Текст книги "Падшие Небеса. Последний Рубеж (СИ)"

Автор книги: Владислава Мека

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

–Прости…те – прошептал Аден, закрыв глаза и обмякнув подо мной.

–Чего тебе надо? – убирая кулак, но не слезая спросила я, наклонив голову ближе к его лицу.

–Не уходи больше так далеко! – его испуганный голос слегка обескураживал.

–Почему?

–Мне… Я начинаю сходить с ума, когда ты далеко!

Не зная, как на это реагировать, я вскочила на ноги и перешагнув через Адена задалась очередным вопросом. Насколько это существо отличается от меня? И какие еще сюрпризы от него можно ждать?

Глава 13

Вот снова день исчез, как ветра легкий стон,

Из нашей жизни, друг, навеки вышел он.

Но я, покуда жив, тревожиться не стану

О дне, что отошел, и дне, что не рожден.

Омар Хайям

-Я не понимаю, сколько бы ты мне не рассказывала, не понимаю, как им удалось настолько засекретить проект, чтобы никто не знал! В конце концов, они же не новый вид растений придумывали, чтобы военная разведка понятия не имела…

Не думала, что наличие компьютера и подключение к серверу спутников ньюмэнов, так сильно шокируют генерала. Его состояние напоминало мне истерику, причем женскую. Конечно, закостенелый мозг военного не мог так сразу поменять уже устоявшееся представление о мире. Но, мне просто некогда спорить с Джонсоном о некомпетентности его начальства. Мне вообще некогда. Ньюмэны бежали от чего-то, они не говорят от чего, но запах с их грязной одежды, как предупредительный знак. Появились другие мутанты или ньюмэны спустились с небес на Землю и изменили свой код ДНК в очередной раз, я не знаю этого. А вот уверенность в том, что все происходит что-то страшное – я уверена. не для меня страшное, а для людей.

–Генерал, отвлекись от своих ненужных обид и подумай, что мы будем делать дальше. Игры в прятки закончены. У нас есть оружие, бойцы и неведомая опасность за спиной. Эта зима будет нелегкой – сделала я вывод.

–Я не могу снять людей с места. Это, действительно, последний рубеж, они не готовы идти дальше – в неизвестность – грузно опускаясь на стул рядом со мной, глухо произнес Джонсон.

–Поэтому я и говорю, что надо решать, как быть дальше. Как я поняла, можно было бы договориться с модифицированными, ну то есть, попытаться договориться, но…

–Что “но”? – посмотрел на меня генерал.

–Но, здесь ньюмэны. Пусть и дефектные, но ньюмэны, модифицированные скорее себе глотки перегрызут, чем будут их терпеть. Так, что это – тупик. Ньюмэны, тоже не вариант. Они ассоциируют себя с людьми и рассчитывать на существенную помощь – бесполезно – теребя пояс у штанов, объясняла я очевидные для себя вещи.

–Почему? Они сильные.

–Генерал, они не сильнее тебя. А о чем это говорит?

–О чем же – начала злиться Джонсон.

–Что они – бесполезны. Ньюмэны должны быть раза в три опаснее хорошо обученного человеческого бойца. Эти же, считают себя людьми и не могут преодолеть психологический барьер.

–Как это сделала ты? – мне не понравилась интонация в его голосе.

–Да. Как это сделала я. Как бы сильно я не была похожа на человека, я – не человек. Я что-то между, еще не мертвец, но уже не живая. И поверь, меня это устраивает. Пожалуй, это лучшее, что могло со мной случиться. Я не представляю, чтобы было с моей семьей останься я человеком. Хотя, нет, я отлично представляю. Мы бы уже были мертвы.

Я встала и прошлась по комнате, как это любил делать сам генерал. А что? Это правда. Кто-то должен подстраиваться под новую систему жизни. Мне повезло, я протянула еще шесть лет. Жуткие, грязные и голодные шесть лет, но это больше, чем ничего и меньше чем что-то. Джонсон должен понимать разницу между нами. Да-да, он ведет себя так потому, что не понимает.

Альрик Джонсон воспринимает меня, как человека. В отличии от своих людей, он судит не по внешности, а по содержанию. Мое содержание в его понимании не соответствует оболочки. Так вот, он не прав. Мозги не замена человечности. И никогда не были заменой. Я слишком долго пробыла в этом состоянии, чтобы понять… Оно – временное, а инфекция внутри меня постоянна. Инфицированные – паразиты и паразитируют они на людях. Нет людей – нет инфекции. Нет меня. Все просто. Предельно.

–Вибек, ты вбила себе в голову это…

–Нет. Генерал, это ты не правильно воспринимаешь меня. И это проблема. Если в течении месяца вы не будете накачивать меня мозгами, я вернусь в состояние примитивной инфицированной и сожру пару – тройку человек. Потом, я конечно, приду в себя и даже изображу раскаяние, буду тихой, исполнительной, но до первого нового срыва. Это Так работает, понимаешь? – склоняясь над продолжающем сидеть Джонсоне и опираясь руками на спинку его стула, спросила я.

–Ты бы этого не сделала – о, кажется, его заблуждения прогрессируют, но в конце концов, кто я такая, чтобы рушить его иллюзии?

–Сколько у нас продовольствия и оружия? – сменила я тему.

–Немного – тут же задумался генерал – хватит еще на месяц и того и другого. Такими темпами…

–В смысле?

–Раньше не было так опасно, люди тратили меньше боеприпасов, к тому же у нас за последние два месяца прибавилось народу. Как бы жестоко это не звучало, обычно мы только теряли людей и вопрос о еде не стоял столь радикально, теперь же, это место растет и чем больше живых тут появляется, тем меньше остается продуктов.

–Значит, нужна вылазка – подвела я итог – к тому же, мне необходимы детали для некоторых эм… проектов – не зная, как точно описать то, что я собираюсь сделать подобрала я более подходящее слово.

–Каких проектов? – заинтересовался Джонсон.

Я опять села на стул и даже вздохнула, хотя дышать это не про меня, возможно, генерал так на меня действует или его заблуждения? Хочется, соответствовать им, вопреки доводам рассудка.

– Я собираюсь экранировать сигналы спутников ньюмэнов, то есть быть вне зоны покрытия сети спутников. Это оптимальный вариант оставаться незамеченными, также для боевой поддержки нам понадобиться больше людей. Затем я и чинила вертолеты. Надо доставить сюда как можно больше здоровых мужчин. И оружие легче будет искать. Ракетные установки и боевые комплексы, все это необходимо доставить в “Рубеж”. Ты ведь хочешь, чтобы эти люди не только продолжали существовать, но и старались жить? – вспоминая основные причины живучести человека, продолжила я размышлять вслух.

–То есть? – генерал боялся своего верного предположения.

–То есть, людям нужна цель. Первично это была цель выжить. Но, вот, они выжили и понимают, что не живут, а доживают. Вскоре они потеряют смысл жизни. А нам надо, чтобы они стремились к чему-то. Например, к миру, где нет места инфицированным, модифицированным и ньюмэнам. Чем не достойная цель? Чтобы выиграть войну, не обязательно иметь численное или физическое преимущество, важно иметь цель и волю, чтобы идти к ней. Поставим цель, наглядно покажем пару удачных стычек и появится воля. Воля побеждать и отвоевывать свою территорию.

Джонсон смотрел на меня странным взглядом. Я бы сказала, что в нем было восхищение. Но, не могу быть уверена в своих наблюдениях. Все-таки человеческие чувства для меня откровенные потемки. Одно я могу сказать точно, ему понравилась моя идея. Хотя, она и не моя. Я просто взяла некоторые исторические события, вспомнила, как удивлялась тому, что в ситуациях, когда победа была невозможна, люди плевали на логику, выживая благодаря воле и надежде. Сейчас им просто не хватает решимости, слишком много они потеряли, слишком долго они проигрывали. Значит, надо дать им возможность выиграть. Заставить их поверить в то, что они хозяева этой планеты, а не кучка мутантов и неудачных экспериментов.

–И с чего начнем? – деловито осведомился генерал.

–Никаких возражений? Попыток “образумить” меня?

–Я не враг себе самому. И я понимаю, что предложенный тобой план единственный возможный. Мы будем бороться. Хватит бежать.

Джонсон впервые за все время нашего знакомства сам притронулся ко мне, легко сжав мое плечо, словно не уверенный, правильно ли рассчитал силу. Наверное, мое удивление отразилось на лице потому, что генерал улыбнулся.

–Вибек, что бы и кто не говорил, ты – человек. Пожалуй, даже больше, чем другие люди.

Я промолчала, бессмысленно тратить слова на того, кто в них не верит. Да и разговор этот не будет нести никакой полезной информации.

Майя ждала меня в компании Вольфа у их с матерью временным домом. Вольф изменился за эти дни. Он стал моложе, наверное, или скорее усталость, что отражалась в нем, сейчас была почти незаметна. Отдых сильно меняет внешность людей. Я давно это заметила. Даже моя мать перестала выглядеть так, как раньше. Она стала больше походить на зрелую женщину, а не на старуху, как раньше. Только Майя не менялась, оставаясь юной девушкой – подростком.

–Бека, я его не понимаю. Совсем – пожаловалась сестра, стоило мне только подойти ближе.

–Почему? – не сразу поняла я.

–Он говорит или на родном языке или на английском, а я их не знаю – огорченно повела плечами сестра.

–Ты хочешь, чтобы я тебя научила? – предположила я.

–Нет, здесь есть учителя, они уже стали преподавать мне алфавит. Как я поняла, Вольф хотел о чем-то поговорить с тобой – Майя перевела вопросительный взгляд на Вольфа.

–Вибек, есть кое-что, о чем нам надо поговорить – подтвердил слова Майи Вольф.

–Хорошо, говори – кивнула я.

–Может, отойдем? – неуверенно предложил мужчина.

–Зачем? Майя все равно не понимает, что ты говоришь.

–Хорошо – кивнул Вольф – понимаешь, тут все немного, как бы сказать, не так, как было раньше у людей.

–То есть? – не поняла я.

–Я так и думал, генерал ведь не стал рассказывать тебе о здешних порядка? – вздохнул Вольф.

–Думаю, у него просто не было на это времени. Так, что не так с порядками?

–Надеюсь, ты меня убьешь не сразу – словно не ко мне обращаясь, произнес Вольф и продолжил – мужчин в “Рубеже” больше, чем женщин. Поэтому, когда здесь появляется свободная женщина или девушка, она должна в течении недели выбрать себе кхм… мужа – Вольф после этих слов и моего откровенного оскала, окончательно смешался.

–Кто-то хочет забрать мою сестру и мать? – рефлекс сработал быстрее, я встала в защитную позу и оголила клыки.

–Не совсем так… Но, да – кивнул Вольф – люди бояться тебя, поэтому до сих пор никто не подходил к Майе, но сегодня утром я слышал, как переговариваются несколько идиотов из отряда.

–Кто?

–Вибек, ты же не собираешься…

–Говори! Если не скажешь, я узнаю все равно, на тебе чужие запахи, но их много, поэтому пострадают не только они – предупредила я.

–Идиоты! – пробурчал Вольф – это шестой отряд, там три молодых мужика. Они сейчас патрулируют территорию.

–Вот и молодец – похвалила я Вольфа – не пойми меня неправильно, они всего лишь станут примером для остальных.

–Только не убивай их – вдруг попросил Вольф и только сейчас я заметила, что у него синяк на скуле.

–Ты уже попытался с ними договориться? – догадалась я.

–Не то, чтобы договориться – хмыкнул Вольф и поморщился – я пытался им объяснить. Но, они не стали слушать.

–И правда – идиоты.

Обняв Майю и оставив ее недоумевать касательно предмета нашего разговора с Вольфом, я направилась к воротам. Майя и мать – мои! Чтобы подойти к ним надо попросить разрешения у меня. Вольф просил и я ему позволила, скорее всего потому, что в нем запах возбуждения перебивался другими ароматами. Схожими с моими. Он хотел защитить мою семью. Это мне понравилось. А вот попытка отобрать мое – мне не нравится. Поэтому им придется заплатить и показать пример. Нет, я их не убью. Правда, я их Только не убью. За остальное ручаться не могу.

Генерал прибежал как раз в завершению воспитательных работ, стоит отдать ему должное, он даже не потянулся к оружию, как сделала я бы на его месте. Трое распятых на железных воротах мужчин, с переломанными руками и ногами, словно они кузнечики и их конечности вывернуты назад, но даже не от этого они так дико кричали, я привела к ним инфицированных, прямо у их лиц были смертельные зубы тварей, которых они боялись больше всего на свете.

–Что это? – только и спросил генерал.

–Наказание.

–За что?

–Они посчитали, что могут взять МОЕ без спроса – пожала я плечами.

Клаус и Мария тоже были здесь, девочка вырвалась из рук брата и подбежала ко мне, уже привычно прижалась, уткнувшись мне в грудь:

–Они – плохие? – только и спросила Мария.

–Да, они хотели сделать больно моей семье – ответила я.

–Тогда их надо было убить – резюмировала Мария – я бы убила любого, кто хочет сделать больно моему братику.

–Они уже достаточно наказаны? – спросил Джонсон, в его глазах мелькнуло понимание.

–Не знаю – я и правда не знала, а достаточно ли?

–Они касались твоей сестры или мамы? – Клаус тоже приблизился, его глаза кажется выражали сочувствие, но не по отношению к мужчинам, а ко мне.

–Если бы они их коснулись, их кишки были бы разбросаны по всему “Рубежу”.

–Ну не х*** себе! – выразился подбежавший Мангус разглядев всю картину.

–Мангус! – одернул его Клаус.

–А что? Это и правда отвратительно! Все-таки не стоит злить милых, мертвых девочек вроде Вибек – усмехнулся Мангус, но я поняла, что эта картина не испугала его, какие-то они все же странные эти спасенные мною люди.

–Ты их не убила – выдохнул Вольф, тоже оказываясь рядом, в то время, как столпившиеся люди отводили глаза и старались исчезнуть отсюда.

–Ты оставил Майю?

–Нет, просто она захотела поговорить с твоей матерью – понятно, Майя устала от Вольфа, которого не понимает.

Визг заставил меня обернуться к оставленным висеть на воротах мужчинам. Фриц! Он отвязал раненных и позволил инфицированным наброситься на беззащитную добычу. Я же заметила всего за секунду до того, как пули выстрелили, что на Фрица нацелили автоматы. Наверное, Марии было больно, когда я откинула ее и бросилась к Фрицу. Семь, нет восемь пуль пробили мою кожу и угнездились в теле, а подо мной лежал неподвижный Фриц, они не успели его задеть. Но, он смотрел сквозь меня и просто лежал не делая попыток выбраться.

–Зачем? – рыкнула я.

–Ты переломала им ноги и руки, от них несколько месяцев не было бы пользы – он говорил это так спокойно, что на мгновение мне показалось, что это мой голос, а не его.

–Ты ищешь смерти? – вдруг пришло мне в голову.

–Да. Мне хочется принять ее. Я больше не могу…

Я встала с него, выдернула нож из его пояса, вложила Фрицу в руку и поднесла к своему глазу острием.

–Убей меня, потом можешь умереть – на полном серьезе заявила я.

–Что? – на секунду взгляд Фрица стал не таким мертвым.

–Давно, очень давно, я слышала фразу – “только через мой труп”, так вот, ты умрешь только через мой труп. Ведь из-за меня ты хочешь умереть.

–Что? – тупо повторил Фриц.

–Я убила твоего брата, дважды, я не дала умереть тебе, тоже дважды. Я причина этому. И не только этому. Хочешь умереть? Умри или за меня или после меня.

–За тебя?

–Да. В этом есть что-то. Я могу проголодаться и тогда мне понадобиться живой. Ты – живой, но уже мертвый, стань моим контейнером с едой. Здесь много людей, которые хотят жить, а я не всегда способна ручаться за их сохранность, и когда меня подведет выдержка, будь тем, кто меня накормит. Чем не смысл для жизни?

–Ты – сумасшедшая – прошептал Фриц, но нож опустил.

–Так, как? Согласен?

–Я не дам тебе сожрать меня.

–Это тоже неплохой смысл – кивнула я, переломав руками черепа инфицированным, которые только что сытно пообедали и пошла к людям, услышав шаги позади.

Джонсон не тронул меня, но Фрицу он врезал. Я почуяла, как кровь Фрица закапала из разбитого носа. Это лучше, чем умирать. Глупо умирать.

Глава 14

Гонит рок нас по жизни битой, как мячи.

Ты то влево, то вправо беги – и молчи.

Только тот, кто устроил нам бешеный гон,

Он один знает смысл его скрытых причин.

Омар Хайям

Люди очень странные существа. Вот, к примеру, сейчас. Они боятся, их страх физически оседает на моих плечах. Боятся, но все равно лезут в пасть своему страху. Проще говоря, генерал набирает группу для вылазки за периметр. Живым нужна еда, медикаменты и оружие. Много оружия. Мне же надо достать детали и топливо. Как можно больше. Плохо это или же хорошо, но я привыкла доводить начатое до конца. И раз обещала остаться и помочь, то останусь и помогу. Глупо? Еще бы. Правильно? Не знаю.

Лучше вернусь к мыслям о людях. Нужны были сильные, здоровые и выносливые… По крайней мере они выносливые, раз за эти годы не умерли. Здоровых половина из той дюжины, что нашел Джонсон, плюс тройка ньюмэнов, способных стоять на ногах, оставить их в “Рубеже” без присмотра, я поостереглась. Увязался и мутировавший братец Дарена. Фрица тоже пришлось брать с собой. Вольфа и Мангуса удалось отговорить только, после просьбы – приказа позаботиться о моей семье. Клауса я оставила на Марию. Больше в бой никто не рвался.

–Что думаешь? – спросил генерал, когда наутро я освободившись из “заботливых” рук Шуйбэ подошла к экипированным людям.

–Ничего. Если половина выживет – уже победа – и это правда, люди не готовы лезть в драку, пока заведомо уверены, что проиграли. И это сыграет с ними злую шутку, уж я-то знаю, что нет ничего опасней, чем неуверенность.

–У меня нет выбора, брать всех лучших нельзя, кто останется здесь тогда? Опытные тоже не подходят, они нездоровы, а ты хотела здоровых…

–Не я – качаю головой – просто здоровым легче выжить и терять их будет легче, они молодые и особых привязанностей не имеют.

–Что ты этим хочешь сказать? – Джонсон прекрасно понял, что. Но, ему хотелось верить, что он ошибся.

–Ты видишь Фрица. Его особая привязанность к брату убивает. А представь себе, что у человека есть семья, дети и даже родственники, не один, а много. Я видела в “Рубеже” таких много. Мы же хотим вселить надежду, а не убить ее. Если на этой вылазке погибнут сильные и опытные, люди решат, что если выжить не удалось бывалым, они подавно не будут способны защитить себя.

–А если не выживут мальчишки?

–Ничего страшного, если умрет несколько неоперившихся птенцов, главное, что вернется большинство и не с пустыми руками. Уверяю тебя, такая уловка пройдет. Доказано опытным путем – не обращая внимание на протянутый каким-то смельчаком бронежилет, произнесла я.

–Это жестоко.

–Это сработает, не бывает битв без потерь, а войны без трагедии. В истории полно таких примеров, мы идем по протоптанной дорожке.

–И все равно…

–Генерал, все это время ты только и делал, что прятался. И я не спорю – это сработало, в то время и на тех условиях. Но, времена меняются и условия тоже. Ты больше не хочешь бежать и прятаться. Значит, надо прекратить быть жертвами. И это будет жертва. Ты – военный человек и должен был уже усвоить. На войне, как на войне – я не видела смысла прятаться за фразами или сглаживать эффект правды, тут ничего не поделаешь. Потерь не избежать.

Джонсон ничего не сказал, молча передернул затвор автомата и первым сел в военный хаммер. Я не сказала ему всей правды. Решила для начала посмотреть за реакцией на возможные смерти. Генерал проверку прошел, но с натяжкой. Если ему сказать, что я создала для них “полосу препятствий”, не думаю, что они обрадуются.

Последние две ночи я уходила из “Рубежа”. Проверяла местность, расчищала пути и протоптала дорогу к военной базе и складу продовольствия. Специально, не сунулась туда в одиночку. Потому, что не утерпела бы и прихватила нужные детали, тогда Джонсон мог что-нибудь заподозрить.

–Ты собираешься садиться? – выглянул из машины генерал.

–Нет, я поеду с ними – кивнула я на подошедших к машине ньюмэнов.

Джонсон только покачал головой. Я, по его мнению, слишком много времени уделяла ньюмэнам, при том, что не пыталась скрыть своего желания их убить. Выпади мне такой случай и я не раздумывая разорвала бы их на мелкие кусочки. Но, они не проявляли агрессии, не пытались причинить вреда и вели себя образцово – показательно. Их не в чем было упрекнуть.

–Не доверяешь нам, да? – спросил Дрэйк, когда я забралась на пассажирское сиденье рядом с ним.

Я промолчала. С ними я старалась не разговаривать, в основном потому, что с языка рвались только проклятия, а это бы не улучшило наших отношений. Возможно, мне сегодня повезет и их кто-нибудь убьет. Правда, это было бы невероятной удачей. Но, только для моих инстинктов. Ньюмэны отличные боевые единицы, они способны на большее, чем люди. Джонсон это понимает и я тоже. А вот мой мертвец внутри не очень.

Когда в машину забрались двое оставшихся и Джонсон махнул, подав знак, что пора двигаться, машины тронулись.

–Не пойми меня неправильно, но я сейчас убью ее – предупредила я Дрэйка.

Ньюмэн дернулся и обернулся назад. Его самка наставила на меня пистолет. Мне не нужно было видеть этого, я чувствовала. Так же, как чую страх и свинец. А еще я чувствовала, что никакой разум не спасет ее от меня, если она не уберет свою пугалку.

–Пуля в башку, даже тебя убьет, тварь – какие эмоции, какая экспрессия.

–Ошибаешься.

Слишком быстро, даже для ньюмэнов я вывернула суставы из предплечий, хватая руками ее за голову и с силой ударяя лицом о спинку сиденья. Хруст, всхлип. Кажется, сломала ей нос. Пальцами хватая выпавший из ее ладоней пистолет, я с хрустом вернула руки на прежнее место. Мертвец бушевал. Он грыз мои внутренности желая выбраться наружу. А я не знала, как его успокоить. Опасность. Опасность! Оно кричало во мне, оно выло и только когда я вкладывая всю силу, ударила себя пистолетом в живот, крик стал стихать. Дрэйк не затормозил, но смотрел он не на дорогу, а на меня.

–Запомни этот момент, ньюмэн. Сейчас я била себя, чтобы не загрызть вас. Но, больше я так делать не стану. Вы все умрете, стоит мне забыться – это не было предупреждением. Это было констатацией факта.

–Она мне нос сломала! Доэйк, сделай что-нибудь!..

–У тебя на редкость тупая самка – равнодушно заметила я – пытается убить ведущего, даже после предупреждения.

–Ведущего? Самка? О чем ты? – ах, да, я и забыла, что они не знаю о себе ничего.

–Вы – не люди. У вас свои понятия. Я говорю так, чтобы вам было легче, но бракованные объекты даже таких простых вещей не понимают – я специально провоцировала их, мне надо было убедиться, что не имея базовых знаний, Дрэйк все равно способен держать в узде свою группу и себя.

–Они больше не сорвутся, как и я – не ошиблась, понимает.

–Тогда следи за дорогой и набери скорость, мы далеко от остальных.

Дрэйк послушался, напоследок бросив свирепый взгляд на своих попутчиков. Нет ничего страшней, чем лидер не способный удержать свою группу. Но, хотя бы в этом он меня не разочаровал.

Инфицированных на дороге почти не встречалось. Конечно, я собрала их в кучу у целей. Зачем? Чтобы показать людям, с чем им предстоит сражаться. Обычно, они обходят столпотворение мертвецов, но им надо понять, что не всегда можно уйти от прямого столкновения. И что убийство одного – двух инфицированных – это не показатель. Научитесь биться с превосходящем количеством противником и тогда массой вас уже не задавят.

–Это тест? – вдруг спросил Дрэйк.

Догадливый, да я и не сомневалась. В отличии от людей, ньюмэны полагаются на инстинкты больше, чем на доводы рассудка. И они чуют инфицированных.

–Значит, тест – сам себе ответил ньюмэн – но, зачем? Ты хочешь их смерти? Они ведь не справятся с таким количеством. Эй, я с тобой разговариваю!

–А я – нет – пожала я плечами, к чему мне что-то объяснять? Главный здесь генерал, но и ему не зачем знать всего.

–Это люди! Живые, нормальные люди! С ними нельзя так!

–А как можно? – перебил Дрэйка сидящий позади него ньюмэн.

–Ражек, только не говори, что ты ее поддерживаешь – все-таки они чувствуют себя людьми, никто не вправе перебивать или перечить командира из личного состава.

–Я никого не поддерживаю. Но, Дрэйк, если не научить людей сопротивляться, что с ними будет потом? Это бесчеловечно, я не спорю. Нет худшей участи для человека, чем смерть от зубов этих тварей. Но, мы с тобой видели, что бывает с беззащитными людьми. Они не справляются. Они умирают. Ни ты, ни я не можем защитить всех, надо, чтобы они сами могли защищать себя, хотя бы от зараженных.

Странно, в этом смуглокожем ньюмэне было больше от лидера и больше от самих ньюмэнов, но он не доминирует. Почему? Не хочет? Так не бывает. Любой ньюмэн желает быть главным. Командиром. Как они себя называют. Каждый командир – это сильнейшее звено группы. Его не выбирают голосованием и не назначают на пост. Командир занимает свою позицию путем силы. Боя.

–Это все равно ненормально. Людей слишком мало…

–И будет еще меньше, если они не изменятся – сама удивилась, когда произнесла это вслух – слабые на этой планете не выживают. Тормози, приехали.

Грунтовка заканчивалась куском вставшего асфальта. Он не давал машинам ехать дальше. Оставшуюся часть пути надо было идти. Люди начали выходить из машин и удивленно озираться. Неужели были уверены, что так легко смогут добраться до пункта назначения?

–Вибек, ты не говорила об этом – подошел к нашей машине генерал.

–Она еще много о чем умолчала – не сдержалась и поддела самка, мало я ей врезала.

–Тут не о чем говорить. Убрать кусок асфальта даже мне не по силам, а идти все равно придется – оказываясь рядом с Джонсоном произнесла я.

Дрэйк протянул мне автомат. Думаю, мне хотелось усмехнуться, но вышел оскал, как обычно. Ньюмэн попятился. Решил, что я собираюсь его сожрать? Глупо. Скорее инфицированным закушу, чем это нечеловеческое дерьмо попробую. Брезгливость? Странно, раньше я такой не была. Или, мне раньше никто не предлагал откусить голову ньюмэну? Какая разница, если я все равно не собираюсь его есть?

–Так, что будем делать? – кашлянул Джонсон, отвлекая меня от разглядывания Дрэйка.

–План не меняется. Пошли.

И я первой обогнула неожиданное для людей препятствие. Инфицированные стали появляться у обочин дороги метров через сто. Естественно, люди так шумели. Шли неосторожно, да еще и переговаривались. Мне интересно, как они вообще столько лет выживали? Ведь не прошло и часа, а нас уже окружили. Стали слышны передергивания затворов.

–Не стрелять – прошипела я.

Только, когда мои слова повторил генерал, люди остановились. Их страх, липким слоем лег на меня. Учащенное сердцебиение, панические шепотки, шуршание гравия под подошвой ботинок и усиленные вздохи. Они сами обращали на себя внимание инфицированных.

–Вибек – посмотрел на меня Джонсон.

–Если я устраню их, затея потеряет всякий смысл, не находишь?

–Если ты их не устранишь, мы все – трупы.

Нелегкий выбор. Я повела головой в сторону Дрэйка.

–Что?

–Покажи, как убивать не используя оружия.

Дрэйк дернулся, но ничего не сказал и достал нож. Один прицельный удар в голову и инфицированный упал, окончательно умерев. Люди смотрели на это с восхищением и неверием. Неужели он все это время прятались за своими пулями? А когда не оружия? Как они спасались без него? Или не спасались?

–Главное не давать взять себя в кольцо – произнес Дрэйк убивая уже пятого.

Дарен первым решился повторить за ньюмэном. И весьма удачно, правда, нож застрял в черепе и парень с трудом вытащил его.

–Помните, громкий звук привлечет больше внимания и принесет меньше пользы. Оружие идет в ход только, когда нет другого выбора. Иначе вы подставите не только себя, но и того, кто будет рядом – мне понравились слова генерала, он дал понять, что от одного зависит жизнь всей группы.

Вообще, я тут заметила, что все больше думаю о Джонсоне, как о “своем”, хотя, какой он “мой”? Альрик – человек, а я… Я, так, тварь, нарыв на поверхности земли. И стоит мне только убедиться, что моя семья в безопасности, или же потерять мать и сестру, как я пополню ряды инфицированных. мое существование мотивируется жизнью близких. Пока они есть – есть я. Вот такая не хитрая арифметика.

Крик, отвлек меня. Обернулась, одного покусали. Люди растерялись. Да, люди. Но, не ньюмэны. Джонсон еще не успел подойти к своему человеку, а Ражек уже всадил перочинный ножик тому в затылок.

–Что? – пожал он плечами, когда Дарен нахмурился и подошел ближе к Адену, соответственно и ко мне потому, что Аден с того момента, как мы покинули машины держался в паре метров от меня.

Кажется, Аден и сам не замечал, что пытается оказаться рядом. Он не осознавал этого, а я не собиралась что-то предпринимать на этот счет. Да и что я могла? Убить? А зачем? В отличии от меня Адена не мучил голод, а когда ему не хватало сил, он побитой собакой полз ко мне, чтобы после очередной дозы костного мозга, с ужасом понимать, что недавно валялся у меня в ногах и требовал внимания.

Дарен в отличии от брата, все замечал. И увиденное ему не нравилось. Он боялся меня и почему-то не желал этого признать, оттого и злился, больше, чем следует. Мне до его злости было, как до Луны. Но, все же неприятно понимать, что за спиной живой, мечтающий всадить мне пулю в лоб и не уверенна, смогу ли пережить, если он решится выстрелить. Я как-то помню, что пыталась уже провернуть нечто подобное, закончилось все тем, что я очнулась, а из виска торчала пуля. Застряла в кости.

–Это то самое место? – спросил Джонсон, когда мы подошли к базе.

–Да. Здесь есть оружие и продовольствие, ну и детали, что мне так нужны.

–Как мы это все потащим, сквозь толпу мертвецов? – озадачился молодой мужчина, кажется от товарищ генерала.

–Я подстрахую и не забывайте, что на вашей стороне лучшие из того, что можно было сделать с человеком – намекая на ньюмэнов, произнесла я.

–Ты говоришь о нас, как о вещах – заметил Дрэйк.

–Вы тоже много чего говорите обо мне – пожала я плечами и пошла в ногу с генералом.

–Вибек, возьми хотя бы нож – вдруг попросил Джонсон – мне так будет спокойней.

–Ты же знаешь, что любое оружие будет только мешать.

–Все равно, на тебе нет бронежилета, ты отказалась от автомата, хотя бы нож – как я и думала, генерал воспринимает меня, как человека.

–Хорошо – решила не спорить и вытащила из-за пояса Джонсона один из ножей.

Альрик глубоко вздохнул и неожиданно улыбнулся. Мне. Он улыбнулся мне. Так странно. Кажется, один из людей сегодня точно вернется в “Рубеж” целым и невредимым. Уж я-то прослежу.