Текст книги "Теория доказательств"

Автор книги: Владислав Лоер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 48 страниц)

Так, идентификация лица, оставившего следы пальцев на месте взлома, по-разному расценивается в зависимости от того, чем можно объяснить присутствие данного лица на месте происшествия —только тем, что оно совершило взлом, или тем, что в силу служебных обязанностей оно постоянно бывало в этом помещении. Для того чтобы выяснить соотношение факта установления групповой принадлежности и факта идентификации, их следует рассматривать как стадии единого процесса. Действительно, процесс идентификации всегда протекает как процесс последовательного сужения рассматриваемой группы вплоть до индивидуального отождествления При этом используются различные общепринятые классификационные группы, такие, как тип, модель, марка, пока в процессе все большего сужения группы не будет выявлена индивидуальная совокупность признаков —идентификационный комплекс, который присущ только данному объекту, отличая его от всех ему подобных. Это будет завершением процесса криминалистической идентификации, достижением его цели —установлением тождества объекта. Признание постепенности перехода от установления групповой принадлежности к идентификации нельзя, разумеется, толковать как отсутствие различия между этими стадиями. Практике известны ошибки, когда, например, заключение об однородности дроби по одному или двум признакам (по качественному составу, твердости) принималось за доказательство индивидуального тождества. Вместе с тем, разграничивая выводы о тождестве и выводы о групповой принадлежности, нельзя недооценивать значения установления групповой принадлежности для процесса доказывания. Выводы о групповой принадлежности не являются доказательствами «худшего вида», как склонны иногда думать некоторые следователи и судьи. Если такие выводы правильно использовать, они будут иметь важное доказательственное значение. С доказательственной точки зрения установление групповой принадлежности может быть самостоятельным и конечным по результатам видом исследования как в экспертизе, так и при проведении отдельных следственных действий (например, осмотра, обыска). Важное значение в области идентификации приобретают вопросы научного обоснования правомерности выводов о тождестве, основанных на сравнении признаков. Наряду с прямым экспериментальным обоснованием таких выводов в науке в последнее время были сделаны некоторые шаги для использования математических методов. Так, советскими криминалистами создан метод идентификации по почерку, основанный на количественной характеристике совпадений признаков, причем вывод о тождестве облекается в форму расчета, показывающего, может ли в данных условиях определенная совокупность признаков практически встретиться у другого лица. Аналогичен принцип построения кибернетического устройства, предназначенного для автоматического отождествления личности по следам пальцев. В основе его также лежат статистический анализ пальцевых узоров и математическая интерпретация результатов сравнения Вопрос о возможностях и путях использования кибернетических методов для отождествления в криминалистике составляет только один из частных вопросов обширной проблемы обоснования выводов о тождестве. Представляется, что решение этого вопроса лежит не в плоскости абстрактных споров о допустимости использования одних методов и недопустимости других. Это вопрос конкретного анализа тех средств и возможностей, которые современная очень быстро развивающаяся наука и техника дает и может дать для вооружения советского следователя и суда, чтобы установить с их помощью объективно истинную картину обстоятельств дела. Своеобразной разновидностью криминалистической идентификации следует считать установление тождества по сохранившемуся в памяти определенного лица образу объекта. Результаты предъявления каких-либо объектов для опознания, результаты мысленного сравнения, сопоставления человеком предъявленного ему объекта с образом объекта, воспринятого ранее, зависят от состояния его органов чувств, позволяющих правильно воспринимать те или иные факты и явления, от способности к запоминанию воспринятого и т. д. Невозможность непосредственно проникнуть в мыслительный процесс опознающего, который отождествляет объект по памяти, требует такого порядка предъявления для опознания, который помог бы объективно контролировать правильность его результатов (предъявление объекта в числе других, имеющих сходные признаки). Большое значение (с учетом особенностей идентификации по памяти) имеет и вопрос о времени предъявления тех или иных объектов. Понятно, что чем скорее после события, во время которого свидетелями, потерпевшими или иными лицами воспринимались те или иные объекты, они будут им предъявлены для опознания, тем больше уверенность, что они будут правильно опознаны. Известно, что нередки случаи, когда объект, подлежащий отождествлению по памяти, не обладает достаточным числом заметных признаков, которые позволили бы установить его тождество. К такого рода объектам относятся многие товары широкого потребления, сырье и т. п. Можно ли установить путем идентификации по памяти родовую принадлежность этих объектов? На этот вопрос следует ответить утвердительно. Как эксперт, исследуя предметы одного рода, может установить их общую родовую принадлежность, так и лицо, которое наблюдало объект, обладающий родовыми признаками, может выразить свое суждение об однородности предъявленного объекта, о том, что представленный объект такой же (не тот же, а именно такой же), как и тот, который он наблюдал ранее. Доказательственное значение такого сообщения подобно заключению эксперта об однородности тех или иных предметов.

4. Версии и планирование в процессе доказывания

Для того чтобы процесс собирания, проверки и оценки доказательств обеспечил всесторонность и полноту установления обстоятельств дела и вместе с тем осуществлялся быстро, без излишней затраты сил и средств, этот процесс должен быть целеустремленным, организованным. Внутренняя его организация обеспечивается выдвижением версий и основанным на версиях планированием расследования. При отсутствии версии и плана получение и исследование фактической информации по делу становится случайным, приобретает характер неупорядоченных проб и ошибок. Под версией понимают обоснованное предположение относительно отдельного факта или группы фактов, могущих иметь значение для дела, указывающее на наличие и объясняющее происхождение этих фактов, их связь между собой и общее содержание. Версия представляет собой разновидность частной гипотезы Объясняя сущность и происхождение отдельных событий, версия, как и частная гипотеза, направлена не на установление общих законов природы или общества, она имеет значение только для данного конкретного события или явления. Версия является предварительным и предположительным суждением о неустановленных еще фактических обстоятельствах дела. Она представляет вероятное знание, нуждающееся в проверке. После проверки версии может быть сделан вывод о ее правильности или ошибочности и достигнуто достоверное знание. В этом состоит ее служебная роль в уголовном судопроизводстве. Версия помогает установить еще неизвестные факты, знание которых необходимо для всесторонней характеристики признаков исследуемого события, и перейти от знания об отдельных разрозненных фактах к раскрытию внутреннего смысла события. Таким образом, следственная (судебная) версия направляет собирание, проверку и оценку доказательств от известных к неизвестным фактам и от явлений к сущности. Содержание версии вытекает из задач уголовного судопроизводства, предмета доказывания и особенностей конкретного дела. Как и всякая гипотеза, версия требует проверки. На основе новых данных следователь (судья) уточняет и изменяет выдвинутое предположение, объясняющее изучаемые явления, или отбрасывает его и выдвигает новое предположение. Этот процесс открывает путь к достижению истины по делу. Версия представляет собой логическую основу планирования, помогая решить, что именно, посредством каких действий, в какой последовательности надо установить по делу. План, не основанный на версиях, превратился бы в хаотический перечень отдельных действий, не связанных единой целенаправленностью. В процессе доказывания в отношении исследуемых обстоятельств дела могут возникнуть различные предположения, догадки. Но эти предположения только тогда можно признать версиями, когда они основаны на установленных уже фактических данных, базируются на них. В этом находит свое выражение такой признак версии, как ее обоснованность.

Разрозненные факты, которые установлены в начальный период расследования, обычно можно истолковать по-разному. Однако не всякое формально возможное истолкование их следует считать версией. Версия должна быть реальной, представлять правдоподобное в данных условиях места и времени истолкование или объяснение происшедшего события. По объему знания, заключенного в версии, различают общие и частные версии. Общей версией называют предположение, охватывающее основные элементы предмета доказывания, т. е. всесторонне объясняющее событие. Под частными версиями разумеют предположения, касающиеся отдельных фактов, отдельных сторон исследуемого события. Рассматривая вопрос о соотношении общей и частной версии, А. М. Ларин правильно отмечает, что подтверждение одной из частных версий не дает еще оснований для признания правильной общей версии. По субъекту выдвижения и проверки следует различать следственные и судебные версии. В процессуальной и криминалистической литературе версией принято называть не всякое предположение, а такое, которое принято к проверке лицом (органом), правомочным осуществлять такую проверку. Предположения относительно тех или иных фактов, имеющих значение для дела, могут в процессе доказывания. возникнуть у свидетелей и потерпевших, у обвиняемых и подозреваемых, у специалистов, принимающих участие в производстве отдельных следственных действий, и защитников. Однако эти предположения не являются версиями до тех пор, пока они не приняты к проверке тем лицом, для которого эта проверка составляет процессуальную функцию. Высказываемые предположения могут служить материалом для формирования версий, лечь в их основу, послужить поводом для выдвижения версий, но сами версиями не являются. Поэтому о «версии обвиняемого», «версии свидетеля» и т. п. можно говорить лишь условно для обозначения происхождения версии, принятой к проверке органом расследования или судом Следственная версия —это предположение следователя (лица, производящего дознание). Она может быть общей и частной, но в любом случае выдвигается и подлежит проверке лицом, осуществляющим предварительное расследование. Следственные версии проверяются процессуальным путем, представляя собой руководящую нить доказывания на этой стадии судопроизводства. Результаты проверки находят свое выражение в решениях следователя (органа дознания). У суда при разбирательстве конкретного уголовного дела также возникают предположения об отдельных его обстоятельствах и о всем событии в целом —частные и общие судебные версии. Дело может быть признано полностью расследованным и направлено в суд только в том случае, если в итоге всей проделанной следователем работы, проверки всех возможных реальных версий останется только одна, которая с точки зрения органа расследования перестала быть версией, превратившись в достоверный вывод. Однако с точки зрения суда этот вывод является версией обвинения, требующей проверки в условиях судебного разбирательства. Эта версия будет исходной при рассмотрении дела в суде, она представляет собой основу для проведения судебного следствия. Представляется, что в любом случае суд не может ограничиться версией обвинения; исходя из своих задач, на орган правосудия, он должен проверить и контрверсию, т. е. предположение о невиновности лиц, преданных суду.

Суд вправе выйти за пределы доказательств, собранных на предварительном следствии. Он вправе истребовать и рассмотреть новые доказательства. Это, в частности, означает, что суд может выдвинуть новые версии, не фигурировавшие и не проверявшиеся на предварительном следствии. При возвращении судом дела на доследование эти судебные версии становятся обязательными следственными версиями и подлежат непременной проверке Опираясь на исходные данные, версия должна объяснить их, раскрыть все виды связей между ними. По своему содержанию она выходит за рамки исходных данных, предположительно указывает на еще не установленные в момент ее построения факты, на причины, вызвавшие появление всего комплекса обстоятельств, которые в виде исходных данных послужили материалом для построения версии. В этом смысле построение версий означает мысленное воссоздание обстановки и обстоятельств события, его «мысленную реконструкцию». При этом следователь (суд) опирается как на фактический материал, уже собранный в ходе расследования и судебного разбирательства, так и на накопленный опыт, научные обобщения. Большое значение при этом имеет способность к творческому воображению, т. е. к созданию новых мыслительных образов на основе анализа действительности, с учетом жизненного опыта и знаний (N2 гл. V) Для того чтобы обеспечить выдвижение всего круга реальных в данных условиях версий, необходимо полностью использовать все сведения, могущие быть исходными для их разработки. Эти сведения могут носить различный характер. Прежде всего это сведения, содержащиеся в первичном материале, послужившие основанием для возбуждения уголовного дела (например, акт ревизии), далее, в доказательствах, появившихся в результате первоначальных следственных действий (осмотр места происшествия, задержание подозреваемого с поличным и др.). Это могут быть также данные непроцессуального характера, ставшие известными следователю из оперативных источников и не имеющие доказательственного значения Существенную роль при построении версий играет личный и обобщенный опыт, почерпнутый из следственной практики, специальной литературы и т. д. Этот обобщенный опыт, в частности, играет особенно важную роль при построении так называемых типичных версий. Под типичной версией понимается наиболее характерное для данной ситуации с точки зрения обобщенной следственной или судебной практики предположительное объяснение факта или расследуемого события в целом. Их разработка и использование представляют по существу частный случай применения в области доказывания схем и других форм наглядного выражения строгих систем, полученных в результате глубокого обобщения практики. Смысл использования этих версий заключается в объяснении события при минимальных исходных данных, что необходимо для выбора направления расследования в самом его начале. Так, одного факта обнаружения трупа достаточно для выдвижения таких типичных версий, как версии об убийстве, самоубийстве, несчастном случае и ненасильственной смерти. Однако типичные версии имеют лишь ограниченное познавательное значение. Основываясь на минимальных фактических данных, они могут дать только самое общее объяснение события, используемое при планировании первоначальных следственных действий, но недостаточное для успешного завершения расследования. При построении типичных версий в наибольшей степени используется опыт расследования однородных или сходных дел. Типичные версии отнюдь не должны рассматриваться как лучшие или худшие по сравнению с версиями, основанными на конкретных особенностях исследуемого события. Они играют полезную роль в начале расследования, а затем по мере развития процесса доказывания они конкретизируются, уточняются, в случае необходимости отбрасываются С логической стороны рассуждение, включающее версию, является условным суждением: «Если существовало данное событие (например, такое-то преступление), то должны существовать его следствия (такие-то факты, доказательства)». Подтверждение следствий (т. е. обнаружение доказательств) вместе с тем означает и подтверждение логического основания, т. е. самой версии При построении и проверке версии наряду с другими видами умозаключений широко используется аналоги Положим, что из следственной практики известно, что конкретный преступник-рецидивист совершил несколько краж со взломом; на месте преступления он действует целесообразно, действия его носят «профессиональный» характер: взлом совершается в наиболее уязвимом месте преграды, наиболее эффективным способом и т. п. Если на месте новой кражи следователь обнаруживает аналогичные признаки, он может выдвинуть версию о том, что и эта кража совершена тем же самым конкретным субъектом. Здесь имеет место умозаключение по аналогии: на основании аналогии (сходства) в способе действия делается вывод о том, что совпадает и субъект. Выше уже отмечалось, что недостаток фактических данных в начале расследования, разрозненность и неполнота установленных фактов позволяют давать им вначале различные истолкования В большинстве случаев в начале расследования возникает несколько версий, по-разному истолковывающих известные уже факты (например, версии об убийстве и о самоубийстве, версии о поджоге и о самовозгорании). Может ли в известных случаях —по делу фигурировать единственная следственная версия, если исходные данные таковы, что не оставляют места для иного предположения в отношении объясняемого факта, события?

Существует мнение, что версии выдвигаются только в тех случаях, когда исходные данные позволяют сконструировать несколько предположений об одних и тех же обстоятельствах Рассмотрим следующий пример. Автобус, которым управлял водитель К., столкнулся на перекрестке двух улиц с трамваем. Из первичных материалов, представленных следователю сотрудниками ГАИ-ОРУД, усматривалось, что водитель К. нарушил правила движения, следуя через перекресток при красном сигнале светофора. На основании этих исходных данных следователь мог выдвинуть только одну конкретную версию, по которой причина происшествия заключалась в нарушении К. правил безопасности движения и эксплуатации автотранспорта. Иных конкретных предположений на этих исходных данных нельзя было построить, они были бы необоснованными. Вместе с тем, поскольку неизбежны сомнения в достоверности и полноте исходных данных, постольку должна быть выдвинута наряду с этой версией и контрверсия, т. е. общее предположение о том, что события происходили иначе, чем это зафиксировано в исходных сведениях. Наличие контрверсии удовлетворяет требованию всесторонности, полноты, объективности доказывания, отсутствия предвзятости при расследовании. Таким образом, и в этом случае можно говорить не о единственной версии, а о двух версиях —конкретной версии о виновности водителя автобуса и общей контрверсии. По всем ли делам выдвигаются следственные версии? Авторы работы «Планирование расследования преступлений» пишут: «… не выдвигаются версии по тем обстоятельствам, значение которых ясно из исходных данных и не требует установления» С этим положением согласиться нельзя. Исходные данные никогда не исчерпывают предмета доказывания (именно поэтому они являются исходными, т. е. только основанием для начала процесса доказывания). Кроме того, следует, как уже отмечалось, учесть возможность сомнения в достоверности исходных данных, т. е. возможность контрверсии. Если «ясные» обстоятельства не исчерпывают собой всех существенных обстоятельств, если само их существование не достоверно, то речь, очевидно, идет не о полном и достоверном знании, а именно о версии, которая должна дать целостное представление об исследуемом событии, с тем чтобы указать путь познания всей совокупности существенных обстоятельств дела.

Из сказанного можно сделать общий вывод, что версии выдвигаются по всем делам, ибо, пока не завершено расследование (соответственно-судебное разбирательство), мнение следователя (суда) об исследуемом событии всегда носит характер предположения, требующего подтверждения. Иное понимание неизбежно приведет к ошибочному выводу о том, что в некоторых случаях «ясность» исходных данных делает ненужным процесс доказывания. Проверка версий проходит несколько этапов. Первый этап: выведение из версии всех возможных следствий, т. е. формирование суждений о еще неустановленных фактах, вытекающих из данного предположительного объяснения события. Следствия могут носить утвердительный или отрицательный характер, они могут заключаться в утверждении существования того или иного факта или, наоборот, в его отрицании. Следствия выводятся из всех выдвинутых по делу версий. Взаимоисключающий характер версий не всегда означает взаимоисключающий характер всех выведенных из них следствий. В некоторых делах у нескольких версий могут совпадать отдельные следствия (см. также N2 гл. V). При расследовании некоторых преступлений возникают версии об инсценировках («симуляциях»), например инсценировке ограбления, самоубийства и др. При построении и проверке таких версий должно быть предусмотрено выведение следствий о «негативных обстоятельствах» (отсутствии некоторых следов, признаков, например об отсутствии следов взлома на вскрытом хранилище) или следствий, противоречащих «обычному» ходу событий, например наличию денег или ценностей в карманах одежды лица, убитого якобы при ограблении. Следующим этапом проверки версий следует считать определение последовательности, средств и способов для того, чтобы выяснить существование (или несуществование) предполагаемых следствий, вытекающих из имеющихся версий. Содержанием этого важнейшего этапа проверки версии является планирование дознания, следствия, судебного следствия. Третий этап проверки версий в процессе доказывания —это практическое проведение намеченных в плане процессуальных действий и получение необходимых фактических данных, которые позволяют сделать вывод о соответствии или несоответствии версии реальным обстоятельствам дела. Если данная версия подтверждается. полностью, то она правильно и исчерпывающе объясняет все установленные по делу обстоятельства, как исходные, так и полученные в ходе ее проверки. Однако иногда результаты проверки версии бывают иными. Некоторые факты «не вписываются» в содержание версии или противоречат ей. Такой результат может означать, что:

а) данный факт выходит за пределы события преступления, не имеет отношения к данному событию, не связан с ним;

б) версия в целом неправильна, не отражает объективно существующей связи между фактами и не может использоваться для направления расследования;

в) версия нуждается в корректировке с тем, чтобы объяснить всю совокупность имеющихся фактических данных.

Последним этапом является оценка всей совокупности собранных по делу фактических данных и формулирование вывода об истинности или ложности данной версии. Проверка версии пронизывает процесс доказывания от его начала до завершения. На смену отвергнутым версиям выдвигаются и проверяются новые предположения. Доказывание завершается подтверждением одной версии как единственного в данной ситуации объяснения исследуемого события. Подтвердившаяся версия перестает в строгом смысле слова быть версией, она становится достоверным знанием о существенных обстоятельствах расследуемого преступлени