Текст книги "Изабелла (СИ)"
Автор книги: Владлена Курченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
Это вступление озадачивало меня больше необъяснимого рисунка.
– Давай немножко отвлечемся и представим себе огромную вселенную. В этом бескрайнем пространстве Земля являет собой крошечную песчинку. Люди давно пытаются заглянуть в просторы космоса. Но современное развитие технологий пока этого не позволяет. И люди строят догадки, предположения, фантазируют на тему жизни за пределами Земли. Меня всегда удивляло, почему человечество представляет инопланетян монстрами? Почему обязательно зеленые человечки или рептилии? Почему они должны быть агрессивно настроены против землян? А если они такие же люди, или почти такие же. Вдруг мы настолько похожи, что и не различить в толпе? Если конечно не знать как, – при этих словах она погладила себя по запястью.
– Простите, вы намекаете, что я марсианка?! – мои губы расползались в улыбке.
– Нет. Марс опустел слишком давно. И ты в любом случае не можешь быть марсианкой. Жители Марса, в свое время, перебрались на Землю, и стали землянами. А ты не землянка. Может быть, ты родилась на Земле, а может тебя привезли в младенчестве. Этого я не знаю. На этот вопрос тебе ответят только твои родители. Хотя думаю, ты родилась здесь. И видимо по этой причине от тебя скрыли правду. Скорее всего, один из твоих родителей землянин. Не зная, чьи гены, будут преобладать у ребенка, они промолчали. Но это легко проверяется. Судя по всему у тебя преобладают наши гены, иначе ты не получила бы «кровт».
– Любовь Петровна, вы понимаете, как это все звучит?
– Как бред сумасшедшего. Я ведь тебя предупреждала. И называй меня, пожалуйста, Либия. Это мое настоящее имя. Но ты обещала выслушать, я могу продолжать?
– Хорошо, я слушаю, но не уверена, что готова верить.
– И не надо. Для начала ты должна знать, а доказательства представить не трудно. В одной соседней галактике есть система Золмина. Золмин очень похож на Солнце. Да и во многом другом системы практически идентичны. Единственная обитаемая планета в системе Золмина – это Гераклия. Жизнь на Гераклии зародилась намного раньше, чем на Марсе. Солнечная система вообще крайне молода. Гераклианцы практически такие же, как земляне. Да и во всей вселенной мы пока не встречали ни кого кроме людей. Массовую часть жителей Гераклии составляют мужчины. Это высокие, крепкие, сильные мужчины. Именно благодаря их внешним данным и некоторым чертам характера, на Земле появился миф о Геракле. Все сферы жизнедеятельности планеты управляются мужчинами. При этом на планете распространен культ женщины. Каждая родившаяся девочка автоматически попадает под защиту и обеспечение государства. Если учесть тот факт, что за год на всей планете рождается десять – двенадцать девочек, такое отношение становится понятным. Но их не держат в «теплице» оберегая от всего на свете. Женщины ведут полноценный образ жизни. Учатся, развиваются, работают, если хотят. Но есть на планете и уникальные черты, присущие только ей. Желание сохранить своих немногочисленных женщин с веками развило у мужчин уникальные ментальные и биологические способности. Гераклианцы безошибочно определяют психологический настрой женщины. Ощущают ее физическое и психическое состояние. Таким умением обладают все без исключения мужчины Гераклии. Гераклианцы настолько внимательны, галантны, обходительны. Настолько тонко чувствуют женщин, предугадывая их малейшие желания, что не влюбиться в них просто не возможно, – в этот момент рассказа у меня перед глазами возник образ Димы. Видимо удивление отразилось на моем лице.
– Напоминает кое-кого, да? – спросила Либия. – Мне кажется, твоего мужа тоже стоит проверить, вряд ли он землянин. Но я продолжу. Есть у мужчин Гераклии еще одна интересная особенность. Которая проявляется уже не у всех мужчин, но у очень многих. Дар излечения. Естественными токами своей биологической энергии они возвращают больной орган к нормальной работе. Обычно мужчины, обладающие такой способностью, избирают своей сферой деятельности медицину. Используют они для этого силы собственного организма. И чем серьезнее была проблема, тем больше жизненной энергии они отдают. Спасая больного от неминуемой смерти, они могут отдать слишком много энергии и погибнуть при этом сами. В этом случае спасти врача, быстро вернуть ему силы можно только одним способом. Спасет его естественная сила, самая мощная природная энергия – энергия секса. Если не брать во внимание столь критические ситуации. То, отдохнув несколько дней, Гераклианец вновь может лечить, без ущерба для себя, – теперь я вспомнила побледневшее лицо Виктора. И мне стало на мгновение страшно.
– Не пугайся, с Виктором ничего не случится. Надеюсь, завтра он будет уже нормально себя чувствовать.
– Простите Либия, я на минутку, – подчиняясь интуиции, я подошла к дверям его комнаты, и постучала. Он открыл дверь. Выглядел он плохо, так обычно выглядят тяжело болеющие люди. Я взглянула ему в глаза, и он сразу отреагировал.
– Вы не обязаны это делать, – я его прервала.
– Молчи, – обняла за шею и поцеловала. Как только мои губы коснулись его, вспыхнул жар желания. Я плохо осознавала свои действия, просто знала так надо. Не знаю, сколько мы целовались, но вдруг он плавно отстранился. Пытаясь утихомирить колотившееся сердце и восстановить дыхание, я стояла, потупив взор. Виктор держал меня за плечи и, похоже, ждал. Немного успокоившись, я подняла на него взгляд. Передо мной был прежний Виктор.
– Спасибо, я очень признателен, – улыбаясь, сказал он. Я уже ни чего не понимала, и не верила своим глазам. Виктор выглядел абсолютно здоровым, а по моим венам, вместо крови, бежало желание. Я не пыталась его скрыть, он все равно все чувствует.
– Почему? Почему ты остановился? – я была в недоумении.
– Мне хватило энергии для восстановления, – спокойно ответил он.
– Но ты же чувствуешь, должен чувствовать…
– Элла, я чувствую намного больше, чем ты думаешь. И если когда-нибудь тебе захочется меня поцеловать не из чувства благодарности и, не находясь в полу шоковом состоянии… – он коснулся пальцами моей щеки.
– Тебе пора отдохнуть. Хватить на сегодня переживаний. Пойдем, выпьем чаю.
– Лучше водки, – тихо почти шепотом ответила я. Виктор рассмеялся.
– Не стоит. Все не так страшно, как тебе сейчас кажется, – он обнял меня за талию. Вот так в обнимку мы вышли на кухню. Либия накрывала на стол. Она «не заметила» ни объятий, ни выздоровления сына, ни того что мы перешли на «ты».
Разговор шел обыденный. Они оба делали вид, что ничего не произошло. Не было разговоров о инопланетянах, не было замечено резко изменившихся отношений с Виктором. Мой разум находился в тумане. Отвечала я невпопад, прибывая в непонятном ступоре. Ужин закончился. Либия провожала меня в комнату.
– Я положила тебе полотенце, если захочешь принять душ. Свет выключается здесь, отдыхай.
– Можно мне покурить, я открою окно? – спросила я.
– Конечно дочка, чувствуй себя как дома, – она направилась к выходу. Уже открыв дверь, остановилась. – Спасибо тебе за сына, – сказала она и вышла.
Обычно я курю редко, но сейчас стоя у окна не выпускала сигарету из рук. В голове был хаос. Мысли прыгали как зайцы, не заканчивая начатый поток. Что со мной твориться? Что вообще со мной не так? Как совместить все происходящее? Я холодна к Игорю, зато горю желанием к мало знакомому мужчине! А желание так и не ушло! Что я скажу Диме? Поехала решать проблему. И вместо решения одной вернулась с десятком новых! Как отреагирует на появление Виктора – Олег, а Аня, а Дима? Почему я ночую здесь, что у меня дома нет? Со мной точно что-то не в порядке! Я, наверное, схожу с ума. Такая себе редкая форма помешательства. Мечусь от одного мужчины к другому. Ни кому не говорю «да», но и никого не отпускаю. Что это жадность, эгоизм, садизм странной психологической формы? Так я и сама покоя не знаю. Может я психологическая мазохистка? Или извращенка какая-то. Но тогда почему мне так больно? Невыносимо больно! Почему я не могу найти покой, залечить израненное сердце. Или хотя бы остановить рост этой боли. Пусть бы уже была, только равномерной. Я бы привыкла, справилась как-нибудь. Но боль все нарастает, усиливается с каждым прожитым годом. И еще тоска, она появилась недавно, но тоже крепнет, разъедая душу. Мне больно, мне больно за них всех! Как объяснить Игорю, через столько лет, что я ошиблась? Особенно после сегодняшних событий. Как рассказать ему о сыне? Может не стоит рассказывать? Просто потерять девушку это одно, а ребенок… Олег вон как мучается! Каждый раз у меня сжимается сердце, когда вижу боль, перемешанную с любовью в его глазах. Каждый раз умираю от стыда, когда слышу, с какой нежностью Дима произносит «жена». Что же я за человек такой? Почему всем окружающим меня людям плохо? Боже! Ну, неужели в моей жизни было мало страданий, боли, стыда, неразделенной любви!!! Почему! Почему к этому всему добавился еще и Виктор! Нет! Меня надо запереть! Запереть подальше от людей! Что б я больше ни кому не приносила страданий! Не мучила дорогие моей душе сердца! Может мне исчезнуть? Уйти навсегда… А как же дети? Они-то в чем виноваты?! Нет, я не могу их бросить! Пусть в их жизни полная неразбериха с отцами. Но мать у них будет! Я отдам свою любовь им, всю без остатка. И пусть мне не досталось в жизни счастья. Простого женского счастья. Пускай я ни когда не смогу прижаться к плечу любимого. Я буду жить ради них, ради моих деток! Надо только постараться придумать, как избавить моих мужчин от исчадия ада по имени Изабелла. Исчезнуть из их жизни навсегда. Пусть они живут дальше, пусть будут счастливы хотя бы они! Я вздрогнула от стука в дверь.
– Изабелла, можно войти?
– Нет! – выкрикнула я, услышав голос Виктора. Дверь открылась, он замер на пороге. Взгляд метнулся по комнате.
– Элла, я только хотел спросить, может успокоительного на ночь. День был тяжелый, – он двинулся вперед, – ты вымоталась, наверное, не можешь заснуть.
Виктор как-то странно двигался. Не пошел прямо ко мне, а медленно и осторожно передвигался по периметру комнаты. Я замерла, не понимая его действий. Он приближался, я отступила назад. Стоило мне отойти от окна, как Виктор молнией бросился вперед и, захлопнул створки. Только тогда я поняла, о чем он подумал. Я горько усмехнулась.
– Успокойся, я не собираюсь накладывать на себя руки. Во-первых, у меня дети, а во-вторых, тут всего второй этаж. Откуда у тебя такие дикие мысли?
– Ты приняла решение, я чувствую. И оно смертельно, для тебя смертельно. Что ты задумала Изабелла?
– На какое расстояние распространяются твои возможности? – спросила я в ответ.
– В радиусе пятидесяти метров без проблем. Ты не ответила.
– Я приношу людям только несчастья, с этим пора покончить навсегда, – спокойно ответила я.
– Решила «похоронить себя заживо»? Не правильное решение, – он сделал шаг ко мне.
– Не подходи, – отступать мне было некуда.
– Почему? Разве ты меня боишься? Не думаю. Ты сейчас борешься сама с собой. Как и все последние годы, – он сделал еще шаг. – А ты не пробовала расслабиться, уступить своим желаниям. Плыть по течению, а не против него. Зачем вся эта борьба, ради чего? Разве она принесла тебе счастье или покой? – он подошел вплотную. – Так может пора пересмотреть свои взгляды на жизнь? Попробовать что-нибудь другое. Даже если не получится, хуже уже не будет. А если получится, если станет легче или хотя бы понятнее. Да как бы ни случилось, ты хотя бы будешь знать ответ. Ты зациклилась Элла, зациклилась на горе и страданиях, – он погладил меня по щеке. Его прикосновение эхом откликнулось в моей груди. Он приподнял мой подбородок и стал наклоняться.
– Нет! – я отстранилась. – Это не правильно!
Виктор обнял меня за талию, настойчиво притягивая к себе.
– Что не правильно? Почему нет? Ты этого хочешь, я этого хочу, так почему нет? – я вертела, головой отворачиваясь от его лица. Виктор остановил мою голову, заставив посмотреть ему в глаза. – Нет ничего преступного в любви. Попробуй любить бездумно, безотчетно, безмерно, беспредельно! Сначала попробуй, и только затем решай, что тебе это не подходит.
Я замерла в его руках. Даже если б он меня отпустил, я бы уже не отстранилась. Я так устала бороться с собой. Мне так хочется тепла и ласки, любви и нежности. Мне так давно этого хочется! И меня так сильно к нему тянет, что нет, ни каких сил бороться. Я сдалась. Сдалась под натиском его глаз, рук, и губ…
Я не стала открывать глаза, наслаждаясь тем новым неизведанным чувством. Какое количество вот таких прекрасных мгновений я упустила в своей жизни? Нет ничего восхитительней, чем просыпаться в объятьях любимого! Я нежилась в лучах счастья, ощущая, как по телу растекается умиротворение. Как струиться по венам восторг и радость. Как бьется любовью сердце, испуская при каждом ударе волны безмятежного счастья! – Я люблю тебя, – еле слышно прошептала я. И удивилась, потоку нежности и восхищения, зазвучавших в голосе. Мои губы обожгло жаром поцелуя. Когда он закончился, я распахнула глаза. Именно такой взгляд, бесконечно влюбленного мужчины и должна встречать женщина по утрам.
– Наконец-то я вижу счастье в твоих глазах. Доброе утро любимая.
– Что же теперь будет? – с тревогой спросила я. Виктор рассмеялся.
– Опять за свое? Теперь будет море радости и океан любви! Все остальное позади, можешь о нем забыть.
– Вот так просто? – губы сами расплывались в улыбке, не давая скрыть радость переполнявшую меня. Да я и не хотела больше скрывать свои чувства.
– Да, все очень просто. Когда любишь надо дарить любовь, делится ею. Любовь нельзя подавить или уничтожить. Рано или поздно она прорвется, заявит о своих правах. Потребует восполнить упущенное время. И уже никогда, никогда не отступит. А ты хотела лишить себя этого счастья! Что ты скажешь теперь?
– Я не знала, от чего отказываюсь, – за дверью послышались шаги. В соседнюю дверь постучали.
– Сынок, пора вставать, – Виктор улыбнулся, и еще крепче прижал меня к себе.
– Не туда стучишь, мама, – повысил он голос. Я испугалась, но Виктор не дал мне сбежать. – Хватит прятаться от любви, пора учиться наслаждаться этим прекрасным чувством, – ласково прошептал он. Я ощутила, как румянец наползает на мои щеки. Дверь приоткрылась.
– Уже не спите? Это хорошо. Пора вставать, завтрак готов. Боюсь, сегодняшний день будет не легче вчерашнего, – сказала Либия.
– Легче мама, теперь все будет намного легче, – ответил ей Виктор.
Когда мы сидели за столом, я безумно смущалась. Старалась не встречаться взглядом с Либией.
– Расслабься Элла, не думай, что я осуждаю тебя, поскольку это не так. Наоборот, мне приятно смотреть в ваши счастливые лица, – сказала она. Только после этих слов я отважилась поднять на нее глаза.
– И что теперь вы мне посоветуете? – спросила я еле слышно.
– То же, что и раньше. Тебе необходимо разобраться в своих мужчинах, – она говорила спокойно, будто речь шла о погоде. Мое лицо залила краска.
– Но… – я не знала, как на это реагировать. Я посмотрела на Виктора, ища поддержки. Он смотрел на мать вопросительно и, кажется, недовольно.
– Ты сынок не знаешь одного нюанса. У Эллы на руке кровт.
– Что!!! – Виктора подбросило на стуле. Он смотрел то на мать, то на меня. – Тогда я совсем ничего не понимаю, – в итоге ответил он. Я сидела, не шевелясь, втянув голову в плечи, как нашкодивший ребенок.
– Я тебе объясню. Родители скрыли от Эллы правду. Я только вчера рассказала ей немного о Гераклии. А вот природа ее внутренних ощущений, до сих пор является для Эллы тайной. Нам придется решить ряд вопросов. Только тогда дочка твоя жизнь нормализуется, – обратилась она ко мне.
– Наконец-то все стало на свои места, – облегченно вздохнул Виктор.
– Да сынок. Я привезла тебя сюда в надежде, что ты найдешь счастье с землянкой. А ты влюбился в соотечественницу. Кто мог такое предположить? Элла, надо рассказать Виктору твою историю. Разрешишь?
– Я не буду это слушать! – вскочила я со стула и ушла в комнату. Я вновь нервно курила у окна. Время тянулось бесконечно долго. Стрелка на часах совсем не двигалась, минуты показались мне часами. Пришел Виктор.
– Опять куришь? – я вышвырнула сигарету и повернулась к нему. В моих глазах плескался страх!
– Хорошо, начнем все с начала, – сказал Виктор. – Изабелла, я тебя люблю. И я не стал любить тебя меньше за последние десять минут. Все в порядке родная, успокойся.
Слезы облегчения брызнули из глаз. Я бросилась к нему, и спрятала мокрое лицо на его груди. Он нежно обнимал меня, нашептывая слова любви.
– Пойдем, мама ждет, – сказал Виктор, когда я успокоилась. Либия увидела мои заплаканные глаза.
– Ты так остро на все реагируешь, прямо как земная женщина. Нет, дочка, это не упрек. Скорее интерес, как любопытно объединились в тебе разные гены. Но сейчас о другом. К твоим родителям поеду я. Не с твоим эмоциональным фоном вести подобные беседы. А вы дети, отправляйтесь к Дмитрию. Уверена, на его запястье должен быть кровт.
Либия уехала первая. Виктор сходил за моей машиной, и мы тоже выехали. Я оглянулась, смотря, как удаляется город. Город моего детства, и столь многих душевных переживаний. Впервые за столько лет я двигалась вперед. Не знаю, что принесет мне будущее, но хочется верить в лучшее. Мы ехали к Дмитрию. Как он отреагирует на появление Виктора, не было для меня тайной. Он будет спокоен, уравновешен, без особых эмоций. Меня всегда поражало его умение владеть собой.
– О чем задумалась? – спросил Виктор. Мои мысли перекинулись на него. А ведь Виктор в чем-то похож на Дмитрия. Покой, уравновешенность, тот же контроль над эмоциями.
– Я думаю о том, как тебе и Диме удается оставаться спокойными в любой ситуации? – ответила я. Виктор лишь слегка усмехнулся. – Нет, ты мне объясни. Почему я вижу в ваших глазах любовь и заботу, но никогда не видела ревность и раздражение?
– Я воспитан по-другому, в моих венах течет другая кровь, другая генетика, другое восприятие действительности, все другое. Ревность – это сугубо земное чувство, как и многие другие эмоции. Земля в этом плане крайне любопытная планета. Только здесь встречается такая разнообразная палитра чувств.
– Виктор, я не об этом спрашиваю, – прервала я его.
– Да, я знаю, что ты хочешь понять. Хорошо, слушай. Нам нравится Земля, с ее эмоциональным фоном и разнообразием психологических реакций. Гераклианцы не просто посещают Землю, мы живем среди землян. Имея среднюю продолжительность жизни в 150 лет. Гераклианец может себе позволить, прилететь на Землю, прожить земную жизнь (лет 50), и вернуться домой. Некоторые не возвращаются, меняют страну проживания и начинают все с начала. Старение у нас, относительно земного, замедленно вдвое. Продолжительность жизни гераклианок 200-220 лет, и Землю они посещают крайне редко. Это обусловлено социальной необходимостью и нашей психологией. Ты уже знаешь, на нашей планете рождается слишком много мальчиков. Поэтому мы дорожим каждой родившейся девочкой. Мужчина легко получает разрешение жить на Земле. Ведь всегда есть надежда, что от земной женщины родится девочка с преобладающими гераклианскими генами. Тогда отец отвезет ее, вместе с матерью, на Гераклию.
– Подожди, а если женщина не захочет ехать?
– Таких случаев не было. Во-первых, это случается очень редко. Если преобладают наши гены, то в большинстве случаев это мальчик. Во-вторых, согласно нашим законам отец обязан привести дочь домой. В этом вопросе у него нет выбора. Поэтому он сделает все, чтоб мать девочки согласилась. Гераклианке трудно получить разрешение жить на земле. Мы не можем позволить себе разбрасываться женщинами. Это не значит, что женщины заперты на планете. Они свободно путешествуют куда хотят. Но посетив Землю, они не горят желанием здесь оставаться. Отношение здешних мужчин к женщинам не укладывается у нас в голове. Пренебрежение, безразличие, а часто и жестокость – я не понимаю земных мужчин. Знаешь, как у нас говорят? Если вы видите мужчину, который полноценно обеспечивает семью, сдувает с жены пылинки и боготворит детей. Задумайтесь, может быть перед вами гераклианец? Женщины редко просят разрешения жить на Земле. Но случается и такое. Моя мама получила разрешение только потому, что не родила ни одной девочки.
– У тебя есть брат?
– Семеро братьев, я самый младший. Не смотри на меня с таким удивлением. Моей маме 73 года. Я же говорил, что старение у нас замедленное, или ты плохо меня слушаешь?
– Нет. Я помню. Просто мне сложно во все это поверить. Ум кричит о бреде, а сердце верит каждому слову.
– Ты на подсознании понимаешь где, правда. А разум со временем примет неоспоримость фактов. Сейчас мы решим семейные вопросы, а потом я с легкостью предоставлю тебе море доказательств.
– Вы с мамой давно на Земле? За домом не скучаете?
– Уже пять лет. Зачем скучать? Я был дома два дня назад. Мы с тобой встретились, когда я возвращался из поездки домой. Провожал отца, заодно с братьями повидался.
– Отца?
– Да. Папе не нравится Земля, но он часто приезжает к маме. Погостит месяц и назад.
– А маме не грустно одной?
– Одной? Она не бывает одна больше двух-трех дней. Но что бы объяснить тебе это, мне нужно продолжить рассказ. Катастрофическая нехватка женщин на планете, не могла не повлиять на социальные нормы и устои. Гераклианки, с веками приобрели способность любить нескольких мужчин одновременно. И выходить замуж они могут тоже несколько раз. Стандартная гераклианская семья это – одна женщина и трое, четверо мужчин. А мы, в процессе эволюции, напрочь утратили чувство ревности и собственничиства, по отношению к женщинам. Если данные эмоции у нас когда-то были. С мамой постоянно находится один из мужей. Теперь ты понимаешь, почему она тебя не осуждает? Для нас такие отношения норма. А в тебе говорит генетика, поэтому ты не можешь отпустить ни одного из мужчин. И земная мораль, которая не позволяет принять такое положение вещей. Именно это имела ввиду мама, когда говорила, что знание облегчит тебе жизнь.
Виктор с интересом поглядывал на меня. Я упорно смотрела на дорогу. Как реагировать на подобное?! Я могу себе представить мирное решение вопроса с Дмитрием, и более сложное с Олегом. Но я даже не допускала мысли, что они все останутся со мной!!! После того как я выпустила чувства на свободу, я поняла. Они все мне дороги, ни с одним я не хочу расставаться. Но предположить возможность такого! На это у меня не хватило фантазии! А теперь Виктор утверждает…Нет, я не могу в это поверить! Ну, хорошо. Допустим Виктор к подобному готов. Дмитрий, если он гераклианец, тоже. А Олег? Как он воспримет подобное предложение? Боже! О чем я думаю! Это бред! Такое не возможно! Пульс полетел, сердце заколотилось. Меня кинуло в жар, закружилась голова, от невозможности столь желанного исхода. Виктор резко затормозил у обочины. Жар его поцелуя вытолкнул из головы все мысли.
– Любимая ну нельзя же так реагировать! И заметь, я рассказывал тебе ни о несчастье, ни о трагедии. Понимаю, ситуация для тебя непривычная, но не настолько же. Пожалей свою нервную систему. Давай признавайся, в чем дело?
– Виктор, неужели такое возможно?!
– И это все? Господи! Да, возможно, реально, и для меня нормально. Тебя ведь не повергает в шок гаремы восточных стран. А там жен до ста человек бывает. Так почему паника в нашем варианте?
– Не могу сказать, что я положительно отношусь к гаремам.
– Правильно. Но подумай, что тебя не устраивает? Любовь этих женщин к мужу, их желание попасть в гарем? Нет, сомневаюсь. Тебе не нравится их бесправие, и бездушное отношение к ним. Разве у нас так же? Я люблю тебя, и меня ни кто не принуждает. И ты меня любишь, наши чувства взаимны. И если твоя любовь к Дмитрию или Олегу ни как не отражается на отношениях между нами, люби на здоровье.
– Это сложно принять мне. Как тогда справляются мужчины?
– А ты проверь. Попробуй и увидишь. Мои поступки будут свидетельствовать лучше, чем слова, – он завел машину.
Я еще долго думала над его словами. Виктор меня не беспокоил, давая разобраться в себе. В одном он прав точно. Я слишком долго сидела в скорлупе, прячась от мира. Пора выбираться. И пробовать тоже надо. Если не понравится, я всегда могу отказаться. Только как? Положится на интуицию? Да, это единственно верное решение. Мне все равно не удастся просчитать реакцию мужчин. Значит, будем действовать по обстоятельствам.
Глава 4.
Мы въехали во двор, Виктор остановил машину у гаража. Сейчас из задних дверей дома выйдет Дмитрий. Он всегда меня встречает. Я продолжала сидеть в машине. Виктор наклонился и открыл дверцу с моей стороны.
– Иди, не стоит колебаться на середине пути,– я вышла из машины. Развернулась в сторону дома, и на мгновенье замерла. На крыльце стоял Дмитрий. В этот раз он не шел мне навстречу. Конечно, я же приехала не сама. Он ждал моей реакции. Я пошла вперед, сначала медленно. Но ноги сами несли меня вперед. И через несколько шагов я побежала. С разбега обняв мужа, я потянулась для поцелуя. Диму уговаривать не пришлось.
–Какому чуду я обязан столь разительными переменами?
– Я бы не назвала это чудом, скорей недостатком информации, – я обернулась. Виктор внимательно разглядывал Сирень, растущую у гаража.
– Виктор! – позвала я. Он обернулся, и уверенным шагом направился к нам.
– Здравствуйте Дмитрий. Нам с вами необходимо обсудить некоторые вопросы, – сиреневое свечение упало на запястье Виктора. Дима бросил мимолетный взгляд.
– Серьезные вопросы лучше решать в доме, прошу вас, – я изумилась. Либия оказалась права! Только гераклианец мог так отреагировать! В изумлении я вскрикнула.
– Дима! Ты ге…
– Не здесь Элла,– остановил он меня.
Мы втроем прошли к нему в кабинет. Дима наполнил три бокала.
– Не каждый день встречаешь земляка, – сказал он, протягивая нам бокалы. – Я хотел бы уточнить, как давно вы знакомы с моей женой? – этот вопрос он задал Виктору. Затем перевел взгляд на меня. – И откуда тебе известно о Гераклии?
– Если вы позволите, на оба вопроса отвечу я, – обратился к нему Виктор. Дальше последовал подробный рассказ нашей встречи. Когда я поняла, что Виктор собирается рассказывать абсолютно все! Я не выдержала.
– Я, пожалуй, подожду у себя, – сказала я, направляясь к выходу. Дима остановил меня, усадил к себе на колени, крепко обхватив за талию.
– Прости, но на этот раз тебе придется остаться, разговор касается нас троих. Я правильно понял? – вопрос был задан Виктору.
– Совершенно верно, – ответил он, и продолжил рассказ. Я с ужасом ожидала продолжения. Сначала Виктор упустил результат моего похода к Игорю. Затем забыл сообщить, кто восстановил его силы. Не рассказал о нашей ночи, и наличии кровта на моей руке. Я почти расслабилась, но тут Дмитрий начал задавать вопросы.
– Я понимаю, что вы догадались, но зачем вы рассказали Элле? – спросил он.
– Я сообщил все, на что имел право. Некоторые события должна рассказать Изабелла, – ответил ему Виктор.
Дима смотрел на меня, я старалась собраться с духом. Выждав некоторое время, он сказал.
– Я понимаю, тебе тяжело. Предлагаю свою помощь, о некоторых вещах я догадываюсь. Игорь в прошлом? – я только кивнула. – А Виктор в настоящем? – у меня вспыхнули щеки. – Можешь не отвечать, я понял. Ну что Виктор, раз мы оба в одной лодке, предлагаю перейти на «ты».
– Согласен, – Виктор встал и протянул Диме руку. Я не верила своим глазам. Вот так просто? Рукопожатие и все? Ни вопросов, ни упреков – ни чего?! Я обняла Диму, уткнулась лицом ему в шею и разревелась. Дима успокаивающе поглаживал меня по спине.
– Нервы у Изабеллы совсем расшатались. Надо бы показать ее специалисту, – сказал Виктор.
– Согласен. Завтра же и поедем, – ответил ему Дима. – Объясни мне, почему вы с мамой посвятили Эллу в нашу тайну.
– Элла, – позвал меня Виктор. Я подняла голову и протянула ему правую руку. Он, без вопросов, подал мне фонарик. Я впервые включала его сама. Свет упал на мои колени.
– Хочешь убедиться? – улыбнулся Дима, и подставил руку под свет. Кровт засветился на его запястье.
– Нет, Димочка, хочу показать, – ответила я, и положила свою руку рядом с его рукой. Взгляд Димы замер на моем кровте. Но он быстро взял себя в руки.
– Как давно ты знаешь?
– Ни чего я не знаю, кроме рассказанного вчера и сегодня, – ответила я.
Дальнейшие события понеслись одно за другим. Пока мужчины наперебой рассказывали мне о родине, пришло время обеда. Приехали мои родители и Либия. О многом она догадалась правильно. Только землянином был мой отец, а не мать, как она думала. Я узнала о наличии у меня четырех старших братьев. И о том, что мой отец третий муж мамы. Очень, очень много информации о родной планете. Голова шла кругом.
Сначала мама молчала, ожидая, когда я подрасту. Но вырасти, я не успела, став женой и матерью. Егор родился сто процентным землянином, и этот факт остановил ее снова. Мама ждала, когда моя природа возьмет верх. Годы шли, а наш брак с Дмитрием по-прежнему выглядел счастливым. Мама начала сомневаться, может врачи ошиблись, или перепутали анализы? Она уже собиралась повторить исследование, когда я сообщила ей о второй беременности. И вновь разговор был отложен. Исследования Виктории выявили две вещи. Она однозначно была гераклианкой, и у нее другой отец. Мама терялась в догадках. Но видя, с какой заботой, Дмитрий относится ко мне и дочери, решила, что это банальная измена.
В тот день было высказано еще много разных мыслей и суждений. Либия осталась погостить у мамы, им было что обсудить. Старшее поколение ушло, и мы остались втроем. Вскоре все разошлись по своим комнатам. Я приняла душ, переоделась, но ложиться не стала. Сегодня я буду ночевать в другой постели. Меряя шагами свою комнату, я пыталась понять, что изменилось во мне за прошедшие два дня. Пропал страх перед будущим? Появилась уверенность в завтрашнем дне? И все-таки где-то глубоко внутри поселилось необъяснимое беспокойство. Я не могла разобраться в его природе. Может быть Виктор прав, я не умею быть счастливой? Ну что ж, в таком случае будем учиться. Я решительно вышла из комнаты.
Безумная ночь подходила к концу. За окном светало. Я наблюдала, как Дима наливает мне стакан воды. Затем долго, очень медленно его пила, и думала. Два таких абсолютно разных мужчины, но одинаково любимых.
– Тебе нужно выспаться. Отдыхай, я не буду тебе мешать, – сказал Дима, одевая халат. Он ушел. Я закуталась в одеяло, закрыла глаза. И засыпая, думала о том, что я самая счастливая женщина на Земле.
Глава 5.
Дни летели стрелой. Я пребывала в эйфории счастья и гармонии. Даря любовь, заботу и ласку всем окружающим меня людям. Прошло полтора месяца. В одно радостное, безоблачное утро – ударил гром. Мы все находились в столовой, завтракали. У меня зазвонил телефон. Взглянув на экран, я побледнела. Звонил Олег. Дрожащей рукой нажала кнопку ответа.
