Текст книги "Об имитационно-провокационной деятельности"

Автор книги: (ВП СССР) Внутренний Предиктор СССР

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Внутренний Предиктор СССР
Об имитационно-провокационной деятельности

____________________

Уроки партийного строительства
для простых людей и политических мафий
Санкт-Петербург
2001 г.
Страница, зарезервированная для выходных типографских данных

© Публикуемые материалы являются достоянием Русской культуры, по какой причине никто не обладает в отношении них персональными авторскими правами. В случае присвоения себе в установленном законом порядке авторских прав юридическим или физическим лицом, совершивший это столкнется с воздаянием за воровство, выражающемся в неприятной “мистике”, выходящей за пределы юриспруденции. Тем не менее, каждый желающий имеет полное право, исходя из свойственного ему понимания общественной пользы, копировать и тиражировать, в том числе с коммерческими целями, настоящие материалы в полном объеме или фрагментарно всеми доступными ему средствами. Использующий настоящие материалы в своей деятельности, при фрагментарном их цитировании, либо же при ссылках на них, принимает на себя персональную ответственность, и в случае порождения им смыслового контекста, извращающего смысл настоящих материалов, как целостности, он имеет шансы столкнуться с “мистическим”, внеюридическим воздаянием.

Предисловие

Нейтрализация и изоляция имитационно-провокационной составляющей в ходе какой-либо деятельности, почитаемой полезной, – один из аспектов обеспечения её безопасности и успешного осуществления. Поэтому эта тема всегда актуальна. Хотя в каждую историческую эпоху, в каждом обществе она имеет свою специфику, но есть в ней и непреходящее общее. По своей сути это одна из граней обеспечения информационной безопасности, как основы всех прочих видов безопасности.

1. Всё вкратце

При взгляде с позиций достаточно общей теории управления[1]информационная безопасность это – устойчивое течение процесса управления объектом (а равно и самоуправления объекта), в пределах допустимых отклонений от предписанного идеального режима, в условиях не только стихийных воздействий окружающей среды, но и в условиях целенаправленных сторонних или внутренних попыток вывести управляемый объект из предписанного режима, которые могут маскироваться под проявления стихийной активности среды или под собственные шумы объекта и системы управления им.

Таким образом термин «информационная безопасность» всегда связан с конкретным объектом управления (управляемым процессом), находящимся в определённых условиях (среде). Но кроме того он относится к полной функции управления, представляющей собой совокупность разнокачественных действий, осуществляемых в процессе управления, начиная от выявления факторов, требующих целеполагания (формирования вектора целей управления) и управленческого воздействия в отношении них, и – кончая ликвидацией управленческих структур, исполнивших своё предназначение.

Это общее в понимании термина «информационная безопасность» по отношению к информационной безопасности как самого мелкого и незначительного дела, так и информационной безопасности человечества в целом в глобальном историческом процессе.

* * *

Издревле известен рецепт: для того, чтобы уничтожить какое-либо дело (извратить до неузнаваемости его суть) – необходимо это дело возглавить или привести к руководству им своих ставленников. Этот рецепт работоспособен только в толпо-“элитарных” социальных системах и, особенно – по отношению к структурному способу управления.

Основой его работоспособности является так называемого простого человека вероучения-идеологии или мнений культовых личностей, через авторитет которых он переступить не может, даже если авторитеты несут вздор, самоубийственный для тех, кто ему последует, поверив или по безволию. А при структурном способе управления, который имеет место в деятельности государственного аппарата, вооруженных сил и спецслужб, в политических партиях и общественных движениях, “авторитетность” вышестоящих должностных лиц и коллегиальных органов обеспечивается их властными полномочиями: наказать либо поощрить нижестоящих при практически полной невозможности со стороны тех изменить характер деятельности вышестоящих должностных лиц и коллегиальных органов без нарушения неписаных корпоративных традиций и прописных норм дисциплины соответствующих структур.

Именно так был разрушен СССР: М.С.Горбачёв и целая команда ставленников – убежденных противников строительства общества без паразитизма “элиты” на жизни большинстваи без паразитизма всех вместе на биосфере Земли – была приведена к власти организационными закулисными усилиями. В результате их непродолжительного целенаправленного коллективного правления СССР был злоумышленно доведён до краха, хотя почти и большинство правящей партийной, государственной, военной, хозяйственной номенклатуры видели, что «Горбатый» под лозунгом «Больше социализма!» рулит в капитализм [2].

Это пример типичной для истории государств и общественных движений имитации-провокации [3].

Однако в результате этой имитации-провокации не получилось ни социал-демократии [4] по шведскому образцу, ни буржуазной демократии по образцу других стран Запада [5], и Россия продолжает идти своим самобытным путём цивилизационного строительства.

Причина этого двоякого неуспеха реформаторов обоих толков в том, что в СССР-России не все общественные движения, как оформленные юридически, так и не оформленные юридически, носят толпо-“элитарный” характер, строятся и действуют на принципе обязательности соблюдения «партийной дисциплины». И так было не только в смутное время 1985 – 1998 гг., но и в прошлые времена, как это можно увидеть в прошлой истории нашей Родины.

Другое дело, что в прошлом такие общественные движения возникали и действовали «стихийно», т.е. каждый из их участников действовал по своему чутью в русле водительства коллективной психики, ими же порождаемой, без осознания персонально им его соборных целей, путей и методов их достижения. После того, как движение вырабатывало свой потенциал или достигало соборных целей, его оставшиеся в живых участники большей частью впадали в так называемую «частную жизнь», а толпо-“элитаризм” в России снова становился господствующим характером внутриобщественных отношений до очередной последующей агрессии извне или внутренней смуты [6].

В наши же дни этот процесс преодоления толпо-“элитаризма” и паразитического угнетения им жизни людей и планеты протекает, возможно, что впервые в истории нынешней глобальной цивилизации, иначе: большевизм тружеников в России действует уже на основе осознания и понимания существа концептуальной власти, являющейся в процессах общественного самоуправления началом и завершением всех контуров циркуляции информации в обществе по прямым и обратным связям в полной функции управления. Иными словами возможность осознания и понимания соборных целей [7] общественного развития, методов и путей их воплощения сегодня открыта для всех и каждого.

Последнее обстоятельство поставило паразитирующих на жизни людей и планеты имитаторов, изображающих своею деятельностью борьбу за счастье народное, в совершенно непривычные для них обстоятельства, в которых все без исключения технологии имитационно-провокационной деятельности, направленные на подавление и извращение ПОЛНОВЛАСТИЯ , – утрачивают работоспособность либо частично, либо полностью. Чтобы понять, что именно произошло, необходимо обратиться к полной функции управления.

Применительно к обществу, полная функция управления общественного в целом уровня значимости предполагает осуществление следующей совокупности действий:

1. Выявление, распознавание природных и порожденных обществом процессов, во взаимной вложенности которых развивается общество.

2. Формирование в обществе стереотипа идентификации, т.е. «автоматизма» выявления и распознавания в жизни факторов, которые привлекли внимание .

3. Целеполагание [8], т.е. формирование упорядоченного по убыванию значимости списка целей управления в отношении вновь выявленных факторов и включение нового списка в общий иерархически упорядоченный по убыванию значимости список целей (вектор целей).

4. Формирование целесообразной концепции управления в отношении вновь выявленных факторов во вложенности её в более общую концепцию устройства общественной жизни.

5. Внедрение концепции в общество.

6. Проведение концепции в жизнь, опираясь на систему структурного и бесструктурного управления.

Осуществлению полной функции управления соответствует схема управления «предиктор-корректор» (предуказатель-поправщик). В схеме управления предиктор-корректор управленческое решение вырабатывается не только с учётом прошлого опыта и на основе текущего состояния объекта управления, но и, прежде всего, – на основе многовариантных прогнозов его дальнейшего поведения. Соответственно система управления в этой схеме представляет собой всегда:

· собственно предиктор-корректор,

O формирующий и пересматривающий многовариантный прогноз развития системы и программу (концепцию, «многовариантный сценарий») использования ресурсов, доступных системе, в целях осуществления выбранного варианта и

O являющийся началом и завершением, по крайней мере, основных контуров циркуляции информации, т.е. контуров прямых и обратных связей;

· программно-адаптивный модуль, на который ложится функция воплощения в жизнь программы (концепции), получаемой им от предиктора-корректора, но которую программно-адаптивный модуль только использует в своей деятельности, не изменяя её.

При этом в обществе сам предиктор-корректор может быть представлен в структурно не локализованном виде [9], хотя программно-адаптивный модуль, как правило, оформлен в виде постоянно действующих структур государственного аппарата и структур разнородных общественных движений, включая и структуры бизнеса.

Часть обратных связей замкнута на программно-адаптивный модуль, но эта информация используется им только для приспособления (адаптации) программы управления к условиям, в которых находится замкнутая система, но не для изменения программы (концепции).

Однако взаимная вложенность структур выражается в обществе и в том, что хотя в нём полная функция управления и распределена по структурам определённой функциональной специализации подобно тому, как это имеет место в технических системах, однако имеется особенность, не свойственная миру техники: каждая из таких специализированных структур в обществе несёт на себе, хотя бы отчасти, и функции, не свойственные её специализации.

Вследствие этого возможны случаи, когда программно-адаптивный модуль берёт на себя изменение программы правления, т.е. он фактически берёт на себя какие-то (или все) функции предиктора-корректора. Это может породить конфликт взаимно несовместимых концепций управления как в обществе в целом, так и в самом программно-адаптивном модуле. Хорошо это или плохо, – зависит от существа конфликтующих концепций управления и от «участия – неучастия» того, кто оказывается вовлечённым в такого рода конфликт концепций, в поддержке каждой из них (в обществе невозможно остаться вне такого рода конфликта).

Кроме того, стремление исполнять только предписанные должностными инструкциями функции представляет собой вредительство, бюрократизм, поскольку никакие инструкции и законы не могут охватить всех жизненных ситуаций. Поскольку все такого рода ситуации выходят за рамки инструкций и законов каждая в своём роде по-своему, то явление бюрократизма юридически плохо формализуется и потому юридически ненаказуемо [10]. Но чтобы в жизни общества всё было хорошо, многое необходимо делать сверх того, что предписано инструкциями, исходя из доброго отношения к Земле-матушке и людям. «Итальянская забастовка», – когда персонал всё делает в точном соответствии с инструкциями и не делает ничего сверх предписанного инструкциями, в результате чего общее дело разваливается, – хорошая иллюстрация правильности этого утверждения.

Собственно говоря, в толпо-“элитарном” обществе это функциональное разделение системы его самоуправления на «предиктор-корректор» и «программно-адаптивный модуль», возведённое в ранг безусловного принципа устройства общественного бытия, и делает возможной и эффективной имитационно-провокационную деятельность против общественных движений и их структур, неугодных заправилам этого общества, поскольку исполнительные структуры – программно-адаптивный модуль – по своему статусу не в праве изменять распоряжения выше стоящих по течению полной функции управления органов даже в тех случаях, когда эти распоряжения направлены на извращение и искоренение концепций, которые эти структуры должны поддерживать в соответствии с возлагаемыми на них по оглашению задачами [11].

Если обратиться к полной функции управления и соотнести с её преемственными этапами (с её течением) схему управления «предиктор-корректор», то можно увидеть, что с первого по пятый этапы полной функции управления никак не отражены в системе разделения властей всех обществ и государств, организованных по западно-“демократической” модели. Этапы же с первого по четвертый включительно представляют собой собственно концептуальную власть. А этап пятый – одну из специализированных отраслей : власть идеологическую, по своему характеру власть передаточную, придающую концепции общественно приемлемые формы, которые могут быть предназначены и для того, чтобы скрыть от остального общества истинные цели носителей собственно концептуальной власти и способы их осуществления, заложенные ими в концепцию.

Соответственно настоящая демократия-народовластие это – доступность всем и каждому знаний и навыков, необходимых для осуществления самовластной по своей природе концептуальной власти, что исключает в обществе [12]злоупотребление ею.

Это означает, что вся западная государственность и система негосударственных общественных движений деидеологизированного общества Евро-Американской региональной цивилизации представляет собой «программно-адаптивный» модуль, который только осуществляет, приспосабливая к меняющимся обстоятельствам, внедрённую в его культуру концепцию общественного устройства, которая охраняется не только от критики, но даже и от рассмотрения. А система “разделения” законодательной, исполнительной и прокурорской (судебно-следственной) властей – только часть этого программно-адаптивного модуля, представленная в органах государственной власти. «Деидеологизация» же западного так называемого «гражданского общества» и культ индивидуализма – не одно из средств защиты «идеологии» (формы представления концепции), как то иногда утверждают некоторые обществоведы, – а одно из средств защиты от рассмотрения, от критики и от изменения самой концепции: целей общественной в целом значимости и способов их осуществления.

При этом на Западе, как и во всяком толпо-“элитарном” обществе, носители концептуальной власти не отождествляют себя с подвластным им обществом [13], вследствие чего неизбежно концептуальная власть оказывается вне такого общества и осуществляется в нём на мафиозных принципах, что открывает возможность к тому, чтобы общество стало стадом невольников мафиозно организованной концептуальной власти, ему не принадлежащей.

Так и “живёт” Запад, но концепции устройства западной цивилизации приданы благообразные формы, скрывающие её мерзостное, античеловечное содержание: паразитизм малого числа кланов-семейств на жизни миллиардов людей и всех вместе – на биосфере Земли путём целенаправленного поддержания толпо-“элитарного” общественного устройства с господством нечеловечных типов строя психики [14]. При этом вектор целей носителей концептуальной власти большей частью выведен из рассмотрения общества, а некоторые его компоненты представлены обществу в качестве компонент вектора ошибок управления [15]. В результате то, что благонамеренному большинству представляется ошибками управления (обнищание социальных групп и населения ряда стран, разнообразная уголовщина, войны, биосферно-экологический кризис и т.п.), в действительности представляет собой результат осуществления подлинных целей управления либо непосредственно, либо неизбежно сопутствуя им: «Безумие думать, что злые не творят зла» [16].

И только после придания этой концепции благообразных форм она внедрена в систему общественных отношений как “само собой” разумеющееся благо, стоящее вне рассмотрения и критики именно в силу бессознательного неосмысленного “само собой разумения” этого мнения множеством западных обывателей, прикормленных за счёт перераспределения между регионами планеты ростовщического дохода исполнительной периферии мировой закулисы, осуществляющей глобальную концептуальную власть и опирающуюся в своей деятельности на региональную цивилизацию Запада [17].

А сокрытие в толпо-“элитарном” обществе от широкой публики факта существования и деятельности глобальной концептуальной власти, управляющей по своему произволу течением глобального исторического процесса, осуществляется отсутствием в публичной социологии ближнего и дальнего зарубежья теории концептуальной власти, что лишает общество самoй возможности осознаваемого и понятного ему концептуального властвования над самим собой и обстоятельствами своей дальнейшей жизни. Именно по этой причине Запад представляет собой изощрённейший тоталитаризм, демократию иллюзорную, а не настоящую.

Соответственно этому, провокаторы-имитаторы концептуальной деятельности, направленной на искоренение толпо-“элитаризма”, будучи сами носителями животного, зомби и демонического типов строя психики, должны имитировать концептуальную деятельность и осуществление ими концептуальной власти в среде тех, кто искренне старается преобразовать строй своей психики к необратимо человечному.

Человечный строй психики подразумевает не только определённую иерархичность компонент алгоритмики психической деятельности, обусловленных инстинктами, культурными традициями общества, собственным разумением, разнородной интуицией, включая и прямое Божие водительство, но и определённую систему мировоззрения и миропонимания – более эффективную, чем та, что стихийно “сама собой” складывается у большинства индивидов в культуре современного нам толпо-“элитарного” общества.

То есть с первого по четвертый этапы полной функции управления имитационно-провокационная деятельность против общества или общественной группы, по совести несущей концептуальную власть искоренения толпо-“элитаризма”, оказывается невозможной вследствие отсутствия кадрового корпуса. Создание же такого кадрового корпуса – подрыв собственной толпо-“элитарной” концепции, существующей на основе утаивания факта существования глобальной концептуальной власти, поддерживающей концепцию построения глобальной элитарно-“невольничьей” расистской цивилизации, поскольку заявление о существовании одной концептуальной власти, приводит к вопросу об альтернативных концептуальных властях и альтернативных концепциях устройства общественной жизни людей в глобальных масштабах и способах их осуществления.

Имитационно-провокационная деятельность по этапу пятому полной функции управления предполагает возможность проведения концепции осуществления толпо-“элитаризма” под прикрытием идеологических форм концепции человечности в Богодержавии.

Для успешности такого рода деятельности необходимо если и не понимать каждую из концепций, то хотя бы тонко чуять, где и в чём они расходятся взаимоисключающе, а где и в чём в них есть какая-либо общность или неопределённость разграничений, и действовать опять же концептуально властно, т.е. произвольно по полной функции управления, а не ограниченно-подчиненно во исполнение указаний вышестоящего в иерархии подразделений структур начальства, которое большей частью занято какими-то другими делами и во все тонкости повседневной работы подчинённых им имитаторов-провокаторов вникать не может. В результате неизбежно будет упущена какая-нибудь “мелочь”, а как заметил К.Прутков, от малых причин бывают большие следствия, которые неизбежно разрушат всю имитационно-провокационную работу.

Опять получается – кадров нет; а толпо-“элитарные” принципы руководства имитационно-провокационной деятельностью на основе централизма и партийной (структурной) дисциплины неработоспособны, поскольку всех “мелочей” невозможно предусмотреть в руководящих указаниях исполнителям, которые сами не в праве заниматься концептуальной деятельностью в силу принципов построения толпо-“элитарного” общества.

Опыт и кадры есть только для осуществления имитационно-провокационной деятельности по этапу шестому: создавать, возглавлять структуры, плести внутриструктурные и межструктурные интриги, которые препятствуют осуществлению структурами их функционального предназначения. Но это работоспособно только там, где структуры наполнены субъектами с толпо-“элитарным” мышлением, носителями «Я-центричного» мировоззрения и миропонимания, где принцип партийной (структурной) дисциплины на основе безусловного подчинения “нижестоящих” “вышестоящим” и подчинения меньшинства большинству – главенствующий организационный принцип.

А если принцип партийной дисциплины такого рода подчинения при построении структур отвергается, поскольку расценивается как главенствующая помеха осуществлению саморегуляции функционального соподчинения свободных в выборе линии своего поведения личностей в их коллективной деятельности в виртуальных структурах на основе осознанной и пoнятой ими концептуальной самодисциплины? – тогда получается так: для того, чтобы имитировать и быть признанным – надо превосходить других не в знаниях, не в организационных навыках, не в каких-либо «мистических» навыках, а в концептуальной самодисциплине. Любое же нарушение этой самой пресловутой «концептуальной самодисциплины» влечёт за собой немедленное выпадение из казалось бы успешно возглавляемой до этого формальной (создающей видимость работы) структуры, которая может не совпадать с виртуальной – действительно работающей – структурой, которую немедленно возглавит кто-то другой – настоящий, а не имитатор-провокатор [18]. И это выпадение может быть не только необратимым, но и активизирующим новые процессы, которых не было в неугодном общественном движении до того, как его попытались извратить и взять под контроль на основе имитационно-провокационных технологий политики.

В этом убедились хозяева М.С.Горбачёва [19]:

· во-первых, истасканный по заграницам старичок «горбик» набрал менее 1 % голосов на выборах президента России в 1996 г. (кроме того, на одной из встреч с избирателями ему дали по морде [20]), после чего – как политическая фигура – он годится только для демонстрации по телевидению западному обывателю, “обеспокоенному” судьбами “демократии” в России;

· и во-вторых, именно имитационно-провокационная сущность перестройки активизировала внутреннюю концептуальную власть Русской цивилизации, создав тем самым новые проблемы глобальной концептуальной власти, проводящей в жизнь библейскую доктрину построения глобальной “элитарно”-невольничьей цивилизации на принципах расизма и ростовщической монополии (сохранение партноменклатурного СССР в силу его полной и безусловной управляемости для них было бы предпочтительнее, нежели обрести концептуально самовластную Россию, отвергшую Библию, марксизм, саентологию, прочую “экзотику”, и выразившую идеал Богодержавия в однозначно понимаемой Концепции общественной безопасности).

То, что сказано выше, – главное: всё последующее – детализация этого, уже сказанного.