Текст книги "Библия Любви"
Автор книги: Владимир Лермонтов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]
"Такое отчаяние я пережил, когда ушла моя мама, – думал он. – Но там была смерть, неизбежность, а здесь все живы. А я умираю или что-то умерло. Я не могу жить без нее и постепенно схожу с ума. Она говорила, что мы не можем быть вместе. Почему? Отчего так несправедливо?"
К вечеру Ветер с Гор вернулся в свой маленький глинобитный домик на горе и не раздеваясь лег на кровать.
"Эта женщина – бездна", – думал Ветер с Гор в сумраке наступающей ночи, отвернувшись к стене.
Эти ужасные ночи без нее, когда весь мир, кажется, сейчас взорвется от Любви, от того, что он не может быть с ней, любить ее и ласкать. Отдавать ей всю свою Любовь, всего себя до конца, пока его больше не останется, не останется вообще ничего.
Ветер с Гор еще долго не мог заснуть, размышляя обо всем том, что знал о земных женщинах, которых прежде любил. И тогда он вдруг пришел к выводу, что не только женщина из моря, Дельфания, – это бездна. Любая женщина бездна. Только никто не подозревает об этом.
Но ведь и мужчина – бездна.
Мужчина подобен суше, женщина подобна морю. Они соприкасаются друг с другом лишь узкой полоской берега. Суша не может проникнуть в глубь моря, море не способно проникнуть в глубь суши.
Может быть, потому мужчину так манит эта бездна, так тянет уйти, унестись в самую глубину этих темных вод, чтобы познать тайну женщины и, возможно, обрести счастье.
Отдаться этой стихии вод, даже если это будет стоить жизни. Ведь жизнь стоит того, чтобы посвятить ее любви.
"Всякая женщина – это двери в иной мир", – вот последнее, что подумал Ветер с Гор перед тем как отправиться по течению в царство сна, царство грез.
Глава 2
Лебедь
Эта осень была особенной, и не только потому, что Ветра с Гор посетила глубокая печаль: в самой природе происходило нечто необычное. Тянулись тихие, томные, теплые дни октября. Природа будто чувствовала переживания Ветра и старалась его утешить. И этим утешением стало чудо – в начале ноября расцвела сирень. Это была всего лишь одна сиротливая веточка на сухом дереве. Но было так удивительно и необычно видеть глубокой осенью вестницу весны. Ветер с Гор нагибал к лицу сирень и жадно вдыхал аромат, который его всегда пьянил и волновал, а вот сейчас не приносил прежней радости и упоения.
"Наверное, я похож на эту одинокую ветку, которая вопреки законам мирозданья цветет осенью, – думал Ветер с Гор. – Я люблю, когда нужно быть спокойным, я горю, когда следует пребывать в прохладе, я цвету, когда пришло время засыхать".
Ветер с Гор понимал и чувствовал природу: горы, леса, ручьи, деревья, цветы, камни, зверей и птиц. Он мог по-своему общаться со всем, что встречалось на его пути, когда он бродил по горам Кавказа. Но он совершенно терялся, когда оказывался в городе. И чем больше он понимал природу, тем меньше понимал мир людей.
Прежде чем отправиться в путь по горам, Ветер с Гор снимал обувь и некоторое время стоял на земле босыми ногами, ожидая, пока по телу нежно прокатится волна покоя и умиротворения. Он считал, что нужно гармонизировать свое духовное и физическое поле с окружающим миром. И природа чувствовала Ветра с Гор. Она по-своему говорила с ним. Когда Ветер с Гор в своих мыслях "забредал не туда", то он спотыкался и даже падал. Таким образом лес останавливал его, напоминая, что здесь надобно оставить суетное и обратиться в мыслях к вечному. Таким отрезвлением мог быть и укус осы в мягкое место, когда требовалась "инъекция" для перестройки души и мыслей. Природа была разнообразна в своих проявлениях, но Ветер с Гор всегда понимал, что она говорит ему. Когда однажды, повалявшись на траве, он заметил под правым коленом ожог – такой, что даже появился водянистый волдырь, – он понял, что ему прижгли биологически активную точку. Ее еще называют точкой от ста болезней. Это природа пыталась по-своему полечить горного странника.
Однако в этот раз природа замолчала, будто не знала, что сказать Ветру. Может быть, она не ведала таких состояний, какие испытывал Ветер с Гор.
В эту осень Ветер с Гор вместе со своей неизменной спутницей, кавказской овчаркой с красивым именем Ассоль, каждый день ходил к озеру и сидел на его берегу, забросив удочку. Он носил с собой Библию и иногда открывал ее наугад. Он читал то, что попадалось ему на глаза, в надежде найти ответ на свой вопрос: почему любовь приносит ему столько боли и страданий? Но ответа не находил. И тогда он подумал о том, что, видимо, сейчас он не способен понять это потому, что глаза его не видят, а уши потеряли способность слышать глаголы вечной жизни, изложенные в этой книге вечной мудрости.
"А может быть, любовь к женщине не так важна по сравнению с любовью к Богу, и потому в Библии ничего не говорится о любви к женщине?" – вопрошал он.
"Вероятно, лишь божественная любовь, только она одна важна для человека. Что же тогда делать с моей любовью? Где мне найти ответ, в какой книге? Вот если бы была книга, посвященная любви к женщине. Как бы она называлась? – размышлял Ветер с Гор. – Библия Любви? Никогда не слышал о такой книге".
А на озеро прилетели лебеди. Это было тоже необычное явление, ибо ранее здесь эти прекрасные птицы никогда не появлялись. Они, расправив крылья, планировали над гладью озера и потом садились, растопырив лапы, скользя на них по воде, как на лыжах. Ветер с Гор кормил их каждый день хлебом, и они уже настолько привыкли к нему, что смело выходили на берег и брали хлеб с рук, каждый раз щипая своим клювом его ладонь. Но это бывало только тогда, когда Ассоль находилась вдалеке, потому что она не позволила бы так близко подходить к своему хозяину. А когда лебеди пытались подойти к Ветру с Гор при ней, то она лаяла и даже пыталась догнать их вплавь.
Один лебедь был болен – он не мог летать как все. Его Ветер с Гор заметил сразу: у птицы оттопыривалось крыло. И вот однажды вся стая взмыла в небо, а этот одиночка остался на озере, и казалось, что он жалобно смотрит вслед товарищам. А стая, набирая высоту, выравнивалась в стройный клин. Больше лебеди не вернулись.
Прошла неделя. Ветер с Гор перестал ходить на озеро. Но когда повалил снег, ударил мороз и поднялся ветер, Ветер отправился туда, чтобы посмотреть, как себя чувствует больной лебедь и, если он еще там, забрать его к себе на зиму.
Снег падал крупными хлопьями, залепляя лицо. Озеро наполовину затянулось коркой льда, но птица плавала в еще не замерзшей части. Ветер с Гор подошел к краю покрытого льдом берега и протянул руку с хлебом. Лебедь подплыл к человеку, с трудом вскарабкался на лед и, переваливаясь с бока на бок, зашагал навстречу. Собаку Ветер с Гор оставил дома, чтобы она не мешала ему взять больную птицу с собой.
После того как лебедь поел с рук хлеба, Ветер с Гор осторожно обхватил двумя руками волнующуюся птицу и понес ее домой. Ассоль попыталась выразить свое недоумение по поводу появления в их доме необыкновенного гостя, но лебедь шипел и собака отступила. А когда к тому же она убедилась, что в миске птицы нет для нее ничего съедобного, то и вовсе успокоилась.
Этот вечер Ветер с Гор проводил в чудной компании. На улице разыгралась вьюга, ветер силился сломать все, что встречалось на его пути, гнул деревья, ломал ветки. Хозяин сидел у печи и, подбрасывая в печь дрова, смотрел на огонь. В трубе то и дело раздавался гул. Ассоль растянулась у двери на коврике и храпела. Лебедь положил голову на пол и смотрел на Ветра своим черными глазками, привыкая к новой обстановке. Ветер с Гор заметил, как в глазах-бусинках птицы отражается огонь печи. "Надо дать ему имя", подумал он и чуть было не сунул в топку очередное полено, но увидел на нем маленькую черную точку. Это был паучок, который бежал по дереву.
Ветер с Гор сдунул паучка на пол и подумал, что нужно быть осторожным, чтобы не причинить вреда никакому живому существу. "Ничто не может служить оправданием, если я причиню страдания кому бы то ни было – даже любовь, от которой болит мое сердце".
Глава 3
Встреча
Когда в январе вдруг стало по-весеннему тепло, Ветер с Гор отправился вместе с собакой и лебедем по горным тропам в лагуну, где когда-то произошла удивительная и невероятная встреча с Дельфанией. Он надеялся, что там ему удастся развязать болезненный узел, в который любовь к женщине из моря скрутила его сердце и душу.
Ветер с Гор погрузил птицу в рюкзак, и она выглядывала у него из-за спины, что представляло собой довольно странное и удивительное зрелище: человек, лебедь в рюкзаке и мохнатая собака, семенящая рядом. Кроме того, на цветочном рынке Ветер с Гор купил целую корзину роз и теперь держал ее в руке. Он нес эти цветы с чувством, что идет на кладбище и цветы помогут ему проститься с тем, что не дает ему жить как прежде.
Придя в лагуну, Ветер с Гор долго стоял и смотрел на то место, где когда-то располагалась его палатка, в которой он встречался с Дельфанией женщиной из моря.
Странно, думал он, но все осталось как прежде. Даже очаг, который он тогда выложил из камней, сохранился в прежнем виде. Воспоминания нахлынули на него, как большая волна, и он понял, что здесь оставаться не следует и потому продолжил свой путь по берегу моря в поисках новой стоянки. Вскоре путникам открылась лагуна, отделенная от моря галечной насыпью. Обогнув лагуну и поднявшись на полсотни метров в гору, Ветер с Гор нашел место у края обрыва, где разбил палатку и разложил вещи. Отсюда открывался великолепный вид на море и залив. Вокруг был лес из невысокого можжевельника с искривленными от морских ветров стволами. Эти сказочные по своей красоте деревья создавали чувство защищенности и умиротворения, насыщали воздух ароматом свежести и покоя. А возвышение над миром наполняло сердце ощущением простора и свободы.
Ветер с Гор спустился с горы вместе с лебедем, оставил его на берегу, а сам погрузился с головой в ледяное пространство моря. Кристально чистая и обжигающая вода подарила телу звонкую бодрость. Затем он пустил лебедя в лагуну и долго смотрел, как белая изящная птица грациозно скользит по изумрудной глади, отражаясь в ней. Ассоль последовала за лебедем, но выглядела она не столь изящно, особенно когда выбегала на берег и отряхивала от воды свою густую шерсть.
Ветер с Гор смотрел на животных и завидовал тому, что им неведомы муки человеческой души и сердца. Конечно, они по-своему чувствуют и переживают, но не погружаются в глубины душевных состояний, воспринимая мир таким, какой он есть здесь и сейчас. А мир безусловно всегда беспредельно великолепен и удивителен своей неповторимой красотой.
Розы Ветер с Гор с нежностью положил на берегу лагуны, предварительно подрезав концы и опустив их в воду. Он еще не решил, что будет с ними делать. С вершины, где стояла палатка, цветы смотрелись бордовым пятном на фоне серо-желтого берега. А когда он спускался к лагуне, то можно было подумать, что этот изумительный бархатный куст растет здесь естественным образом.
"Жаль, что они обречены завянуть, – думал он, разглядывая раскрывшиеся на солнце лепестки, на которых играли бриллиантовые капли воды. – Видимо, действительно, всему свое время: время распускаться и время увядать".
В лесу у подножия горы Ветер с Гор отыскал маленький родник, из которого пил живую, хрустальную воду. Дни проходили размеренно, и к Ветру с Гор постепенно возвращалось давно потерянное и забытое чувство покоя и гармонии. В полдень он сидел на краю обрыва и смотрел в бескрайнюю синь моря. Видел, как изредка проплывают рыболовецкие суда, собирающие на морских плантациях один из самых изысканных морских даров – мидии.
Только ночи были долгими, сны – беспокойными и мучительными. С полуночи с моря налетал напористый ветер, скрипели деревья, издавая самые невероятные звуки, похожие на голоса животных и людей. К лагуне с гор близко походили шакалы, и вой их был подобен детскому плачу.
Однажды ночью, когда Ветер с Гор долго не мог заснуть, он решил прогуляться по берегу. Море выглядело нереальным: в лучах лунного серебра ходили причудливые волны, с пеной накатывающиеся на берег; горы, обрывы виделись совершенно иными, нежели днем. Все это скорее походило на марсианский пейзаж, чем на земной. Ветер с Гор в эти мгновения чувствовал себя астронавтом-исследователем, попавшим на далекую, неизведанную планету.
"Впрочем, – подумал он, – и земля для нас еще неизведанна и полна нераскрытых тайн и загадок. И нам, людям, дается порой чувствовать себя здесь пришельцами из космоса. И, вероятно, главная загадка затаилась в самой удивительной планете нашей Вселенной – в человеческом сердце. Мироздание же нам дано лишь для того, чтобы понять и разгадать тайны этой сокровенной планеты, которая стучит у нас в груди".
Внезапно перед ним вдруг появилась темная фигура женщины. В это мгновение налетел сильный порыв ветра, который колыхнул длинные волосы ночной гостьи.
– Боже мой, ты! Это ты? – воскликнул Ветер с Гор.
Его сердце стучало так быстро, что перехватывало дыхание и ему было трудно говорить.
– Ты пришла? – почти закричал Ветер с Гор.
– Что с тобой, ты мне не рад? – произнесла она, улыбаясь и отряхивая ладонями капли со свой груди.
– Не рад! – выпалил он, еще не справившись с волнением и испугом. – Я приехал сюда, чтобы забыть тебя, чтобы наконец кончилось это наваждение!
Ветер с Гор помолчал, стараясь взять себя в руки и не выплеснуть лишние эмоции на женщину из моря, и проговорил:
– Я пришел сюда, Дельфания, чтобы проститься с тобой.
– Проститься? Почему? – в растерянности спросила она.
– Мне плохо, Дельфи, – произнес Ветер с Гор четко выговаривая слова и смотря прямо в глаза Дельфании. – Я потихоньку схожу с ума. Схожу с ума от любви к тебе, хотя я понимаю, что так не должно быть, что любовь должна приносить радость и наполненность. Моя же любовь, напротив, подавляет и истощает меня. Потому я и вернулся в эти места, чтобы как-то постараться избавиться от своего чувства.
Дельфания присела на корточки и принялась что-то чертить палочкой на земле. Ветер с Гор продолжал:
– После встречи с тобой я как бы завис между двумя реальностями, между двумя мирами: миром, который ты принесла в мою жизнь, и миром, в котором я всегда жил. Теперь я не знаю, который из них настоящий. Я будто потерял себя и никак не могу найти. И это потому, что моя любовь к тебе похожа на юношескую любовь, а не на взрослую. Я понял, что люблю тебя не по-взрослому, не как любит мужчина, а как любит девушку юноша, который переполняется удивительными, светлыми, лучезарными чувствами.
Дельфания ничего не отвечала.
– Я завис между двумя пространствами и теперь живу какой-то двойной жизнью, будто во мне два "я", – проговорил Ветер с Гор. – Там, в мире, живет мое старое "я" – взрослый мужчина, а здесь, с тобой, живет другое "я", которое, казалось, уже забыто навсегда.
Дельфания поднялась и посмотрела на него широко открытыми глазами, в которых отражались лунные блики. Очевидно, она не ожидала такой встречи после долгой разлуки.
– Дельфи, – произнес он и, стараясь все-таки смягчить атмосферу, подошел и положил руки ей на плечи, глядя прямо в глаза. – Я вернулся в мир после встречи с тобой. Я там жил... без тебя. Я исполнил все, как ты мне советовала: написал книгу, провел конференцию. Нашлись родители, которую удочерили девочку, найденную собачкой Мэгги. Девочка счастлива, я видел ее в новой семье.
Ветер с Гор убрал руки и посмотрел вдаль, за горы.
– Но там мне очень трудно. Понимаешь, там все по-другому. Не так, как с тобой. Я не могу совместить мир, который открыла мне ты, с миром, в котором живут все... Моя любовь к тебе – как птица, парящая в облаках: она не способна опуститься на землю. В моих чувствах к тебе как бы сплавились все состояния и переживания, какие я испытывал в жизни вообще начиная с детства. Эти воспоминания о необычайно светлых и добрых озарениях души и сердца возродились и зажили во мне новой, обновленной жизнью. Волнение, дрожь, таинство, когда нет никаких якорей. Это было то время, когда смотришь на стеклышко, а видишь драгоценный камень. С тобой я стал мальчишкой. И теперь внутри меня борются два существа: старое и новое, мужчина и отрок. Нужно выбрать, а у меня не получается.
Ветер с Гор взял ее руки в свои и слегка сжал.
– Я думал. Я все время думал о тебе. Ты будто живешь во мне. Это невыносимо, но это истинно так. Это как пытка... И однажды я вдруг вспомнил два фильма – "Солярис" и "Сталкер". И тогда у меня зародилось сомнение в реальности твоего существования.
Дельфания опустила глаза, а он не сводил взгляда с ее губ и лица.
– В "Солярисе" рассказывается о том, как космическая экспедиция приземлилась на планету, затерянную в Галактике, сплошь покрытую океаном. И вот этот океан оказался не просто жидкостью, а неким гигантским мозгом, который материализовывал тех людей, которые были близки астронавтам, причем некоторые из них на Земле давно умерли. Эти сотворенные океаном люди стали приходить на станцию. Некоторые астронавты, не выдержав такого испытания, покончили собой. Это стало безумием для участников экспедиции. К главному герою фильма на станцию постоянно являлась его умершая жена. И несмотря на то, что он знал, что она не человек, что ее тело, кровь состоит из других элементов, нежели человеческая плоть, он не мог побороть в себе чувство любви, которое испытывал к настоящей супруге.
Ветер с Гор перевел дух и продолжил:
– А "Сталкер" повествует о том, как после посещения Земли инопланетянами образовалась таинственная Зона, в которой происходило необъяснимое – исполнение желаний людей, посетивших особую комнату в этой Зоне. Но самое главное, что претворялись в жизнь желания не ума, а глубинные, подсознательные желания, о которых люди даже и не подозревали. Вот и мне подумалось, что здесь, на Большом Утрише, такая же зона, в которой мозг-океан осуществляет желания человека, его сокровенные мечты, в которых, вероятно, он и сам не дает себе отчета. И тогда вдруг я осознал, Дельфи, что здесь исполнилась и моя подлинная мечта. Прежде я думал, что самым сокровенным для меня желанием является уединиться и жить где-нибудь на природе. Нет! Дельфи, нет! На самом деле душа моя жаждала только любви, любви, любви и ничего больше! Но не той любви, какая существует в мире взрослых, а любви возвышенной, романтической, безумной, от которой теряешь голову и уносишься в небеса.
Тут налетел порыв ветра и стал развевать ее прекрасные длинные волосы.
– И лишнее подтверждение своей догадке я получил, когда проводил конференции здесь, в этой Зоне, Зоне любви и нежности. Люди после посещения этого места, не могли уехать отсюда, потому что у них пробуждалось это удивительное юношеское или девичье существо, их подлинная сущность, которая уснула, которая прежде была придавлена цивилизованным миром, его фальшью, законами, условностями. Люди вдруг начинали понимать, что возвращаться некуда, ибо их жизнь только здесь и началась. Они неожиданно осознавали, что ехать-то некуда, потому как здесь наконец они встретились с самими собой, какими были в детстве. Взрослое существо настаивало: "Нужно возвращаться домой, к делам, быту, работе". Детское существо отвечало : "Зачем? Разве та, моя прежняя жизнь приносит мне счастье и радость?" Каждый задавал себе этот вопрос и сам же отвечал на него: "Да, городская жизнь имеет свой смысл, но когда смотришь на городскую жизнь отсюда, непонятно в чем он состоит".
И я увидел, Дельфи, что здесь, на Утрише, с людьми происходят чудеса: вся их философия рушится, разваливаются самые изысканные и мудрые мировоззренческие установки и человек остается обнаженным, как младенец, с одним единственным желанием. И эта его истинная жажда души и сердца любить и быть любимым. Больше ничего!!! Только Любви жаждет каждый человек, знает он это или нет, отдает он себе отчет в этом или нет. И я был первым, у кого исполнилось сокровенное желание в этой Зоне. Свершилось чудо! Море материализовало мою тайную мечту. Дельфи, ты – существо, сотворенное морем. Тебя нет в реальности!
– Пусть будет, как ты хочешь, – тихо промолвила она.
– Я люблю, люблю, люблю, люблю тебя, – выпалил он.
Она задрожала. А он стоял и не двигался.
– Если хочешь, – сказала Дельфания, – я сделаю так, что ты все забудешь. Ты забудешь меня, забудешь наши встречи, любовь сотрется из твоей памяти.
Ветер с Гор оторопел от внезапно открывшейся возможности вот так, вдруг наконец-то все решить одним разом.
"Неужели такое возможно? – мысленно спросил он себя. – Ну как же: я совсем забыл, что эта женщина из моря может то, что не дано простым смертным. Она способна даже стереть из моей памяти – впрочем, не только из памяти, но главным образом из сердца и души – мою любовь. Мою безумную любовь к ней".
Он отвернулся и пошел вперед, будто не услышал ее предложения. Она зашагала вслед за ним.
"А что же она, как она дальше будет жить?" – размышлял он.
Сердце его учащенно стучало. Ветер с Гор смотрел в ночное звездное небо – в то небо, с которым он так много и так часто беседовал. Он смотрел на облака, тихо скользившие в бескрайнем ночном просторе. И он вспомнил, как часто в последнее время просил облака унести с собой его любовь, чтобы сердце его затихло и обрело прежнее равновесие и умиротворенность. А сейчас вдруг испугался, что у него заберут то, что мучает его. То, что, с одной стороны, не дает покоя, терзает, угнетает, но с другой – наполняет его сердце бездонной радостью и блаженством. Как быть?
"Да, мне тяжело, – рассуждал он. – Безумно тяжело, я не знаю как мне с этим жить, но оказывается, я уже не знаю, как мне жить без этого, без этой отчаянной любви, которая сводит меня с ума, но которая заставляет при этом мое сердце пылать вселенским огнем нежности и счастья. Бог мой! Забыть о любви?! Что тогда я без нее? Для чего же я жил, если не для того, чтобы встретить эту любовь?"
– Хорошо,– неожиданно для себя произнес Ветер с Гор, резко остановившись и обернувшись к ней. – Если... Если я это сделаю, если я соглашусь? Тогда что ты? Что сделаешь ты? Тоже сотрешь из своей памяти нашу встречу?
При этих словах у него к горлу подкатил комок.
– Я никогда не забуду нашу любовь, – ответила Дельфания. – Любовь будет жить во мне всегда. Она моя, и я ее никому не отдам.
– Дельфи, – произнес Ветер с Гор и приблизился к ней, чтобы взглянуть в глаза, в которых искрились слезы. – Я не знаю, Дельфи, что мне делать. Ты умная, ты и придумай что-нибудь. Ты многое можешь, найди для нас выход.
– Я ничего не могу придумать. Я могу лишь помочь тебе избавиться от этого чувства, которое тебя, как ты говоришь, гнетет.
– Прости, Дельфи, я не знаю что со мной, я не знаю, как мне дальше жить со всем этим. Мне кажется, что я однажды взлетел и теперь никак не могу приземлиться, я все лечу и лечу. Хочется опуститься на землю и ощутить опору под ногами. Я устал лететь.
Ветру с Гор вдруг стало жаль ее. Невидимая, но очень сильная нить нежности протянулась из его сердца в сердце этой удивительной женщины из моря.
И тогда он обнял ее и прижал к себе, спрятав свое лицо в ее волосах. Эти волосы! Их запах, такой родной, так зовущий в неведомую даль, где все поет, играет и танцует в ритмах вечности. Да и вообще она – как вечный зов Любви, который вдруг пробуждает ото сна, отрывает от реальности, а скорее, от нереальности, в которой живешь, сбрасывает все одежды, оболочки, знания и зовет, зовет, зовет...
– Пусть будет так, – прошептал ей на ухо Ветер с Гор. – Я люблю тебя и пойду по жизни с этим чувством. Да мне, собственно, и возвращаться-то некуда. Ведь даже если я забуду тебя, я вновь отправлюсь по горам и вновь встречу тебя. И так будет происходить вновь и вновь, потому что ты живешь в моем сердце, ты – моя сокровенная мечта, которую не выкинешь из души. Действительно, в основании моей природы гнездится вечная жажда неземной любви. Ее-то не забудешь, это уже что-то вне моей воли, сильнее разума, сильнее всего. Почему же я нападаю на тебя? Это несправедливо, ибо море услышало мою просьбу и исполнило ее. Я не прав, Дельфи, мне просто очень трудно справиться с этим чувством непрерывного полета. Я вошел в тебя, как метеорит врывается в новую вселенную, и теперь я не могу покинуть твоего мира. Я растворился в нем. Все женщины мира не заменят мне тебя. Я люблю тебя, и все остальное мне не важно. Нет ничего важнее моей любви. Мне вообще ничего не нужно. Разве ты этого не видишь? Неужели ты не понимаешь, что после встречи с тобой я потерял смысл своей жизни? Я нашел тебя, но потерял все!
– Ветер, ты привык всего добиваться в жизни, – отвечала она ему также шепотом. – Ничего тебе не давалось просто так. Это было с тобой так долго, что ты высушил свою душу, ту ее часть, которая принимает все, что дает жизнь, Всевышний, просто так. Научись принимать. Просто бери как дар без рассуждений и объяснений "за что". Подлинная любовь рождается не как ответ на что-то, не как благодарность: она есть безусловный дар. Я люблю тебя возьми мою любовь, как ты принимаешь лучи солнца, как воздух, как небо – не как награду, а как естественные состояния мира. Но не останавливайся, иди дальше.
Ветер с Гор прервал Дельфанию, выпалив:
– Умоляю тебя, Дельфи, оставь свое море, оставь эту бездну. Стань человеком. Будь моей женой. Давай жить, как люди. Я не могу так. Я не могу жить без тебя. Эта безумная граница между нами убивает меня. Я не могу так больше! Я вообще не могу жить! Что мне делать, Дельфи?! Ты безумная женщина из моря, зачем я только встретил тебя? Зачем? За что прогневил я Бога? За что Всевышний так наказал меня, послав эту безумную любовь, с которой не в силах справиться ни мое сердце, ни мой разум.
Слезы хлынули из его глаз, как весенние талые воды, которые уже не остановить. Боль вырывалась наружу, как вулкан извергает на планету огонь, камни, пепел. Слишком много накопилось внутри него отчаяния, переживаний, которые достигли критической отметки давления, и его сердце, как горловина затухшего вулкана, взорвалась.
Женщина из моря нежно гладила Ветра с Гор ладонью по голове.
– Любимый мой! Поверь, что я люблю тебя, как прежде, но ты должен следовать своим путем, а я своим. И это вовсе не значит, что мы в этом разделяемся, напротив, мы должны прийти к еще большей любви.
– Что же может быть еще больше? Мне кажется, что я достиг предела.
– Нет, милый мой, ни у чего нет предела, если мы сами того не пожелаем. В том числе и у любви – у нее нет конца. Всевышний подарил нам с тобой лишь одну ступень любви, теперь тебе и мне нужно последовать дальше.
Ветер с Гор поднял голову и посмотрел в лицо Дельфании, которое излучало радость и ласку.
– Помнишь, я тебе говорила, что ты еще найдешь свою любовь на земле, что у тебя будет семья, любимая и любящая жена, много деток, которых ты будешь безумно любить и лелеять.
– Неужели ты думаешь, что есть земная женщина, которую я буду любить так же, как тебя? – спросил Ветер с Гор.
– Не так же, а еще больше и сильнее, – ответила она.
– Я не верю в это. Разве можно полюбить земную женщину той божественной любовью, какой я люблю тебя? Для этого нужно, чтобы она была еще удивительней и прекраснее тебя.
– Пришло время, дорогой мой, познать тебе Библию Любви.
Внутри у него все напряглось от ее последних слов.
– Как ни странно, но я совсем недавно думал о том, есть ли на земле книга, которая бы раскрыла суть любви между мужчиной и женщиной, промолвил Ветер с Гор.
– Библия Любви, любимый мой, это не книга, ее нельзя прочитать, ее возможно лишь пережить, осознать.
– В чем же суть ее?
– Суть ее в том, что Всевышний есть любовь. Он создал этот мир, облачив любовь Свою в материальные одежды. Потому все, что ты видишь вокруг себя: люди, которых ты встречаешь в своем земном странствовании, природа есть проявление любви Всевышнего. Все, что мы видим, – это любовь. Она здесь, всегда рядом с нами, стоит только остановиться и обернуться, чтобы увидеть ее лики, которым нет числа, но все это единая божественная Любовь, воплощенная на земле.
Она и в мерцаниях звезд.
Она и в смехе ребенка.
Она и в разноцветье весенних трав.
Она и в этом холодном, пронизывающем насквозь ветре.
Она и в улыбке, застывшей на лице умершего.
Она и в старухе, отчаянно пытающейся перейти оживленную дорогу.
Она и в глазах бездомной собаки, бегущей за тобой в надежде получить от тебя кусок хлеба.
Она даже и в лице того, кого мы готовы уничтожить за нанесенные нам боль и обиду.
У любви, дорогой Ветер с Гор, много лиц – столько же, сколько мы встречаем на своем пути людей. Каждый человек дается нам как проявление любви, как дар любви Всевышнего. Человек никогда не остается без любви, он может лишь переходить от одной встречи с любовью к другой, и нет никакого промежутка, паузы: нас словно бы нежно передают, как младенцев, из одних рук в другие.
Любовь, мой дорогой, с человеком всегда – даже тогда, когда ему кажется, что кроме боли и отчаяния нет ничего на земле.
– А как же наша с тобой любовь? Где ее место? – спросил он.
– Наша с тобой любовь – лишь предшественница любви земной.
– Выходит, что следующий шаг моего жизненного пути – это спуститься от нашей с тобой божественной любви к любви земной?
– Не спуститься, любимый мой, а подняться, взойти, поскольку любовь земная выше божественной.
– Для меня, Дельфания, то, что ты говоришь, непостижимо, потому что Библия, которая для людей уже много тысячелетий является главной книгой, руководством к жизни, говорит о том, что божественная любовь превыше земных переживаний человека. Когда Иисуса Христа один законник спросил, какая наибольшая заповедь в законе, Он ответил, что первая, наибольшая заповедь: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душою твоею и всем разумением твоим. Вторая: возлюби ближнего твоего, как самого себя.
– Ну вот, дорогой Ветер, ты сам и ответил на свой вопрос: сначала нужно возлюбить Господа, а потом человека. Потому как божественная любовь предшествует любви земной, а значит, человеку невозможно обрести подлинную земную любовь, не познав любовь божественную.
– Ты воистину поставила меня в тупик, я не знаю, что сказать, высказал Ветер с Гор.
– Это не тупик, мой дорогой, а дверь, которая раскрывается перед тобою. Но ты никак не хочешь вступить в нее и войти в новый мир. Тебе плохо потому, что ты не идешь вперед, потому, что держишься за прошлое, пережитое, посчитав, что уже дошел до конца, до предела. Но, тот кто живет прошлым, не наследует будущего. На самом деле твой путь любви только начался.
– Разве возможно обычную, земную женщину полюбить сильнее, нежели я люблю тебя?
– Любая женщина, дорогой Ветер, – это море, это загадка и тайна, которую можно познать, если стремиться к этому. Каждая женщина нераспустившийся бутон розы, который может раскрыться и заблагоухать божественным ароматом. Только для того мужчина должен быть добрым и ласковым садовником, который сумеет с нежностью и лаской ухаживать за ней.
