Текст книги "Колдун из Салема"

Автор книги: Вольфганг Хольбайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 44 страниц)

– Быстро! – выпалил Макмадок. – Нужно вывести оттуда лошадей!

Мы бросились к сараю. Мои ступни все время запутывались в корнях. Кроме того, у меня возникло ощущение, что корни, словно тонкие черные пальцы, тянутся к моим лодыжкам и пытаются за них ухватиться, чтобы повалить меня на землю и опутать все мое тело. Я пытался подавить в себе это ощущение, но у меня ничего не получалось. Наоборот, чувство опасности росло, а вместе с ним рос и мой страх.

Кода мы добежали до сарая, Макмадок, гневно рявкнув, взмахнул своим ножом. Стальное лезвие со звоном вошло в сросшуюся массу корней, но так и не смогло разрубить кажущиеся вроде бы тонкими корни. Я поспешно встал рядом с ним, схватил свой топор обеими руками и рубанул изо всех сил.

Результат наших усилий был мизерным. Хотя мы втроем вовсю рубили этот древесный ковер, тоненькие на вид побеги были прочными, как проволока. Нам понадобилась уйма времени, чтобы хоть немного высвободить дверь, при этом мне казалось, что масса вырастает быстрее, чем мы ее уничтожаем.

Наконец нам удалось хоть как-то высвободить дверь. Макмадок отодвинул задвижку и ударил плечом в дверь, но ее тонкая древесина выдержала удар. Он чертыхнулся, отступил на шаг назад и выхватил у меня из рук топор. Затем он с размаху рубанул по двери: стальное лезвие вошло в дверное полотно чуть выше задвижки, и дверь треснула.

Я вдруг заметил, что стояла какая-то странная тишина. Внутри этого небольшого сарая находилось в общей сложности семь лошадей, но оттуда почему-то не доносилось ни звука.

Макмадок нанес еще один удар, и на этот раз дверь поддалась, развалившись на несколько частей.

Макмадок, заглянув вовнутрь, удивленно вскрикнул.

Лошади исчезли, однако сарай не был пустым: все его внутреннее пространство – до самого дальнего уголка – было заполнено черной пульсирующей массой тонких корней.

– О господи! – ахнул Макмадок. – Но это… это просто невозможно, – он задрожал, выронил из рук топор и молниеносным движением развернулся. – Лошади! Эта тварь… сожрала лошадей. Точно так же, как… как и Бреннана. Эта…

– А может, они все еще здесь, – неуверенно сказал помогавший нам мужчина. – Может, они стоят за этой массой корней. Я… я попытаюсь до них добраться.

Прежде чем я или Макмадок смогли этому воспрепятствовать, он поднял топор, вошел в дверь и изо всех сил рубанул сросшиеся корни.

Макмадок в ужасе закричал, но было уже поздно.

Что-то темное и бесформенное с ужасным треском отделилось от массы корней, бросилось к вошедшему и убило его одним мощным ударом. Мужчина не успел даже вскрикнуть. Отброшенный назад, он вылетел из сарая, упал на землю и замер.

Но это было еще не все. То существо, которое его убило, за счет энергии своего удара само повалилось вперед, упав на колени. Но оно тут же – со сверхъестественной быстротой и силой – снова поднялось.

Это существо полностью состояло из дерева. Его туловище, нелепо очерченная, словно рубленая топором голова, жуткая пародия на человеческое лицо, ноги и руки – невероятно сильные руки, вытянутые вперед, как хищные когти – состояли из потрескавшейся черно-коричневой древесины.

Макмадок очнулся от оцепенения на долю секунды раньше меня. Пронзительно вскрикнув и схватив меня за руку, он рванулся назад, чтобы отскочить подальше от стоящего перед нами чудовища, но его ноги запутались в корнях, он споткнулся и упал, увлекая меня за собой.

Плотный ковер из корней ослабил мое падение. Я вырвал свою руку из руки Макмадока, перевернулся на спину и тут же вскрикнул, увидев, что существопытается нанести мне удар кулаком. Лишь в самый последний момент я успел уклониться в сторону. Длинная, заканчивающаяся острыми когтями конечность чудовища с силой ударила в землю буквально в нескольких миллиметрах от моего лица. Я вскрикнул от ужаса, однако тут же изловчился и изо всех сил нанес ему удар ногой.

Подобный удар если бы не убил обычного человека, то, во всяком случае, тут же вывел бы его из строя. Но мой противник не был человеком. Я почувствовал, что мою ногу пронзила резкая боль, словно я ударил по каменной глыбе.

Я снова вскрикнул и попытался быстро отползти от чудовища, но тут же почувствовал, как тоненькие корешки цепляются за мои руки, словно пытаясь удержать меня. Я отчаянно рванулся вперед, вслепую пытаясь за что-нибудь ухватиться руками, и вдруг схватил что-то твердое. Топор!

Дальше я быстрее действовал, чем думал. Когда надо мной снова нависла тень существа, я кинулся к нему, замахнулся топором и рубанул с силой, многократно увеличенной отчаянием.

Удар топора пришелся прямо по центру деревянной головы и расколол ее.

Существоот удара отлетело назад. Из его горла вырвался хриплый и необычайно странный звук. Мощные конечности существабеспомощно дернулись, схватились за топор и попытались вырвать его из головы.

– Роберт, бежим отсюда! – крикнул Макмадок.

Резким движением он поднял меня на ноги.

Когда мы добежали до двери дома, существо отставало от нас лишь на несколько шагов. Макмадок, вскрикнув, одним прыжком заскочил в дом, оттолкнув при этом в сторону одного из своих людей, оказавшегося у него на пути. За нашими спинами раздался жуткий и какой-то неправдоподобный рев – я еще никогда в своей жизни не слышал такого рева – а затем в проеме двери появилась гигантская фигура существа.

Дальше события развивались еще стремительнее. Макмадок поднял с пола длинную – почти в человеческий рост – балку и замахнулся ею, как дубиной. Говард, испуганно ахнув, отшатнулся назад, заодно увлекая за собой и миссис Уинден. Один из мужчин поднял ружье и разрядил в чудовище оба ствола – в тот самый момент, когда Макмадок нанес удар балкой.

Грохот двойного выстрела смешался со звуком удара балки и с хрустом, с которым пули вошли в потрескавшуюся древесину существа. На мгновение гигантская фигура чудовища исчезла за облаком дыма, пыли и разлетающихся щепок. Балка Макмадока развалилась, и почти в тот же момент сам Макмадок был повален на землю гневным ударом жуткого существа.

А само существобыло по-прежнему на ногах! Издав яростный хриплый звук, оно одним прыжком оказалось рядом со стрелявшим по нему человеком и вырвало у него из рук ружье, тут же сломав его, как соломинку.

Я, увидев краем глаза, что Рольф схватил какую-то дубину и приготовился напасть на существо, крикнул Рольфу, чтобы он не делал этого, и бросился между этими – такими неравными – противниками. Кулак существа, просвистев в воздухе, прошел лишь в нескольких миллиметрах от моей головы. Я тут же схватил его за руку и изо всех сил дернул ее, усиливая это движение весом своего тела.

У меня от этого рывка чуть руки не выскочили из суставов. Однако и существопотеряло равновесие. Оно, не удержавшись на ногах, полетело на меня. Я мгновенно повернулся вокруг своей оси и согнулся. Существо, не в силах сдержать инерцию своего движения, споткнулось об меня и, пролетев вперед пять или шесть ярдов, рухнуло на пол.

Однако оно тут же снова поднялось на ноги. Выставив свои конечности и небрежно, словно слон, топча на своем пути обломки мебели, оно стало двигаться ко мне.

– Роберт, беги наверх! – крикнул Говард.

Рольф попытался встать на пути чудовища, но оно одним движением отшвырнуло его в сторону и устремилось ко мне. Оно, в общем-то, явилось сюда, чтобы убить нас всех, но в данный момент ему нужен был именно я, видимо, потому, что я уже два раза причинил ему вред, и оно не могло успокоиться, не отомстив мне.

Снова прогремел выстрел. Существозашаталось, и в его и без того растрескавшейся груди появилось отверстие с разбегающимися от него трещинами, однако оно зашаталось не от этого, а лишь от энергии удара пули. Затем оно снова устремилось за мной – неудержимое природное явление. Я резко отшатнулся назад, еле сумев ускользнуть от захвата его конечностей. Кто-то бросил мне топор, и я крепко схватил его обеими руками, хотя уже знал, что в данной ситуации топор мне не очень-то поможет.

Мои ноги на что-то наткнулись. Я оглянулся и увидел, что это была нижняя ступенька лестницы. Мысли лихорадочно роились у меня в голове. Если я побегу наверх, я погиб. На чердаке мне уже не уйти от чудовища.

Но у меня не было другого выхода. Существобыстро приближалось, размахивая в воздухе конечностями. Одного удара его кулака будет достаточно, чтобы убить меня!

Я в отчаянии обернулся и бросился вверх по лестнице. Добежав до верхней ступеньки, я остановился и оглянулся. Существо, дойдя до лестницы, начало тяжелыми медленными шагами подниматься по ступенькам. Лестница заскрипела под его весом, из-под его ног поднималась пыль и отлетали маленькие щепки. У меня на секунду даже затеплилась надежда, что лестница не выдержит его массу и рухнет вместе с ним.

Но этого не произошло. Лестница выдержала, и существостало неумолимо приближаться ко мне.

Я расставил ноги пошире, чтобы иметь более прочную опору, замахнулся топором и нанес удар. Существопопыталось перехватить удар, в результате чего топор рубанул по его руке, а не по голове, как я рассчитывал. Однако удар был достаточно сильным для того, чтобы оно потеряло равновесие и скатилось вниз по лестнице. Но оно тут же поднялось и снова стало подниматься по ступенькам…

Я, замахнувшись топором, стоял и ждал его. Однако оно, похоже, решило не повторять свою ошибку. Немного не доходя до меня, оно остановилось, без особых усилий оторвало кусок перил и начало размахивать им перед собой. Если бы я снова попытался ударить его топором, оно просто выбило бы у меня его из рук.

Шаг за шагом я медленно отступал на чердак. Через щели в просевшей крыше пробивались тусклые лучи света, благодаря которым я мог, по крайней мере, различить контуры окружающих меня предметов. Того, что я смог увидеть, было, во всяком случае, достаточно, чтобы впасть в отчаяние. Я оказался в ловушке. Из этого помещения не было другого выхода. Деревянное чудище двигалось не так быстро, как человек, но, в отличие от меня, оно не знало, что такое усталость, и долго бегать от него я не смог бы, да и некуда было бежать.

Позади чудовища замерцал свет, затем на лестнице появился Говард, а за ним – Макмадок и Рольф, все были вооружены топорами и держали в руках горящие поленья.

– Роберт! – крикнул Говард. – Отойди в сторону – мы попытаемся его сжечь!

Словно поняв эти слова, чудовище резко развернулось и попыталось нанести своими когтистыми конечностями удар по надвигающимся на него противникам. Говард молниеносно отскочил в сторону и сделал левой рукой движение, поначалу показавшееся мне бессмысленным. Рольф и Макмадок тут же – так слаженно, как будто они специально потренировались, – бросились вперед и ткнули своими горящими поленьями в существо.

Пламя тут же с треском охватило все тело чудовища, превратив его в факел. По нему заплясали яркие огненные языки, а отскакивающие искры в конце концов подожгли деревянные половицы под его ногами. Говард, по-видимому, облил его керосином!

Чудовище взревело. Яркие языки пламени, охватившие его могучую фигуру, жадно лизали находящиеся рядом опоры и балки, наполняя помещение жаром и дрожащими кроваво-красными отблесками. Чудовище повернулось, несколько секунд беспомощно махало своими горящими руками, а затем сделало несколько шагов ко мне.

И языки пламени вдруг погасли.

Это произошло удивительно быстро. Сначала пламя заметно уменьшилось, как будто ему стало не хватать кислорода для горения, и было уже не ослепительно-ярким, а красноватым. Через несколько секунд оно вообще погасло. Тело деревянного гиганта теперь тлело, как кусок древесного угля.

Все это буквально парализовало меня. Оцепенев от ужаса и не будучи в состоянии даже сдвинуться с места, я смотрел на приближающегося монстра и безуспешно пытался понять, что же произошло, хотя все случилось прямо на моих глазах.

Когда я наконец очнулся от оцепенения, было уже слишком поздно. Чудовище находилось рядом со мной, и его тлеющие конечности уже тянулись к моему горлу. Я вскрикнул и отшатнулся назад, больно ударившись при этом о край письменного стола.

От резкого движения я потерял равновесие и, тщетно пытаясь сдержать свое падение, повалился на стол. От удара моего тела весь стол затрясся, отчего зашатался и стоящий за ним стул. А вместе с ним – и сидящий на стуле труп.

Дальше события развивались почти молниеносно. Я откатился в сторону, чтобы ускользнуть от когтей чудовища, и стул с трупом опрокинулся. Чудовище попыталось дотянуться до моего лица, но вместо этого его лапа попала не в мое лицо, а в лицо трупа.

Затем произошло нечто совершенно неожиданное. Деревянный монстр вдруг весь затрясся. Его ужасный рот раскрылся, словно он хотел закричать, но при этом с его потрескавшихся губ не слетело ни единого звука. После этого чудовище очень медленно и мучительно, словно все еще пытаясь бороться, начало крениться в сторону и в конце концов упало. Когда оно ударилось об пол, его конечности были уже безжизненными и грохот при этом походил на звуки падения обычной деревяшки.

А я – уже второй раз за эти сутки – потерял сознание.

Кто-то часто, но легонько шлепал меня по лицу. Эти удары не причиняли боли, но они были настойчивыми, и через некоторое время я волей-неволей открыл глаза. Я лежал на спине на полу, а Говард стоял возле меня на коленях и непрерывно ударял и тряс меня.

– Ну, хватит, – пробормотал я и схватил его руку. – Я уже очнулся. Не нужно меня так лупить, а то я опять потеряю сознание. Что произошло?

– Кроме того, что ты от страха потерял сознание, – ничего, – ответил Говард, улыбаясь. – С тобой все в порядке?

Я предпочел бы не отвечать на этот вопрос. У меня сильно кружилась голова, а плечи и руки болели. Я, тем не менее, осторожно кивнул, приподнялся и огляделся по сторонам.

Мертвое деревянное существолежало в нескольких шагах от меня, представляя теперь собой не более чем кусок безжизненного дерева. Колдовские чары, превратившие его в живое существо, развеялись. Я, скорее всего, не очень долго был без сознания. На этой жуткой пародии на человеческое тело кое-где все еще светились искорки, а Рольф и двое мужчин из Дернесса затаптывали маленькие очаги огня, все еще горевшего там, где прошло чудовище.

– Так что все-таки произошло? – спросил я еще раз.

Говард уже не стал отвечать на мой вопрос дурацкими шутками, а помог мне подняться на ноги, пожал плечами и пнул носком ступни неподвижное деревянное тело.

– Понятия не имею, – сказал он. – Когда это все произошло, я стоял позади тебя и… вот этого. Я думал, что ты должен бы знать, что произошло.

Я разочарованно посмотрел на него, но единственное, что выражал его взор, – так это растерянность.

– Я тоже ничего не могу объяснить, – сказал я. – Я думал, что уже все, конец, и вдруг…

Я запнулся. Когда я произносил эти слова, вся недавняя ужасная сцена еще раз промелькнула перед моими глазами – до самых мельчайших деталей. Я еще раз мысленно увидел, как это чудище, словно живой факел, бросилось ко мне, как я упал, а заодно упал и труп, как…

–  Шоггот! – сказал я. – Он… он дотронулся до мертвого Шоггота, Говард. Вот в чем причина. Он умер в тот самый момент, когда до него дотронулся!

Говард несколько секунд с сомнением смотрел на меня, а затем обернулся, опустился на колени и перевернул деревянное тело на спину.

– Вот! – я указал на его руку.

Она застыла в том же положении, в каком была, когда он пытался дотянуться до моего лица, – пальцы были растопырены, как когти, а на их кончиках все еще виднелись малюсенькие остатки протоплазмы, до которой они дотронулись. Я протянул к ним руку, но Говард испуганно отбил мою руку в сторону.

– Не дотрагивайся! – выпалил он.

Я мгновенно отдернул руку, как будто обжегся. Это был уже не первый случай, когда Говард предупреждал меня, чтобы я не дотрагивался до мертвого Шоггота. Но я и в этот раз так и не успел его спросить, почему этого не следует делать: в этот момент с первого этажа донесся душераздирающий крик!

– Мэри! – ахнул я. – Это…

Говард вскочил на ноги, прежде чем я успел договорить. Крик больше не повторился, но зато с первого этажа теперь доносились звуки царапанья, как будто миллионы твердых ножек насекомых чиркали по дереву и грунту. Бросившись к лестнице, я почувствовал, что дом под моими ногами задрожал, словно от удара.

Я сбежал вниз по лестнице вслед за Говардом и Рольфом и – замер!

Уже совсем рассвело, и при золотистом свете утреннего солнца было отчетливо видно всю эту ужасную сцену.

Сквозь дверной проем, сквозь разбитые окна, даже сквозь маленькие трещины и дырочки во внешних стенах в дом вползала черная пульсирующая масса. Это были корни, они окружили дом со всех сторон! Однако теперь они двигались совсем по-другому: не еле заметно, как раньше, а с невероятной быстротой – почти что со скоростью бегущего человека – и при этом они непрерывно росли. Слой высотой по человеческую лодыжку, который я видел во дворе, теперь превратился в полуметровую черную волну, представлявшую собой сплошную массу переплетенных друг с другом отростков – такую плотную, что она казалась небольшой стеной. Из этой черной массы буквально на глазах отрастали бесчисленные длинные извивающиеся – похожие на щупальца – побеги, цепляющиеся за все, что попадалось на пути. Движение этого смертоносного организма сопровождалось ужасным звуком. Продвигаясь вперед, он захватывал обломки мебели и прочие деревянные предметы и поглощал их. Со стороны казалось, что комната перед нами быстро наполнялась черной тягучей жидкостью.

– Миссис Уинден! Бегите! – пронзительно закричал Говард.

Его крик вывел меня из оцепенения. Я увидел, что Мэри отчаянно пытается убежать от быстро надвигающейся массы корней. Прямо за ней бежал мужчина из Дернесса – тот, что оставался с ней внизу.

Миссис Уинден удалось ускользнуть от корней, а вот ее спутник оказался недостаточно проворным. Он добежал до нижней ступеньки лестницы буквально сразу же за Мэри, но в тот самый момент, когда он уже бросился вверх по лестнице, один из черных корней метнулся к нему, обвился, словно щупальце осьминога, вокруг его запястья и с огромной силой дернул его назад. Мужчина даже не успел закричать. Черный ковер накрыл его, как волна, и стал продвигаться дальше.

Пока миссис Уинден бежала вверх по лестнице, Рольф и Макмадок начали стрелять, но их пули ударялись в массу корней, не производя ни малейшего эффекта. Весь дом содрогнулся, и мне показалось, что я услышал глубокий, словно болезненный стон, донесшийся с чердака.

– Лестница! – крикнул Говард. – Рубите лестницу!

Макмадок отшвырнул свое ружье, схватил топор и начал изо всей силы рубить полусгнившую древесину лестницы. Через пару секунд его примеру последовал и Рольф. Прогнившие деревянные доски поддались уже с первых ударов, и вся эта – уже лет десять как трухлявая – конструкция, задрожав, словно раненый зверь, рухнула вниз с громким треском.

И очень вовремя! Передняя граница движущихся корней в этот момент уже достигла верхней ступеньки, и один из тонких побегов успел обвиться вокруг ноги Рольфа как раз в тот момент, когда рухнула лестница, увлекая за собой основную массу корней. Рольф закричал и рванулся назад, но и его незаурядной силы не хватило на то, чтобы вырваться из захвата тонкого – всего лишь в палец толщиной – корня. Он упал, попытался уцепиться руками за выемки в досках пола, вопя от страха и отчаяния. Корень, тем не менее, медленно, но неудержимо тащил его к дверному проему.

Макмадок подскочил к Рольфу, замахнулся топором и, нанеся мощный удар по корню, разрубил его. Однако кусок корня, обвившийся вокруг ноги Рольфа, казалось, жил своей жизнью и, словно удав, стал сжиматься все сильнее и сильнее. Рольф, застонав, попытался подняться на ноги, но тут же снова повалился на пол. Тогда он вцепился руками в корень, пытаясь оторвать его от своей ноги, но у него ничего не получалось.

– Оторвите его! – крикнул он. – Да оторвите же его! Моя нога!

Макмадок обеими руками вцепился в корень, но и объединенных усилий Рольфа и Макмадока не хватило на то, чтобы освободить ногу. Стоны Рольфа становились все громче. Его лицо покраснело, а на материи штанов появились темные пятна.

– Отрубите его! – кричал он. – Ради бога, Говард, отруби его! Он меня убьет!

Говард грубо отпихнул Макмадока в сторону и опустился возле Рольфа на колени. В его руке сверкнул длинный обоюдоострый нож. Мое сердце замерло, когда я увидел, как он приложил лезвие ножа к этому тонкому корню: если он попытается разрезать его, он неизбежно поранит ногу Рольфа.

Но он этого не сделал. Лезвие ножа лишь слегка надрезало твердую, как кость, поверхность корня.

Первые полсекунды ничего не происходило, а затем корень начал извиваться, как червяк, и его смертоносная хватка ослабла. Судорожно дернувшись, он отвалился от ноги Рольфа, упал на пол и – начал превращаться в серую пыль…

Рольф вскрикнул, откинулся на спину и схватился обеими руками за правую ногу, издавая жалобные стоны.

Я с удивлением посмотрел на нож в руке Говарда. Лишь теперь я увидел, что к лезвию прилипли маленькие капельки серой слизистой массы…

–  Шог… Шоггот, – пробормотал я. – Говард, вот в чем спасение! Эта штуковина умирает, когда прикасается к Шогготу!

Говард кивнул. Его лицо стало белее снега. Но он так и не успел ничего ответить. Снова послышался пронзительный крик, и, оглянувшись, я увидел, что миссис Уинден отшатнулась, как от удара кулака. За ней, там, где когда-то была верхняя ступенька рухнувшей вниз лестницы, показался целый лес дрожащих черно-коричневых отростков…

– Они карабкаются вверх по стенам! – крикнул Макмадок. – О господи! Они ползут сюда!

Говард чертыхнулся, вскочил на ноги и потащил меня за собой. Весь проем двери был заполнен шевелящейся черно-коричневой массой. Тонкие пульсирующие побеги, похожие на дрожащие нервные волокна, дотянулись до чердака и уже цепко хватались за его полусгнившие половицы. По ним, как по мосту, ползли все новые и новые побеги.

Говард повернул меня к себе и указал на письменный стол.

– Помоги мне! – приказал он.

Я колебался. Безусловно, я знал, что это наш единственный шанс, но уже одна мысль о том, что мне придется своими руками прикасаться к этой мерзкой, наполовину разложившейся массе, была невыносимой.

– Роберт! – взмолился Говард. – Мы должны рискнуть! Я не смогу сделать это один! Прошу тебя!

Я закрыл глаза, попытался подавить в себе отвращение, вызвавшее у меня приступ тошноты, а во рту – вкус горечи, и – схватился за труп обеими руками.

Это было самое мерзкое ощущение, какое я когда-либо испытывал. Мои руки сначала утонули в слизистой массе, как в густом тягучем сиропе, а затем я почувствовал что-то более плотное, зернистое и ухватился за него.

Когда мы дотащили Шогготадо проема двери, черные побеги корней тут же потянулись к нашим ногам и попытались обвиться вокруг них. Масса протоплазмы в наших руках развалилась, от нее начали отделяться и с хлюпаньем падать на пол большие полужидкие куски. Корни, соприкоснувшись с ними, тут же начинали разлагаться, очень быстро и совершенно беззвучно. Это было похоже на некую волну уничтожения, распространяющуюся вокруг нас. Когда мы дошли до дверного проема, под нашими ногами была уже лишь серо-коричневая слизь и пыль.

Я еще раз собрался с силами и бросил все еще остававшиеся у меня в руках куски протоплазмы вниз, в колышущуюся массу корней, метровым слоем заполнившую весь первый этаж.

Результат был почти мгновенным. Черно-коричневая масса корней содрогнулась, из нее начали подниматься дым и пыль, словно после беззвучного взрыва. Затем я увидел повсюду огромные дыры с рваными краями, словно выжженные кислотой. Они быстро разрастались, со смертоносной неистовостью пожирая дрожащие корни.

Я уже не видел, как вся эта масса менее чем за минуту превратилась в серо-коричневую пыль: я медленно опустился возле Говарда на колени, чувствуя, что мое сознание все больше и больше затуманивается.

Смерть настигла его так же беззвучно, как беззвучно это существо пронизывало лесной грунт. Оно почувствовало надвигающуюся угрозу и попыталось на нее как-то отреагировать, но его тело расползлось слишком сильно, созданная им сеть была огромной, а раскинутая ловушка – слишком идеальной, чтобы это все можно было вернуть в исходное положение за короткое время. Его пульсирующее разбухшее туловище, находившееся в пещере глубоко под землей, снова начало увеличиваться в размерах – по мере возвращения его тонких щупальцев из всех растений, из корней и крон деревьев, которые они перед этим пронизали, превратив во что-то новое, противоестественное. Однако беззвучная смерть двигалась в десять раз быстрее, чем плоть этого существа могла отползти по миллионам разветвленных каналов.

Все произошло очень быстро. Тело СУЩЕСТВА начало тускнеть, еще раз содрогнулось и – разложилось. Далеко, очень далеко от него – на морской глубине – зашевелилась гигантская тень другого существа. Все это время оно ждало и наблюдало, и теперь констатировало гибель плода своих усилий с равнодушием машины. Время для него не имело значения, у него еще оставались миллионы помощников, которыми легко можно было восполнить эту – всего лишь одну-единственную – потерю.

Оно беззвучно оторвало свое огромное тело от морского грунта и начало удаляться прочь от суши, подальше в бездну океана – в ту черную кромешную бездну, куда еще никогда не заглядывал человек. Но оно еще вернется. Может быть, завтра, а может быть, через сто лет. В его распоряжении было много времени. Но оно обязательно вернется.

Когда-нибудь.

Было уже около полудня, когда мы покинули дом и снова отправились в путь. Слезть с чердака оказалось не так-то просто, и ни у кого из нас уже не осталось сил, чтобы немедленно куда-то двигаться. Миссис Уинден обработала и перевязала мои раны, но даже после двухчасового отдыха я все равно чувствовал себя усталым и разбитым. Путь, простиравшийся перед нами, казался мне бесконечным.

Когда мы покинули дом, нашему взору открылся неправдоподобный и жуткий вид. Поляна была серой и безжизненной. Ее покрывал толстый – по щиколотку – слой тонкозернистой пыли, которая под воздействием проступающей из земли влаги постепенно превращалась в мерзкую коричневатую жижу. Лес выглядел как после пожара. Деревья во всей округе – насколько хватало взора – стояли оголенными, совершенно без листьев и без коры. В лесу царила мертвая тишина.

– Как вы думаете, эта… эта штуковина действительно погибла? – тихо спросил Макмадок.

Его слова были обращены к Говарду, но, тем не менее, я повернулся к Макмадоку и, улыбнувшись, с напускной уверенностью кивнул.

– Мы его победили, – сказал я. – Если бы нам это не удалось, то все мы уже были бы мертвы, Макмадок.

– Лон, – поправил он меня.

– Лон, – улыбнулся я. – Вы… возвращаетесь в Дернесс?

Он помолчал некоторое время. Его взор скользнул в сторону двоих мужчин – только они из небольшого отряда Бреннана остались живы.

– Да, – сказал он наконец. – Если он еще существует.

– А почему бы вам… почему бы вам не поехать с нами? – спросил я. – Мне бы пригодился такой друг, как вы.

Лон смущенно улыбнулся. Он некоторое время размышлял над моим предложением, а затем отрицательно покачал головой, опустил глаза и начал нервно вертеть в руках свою винтовку.

– Поехать с вами? – переспросил он. – Вряд ли это хорошая идея, Роберт. Мое место – здесь, а не с вами. Хороший кабачок и вдоволь пива – вот что мне нужно, чтобы поскорее забыть о том, что произошло, – он неожиданно ухмыльнулся. – Находиться рядом с вами – уж слишком нервное занятие. Хотя, впрочем, мы еще можем увидеться когда-нибудь.

– Вполне вероятно, – сказал я.

Но мы оба знали, что даже если это и произойдет, то очень нескоро. К сожалению. Мы с ним вполне могли бы стать хорошими друзьями, в этом я был уверен.

Я хотел еще что-то сказать, но Лон неожиданно обернулся, сделал знак рукой своим землякам и быстрыми шагами пошел к лесу – в сторону, противоположную направлению на Беттихилл.

Я смотрел ему вслед, пока он не исчез за голыми стволами деревьев. Во мне росло ощущение утраты.

И вдруг я осознал, что эти мысли – безосновательны. Мы не смогли бы стать друзьями. Даже если бы и захотели. Мне от судьбы достался крест, который я должен нести сам, и у меня не может быть друзей среди обычных людей. Я ведь колдун.

А к колдунам люди не могут испытывать дружеских чувств – лишь неприязнь. Мне вдруг отчаянно захотелось закричать.

Но я, конечно же, этого не сделал.

НА ЭТОМ ЗАКАНЧИВАЕТСЯ СЕДЬМАЯ КНИГА