Текст книги "Star Wars: Хрустальная Звезда"

Автор книги: Вонда Н. Макинтайр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

ГЛАВА 11

Чубакка зашел в кабину Леи, чтобы убедиться, что с Джайной и Джесином все в порядке.

Все остальные дети, спавшие в спальне Прокторов, остались под неусыпным наблюдением Грейк. Чубакка запрограммировал планетоид лететь на Манто Кодру – там дети будут в полной безопасности, и работа по поиску их родных может начаться еще до возвращения Леи.

– Ты останешься здесь с Джайной и Джесином? – спросила его Лея. – Ты великолепный навигатор, Чубакка. Но Риллао знает путь на Станцию Асилум.

Вуки издал неодобрительное рычание, выражая свое мнение о Риллао как о навигаторе, который не летал по крайней мере пять лет, но Лея видела, что он все же согласен поступить так, как она просит.

– Я не хочу оставлять детей одних, – добавила Лея.

Чубакка осторожно положил огромную руку ей на голову, потом так же осторожно присел на краешек кровати, где спали двойняшки, поправив им одеяло.

Лея поспешила в кабину управления и села в кресло пилота. Она подняла "Альтераан" с поверхности планетоида, который вскоре растворился среди сверкающих огней гиперпространства, держа курс по направлению к свободному миру. Лея передала управление кораблем Риллао.

Они были на пути к Станции Асилум, на пути к Анакину и Тигрису.

Хэн, беспечно насвистывая, шел по тропинке, ведущей к их дому. Что за чудный вечерок выдался сегодня! Никто не учил его жить, напряжение после недавних событий почти совсем прошло благодаря нескольким кружкам великолепного местного пива, он уже ни о чем не беспокоился, ни о чем не думал, играя в карты с необычайным азартом. И выигрывая.

Но он ничего не забыл.

И он теперь знал, что делать с Вару.

В холле их дома было пусто, и Хэн даже почувствовал легкое разочарование. Если бы сейчас появилось облако-призрак и стало опять утомлять его разговорами о квартирной плате, Хэн рассмеялся бы в ответ и швырнул на край бассейна тяжелую горсть звонких монет.

Он поскользнулся на вымощенном каменными плитками полу и чуть не упал.

– Что за..? – подумал он вслух. – Я не так уж много и выпил!

Он взглянул под ноги. На полу валялись лепестки толстых уродливых цветов. Хэн наступил на один из них и почувствовал, как тот гулко хрустнул под его ногой. Лепестки были очень похожи на те, которые красовались на цветах, принесенных Трипио в комнату Люка к завтраку.

Может быть, это дройд-уборщик принял их за мусор и выбросил, обронив по дороге несколько лепестков на пол?

Хэн пожал плечами и пошел дальше, звеня монетами в кармане. Сейчас он даст Трипио деньги, чтобы тот расплатился с хозяином. Хэну самому уже расхотелось это делать, тем более последнее время только Трипио мог без конца терпеливо объясняться с постоянно давящим на психику призраком-облаком.

Может быть. Люк уже дома? И может быть, он даже остыл.

"Я-то давно остыл, – подумал Хэн. – И если малыш сейчас не набросится на меня и не вцепится в глотку, значит, все будет хорошо".

Дверь в комнату не отреагировала на его код и не открылась перед ним.

– Эй! – Хэн забарабанил в дверь. – Откройте!

Через мгновение дверной экран показал ему красивую, закутанную в длинное одеяние женщину с растрепанными волосами.

– Сейчас не время для торговли, – сказала она.– Приходите в обычные для цивилизованных людей часы. Мы пойдем на мой корабль, и я покажу вам новые товары.

– Торговля? Товары? Что за бред? Кто вы? Что вы делаете в моей комнате?

– Это моя комната, сэр, и я уже сплю.

Хэн окинул взглядом коридор, пересчитав двери. Нет, ошибки здесь нет – это его комната.

– Но здесь живу я, уже несколько дней! – крикнул он.– В стенном шкафу мои вещи!

– В стенном шкафу мои вещи. Уходите! Я позвала хозяина.

Дверной экран погас, и женщина больше не отвечала на стуки и крики Хэна.

Зато с обоих концов коридора на него начали надвигаться два огромных дройда, похожих на Арту, но в увеличенном варианте. Они зажали Хэна с двух сторон и потащили к выходу, не обращая внимания на его отчаянное сопротивление.

В холле его уже поджидал хозяин.

– Что происходит? – задыхаясь, крикнул Хэн.– Кто занял мою комнату? Где мои товарищи? Где наши вещи?

– Мои помещения зарезервированы для конференции,– сказал призрачный хозяин.– Вы и ваши товарищи постоянно задерживали квартирую плату, поэтому я потребовал, чтобы они подыскали себе другое жилье.

Хэн протянул призраку горсть монет. Они пролетели сквозь бесплотное облако и упали на дно бассейна.

– Вот деньги,– сказал Хэн.

– Слишком поздно.

Два огромных дройда снова зажали Хэна с обеих сторон и покатились к входной двери, с хрустом давя толстые лепестки цветов-уродцев.

– Стойте! Подождите! – Хэн попытался оттолкнуть дройдов, но ему это не удалось.– Проклятье, но хотя бы скажите мне, куда ушли мои друзья!

– Не знаю,– ответило облако.– Меня это не касается.

В дверях дройды толкнули Хэна с такой силой, что он едва не слетел со ступенек. Дверь захлопнулась, и Хэна окружила тишина, нарушаемая лишь криками невидимых животных.

"Куда же они могли пойти? – подумал он. – Ведь у них совсем нет денег".

Уже начинало светать. Хрустальная звезда приближалась к Черной Дыре. Первая вспышка света, вторая – и наконец огненный водоворот Черной Дыры озарил горизонт.

Хэн заставил себя мыслить спокойно и здраво. Ну, конечно же, они пошли на "Сокол"! Ведь они не знали, где его искать, и решили, что на "Соколе" встретиться проще всего.

Хэн решительно зашагал по тропинке.

Внезапно свет вокруг него потускнел. Хэн взглянул наверх.

Белая карликовая звезда почти вплотную подошла к сверкающему диску Черной Дыры. Передающее устройство в кармане Хэна ожило, и он немедленно вызвал "Сокол".

Откликнулись только автоматические системы. Никто не заходил на корабль с тех пор, как там побывал Трипио в поисках еды.

Хэн попытался вызвать непосредственно Люка, но в районе Черной Дыры опять произошло перемещение Белого Карлика относительно диска, помехи усилились, и связь оборвалась.

"Может быть, Люк опять пошел к Вару? Может быть, он еще не знает, что нас вышвырнули из дома,– думал Хэн.– А Трипио, наверное, пошел искать его…"

Дневной свет вновь стал ярким.

Вместо того чтобы подняться над Черной Дырой, Белый карлик начал плавно кружиться перед ней. Его искривленная эллиптическая орбита изменилась, став почти правильной окружностью. Черная Дыра все ближе затягивала его к себе. Поток сверкающей плазмы внезапно вырвался с поверхности белого карлика. Умирающая хрустальная звезда бешено закрутилась вокруг Черной Дыры, плазма на ее поверхности вздымалась и пенилась.

Вместе со сверкающим диском они образовали двойной водоворот света, продолжавший непрерывно увеличиваться.

Ярким, нестерпимо резким светом было залито все внутри купола, даже земля казалась белой, с пляшущими на ней неясными, тревожными тенями. Хэн зажмурился, не в силах заставить себя открыть глаза.

Трипио был прав, говоря о необыкновенной силе радиоактивного излучения в районе Черной Дыры.

Хэн уже приближался к первому куполу, где огни вывесок, витрин и балаганчиков сглаживали палящий свет Червой Дыры. Первый купол был, как всегда, пестрым и шумным – в любое время суток и при любых обстоятельствах.

Но Хэна сейчас не очень интересовало то, что ему могли там предложить. Все, чего он хотел, – это несколько часов поспать.

Вместо этого он неожиданно повернулся и быстро зашагал в другую сторону, по направлению к дому Вару. Пот лил с него градом, а путь был еще неблизкий.

"Интересно, эти люди слышали когда-нибудь об общественном транспорте?" – подумал он.

Обшивка "Альтераана" дрожала, сопротивляясь интенсивной атаке радиоактивных лучей, когда он вошел в эту странную звездную систему.

Станция Асилум была уже отчетливо видна – хаотическая сеть куполов, соединенных между собой полупрозрачными туннелями.

Лея нахмурилась. Она никогда не была на Станции Асилум, но все же узнала ее. Двух таких странных станций быть не могло.

– Это же Крси! – воскликнула она.-Станция Крси!

Арту просвистел такое же заключение.

– Да, – сказала Риллао. – Ее настоящее название – Крси. Но в торговле она известна как Асилум. Тебе знакома эта станция?

– Мой муж и мой брат сейчас здесь, – Лея почувствовала радость и надежду. – Если Анакин здесь, Люк узнает это!

Может быть, она приземлится на Крси и увидит, что малыш уже ждет ее. Лея представила, как он бежит к ней навстречу, как она подхватывает его на руки и целует его нежные щечки. А рядом видит улыбающиеся лица Хэва и Люка.

Лея решила немедленно отправить Хэну сообщение, но то же радиоактивное излучение, которое не позволило ей связаться с ним с Манто Кодру, и сейчас блокировало любую связь со станцией. Крси была отрезана от всей остальной Галактики неистовством Черной Дыры.

– Наберись терпения,– сказала Риллао.– Скоро мы поймем. Скоро мы узнаем.

– Ты говоришь, как мой брат!

Лея вдруг снова испытала отчаяние. Насколько она знала, Хэн и Люк к этому времени должны были уже закончить свои расследования – и свой отпуск – и отправиться в обратный путь домой. Может быть, они уехали еще до того, как Хетрир привез Анакина на Крси.

Она попыталась взять себя в руки и сделала глубокий вдох, потом выдох. Приложив пальцы к глазам. Лея напрягла все свои способности к восприятию.

И ничего не почувствовала.

Риллао мягко положила руку ей на плечо.

– Мы еще на достаточном расстоянии от Крси, – сказала она. – Не надо делать никаких выводов заранее.

Лея поняла, что Риллао сейчас тоже искала Тигриса, так же как Лея искала Анакина. И также ничего не почувствовала.

Позади Крси виднелась белая карликовая звезда, бешено вращающаяся вокруг сверкающего водоворота. Черная Дыра в центре водоворота взрывала поверхность Белого карлика, превращая ее в ослепительный вихрь брызг.

Лея не могла оторвать взгляда от этого завораживающего зрелища.

– Это самая странная система, которую я когда-либо видела, – сказала она. – Самая безумная.

Арту засвистел, уловив информацию своими сенсорами.

– Он говорит, что действительно это очень странное явление,расшифровала Лея. Арту засвистел опять.

– Умирает? – воскликнула Лея.– Звезда умирает?

Она внимательно вглядывалась в дисплей на корпусе Арту.

– Все белые карликовые звезды умирают, – переводила она.– Звезда замораживается. Кристаллизуется.

– Хрустальная звезда? – недоверчиво спросила Риллао. – По-моему, дройд просто шутит.

– У Арту много замечательных качеств,– сказала Лея. – Кроме одного – у него нет чувства юмора. Структура звезды столь плотная, что представляет собой застывшую плазму. Сама звезда очень старая, такая старая, что начала остывать, отдавая свое тепло в пространство и превращаясь в огромный ледяной кристалл.

Внезапно Лея услышала хныканье, доносившееся из другой части корабля. Она вскочила и побежала в свою кабину.

Дети проснулись – Джайна плакала, Джесин молчал, но был очень бледен. Чубакка сидел на краешке кровати и пытался успокоить их, гладя им руки и ласково рыча.

– Все хорошо, мои маленькие,– сказала Лея и обняла детей. Она не была уверена, правильно ли сделала, взяв детей с собой, а не отправив на планетоиде на Манто Кодру, где они были бы в безопасности. Но ей очень не хотелось с ними снова расставаться.

– Хетрир вернулся? – прошептала Джайна.

– Нет,– сказала Лея.– Я больше никогда ему не позволю приблизиться к вам. Вы видели плохой сон? Кошмар?

Джайна кивнула, не поднимая глаз.

– У меня болит голова, мама,– сказал Джесин.

Лея осторожно уложила их на кровать и успокоила тихой колыбельной песней. Они заснули, и она бесшумно выскользнула из комнаты, оставив детей на попечение Чубакке, и вернулась в кабину управления.

"Альтераан" готовился к посадке на станции Крси.

Тигрис вошел в зал для собраний дома приезжих Станции Крси. Длинные каменные скамьи были заполнены гостями. Мягкий белый бархат драпировал сцену, на которой стоял лорд Хетрир. На белом фоне красные с золотым волосы Хетрира казались огненным пятном, а его огромные темные глаза – горящими углями.

Тигрис узнал большинство людей, сидевших в зале. На почетном месте восседала леди Юкси.

Это место предназначалось для тех, кто сделал самые большие вклады в дело возрождения Империи. Лорд Какьюкыо затерялся среди тех, кто сподобился на менее значительные пожертвования. Многие из гостей бывали на планетоиде Хетрира, одни в качестве участников торговых сделок, другие как просители каких-либо милостей Хетрира. Было еще несколько бывших Прокторов, перешедших в разряд юных имперцев и отправленных на секретную службу в интересах Империи. Тигрис впервые увидел их всех вместе. Они выделялись среди других гостей светлыми элегантными униформами и ярко блестевшими медалями.

Все присутствующие на собрании были преданы памяти Империи и делу ее возрождения.

Такого общего сбора еще не было – видимо, начало происходить что-то серьезное. Тигрис был очень горд тем, что присутствует на таком собрании, пусть даже его роль совсем невелика.

Каждого гостя сопровождал ребенок, не принадлежащий к человеческому роду, хотя сами гости все до единого, конечно, были людьми. Только люди, по плану Хетрира, удостаивались чести возрождать Империю и властвовать над другими существами.

Тигрис узнал девочку-кентавра, которая вместе с сестрой Анакина выказывала неповиновение лорду Хетриру. Многие другие маленькие рабы тоже были знакомы Тигрису – они были из той группы детей, которую Хетрир отобрал для продажи. Тигрису показалось немного странным, что гости захотели, чтобы их сопровождали такие маленькие и неопытные рабы – некоторые из них плакали, зовя свою маму, некоторые пытались убежать, и их приходилось держать на привязи. Но Тигрис знал свое место и считал, что не его дело критиковать гостей лорда Хетрира.

Держа Анакина за руку, он искал место, где можно было сесть. Зал был переполнен, но все же ему удалось заметить свободное место на последней скамье. Тигрис устремился туда, таща за собой Анакина.

– Встать!

Все гости поднялись и низко склонили головы. Тигрис замер на пол пути и тоже опустил голову, глядя в пол и ожидая разрешения Хетрира вновь поднять глаза.

По залу маршем прошли Прокторы и развернулись веером по другую сторону подиума. Лорд Хетрир остановился рядом с Тигрисом.

– Что ты собирался делать с моим Огненным Мечом?

Тигрис побледнел. Голос Хетрира не был на этот раз мягким и спокойным, как обычно,– в нем сквозили угрожающие нотки.

Рукоятка Меча лежала у Тигриса в кармане его грубой коричневой робы. Он вынул ее и протянул лорду Хетриру. После того как этим Мечом был поражен пурпурный дройд, Тигрис должен был поднять его и отнести в комнату Хетрира, но вместо этого он начал успокаивать Анакина. Надо было дать ребенку накричаться до посинения, пока не пропадет голос,– ведь он должен в конце концов научиться контролировать себя, – а самому немедленно бежать в комнату Хетрира и отдать ему Меч! Но теперь уже было поздно – Тигрис опять навлек на себя немилость лорда.

Хетрир прошел через зал и занял свое место на подиуме.

– Можете садиться,– сказал он.

Гости сели, и лишь один из них продолжал стоять.

Тигрис узнал его – это был Брашаа, ничем не примечательный сподвижник Хетрира. Он что, не слышал команды лорда?

Хетрир дружелюбно посмотрел на Брашаа, но Тигрису показалось, что на лице лорда мелькнул оттенок насмешки. Насмешки и даже презрения – Брашаа пользовался дурной славой отъявленного скряги. Он даже не привел с собой раба, вместо него на массивной цепи рядом с ним сидело ручное животное Анакина, которое было подарено леди Юкси. Она, должно быть, сделала неплохую сделку, продав его Брашаа, но и тот не остался внакладе – все же это было дешевле, чем купить раба.

– В чем дело, Брашаа? – спросил лорд Хетрир.

– Мой господин! Вот уже много лет, как вы обещаете нам начать активно действовать. Мы устали скрываться от узурпаторов из Новой Республики.

Анакин посмотрел в сторону говорившего и увидел рядом с ним своего ручного зверя. Он вскочил со скамьи и уже собирался подбежать к нему, если бы Тигрис не сумел его вовремя схватить.

– Сиди, сиди, малыш, – прошептал Тигрис.

– Акакин хочет к вуфу! – сказал Авакин.

– Тихо!

Лорд Хетрир ничего не ответил на слова Бра-шаа. Он ждал, грозный в своем молчании, пока Брашаа не соберет все свое мужество, чтобы продолжить.

– Мой господин, мы устали – невероятно устали – от того, что живем в мире, где различные существа имеют равные права с человеком. Мы должны начать действовать как можно скорее, пока наши дети еще не пропитались ядом пропаганды равенства, пока мы сами не состарились для активных действий, для борьбы!

– Я вижу, ты не доверяешь мне, Брашаа, – сказал Хетрир.

– Я предан вам всей жизнью, мой господин! Я только хотел сказать…

– Я вижу, ты сомневаешься во мне, Брашаа.

– Ни в коем случае, мой господин!

– Может быть, ты стал предателем, Брашаа?

– Мой господин! – в ужасе воскликнул Брашаа.

– Уходи, Брашаа. Тебе не место среди нас. Я не доверяю тебе и не хочу, чтобы ты узнал мой план.

Брашаа, казалось, лишился дара речи.

Лорд Хетрир в упор посмотрел на него. Лицо Брашаа сделалось пунцовым, и он начал задыхаться. Сидевшие рядом с ним в страхе отодвинулись.

Струйка крови потекла у Брашаа из носа.

– Простите меня, мой господин!

Анакин взобрался на скамью и широко раскрытыми глазами молча смотрел на происходящее. Брашаа выпустил из рук цепь, на которой сидел огромный черный зверь. Тот узнал Анакина и уставился на него во все глаза.

Предатель, еле волоча ноги, направился к центральному проходу. Все отшатывались от него, никто не делал попытки ему помочь.

– Простите, мой господин!

Но лорд Хетрир никогда не оставил бы в живых того, кто бросил ему такой вызов. Тигрис отвел глаза, устыдившись собственной слабости, но все же не в силах смотреть, как умирает другой человек.

Но Брашаа все еще не падал. Тигрис слышал, как он медленно продвигался к выходу.

– Простите, мой господин…

Тигрис обернулся как раз в тот момент, когда Брашаа исчез за дверью.

Страшный черный зверь огляделся вокруг, его уши встали торчком, цепь с грохотом упала на пол. Но никто не попытался удержать его.

Тигрис посмотрел на лорда Хетрира и поразился, насколько бледен был его господин – его лицо казалось серым по сравнению со сверкающим белым одеянием и белоснежным бархатом подиума.

"Он не собирался убивать Брашаа! – подумал Тигрис.– Но все равно что-то здесь не так".

Анакин плюхнулся на скамейку рядом с Тит-рисом.

– Плохие дяди. Тигис, – серьезно сказал он.

– Тихо, малыш, – прошептал Тигрис, надеясь, что их никто не слышал. Анакин сильно сжал руку Тигриса, но тот не отдернул ее. Он был ошарашен одной ужасной мыслью, хотел избавиться от нее, но не мог – лорд Хетрир ошибся!

Тигрис чувствовал себя несчастным. Черный шестиногий зверь вышел в проход. Никто не обращал на него внимания. Вместо того чтобы убежать или пойти за своим хозяином, он подошел к Анакину и сел у его ног.

– фу! – прошептал Тигрис.

– Привет, вуф! – сказал Анакин. Монстр положил свою страшную голову ему на колени, И малыш ласково потрепал его за ушами.

Гости, оправившись от шока, вновь устремили свое внимание на Хетрира. Лорд уже пришел в себя. Он милостиво улыбнулся, показывая всем своим видом, что намеренно оставил Брашаа в живых.

– У кого-нибудь еще есть вопросы, – мягко спросил он. – До того как я изложу вам мой план? Аудитория хранила гробовое молчание. У ног Анакина тихонько подвывал черный зверь.

Задыхаясь от невыносимой жары, Хэн с трудом передвигал ноги. Он шел к-дому Вару против движения – навстречу ему валом валили просители, пританцовывая и всхлипывая.

"Очевидно, кончилась служба,– подумал Хэн.– Ну и прекрасно. Может быть, я сейчас как раз встречу Люка и Трипио, а может быть, и Ксаверри. Тогда мы сможем тут же все выяснить".

Мысль о том, чтобы войти в дом Вару, вызывала у Хэна отвращение. Он чувствовал бы себя вполне счастливым, если бы ему не пришлось снова увидеть проклятое чудище.

Один из просителей остановил Хэна.

– Вару не принял нас, проситель, – чешуйчатое тело существа конвульсивно задергалось.– Тебе придется прийти в другой раз.

– Все в порядке, приятель,– ответил Хэн.– Я просто жду кое-кого.

Чешуйчатое существо перестало дергаться и отправилось дальше. Хэн остался стоять на том же месте, вглядываясь в идущую навстречу толпу.

Наконец мимо него прошел последний проситель. Люка и Трипио нигде не было видно.

Хэну ничего не оставалось, как пересечь безмолвный внутренний двор и войти в дом. В прохладном фойе он остановился и прислушался. Кто-то говорил в полной тишине зала, но слов разобрать было невозможно, тембр тоже искажался сложной акустикой сводчатого резного потолка. После недолгой тишины зазвучал другой голос, который Хэн сразу узнал: Вару.

Хэн вошел в помещение театра.

У помоста с опущенными плечами стоял Люк, неотрывно глядя на Вару.

– Я устал, Люк Скайвокер,– сказал Вару. "Ну, и хорошо, – подумал Хэн. – А еще лучше, если бы ты устал навсегда".

– Вы все думаете, что я благодетель, не знающий усталости целитель с неограниченными возможностями. Но я живое существо и устаю так же, как и другие. Другие мои почитатели уступили моей просьбе и ушли. Разве ты не можешь оказать мне такую же любезность?

– Я боюсь, что если ты не поможешь мне, я умру.

"Что за..?" – подумал Хэн. Вару издал шумный выдох.

– Хорошо. Я помогу тебе.

Люк подошел совсем близко к алтарю.

– Люк! – завопил Хэн.

Люк протянул руки к Вару и приложил открытые ладони к золотой чешуе. Хэн бросился вперед, громыхая ботинками, добежал до алтаря, схватил Люка и потащил его прочь. Люк начал отчаянно сопротивляться, одной рукой он отталкивал Хэна, другой шарил в складках одежды, пытаясь достать свой Огненный Меч, Хэн заломил ему руки за спину и с силой тряхнул его.

– Прекрати! – сказал Хэн. – Ты не будешь использовать свой Огненный Меч против меня и прекрасно об этом знаешь.

Люк был бледен, он стиснул зубы от боли и не проронил ни слова.

– Отпусти его, – сказал Вару. – Он просил моей помощи, и я обещал ему ее.

– Это слишком обременительная просьба, – сказал Хэн. – Ты ведь устал. Мы придем в другой раз, когда ты отдохнешь.

"Ничего себе! – подумал он. – Я тащу Люка, да еще при этом пытаюсь быть дипломатом!"

– Он имеет право решать сам за себя,– сказал Вару. – Он имеет право пытаться спасти свою жизнь.

– Проклятье! Он здоров, как бык! – Хэн уже не выбирал выражений.

Он отскочил от алтаря, увлекая Люка за собой. Люк внезапно вырвался и с силой толкнул его. Хэн был почти уверен, что Люк сейчас выхватит Огненный Меч, но вместо этого шурин схватил его за руку и потащил прочь от алтаря.

– Он очень болен и очень слаб,– сказал Вару.– Верни его мне, и я исцелю его.

Люк остановился и посмотрел Хэну в глаза.

– Пожалуйста, Хэн, – прошептал он.– Помоги мне…

– Верни его мне! – голос Вару сотрясал стены зала.

Хэн взвалил Люка на спину и потащил к выходу.

– Нет,– шептал Люк. Его ноги волочились по полу.– Нет… пожалуйста…

Хэна прошиб холодный пот. Люк просил его не о том, чтобы убежать, а чтобы вернуться к Вару. Ну уж, дудки!

– Я уже когда-то спас тебе жизнь, малыш,– пробормотал Хэн.– Ты обязан ею мне. По крайней мере один раз.

Он вытащил Люка из театра и поволок его через внутренний дворик к открытому пространству. Пот заливал ему глаза. Высоко в небе пульсировала хрустальная звезда.

Но у Хэна сейчас были дела поважнее, чем какие-то небесные светила. Он тащил Люка к тайной тропинке Ксаверри.

Тигрис восхищенно слушал речь лорда Хет-рира. Он говорил уже несколько часов, и публика, как загипнотизированная, безмолвно внимала ему, подавленная его властным голосом и мощью.

Только у Анакина был иммунитет к голосу Хетрира. Малыш сполз на пол и принялся играть со своим шестиногим зверем. Потом они оба легли у ног Тигриса и заснули.

– Сегодня настал час укрепить мою власть, – говорил Хетрир. – Сегодня я очищусь, как тончайший металл из земной породы. Сегодня я буду возрожден к новой жизни, как Империя. Сегодня я шагну вперед – да здравствует возрожденная Империя!

Последователи смотрели на него, пораженные его смелостью. Потом все как один встали и зааплодировали, восторженно крича.

Тигрис тоже дернулся было, чтобы встать, но сообразил, что разбудит Анакина. Малыш может заплакать и помешать триумфу лорда Хетрира. Несколько детей-рабов уже плакало, но за их поведение Тигрис не отвечал. Он отвечал только за Анакина.

И Тигрис остался сидеть, надеясь, что он достаточно далеко от сцены и его не видно за спинами вставших гостей. Ну как лорд может заметить, что Тигрис не принимает участия в его чествовании, если их разделяет толпа шумящих, аплодирующих и восторженно кричащих последователей!

Анакин спокойно спал, и Тигрис удивился, как можно не проснуться от такого шума. Он улыбнулся, глядя на малыша, свернувшегося калачиком и обнявшего за шею черного мохнатого зверя. Тигрис попытался представить, что Анакин – его младший брат. Он хотел представить, что чувствовал бы, будь у него брат или сестра или вообще семья. Жаль, что мама оказалась предателем! А отец – кто он и почему бросил его?

Анакин открыл глаза. Сонно заморгав, он посмотрел на Тигриса и улыбнулся ему. Тигрис улыбнулся малышу в ответ. Анакин вскарабкался на скамью и сел рядом с ним. Вынув из кармана надкусанный кекс, он протянул его Тигрису.

– Спасибо,– тихонько засмеялся Тигрис. Он разломил кекс на две части, большую отдал Анакину, а меньшую съел сам, вспомнив, как на корабле малыш точно так же протягивал ему кусок дыни.

– А где ты это взял? – шепотом спросил он. Кекс был похож на те, что лежали на лотке торговца сладостями среди конфет, пряников и пастилы. Но они не смогли ничего купить, потому что не было денег.

Анакин лишь хитро улыбнулся в ответ и сунул в рот свою половину кекса.

Тигрис пошевелил кончиками пальцев ног – на них покоилась голова мохнатого зверя, и они немного затекли. Зверь зарычал и проснулся.

Внезапно в зале наступила тишина. Гости сели на свои места, толкнув детей-рабов себе под ноги. Хетрир возвышался над ними, раскинув руки. Широкие рукава его белого одеяния напоминали крылья, края их отливали серебряным блеском.

Тигрис лихорадочно дожевал последнюю крошку подарка Анакина и вытер рот рукавом, потом одернул Анакина, пытаясь заставить его сидеть прямо. Но малыш, наоборот, оживленно заерзал на скамье.

– Анакин, поспи еще, – шепнул Тигрис.

– Идите за мной,– сказал лорд Хетрир, спустился с подиума и пошел по центральному проходу, глядя прямо перед собой, не обращая внимания, следует за ним кто-нибудь или нет.

Конечно, за ним следовали. Двое Прокторов выбежали вперед и услужливо распахнули перед ним дверь. Гости толпой шли за Хетриром по проходу, затем вышли из здания и маршем пошли вниз по дороге, таща за собой испуганных и сонных детей-рабов.

– А теперь не спи, братишка,– Тигрис взял Анакина на руки. После того как волнение, вызванное речью Хетрира, прошло, он почувствовал, что ужасно устал.– Пойдем, нам пора.

– Эй, нянька! – один из Прокторов ткнул в Тигриса пальцем, презрительно ухмыльнувшись.– Ты пойдешь последним!

Прокторы, следовавшие за толпой гостей, смеясь, вышли за дверь и захлопнули ее за собой. Тигрис, держа обеими руками Анакина, едва смог открыть ее. Мохнатый зверь шел за ними, гремя цепью.

Стиснув зубы, Тигрис старался держать голову как можно выше.

Лея, Риллао, Чубакка, Джайна, Джесин и Ар-ту ехали на вездеходе по взлетному полю.

"Вот это вылазка в тыл врага! – думала Лея. – Вылазка, замаскированная под семейный выход".

Она искала "Сокол", но не видела его из-за нагромождения радиационных щитов.

– Здесь проводится регистрация кораблей? – спросила она у водителя.

– Да, составляется список всех прибывших кораблей.

– Могу я взглянуть на него?

– Нет.

– Почему?

– Компания охраняет свою информацию. Джайна примостилась возле Леи, сжимая в одной руке универсальный инструмент, а в другой – красивое походное одеяло с "Альтераа-на". Она сказала, что одеяло берет для Анакина, чтобы укутать его, когда они его спасут. Но Анакин не любил спать под походным одеялом или заворачиваться в него. Джайна, напротив, очень любила, но ее одеяло было дома, на Корусканте.

Джесин играл с крошечной летучей мышкой, которую он окончательно приручил. Лея нервничала по этому поводу, потому что мышка была все-таки ядовитой – яд был не смертельный, но, если бы она укусила Джесина, у него на коже начался бы страшный зуд. Джесин уверял Лею, что если бы мышка хотела, то давно уже укусила бы его, и Лея понемногу училась смотреть на исследования сына в области животного мира с определенным спокойствием, вспоминая уроки Люка. Такую же реакцию она вырабатывала в себе, глядя на то, как Джайна копается в приборах и механизмах.

Лея опять решила стать инкогнито – вряд ли ее должность Главы государства Новой Республики вызовет взрыв восторга на Станции Крси. Она снова расплела косу, оставив волосы распущенными по всей длине.

Риллао сидела с независимым и гордым видом в своей изумрудной тунике, и только при ближайшем рассмотрении можно было заметить, что туника изрядно помята, а сама царственная особа бледна от усталости и напряжения. И все же туника надежно скрывала ее шрамы и рубцы.

Чубакка все еще хромал, его нога была по-прежнему забинтована, но он вымылся и тщательно причесал свою пеструю шерсть, немного подкрасив стершиеся места. Из всей компании у него был самый презентабельный вид.

Джайна и Джесин тоже были вымыты и хорошо одеты, они уже не набрасывались с жадностью на любую еду, но все же еще не окончательно пришли в себя и сидели молча, с напряженными лицами.

Пожалуй, только Арту был таким же, как и всегда.

Внезапно Джайна дернула Лею за рукав.

– Мама!..– взволнованно прошептала она.– Там один из тех кораблей! – Она указала на сверкающий золотистый космоплан, стоявший под защитным экраном.

– Каких кораблей, радость моя?

– Кораблей, которые прилетали на планетоид – как раз перед тем, как забрали Лузу и отправили ее куда-то.

Лея и Риллао переглянулись. Лея увидела надежду в глазах фирреррео и почувствовала надежду в своем собственном сердце.

– Мы должны спасти Лузу, мама! Лея не знала, смогут ли они это сделать. Но… а если Анакин на этом корабле?

– Водитель, – сказала она, – мы хотели бы посетить этот корабль. – Тогда вам надо заплатить еще.

Чубакка зарычал, но Лея мягко сжала его руку.

– Мы согласны,– сказала она.

На сигнал водителя на корабле никто не откликнулся. Тогда он подогнал вездеход вплотную к кораблю, издали казавшемуся совершенно гладким. Вблизи же Лея разглядела на нем множество позолоченных дверей и отверстий.

– Осторожно, мама! – сказал Джесин.

– Лузу увезли плохие люди! – сказала Джайна.

Лея постучала по золоченой обшивке корабля. Ответа не последовало. Подождав немного, она постучала в одну из дверей, на этот раз намного громче. Сквозь полупрозрачное отверстие она попыталась рассмотреть внутренность корабля, но ничего не смогла увидеть. Лея постучала в третий раз.