355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Вольтериан Цицеронский » Загадочная смерть Огастеса Бриджстоуна » Текст книги (страница 2)
Загадочная смерть Огастеса Бриджстоуна
  • Текст добавлен: 16 декабря 2021, 23:00

Текст книги "Загадочная смерть Огастеса Бриджстоуна"


Автор книги: Вольтериан Цицеронский



сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Явление первое

Столовая, позднее. В столовой Инспектор, Сержант, Мистер Зильберштейн

Инспектор. Итак, ваше полное имя?

Мистер Зильберштейн. Зильберштейн Мойше.

Инспектор. И работаете дворецким?

Мистер Зильберштейн. Да, всю жизнь, сэр.

Инспектор. Уже интересно.

Мистер Зильберштейн. Да, сэр. Это ужасно интересная профессия.

Инспектор. Я имею в виду, что не похожи вы на дворецкого.

Мистер Зильберштейн. Да дворецкий я, сэр. И мой отец, Менахем-Мендл, был дворецким. И дед, Хаим. И его отец…

Инспектор. Вы полицию вызвали?

Мистер Зильберштейн. Да, по указанию доктора.

Инспектор. Кто находился в доме?

Мистер Зильберштейн. Так мы, сэр. Хозяин, я, Вирджиния. Ну и гости.

Инспектор. Кто такие? Имена, адреса.

Мистер Зильберштейн. Да кто ж их знает, сэр. Доктор вот, но это его профессия. Чепмен. Адреса не знаю. Вирджиния. Живет здесь же, в доме. Мисс Лиза и мистер Джон – из Лондона, какие-то дальние родственники хозяина. Еще миссис Гриншоу, кажется. Они кличут ее теткой Агатой. Тоже из Лондона. С ней какой-то мистер, ее приятель. И священник. Этих в первый раз вижу.

Инспектор. Когда в последний раз видели убитого?

Мистер Зильберштейн. Так вот, только что. С вами, сэр, вместе и видели.

Сержант. Инспектор спрашивает, когда в последний раз общались с покойным?

Мистер Зильберштейн. Боже упаси, сэр, общаться с покойниками!

Инспектор. Когда видели в последний раз своего хозяина? До того, как его убили!

Мистер Зильберштейн. Так каждый день видел…

Инспектор. Сегодня! Сегодня когда видели?

Мистер Зильберштейн. Что же вы так нервничаете, сэр. Дайте-ка вспомнить… утром, значит, кофе ему как обычно захотелось. Потом, значит, до обеда он, вроде как, уезжал куда-то. К нотариусу, что ли…

Инспектор. Зачем?

Мистер Зильберштейн. Так завещание переписывать, не иначе. Он каждую неделю его переписывает, а то и чаще, если с родственниками переругается или какая селянка ему в пабе подмигнет.

Инспектор. А дальше?

Мистер Зильберштейн. А что дальше? Дальше подмигиваний никогда не доходило. Он, хотя и видный из себя мужчина был, но низковат, толстоват, лысоват и когда смеялся, то челюсть у него выпрыгивала. Вставная у него была челюсть. Держалась плохо. И газы с мочой не держались. Не только когда смеялся.

Инспектор. Я спрашиваю, сегодня вечером, непосредственно перед убийством или незадолго до него, когда вы в последний раз видели Огастеса Бриджстоуна?

Мистер Зильберштейн. Так незадолго и видел!

Инспектор. Когда?!

Мистер Зильберштейн. Времени не назову, сэр. Но за ужином он был, это точно. Помню собачился он опять с мисс Агатой. И после ужина, вроде как, ходил туда-сюда. Живой. Чур меня! Чур меня!

Инспектор. У него были недоброжелатели, враги?

Мистер Зильберштейн. Говорю же, сэр, недержание у него было…

Инспектор. Я не об этом!

Мистер Зильберштейн. Я говорю, что он, мистер Бриджстоун-то, всегда испытывал тягу к прекрасному.

Сержант. К искусству?

Мистер Зильберштейн. К полу. Женскому. Тянулся к нему, где только не увидит. А как только увидит, то вот руки при себе держать не мог.

Сержант. Или себя в руках?

Мистер Зильберштейн. В основном ее, дамочку то есть. Правая-то у него была хилая. А одной левой разве удержишь.

Инспектор. И что?

Мистер Зильберштейн. Вырывались, конечно, убегали…

Сержант. Вы думаете, сэр, кто-то из них мог отомстить?

Мистер Зильберштейн. За что мстить-то? Убежали же.

Инспектор. Не могло же это им нравиться?

Мистер Зильберштейн. Не всем, конечно. Кто-то недалеко убегал. Ждал, надеялся. Да только хозяин такие игры не любил. Опасался ловушки от местных мужичков.

Инспектор. Кого конкретно?

Мистер Зильберштейн. Ну вот взять хоть мистера Торчвуда. Известный здесь выпивоха и дебошир. Заглядывался он на вдову мельника. Прямо до косоглазия. А мистер Бриджстоун имел как-то в пабе неосторожность пригласить ее к себе после заката на пленэр на этюды.

Инспектор. Дальше.

Мистер Зильберштейн. Куда уж дальше? Но этюды у них как-то сразу не задались. Уже через десять минут вдова мельника сбежала. Бледная, перепуганная. Орала что-то о какой-то старой обезьяне. А со следующего утра повадился являться мистер Торчвуд. Стал ходить вокруг дома. Угрожать вырвать мистеру Бриджстоуну этюдник. Пинать собаку мистера Бриджстоуна.

Инспектор. И что?

Мистер Зильберштейн. Сдохла собака, сэр. Паршивая была псина. Но у хозяина были на нее планы. Он по телефону уже почти убедил престарелую графиню Уистерширскую, что это ее давно потерянная болонка. Ему бы подать иск на мистера Торчвуда и отсудить у него кругленькую сумму. В другой раз он бы так и сделал. Но поскольку собаку сбила на дороге какая-то неизвестная машина, то мистер Бриджстоун свеликодушничал. Спустил ему с рук.

Инспектор. Ну и что?

Мистер Зильберштейн. Только вот через пару дней у мистера Торчвуда пса отравили. Прекрасный был пес! Породистый! Благородный. Огромный. Помесь тибетского мастифа и таксы, что ли. Угарным газом отравился. В доме был, когда кто-то бросил в окно бутылку с зажигательной смесью. Выбраться из пожара не смог. Он бы выбежал, – дверь мистер Торчвуд никогда не запирал – пес лучше замка охранял, – да кто-то снаружи двери поленом подпер. Сам-то мистер Торчвуд не пострадал, он в это время в участке за драку сидел, но вот дом сгорел со всем имуществом, надворными постройками и гаражом. А ведь у мистера Торчвуда была прекрасная коллекция раритетных автомобилей

Инспектор. Ну вот, если мистер Торчвуд полагал, что мистер Бриджстоун приложил к поджогу руку, то вполне мог попытаться отомстить.

Мистер Зильберштейн. А чего полагать-то? Дом сгорел случайно. Кто мог знать, что мистер Торчвуд накануне в кутузку загремит? А был бы дома, успел бы погасить. Да и отомстить – это вряд ли. Он как узнал, что страховку ему аннулировали, поскольку он по совету мистера Бриджстоуна уже полгода за нее не платил, так его хватил удар. Так что он уже месяц, как где-то в лечебнице. Не то что отомстить, нужду сам справить не может. Не узнает никого. Доктор Чепмен вот у него был. Говорит, что он на ладан дышит. Хорошо, что он одинокий, никто о нем горевать не будет.

Инспектор. Понятно. Вы видели, как ваш хозяин после ужина ушел в кабинет?

Мистер Зильберштейн. Нет, сэр.

Инспектор. А чем вы занимались после ужина, где были?

Мистер Зильберштейн. Так в доме и был. Не выходил никуда.

Инспектор. Где конкретно в доме?

Мистер Зильберштейн. В столовой с Вирджинией прибрали. Потом на кухне был.

Инспектор. Может быть видели, как кто-то из находящихся в доме входил к убитому?

Мистер Зильберштейн. Может кто и входил. Они по комнатам разбрелись.

Инспектор. То есть после ужина вы никого не видели?

Мистер Зильберштейн. Видел, конечно.

Инспектор. Кого, где?

Мистер Зильберштейн. Так гостей, в гостиной. Я напитки подал.

Инспектор. И все?

Мистер Зильберштейн. Ну и в столовой. То один заглядывал, то…

Инспектор. То?

Мистер Зильберштейн. То ликера им, а то печенья…

Инспектор. Им? Вы же сказали, что он был один.

Мистер Зильберштейн. Кто один?

Инспектор. Тот, кто к вам заглядывал.

Мистер Зильберштейн. Ну да. То один, а то снова… одна. Да многие заходили! Всех разве упомнишь?

Инспектор. Как думаете, могли они убить вашего хозяина?

Мистер Зильберштейн. Кто?

Инспектор. Гости, домашние.

Мистер Зильберштейн. Все вместе? Все вместе, наверное, могли. Говорю же, правая рука у мистера Бриджстоуна…

Инспектор. А по отдельности? Кто-то конкретно?

Мистер Зильберштейн. А конкретно ни про кого не скажу. Не видел.

Инспектор. А что насчет служанки?

Мистер Зильберштейн. Вирджинии?

Инспектор. Может она? Расскажите о ней. Как она в дом попала?

Мистер Зильберштейн. А что о ней? Как попала? Так и попала. Прибилась однажды к мистеру Бриджстоуну на прогулке. Тощая. Ободранная. Вся трясется. Глаза гноятся. Блохи по ней так и скачут. Дали ей колбасы, так она весь двор загадила.

Инспектор. Это вы о служанке?

Мистер Зильберштейн. А о ком еще? Мерзкая тварь. На болонку совсем не похожа. Не знаю, как бы графиня ее забрала. Если только отмыть. Ну и дал мистер Бриджстоун объявление, что, мол, требуется для собачки компаньонка. Кормить, там, гулять и блох вычесывать. Вот Вирджиния и откликнулась. Добрая душа.

Инспектор. И что?

Мистер Зильберштейн. И то, что мистер Торчвуд ее невзлюбил. Пинал все время. Пару раз дверью прижал, а однажды пытался своим пикапом переехать.

Инспектор. Я про служанку.

Мистер Зильберштейн. А я про кого? Псина сдохла. А Вирджиния осталась. По дому помогает. Мистера Бриджстоуна, опять же, переодеть, переобуть… И послужить предметом этого, как его…

Сержант. Вожделения?

Мистер Зильберштейн. Да, сержант. Вдохновения. Он с нее картины рисовал.

Инспектор. Пейзажи?

Мистер Зильберштейн. Натюрморты.

Инспектор. То есть служанка к покойному хорошо относилась?

Мистер Зильберштейн. Да уж куда лучше. Ходила за ним, как привязанная, в рот ему заглядывала, чуть не с руки у него ела, только что хвостом не виляла.

Инспектор. Вы про служанку?

Мистер Зильберштейн. Про нее. Мечтала за него замуж выйти, дуреха.

Инспектор. А другие члены семьи?

Мистер Зильберштейн. Господь с вами, сэр. Они же и так родственники!

Инспектор. Они не могли желать смерти мистеру Бриджстоуну?

Мистер Зильберштейн. Из-за Вирджинии?

Инспектор. Ну не из-за собаки же!

Мистер Зильберштейн. Кто же их знает. Люди они не простые. Взять вот миссис Гриншоу. Все ее зовут теткой. Даже мистер Бриджстоун так звал, хотя она ему какая-то сестра троюродная, что ли, а мистеру Фрилодеру и мисс Мидлэйдж вообще в прабабки годится. Так она, мне кажется, не только из-за собаки, из-за мухи горло порвет. Такой характер, скажу я вам, сэр…

Инспектор. Так, так…

Мистер Зильберштейн. Она инвалид. Колясочница. Сейчас-то ходить сама не может. А в молодости, говорят, бегала.

Сержант. Трусцой?

Мистер Зильберштейн. Может быть и трусцой. За мужчинами. Вешалась на каждого встречного в брюках. Но сама была не то, чтобы писаная красавица… или хоть немного привлекательна… Безобразна была как смертный грех. Ну и оттого вешалась совершенно без взаимности. Ну вот, вешалась она, вешалась, вешалась, вешалась, да и…

Сержант. Повешалась?

Мистер Зильберштейн. Озлобилась. Прямо сохнуть стала от злости. Сначала большой палец на правой ноге. Потом вся ступня, потом до колена, потом другая нога. Так и усохла снизу до пояса. Решила брать, если не молодостью и красотой, то этим, как его, обо…

Инспектор. Обаянием?

Сержант. Обонянием?

Мистер Зильберштейн. Обоими. Угрозами и шантажом. Тут дело пошло. От одного счастливого брака к другому, еще более счастливому. Сорок лет. Семь раз овдовела. Пятеро мужей пропали без вести. Трое в психушке. Но сейчас ей не до браков. Судится с родственниками бывших мужей. Они коллективно обвиняют ее в домашнем насилии и доведении до самоубийства. Адвокаты ее почти разорили.

Инспектор. Ну а мисс Мидлэйдж?

Мистер Зильберштейн. Она какая-то внучатая племянница мистеру Бриджстоуну, что ли. Мамаша ее была ученая. Искала какое-то недостающее звено. Между человеком и нашими предками.

Сержант. Покойными?

Мистер Зильберштейн. Вымершими. Чупакабру какую-то искала. Бигфутовую. Пещерного этого, как его… ящура.

Сержант. Ящера.

Мистер Зильберштейн. Точно, сержант, пращура! Все время жила где-то в Африке среди ископаемых обезьян. Связалась там с кем-то из них. Забеременела, конечно

Сержант. От обезьян?

Мистер Зильберштейн. От туземцев. Поначалу еще приезжала. За спичками, там, крупой, порохом. А потом перестала. Связь с ней прервалась. Говорят, сгинула там, во мраке прошлых веков. Так что мисс Лиза родилась здесь уже без нее.

Инспектор. Как же можно родиться без матери?

Сержант. Из пробирки, сэр? Путем телемедицины?

Мистер Зильберштейн. Последний месяц беременность донашивал кто-то из соседей. То ли миссис Бейтс, а то ли мистер… А то ли оба, по очереди. Так что сразу после родов малышка осталась предоставлена сама себе. Сама за собой и ухаживала. Кормила грудью, подгузники меняла. Вот так, с детства и считала себя собственной дочерью. Вырастила, воспитала, обучила грамоте, макраме и основам численного моделирования стохастических процессов. А как подросла, так и стало ясно, что вся пошла в мать.

Сержант. Сбежала в Африку?

Мистер Зильберштейн. В Сибирь. Вернулась – никто узнать не мог. В мужской потрепанной одежде. Насквозь пропахла дымом, водкой, чужим потом. Похудевшая. Грязная. Голодная. Волосы всклочены. Борода не чесана.

Инспектор. Какая борода?

Мистер Зильберштейн. Черная, с крошками, с проседью.

Инспектор. Но она же блондинка? Я видел ее в столовой.

Мистер Зильберштейн. То-то и оно.

Инспектор. Понятно. А мистер Фрилодер?

Мистер Зильберштейн. А вот он, как раз, брюнет.

Сержант. Нас интересует, что он собой представляет как личность.

Мистер Зильберштейн. Ничего особого и не представляет. Он дальний родственник мистера Бриджстоуна. Его родителями была пара престарелых гомосексуалистов. Впечатлительные были люди. Ждали ребенка тридцать лет, а пережить его рождение не смогли. Передозировка эндорфина. Острая. Поэтому родился он сразу и круглым сиротой, и полным идиотом. До пятнадцати лет воспитывался пациентами местной психушки. Не мог ходить, говорить и хоть как-то себя обслуживать. Но вот фамильная тяга к творчеству проявилась в полную силу.

Инспектор. Тоже в рисовании?

Мистер Зильберштейн. В бухгалтерии. Рисовать он тогда не мог. Путал цвета.

Сержант. Красный с зеленым?

Мистер Зильберштейн. Черный с белым. А красный со звуком. А зеленый с формой. А синий с расстоянием.

Инспектор. Странный дальтонизм.

Мистер Зильберштейн. Да какой там дальтонизм. Говорю же, кретинизм полный.

Инспектор. Ну а сейчас он чем занимается?

Мистер Зильберштейн. Бизнесом. Помогает мистеру Бриджстоуну

Инспектор. А что доктор? Что вам о нем известно?

Мистер Зильберштейн. Он у нас недавно. Года три. Раньше-то у нас не было врача. Народ и не болел. Умирали, конечно, но совершенно здоровыми людьми. А если и были у кого проблемы, те шли к отцу Броунсу. Но он всех лечил одинаково. Рукоприкладством.

Сержант. Бил, что ли?

Мистер Зильберштейн. Зачем же? К больному месту руки прикладывал. У него целый набор был. Святителя Николая. Мученика Игнасиуса. И еще какие-то.

Сержант. Я знаю, сэр. Это мощи.

Мистер Зильберштейн. Да нет, не было в них особой мощи. Только вот одна рука, Иоанна Ревнителя, хорошо помогала. От супружеской неверности. Как к кому эту руку приложит, так… Воняла страшно. Но с лакированными ногтями и оригинальным кольцом обручальным. Вроде бы с таким же за год до того хоронили тещу мистера Ридля.

Инспектор. Вернемся к доктору.

Мистер Зильберштейн. Доктор – совсем другое дело. Как появился – сразу взялся за наше здоровье. Оказалось – больны все. По большей части смертельно. Никто без диагноза не остался. Наших девок перестали брать замуж, а парней в армию. Ну и принялся лечить нас направо и налево. Таблетками пичкать, уколами дырявить, скальпелем кромсать…

Инспектор. А что связывало доктора с убитым?

Мистер Зильберштейн. Так нужда.

Сержант. Какая?

Мистер Зильберштейн. Незначительная.

Сержант. Малая?

Инспектор. Опять недержание?

Мистер Зильберштейн. Да нет. Недоверие. Доктор испытывал нужду в доверии. Страху-то на местных доктор нагнал. А доверие, вот…

Инспектор. Что же, они сомневались в его профессионализме?

Мистер Зильберштейн. Наоборот.

Инспектор. То есть?

Мистер Зильберштейн. Ну вот был случай. Через неделю после появления доктора вызвали его констатировать смерть старухи Грегсон. Приди он, просто пульс пощупай, зеркальце ко рту поднеси, по коленке молоточком постучи, – никто бы и вопроса лишнего не задал. Все родственники бы остались довольны. Но он ей чего-то впрыснул. Так она ожила, со смертного одра поднялась, за домашнюю работу принялась… Трое суток не покладая рук, без сна и отдыха. Пока все не перестирала, не переделала. Пока все продукты на заготовки не извела. Потом как-то из дому выбралась. Стала по округе бродить, днем ли, ночью ли соседям в окна заглядывать, скрестись под дверями, выть, стонать. Только к пятнице затихла. Напоролась где-то на осиновый кол.

Инспектор. И что?

Мистер Зильберштейн. И то. Стали люди за медицинской помощью в соседний городок ездить.

Инспектор. А причем тут мистер Бриджстоун?

Мистер Зильберштейн. Его тут уважали. К мнению его прислушивались. Так что доктор в нем нуждался, как в пациенте. Как в примере, как в этом… в изразце…

Инспектор. Может, образце?

Мистер Зильберштейн. Я и сказал.

Сержант. Для поклонения?

Мистер Зильберштейн. Для подражания.

Инспектор. А мистер Бриджстоун?

Мистер Зильберштейн. А он в этом не нуждался. Он не любил к себе повышенного внимания. Если только женского…

Инспектор. Ясно. Остаются еще двое. Этот мистер, как его там, и священник. Что вы знаете о них?

Мистер Зильберштейн. Ничего и не знаю. Мистер Как-его-там – он на самом деле какой-то Попеску и откуда-то из Валахии.

Сержант. Индус?

Инспектор. Это в Румынии.

Сержант. Тогда цыган.

Мистер Зильберштейн. Вряд ли. Какой-то тамошний аристократ. То ли князь, то ли граф…

Сержант. Цыганский барон?

Мистер Зильберштейн. Два дня у нас. Сопровождает миссис Гриншоу. Она привезла его из Берлина. С какого-то конкурса. В качестве этого, как его….

Сержант. Приза?

Мистер Зильберштейн. Да, сержант. Аккомпаниатора. Он подыгрывает ей.

Инспектор. Понятно. В преферанс?

Мистер Зильберштейн. В бубен. Он подыгрывает, а она поет. Псалмы. Она, знаете ли, в молодости была примой театра.

Инспектор. Оперного?

Мистер Зильберштейн. Кукольного.

Инспектор. А священник? Он здесь как оказался?

Мистер Зильберштейн. Да миссис Гриншоу его привела. Она в последние годы стала очень набожной. Всю комнату иконами извесила. Грехи молодости, должно быть, замаливает. Священника вот за собой таскает. А он – нет, чтобы молиться себе в уголке, – так тут по всему дому шастает.

Инспектор. И к мистеру Бриджстоуну мог зайти?

Мистер Зильберштейн. Наверное. Не видел я!

Инспектор. А чужие могли проникнуть?

Мистер Зильберштейн. Входные двери всегда заперты.

Инспектор. Но кто-то из находящихся в доме мог открыть и впустить посторонних?

Мистер Зильберштейн. Ключи всегда у меня, сэр. Только я открываю двери. А у меня мышь не проскочит.

Инспектор. Ладно. Сержант, давайте следующего! Служанку.

Явление второе

Столовая, позднее. В столовой Инспектор, Сержант, Служанка Вирджиния

Инспектор. Итак, вы кто?

Служанка Вирджиния. Вирджиния Робертс, сэр. Служанка.

Инспектор. Вы нашли тело?

Служанка Вирджиния. Да, сэр.

Инспектор. Как это было?

Служанка Вирджиния. Ужасно, сэр.

Инспектор. Я спрашиваю, при каких обстоятельствах это произошло?

Служанка Вирджиния. Не было там никаких обстоятельств, сэр. Я одна была. Значит, заношу я ему чай. Спрашиваю что-то… А да, насчет гостей. А он молчит. Я прохожу дальше, к столу. Смотрю, а он лежит. Думаю: «Устал, наверное, прилег отдохнуть». Поставила поднос на стол. Хотела тихонько выйти. А потом думаю: «А что это он прилег в одежде-то? Помнет же. И почему на пол? Вот же диванчик». Подхожу. А он… а он…

Инспектор. А он?

Служанка Вирджиния. Молчит. И смотрит на меня… как будто с укором… Как будто винит меня, что он так рано прилег, да еще в одежде, да еще на пол… И не дышит вроде…

Инспектор. А дальше?

Служанка Вирджиния. Позвала я мистера Зильберштейна. А он уже доктора. А доктор сказал, что это дело мокрое и всем нам теперь кранты.

Инспектор. Ничего не трогали?

Служанка Вирджиния. Нет, сэр. Побоялась. Крантов…

Инспектор. Что вы делаете в доме?

Служанка Вирджиния. Служу мистеру Бриджстоуну.

Инспектор. Горничной?

Служанка Вирджиния. Музой, сэр.

Сержант. Горгоной?

Инспектор. Горгоной была медуза.

Сержант. Это какое-то мифическое чудовище? Слизистое и со щупальцами на голове?

Инспектор. Со змеями. Это такой морской полип.

Сержант. У моего соседа были полипы. В заднем проходе.

Служанка Вирджиния. Что за гадость! Никаким не полипом и не медузой! Я была для мистера Бриджстоуна именно музой. Он называл меня Талией.

Сержант. Довольно странно называть служанку частью тела, сэр?

Служанка Вирджиния. Никакая не часть тела. Так звали одну из древних богинь. Покровительницу искусств.

Инспектор. А вы-то тут причем?

Служанка Вирджиния. Я вызывала у него творческий подъем. Порыв! Он почти все свои картины с меня писал!

Инспектор. То есть вы были кем-то вроде натурщицы?

Служанка Вирджиния. Модели! Он, если хотите знать, вообще мог творить, только если я ему позировала!

Инспектор. Мы знаем, что он не гнушался и кое-кем из местных жительниц.

Служанка Вирджиния. Кто это вам сказал?!

Сержант. Дворецкий.

Служанка Вирджиния. Мистер Зильберштейн, что ли? Какая дикая чушь. Не слушайте этого пьяницу. Да и никакой он не дворецкий. Лакей. А я была одна у мистера Бриджстоуна! Единственная его муза! Он даже жениться на мне хотел! Не успел…

Инспектор. Когда вы в последний раз видели покойного? Живым.

Служанка Вирджиния. За ужином.

Инспектор. А потом?

Служанка Вирджиния. А потом я со стола убирала. Вместе с мистером Зильберштейном. Мистер Бриджстоун заглянул на минуту. Сказал, что к себе пошел. Больше я его живым не видела…

Инспектор. Дворецкий… тьфу, проклятье! Мистер Зильберштейн все время был с вами?

Служанка Вирджиния. Нет, выходил. Пару раз. Вроде бы вина отнес гостям. А потом ушел на кухню.

Инспектор. После того, как мистер Бриджстоун к себе ушел?

Служанка Вирджиния. И до, и после, кажется.

Инспектор. Как это?

Служанка Вирджиния. Ну, выходил до, а ушел после.

Инспектор. Гости где были?

Служанка Вирджиния. Где-то в доме. Наверное, в гостиной.

Инспектор. Видели из них кого-нибудь?

Служанка Вирджиния. Доктор заглядывал. Потом мисс Мидлэйдж.

Инспектор. Были у мистера Бриджстоуна враги?

Служанка Вирджиния. Да откуда же, сэр? У него было…

Инспектор. Про недержание мы уже все знаем!

Служанка Вирджиния. Какое еще недержание? Сердце у него было доброе, большое. Его все любили. И он всех. Особенно собак. У него был чудный пудель. Породы… то ли пекинес, то ли сенбернар, а то ли рэгдолл.

Сержант. Рэгдолл – это же кошка. У моей соседки такая.

Служанка Вирджиния. Вы, что хотите сказать, что я не могу отличить собаку от кошки?! Я в свое время, пока работала в цирке, пообщалась с разной скотиной и научилась понимать разницу. Это была несомненно собака. Кобель. Я кобеля без труда узнаю. По масляному взгляду… Так что мистер Бриджстоун нанял меня ухаживать за ним. Играть с ним. Знаете, он очень любил играть с мячом.

Инспектор. Мистер Бриджстоун?

Служанка Вирджиния. Пудель. Или с костью. Особенно, если забудешь его пару дней покормить. Бросишь ему косточку через шоссе, так он несется за ней, как ошпаренный. Прямо под колеса. Такой верткий. Но однажды какая-то машина его возьми, да и задави. Жалко было на него смотреть. Так мучался. Так орал. Прямо благим матом.

Инспектор. Пудель?

Служанка Вирджиния. Мистер Бриджстоун. Пудель был очень ему дорог. Сто сорок фунтов.

Инспектор. Ну да, вознаграждение от графини.

Служанка Вирджиния. И родню свою любил. А во внуках так и вовсе души не чаял.

Инспектор. Какие внуки? Вроде бы у него и детей-то не было.

Служанка Вирджиния. Ну и что? Вот у Оливии, продавщицы из продуктового, не было вовсе родителей. А родных дедушек и бабушек – так целых семь!

Сержант. Ерунда какая-то, сэр?

Инспектор. Конечно, сержант. Их должно быть четное число.

Сержант. Шесть или восемь?

Инспектор. Как-то так… Но это неважно. Чем же вы, мисс Вирджиния, занимались после того, как собаку задавили.

Служанка Вирджиния. Это не я ее задавила! Говорю же…

Инспектор. Не вы. Машина. Черт с ней. Что еще вы делали в доме?

Служанка Вирджиния. Помогала мистеру Бриджстоуну. Из мистера Зильберштейна-то помощник никакой. А мистер Бриджстоун… Вы знаете, у него правая рука плохо действовала, а одной-то рукой как себя обслужить? Ни лицо себе не умыть, ни ногти не постричь, ни косу не заплести, ни банки не поставить, ни клизму… Ну я и… была, можно сказать, его правой рукой. А вообще в доме многое под левую руку переделано. Вот, заметьте, ручки дверные, выключатели, смесители для воды, перила на лестницах, покрытие напольное, система отопления… У мистера Бриджстоуна даже кружка была с ручкой с левой стороны и набор столовых приборов для левшей.

Инспектор. Как это?

Служанка Вирджиния. Ну, знаете, нож слева, а вилка справа.

Инспектор. Понятно. Но мы уклонились… Значит вы не сомневаетесь, что врагов у мистера Бриджстоуна в деревне не было?

Служанка Вирджиния. Да. То есть нет. То есть да. Думаю, что не было.

Сержант. А мистер Торчвуд? У них же был конфликт? Из-за женщины?

Служанка Вирджиния. Из-за жадности у них был конфликт. Жадности и глупости мистера Торчвуда. Мистер Бриджстоун продал ему выигрышную комбинацию в лотерею. А он, мистер Торчвуд, скупил все билеты, да в них всех эту комбинацию и отметил.

Инспектор. Проиграл?

Служанка Вирджиния. Разумеется. Надо было, как сказал мистер Бриджстоун, отмечать по одному в каждый розыгрыш. И через пару-тройку лет ему бы обязательно повезло.

Инспектор. А кроме как с мистером Торчвудом, других конфликтов не было?

Служанка Вирджиния. Ничего такого не знаю.

Инспектор. Хорошо. А что насчет мистера Зильберштейна?

Служанка Вирджиния. Пьяница, говорю же. Это сегодня он более-менее – на ногах держится. А в другой день к вечеру бы уже лыка не вязал. Все время по пабам ошивается. И тащит все время.

Инспектор. Из дому?

Служанка Вирджиния. В дом.

Сержант. Хлам?

Служанка Вирджиния. Сплетни. Но в основном бижутерию всякую. Кольца, там, браслеты, часы, яйца какие-то фабержовые. Причем ведь, притащит, пьянь такая, да и бросит в кабинете у мистера Бриджстоуна. То прямо на столе, а то и по ящикам рассует.

Инспектор. Ценные вещи?

Служанка Вирджиния. Да нет. Мистер Бриджстоун сказал, что пенни им цена. Я предлагала их назад вернуть, так кто знает, откуда он их принес. Выбрасывать тоже жалко. Поэтому мистер Бриджстоун их на благотворительность жертвовал. Отдавал их в детские дома. Кристис, кажется, и Сотбис… Потом он серьезно поговорил с мистером Зильберштейном и тот вроде бы угомонился. Перестал тащить. Или прятать стал ловко. По крайней мере, найти не могу. Вот в сейфе у мистера Бриджстоуна еще не смотрела. Кода не знала. А теперь, когда мистера Бриджстоуна нет, уже и не посмотрю…(Плачет)

Инспектор. Ладно, не рыдайте. Что можете сказать о докторе?

Служанка Вирджиния. Хороший человек. К людям внимательный. Заметил, что у мисс Прицкер одна нога короче, так она теперь нормально ходить не может, спотыкается все время. А еще заметил, что у сына мистера Коутса особенности формы черепа, точно как у его соседа, мистера Такера, так мистер Коутс всех своих детей обрил наголо, сравнил и теперь не просыхает, а жена его по добрым людям прячется, а мистер Такер сбежал в Латинскую Америку. А еще…

Инспектор. Достаточно. Лучше скажите, что связывало доктора и покойного?

Служанка Вирджиния. Так мисс Мидлэйдж. Доктор за ней ухаживает.

Инспектор. А ей нужен медицинский уход?

Служанка Вирджиния. Мужское внимание ей нужно. А доктор его проявляет. Да так романтично. В театр ее водит. В анатомический. В музей, опять же. Как это… венерологии. Да и экскурсии разные. В лепрозорий, например.

Инспектор. Этот доктор весьма оригинальный человек.

Служанка Вирджиния. И забавный! Вы знаете, он на днях показывал нам глистов…

Сержант. Своих?

Служанка Вирджиния. Нет. Вообще, глистов. Да так точно изобразил. И повадки, и ужимки. Мы так все смеялись…

Инспектор. Я так понимаю, что мисс Мидлэйдж не устояла?

Служанка Вирджиния. Она-то? Конечно. Весьма неустойчивая особа. Морально, я имею в виду. Говорят, что в юности она занималась сольным перфомансом. Специализировалась на глубоком заглатывании предметов. Выступала в различных номерах. Большей частью гостиничных. Много гастролировала с водителями-дальнобойщиками…

Инспектор. А какие у нее были отношения с мистером Бриджстоуном?

Служанка Вирджиния. Так родственные. Он приходился ей каким-то дядей или дедом.

Инспектор. Родным?

Служанка Вирджиния. Сводным.

Инспектор. По отцу?

Служанка Вирджиния. По тетке.

Инспектор. Агате?

Служанка Вирджиния. Да не знаю я. Дальние они какие-то родственники.

Инспектор. А мистер Фрилодер?

Служанка Вирджиния. Что?

Инспектор. Он что за человек?

Служанка Вирджиния. Да, в общем, так, знаете ли, сэр, себе.

Сержант. Кому, кому?

Служанка Вирджиния. Да никому. Ни нашим, ни вашим. Себе, стало быть. На уме. Хотя что там, у него на уме, никогда не знаешь. Ходит тихо, словно крадется. Говорит мало. Все «э-э-э», да «м-м-м». Уйдет, бывало, в угол, трубку в рот, да палец в нос сунет, и сидит там целый вечер весь в этой, как это…

Сержант. В перхоти?

Служанка Вирджиния. В прострации. И в облаках.

Инспектор. В каких облаках?

Служанка Вирджиния. В табачных. Дымит как паровоз. Запах потом в доме неделю не выветривается. Специфический такой. Как будто то ли траву жгут, то ли бумагу. Мокрую. А то ли навоз. Да я его без трубки и не видела. Он с ней как с соской, прямо. А сегодня, знаете ли, потерял. До ужина еще была. А после уже нет. Вот он и нервничал.

Инспектор. Нервничал? Сильно?

Служанка Вирджиния. Да. Трясся весь, бубнил что-то и глазами вращал.

Инспектор. У него были какие-нибудь дела с сэром Огастесом?

Служанка Вирджиния. Не знаю. Может и были. Они обычно в кабинете закрывались. Шушукались там. Из других комнат не слышно. И через вентиляцию, – видите вон под потолком решетки? – тоже слов не разобрать. Да и через дверь… Она из массива дуба, а в замочной скважине всегда ключ… А из щели под дверью дуло, я боялась уши простудить.

Инспектор. Ну, а миссис Гриншоу?

Служанка Вирджиния.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю