Текст книги "Радуга к полнолунию (СИ)"

Автор книги: Владимир Аникин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

  Впервые на него внимание обратил один мой приятель. Он указал на кого-то, мелькнувшего в толпе, и сказал с ухмылкой:

   – Причудливый талант.

   После чего распрощался и ушёл. Я остался в недоумении, как правильно трактовать характеристику. Причудливый здесь, как «необычный» или «с причудами»? Прошло время, случай забылся.

   И вот, близится весна. Меня включили в состав городской противопаводковой комиссии. Должность моя – всё обо всём. Подчиняюсь только Главе, официальных подчинённых не имею. Мне в комиссии толком делать нечего. Но, видимо, кто-то сказал, включите, на всякий случай, человечка с опытом, может, что подскажет когда.

   Прислали вызов на заседание, я пришёл. Сидит комиссия. Сначала ознакомили нас с документами: издано распоряжение Љ... «О мерах по обеспечению безопасности населения на объектах в период прохождения весенних паводков», создана комиссия в составе..., определён подрядчик на проведение противопаводковых мероприятий и т.д. Потом прогноз у метеорологов спросили. Те говорят, что земля промёрзла слабо, снег сходит потихоньку. Может, и не будет половодья.

  Перешли к конкретным вопросам. Председательствующий говорит:

   – Бобр Бобрович, что у нас с гидротехническими сооружениями?

   Я посмотрел вдоль стола, через три персоны от меня старый бобр сидит: седой уже, хвост толстенный. Он губами пожевал, зубы старые, почти стёршиеся.

   – У нас на Тускари четыре плотины, на Сейме нет. Три плотины гравитационные, одна арочная. Уровень воды сейчас ниже среднегодового. Пока мы воду пропускаем. При начале паводка будем накапливать. Но, при больших водах придётся часть пропускать во избежание аварийных ситуаций. Кроме того, у нас там головастиковые заводи. Да, и задачу по денитрификации вод с нас никто не снимает.

   – А на протоке дамбу считаете, в районе Малиновых улиц?

   – Нет. Там шандорная задвижка не исправна. Мы смету вам предоставили. Думайте.

   Все сделали серьёзные лица – обсуждать вопросы выделения финансов не хотел никто.

   Перешли к подрядчику. И тут кто-то зацепился, готовы ли русалочьи сети? А то года три назад реки сильно разлились, и русалки разбежались по дворам. Двоих парней защекотали, одну девчонку с собой увели. Председательствующий тоже встрепенулся. Мол, надо сети по берегам, так сказать, во избежание.

   Подрядчик вяло отбрыкивался. Ну, пощекотали девки парня. И что? Всем только удовольствие. Но, председатель взвился:

   – Вам легко говорить, а перед МЧС, перед Москвой я отчитываюсь. И что доложу? Опять защекотанные? Со мной вместе на селектор пойдёте, рядом будете сидеть. Послушаете, что вам там скажут.

   Тут кто-то говорит:

   – Это, знаете, не наша компетенция. Вот, если бы русалок паводком на сушу выбросило, и они на муниципальной земле засохли, то вина наша. А что девку в русалки сагитировали или с пареньком порезвились, так это моральный облик. Этим пусть водяной занимается.

   Здесь завёлся водяной. Он у нас молодой, но крутизны немеряной. Стажировался на Рейне и Темзе. Потом был задействован в проектах на сибирских реках. Говорят, что к нам, на водяного Тускари и Сейма, пришёл он ненадолго. У него большая родня на Неве, и ему просто нужна запись о самостоятельном руководстве. А должность, по слухам, ему уже хорошую придерживают. Старый водяной по возрасту ушёл на место чисто символическое. Живёт на губе Кислой. И говорят, но это между нами, провожает в море и встречает наши подводные атомоходы.

   Со старым водяным я несколько раз встречался, и однажды мне от него крепко досталось. Было первое января. Мы, несколько семей, взяли шампанского и среди дня на берег пошли гулять. Три часа дня, город после новогодней ночи спит. Бутылку шампанского мы на восемь человек выпили. Что с это будет? Люди все солидные, взрослые, серьёзные. Поэтому за бутылкой шампанского тут же пошёл ящик коньяка. Развеселились, стали по льду бегать, кувыркаться, шалить. Вдруг из-под земли появляется сотрудник ГИМСа, государственной инспекции по маломерным судам. И начинает нам рассказывать, как это опасно играть на льду. Мы объясняем: морозы за двадцать градусов стоят почти месяц. Толщина льда такая, что ничего не будет. Работник ГИМС выстроил нас на берегу, сам встал напротив. Одному из нас он дал телефон и попросил сфотографировать срежиссированную сценку. Это – фотоматериалы для отчёта о проведении профилактической беседы. Мы с ним сфоткались, затем дали стакан коньяку. Он выпил. Сел в свою «Ниву». И, это же сказка, влез в одну дверь, а вылез из другой совсем другим человеком. Пьяным. И тут он стал главным затейщиком наших забав на реке. Весёлый, придумливый человек. В самый разгар веселья из полыньи вылез старый водяной. И в самых ужасных выражениях (а он из морских водяных) объяснил нам, что зимой «спят усталые рыбёшки, раки спят, из водорослей подушки ждут сомят...» и так далее. Он пообещал каждого из нас запомнить, узнать, где мы живём. И если мы не прекратим, то он запретит воде выливаться из наших кранов, а главное наполнять сливные бачки в туалетах. И тогда мы сами прибежим просить прощения. Но, я же сказал, что народ собрался солидный. Мы сразу извинились, поклялись уйти в лес. «Вас там леший сожрёт» – пообещал домовой. ГИМСовец тут же соорудил фото ещё и с водяным и ушёл вдвойне счастливый.

   Так вот, новый водяной заявил, что воспитывать, поучать и следить за русалками и их падением – не его дело. У него и так дел хватает.

   Тут что-то ироничное по поводу «дел» водяного ляпнул Бобр. Водяной вообще взвился:

   – А воду кто будет переливать? А песок таскать и перемывать? У вас на Сейме плотины до сих пор нет, по-дедовски живёте, а гонору, а поучаете!

   Председательствующий быстро все скандалы пресёк и обратился к главам городских округов:

   – Какая работа ведётся с бардами?

   Не подумайте, что у нас авторы-исполнители песнями утихомиривают паводок. Бард – это председатель багонной артели домовых (БАрД). А, вы не понимаете. Багонный – от слова «багно». Так в наших местах называют топкое место или место низинное, заливаемое водой. Вот пойменные территории – это как раз и есть багно, или багонные территории. Домовые, живущие в домах на багне, объединяются в артели. Точнее, это власти их объединят для удобства управления.

   Главы сказали, что работу ведут. Но, домовые на встречи приходят неохотно, ссылаясь на занятость по дому. По словам домовых, к паводку они «уже лет как поди четыреста и всё готовы».

   Водяной саркастично заулыбался. Ну не любят водяные домовых. А люди, наоборот, к домовым всей душой, а водяных недолюбливают. За характер склочный, за пакости мелкие.

   И тут вдруг встаёт этот «причудливый талант». Я и не видел, где он сидел всё это время. А тут встаёт, представляется. Он, оказывается, представитель фирмы-подрядчика. Название фирмы длинное, что-то вроде «ГидраВыдраТундраПолундра и партнёры». И начинает он нам рассказывать, что мы неправильно понимаем пространство. Что надо мыслить трёхмерно. Что воду надо рассматривать не в плоскости, но в объёме.

   Кто-то сразу пошутил про пол-литра. Другие зашумели, что паводок оттого и есть, что объём воды не помещается в объёме русла. Тут он и выдал:

   – Почему наши застройщики охотно строят высотки? Потому что продают больше квартир на одном и том же квадратном метре земли. Мы даём воде растекаться по плоскости. А надо, чтобы она при той же ширине русла просто поднималась вверх.

   Ему резонно ответили, что воду сдерживают берега, края так сказать. А если ты краёв не видишь, то оно будет переливаться, но никак не стоять горочкой. Наш умник тут же заметил, что и горочкой может стоять, но небольшой. Есть такие силы поверхностного натяжения. Я понял, что талант реально с причудами, что втирать про гениальные изобретения он нам может бесконечно, и совещание так тоже затянется до бесконечности. Поэтому я тут же сказал, что идея прекрасная, но технология не отработанная, оборудования нет, а паводок на носу. Вот в будущем, когда он свою технологию доработает и введёт в промышленное производство, то мы объявим конкурс, его организация выиграет и всё будет хорошо. Он ещё о чём-то заикнулся, но я тут же предложил создать комиссию, и председательствующий меня поддержал. Нет ничего лучше, чтобы заиграть любой вопрос, чем создать комиссию.

   Совещание закончилось, мы разошлись, я пошёл было обратно на свою службу. И тут догоняет меня наш изобретатель, ухватил под руку. Вот не умею я от таких отделываться. Их надо сразу посылать, я не умею.

   – Вот я вижу, – начинает он разговор, – что вы человек понимающий, интересующийся наукой, увлечённый человек.

   Кто от такой характеристики откажется? Я молчу. Он продолжает:

   – Вот вы говорите, что вода – это стихия, неуправляемый поток.

   Я ничего такого не говорил, но молчу. Иду в надежде, что он быстро выдохнется, и мы мило распрощаемся.

   – Вы, ведь, инженер по образованию? – вдруг спрашивает он меня.

   – Нет, – говорю.

   – А! Значит, историк?

   Почему такой скачок сразу? Почему, если не инженер, то историк? Но отвечаю коротко:

   – Нет.

   – Ну, в школе же вы учились?

   С этим пришлось согласиться.

   – Тогда вы меня поймёте. Вода – вещество полярное. У молекулы есть два полюса, как у магнита. С магнитами в детстве баловались?

   Я признался – баловался. То железки к магниту притягивали, то сами магниты заставляли притягиваться друг к другу или отталкиваться.

   – Вот, и воду можно и притягивать, и отталкивать.

   Тут мы проходили мимо гостиницы «Бойль-Мариотт». Там на втором этаже, как поднялся, сразу буфет. Для тех, кто помнит: после демонстрации в советские годы заходили. Возьмёшь по стопочке, сосисочку варёную, яичко, тоже варёное. Иногда бывали бутерброды с икрой. На половинке кусочка батончика икринки красные раскиданы и обрывочек веточки петрушки. Если посерьёзнее что, то брали сметаны полстакана или даже целый стакан. Вот как времена меняются! Кто сейчас будет в кафе сметану не то что стаканами, а просто так есть? А время как раз обеденное. Я и говорю:

   – Давайте зайдём. Перекусим, так сказать, за знакомство.

   Поднялись в буфет. Взяли по соточке и бутерброды с сырокопчёной колбасой. Я ещё яйцо варёное. Классика! Сели за стол, чокнулись. Все сразу выпивать не стали, отхлебнули по чуть-чуть. Откусили от бутербродов. Я яйцо стало чистить, а талант наш говорит:

   – Что там рассказывать, я покажу.

   И отливает на стол из стаканчика водочку. Немного отлил, маленькая лужица получилась. Затем из кармана достаёт он что-то типа напёрстка и надевает на указательный палец правой руки. Направляет палец на лужицу, и ... водка притягивается к пальцу. Просто подъехала к нему и остановилась рядом.

   – Вот видите, – деловито говорит он мне. – Это как магнит работает.

   И начинает лужицу за пальцем по столу таскать. Потом говорит:

   – Но, это ещё не всё. Сейчас новый аттракцион.

   Левой рукой достаёт из другого кармана маленький брусочек, слепленный то ли из пластилина, то ли из глины. Кладёт брусочек на стол, а в это время тянет пальцем лужу за собой. Пальцем переваливает через брусок. И тут ... водка подпрыгнула!

   Реально! Перепрыгнула через брусок!

   Я аж вздрогнул:

   – Это что вы сейчас сделали?

   Он заулыбался:

   – Ага! Увидели, как это работает? Одно притягивает, другое отталкивает. Можно создать вдоль берегов поле, и вода не будет разливаться. Будет подниматься в рамках заданного поля, и всё.

   – А это с водой также как с водкой работает?

   – Так в основном с водой работаю.

   – А спирт там?

   – Это не мешает. И вода, и спирт – оба вещества полярные. Они поэтому так хорошо и растворяются друг в друге в любых пропорциях. С маслом, например, или с бензином, этот номер не пройдёт.

   Тут вдруг буфетчица заинтересовалась:

   – Милок! Это что ты там показываешь?

   Он завозит пальцем лужицу на ладонь левой руки, несёт к стойке, выливает там и начинает опять гонять туда-суда. Потом заставляет прыгать через палочку – буфетчица в восторге. Зовут дежурную по этажу, показывают ей. Та тоже в восхищении от увиденного. Собираются звать дежурного портье. Тут я сказал:

   – Вы знаете, мне ещё на работу. Обеденный перерыв закончен.

   Распрощался и ушёл.

   Об увиденном я рассказал Главе. Он посмеялся и говорит:

   – Вот тебя дурят, лапшу на уши вешают. А ты веришь всему.

   Но, через пару дней было совещание по летней программе водоканала: какие трубы менять, какие колодцы ремонтировать, где что сделать надо, где что ликвидировать. Пришёл Фортунат Веденеевич, старый колодезный. Водяной, тот в реках живёт. А колодезный – в колодцах. Фортунат Веденеевич последние сто лет занимается колодцами в городском масштабе. После совещания он задержался у Главы, тот и рассказал ему как хохму про дрессированную воду. А колодезный и говорит:

   – Эта новость ваша мне давно известная.

   – Это как так?

   – Так у нас ещё полтораста лет назад по Сейму пароход пускали. А река-то несудоходная, мелкая. Как пароход ходил?

   Глава задумался, стал вспоминать, что он из нашей истории знает. Говорит:

   – Там, вроде, была система запруд, мельницы на реке.

   – Ме-е-ельницы, – с насмешкой протянул Фортунат. – Никакая запруда так воду не поднимет. Нечего у нас тут поднимать. Нет того водосброса. Вон, у бобров плотины. Много они тебе воды набрали?

   – А как же пароход ходил?

   – Воду поднимали.

   – Как поднимали?

   – Да вот так. Поднимали воду надо дном. Идёт пароход: часть у него надо водой, часть в воде, а часть ниже воды. То есть висит между водой и дном. По дну не царапает.

   – А как так делалось?

   – Это я не знаю. Я малой ещё был. Видеть всё это видел, а как делали, ума не приложу. Видать, вот также отталкивали воду чем-то. Мастеров у нас в краю всегда хватало. Но отказались от всего этого.

   – Почему?

   – Рыба выпадать стала.

   – Куда?

   – Вниз. Опустится в нижние слои воды. Дна нет. Она выпадает и на сухое дно падает. Скандалы начались. Ну, пескарей никто не слушал, щукам урядник пообещал в зубы дать, если не заткнутся. Времена-то были царские. Но вот когда от сомов делегация пришла – пришлось уважить. Перестали воду поднимать и пароход пускать.

   Шеф только хмыкнул. И всё бы забылось. Снег «съели» утренние туманы. Уровень воды в городских реках поднялся чуть-чуть и начал спадать. Решили, что паводка в этом году и не будет.

   Но вот в соседней области, что севернее нашей, проводили Зиму. И видать – плохо проводили. Набежали у них тучи со всех сторон. Тучи тяжёлые, снеговые, и за два дня насыпали полуторамесячную норму осадков. Досталось и нашей области, северным её районам. До города нашего снег не дошёл километров пятьдесят. Но остатки его пролились сильным дождём. Так оказалось, что у нас ни снега, ни дождя, а проблема – есть.

   Собрали экстренное совещание. Сотрудники МЧС докладывают:

   – Севернее выпали осадки и обильный снег. Но снег не лёг. Сразу температура поднялась выше нуля, и идёт обильное таяние. Вода поднимается, реки разливаются. Через три дня большая вода придёт к нам. Надо срочно готовиться к обильному половодью.

   В панику никто не впал, понятное дело: есть же план действий при паводке. Стали обсуждать конкретные вещи: где будем переправы ставить, как оповещать население, где будут лодки для перевозки людей и так далее.

   Вот тут Глава и говорит мне:

   – И где этот твой Кулибин?

   Я сначала даже не понял, о ком он. А потом сообразил. Нашёл в зале представителя подрядчика, фирмы «ГидраВыдра и так далее», расспросил его. Он заулыбался так ехидно:

   – Это вам Эльман Эмильевич нужен?

   А я даже не знаю, как его зовут. Но судя по имени, тот самый.

   – Вон он-то мне и нужен, – рявкнул я. – Звони ему немедленно, и чтобы через полчаса он здесь был.

   Подрядчик испугался моей строгости и немедленно выполнил распоряжение. Изобретатель прибыл через двадцать минут. Глаза его горели.

   – Что? Очухались? Поняли, что без меня никуда?

   – Без вас мы горы своротим, – быстро осадил я его. – Мы без вас тысячу лет работали и ещё тысячу лет проработаем. А вот я вам хочу дать возможность в кои-то веки проявить себя.

   Тут я понизил голос до таинственного и сказал:

   – Хотя многим моя затея не по вкусу. Многие недовольны моим решением вас привлечь.

   При этом я указал пальцем в небо. Он сник и залепетал:

   – Конечно, конечно, я вам так благодарен. Но поверьте, вы не пожалеете. Вы не пожалеете. Поверьте мне, я вас не разочарую.

   – Меня можете разочаровывать, как хотите, – строго сказал я. – А вот, – и я опять показал пальцем куда-то наверх. – Не советую. Что вы можете предложить конкретно?

   Он внятно и чётко изложил суть своего предложения.

   – Пойдёмте, – сказал я. Мы пошли к Главе.

   – Вот, – сказал я, как только мы вошли в кабинет. – Наш Кулибин. Есть интересное предложение, тем более Фортунат Веденеевич говорил, что возможное ещё и не такое.

   Изобретатель старого Фортуната не знал и видимо решил, что это какая-то величина, не меньше чем из администрации Президента.

   Когда наш самородок изложил дело Главе, тот сперва засомневался. Но задал несколько вопросов. Изобретатель предлагал вдоль берегов сделать защитный водоотталкивающий барьер. Вода будет подниматься вверх, но не растекаться. Мы получим эдакую водяную стену. Надо ли ставить барьер вдоль всей реки?

   – Так вам же нужно дома спасти от заливания? – резонно спросил изобретатель. – Мы выставим барьер только там, где паводок может навредить жилым или промышленным кварталам.

   – Какой высоты должен быть барьер?

   – Полметра хватит. Этого будет достаточно, чтобы создать поле, реально работающее вверх метра на четыре. Этого должно хватить.

   – Из чего будет изготавливаться материал для барьера?

   – В основе дешёвые материалы: ил, глина. Кроме того в качестве добавок вводится ряд солей, их можно купить в любом хозяйственном магазине, а ещё силос из умдглеби и скварат унобтания. В общем, всё есть.

   – А откуда у вас силос из умдглеби? – удивился я.

   – А я выращиваю умдглеби у себя на даче, на шести сотках, – спокойно ответил Эльман.

   – Да как же? Говорят, что его испарения ядовиты.

   – Только не на наших почвах, и не в нашем климате, – уверенно ответил изобретатель. – Наоборот, я от него замучался зайцев гонять. Там же два слоя коры: мёртвый и живой. Грызуны проклятые жрут и тот, и другой. Дерево обижается. Старые деревья с зайцами по этому поводу ругаются.

   Эльман подумал и добавил:

   – Весьма гнусно, знаете ли, ругаются. Такое можно услышать.

   – Так, – Глава перехватил инициативу и вернулся к практическим вопросам. – Как делать барьер?

   – Из валиков складывать, – сказал наш талант, таким тоном, словно удивлялся, как можно не понимать таких простых вещей.

   – Валики где брать?

   – Так у меня специальный аппарат есть. Я сконструировал. Длинный, вытянутый бункер, туда закладываем вещества. Перемешиваем. Внизу выход и такой же длинный лоток. Проворачивают ручку, и выкатывается сформированный валик. Вес, длина такие, что его два человека легко могут перенести метров на двадцать-двадцать пять.

   – Валики эти можно перевозить?

   Изобретатель опять удивился нашей бестолковости:

   – У меня устройство на колёсиках. Знаете, как небольшая ручная бетономешалка. Мы будем всё на берегу делать и сразу укладывать. В прошлые два годы земснаряд на Тускари работал, там по берегу много и ила, и глины понамыто. А нужные добавки мы привезём.

   Шеф подумал и решил, что можно попробовать. Созвонились с кем надо. Зам начальника местного МЧС прилетел один из первых. Он был двумя руками «за». Я не скажу, что эти ребята так любят инновации. Здесь расчёт простой. Если ничего не выйдет, то это облажались местные власти. А если выйдет хорошо, то именно МЧС отчитается выше об успехе в чрезвычайной ситуации. Встал вопрос о рабочей силе.

   – Спецавтобазу привлечём, – считал Глава. – Плюс управление по уборке города. Ну, субботник объявим.

   – Водяной, – строго сказал эмчээсовец. – Это его проблема, чтобы река людям жить не мешала. У него там, на дне, утопленников за многие годы порядочно собрано. Пусть на пользу живым поработают. Плюс шуликуны пусть повкалывают. Не всё им на Святки пакостить.

   Водяной сначала вяло отбрыкивался. Он жаловался, что рыбы могут начать выпрыгивать из стены, падать на землю рядом, и тогда они погибнут. Но ему быстро объяснили, что это именно его забота рыб воспитывать.

   Закипела работа. Установка для производства глиняных валиков оказалась действующей, материалы имелись, да и рабочие руки отыскались. Мы стояли с изобретателем на мосту, облокотившись на перила, и я спросил:

   – Ваш материал отталкивает воду?

   – Да, – согласился он, поглощённый зрелищем работ, разворачивавшихся вдоль берега.

   – Но, если вода будет стекать в реку, то она в реку не попадёт?

   – Почему? – спросил он, всё ещё не вдумываясь в мои слова.

   – Да потому, что барьер будет отталкивать воду со всех сторон.

   Он резко обернулся и посмотрел мне прямо в глаза:

   – А ведь и правда! Но вода-то у нас в реке?

   – Молите Бога, чтобы не пошёл ливень. А то мы все прибрежные территории затопим.

   – Так, в случае дождя их бы и так залило. Плюс ещё и паводок.

   – Да. Но тогда всем было бы ясно, что виновата стихия. А если затопит сейчас, то обвинят вас. Что это вы удержали воду и не дали ей уйти в реку.

   Он устало махнул рукой:

  – Семь бед – один ответ. Волков бояться – в лес не ходить. Авось обойдётся без дождей.

  Мы продолжили смотреть вниз. Там среди работающих мелькали любопытные домовые. Им не хотелось тянуть на вторые этажи живность, которой хватало в частном секторе. У кого куры, у кого свинья, собаки.

  – Вы знаете, – сказал Эльман. – Я с чего задумался о водоотталкивающей стене. Был лет пять назад в Праге, отдыхал. А за год до этого у них было страшное наводнение, Влтава вышла из берегов. Так в зоопарке полторы сотни животных погибли. Слон Кадир был любимец публики. Самое страшное в том, что его усыпили сами чехи, и гиппопотама тоже. Я понять не могу: что, гиппопотам не выплыл бы? Нет, убили! Я был в этом зоопарке. Там посреди гора. Нельзя было на гору зверей завести? Горилла пропала без вести. А вот три тюленя уплыли. Один поплавал и вернулся. Второго поймали чехи. А вот третий!

  Он сделал паузу, и я подтолкнул его продолжать рассказ:

  – Что третий?

  – Оторвался от двух катеров и ушёл Германию. Его звали Густав. Местные жители приветствовали его и подкармливали рыбой. Но его тоже поймали, немцы, и вернули в зоопарк. Там он быстро умер.

  – Что же так? Заболел?

  – Я думаю, он не выдержал предательства. Он же Густав, немец. Плыл он через реки в Балтийское море. И простые жители были за него, за его побег к свободе. А власти сдали. Особенно Густаву было обидно, что это сделали немецкие власти, которые он, видимо, считал родными.

  Вода стала подниматься ночью. Понятно, что дежурные службы отслеживали всё в рабочем режиме. А я спал. Утром приехал на работу и узнал, что большая вода пришла. Поехал на мост. Интересная картина! Над рекой поднялась вода гребнем. Держит барьер! Не растекается вода, а приподнимается вверх. Я задумался, что будет, если вода поднимется до самого моста. Но таких водных масс не было. Поднялось в рамках русла метра на полтора. Но, всё равно, интересно было. Стоишь на берегу, а перед тобой водная стена. Вода мутноватая, к верху чище. Видно, как там рыбки плавают. Вот, выдра резвится. Бобр проплыл.

  Так как в это время школьные каникулы начались, то много детей приходило посмотреть. Постарше сами, те, кто помладше, с родителями. Первый день паводка был пасмурный. А вот на второй день выглянуло солнце, да такое яркое! Свет через верхнюю часть водяного гребня пробивал и распадался в спектр. Радуга! Удивительное и восхитительное зрелище. Интересно было ещё там, где барьер вдоль реки заканчивался, это уже на городской окраине. Там вода, не сдерживаемая с боков никакими силами, обрушивалась вниз, как небольшой водопад. Здесь река немного из берегов вышла, но в этих местах никто не пострадал. Некому было.

  Через пару месяцев я встретил Эльмана на улице. Было тепло, уже даже жарко. Он увидел меня, радостно замахал руками.

  – А я планирую повторить наш барьер, – радостно заговорил он. – Но уже на отдельном участке реки, и всё усилить.

  – Как усилить?

  – Притяжением Луны. Она же вызывает приливы. Задумал я тут совместить отталкивающие силы барьера и силу притяжения Луны. Поднимем воду в полнолуние повыше.

  – А зачем? – заинтересовался я.

  – Как аттракцион. Вода будет подниматься и возвращаться обратно. По петле. Слышали, в Москве парящий мост в Зарядье? По которому нельзя на другой берег перейти. Дуга над водой, местные зовут этот мост «скрепкой». Так и у нас вода будет проходить.

  – И для кого такой аттракцион?

  – Дети посмотрят. Русалки заинтересовались. Они смогут по этой дуге покататься, как в аквапарке. Многим интересно. Я вот спонсора нашёл.

  И тут я заметил мужичка в чёрном костюме и солнечных очках, который прятался за изобретателем. Мужичок улыбнулся мне, вшмыгивая в рот клыки. Я погрозил упырю пальцем.

  – А чо? У нас все документы (с ударением на "у") имеются. Мы, господин хороший, порядки знаем. Мы завсегда законы шибко уважаем.

  Он косил под деревенщину, хотя у него на роже был написан Трансильванский университет.

  – И когда же ваш аттракцион будет? – спросил я Эльмана.

  – В ближайшее полнолуние будет пробный запуск.

  – Основной небось к Ивану Купала планируете?

  – Не совсем так. В этом году за три дня до Ивана Купала новолуние. Луны не будет. Поэтому основной запуск будет за пять дней до летнего солнцестояния. Когда Луна будет в самой силе. Если всё хорошо будет, то на Илью-пророка повторим. Жалко суперлуния в этом году уже прошли.

  – Ничего, – утешил я. – В следующем году сделаете свой суператтракцион.

  – Ну да, – кивнул он. – Как раз опыта поднаберёмся.

  Я попрощался с ними, ещё раз погрозив пальцем вурдалаку. Тот радостно осклабился в ответ, уже показав клыки во всей красе.

  Я шёл по улице и думал о том, что лунный свет по составу – тот же солнечный. Значит, его тоже можно разложить через воду на части спектра. Наверняка, красиво.

  Я представил, как русалки взлетают вверх по струе, устремлённой к Луне. В верхней точке выпрыгивают из воды, переворачиваются и с криком «Йо-хо-о!» устремляются вниз. Рыбы проделывают всё то же самое, так же радостно, но беззвучно. И над всем этим стоит дивная радуга полнолуния!