Текст книги "Оригион Онлайн: Огненный пес (СИ)"

Автор книги: Владислав Владимирович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

– Спасибо парни – поблагодарила девица парней и те пошли по своим делам, оставив меня.

Амбалы лапоухие... Ну прям очень лопоухие, похожи на того дистрофика, что я видел вчера, только накаченные.

– Спасибо – поблагодарил я.

– Не за что... извини, деньги пришлось отдать за первую помощь.

– Придушу.

– Честно, ты, как бы, здох...

– Че? – офигел я.

– Местный респ здесь стоит пять медных... так что, ты мне даже должен.

Ах да, местный респ... это такая штука, которая распоёт тебя на месте. Не будь этой вещи, создателей игры давно уже засудили за слишком страшную смерть. Ну, или бы просто все перестали играть. Играть просто стало бы нереально, да хотя бы из-за слишком долгого возрождения. Сорок дней, это тебе не шутка. Для нпс авто респа не существует, однако местный работает на всех. Обычно, это какие-нибудь шарики, или прочая энергетическая ерунда, летающая и респающая все подряд, включая мобов, из-за чего их недолюбливают. В шарике определенный запас энергии, в зависимости от которого, возрождение происходит с определенным запасом сил... хотя тут сложно: во первых: мана, после смерти никуда не девается. Да, она улетучивается, как в прочем и выносливость, но довольно медленно, так что вполне можно возродиться с полным запасом всех трех сил; Во вторых: энергия сферы расходуется на восстановление тела, чем сильнее повреждения, тем больше нужно энергии. Вполне возможно, что порванного на части, одна сфера не сможет вернуть к жизни, лишь соберет разрозненные кусочки вмести. К тому же, не во всех локациях обитают такие сферы. И вообще, это свойство, эти респалки, удел больших городов и только городов, дабы мобы, тоже не возрождались.

Еще, не считая скилов людей, есть животные, которые имеют способность и тягу, возвращать к жизни падших в бою. Но эти в основном используют оставшуюся энергию самого трупа, перераспределяя её, и лишь чуть-чуть свою. Они в основном оживляют с десяти-пятнадцати процентами жизни, маны и выносливости. А то и с процентом или двумя.

А еще есть артефакты, они в основном платные, нет денек – нет респа, но по факту, для маленького и среднего города, самый оптимальный вариант. Ведь цена артефакта, всегда окупается теми, кто не хочет умирать. А кто хочет умирать!? Конечно, с трупа денек не стребуешь, если их при нем нет, но стоит один раз не заплатить владельцу артефакта, как он занесет тебя в черный список, и больше никогда, НИКОГДА, не станет возвращать тебя к жизни.

– Вот блин... – только и смог простонать я.

Я по быстрому проверил две монеты. Учитывая, что та девица все еще тут и все еще пялиться, это было несколько проблематично, но все же, монетки все еще тут... А то так часто бывает, обшманают, а потом скажут, что все ценности были взяты как плата за то, что вернули к жизни. Да, это в любом случае лучше смерти, ведь тогда, ты лишишься всего, в том числе самого главного – жизни, пусть и всего на несколько дней.

Кстати, есть еще один вариант, к которому иногда... очень редко, прибегают владельцы или посредники возрождения через артефакт: поднятие в форме призраки, и спрашивания, хочет ли клиент, что бы его воскресили или нет? И если хочет, есть ли у него деньги. Не самый простой во всех смыслах слова метод, зато... надежный.

Кстати, артефакты респа, имеет определенный заряд, определенное количество энергии, заточенное у них внутри, значит, возрождает он не по числу смертей, а по затраченной энергии. То есть чем ужасней смерть, чем больше у человека энергии и чем меньше её осталось, тем дороже должен быть респ. Но он для всех един, в одну цену, мол, чтоб никому обидно не было, хоть это даже и звучит, глупо.

– О чем задумался? – вывела меня из дум, целительница недоделанная.

– Да так...

– Думаешь, я тебе наврала?

– Не исключено...

Я отвернул голову в бок. Надоело пялиться на небо и на эту девицу.

Солнце уже клонится к закату, пляж заполонил народ, много купающихся, много загорающих в закатных лучах. Похоже, я утопился в приливе. Как банально.

– Нет, я не соврала... я даже не тронула те две монеты – вновь обратила на себя внимание танцовщица с волшебной палочкой и подмигнула мне.

– Обшманала меня...

– Агась.

– Отшлепаю я тебя когда ни будь...

– ОЙ, боюсь, боюсь.

Нда, кокетничать она точно умеет.

– Ладно, посплю еще немного, а с деньгами, позже разберемся.

– Смотри, опять не запекись до хрустящей корочки.

– Ага, ага...

Очнулся я от того, что мене вновь тычут палкой под ребра.

– Ква-а-ты Всз-тэв-в-ай!

Все тот же КаАб, все та же палка.

– Кааб?

– КаАб...

– Слушай КаАб, а почему ты выгоняешь меня с пляжа?

– Встаав-ай. Пп-ль-ив

–Плив?

–Пль-ири-ф.

–Плири?

– Пррр-ль-риф!

– Риф?... брр, прилив!

Кааб закивал головой.

– Прииилиф!

– Понятно, пляж затопляет?

Вновь кивок. Теперь ясно, почему пляж на ночь закрывается. Ночью его просто нет. Что ж, ладно, второй раз тонуть не хочет... Где мои деньги??? Монетки, они пропали!?

Посмотрел на Кааба... нет, этот точно не мог, слишком малоподвижные руки. Значит, обшманали пока я спал... Блин, надо срочно что-то делать с таким глубоким сном! Я уже умер, чуть не умер, и меня вконец ограбили! И все за один день, и пока я спал! Дурдом!

Я соскочил и ломанулся к выходу из пляжа.

Залезть мне в трусы, могла только одна, девица... жопу надеру, так, что неделю сесть не сможет! Хотя, ладно, много кто мог... но только она знала, что у меня монетки в трусах.

За треть минуты дошагав до домика, из которого выпархатывала целительница, я обнаружил, что это маленькое, одноэтажное строение, что-то типо мед пункта, но никого в нем нет! Пусто, да и вообще, похоже, этот домик, тоже затопляет, по крайней мере, в шторм, тут всюду следы воды. И повсюду тина. И лишь маленькое окошечко на пляж и дверь с северной стороны, видимо, это просто дежурный пункт.

Единственная зацепка канула в лето... и где её искать... да и... для неё, это не деньги! Три копейки, так, закуска... Что мне теперь делать? Ночлежки – нет, кафешке – нет, оружия – нет. Опять идти гасить кабанчиков? Или попробовать толкнуть хабар? Что ж, самое торговое время... ток, не рановато, ли? Рановато, еще денек, пойду на кабанов.

Глава 5

: Бедный сиротка.

Стража у ворот встретила меня, как обычно «дружелюбно»:

– Ты кто? – очередной голос в темноте.

– Да конь в пальто и курица на ножках!

– Че, реально?

– Нет!

– Ты кто?

– Да в сотый раз говорю! Я охотник, ночной охотник, иду охотиться на кабрангов, луна светит, ночь светлая!

– А почему в трусах?

– Да задолбали уже! Ограбили меня! Все, до последней копейки вытрясли! Буквально, Во! – я снял трусы, демонстрируя, что я совершенно чист... или не очень.

– Ты бы, это, трусы то, постирал.

– Постираю, дойдёт и их черед. Теперь может пропустите?

– Ты кто!?

– Ночной охотник я!

– Чем докажешь?

– Докажу? Докажу!? Вот пропустите меня, утром притащу кабана и докажу!

– Да, тут один уже притащил... матку... до сих пор съесть не можем.

– А вы её едите?

– Нет, мяса Кабранга несъедобно.

– Так может, все-таки пропустите?

– В таком виде – нет.

– А так? – я вернул трусы на их законное место.

Наступила нота молчания.

– Ну, я пошел.

– Трусы постирай.

– Ага, конечно, постираю, в пустыня, самое место для стирки! – тут я неожиданно, вспомнил, что со вчерашней ночи, не справлял нужду. – так, ладно, если не хотите иметь кучки на мостовой, ПРОПУСТИТЕ!

И уже игнорируя копья, я понесся наобум, в предполагаемое место выхода из города. Думаю, стражники мне уже не препятствовали, иначе б, я не только пару раз долбанулся в стену, но и пару раз напоролся на копья.

Вылетев на лунный свет, где после мрака возле ворот, словно ясный день, я немного опешил, пометался из стороны в сторону и примостился возле стены. По завершению процедуры кое-как успел увернуться от камня, радушно срощенного одним из стражников и размазавшего "добро" по большой площади. Небольшой спринт от стражников и я уже в любимом охотничьем угодье.

Энергий всех видов по три четверти от максимума, впереди вся ночь и бодрое настроение.

Уже не бодрое настроение. Я всю ночь прорыскал по этой чертовой пустыне, а нашел, только... одного кабана!? Они на меня, что, обозлились? Боятся? Или меня опередили? Не известно, но добыча скромна, как ни когда. Зато добыл-убил его я быстро, один удар в лоб и все, готов. Это было уже ближе к рассвету, так что я уже отчаялся искать еще жертвы и три часа, буквально, стаскивал с кабранга его шкуру при помощи его бивня. Так же взял его лопаточки, пару кусков вырезки и сердце, на всякий случае. Целеустремленная рысь до города и вот меня уже встречают стражники.

– О! Засаранец вернулся! – приветственная фраза гадкой коричнеперой курицы.

– Не фиг было камнями кидаться.

– А знаешь, с тебя штраф, за загрязнение территории стены отходами кишечника.

– Сейчас вот этот клык, выйдет с другой стороны твоего черепа – пригрозил я особо наглому куриному войну.

Реакция последовала незамедлительно – на меня наставили копья.

– Ну и что? Убьёте вы меня, и я вернусь, ух каким злым я вернусь, и вам, друзья мои, не поздоровится!

Это конечно понт, умирать я не хочу, но они купились. Да и бояться, смертные, тех, кто выше их. Высших, Великих.

– Ну ладно – они опустили копья. – сколько набил?

– Одного.

– Пятьдесят монет, плюс шкура, сто, плюс два бивня, сто двадцать, или одна медная и двадцать железных.

– Не, не, не, давай не так. Пятьдесят железом, а шкуру и клыки я сам толкуну на рынке... ну сделаю себе кожанку.

– Не пойдет. Либо все сдаёшь, либо, – пернатый состряпал индийское жилище из пальцев.

Блин, плохо. Я давно понял, что лут с этих кабанов на базаре стоит в три-четыре раза больше, чем мне тут предлагают... но деньги нужны... Жрать хочется, сил нет.

– Ладно, согласен.

– Ну вот и славно.

Я отдал все трофеи, получил двадцать одну монету и уныло побрел, во всё ту же, забегаловку. Поел тем же, чем и вчера, разменяв медяк, приободрился, с горем пополам нашел то место, где спрятал вчерашний лут с кабрангов, сунул в тайник деньги, поправил потертые труселя и пошел на пляж. У меня там должок.

Хм, никого. Пляж уже открылся, но в будке целительницы никого нет... может смена еще не началась? Подожду.

И я ждал. И снова ждал. Лежал на каменном диване и ждал. Кверху ногами лежал и ждал, на полу лежал и ждал. А между прочем, из этого маленького окошко ни какого вида! Зато слышимость... настоящее слуховое окно... Я бы даже сказал, специфическое. Общий шум, болтовню и прочее, через него не слышно, а вот крики, слышны отчетливо. Так что если кто-то будет кричать прист, прист, я точно услышу.

Вообще, на пляже сейчас не много народу. Больше чем на солнцепеки, но в разы меньше чем вечером. Хотя, если брать в расчет тех, кто днем нычиться в тени, то сейчас все же меньше. И в подметки не годится тому числу людей, что нахлынет сюда вечером.

Надоело ждать! Я тут уже второй час торчу... На пляже есть и другие такие будочки, а что если...

Я выплыл из "медпункта" разминая затекшие кости. Солнце уже заползло высоко в небо и показывало свой горячий характер, прогоняя всех слабочков с пляжа. Сейчас здесь даже жарче чем в пустыне, солнечный свет, отражающийся от глади воды, уже не просто жарит, но еще и слепит, обжигая кожу и серьезно ухудшая видимость. Что ж, ладно.

– ПРИСТ! ПРИСТ! ХИЛ! ЦЕЛИТЕЛЬ! МЕДИК! – проорал я на всю ивановскую, предварительно укусив себя за руку и с трудом сдерживая хп, от исцеления этой великой раны.

Кровь капает с руки и... ЛЕТИТ! Из соседней будки.

– Ты звал меня, и я здесь, я...

Но это не та, не та деваха, что была вчера. Похожа, но не та. Тот же купальник, поверх которого фартук. Тот же танец и волшебная палочка, однако волосы, как после отбеливателя и лишь до плеч.

– Станцую на балу, и исцелю...

– А где вчерашняя? – перебил я монолог танцовщице.

Она лишь на секунду остановилась и тут же продолжила.

– Исцелю твои раны и недуги...

– Не надо...

Моя ранка на руке мгновенно зажила и сопровождаемый недоумением "феечки", я пошел шманать будки.

Расстояние от "будки", до "будки", не маленькое, метров по триста, не меньше. В будку, справа от целевой, я не пойду, от туда вылетела эта отбеленная и я сомневаюсь, что бы там пряталась моя будущая жертва – место там маловато для двоих. По этому, я сразу взял курс в будку слева, от целевой.

Пять минут ходьбы, и я у цели. Заглядываю – еще одна отбеленная, кажется, красит губки. Точно красит, помада времен начала века и маленькое зеркальце. Так таращится и даже меня не замечает. Может стырить её палочку? Хм, она на ней сидит, волнуется, наверное, за своё добро.

Ладно, пойду от сюда...

Карамба! Какого-же очнутся и понимать, что ты прожарен до косей! И даже попытка пошевелится, приводит к тому, что вяленые мышцы просто рассыпаются... И как я еще не отправился в далекие плаванья???

Так, спокойно, без паники, дикая боль, лежать! Что вообще произошло? Последние, что я помню, это как я заглянул в очередной медпункт, не нашёл нужной мне целительници и собрался уходить... точно, я развернулся и тут же получил дубиной по башке. Со всего маху, не будь чугунным мой череп, были бы ошметки. Но после того, как дубина рассыпалась на щепу, а я влетел в противоположную стену лазарета, в мою голову влетел кулак, размером с мою голову. Все. И где я теперь?

Шум прибоя... детский смех... слух, какой-то приглушенный... кажется, я все еще на пляже... Хп... ноль, маны, дофига, выносливости, чуть меньше половины. Возможность двигаться отсутствует. Я прожарился до костей, в буквальном смысле этого слова.

– Дяде плохо?

– Нет, дяде хорошо...

Раздались голоса в паре метрах от меня. Детский и женский.

– Он так загорает?

– Уже нет, сынок. Пойдем, не надо на него смотреть.

Блин, а я ведь еще тут. Только вот... боюсь, даже если перегнать всю ману, мне не хватит хп, чтобы исцелится. По крайней мере, до конца.

Ладно, начинаю перегонку. Кипятильник маны...

– Эй, смотри, тут еще один

Блин, ну не дают сосредоточиться.

– Давай его тоже обработаем?

– И не жалко тебе? Это ведь дорогая вещь.

– Пфф, реакция этих ложков того стоит.

– Ну смотри, деньги твои, тебе решать.

– Вот я и решаю. Раз, два, ТРИ!

Дикое жжение пронзило все моё тело. Словно меня засунули в крематорий, еще разок, врубили погорячее, не забыв посадить на электростул.

– А!!! БЛИН! ВАШУ ПЕТРУШКУ! – Я подлетел на месте, оря благим матом.

– А ха, ха, ха – упал со смеха какой то парень, не забывая при этом крепко прижимать к себе здоровенную бутыль с водой.

– Мать вашу, что за нахрен это было!? – провопил я, глядя на этого ржущего.

– Живая вода, если облить ей ожги, вызывает не самые приятные ощущения – пояснил второй парнишка.

На вид им обоим было лет восемнадцать, оба эльфы, но на лесных не тянут. Похоже, солнечные, их территория ближе всего к городу. Да и вряд ли загорелая кожа с золотистым отливом свойствененна темным или лунным эльфам.

Тот ушастый, что катался со смеху, был явным мальчиком мажором, а второй, судя по его каменному лицу, его телохранитель. Нда, ну и развлечения у богатеньких. Это конечно не ново, но не в фантазии мире игры.

– Жареный, ошпаренный, жареный, ошпаренный – начал дразнится мажор, продолжая катятся, прижимая к себе бутыль.

– Ага, ага...

А ведь и вправду, мои ожоги, они почти прошли. Почти везде... Только куда вода попала. Но я ведь смог встать! Что уже хорошо и теперь не надо тратить бешеное количество хп на регенерацию.

Махнув на этих двоих рукой, я пошел прочь. Уже вновь вечер, похоже, я продрых весь день... меня оставили умирать на солнце, но я не сдох! А благодаря этим двоим, еще и избавился от большей части ожогов на теле.

– Эй! – окрикнул меня мажор. Я остановился и обернулся: мажор кое-как догнал меня, крепко прижав к себе свою "флягу". Что он в неё так вцепился то? – а плотить кто будет? – заявил он, остановившись в паре метров от меня.

– Чево????

– Платить! Пять золотых.

Я так и сел, буквально. ПЯТЬ ЗОЛОТЫХ!? Да он очумел??? Но так же как и быстро сел, быстро встал.

– Обойдёшься.

– Чего? Я тебя от смерти спас!

– Спасибо тебе за это.

– Спасибо в карман не положишь и на завтрак не съешь.

– Ты, думаю, не голодаешь.

– Я бедный сиротка...

– Завались.

– Значит, не будешь платить?

– Иди ка ты знаешь куда? Я не просил себя лечить.

Я резко пригибаюсь, пропуская пару ловких рук над своей головой. В кой-то веки, заметил атаку со спины. Удар локтем в живот обидчика, перекатываюсь вправо, удар двумя руками по спине. Гад падает, чуть не зацепив мажора. Ногой переворачиваю тело – телохранитель. А я все думал, куда он подевался? Готовил атаку со спины.

Ловлю наглую улыбку мажора, прежде чем успеваю среагировать, телохранитель хватает меня за ногу и рывком роняет на песок, сам вскакивает, я подставляю руки под спину и тоже сразу же вскакиваю. Его попытка плюхнуться сверху провалилась, я тоже уже на ногах. Стоим друг напротив друга, смотрим друг на друга. Самбисты хреновы... ненавижу рукопашку.

Он кидается вперед, я ухожу влево, хватаю его руку, делаю подсечку, он разворачивается на месте, используя энергию моего рывка и своего падение, выписывает мне апперкот с левой и одновременно с этим, делает подсечку уже мне. Апперкот я почувствовал, а вод подсечку нет.

Он падает у моих ног, я все еще держу его правую руку. Бьёт коленом мне в пах...

– Грязный ход! – прокомментировал мажор.

Я сложился пополам, он выскакивает из под меня, удар двумя руками по моему горбу – теперь уже я целую песок. Довершающий удар в прыжке сверху – я отключился.

Продул... позор... хотя нет, не позор, учитывая мой "маленький" дебафф на синяки... и что теперь? Что дальше будет? Меня отправят на каторгу отрабатывать пять золотых? Да... горбатится мне долго...

Глава 6

: пытки светом.

Очнулся я довольно скоро. Ну предположительно, и сразу понял, что не могу пошевелиться. Взору открылся чудесный вид звёздного неба. И хоть вдалеке уже виднеется зарево от восходящего солнца, звезды этого мира, еще не собирались покидать небосвод и были воистину прекрасны.

Оглядевшись, понял, что я привязан за ноги и за руки, на растяжку, на крыше какого-то здания. Так вот какую пытку они мне придумали... хотят, чтобы я сгорел до костей на самом солнцепеке. И я не просто привязан веревками за все конечности, на меня надеты кандалы, очень хорошие, плотные кандалы и веревки от них тянутся стальные, что тросами зовутся.

Блин, дело дрянь. Если прожарюсь тут весь день, то точно сдохну.

– ЭЙ! ЕСТЬ КТО!? – стал блажить я – СПАСИТЕ! МЕНЯ ппп...

Надомной нависла знакомая и холеная, тень мальчика-мажора. Бутыли у него уже не было, видимо он избавился от обременяющей его тело ноши.

– О! Ты очнулся!

– Ты что творишь, козлина???

– Ух какие грубости.

– Отпусти, не то хуже будет!

– Угу, и что ты сделаешь?

Вот ведь сволота! Непуганый, ничего не боится, и, я придушу этого молокососа!

– ОТПУСТИ, НИТО Я ЗА СЕБЯ НЕ РУЧАЮСЬ!

Мана вскипела в моих жилах, я усилил движения своих рук максимумом доступных мне силой и напитал их маной. Вокруг моих руг появился голубой светящийся дым, а на лице вскипела ярость.

– У... Как интересно! – его лицо и речь, не выказывали ни малейшего страха, что взбесило меня еще больше.

Я направил всю скопленную энергию на кандалы. Взрыв, дикая боль, сожженная плоть собственных рук... и кандалы сжались, зажимая мои кости.

– Аааа! – провопил я от нового вида дикой боли.

– Вот и все, теперь ты уже никуда не денешься. – довольным голосом заключил мажор.

– Я умру, и я вернусь, и ты пожалеешь, что родился на свет!

– А вот умереть я тебе не позволю – он отошел в сторонку, а затем вернулся и помаячил перед моим носом бутылью с водой. – ты теперь моя игрушка.

Вот же гад редкостный!

– Имя!

– Чего?

– Какое у тебя ИМЯ?

– Как меня звать? А зачем тебе это?

– Чтобы знать имя того, кого буду убивать бесчисленное количество раз.

– Тебе не положено знать моего имени, а твое, мне знать не интересно.

Я еще долго вопил в пустоту, но сонцеликий гад, просто взял и ушёл с крыши.

И вот что мне теперь делать? Вскоре кожа и плоть на руках восстановились, обрастя кандалы и оставив их глубоко под кожей, где то в толще мышц. Теперь, малейшая попытка пошевелить руками, причиняет не самые приятные ощущения. Ведь кандалы надеты на кости, под кожей и мясом, они вросли в руки и стали их частью. Очевидно, пока я был в отключке, мне восстановили запас хп, у меня по половинке всех видов энергий, видимо, до моей попытки сбежать, был полный. Теперь, я намертво тут застрял, а солнце, уже всходит.

Мажор решил меня капитально наказать, заставляя прожариваться на солнце, а затем оживляя. Воистину великолепная пытка, но я бы не согласился, что это хуже настоящей смерти. Там, вроде и нет боли, но ощущения, что я там испытал, несравнимы ни с одной болью, будь то физической или духовной.

Солнце взошло, обогрев мое тело своими первыми лучами, словно говоря – это только начало.

Весь день, я орал, блажил, и просто рычал, подобно зверю, стиснув зубы. Ревел, пока у меня еще были слезы, и проклинал все и вся. Ни кто так и не откликнулся, и к вечеру я был словно плавленый сыр. Растекшийся, подпечённый и пригоревший.

Невозможно передать эти ощущения, когда будучи в сознание, пропекаешься, словно блин на сковороде. Когда в глаза светит палящее солнце, кожа загорает, сгорает, покрывается солнечными ожогами, а затем сгорает, но уже буквально, превращаясь в подобие древесного угля. Пол под телом и вокруг него, раскаляется до сотни градусом, заставляя капли пота на спине испарятся мгновенно, стоит им коснуться его. Кожа спины поджаривается, как бифштекс, затем прогреваются мышцы и кости, заставляя влагу в них закипать. Как температура крови доходит до сорока, как кровь в жилах свертываться, останавливая кровоток... Но все равно не умираешь, потому что хочешь жить. Держишься за некую призрачную нить, за некую несбыточную надежду и не умираешь. Отказываешься идти на поводу у смерти и судьбы.

По началу, выжить мне помогало хп, когда запас жизни закончился, все стало совсем плохо. Я долго не хотел перегонять ману в жизнь, желая сберечь эту энергию для возможного побега, но в середине дня сдался и начал потихоньку пускать струйку маны в хп. По сути, я умирал и воскресал каждые десять минут.

К вечеру, кончилась и мана, и я, моя личность, душа, и суть, непонятно где закупорился, сохраняя у себя десять единиц хп. В сущности, в этих десяти единицах и держалась моя жизнь. Ведь все моё тело, уже было мертво. Кровь свернулась в венах, мясо прожарилось, жар добрался даже до внутренних органов и мозга, устроив им микроволновку. Непонятно где, я удерживал десять единиц жизни и уже не соображал, что происходит вокруг. Я уже ничего не видел и ничего не слышал.

В чувство меня вернуло знакомое ощущение жжения. Я взвыл, но тросы и кандалы, вросшие в руки, не дали мне взлететь от боли. Мне вновь вернулось ощущение мира, ощущение жизни, ощущение боли.

– Да ты еще живой?! – "порадовался" все тот же мажор – Впечатляет. Наслаждайся перерывом!

– Я, тебя, УБЬЮ! – провопил-прорычал я, что есть силы.

– Да, да, отдыхай.

Он ушел, а я остался. Хп десять единиц, маны десять единиц, выносливости двести единиц... Это все, чем я богат и у меня вся ночь впереди. Вся ночь, чтобы придумать план побега. Или его подобие. Способ, как тут выжить.

Но как бы я не старался, ничего в голову не приходило. Сегодня полнолуние и луна, уже заняла почетное место в своём зените, а мой котелок все так же не варил и не мог придумать, как мне сбежать из плена. Стоп, полнолуние, интересно, как ведут себя оборотни в этом мире, во время полнолуния? Не о том думаю...

Если я тупо сдохну, несмотря на все возможные гадости, это не поможет мне сбежать. У этого богача, банально есть присты и меня вернут к жизни перед следующим днем пыток. Порвать кандалы не вариант, сталь слишком прочная. Лежать так, сгорать и возрождаться, ублажая воспалённый разум садиста-эльфа, тоже не самая хорошая идея. Хотя бы потому, что это доставляет ему удовольствие. Ненавижу эльфов!

В городе тем временем, как обычно начался час пик. Отовсюду были слышны голоса, всюду шла оживлённая торговля, кипела жизнь. Я пытался кричать. Снова. Кричал до хрипоты, но безрезультатно, меня никто не услышал и никто не пришел мне на помощь. Зато я узнал, как здешние оборотни реагируют на полную луну: как кошки, на... в общем устраивают кошачьи концерты, на волчий лат. Воют короче, всем коллективом, заставляя прохожих нецензурно выражается. Когда они просто выли во время всеобщего балагана и торгов, еще не че, но всю ночь напролет! Благо полночи тут некто не спит.

Шум города стал стихать только к середине ночи, часам к трем, волки продолжали выть, а я продолжал лежать на крыше, пытался думать, и смотрел на звезды. Как красиво, боже, как красиво!

Ближе к утру, я заснул, проснулся, ближе к полудню, солнце вновь взялось за старое, и моя пытка продолжилась. В этот раз, в несколько ином ключе, ведь у меня больше не было ни запаса хп, ни мэ, я просто залез в консервную банку, в виде десяти единиц жизни.

К сожалению, даже так, я долго не протянул. И возможно, умер.

Смерть, странная штука в этом мире. Хотя бы потому, что тут можно выделить несколько видов смертей и их стадий. Когда просто умираешь, скажем, как вот я сейчас, то остаёшься лежать. Разум, сознание, никуда не девается, оно тут, оно в теле. Ты лежишь, но ты мертв, ты не можешь пошевелиться, не можешь, что-либо почувствовать, но тебе этого и не надо. Тебе ничего не надо, ты ничего не чувствуешь и ничего не желаешь. Ты просто мертв, и тебе на все наплевать. Лишь время для тебя имеет хоть какое-то значение. Но даже оно, для тебя относительно, и от того, проходит не замеченным.

Следующая стадия "смерти", наступает спустя примерно три-четыре дня. Бывает раньше, по-разному. Во время неё, ты покидаешь тело, и начинаешь болтаться вокруг примерно в том же состоянии, в каком валялся. Тебе пофигу на все, но ты все ведёшь. Тебя не видят, ты не материален, хотя как говорят, тебя все же можно убить, и тогда ты перескочишь эту стадию, и сразу отправишься в небытие. Вторая стадия, обычно длится от дня до десяти, в зависимости от запаса маны в теле, на момент её начала. Правда, влияния запаса мэ на длительность призрачной фазы, ни кем не доказано.

Однако не стоит думать, что став призраком, можно получить возможность проникать куда угодно, и следить за кем угодно. Против призрачных сущностей, есть барьеры и различная защита, но не это главное. Главное, что вернувшейся в тело призрак, вряд ли что либо вспомнит, что было с ним бестелесным. А самого призрака, невозможно заставить, что-либо делать. Бестелесных, не волнуют ни какие мирские заботы и проблемы. Умерев, и став приведением, не получится устроить тотальную слежку или совершить развед миссию. Ты даже не вспомнишь об этом. Лишь самые сильные эмоции, способны заставить призрак действовать. Гнев, страх, любовь... действовать, подобно животному.

После фазы призрака, наступает третья, самая страшная фаза, отправка в небытие. Место, которое лично я обозвал черной пустотой, в котором прибывают все, кого не вернули к жизни во время предыдущих фаз, до момента истечения оставшегося сорока дневного срока.

Я не знаю, что испытывают в черном небытие другие, и не знаю, что испытывали те люди, в первой фазе, которых распылили на атомы, но судя по огромному количеству жалоб в интернете и немалому количеству судебных исков, все испытывали что-то ужасное. Настолько ужасное, что это невозможно описать. И то, что хоть это и длится ограниченное количество времени, пребывание там, всем без исключения, кажется бесконечным.

В прошлый раз, когда я очнулся в белой пустоте, куда попадают все игроки после черной, я долго не мог прийти в себя. Можно сказать, и до сих пор не пришел. Испытание смертью, изменило меня. Породило в моём сердце страх, которого там никогда не было. Сделало меня трусом, каким я никогда не был. Заставило бежать, бежать и не оглядываться.

Я сбежал от битвы с орками, сбежал от гоблинов, бежал от всего, я не мог находиться больше в игре. Я вышел из нее и довольно долго сидел в предбаннике. Я читал комментарии, рассказы, впечатления, иски на игру, за слишком страшные эффекты смерти. Их было не мало, как и просто недовольных, или довольных, но таких как я, кто сломался, пережив смерть. Но все они, официальные жалобы и прощения, судебные иски и прочие электронные бумажки, затерялись в бюрократической паутине, так и не дойдя до адресата. В моё время, если что-то теряется и тонет в бюрократии, значит, это кому-то нужно. Только вот кому и зачем, вопрос открытый.

В любом случае, игру все же задавили бы не дольные, или она сама бы сдохла, от отсутствия игроков, если б не местный респ. Не знаю, кто его так обозвал, но название прижилось. Местный респ возможен, пока сознание еще находится в теле. Говорят можно попробовать и во второй фазе, если найти призрака и вернуть его в тело, но пока это никому не удалось. Вызволить же человека, попавшего в черную пустоту – невозможно.

Меня вернули к жизни. Я очнулся, будучи все так же прикованным к полу. Надомной колдовала девочка, с голубыми глазами и розовыми волосами. Чертами лица смахивала на куклу Мальвины из аниматорной постановки про Буратино. Мальвина – подросток, сжимающая в руках ЗДОРОВЕННУЮ кисточку. Да это скорее не кисточка, а факел свободы, ну или швабра с короткой ручкой. С кисточки сыпались искры, точно такие же, как с той волшебной палочки недолечилки пляжа... или это все-таки пыльца?

Девушка сидела на коленках, склонившись надо мной, с закрытыми глазами и что-то шептала. Она была одета в цветастое платье, меж разноцветных цветов рисунка которого, проступала белая ткань. Её руки, слегка дрожали, а весь её вид, показывал, что она сильна напугана.

– ТЫ ЗАКОНЧИЛА!? – раздался злобный голос.

"Мальвина" вздрогнула, сильнее сжала кисточку и встала, склонив голов.

– Да, хозяин – прошептала она себе под нос.

– Хорошо... – холодно отозвался "хозяин" и я узнал в его голосе, того проклятущего эльфа. – можешь идти.

"Мальвина" хотела уже уйти, сделала шаг, но в ту же секунду в её грудь с размахом прилетел какой-то сверток. Удар был такой силы, что чуть не сбил девушку с ног. Из её голубых глаз выкатились слезы, но я не услышал от неё ни единого звука. Она лишь покорно опустила голову.

– Приведи его в порядок, покорми и напои, завтра у нас, важный день! Он должен быть полон сил, хе, хе. – закончило свою речь эльфийское отрепье пренебрежительным смешком.

– Да, хозяин. – покорно согласилась девушка и встала не поднимая головы.

Она еще минуту стояла в позе кающегося грешника, а затем упала на колени. Она не ревела и не стонала, но из её глаз, в полной тишине, текли слезы. Жалко её.