Текст книги "Праведный произвол против юрисдикции рабовладения"

Автор книги: (ВП СССР) Внутренний Предиктор СССР

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Внутренний Предиктор СССР
«О текущем моменте» № 5(77), 2008 г.

Праведный произвол против юрисдикции рабовладения

1. Право и «правовой нигилизм »

Тему преодоления «правового нигилизма» мы затронули в аналитической записке из серии «О текущем моменте» № 4 (76), 2008 г. “Декларации, тенденции и историческая необходимость развития цивилизации Руси”. Но поскольку даже в той части общества, которая действительно обеспокоена этой проблемой, нет её адекватного понимания, то мы решили уделить ей более пристальное внимание.

1.1. Из истории вопроса

Ещё до своего избрания президентом России, Д.А.Медведев, выступая на экономическом форуме в Красноярске 15 февраля 2008 г., поставил ряд задач, решением которых он намеревался заняться в случае избрания его главой государства. Первой из них, что подразумевает и наиболее высокую её приоритетность, было названо «преодоление правового нигилизма» [1][1]
  См. в книге “Россия 2020. Главные задачи развития страны” (Москва, «Европа», 2008 г., стр. 56).


[Закрыть]. Однако, если вспомнить относительно недавнюю историю, то преодоление «правового нигилизма» было мечтой ельцинского режима, давно ушедшего в прошлое. В послании Б.Н.Ельцина Федеральному собранию 30 марта 1999 г. “Россия на рубеже веков” [2][2]
  Его анализу посвящена аналитическая записка ВП СССР “Команде президента Российской Федерации в ответ на президентское послание от 30 марта 1999 года «Россия на рубеже веков»”. Эта и другие работы ВП СССР опубликованы в интернете на сайтах: www.dotu.ru

[Закрыть], www.vodaspb.ru

[Закрыть], http://subscribe.ru/catalog/state.politics.bkz

[Закрыть], http://mera.com.ru

[Закрыть], а также распространяются на компакт-дисках в составе Информационной базы ВП СССР.
  Упомянутая аналитическая записка начиналась словами:
  «Мы понимаем, что Ельцин – не Сталин. Не в том смысле, что Сталин – деспот, а Ельцин – нет; а в том смысле, что Сталин никогда не произносил речей и не подписывал документов, в которых нет смысла. Все документы, подписанные Сталиным, выражали и доносили до остального общества его понимание перспектив, текущих проблем и способов их решения. Можно спорить о том, как и что понимал Сталин, в чём был он прав, а в чём ошибся.
  Но невозможно оспорить того, что государственные документы, порождаемые вами, выражают ваше коллективное и персональное непонимание происходящего и перспектив течения событий, и потому они бессмысленны и бесполезны для государственной задачи исчерпания нынешнего кризиса и дальнейшего обеспечения бескризисного развития общества.
  Это выражается в том, что во всех документах вы только регистрируете проблемы и называете задачи, но не анализируете их существа и взаимосвязей друг с другом, не говоря уж о том, чтобы на основе анализа синтезировать алгоритмы разрешения проблем, которые можно было бы развернуть в эффективные законы, исполнение которых было бы обеспечено кадровой базой и ресурсами».
  – Не вняли… Вследствие этого наша аналитическая записка 9-летней давности актуальна и сейчас: государственная власть только регистрирует проблемы, которые сама же и производит, но никогда публично не обсуждает их существа, что является проявлением глобальной внутрикорпоративной этики “элит” и их антинародности.


[Закрыть] правовой нигилизм упомянут в двух аспектах.

Аспект первый:

«Расширение прав и повышение самостоятельности регионов в ходе строительства федеративного государства – процесс объективный [3][3]
  Это утверждение – один из многих примеров интеллектуальной неполноценности авторов ельцинского послания: управление жизнью общества, одним из аспектов которого является распределение полномочий («расширение прав и повышение самостоятельности регионов» в терминах цитируемого документа), – всегда процесс субъективный, хотя управлять можно только объективно существующими процессами и объективно осуществимыми проектами. Если у субъекта, претендующего на управление, нет понимания различия между субъективным и объективным процессами, то их разочарование в результатах собственной управленческой деятельности всё равно будет объективным.


[Закрыть]. Однако региональные власти ещё не всегда юридически корректно и политически взвешенно используют свою самостоятельность. Поэтому одним из серьёзных барьеров на пути к становлению нормальных федеративных отношений по-прежнему остаётся правовой нигилизм региональных органов власти, несоответствие конституций, уставов и законов ряда субъектов Российской Федерации нормам российской Конституции, а также несоблюдение местными властями законодательства, принятого в пределах компетенции Российской Федерации».

Аспект второй:

«Самое серьёзное внимание стоит уделить системе профилактики преступлений. Борьба с преступностью и коррупцией получит должный эффект лишь тогда, когда мощь государства будет подкреплена активной поддержкой его граждан. Воспитание в духе порицания преступности и взяточничества, преодоление правового нигилизма и стереотипов противоправного поведения – одно из ключевых звеньев борьбы с преступностью» [4][4]
  Выдержки из послания Б.Н.Ельцина Федеральному собранию “Россия на рубеже веков” приведены по публикации на сайте:
  http://www.intelros.ru/2007/02/05/poslanie_prezidenta_rosii_borisa_elcina_federalnomu_sobraniju_rf_rossija_na_rubezhe_jepokh_1999_god.html

[Закрыть].


[Закрыть].

Что касается первого аспекта, то за восемь лет президентства В.В.Путина (чьё базовое образование – юридическое) все конституции, уставы и законодательные акты, произведённые в РФ в период после ликвидации Советского Союза региональными и националистическими “элитами” [5][5]
  Причём надо понимать, что пресловутый «правовой нигилизм» – врождённое свойство постсоветской государственности РФ, поскольку её создателями были те, кто – вопреки итогам всенародного мартовского референдума 1991 г. о судьбах страны - работал на разрушение СССР.


[Закрыть], были приведены в соответствие с федеральным законодательством либо отменены. Однако это достижение не означает победу над правовым нигилизмом хотя бы в первом аспекте его проявлений, поскольку для чиновников государства неисполнение должностных обязанностей, злоупотребление властью и статусом, приверженность принципу «закон – что дышло: куда повернул – туда и вышло», несоответствие их знаний и навыков кругу ответственности, должностным обязанностям и полномочиям [6][6]
  Иными словами идиома «обезьяна с гранатой» характеризует и многих россионских госчиновников – тем более, если вспомнить о типах строя психики (разные аспекты этой темы освещены в работах ВП СССР: “Диалектика и атеизм: две сути несовместны”, “От корпоративности под покровом идей к соборности в Богодержавии”, “От человекообразия к человечности”, “Принципы кадровой политики: государства, «антигосударства», общественной инициативы”).


[Закрыть] – по-прежнему норма их деятельности.

Скорее можно говорить о том, что чиновники госаппарата, обладающие правом подписи [7][7]
  Все остальные – технический аппарат. От него, конечно, многое зависит, но он только готовит проекты решений и далеко не во всём может выйти за пределы гласных и негласных требований обладателей права подписи, придающей документам властную силу.


[Закрыть] , теперь принадлежат к одной федеральной чиновничьей мафии, а не ко множеству враждующих друг с другом региональных мафий. В силу этого участники региональных мафий либо уничтожены физически (Д.Дудаев – наиболее известный из них) либо вытеснены из «большой политики» корпоративной дисциплиной одной федеральной чиновничьей мафии: остальные сочли за благо влиться в её ряды. Хотя в федеральной мафии тоже есть враждующие меж собой клановые группировки, но все они действуют в пределах общей для всех них системы «разводняка» и «понятий».

Именно за отступничество от таких «правил игры», во многом не писаных, но обязательных для участников этой общероссийской чиновничьей мафиозной корпорации, – по якобы реально действующему законодательству, перед которым декларативно все граждане РФ равны, – персонально избирательно привлекаются к ответственности те или иные чиновники. И эту практику персонально избирательного применения законодательства остальному обществу по умолчанию предлагается признать как истинную борьбу государственности с «оборотнями» и «обормотнями», проникшими в ряды якобы безупречно праведного и патриотичного отечественного чиновничества.

Но всё это – не торжество законности и не приближение к её торжеству: это – лишь средство обеспечения какой ни на есть функциональности государственности как системы управления делами общества на более или менее профессиональной основе: какая ни на есть функциональность государственности для общества при достигнутом им уровне развития всё же лучше, чем её полная недееспособность; а для представителей “элиты” – предпочтительнее властвовать, нежели предстать перед судом [8][8]
  Именно это обстоятельство в 1996 г. вынудило Б.Н.Ельцина плясать под инфаркт в ходе избирательной кампании, когда он переизбирался на второй срок. Выбор, перед которым он оказался, был прост: либо под суд вместе с «семьёй» и другими «демократизаторами» (в случае победы Г.Зюганова со “товарищи”), либо снова «на трон».


[Закрыть] либо быть убитыми без суда по заказу кого-то из конкурентов или в ходе бунта простонародья.

И не надо удивляться, что оргпреступность проникает в чиновничество, а чиновничество со своей стороны поддерживает (холит и лелеет) некий «симбиоз» государственности с оргпреступностью:

· идеалы у них общие – работать не умеют и не хотят, но желая потреблять всё в преимущественном порядке, хапают всё, что удаётся хапнуть, как на узаконенных, так и на беззаконных основаниях;

· и принципы мафиозной организации – тоже общие, но при этом чиновничество более цинично, чем оргпреступность, поскольку для сохранения своей благообразности вынуждено ханжески изображать из себя «воплощённую невинность», хотя вряд ли какое предприятие или госструктура обходится сегодня без оборота «чёрного нала», поддерживаемого представителями самой же власти – государственной и хозяйственной.

Т.е. в наши дни правовой нигилизм – норма жизни и для государственной власти, и для бизнеса, и для общества. Законы исполняются настолько, насколько они не противоречат личным нравственно обусловленным интересам чиновников, предпринимателей, оргпреступности и прочих граждан.

Сказанное во многом касается и депутатского корпуса с тою лишь разницей, что депутаты сами «кропают» законы, на основании которых россионской “элите”, частью которой является и депутатский корпус [9][9]
  Спрашивается: что может знать об управлении государством и народным хозяйством вице-спикер Госдумы – олимпийская чемпионка С.Журова, которая только что сошла с ледовой дорожки? что может знать об этом же А.Кабаева, если её жизнь на протяжении многих лет – сплошные тренировки, и она только что покинула гимнастический ковёр? Какая польза народам России в Думе от И.Кобзона, если он ни разу не выступил против библейской доктрины порабощения человечества и понятия не имеет о том, что ссудный процент, заповеданный его соплеменникам в Библии в качестве орудия порабощения, вреден для хозяйства его Родины, любить которую он призывает в песнях? – Прежде чем брать в свои руки те или иные бразды правления, как говорил товарищ Ленин, вспоминая пресловутую кухарку, – надо учиться управлять государством. Да вот беда: в Россионии проблема в том, что социологии, психологии и экономике в вузах учиться безполезно.
  Стандартное образование в области социологии, психологии, экономики – фальсификат образования: если в стране есть социологическая и экономическая наука, то в ней не может быть затяжного социально-экономического кризиса. Если есть кризис, то экспертные советы ВАК и отделение общественных наук РАН надо распустить за безполезностью, аннулировать дипломы вплоть до докторских и академических и после этого подождать лет десять, пока без опёки этих олухов и негодяев вырастет новая научная школа социологии, экономики, психологии.
  Самая вредная в стране мафия – не «качки – пальцы веером», а отделение общественных наук РАН и секция истории историко-филологического отделения и соответствующие экспертные советы ВАК: научные достижения в любой науке – нравственно, а следовательно и мировоззренчески обусловлены.
  И как пример такого положения вещей заметим, что опальный олигарх Борис Абрамович Березовский – тоже член-корреспондент РАН – якобы выдающийся специалист по теории управления. До какой же степени должны были морально разложиться ВАК и РАН, чтобы такой тип, как Б.А.Березовский стал доктором наук и членкором. То, что его порочная нравственность выразилась в финансовом рвачестве с подозрениями на соучастие в убийствах – не случайность, а закономерное выражение порочных нравов.


[Закрыть], сподручнее паразитировать. Поэтому:

Ныне действующие в Россионии законы написаны во многом под удовлетворение своекорыстия чиновничества, воротил бизнеса и прочей “элиты” за счёт народа и в ущерб ему, а не под воплощение в жизнь интересов общественного развития.

Так что в деле преодоления правового нигилизма в России с 1999 г. реально никакого продвижения нет. И одна из причин этого – непонимание даже самими юристами (прежде всего, «теоретиками права») алгоритмики генерации обществом этого явления.

Это непонимание – следствие “элитарного” принципа: не обсуждать публично некоторые темы, поскольку обнажение их сути перед сознанием людей, с одной стороны, – деморализует саму “элиту”, сбивая с её представителей самодовольство и самоуверенность, а с другой, – освобождает общество из-под своего рода «гипноза», лежащего в основе преклонения толпы перед представителями “элиты” и паразитической власти “элиты” над остальным обществом.

Но непонимание – не главная причина; главная причина – эгоизм “элитариев”, под воздействием которого они не желают понимать очевидного.

Тем не менее отсутствие понимания в самой “элите” и остальном обществе – реальное основание для того, чтобы утверждать: пока не будет выработано адекватное понимание алгоритмики генерации обществом правового нигилизма, – государственность не сможет его искоренить.

1.2. Правовой нигилизм в понимании «теоретиков права »

Обратимся к толкованию термина «правовой нигилизм» на сайте одной из компаний, практикующей правовой нигилизм на коммерческой основе, – Rudiplom.ru [10][10]
  «Наша компания на протяжении 6 лет занимается написанием дипломных проектов для техникумов, колледжей и ВУЗов городов России и Украины. Головной офис компании находится в Москве. Открыты филиалы в Саратове, Волгограде, Одессе. В планах компании – филиалы в Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде, Казани. Сеть филиалов позволяет работать более оперативно. Работа с заказчиком построена с учётом индивидуального подхода (план работы, методические рекомендации, указанный Вами список литературы и пр.).
  Наши работы отличаются высоким процентом сдаваемости. В случае незачёта (что крайне редко), мы доводим работу до конца абсолютно бесплатно, – работаем до тех пор, пока работа не будет зачтена. Наша авторская коллекция составлена исключительно из работ, которые написали мы сами, и которые не подлежат свободному и неучтенному скачиванию. Поэтому мы пользуемся интернетом только в рекламных целях и никогда не используем ресурсы коллекций рефератов.
  Наши сотрудники имеют высшее гуманитарное, техническое, экономическое образование, которое получили в лучших учебных заведениях Российской Федерации» (http://rudiplom.ru/about.html

[Закрыть]).
  В данном случае правовой нигилизм состоит в том, что курсовые и дипломные работы студенты должны писать самостоятельно.
  Даже если действия этой и других фирм, занятых вспомоществованием ленивым или тупым студентам за плату получить неподдельные дипломы и иные квалификационные сертификаты, юридически ненаказуемы, то надо понимать: обществу наносится вред тем, что с помощью таких фирм квалификационные сертификаты разного рода получают те, кто не в состоянии самостоятельно пройти курс обучения и подтвердить свою квалификацию. Потом на основании квалификационных сертификатов они занимают должности, к исполнению должностных обязанностей на которых не готовы. Это – вреднее, чем фальшивомонетничество. Поэтому нормальное государство должно решительно подавлять такого рода деятельность, если она носит целенаправленно организованный и, тем более, – коммерческий характер (эпизоды типа «студент помог студенту» – это неискоренимо).


[Закрыть] (сноски по тексту цитаты – наши):

«Термин «нигилизм» произошёл от латинского слова «nihil», которое означает «ничто», «ничего». Как социальное явление нигилизм характеризуется:

а) резко критическим, крайне негативным отношением к общепринятым, объективным (абсолютным) ценностям;

б) максималистским подходом, интенсивностью, бескомпромиссностью отрицания;

в) не сопряжён с позитивной программой;

г) несёт в себе деструктивное, разрушительное начало.

В зависимости от того, какие ценности отрицаются, нигилизм может быть политическим, религиозным, нравственным и т.п.

Правовой (или юридический) нигилизм представляет собой непризнание права как социальной ценности и проявляется в негативно-отрицательном отношении к праву, законам, правопорядку, в неверии в необходимость права, его возможности, общественную полезность.

Проф. Н.И.Матузов выделяет следующие формы правового нигилизма:

а) умышленное нарушение законов и иных нормативно-правовых актов;

б) массовое несоблюдение и неисполнение юридических предписаний;

в) издание противоречивых правовых актов;

г) подмена законности целесообразностью;

д) конфронтация представительных и исполнительных структур;

е) нарушение прав человека;

ж) теоретическая форма правового нигилизма (в научной сфере, в работах юристов, философов и др.).

Проф. В.А.Туманов говорит, во-первых, о пассивной и активной формах правового нигилизма. Для пассивной формы характерно безразличное отношение к праву, явная недооценка его роли и значения. Активному юридическому нигилизму свойственно осознанно враждебное отношение к праву. Представители этого направления видят, какую важную роль играет или может играть право в жизни общества, и именно поэтому выступают против него.

Во-вторых, проф. В.А.Туманов разделяет правовой нигилизм:

а) на высоком этаже общественного сознания (в виде идеологических течений и теоретических доктрин);

б) на уровне обыденного, массового сознания (в форме отрицательных установок, стойких предубеждений и стереотипов);

в) ведомственный. Последний проявляется в том, что нередко подзаконные акты становятся «надзаконными», юридические нормы не стыкуются, возникают острейшие коллизии.

Правовой нигилизм – это патология правового сознания, обусловленная определённым состоянием общества. Поэтому пути борьбы с ним должны быть разнообразны. Это:

а) реформы социально-экономического характера;

б) изменение содержания правового регулирования [11][11]
  В терминологии Концепции общественной безопасности (КОБ) «изменение содержания правового регулирования» означает переход от одной концепции организации жизни общества к другой.


[Закрыть], максимальное приближение юридических норм к интересам различных слоёв населения [12][12]
  А если это взаимно несовместимые друг с другом интересы? – наш вопрос при цитировании.


[Закрыть];

в) подъём авторитета правосудия как за счёт изменения характера судебной деятельности, так и путём воспитания уважения к суду;

г) улучшение правоприменительной практики;

д) теоретическая работа в этом направлении, и др.

Всё это, в принципе, представляет собой не что иное, как процесс улучшения состояния правовой культуры общества, её обогащения.

В литературе справедливо отмечается, что «от правового нигилизма надо отличать конструктивную критику права, с одной стороны, а с другой – стремиться избегать юридического фетишизма, то есть возведения в абсолют роли права и других правовых средств» (Н.Л.Гранат). (http://rudiplom.ru/lekcii/pravo/teoriapig/41.html

[Закрыть]).

1.3. Право и Закон: взаимосвязи

Как видите, в приведённой статье – только констатация факта наличия в жизни такого явления как «правовой (юридический) нигилизм», классификация его проявлений, и ещё одна констатация факта: антипод «правового нигилизма» – «юридический фетишизм» – также представляет собой опасность для общества. Т.е. и правовой нигилизм – плохо, и юридический фетишизм – тоже плохо, если даже не того хуже [13][13]
  Его опасность в том, что если имеет место «правовой фетишизм», то в тех ситуациях, в которых нормы закона не соответствуют общественной пользе, следование им будет наносить вред обществу. Одно из проявлений правового фетишизма – вся юридическая казуистика, связанная со статьями на тему «превышение должностных полномочий». В каких-то случаях, превышение должностных полномочий может действительно наносить вред обществу и потому является преступлением.
  Но в других ситуациях (просто в силу того, что не всё может быть предусмотрено законами и должностными инструкциями, которые кроме того могут содержать ошибки) превышение должностных полномочий является единственным средством решения действительно актуальных для общества проблем. Почему в этом случае оно тоже квалифицируется как преступление, а не как общественно полезная инициатива? – Единственно вследствие господства «юридического фетишизма».
  И почему юристы настолько тупы, что не различают превышения должностных полномочий, в результате которых успешно решаются или могут решаться те или иные проблемы, и злоупотребления властью?


[Закрыть].

Также надо отметить, что для авторов приведённой выше статьи о правовом нигилизме слова «право» и «закон» синонимы. И до тех пор, пока в сознании людей они – синонимы, не удастся ни адекватно понять суть правового нигилизма, ни обнажить алгоритмику его генерации обществом. В действительности в жизни общества право и закон – не одно и то же:

· право это – объективно открытая возможность делать что-либо, будучи гарантированным от наносящего ущерб воздаяния за содеянное;

· закон – субъективное установление в пределах субъективно ограниченного видения объективных возможностей такого рода, что подразумевает – при выходе за пределы субъективных ограничений, а также при их неадекватности, вполне возможно столкнуться с объективно неотвратимым воздаянием…

В Русском миропонимании понятия «право», «праведность», «управление», «правление» – взаимосвязаны, а соответствующие слова – однокоренные. Вследствие этого в Русском миропонимании право выражает праведность, а праведность и право должны выражаться в государственном управлении (включая законодательную деятельность и практику применения законодательства) и быть его основой [14][14]
  Такое соотношение встречается и в миропонимании, выражающем себя в других языках. Так в английском языке есть аналог нашему слову «право» и аналог слову «закон»: право = right, закон = law.
  В обоих языках есть выражение общего смысла в сопоставимых языковых формах: правая сторона = right side; права (человека) = human rights; правильно – I've done it right = я сделал это правильно. В английском языке слово «right» в некоторых случаях может передавать смысл «прямизны» и «непосредственности»: right now = прямо сейчас; the ball is right over there = мяч прямо там; lets get right to the main point = давайте перейдём прямо к главному вопросу (т.е. непосредственно к главному); праведность – righteousness (праведность), righteous (праведный).
  В обоих языках слова «право» = «right», «закон» = «law» принадлежат разным понятийным гнёздам и стоят особняком, но в словообразовании юридического лексикона преимущественно употребляются производные от «law» (lawsuit = судебное дело, тяжба, lawyer = юрист, адвокат – законник и т.п.).
  Но в английском языке нет аналогов русским словам «управление», «правитель», «правда», построенных на корне «right». Отсюда – разное миропонимание и отношение к власти и законам. Похоже, что в английском эти смыслы были отсечены, а русский – более древний язык: английский в его исторически сложившемся виде сформировался после завоевания Англии норманнами, и в процессе своего становления с одной стороны вбирал в себя лексикон завоевателей, а с другой стороны завоеватели формировали язык под свои нужды, пусть даже и безсознательно (в частности, Вальтер Скотт в “Айвенго” иронизировал не тему о том, как изменяется название поросёнка в процессе перемещения его с пастбища, где с ним имеют дело подвластные завоевателям англосаксы, до трапезного стола барона, где с ним имеют дело пришельцы завоеватели).


[Закрыть]. И, как следствие, право – выше юридически кодифицированного закона, который может выражать в жизни общества и неправедность.

Утверждение о том, что «Право» и «Закон» синонимы проистекает из злонравия и представляет собой навязывание обществу смешение различных понятий с целью подмены объективного Права неправедным законом.

Соответственно, если вести освещение вопросов в системе мышления, в которой «Право» и «Закон» – синонимы, то в жизни общества необходимо разделять две категории прав:

· права объективные, дарованные Свыше человеку и человечеству, и первое из них объемлющее все прочие, – право быть наместником Божиим на Земле по совести в согласии со смыслом Откровений;

· «права» субъективные, учреждаемые в общественной жизни самими её участниками по их нравственно обусловленному произволу, который может выражать как праведность, так и несправедливость.

По этим причинам в обществе возможны и реально имеют место конфликты между правами объективными, в следовании которым находит своё выражение Божий Промысел, и «правами» субъективными в случаях, когда творцы законов и прочие «законники» пытаются своею отсебятиной воспрепятствовать осуществлению Промысла.

Люди признают друг за другом «право» на какое угодно мировоззрение и миропонимание, но Бог, как сообщают Откровения, не признаёт за человеком права быть атеистом [15][15]
  Атеисты – те, кто невнимателен или интеллектуально-рассудочно отрицает тот реальный факт, что Бог даёт доказательства Своего бытия персонально каждому тем, что отвечает в соответствии со смыслом их молитв изменением жизненных обстоятельств тем более выразительно, чем отзывчивее сам человек к обращениям Бога к нему через совесть, других людей, произведения искусств, памятники культуры, знамения жизненными обстоятельствами.


[Закрыть], т.е. отрицать Его бытие или обожествлять что-либо или кого-либо из сотворённого Им, а также не признаёт права впадать в сатанизм. Но и атеисты должны признать, что то, что выше названо «объективными правами», реально существует вне зависимости от того, что они не признают Источник их происхождения, поскольку за нарушением людьми, обществами и человечеством в целом объективных прав следует воздаяние, несущее ущерб им самим и окружающим: болезни, травмы, социальные бедствия, и глобальный биосферно-экологический кризис как наиболее мощное из всех воздаяний, которые люди смогли обрушить на свою голову.

И все такого рода воздаяния – вовсе не вымысел, и не неблагоприятное стечение случайных разрозненных обстоятельств, а результат того, что причинно-следственные связи носят объективный характер как в своих единичных проявлениях, так и во множественных, описываемых аппаратом математической статистики и теории вероятностей.

То есть:

Права объективные и субъективные могут быть выявлены и разграничены единообразно разными исследователями независимо друг от друга, что является одним из стимулов консолидации общества на пути развития и одним из стимулов к развитию человечества.

Сказанное выше – мировоззренческая основа для рассмотрения писаных и неписаных законов и отнесения каждого из них к одной из двух категорий:

· алгоритмике самоуправления общества на основе праведности в соответствии с Промыслом в конкретных жизненных обстоятельствах;

· субъективных «прав», учреждаемых исходя из деградационно-паразитической нравственности, препятствующей становлению на Земле Царствия Божиего.

Соответственно и правовой нигилизм может быть двух видов:

· один отрицает законодательство и традиции (закон не писаный), выражающие неправедность;

· второй отрицает праведность как объективную данность, развивает, защищает и применяет законодательство, выражающее объективную неправедность.

Т.е. задача, унаследованная Д.А.Медведевым ещё от режима, олицетворяемого Б.Н.Ельциным, не имеет однозначного решения. А всякая попытка её решения обусловлена нравственно – выбором в пользу праведности либо неправедности и осознанием каждого из этих личностно-психологических явлений, т.е. их разграничением.

Поэтому «максимальное приближение юридических норм к интересам различных слоёв населения» – не может быть средством преодоления правового нигилизма в случаях, когда одна часть общества стремится к праведности, а другие социальные группы – к подавлению и искоренению праведности вплоть до уничтожения устремившихся к праведности индивидов.

Однако вопреки этому в приведённом в разделе 1.2 утверждении о том, что правовой нигилизм характеризуется «резко критическим, крайне негативным отношением к общепринятым, объективным (абсолютным) ценностям», – выразилось непонимание «теоретиками права» различия объективных и субъективных прав, поскольку «общепринятые ценности», отождествляются с «объективными (абсолютными) ценностями»: объективные права (абсолютные) могут выражать только праведность, а вот «общепринятые» могут выражать и неправедность, под властью которой могут оказаться весьма широкие слои общества, в том числе и властные, в чьих руках – сфера законотворчества и правоприменительная практика.

Соответственно этому в Русской культуре на протяжении веков существует поговорка: «Богу не грешен – царю невиновен», выражающая одновременно и устремлённость к праведности, и правовой нигилизм в отношении установленного «царём» законодательства, если законодательство требует от подвластных отступничества от «объективных (абсолютных) ценностей», т.е. – от праведности. Эта поговорка – также и рецепт самозащиты от ситуаций, описываемых второй частью другой поговорки: «народ согрешит – царь грех отмолит, царь согрешит – никто не отмолит», которая возлагала на царя (тогдашнее название должности главы государства) особую ответственность перед людьми и Богом, отличную от ответственности всех прочих людей в государстве [16][16]
  Политика династии Романовых вписалась только во вторую часть этой поговорки: «царь согрешит…» – по совокупности деяний Романовых в нескольких поколениях – 1917 г. закономерен, т.е. социально-алгоритмически неизбежен (как 2?2=4) при той нравственности, которая была свойственна имперской “элите” в целом и клану Романовых, в частности.


[Закрыть].

1.4. Законодательство в системе общественного самоуправления

Самоуправление общества предполагает наличие концепции управления – концепции организации его жизни. Фактически реализуемая концепция управления может быть выявлена по своим проявлениям в жизни. Разные общества в процессе объемлющего по отношению к ним управления могут самоуправляться по разным концепциям; но и концепция самоуправления общества, и концепция объемлющего в отношении него управления могут отличаться друг от друга.

Все концепции в их конкретике могут быть отнесены к одному из двух классов:

· Первые – ориентированы на то, чтобы то или иное меньшинство могло безпрепятственно паразитировать на труде и жизни большинства.

В памятной истории нынешней глобальной цивилизации концепции, относимые к первому классу, были и являются повсеместно политической реальностью. Различие между ними только в том, какие именно меньшинства паразитируют на труде и жизни остального общества, и как именно организована система их власти и паразитизма. В зависимости от того, как именно решены эти вопросы, перед глазами историков и политологов предстают общественно-экономические формации (родоплеменной строй, рабовладение, феодализм, капитализм, марксистско-интернацистский либо нацистский псевдосоциализм и т.п.) и типы государственности (монархии либо республики, в которых власть той или иной олигархии либо открыта и возведена в общенародный культ, либо прикрывается институтами фальшдемократии и декларациями о всеобщем и всевозможном равенстве «прав граждан»).

· Вторые – ориентированы на то, чтобы искоренить целенаправленно организованный паразитизм тех или иных меньшинств на труде и жизни большинства и закрыть возможности к его возобновлению в будущем (о чём недопустимо забывать).

Концепции, относимые ко второму классу, в историческом прошлом были мечтой, которая представлялась и представляется многим несбыточной.

Мечта о построении общества, в котором все люди свободны, в котором нет места системно организованному паразитизму, в истории нынешней глобальной цивилизации достаточно успешно вошла в политическую практику один единственный раз – в СССР, когда большевизм под руководством И.В.Сталина, устранил из властных структур правящей партии и государства идейных марксистов – троцкистов-интернацистов – и подчинил на некоторое время себе склонную к паразитизму принципиально безъидейную бюрократию, для представителей которой «смысл жизни» – пребывать во власти, паразитируя на процессах управления и жизни остального общества.

Принципиальное различие нравственности и нравственно обусловленных идеалов, лежащих в основе каждого из двух выше названных классов концепций организации жизни общества, приводит ко взгляду на законодательство общества, о котором речь пойдёт далее, но которому нет места в сложившейся традиции юридического образования. Причина этого в том, что юридическое образование издревле носит характер если и не “элитарный”, то ориентированный на обслуживание паразитической “элиты” – исторически сложившейся или вновь формирующейся.

А в силу того, что образование (обучение) в исторически сложившейся культуре носит отчасти зомбирующей характер, а юридическое – в особенности, то выводы об организации психики юристов (об информационно-алгоритмическом обеспечении их поведения, о личностной культуре чувств и мышления) делайте сами… Исключения редки – и в истории, и в современности.

Вследствие этого подавляющее большинство юристов управленчески безграмотны, неадекватны в понимании психологии, социологии и экономики [17][17]
  В наше время никто не имеет морального права говорить об экономике, если он не имеет представления о межотраслевом балансе продуктообмена и финансового обмена, о балансовых моделях и управленческой интерпретации. Чтобы выработать эти представления, необходимы знания математики в объёме вуза и знание какой ни на есть достаточно общей теории управления.
  Ни того, ни другого юридическое образование не даёт. А полагаться на консультантов от РАН? – Политбюро ЦК КПСС они уже насоветовали…


[Закрыть], не понимают роли законодательства как концептуально обусловленного инструмента управления, а поскольку наиболее успешные из них в карьере сами становятся “элитой” профессиональной корпорации юристов, паразитирующей на обществе (за счёт монопольно высоких цен на свои услуги), как и вся прочая “элита”, то многие вопросы, и, прежде всего, – проблематика искоренения паразитизма, – не входят в нравственно обусловленный круг их интересов.

Если же быть управленчески грамотным и с позиций достаточно общей теории управления [18][18]
  См. “Достаточно общая теория управления” (Постановочные материалы учебного курса факультета прикладной математики – процессов управления Санкт-Петербургского государственного университета), а также работу ВП СССР “Мёртвая вода”.


[Закрыть] смотреть на законодательства разных обществ, то во всяком законодательстве можно выделить три основных составляющих:

· Законы, в которых выражается стандартная нормальная алгоритмика самоуправления общества по господствующей над ним концепции. Эта составляющая законодательства необходима, чтобы дела шли «на автомате», а творческий потенциал управленцев мог бы сосредоточиться на выявлении и разрешении действительно актуальных проблем общественного развития. Однако, при бюрократическом способе правления дела идут «на автомате», а бюрократы вместо выявления проблем общества и организации их разрешения “творчески” решают другие задачи – как набить кошельки и повысить социальный статус себе, родственникам и приятелям: в этом и состоит паразитизм бюрократии.

· Законы, в которых выражается разрешение конфликтов частных управлений в пределах господствующей концепции. В этом аспекте противоречивое законодательство – неиссякаемый источник судебных тяжб и генератор взяточничества, обеспечивающих паразитизм юридической корпорации, по какой причине сами юристы заинтересованы не в его ликвидации, а в дальнейшем развитии и распространении противоречивости законодательства. Иными словами, борьбу с правовым нигилизмом обществу и государству, выражающему интересы общества, следует начинать с обуздания сам?й юридической корпорации и подавления таких выращенных в ней монстров юридического паразитизма как Г.Резник, М.Барщевский и им подобные [19][19]
  В связи со сказанным в этом абзаце приведём два анекдота.
  Первый. Две нефтедобывающих компании судятся из-за нефтеносного участка. Перед началом первого заседания председатель суда делает заявление: “Суд получил от «Дженерал петролеум» взятку в размере 10 миллионов долларов, а от «Дженерал ойл» – 15 миллионов. После возвращения «Дженерал ойл» разницы в размере 5 миллионов долларов дело будет рассмотрено по справедливости”.
  Второй. Один американец освободил джина из бутылки. Тот предлагает ему исполнить желание.
  – Собери всех юристов Штатов и врой по горло в песок в полосе отлива вдоль океана.
  Джин прилетает через три дня: “Извини дорогой, не могу: длины побережья не хватило…” – этот анекдот был признан в США в один из годов в 1990-е самым популярным – настолько законники «достали» даже законопослушных и благоговеющих перед «The Law» американцев.


[Закрыть], что необходимо для придания качественно иного – общественно полезного – характера юридическому образованию и деятельности на его основе.

· Законы, которые направлены на защиту управления по господствующей над обществом концепции от управления, проистекающего из альтернативных концепций, несовместимых с господствующей (в прошлом запреты на профессии в ФРГ в 1970-е гг. по признаку принадлежности к коммунистической и другим «левым партиям» – пример такого рода законов в якобы «свободном мире» Запада).

· Кроме названного в законодательстве могут наличествовать «шумы».

«Шумы» представляют собой законы или отдельные статьи законов, которые в силу концептуальной неопределённости законодателей и непонимания ими сути концепций управления, каждого из двух взаимоисключающих классов, выражают нормы, которые уместны в альтернативных концепциях, несовместимых с господствующей, а также и бестолковые законы вне зависимости от их концептуальной обусловленности. К юридическим «шумам» можно отнести и толкования в ходе осуществления правоприменительной практики неоднозначных по смыслу формулировок законов, написанных под одну концепцию, в соответствии с нормами ей альтернативных концепций. Неоднозначные же по смыслу и противоречащие друг другу нормы законов – если они не являются плодом злонравного умысла, представляют собой результат крайне низкой культуры мышления и словоупотребления законодателей, иными словами, законодательство, полное «шумов» – результат деятельности мерзавцев и дураков.

Отношение к юридическим «шумам» может быть различным.

В концепциях, относящихся к первому классу из двух выше названных, «шумы» могут устраняться из законодательства, а могут интегрироваться в систему законодательства, обслуживая в политической практике паразитирующей “элиты” решение разного рода пропагандистских задач как в пределах своей страны, так и за рубежом. В этом случае юридические «шумы» характеризуются известным анекдотом советских времён:

Вопрос в юридической консультации: Имею я право…?

– Имеете…

– А могу ли я…?

– Нет, не можете.

При этом статистически редкая реализация норм, предусмотренных юридическими «шумами», в большинстве случаев составляет один из аспектов применения так называемого «телефонного права» в практике избирательного применения законодательства, в том числе и в пропагандистских целях.

Кроме того, как было отмечено выше, противоречивость законодательства – неиссякаемый источник паразитизма юридической корпорации в целом и её “элиты” – в особенности.

По сути юридические «шумы» и практика избирательного применения законодательства в концепциях, относящихся к первому классу, – одна из разновидностей правового нигилизма.

В концепциях, относящихся ко второму классу из двух выше названных, юридические «шумы» должны выявляться и устраняться, поскольку они – одна из помех общественно полезному управлению.