Текст книги "Журнал "Вокруг Света" №11 за 2001 год"
Автор книги: Вокруг Света Журнал
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)
Символ веры: Цитадель
Более двух тысяч лет назад восточные провинции Римской империи стали колыбелью христианства. Память о том легендарном времени хранится в истории Армянской апостольской церкви – одной из древневосточных церквей, мужественно выстоявшей в годы бедствий и гонений. В 301 году древняя Армения стала первым христианским государством.
Всего 300 лет от Рождества Христова отделяет официальное принятие Арменией христианства. Пожалуй, это были самые трудные годы в истории этой религии, когда верующим приходилось искать убежища в катакомбах и подвергаться жесточайшим преследованиям. Но это было время и апостольских проповедей, постепенного распространения христианства, формирования канонических основ церкви, ее иерархии, различных течений и ересей.
Сошедший на учеников Христа Святой Дух наделил их способностью понимать все языки мира, но, проповедуя Евангелие, апостолы в первую очередь направляли свои усилия на распространение христианства в тех странах, где существовали еврейские общины, поскольку в те годы раннее христианство все еще сохраняло тесную связь с иудаизмом. Со временем новая религия стала столь значительной силой, что ни император, ни цари находящихся под его протекторатом государств не могли с нею не считаться.
Армения, обремененная длительной зависимостью от Персии и Рима, практически первой оценила все преимущества монотеизма, дававшего возможность объединения народа и государства.
Существует предание, что еще при жизни Иисуса Христа царь Эдессы (сирийский город в регионе Армянской Месопотамии, находившийся в зоне влияния Великой Армении) Абгар, жестоко мучимый проказой, прослышав о чудесных исцелениях, творимых в Иерусалиме Спасителем, направил ему письмо с приглашением. Иисус в ответном послании сообщил, что сам приехать не может, но пришлет к царю одного из своих апостолов. Одновременно с письмом он направил царю и свое изображение – Спас Нерукотворный.
Обещание было исполнено. Когда после распятия и вознесения Христа избранные ученики его путем жребия решали, кому в какую страну идти, апостол Фаддей отправился к Абгару. Он исцелил царя (принявшего затем христианство) и его сына, страдавшего от подагры. Однако в Великой Армении, куда отправился затем апостол, царь Санатрук предал его мученической смерти.
Поскольку первые евангельские проповеди в Армении исходили из уст апостолов, именно поэтому Армянская церковь обрела титул апостольской. История принятия христианства Арменией связана с именем мученика Святого Григория Просветителя. Он был широко известен и чтим в средневековом христианском мире.
Потомок парфянских царей Аршакидов Григорий Просветитель, отец которого, претендующий на армянский престол, коварно убил царя Курсара, родился в 257 году. Все его родственники были уничтожены в наказание за страшное преступление главы рода, но новорожденного князя Сурена (Григорием он был наречен при рукоположении в епископы) чудом удалось спасти и тайно вывезти в Каппадокию, где он воспитывался в христианстве. Желая искупить грех отца, Сурен в 30-летнем возрасте вернулся в Армению и поступил на службу к сыну убитого царя Трдату. Во время церемонии жертвоприношения в честь языческой богини Анаит Сурен отказался воздать ей почести. Кроме того, тут же выяснилось, что он является сыном убийцы отца Трдата. Вначале Трдат, успевший полюбить Сурена за ум и верность, попытался заставить его отречься от веры, но, получив отказ, в гневе приказал подвергнуть его жесточайшим пыткам. Чудесным образом исцеленный после истязаний, тот невредимым предстал перед Трдатом. Изумленный царевич все же приказал бросить мученика в ям
у, наполненную ядовитыми гадами. В этом узилище Святой Григорий провел 13 лет, питаясь лишь куском хлеба и несколькими глотками воды, которые приносила ему каждый день одна благочестивая христианка.
Между тем Трдат по-прежнему творил жестокости по отношению к христианам. В 301 году в Армении оказалась красавица христианка Рипсимэ (Рипсимия), бежавшая в числе других 36 девушек-монахинь из Рима вместе с игуменьей старицей Гаянэ (Гаяния). Они спасались от гнева императора Диоклетиана, пожелавшего жениться на Рипсимэ и получившего отказ. Царь, восхищенный красотой девушки, также предложил ей выйти за него замуж. Взбешенный тем, что она отклонила предложение, царь приказал замучить и ее, и всех монахинь, а тела их бросить на съедение диким зверям.
Гнев божий поразил Трдата и его приближенных, и они, обезумев, носились по лесам, разрывая на себе одежду и грызя собственное тело.
Сестра же царя Хосровадухт услышала во сне глас божий, возвестивший, что только освобождение Сурена может исцелить царя. Извлеченный из ямы святой прежде всего повелел собрать останки замученных дев. На месте их захоронения, в Вагаршапате (тогдашней столице) воздвигли церковь. В ней Трдат и его приближенные молились святым мученицам. После принесенного покаяния грешники исцелились и приняли крещение. Царь во всеуслышание объявил о принятии христианства в качестве государственной религии.
В начале IV века христианская Армения оказалась страной, окруженной со всех сторон язычниками. В Римской империи все еще продолжались гонения на христиан и потому сделать преследуемую религию государственной без одобрения римского императора было независимым и даже дерзким шагом. Решительность Трдата, возможно, объяснялась условиями 40-летнего мирного договора, заключенного в 298 году между Римской империей и сасанидской Персией, по которому Великая Армения признавалась независимым и целостным государством, хотя она и не вышла окончательно из-под влияния Рима. Сам царь был личностью незаурядной. Воспитанник Рима, он стал победителем греческих Олимпийских игр по борьбе, совершил много героических поступков. Трдат был принят при дворе императора Диоклетиана, участвовал в его шумных пирах и был очень близким ему человеком. В том же 298 году был коронован как Трдат III при явной протекции Диоклетиана.
Близость к императору позволяла надеяться если не на поддержку действий царя, то хотя бы на отсутствие проявлений открытого недовольства. Ведь принятие христианства как политический акт было прежде всего направлено против Персии, поскольку армянское язычество было, по сути, родственно зороастризму – государственной религии персов. Стремление Трдата избавиться от влияния сасанидов и подтолкнуло его на этот шаг.
И все же Армении не удалось избежать столкновения с Римской империей. После смерти Диоклетиана новый император Максимин (305 – 313) в последний год своей жизни объявил армянам войну, пытаясь заставить их вновь поклоняться идолам. И хотя его поход окончился неудачей, неизвестно, как бы сложились взаимоотношения Армении с метрополией, если бы не Миланский эдикт 313 года о веротерпимости императора Константина, положивший конец преследованиям христиан.
Другой могущественный враг угрожал молодому христианскому государству с востока. Персия не оставляла попыток развернуть Армению в русло зороастризма и тем самым распространить на нее свое влияние.
Армянское войско, защищая христианство, одержало первую победу в 337 году, когда персидский царь Шапух II, не дождавшись истечения срока договора с Римской империей, напал на страну. Знаменитая Аварайрская битва 451 года хотя и завершилась поражением армян, но обескровила персов. В конце концов они были вынуждены заключить в 484 году договор, по которому за Арменией признавалось право на исповедание христианства.
Если посмотреть на географическую карту, то видно, что Армения является границей христианского мира между Европой и Азией. И это обстоятельство определило ее историческую судьбу. Непрерывное ее порабощение сначала арабами, татаро-монголами, а затем турками было вызвано не только захватническими целями, но и тем, что Армения всегда занимала в мире обособленное положение. Христиане редко приходили на помощь Армении. Зачастую даже византийские императоры разрушали эту страну, бывшую живым щитом на пути кочевников. Так, император Василий II Болгаробойца (976 – 1025), армянин по национальности, в результате своей политики окончательно разрушил государственность Армении, аннексировав ее территории и присоединив их к Византийской империи. Кстати, Василий II – тот самый император, благодаря которому князь Владимир Красное Солнышко принял христианство и крестил Русь в 988 году. Причем его обращение в веру сопровождалось женитьбой на родной сестре императора, Анне. Ради этого брака, поскольку христианство запрещало многоженство, Владимиру пришлось оставить горячо любимую жену – полоцкую княжну Рогнеду, мать Ярослава Мудрого.
Обособленность положения Армении объясняется и тем, что на протяжении многих веков ее церковь обвинялась в монофизитской ереси, хотя монофизитство (от греческого «одна природа»), признающее только одну-единственную божественную природу Христа и отрицающее человеческую, было осуждено Армянской апостольской церковью на церковном Соборе еще в 491 году. Отчуждение между ортодоксальным христианством и армянской церковью, возможно, объяснялось недостаточно четким переводом с греческого определений Халкидонского Собора 451 года о двух естествах Христа, которые были представлены как «два лица». По этой причине решения Собора не были приняты в Армении. Кстати, такую позицию тогда занимали и эфиопская, и египетская коптская, и индийская малабарская, и ассирийская церкви. Все они признавали и признают решения первых трех Халкидонских Соборов, в том числе и Никейский Символ Веры.
Армения, беспомощная перед лицом враждебного окружающего мира, неоднократно стремилась к созданию церковной унии в поисках могущественных покровителей. В 1169 – 1180 годах епископ, а впоследствии католикос Нерсес Шнорали подготовил «Изложение веры Армянской Церкви» для Византийского императора Мануила и Патриарха Константинопольского Луки.
В этом документе впервые четко было указано на различие в понимании терминов, а не на различие в понимании природы Христа. Кстати, именно этот документ лег в основу современных переговоров между Папой Римским Иоанном Павлом II и Католикосом Гарегином I, когда стороны, наконец, пришли к обоюдному согласию по поводу содержания армянского христианства. А тогда, в XII веке, и император, и патриарх после изучения документа нашли, что объединение возможно, но выдвинули ультимативные условия, включавшие в себя помимо вопросов чисто богословского характера требование об утверждении избранного армянского католикоса императором. Затянувшиеся переговоры оборвались со смертью императора Мануила в 1180 году.
Католическая церковь тоже не оправдала надежд на сближение из-за ультимативных требований римских пап, вынуждавших армянскую церковь пожертвовать своей самобытностью.
В то время как Великая Армения полностью утратила свою политическую независимость, на берегу Средиземного моря с 1173 по 1375 год существовало небольшое армянское царство Киликия, называвшееся на Западе Малой Арменией. Сюда и был переведен католикосат из Великой Армении. Когда же в 1441 году христианский престол в Эчмиадзине был восстановлен, киликийский католикосат продолжал действовать, правда, уже в других восточных странах, в конце концов обосновавшись в Ливане, но уже под эгидой Эчмиадзинского. И такое положение сохранялось вплоть до 1922 года, когда с согласия Католикоса Всех армян киликийскому католикосату были временно переданы три епархии – в Ливане, Сирии и на Кипре. Ныне этот католикосат объединяет 800 тысяч человек. А Армянская церковь в Эчмиадзине во главе с католикосом Гарегином II – около 5 миллионов человек как в Армении, так и во многих других странах мира. Несмотря на существование нескольких престолов, Армянской церкви удалось сохранить свое внутреннее единство и избежать богословских битв, сотрясавших другие церкви. Разобщенность же между католикосатами, возникшая в 1956-м и длившаяся вплоть до недавнего времени, носила характер политический, а отнюдь не богословский.
В мире действуют также два отдельных армянских патриархата – Константинопольский и Иерусалимский, под опекой последнего находятся принадлежащие ему в Иерусалиме святые места.
На долю Армянской апостольской церкви пришлись даже не годы – века беспрерывных лишений, расколов и унижений. Но она обладала удивительной способностью возрождаться. Дело в том, что для армян существование церкви и христианства, возможно, имеет гораздо более важное значение, чем даже существование государственности, являясь средоточием армянского духа.
Реликвии
Армянская церковь является хранительницей многих реликвий, священных для каждого христианина. Все они собраны в Кафедральном соборе в Эчмиадзине. Самой ценной из них является копье, которым было пронзено тело Христа. Знаменитый пещерный храм Сурб Гегард, Храм Святого Копья, являющийся огромным сооружением, высеченным в скале, долгие века хранил его в своих стенах.
Вскоре после официального принятия христианства в Армении епископ Низибийский попытался взобраться на вершину Арарата, чтобы найти Ноев ковчег. После долгих и безуспешных поисков измученный подъемом епископ уснул на склоне горы. Во сне ему явился ангел и вручил кусок легендарного корабля. В 1766 году его частица была подарена императрице Екатерине II в знак благодарности за покровительство живущим в империи армянам. В числе святынь и частица Древа Животворящего и Пречестного Креста Христова, а также тернового Венца Спасителя (на фото).
Здесь же хранятся мощи величайших святых – Иоанна Крестителя, Святого Стефана Первомученика, апостолов Фаддея, Варфоломея, Фомы и Андрея Первозванного. Десницей Григория Просветителя, так же как и Святым Копьем, освящается миро во время обряда мироварения, проводимого раз в семь лет.
Церковь
Вера нуждалась не только в защите от нападок со стороны внешних врагов, но и в создании определенной канонической структуры, которая во многом сформировалась благодаря деятельности св. Григория Просветителя.
В Кесарии Каппадокийской издавна действовал епископат. Здесь Сурен был рукоположен в сан епископа, получив при этом имя Григорий. После возвращения в Вагаршапат ему было видение, в котором точно было указано место для воздвижения алтаря новой церкви. И практически сразу начались работы по возведению кафедрального собора. По окончании этих работ оказалось, что священное место осталось в центре внутреннего пространства. Поэтому кафедральный собор в Эчмиадзине (буквально «Место сошествия Единородного»), может быть, единственная в мире церковь, в которой один алтарь находится в центре зала, а второй, как и у всех церквей, на своем обычном месте, в восточной апсиде.
Григорий установил иерархию церкви по образцу государственного устройства. Он стал первым главой церкви – католикосом (от греческого – «вселенский»). При каждом княжестве (нахарарстве) был создан свой епископат. На Западе несколько позже, в 325 году, была утверждена митрополитская система, а затем, в 381-м, – патриаршеская.
К 325 году создатель армянской церкви удалился от мира и скончался спустя 10 лет. Новым главой церкви стал католикос Аристакес, который привез в Армению с Первого Никейского собора, состоявшегося в 325 году, Символ Веры.
В 354-м был созван Первый армянский национально-церковный собор. Его решения носили характер просветительства и благотворительности. В различных регионах страны стали создаваться лепрозории, больницы, приюты для нищих, сиротские дома. В монастырях, в том числе и женских, предусматривалось открытие школ. Отныне на похоронах запрещалось плакать и разрывать на себе одежды, поскольку, по новой вере, умерший попадал в Царствие Небесное. Поощрялось милосердие по отношению к слугам, рекомендовалось снижать налоги, запрещалось жениться на близких родственниках или выходить за них замуж.
Обряды
Рождество и Крещение в Армении отмечаются в один день – 6 января. Так эти праздники отмечали все христиане, пока с 336 года не были разведены по времени в связи с западной традицией праздновать День победы света над тьмой 25 декабря. В итоге в этот день стали праздновать Рождество, а 6 января – Крещение. Православные отмечают Рождество 7 января, а Крещение —19-го. И объясняется это различием между Юлианским и Григорианским календарями.
При совершении таинства причастия Армянская и Католическая церкви употребляют пресный хлеб, а православная – квасной. Последняя подразумевает двойственный характер природы Христа (содержание в квасном хлебе муки и закваски). Армяне и католики помнят, что именно пресный хлеб Иисус Христос раздавал апостолам во время Тайной вечери.
Верующих по традиции причащают неразбавленным вином. Более поздняя традиция использовать воду и вино как в католичестве, так и в православии ведет свое начало от римского епископа Александра (105 – 115), имевшего в виду слова из Евангелия от Иоанна: «…один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода». Кровь символизирует таинство причащения, а вода – таинство крещения.
Свершая крестное знамение, армяне крестятся тремя перстами слева направо. Крестное знамение – прославление Троицы – «Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь». А поскольку Христос после вознесения воссел «одесную Отца», то есть по правую руку, то армяне, крестясь, видят перед собой Христа, сидящего слева. Православные из тех же побуждений крестятся справа налево, имея в виду то, что Христос находится справа от Отца.
Так называемый Передовой пост присущ исключительно Армянской церкви и восходит к первым христианам. Наступает он за три недели до Великого Поста и длится пять дней. Он необходим для очищения от бесов перед вступлением в Великий Пост.
Так называемый матах (обряд жертвоприношения) – это изъявление благодарности Богу, принесение покаяния и прошение о даровании успокоения душам умерших. При исполнении этого обряда в жертву приносятся освященные бычки, бараны, петухи и голуби, которых посыпают и кормят освященной солью. На изображениях Тайной вечери присутствует пасхальный агнец, мясо которого Христос вкушал вместе с апостолами.
Письменность
Главная трудность в распространении христианства в Армении заключалась в том, что богослужение велось на сирийском и греческом языках. И хотя специальные служители переводили слова священников, зачастую текст оставался непонятен большинству верующих.
Возникла острая необходимость в создании национальной письменности.
Особенно в связи с разделом Армении между Персией и христианской Византийской империей в 387 году, когда влияние сасанидов усилилось. Появление алфавита, сотворенного монахом-одиночкой по имени Месроп Маштоц, решило многие проблемы армянской государственности и культуры.
После долгой работы Маштоц в 405 году создал новый алфавит. И первым делом он и католикос Саак Партев, проделавший наибольшую часть работы, взялись за перевод Библии. Он оказался столь совершенным, что за полторы тысячи лет не возникло необходимости в его переработке.
Многие памятники античной литературы сохранились по сей день благодаря армянскому переводу.
Рафаел Айрапетян | Фото Кирилла Самурского
Люди и судьбы: Другая правда
«Самый верный и безошибочный суд публики о шефе жандармов будет в то время, когда его не станет», – писал Бенкендорф сам о себе. Но вряд ли он мог даже представить, насколько это время будет отдаленным...
Известнейший из жандармов России был старшим из четырех детей генерала от инфантерии, рижского гражданского губернатора в 1796—1799 годах Христофора Ивановича Бенкендорфа и баронессы Анны-Юлианы Шеллинг фон Канштадт. Его дед Иоганн-Михаэль Бенкендорф, по-русски Иван Иванович, был генерал-поручиком и обер-комендантом Ревеля. С ним, умершим в чине генерал-лейтенанта, связано приближение Бенкендорфов к российскому престолу. Екатерина II уже после смерти Ивана Ивановича в память 25-летней «беспорочной службы в русской армии» сделала его вдову Софью Ивановну, урожденную Левенштерн, воспитательницей великих князей – Александра и Константина Павловичей. В этой роли она пребывала неполных четыре года, но срока этого оказалось достаточно для того, чтобы сыграть большую роль в судьбе и карьере будущих внуков.
Александр родился 23 июня 1783 года. (Есть мнение, что эта дата может колебаться также в пределах 1781 и 1784 годов. – Прим. авт.) Благодаря дворцовым связям бабушки и матери, приехавшей в Россию из Дании в свите будущей императрицы Марии Федоровны, карьера его была устроена сразу. В 15 лет юношу зачислили унтер-офицером в привилегированный лейб-гвардии Семеновский полк. Производство его в поручики также последовало очень быстро. И именно в этом чине он стал флигель-адъютантом Павла I. Причем, в отличие от многих его предшественников, изрядно намучившихся возле непредсказуемого императора, молодой Бенкендорф таких проблем не ведал.
Хотя, надо сказать, благоприятные перспективы, связанные с почетной должностью флигель-адъютанта, его не прельщали. Рискуя вызвать Высочайшее неудовольствие, он в 1803 году отпросился на Кавказ, и это даже отдаленно не напоминало дипломатические вояжи в Германию, Грецию и Средиземноморье, куда император отправлял молодого Бенкендорфа.
Кавказ с его изнурительной и кровавой войной с горцами являлся настоящей проверкой на личное мужество и способность руководить людьми. Бенкендорф прошел ее достойно. За конную атаку при штурме крепости Ганжи он был награжден орденами Св. Анны и Св. Владимира IV степени. В 1805 году вместе с «летучим отрядом» казаков, которым он командовал, Бенкендорф разбил передовые неприятельские посты при крепости Гамлю.
Кавказские баталии сменились европейскими. В прусской кампании 1806—1807 годов за битву при Прейсиш-Эйлау он был произведен в капитаны, а затем и в полковники. Затем последовали русско-турецкие войны под командованием атамана М.И. Платова, тяжелейшие бои при переправе через Дунай, взятие Силистрии. В 1811 году Бенкендорф во главе двух полков совершает отчаянную вылазку из крепости Ловчи к крепости Рущук через неприятельскую территорию. Этот прорыв приносит ему «Георгия» IV степени.
В первые недели наполеоновского вторжения Бенкендорф командует авангардом отряда барона Винценгороде, 27 июля под его предводительством отряд произвел блистательную атаку в деле при Велиже. После освобождения от неприятеля Москвы Бенкендорф был назначен комендантом разоренной столицы. В период преследования наполеоновской армии отличился во множестве дел, взял в плен трех генералов и более 6 000 наполеоновских солдат. В кампании 1813-го, став во главе так называемых «летучих» отрядов, сначала разбил французов при Темпельберге, за что был удостоен «Георгия» III степени, затем вынудил неприятеля сдать Фюрстенвальд. Вскоре он с отрядом был уже в Берлине. За беспримерное мужество, проявленное во время трехдневного прикрытия прохода русских войск к Дессау и Роскау, был награжден золотой саблей с алмазами.
Дальше – стремительный рейд в Голландию и полный разгром там неприятеля, затем Бельгия – его отрядом взяты города Лувен и Мехельн, где у французов были отбиты 24 орудия и 600 пленных англичан. Потом, в 1814-м, был Люттих, сражение под Красным, где он командовал всей конницей графа Воронцова. Награды следовали одна за другой – помимо «Георгия» III и IV степеней, еще «Анна» I степени, «Владимир», несколько иностранных орденов. Одних шпаг за храбрость у него оказалось три. Войну он закончил в звании генерал-майора.
В марте 1819 года Бенкендорф был назначен начальником штаба Гвардейского корпуса.
Безупречная, казалось бы, репутация воина за Отечество, которая ставила Александра Христофоровича в ряд самых выдающихся военачальников, не принесла ему, однако, той славы среди сограждан, которая сопутствовала людям, прошедшим горнило Отечественной войны. Бенкендорфу не удалось походить в героях ни при жизни, ни после смерти. Его портрет в знаменитой галерее героев 1812 года у многих вызывает нескрываемое удивление. А ведь он был храбрым солдатом и отменным военачальником. Хотя в истории немало человеческих судеб, в которых одна половина жизни как бы отменяет другую. Жизнь Бенкендорфа – яркий тому пример.
С чего все началось? Формальным поводом для того, чтобы сослуживцы взглянули на Бенкендорфа под иным углом зрения, послужила стычка с командиром Преображенского полка К.К. Кирхом. Обеспокоенный тем интересом, который проявляет гвардейская молодежь к революционным событиям, происходящим в Испании, Бенкендорф приказал Кирху подготовить подробную докладную записку об «опасных разговорах». Тот отказался, заявив, что не желает быть доносчиком. Начальник Гвардейского штаба в гневе выставил его за дверь. О произошедшем узнали офицеры Преображенского полка, разумеется, вовсю порицавшие инициативу Бенкендорфа. Оправдания этому поступку просто быть не могло, мало того, что доносительство было не в чести, главное же заключалось в том, что дух свободомыслия, принесенный из заграничных походов, буквально клокотал среди людей в мундирах, причем даже более, чем среди гражданских.
Прошло несколько месяцев, и разразилась так называемая «Семеновская история». Жестокость по отношению к подчиненным Ф.Е. Шварца, командира родного для Бенкендорфа полка, возмутила не только солдат, но и офицеров. Восстание лейб-гвардии Семеновского полка продолжалось всего двое суток – с 16 по 18 октября 1820 года, но этого оказалось достаточно, чтобы похоронить уверенность правительства в абсолютной преданности не только гвардейцев, но и большинства армейских людей.
Бенкендорф одним из первых понял, к чему может привести «брожение умов», те рассуждения, споры и планы, которые вызревали в сердцевине тесных офицерских собраний. В сентябре 1821 года на стол императору Александру I была положена записка о тайных обществах, существующих в России, и в частности о «Союзе благоденствия». Она имела аналитический характер: автор рассматривал причины, сопровождавшие возникновение тайных обществ, их задачи и цели. Здесь же высказывалась идея о необходимости создания в государстве специального органа, который бы мог держать под надзором настроение общественного мнения, а если надо, то и пресекать противоправную деятельность. Но помимо всего прочего в ней автор называл поименно тех, в чьих умах поселился дух свободомыслия. И это обстоятельство роднило записку с доносом.
Искреннее желание предотвратить расстройство существующего государственного порядка и надежда на то, что Александр вникнет в суть написанного, не оправдались. Общеизвестно сказанное Александром об участниках тайных обществ: «Не мне их судить». Это выглядело благородно: император и сам, было дело, вольнодумствовал, замышляя крайне смелые реформы.
А вот поступок Бенкендорфа как раз был далек от благородства. 1 декабря 1821 года раздраженный император отстранил Бенкендорфа от командования Гвардейским штабом, назначив его командиром Гвардейской кирасирской дивизии. Это была явная немилость. Бенкендорф в тщетных попытках понять, чем она вызвана, снова писал Александру. Вряд ли он догадывался, что императора покоробила эта бумага и он преподал ему урок. И все же бумага легла под сукно без единой пометки царя. Бенкендорф затих...
«Разъяренные волны свирепствовали на Дворцовой площади, которая с Невою составляла одно огромное озеро, изливавшееся Невским проспектом» – так писал очевидец страшной ноябрьской ночи 1824-го. Вода в некоторых местах Петербурга поднялась тогда на 13 футов и 7 дюймов (то есть более чем на четыре метра). По городу, превратившемуся в огромное взбаламученное озеро, плавали экипажи, книги, полицейские будки, люльки с младенцами и гробы с покойниками из размытых могил.
Стихийные бедствия всегда обнаруживали и негодяев, спешащих воспользоваться чужим несчастьем, и отчаянных храбрецов, спасавших других, не заботясь о себе.
Так, перейдя набережную, когда вода доходила ему уже до плеч, генерал Бенкендорф добрался до катера, на котором находился мичман гвардейского экипажа Беляев. До 3 часов ночи вместе они успели спасти огромное число людей. Александр I, получивший множество свидетельств мужественного поведения Бенкендорфа в те дни, наградил его бриллиантовой табакеркой.
Прошло несколько месяцев, и императора не стало. А 14 декабря 1925-го Петербург взорвался Сенатской площадью. То, что в конце концов стало едва ли не самой возвышенной и романтичной страницей русской истории, свидетелям того памятного декабрьского дня таковым не казалось. Очевидцы пишут об оцепеневшем от ужаса городе, о залпах прямой наводкой в плотные шеренги восставших, о тех, кто мертвыми падали лицом в снег, о ручейках крови, стекавших на невский лед. Потом – о запоротых солдатах, повешенных, сосланных в рудники офицерах. Кое-кто сожалел, что, дескать, «страшно далеко они от народа», а потому и масштабы оказались не те. А то бы, глядишь, и запылало: брат на брата, полк на полк... Бенкендорфу же казалось, что налицо явная начальственная промашка и страшный убыток государству даже в том, что отличному человеку мичману Беляеву, с которым они в ту безумную ночь сновали, как по морю, по всему Петербургу, 15 лет теперь гнить в сибирских рудниках.
Но именно те трагические дни положили начало доверию и даже дружеской приязни нового императора Николая I и Бенкендорфа. Остались свидетельства, что утром 14 декабря, узнав о бунте, Николай сказал Александру Христофоровичу: «Сегодня вечером, может быть, нас обоих не будет более на свете, но по крайней мере мы умрем, исполнив наш долг».
Бенкендорф свой долг видел в защите самодержца, а значит, государства. В день бунта он командовал правительственными войсками, расположенными на Васильевском острове. Потом был членом Следственной комиссии по делу декабристов. Заседая в Верховном уголовном суде, он не раз обращался к императору с просьбами о смягчении участи заговорщиков, хорошо при этом зная, насколько принималось Николаем в штыки всякое упоминание о преступниках.
Жестокий урок, преподанный императору 14 декабря, не прошел даром. Волею судеб тот же день изменил и судьбу Бенкендорфа.
В отличие от царственного брата Николай I внимательнейшим образом ознакомился со стародавней «запиской» и нашел ее очень дельной. После расправы с декабристами, стоившей и ему немало черных минут, молодой император всячески стремился устранить возможные повторения подобного в будущем. И, надо сказать, не напрасно. Современник тех событий Н.С. Щукин писал об атмосфере, царящей в русском обществе после 14 декабря: «Всеобщее настроение умов было против правительства, не щадили и государя. Молодежь распевала бранные песни, переписывали возмутительные стихи, бранить правительство считалось модным разговором. Одни проповедовали конституцию, другие республику...»
