Текст книги "Стихи"

Автор книги: Владислав Ходасевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

ВЕЧЕРОМ СИНИМ Вечерних окон свет жемчужный Застыл, недвижный, на полу, Отбросил к лицам блеск ненужный И в сердце заострил иглу.

Мы ограждались тяжким рядом Людей и стен – и вновь, и вновь Каким неотвратимым взглядом, Язвящим жалом, тонким ядом Впилась усталая любовь!

Слова, и клятвы, и объятья Какой замкнули тесный круг, И в ненавидящем пожатье Как больно, больно – пальцам рук!

Но нет, молчанья не нарушим, Чтоб клясть судьбу твою, мою, Лишь молча, зубы стиснув, душим Опять подкравшуюся к душам Любовь – вечернюю змею. Начало 1907 Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

БРЕНТА

Адриатические волны!

О, Брента)..

"Евгений Онегин"

Брента, рыжая речонка! Сколько раз тебя воспели, Сколько раз к тебе летели Вдохновенные мечты Лишь за то, что имя звонко, Брента, рыжая речонка, Лживый образ красоты!

Я и сам спешил когда-то Заглянуть в твои отливы, Окрыленный и счастливый Вдохновением любви. Но горька была расплата. Брента, я взглянул когда-то В струи мутные твои.

С той поры люблю я, Брента, Одинокие скитанья, Частого дождя кропанье Да на согнутых плечах Плащ из мокрого брезента. С той поры люблю я, Брента, Прозу в жизни и в стихах. 100 Стихотворений. 100 Русских Поэтов. Владимир Марков. Упражнение в отборе. Centifolia Russica. Antologia. Санкт-Петербург: Алетейя, 1997.

* * * Зазвени, затруби, карусель, Закружись по широкому кругу. Хорошо в колеснице вдвоем Пролетать, улыбаясь друг другу. Обвевает сквозным холодком Полосатая ткань балдахина. Барабанная слышится трель, Всё быстрее бежит карусель. "Поцелуйте меня, синьорина".

И с улыбкой царевна в ответ: "Не хочу, не люблю, не надейся..." – "Не полюбишь меня?"– "Никогда". Ну – кружись в карусели и смейся. В колеснице на спинке звезда Намалевана красным и синим. Мне не страшен, царевна, о нет, Твой жестокий, веселый ответ: Всё равно мы друг друга не минем.

И звенит, и трубит карусель, Закрутясь по заветному кругу. Ну, не надо об этом. Забудь И опять улыбнемся друг другу. Неизменен вертящийся путь, Колыхается ткань балдахина. [1911] Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

ПРОЛОГ НЕОКОНЧЕННОЙ ПЬЕСЫ

Андрею Белому

Самая хмельная боль – Безнадежность, Самая строгая повесть – Любовь. В сердце Поэта за горькую нежность

С каждым стихом проливалась кровь.

Жребий поэтов – бичи и распятья. Каждый венчался терновым венцом. Тот, кто слагал вам стихи про объятья, Их разомкнул и упал – мертвецом!

Будьте покойны!– всё тихо свершится. Не уходите!– не будет стрельбы. Должен, быть может, слегка уклониться

Слишком уверенный шаг Судьбы.

В сердце Поэта за горькую нежность Темным вином изливается кровь... Самая хмельная боль – Безнадежность, Самая строгая повесть – Любовь! 12 декабря 1907, Москва Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического 1000 наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

СБЛИЖЕНИЕ О, в душе у тебя есть безмерно-родное, До боли знакомое мне. Лишь на миг засветилось, и снова – иное, Улетело, скользя, в тишине.

Лишь на миг, лишь на миг только правды хочу я! Задержать переменность твою... Словно что-то возможное чуя, Я ловлю световую струю!

Здесь! И нет! Но я знаю, я знаю Сердце было мгновенно светло... Я был близок к расцветшему Раю... И мое! И твое! – И ушло! 4 апреля 1905 Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

НОЧИ

Сергею Кречетову

Чуть воют псы сторожевые. Сегодня там же, где вчера, Кочевий скудных дети злые, Мы руки греем у костра.

И дико смотрит исподлобья Пустых ночей глухая сонь. В дыму рубиновые хлопья, Свистя, гремя, кружит огонь.

Молчит пустыня. Вдаль без звука Колючий ветер гонит прах,И наших песен злая скука Язвя кривится на губах...

Чуть воют псы сторожевые. 7 мая 1907, Лидино Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

* * * Люблю говорить слова, Не совсем подходящие. Оплети меня, синева, Нитями, тонко звенящими!

Из всех цепей и неволь Вырывают строки неверные, Где каждое слово – пароль Проникнуть в тайны вечерние.

Мучительны ваши слова, Словно к кресту пригвожденные. Мне вечером шепчет трава Речи ласково-сонные.

Очищают от всех неволь Рифмы однообразные. Утихает ветхая боль Под напевы грустно-бесстрастные.

Вольно поет синева Песни, неясно звенящие. Рождают тайну слова Не совсем подходящие. 30 апреля – 22 мая 1907, Лидино Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

* * * Вечер холодно-весенний

Застыл в безнадежном покое. Вспыхнули тоньше, мгновенней

Колючки рассыпанной хвои.

Насыпи, рельсы и шпалы,

Извивы железной дороги... Я, просветленный, усталый,

Не думаю больше о Боге.

На мост всхожу, улыбаясь,

Мечтаю о милом, о старом... Поезд, гремя и качаясь,

Обдаст меня ветром и паром. 21-22 мая 1907, Лидино Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

PASSIVUM * Листвой засыпаны ступени... Луг потускнелый гладко скошен... Бескрайним ветром в бездну вброшен, День отлетел, как лист осенний.

Итак, лишь нитью, тонким стеблем, Он к жизни был легко прицеплен! В моей душе огонь затеплен, Неугасим и неколеблем.

* Страдательный залог (лат.). 27 мая 1907, Лидино Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

* * * Плащ золотой одуванчиков На лугу, на лугу изумрудном! Ты напомнил старому рыцарю О подвиге тайном и трудном.

Плащ голубой, незабудковый, Обрученный предутренним зорям! Нашептал ты принцессе покинутой О милом, живущем за морем! . . . . . . . . . . . . . . . . 28 мая 1907, Лидино Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

ЗВЕЗДА Выходи, вставай, звезда, Выгибай дугу над прудом! Вмиг рассечена вода Неуклонным изумрудом.

Ты, взнесенная свеча, Тонким жалом небо лижешь, Вкр 1000 уг зеленого меча Водяные кольца движешь.

Ты вольна! Ведь только страсть Неизменно цепи множит! Если вздумаешь упасть, Удержать тебя кто может?

Лишь мгновенная струя Вспыхнет болью расставанья. В этот миг успею ль я Прошептать мои желанья? 29 мая 1907, Лидино Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

* * * Нет, молодость, ты мне была верна, Ты не лгала, притворствуя, не льстила, Ты тайной ночью в склеп меня водила И ставила у темного окна. Нас возносила грузная волна, Качались мы у темного провала, И я молчал, а ты была бледна, Ты на полу простертая стонала. Мой ранний страх вздымался у окна, Грозил всю жизнь безумием измерить... Я видел лица, слышал имена И убегал, не смея знать и верить. 19 июня 1907, Лидино Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

* * * Когда истерпится земля...

Проси у него творчества и любви.

Гоголь

Когда истерпится земля Влачить их мертвенные гимны, Господь надвинет на меня С пустого неба – облак дымный.

И мертвый Ангел снизойдет, Об их тела свой меч иступит. И на последний хоровод Пятой громовою наступит.

Когда утихнет ураган И пламя Господа потухнет, Он сам, как древний истукан, На их поля лавиной рухнет. Июль 1907, Лидино Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

МЫШЬ Маленькая, тихонькая мышь. Серенький, веселенький зверок! Глазками давно уже следишь, В сердце не готов ли уголок.

Здравствуй, терпеливая моя, Здравствуй, неизменная любовь! Зубок изостренные края Радостному сердцу приготовь.

В сердце поселяйся наконец, Тихонький, послушливый зверок! Сердцу истомленному венец Бархатный, горяченький комок. 8-10 февраля 1908, Москва Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

ПОЭТУ

Со колчаном вьется мальчик,

С позлащенным легким луком.

Державин

Ты губы сжал и горько брови сдвинул, А мне смешна печаль твоих красивых глаз.

Счастлив поэт, которого не минул

Банальный миг, воспетый столько раз!

Ты кличешь смерть – а мне смешно и нежно: Как мил изменницей покинутый поэт!

Предчувствую написанный прилежно,

Мятежных слов исполненный сонет.

Пройдут года. Как сон, тебе приснится Минувших горестей невозвратимый хмель.

Придет пора вздохнуть и умилиться:

Над чем рыдала детская свирель!

Люби стрелу блистательного лука. Жестокой шалости, поэт, не прекословь!

Нам всем дается первая разлука,

Как первый лавр, как первая любовь. Весна 1908, Гиреево Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

ЗАКАТ В час, когда пустая площадь Желтой пылью повита, В час, когда бледнеют скорбно Истомленные уста,Это ты вдали проходишь В круге красного зонта.

Это ты идешь, не помня Ни о чем и ни о ком, И уже тобой томятся Кто знаком и незнаком,В час, когда зажегся купол Тихим, теплым огоньком.

Это ты в невинный вечер Слишком пышно завита, На твоих щеках ложатся Лиловатые цвета,Это ты качаешь нимбом Нежно-красного зонта!

Знаю: ты вольна не помнить Ни о чем и ни о ком, Ты падешь на сердце легким, Незаметным огоньком,Ты как смерть вдали пр 1000 оходишь Алым, летним вечерком!

Ты одета слишком нежно, Слишком пышно завита, Ты вдали к земле склоняешь Круг атласного зонта,Ты меня огнем целуешь В истомленные уста! 21 мая 1908, Москва Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

ПРОЩАНИЕ Итак, прощай. Холодный лег туман. Горит луна. Ты, как всегда, прекрасна. В осенний вечер кто не Дон-Жуан?Шучу с тобой небрежно и опасно.

Итак, прощай. Ты хмуришься напрасно: Волен шутить, в чьем сердце столько ран. И в бурю весел храбрый капитан. И только трупы шутят неопасно.

Страстей и чувств нестрогий господин, Я всё забыл. Прости: всё шуткой стало, Мне только мил в кольце твоем рубин...

Горит туман отливами опала, Стоит луна, как желтый георгин. Прощай, прощай!.. Ты что-то мне сказала? 4-7 августа 1908, Гиреево Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

ДУША О, жизнь моя! За ночью – ночь. И ты, душа, не

внемлешь миру. Усталая! к чему влачить усталую свою порфиру?

Что жизнь? Театр, игра страстей, бряцанье шпаг

на перекрестках, Миганье ламп, игра теней, игра огней на тусклых

блестках.

К чему рукоплескать шутам? Живи на берегу

угрюмом. Там, раковины приложив к ушам, внемли

плененным шумам

Проникни в отдаленный мир: глухой старик ворчит

сердито, Ладья скрипит, шуршит весло, да вопли

с берегов Коцита. Ноябрь 1908, Гиреево Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

* * * О старый дом, тебя построил предок, Что годы долгие сколачивал деньгу. Ты окружен кольцом пристроек и беседок, Сенных амбаров крыши на лугу... Почтенный дед. Он гнул людей в дугу, По-царски принимал угодливых соседок, Любил почет и не прощал врагу... Он крепко жил, но умер напоследок. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Из уст своих исторгни и меня! Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

ПОРТРЕТ Царевна ходит в красном кумаче, Румянит губы ярко и задорно, И от виска на поднятом плече Ложится бант из ленты черной.

Царевна душится изнеженно и пряно И любит смех и шумный балаган,Но что же делать, если сердце пьяно От поцелуев и румян? Начало 1911 Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

УЩЕРБ Какое тонкое терзанье Прозрачный воздух и весна, Ее цветочная волна, Ее тлетворное дыханье!

Как замирает голос дальний, Как узок этот лунный серп, Как внятно говорит ущерб, Что нет поры многострадальней!

И даже не блеснет гроза Над этим напряженным раем,И, обессилев, мы смежаем Вдруг потускневшие глаза.

И всё бледнее губы наши, И смерть переполняет мир, Как расплеснувшийся эфир Из голубой небесной чаши. 3 (или 10) апреля 1911, Москва Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

* * * Жеманницы былых годов, Читательницы Ричардсона! Я посетил ваш ветхий кров, Взглянув с высокого балкона

1000

На дальние луга, на лес, И сладко было мне сознанье, Что мир ваш навсегда исчез И с ним его очарованье.

Что больше нет в саду цветов, В гостиной – нот на клавесине, И вечных вздохов стариков О матушке-Екатерине.

Рукой не прикоснулся я К томам библиотеки пыльной, Но радостен был для меня Их запах, затхлый и могильный.

Я думал: в грустном сем краю Уже полвека всё пустует. О, пусть отныне жизнь мою Одно грядущее волнует!

Влажен, кто средь разбитых урн, На невозделанной куртине, Прославит твой полет, Сатурн, Сквозь многозвездные пустыни! Конец 1912 Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

ФЕВРАЛЬ Этот вечер, еще не весенний, Но какой-то уже и не зимний... Что ж ты медлишь, весна? Вдохновенней Ты влюбленных сердец Полигимния!

Не воскреснуть минувшим волненьям Голубых предвечерних свиданий,Но над каждым сожженным мгновеньем Возникает, как Феникс,– предание. Февраль 1913 Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

ВЕЧЕР Красный Марс восходит над агавой, Но прекрасней светят нам они Генуи, в былые дни лукавой, Мирные, торговые огни.

Меркнут гор прибрежные отроги, Пахнет пылью, морем и вином. Запоздалый ослик на дороге Торопливо плещет бубенцом...

Не в такой ли час, когда ночные Небеса синели надо всем, На таком же ослике Мария Покидала тесный Вифлеем?

Топотали частые копыта, Отставал Иосиф, весь в пыли... Что еврейке бедной до Египта, До чужих овец, чужой земли?

Плачет мать. Дитя под черной тальмой Сонными губами ищет грудь, А вдали, вдали звезда над пальмой Беглецам указывает путь. Весна 1913 Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

* * * На мостках полусгнившей купальни Мы стояли. Плясал поплавок. В предрассветной прохладе ты крепче На груди запахнула платок.

Говорить – это значило б только Распугать непоймавшихся рыб. Неподвижен был удочек наших Камышовый, японский изгиб.

Но когда на поддернутой леске Серебрясь трепетала плотва,И тогда, и тогда не годились Никакие былые слова.

В заозерной березовой роще Равномерно стучал дровосек... Но ведь это же было прощанье? Это мы расходились – навек? 16 мая 1914, Томилино Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

* * * Со слабых век сгоняя смутный сон, Живу весь день, тревожим и волнуем, И каждый вечер падаю, сражен Усталости последним поцелуем.

Но и во сне душе покоя нет: Ей снится явь, тревожная, земная, И собственный сквозь сон я слышу бред, Дневную жизнь с трудом припоминая. 30 августа 1914 Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

ВОСПОМИНАНИЕ Здесь, у этого колодца, Поднесла ты мне две розы. Я боялся страсти томной Алых роз твоих не принял.

Я сказал: "Прости, Алина, Мне к лицу венок из лавров Да серебряные розы Размышлений и мечтаний".

Больше нет Алины милой, Пересох давно колодец, Я ж лелею одиноко Голубую розу – старость.

Скоро в домик мой сойдутся Все соседи и соседки Посмотреть, как я забылся С белой, томной розой смерти. 19 ноября 1914 Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

УЕДИНЕНИЕ Заветные часы уединенья! Ваш каждый миг лелею, как зерно; Во тьме души да прорастет оно Таинственным побегом вдохновенья. В былые дни страданье и вино Воспламеняли сердце. Ты одно Живишь меня теперь – уединенье.

С мечтою – жизнь, с молчаньем – песнопенье Связало ты, как прочное звено. Незыблемо с тобой сопряжено Судьбы моей грядущее решенье. И если мне погибнуть суждено Про моряка, упавшего на дно, Ты песенку мне спой – уединенье! 6-7 июня 1915 Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

* * * С грохотом летели мимо тихих станций Поезда, наполненные толпами людей, И мелькали смутно лица, ружья, ранцы, Жестяные чайники, попоны лошадей. [1915] Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

РУЧЕЙ Взгляни, как солнце обольщает Пересыхающий ручей Полдневной прелестью своей,А он рокочет и вздыхает И на бегу оскудевает Средь обнажившихся камней.

Под вечер путник молодой Приходит, песню напевая; Свой посох на песок слагая, Он воду черпает рукой И пьет – в струе, уже ночной, Своей судьбы не узнавая. Лето 1908, Гиреево, 30 января 1916 Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

СЕРДЦЕ Забвенье – сознанье – забвенье.. А сердце, кровавый скупец, Всё копит земные мгновенья В огромный свинцовый ларец.

В ночи ли проснусь я, усталый, На жарком одре бредовом Оно, надрываясь, в подвалы Ссыпает мешок за мешком.

А если глухое биенье Замедлит порою слегка Отчетливей слышно паденье Червонца на дно сундука.

И много тяжелых цехинов, И много поддельных гиней Толпа теневых исполинов Разграбит в час смерти моей. 1916 Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

НА ХОДУ Метель, метель... В перчатке – как чужая Застывшая рука. Не странно ль жить, почти что осязая, Как ты близка?

И всё-таки бреду домой с покупкой, И всё-таки живу. Как прочно всё! Нет, он совсем не хрупкий, Сон наяву!

Еще томят земные расстоянья, Еще болит рука, Но всё ясней, уверенней сознанье, Что ты близка. 7 февраля 1916 Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

SANTA LUCIA * Здравствуй, песенка с волн Адриатики! Вот, сошлись послушать тебя Из двух лазаретов солдатики, Да татарин с мешком, да я.

Хорошо, что нет слов у песенки: Всем поет она об одном. В каждое сердце по тайной лесенке Пробирается маленький гном.

* Святая Лючия (ит). Март – 13 ноября 1916 Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

УТРО Нет, больше не могу смотреть я

Туда, в окно! О, это горькое предсмертье,

К чему оно?

Во всём одно звучит: "Разлуке

Ты обречен!" Как нежно в нашем переулке

Желтеет клен!

Ни голоса вокруг, ни стука,

Всё та же даль... А всё-таки порою жутко,

Порою жаль. 16 ноября 1916 Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

СМОЛЕНСКИЙ РЫНОК Смоленский рынок Перехожу. Полет снежинок Слежу, слежу. При свете дня Желтеют свечи; Всё те же встречи Гнетут меня. Всё к той же чаше Припал – и пью... Соседки наши Несут кутью. У церкви – синий Раскрытый гроб, Ложится иней На мертвый лоб... О, лёт снежинок, Остановись! Преобразись, Смоленский рынок! 12-13 декабря 1916 Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

* * * О будущем своем ребенке Всю зиму промечтала ты И молча шила распашонки С утра до ранней темноты.

Как было радостно и чисто, Две жизни в сердце затая, Наперстком сглаживать батиста Слегка неровные края...

И так же скромно и безвестно Одна по Пресне ты прошла, Когда весною гробик тесный Сама на кладбище снесла. 18 октября 1917 Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

ВЕСНОЙ В грохоте улицы, в яростном вопле вагонов, В скрежете конских, отточенных остро подков, Сердце закружено, словно челнок Арионов, Сердце недвижно, как месяц среди облаков. Возле стены попрошайка лепечет неясно, Гулкие льдины по трубам срываются с крыш... Как шаровидная молния, сердце опасно И осторожно, и зорко, и тихо, как мышь. [1916] Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

* * * Хорошие стихи меня томят, Плохие же так милы почему-то: Они души не жалят, не язвят, В них теплота домашнего уюта. Вот – истинно приятный лимонад. [Они легки, как шелковый халат.] Для гениев всего одна минута Есть у меня. Зато бездарность...– о, Я вечер целый трачу на нее. [1916-1917] Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

* * * В заботах каждого дня Живу,– а душа под спудом Каким-то пламенным чудом Живет помимо меня.

И часто, спеша к трамваю Иль над книгой лицо склоня, Вдруг слышу ропот огня И глаза закрываю. 14 декабря 1916 – 7 января 1917 Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

НА ГРИБНОМ РЫНКЕ Бьется ветер в моей пелеринке... Нет, не скрыть нам, что мы влюблены: Долго, долго стоим, склонены Над мимозами в тесной корзинке.

Нет, не скрыть нам, что мы влюблены! Это ясно из нашей заминки Над мимозами в тесной корзинке Под фисташковым небом весны.

Это ясно из нашей заминки, Из того, что надежды и сны Под фисташковым небом весны Расцвели, как сводные картинки...

Из того, что надежды и сны На таком прозаическом рынке Расцвели, как сводные картинки,Всем понятно, что мы влюблены! 18-19 февраля 1917 Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

БУРИМЕ Огни да блестки на снегу. Исчерканный сверкает лед. За ней, за резвою, бегу, Ее коньков следя полет.

И даже маска не упала. Исчезла, к[а]к воспоминанье, Костюмированного бала Неуловимое созданье.

Теперь давно уже весна, Мой пыл угас, каток растаял, Покрылась шишками сосна... Но этот сон меня измаял. [Конец 1917] Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 19 1000 96.

СНЫ Так! наконец-то мы в своих владеньях! Одежду – на пол, тело – на кровать. Ступай, душа, в безбрежных сновиденьях

Томиться и страдать!

Дорогой снов, мучительных и смутных, Бреди, бреди, несовершенный дух. О, как еще ты в проблесках минутных

И слеп, и глух!

Еще томясь в моем бессильном теле, Сквозь грубый слой земного бытия Учись дышать и жить в ином пределе,

Где ты – не я;

Где, отрешен от помысла земного, Свободен ты... Когда ж в тоске проснусь, Соединимся мы с тобою снова

В нерадостный союз.

День изо дня, в миг пробужденья трудный, Припоминаю я твой вещий сон, Смотрю в окно и вижу серый, скудный

Мой небосклон,

Всё тот же двор, и мглистый, и суровый, И голубей, танцующих на нем... Лишь явно мне, что некий отсвет новый

Лежит на всем. 17 декабря 1917 Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

* * * Я знаю: рук не покладает В работе мастер гробовой, А небо все-таки сияет Над вечною моей Москвой.

И там, где смерть клюкою черной Стучалась в нищие дворы, Сегодня шумно и задорно Салазки катятся с горы.

Бегут с корзиной ребятишки, Вот стали. Бурый снег [летит] скрипит И белый голубь [из-под] крышки В лазурь прозрачную летит.

Вот – закружился над Плющихой Над снежным полотном реки, А вслед ему к[а]к звонко, лихо Несутся клики и свистки.

Мальчишки шапками махают, Алеют лица, к[а]к морковь. Так божества не замечают За них пролившуюся кровь. [1917-1918] Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

* * * Я гостей не зову и не жду Но высокие свечи зажег И в окошко смотрю на восток, Поджидая большую звезду.

Я высокие свечи зажег, На солому поставил еду, И кутью, и питье на меду,И хмелею, и пью, одинок.

На солому поставив еду, Коротаю я свой вечерок, Отбывая положенный срок В этом ясном и тихом аду. 6 января 1918 Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

* * * Сладко после дождя теплая пахнет ночь. Быстро месяц бежит в прорезях белых туч.

Где-то в сырой траве часто кричит дергач.

Вот, к лукавым губам губы впервые льнут, Вот, коснувшись тебя, руки мои дрожат...

Минуло с той поры только шестнадцать лет. 8 января 1918 Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

ЭПИЗОД

...Это было В одно из утр, унылых, зимних, вьюжных,В одно из утр пятнадцатого года. Изнемогая в той истоме тусклой, Которая тогда меня томила, Я в комнате своей сидел один. Во мне, От плеч и головы, к рукам, к ногам, Какое-то неясное струенье Бежало трепетно и непрерывно И, выбежав из пальцев, длилось дальше, Уж вне меня. Я сознавал, что нужно Остановить его, сдержать в себе,– но воля Меня покинула... Бессмысленно смотрел я На полку книг, на желтые обои, На маску Пушкина, закрывшую глаза. Всё цепенело в рыжем свете утра. За окнами кричали дети. Громыхали Салазки на горе, но эти звуки Неслись во мне как будто бы скозь толщу Глубоких вод... В пучину погружаясь, водолаз Так слышит беготню на палубе и крики Матросов. И вдруг – как бы толчок,– но мягкий,

осторожный, И всё опять мне прояснилось, только В перемещенном виде. Так бывает, Когда веслом мы сталкиваем лодку С песка прибрежного; еще нога Под крепким днищем ясно слышит землю, И близким кажется зеленый берег И кучи дров на нем; но 1000 вот качнуло нас И берег отступает; стала меньше Та рощица, где мы сейчас бродили; За рощей встал дымок; а вот – поверх деревьев Уже видна поляна, и на ней Краснеет баня.

Самого себя Увидел я в тот миг, как этот берег; Увидел вдруг со стороны, как если б Смотреть немного сверху, слева. Я сидел, Закинув ногу на ногу, глубоко Уйдя в диван, с потухшей папиросой Меж пальцами, совсем худой и бледный. Глаза открыты были, но какое В них было выраженье – я не видел. Того меня, который предо мною Сидел,– не ощущал я вовсе. Но другому, Смотревшему как бы бесплотным взором, Так было хорошо, легко, спокойно. И человек, сидящий на диване, Казался мне простым, давнишним другом, Измученным годами путешествий. Как будто бы ко мне зашел он в гости, И, замолчав среди беседы мирной, Вдруг откачнулся, и вздохнул, и умер. Лицо разгладилось, и горькая улыбка С него сошла. Так видел я себя недолго: вероятно, И четверти положенного круга Секундная не обежала стрелка. И как пред тем не по своей я воле Покинул эту оболочку – так же В нее и возвратился вновь. Но только Свершилось это тягостно, с усильем, Которое мне вспомнить неприятно. Мне было трудно, тесно, как змее, Которую заставили бы снова Вместиться в сброшенную кожу...

Снова Увидел я перед собою книги, Услышал голоса. Мне было трудно Вновь ощущать всё тело, руки, ноги... Так, весла бросив и сойдя на берег, Мы чувствуем себя вдруг тяжелее. Струилось вновь во мне изнеможенье, Как бы от долгой гребли,– а в ушах Гудел неясный шум, как пленный отзвук Озерного или морского ветра. 25-28 января 1918 Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

ПРИЗРАКИ Слышу и вижу вас В вагонах трамвая, в театрах, конторах И дома, в мой вдохновенный час, При сдвинутых шторах. Вы замешались в толпу, вы снуете у фонарей, Там, где газетчик вопит о новых бедах России. 22 марта 1918 Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

ПО БУЛЬВАРАМ В темноте, задыхаясь под шубой, иду, Как больная рыба по дну морскому. Трамвай зашипел и бросил звезду В черное зеркало оттепели.

Раскрываю запекшийся рот, Жадно ловлю отсыревший воздух,А за мной от самых Никитских ворот Увязался маленький призрак девочки. 25 марта – 17 апреля 1918 Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

ГОЛУБОК Дверцу клетки ты раскрыла.

Белый голубок Улетел, в лицо мне бросив

Быстрый ветерок...

Полно! Разве только этот

Скудный дан мне срок? Разве, друг мой, ты не вспомнишь

Эти восемь строк? 16-17 апреля 1918 Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.

ПОЛДЕНЬ Как на бульваре тихо, ясно, сонно! Подхвачен ветром, побежал песок И на траву плеснул сыпучим гребнем... Теперь мне любо приходить сюда И долго так сидеть, полузабывшись. Мне нравится, почти не глядя, слушать То смех, то плач детей, то по дорожке За обручем их бег отчетливый. Прекрасно! Вот шум, такой же вечный и правдивый. Как шум дождя, прибоя или ветра.

Никто меня не знает. Здесь я просто Прохожий, обыватель, "господин" В коричневом пальто и круглой шляпе, Ничем не замечательный. Вот рядом Присела барышня с раскрытой книгой. Мальчик С ведерком и совочком примостился У самых ног моих. Насупив брови, Он возится в песке, и я таким огромным Себе кажусь от этого соседства, Что вспоминаю, Как сам я сиживал у львиного столпа В Венеции. Над этой жизнью малой, Над головой 1000 в картузике зеленом, Я возвышаюсь, как тяжелый камень, Многовековый, переживший много Людей и царств, предательств и геройств. А мальчик деловито наполняет Ведерышко песком и, опрокинув, сыплет Мне на ноги, на башмаки... Прекрасно!

И с легким сердцем я припоминаю, Как жарок был венецианский полдень, Как надо мною реял недвижимо Крылатый лев с раскрытой книгой в лапах, А надо львом, круглясь и розовея, Бежало облачко. А выше, выше Темно-густая синь, и в ней катились Незримые, но пламенные звезды, Сейчас они пылают над бульваром, Над мальчиком и надо мной. Безумно Лучи их борются с лучами солнца...

Ветер Всё шелестит песчаными волнами, Листает книгу барышни. И всё, что слышу, Преображенное каким-то чудом, Так полновесно западает в сердце, Что уж ни слов, ни мыслей мне не надо, И я смотрю как бы обратным взором В себя. И так пленительна души живая влага, Что, как Нарцисс, я с берега земного Срываюсь и лечу туда, где я один, В моем родном, первоначальном мире, Лицом к лицу с собой, потерянным когда-то И обретенным вновь... И еле внятно Мне слышен голос барышни: "Простите, Который час?" 19 апреля – 1 мая 1918 Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.