Текст книги "Избранное в 3 томах. Том 3: История и культура"
Автор книги: Владимир Жириновский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
Заселение дальних земель Руси
По мере роста народонаселения в центральной части России и следовавшим за этим перенаселением земель все острее вставал вопрос о переселении – переезде части крестьян на отдаленные от центра малонаселенные земли – прежде всего, на земли русского севера. Северный край Европейской России издавна привлекал интерес стран Северной Европы, в особенности Норвегии, своим природным богатством. Север Руси практически не был защищен: от относительно густо заселенной части страны его отделяли не только необозримые пространства, но и непроходимые первобытные леса. Местное население – чудь – малочисленное и слаборазвитое, промышляло охотой и рыболовством и вело меновую торговлю со своими ближайшими соседями, жителями прилегавших к Уралу областей – юграми, у которых выменивали серебро. Проникавшие в край русского севера через устье Северной Двины норвежцы выменивали, а часто и просто грабили, отнимали у местных жителей моржовые кожи, меха, серебро, нередко разоряя их жилища.
Возможно, что жители центральной части Руси еще долго не пустились бы в далекие северные края, если бы не появился новый стимул – торговля через «Ганзейский союз». Став членом этого, в основе своей немецкого торгового союза, Великий Новгород получил доступ на рынки Западной Европы.
Ганза (старинное немецкое слово «ханза» означает объединение, гильдия) возник в Германии в середине XIII века (центром союза стал город Любек) как объединение городов, имеющее право торговли с другими странами с обязательным отчислением определенной части дохода в «Ганзейский союз». Торговый союз, суливший его членам большие прибыли, быстро охватил обширную территорию, включавшую Ригу, Великий Новгород, а несколько позднее – Италию, Испанию, Францию и Нидерланды, имевшие, в свою очередь, к началу XVII века торговые отношения с Явой, Цейлоном, Китаем, Японией. Самым ранним и мощным участником союза была Англия.
Русь получила через Ганзейский союз широкий рынок сбыта для продуктов различных промыслов. Постоянный спрос на такого рода товары побудил новгородских бояр обратить свои взоры на север, богатый ресурсами и огромными запасами ценнейших ископаемых. Предприимчивые новгородские бояре избрали путь освоения северных земель не военный, грабительский, а взаимовыгодный, торговый. Направленные на север войсковые части только сопровождали и охраняли отправлявшийся в далекие края торговый люд. Снаряженные новгородскими боярами войска (военно-промышленные «ватаги») – ушкуйники (ушкуй – тип лодки) направлялись целыми флотилиями по мощным северным рекам и их притокам и основывали форпосты – «городки» в удобных для промыслов местах. На занятых ушкуйниками территориях селились мирные «колонизаторы» – переселенцы из центральных областей России. Так образовывались многочисленные поселки преимущественно по берегам «морских рек» и речек, служивших тогда единственным там средством сообщения. Впоследствии поселения эти образовали уезды, вошедшие вместе с Великим Новгородом в состав государства Московского.
Дело не обходилось, конечно, без отдельных столкновений с коренным населением – чудью. Но тем вскоре пришлось убедиться, что им выгоднее жить в мире с русскими, не склонными к разбою и грабежам, чем самим, в одиночку, отбиваться от нашествий воинственных норвежцев. Так что в отличие от американцев, с боями отнимавших территорию у аборигенов «дикого Запада», русским переселенцам не было необходимости истреблять местных жителей или загонять их в резервации.
С ростом числа переселенцев полудикие земли Севера превращались в области живого промышленного труда. Промышлявшие не набегами, а постоянным, упорным трудом переселенцы бережно, не хищнически осваивали дары природы, не истребляли рыб, птиц и прочую живность. Кроме рыбы и пушнины они добывали «морские сала» (китовый и тюлений жир), ставили «соляные варницы», развивали коневодство. Получила значительное развитие торговля ловчими птицами – кречетами и соколами. Развивая меновые отношения с Юргой, переселенцы снабжали через Великий Новгород Западную Европу серебром.
Предприимчивость новгородцев, использовавших географическое положение своего города для осуществления весьма прибыльной для них торговли, снискала городу славу Великого. Предприимчивость эта была в известной мере вынужденной: малоплодородные новгородские земли не обеспечивали жителей зерном, вынуждали постоянно осуществлять его «подвоз». Снабжало новгородцев зерном преимущественно Московское княжество. Но взамен оно требовало долевого участия в прибылях от торговых сделок, а также компенсацию за использование принадлежавших ему северных земель, поставлявших новгородцам столь необходимые им предметы торговли. Для получения своей доли дохода князь Московский Иван Калита послал в 1337 году рать на Двинскую землю для взимания платы «на месте». А в 1386 году, осуществив удачный военный поход, Дмитрий Донской обложил данью («черным бором») новгородцев.
Возмущенные новгородцы опустошили в ответ ряд великокняжеских земель московских. Между тем на севере, в наиболее промышленно развившейся Двинской области, зрело недовольство господством Новгорода. Двинские бояре-землевладельцы хотели вести торговлю самостоятельно, без тяготивших их теперь связей с Великим Новгородом. Этим воспользовался великий князь Московский Василий I. Он предложил через своих посланцев двинским боярам «отложиться» от Новгорода и «задаться» за великого князя Московского. Большая часть двинских бояр согласилась на это, у отказавшихся земли были отобраны силой. Василий I наградил двинских бояр «Уставной грамотой», которая давала им право беспошлинной торговли в княжестве Московском. В начале XV века на отобранные у непокорных бояр земли хлынули переселенцы из Московского княжества. Частью земель завладели монастыри, всемерно развивавшие в своих владениях различные промыслы, особенно солеварение, приносившее им очень значительный доход, поскольку государство, заинтересованное в развитии добычи соли, давало им значительные льготы за сооружение соляных варниц.
Но уже в XVI веке льготы были ограничены и государственное налогообложение стало действенным рычагом в регулировании развития производства и торговли. Торговля перешла в ведение русских купцов (архангельских, устюжских, вологодских и др.). Стали расширяться торговые отношения с Сибирью, через Кяхту установилась торговля с Китаем. Возросла роль Архангельского порта в торговле с Западной Европой.
Открытое Петром I «окно в Европу» построением Петербурга, а позднее выход к Черному морю, создали для русской торговли необходимое ей единое торговое пространство. Продолжалась торговля через Ганзейский союз. К концу XIX века Россия заняла в ряду европейских членов этого союза 4-е место. По данным 1893 года торговый оборот Англии в Ганзейском союзе составлял 13 миллионов марок, Германии соответственно – 7, Франции – 6 и России – 4 миллиона марок. Но при этом в России импорт превышал экспорт, а вывозились преимущественно природные и сырьевые ресурсы. Природные богатства края представлялись неисчерпаемыми, а уровень промышленной культуры русского севера оставался крайне низким, не соответствующим богатству его природных сырьевых ресурсов.
* * *
Расширение границ России осуществлялось не только за счет заселения Севера, но и за счет освоения обширных земель Западной Сибири. И туда, за Уральские горы, первыми стали выезжать новгородские купцы. Они «добывали» – выменивали, а порой и отнимали у жителей страны Югорской ценнейшие шкурки черных соболей, чернобурых лисиц, бобров, а также драгоценные металлы – золото и серебро. Но прибыльные поездки этим купцам пришлось прекратить, когда в Сибирь вторглись татары. Татарские орды действовали беспорядочно. В захваченных городах селились татарские князьки. Самый сильный из них – Кучум – обосновался в городе Искер. Между собой князьки не ладили, с местным населением обращались жестоко, жителей либо облагали податью, либо просто грабили.
Помощи местным жителям было ждать неоткуда. Сама центральная Русь подверглась татарскому нашествию, и Москва сама была вынуждена платить татарам дань. Но русские купцы не забыли о богатствах Сибири. Как только Русь освободилась от татарского ига и покорила ханства Казанское и Астраханское, русские купцы вновь устремились в Западную Сибирь. Понимая, что там им теперь придется столкнуться не со слабыми юграми (их татары оттеснили на север, в «страны холодные»), а с воинственно настроенными татарскими захватчиками, купцы стали действовать совместно с военными силами.
За прибыльное дело возвращения России земель Западной Сибири взялись богатые русские купцы Строгановы, которым еще ранее правители московские отдали «на заселение» свободные земли Приуралья, предоставив вместе с тем значительные налоговые льготы и освободив их от выплат торговых пошлин. Строгановы выпросили у Ивана Грозного в дополнение к прежним своим владениям «земли по реке Каме до самой реки Чусовой». За это они обязались построить там город и содержать войско для «защиты земли русской от всяких нападений». Строгановым было дозволено лить пушки, делать порох и набирать войско «из охочих людей». Собранные Строгановыми «ватаги» из «искавшего воли люда» – казаков – возглавил Ермак, и по приказу Строгановых войска двинулись за Урал. Пользуясь разобщенностью захватчиков – татар, их внутренними неладами, Ермак со своим небольшим, но отчаянно смелым войском, освобождал сибирские города от инородного ига. Казаки взяли город Искер и изгнали оттуда хана Кучума. Однако в 1585 году успех изменил казачьим войскам: объединившись перед лицом опасности, татары порубили казачье войско, а Ермак погиб.
Пришедшее русское подкрепление продолжило и завершило подвиг Ермака, – татары были изгнаны с захваченных ими земель. Учитывая опыт прежних лет, русские войска действовали более осмотрительно: на отвоеванных у татар землях строились укрепления, – возводились новые города. Так возникли Тобольск, Томск, Камск, Туринск и другие крупные центры Западной Сибири.
Вслед за войсками двинулись переселенцы, сначала преимущественно беглые крестьяне, а затем и «спасавшиеся от нужды» неудачники, а также отважные искатели нового счастья. Землю сибирскую заселял русский народ. Московские власти поощряли переселение, в особенности хлебопашцев, переезжавших семьями. Переселение поощрялось не только декретами: власти заботились о переселенцах, понимая, что без помощи государственной переселенцам не выжить. Так, царь Федор, сын Ивана Грозного, издал специальный наказ: «Чтобы у каждого переселенца было по три мерина добрых, да по три коровы, да по две козы, да по три свиньи, да по пять овец, да по два гуся, да телеги, да сани, да всякая житейская рухлядь».
Как и из Европы в Америку, так из европейской части России перебирались за Уральские горы люди предприимчивые, «не теряющие головы ни от каких обстоятельств». Они корчевали лес и осушали болота, создавая и расширяя пахотные земли. В процессе тяжелого, упорного труда формировался сибирский характер. Русский сибиряк свободолюбив, независим, сметлив и любознателен. Сибиряки создали свой тип одежды. Лаптей они не носили, летом ходили в сапогах, зимой в особого типа валенках – пимах. В воскресенье непременно надевали праздничную красную рубаху, плисовую поддевку и плисовые шаровары. В избах было чисто. Стены украшались бумажными «картинами», иногда доски горницы обивались холстом. Крестьяне были грамотны, любили читать.
Известно, что первую паровую машину «устроил» сибиряк – горный механик Ползунов – и приспособил ее для выкачивания воды из рудников. Когда, уже после его смерти, машина сломалась, ее никто не сумел починить. Машину заперли в сарай, и все о ней забыли. Значительно позднее в Сибирь стали привозить такого же рода паровые машины из далекой Англии, изобретенные получившим всемирную известность Уаттом. Только значительно позднее, когда земли Западной Сибири были более или менее заселены, правительство сократило льготы переселенцам. Крестьяне, приезжавшие теперь уже самостийно, должны были приобретать землю «по паспортам», за деньги. Решение о продаже вновь прибывшему выносилось сообща, «крестьянским обществом». Если претендент на покупку не вызывал доверия у своих будущих соседей, ему могли отказать в приобретении земельного участка. Купивший землю «приписывался» к обществу старожилов. Таким образом регулировался и распределялся приток рабочей силы, прибывавший из европейской части России, и формировался состав жителей-хлебопашцев.
Отвоеванные у захватчиков-татар сибирские земли, столетиями заселявшиеся выходцами из России, образовали единое целое с европейской частью нашей обширной страны. Сибиряки всегда добром платили своим русским европейским собратьям: закаленные тяжелым трудом жители Сибири формировали в случаях нападения на Россию свои сибирские полки и дивизии, которые не раз спасали, совместно с другими русскими войсковыми частями, страну от нашествий захватчиков, восстанавливали границы России. Как известно, именно подоспевшие в тяжелую минуту сибиряки помогли в 1941 году отстоять Москву от захвата ее фашистами.
Постепенно заселявшие Сибирь крестьяне селились там навек и, соответственно, умно и бережно относились к природе, кормившей их своими дарами. Сибирские земли не богаты черноземом, толстым слоем он нигде не лежит. Значительная часть территории – это тундра. Тонкий слой чернозема, перемешанный с глиной, требовал специальной обработки специальными орудиями – сибирской сохой («колесухой» или «колесянкой») с одним широким железным лемехом, похожим на лапу якоря с привязанной к ней прямой доской, отваливающей пласт вправо. О сибирской почве сказано, что она даровита, но малосильна: урожай на ней постоянно уменьшается, знает она как урожаи, так и неурожаи. Урожаям мешает суровый климат и быстрая смена холода и тепла. Успешность земледелия в Сибири определяется вековым опытом, и опрометчивое вмешательство «новой технологии» опасно для сибирской земли.
Также бережно, как к земле, относились сибирские старожилы к сбору кедровых орехов, охоте и рыболовству. Урожаи орехов собирались сообща, целые деревни выходили со специальными колотушками на заранее определенные делянки и ударами по стволам деревьев сбивали шишки. Их было так много, что приходилось строить там же, в лесу, специальные «амбарчики», куда и складывались мешки с шишками «до санного пути».
Главная рыбная ловля шла по Оби и Иртышу, ниже Тобольска. Рыба шла из моря, ловили ее в «ключевых местах» после мета икры. Только приезжие, так называемые «кулаки», рвачески, выгоды ради, вылавливали ее «на уничтожение», не давая ей размножиться.
Так постепенно, сохраняя свои богатства, Сибирь развивалась вплоть до XX века. Постройка Сибирской железной дороги (1891–1905) сыграла существенную роль в развитии торговли и промышленности этого богатого края. Сибирь стала поставщиком хлеба, масла в европейскую часть России и даже за границу. В Сибирь стал проникать иностранный капитал.
За годы советской власти значительно возросла индустриальная мощь Сибири, возникли новые города. Развилась металлургическая, угольная, горнодобывающая, нефтяная, машиностроительная, химическая промышленность. На основе сибирских рек была создана мощная энергетическая база. Благодаря сформированным, начиная с 1930-х годов, институтам различных профилей и, позднее, Новосибирскому отделению Академии наук СССР, Сибирь пополнилась своей высококвалифицированной интеллигенцией.
Однако этот «индустриальный рывок» нанес существенный урон природным богатствам Сибири. Беспорядочное вторжение в Зауралье специалистов разных областей, понятия не имеющих о характере, специфике сибирской природы, озабоченных лишь выполнением плана строительства промышленных гигантов и повышением собственных заработков, нанесло труднопоправимый вред почве и рекам Сибири, ее лесам и недрам. Страна в долгу перед Сибирью: ограждение ее от дальнейших разрушений, от безнаказанной, хищнической эксплуатации среды обитания теперь уже многочисленного ее населения, прекращение безотчетного разбазаривания ее природных богатств, бережное восстановление уже разрушенного, – таковы безотлагательные, первоочередные задачи, которые вполне могут осуществить сами сибиряки, без подсказки «извне», если им будут предоставлены для этого необходимые условия. И, конечно, сибиряки не останутся в долгу перед своей родной страной.
Выход России к Каспийскому и Черному морям
Выход к Балтийскому морю давал России не только экономические выгоды. Выходом к морю укреплялись границы страны: береговая зона – самая надежная для пограничной охраны. Поэтому для обеспечения безопасности с юго-востока России нужно было выйти к берегам Черного и Каспийского морей. На это потребовались многие годы. Начал трудное дело продвижения на юго-восток мудрый Иоанн III. Более или менее «расквитавшись» со своими беспокойными западными соседями, Иоанн III принялся за укрепление границ юго-восточных. И тут расчетливый правитель стал действовать осмотрительно, осторожно, не применяя мер решительных, с помощью которых, по его мнению, можно было не только много выиграть, но и много проиграть. Действовал он с присущей ему последовательностью.
Прежде всего он поставил себе задачей свергнуть татарское иго. Пользуясь раздорами между татарскими правителями, которые привели к отделению от других татар Казанского царства, Иоанн III предпринял поход на Казань, что значительно ослабило позиции этой Орды, вынужденной в результате раздоров в одиночку противостоять русским. В походе своем Иоанн III опирался на казачество. Еще ранее, в XIV веке, московские князья учредили казацкие сторожевые посты по рекам для предупреждения о татарских набегах. Эти посты постепенно превратились в небольшие укрепленные городки, а казацкое их население получило наименование городовых казаков. За службу казаки получали землю, освобождались от податей. Зато вооружение и коней они обязаны были иметь своих. Для увеличения своих доходов казаки частенько совершали рейды в степь (рейды «молодечества») и грабили там татар. Только позже, при Иоанне Грозном, казаки перешли в ведение стрелецкого приказа и официально вошли в состав русских военных сил. В XV–XVII веках постепенно возрастала роль «вольного казачества», особенно Малороссийского и Запорожского.
Во времена Иоанна III татарам подчинялись мордва, черемисы, камские болгары. В 1439 году татарский хан Улу-Муххамед совершил набег на Москву, стоял под ней 10 дней, но не смог ее взять. По дороге назад он сжег Коломну, истребил и взял в плен много русских. Пять лет спустя хан Мустафа совершил набег на Рязань, разорил ее земли, захватил пленных и возвращал их за выкуп.
В 1476 году Иоанн III заключает мир с ханом Золотой Орды Ахматом. Но тот, презрев мирный договор, в 1480 году вновь направился на Москву, но был вынужден отступить перед русскими войсками, что означало в основном конец татарского ига, хотя татарские набеги еще продолжались.
Когда турки завоевывают Крым и крымский хан Менгли-Гирей становится вассалом турецкого султана, осторожный Иоанн III предпочитает не вступать с турками в борьбу. Только когда в 1485 году на Крым нападают казанские татары и вынуждают Менгли-Гирея бежать, великий князь Московский Иоанн III посылает в Крым русские войска. Между тем сын Менгли-Гирея и его преемник, крымский хан Махмет-Гирей, пытается соединить под своей властью все татарские владения. Он обращается к Василию III, принявшему правление после смерти Иоанна III, за помощью в войне против астраханских татар. За это Махмет-Гирей предлагает русским помощь в борьбе с Литвой. Василий III опасался усиления крымских татар и отказал им в помощи против астраханцев. В отместку Махмет-Гирей произвел набег на Москву. Крымские татары не могли рассчитывать взять Москву приступом, а москвичам не хотелось проливать в войне русскую кровь. Вступили в переговоры. Москва решила откупиться от татар, и Махмет-Гирей двинулся на Астрахань в союзе с татарами ногайскими. Но союзники крымчанам изменили, и татарские полчища принялись уничтожать друг друга. Ногайским татарам помогли казаки.
Окончательному господству и произволу на русских землях татар положил конец Иоанн IV Грозный. В 1552 году он взял Казань. Русским владениям была обеспечена безопасность. Волга стала почти полностью русской рекой. Только в устье ее еще гнездились остатки Золотой Орды – астраханские татары. Русские завоевали Астрахань, но не стали присоединять ее к России: они попытались поставить там дружественного русским хана и ушли. «Дружественный хан» изменил русским в 1556 году. После вторичного похода русских Астраханское царство было упразднено и Астрахань присоединена к Москве.
Россия овладела бассейном Волги и вышла к Каспийскому морю. Заселять берега Волги со всем правом стали русские, выходцы из государства Московского, совместно с донскими казаками, обеспечивающими им безопасность. Привыкшие к военной добыче казаки, теперь уже волжские, стали, за неимением татар, грабить купеческие караваны, пролагавшие торговые пути через волжские земли. В 1574 году русские войска «укротили» волжских казаков и те были вынуждены переселиться. Часть спустилась в низовья Волги, часть «подалась» к Строгановым, в Сибирь. Часть обосновалась в устье реки Урал, образовав там Уральское казачье войско. Продвигаясь вверх по реке Урал, казаки вытесняли оттуда ногайских татар и создали свой опорный пункт – Яицкий городок. Яицкие казаки, совместно с казаками волжскими, приняли участие в освобождении от татар западного берега Каспийского моря.
Восточное побережье Каспия, обжитое мангышлакскими туркменами, постоянно страдавшими от нападений со стороны соседей, нуждалось в протекторате России. Уже в царствование Петра I мангышлакские туркменские племена обратились к русскому царю с просьбой принять их в русское подданство. Осуществить задуманное туркменам удалось лишь в XIX веке, после основания русскими укреплений на восточном берегу Каспийского моря. Приход русских был встречен большинством туркменских племен дружелюбно. В 1881 году по договору с Персией была установлена русско-персидская граница, прошедшая по устью реки Атрека. В том же году была создана в составе Кавказского наместничества Закаспийская область. Побережье Каспия вошло в значительной своей части в состав России.
Завоевание Казанского и Астраханского царств осуществлено было преимущественно усилиями великороссов. Некоторую часть освобожденных земель заселили малороссы. Белорусы, поляки и литовцы не проявили интереса к заселению этих земель. «Но кто широко воспользовался тяжелою работою великороссов – это немцы, – пишет позднее, в 1910 году, анализируя этот период русской истории, известный русский военный деятель, генерал А. Н. Куропаткин. – Они, с поощрения нашего правительства, прочно осели, в количестве свыше 400.000 чел., особенно в губерниях Саратовской и Самарской, заняли лучшие места близ Волги и много поработали к поднятию культуры в бассейне р. Волги. Их селения во многом и поныне могут служить образцом для соседних русских селений, но до сих пор составляют лишь механически вкрапленные в русское тело, резко обособленные гнезда».
Не покинувшие обжитой поволжской земли татары, калмыки, киргизы стали подданными русского царя, согласились нести воинскую повинность, мирно сосуществовали с русским населением. По данным 1907 года на землях Поволжья жили: великороссов – 13.000.000 душ, угро-финского, татарского, монгольского племени – 5.800.000 душ, малороссов – 450.000 душ, немцев – 406.000 душ. Народы эти, равно как и немногочисленные представители других народностей, сосуществовали мирно.
В заселении русских земель немцами сказалась слабость внутренней политики Екатерины II: вместо проведения серьезных мер по улучшению положения русских крестьян, императрица пытается внедрить в России «западную модель» земледелия. Она предоставляет переселенцам обширные пространства отличной земли и чрезвычайные льготы. Она освобождает этих элитарных земледельцев на 30 лет от всех податей, служб и налогов; банки выдают им требуемые ссуды без процентов с выплатой по прошествии 10 лет. И это в то время, когда русское крестьянство несло все тяготы налогов и податей. К имеющимся уже у русских крестьян повинностям Екатерина II добавляет повинность заготовлять строительный материал и бесплатно строить переселенцам помещения. Несмотря на ропот населения, на протесты местных властей, доносивших государыне, что новая повинность разоряет местных крестьян, императрица своего распоряжения не отменила. Таким образом, благоденствие новых колонистов обеспечивалось за счет сил и средств русского населения. Но русским крестьянам новые колонии пользы не принесли: они лишь отяготили их и без того нелегкое положение. Если бы русским крестьянам были созданы такие же исключительные условия, они не уступили бы иностранцам в результатах – ведь русские крестьяне в большинстве своем всегда были трудолюбивы. Но встать по-настоящему на ноги пока еще им не дано возможности. К тому же на выделяемых для переселенцев средствах «грели руки» многочисленные чиновники: немалая часть денег оседала в их широких карманах.
* * *
По свидетельству историков еще в VIII веке Черное море было зоной русской торговли. На черноморское побережье доставлялись товары из Киева, Любича, Смоленска, Новгорода. Известно, что в X веке Черное море называлось Русским и что «Русь одна по нему плавает». Торговля велась с другими прибрежными странами, в частности, с Грецией, Византией.
Однако позднее Русь «отгородили» от Черного моря сначала печенеги и половцы, а затем татары. К XVIII веку южными землями Руси завладели турки, захватившие долину Днепра вплоть до Кременчуга. Еще ранее они овладели долиной Дона, Азовом, покорили Крым. Борьба за выход к Черному морю стала борьбой с могущественной тогда Турцией. Русских не оставляла мысль вернуть захваченные турками земли, вновь «обратить Черное море в русское». Однако предпринимавшиеся русскими войсками отдельные походы «оканчивались неудачею». Русь была еще слаба для борьбы со столь мощным противником, как Турция.
Первым шагом, приблизившим Русь к заветной цели – выходу к Черному морю, было возвращение в 1654 году в русское подданство южнорусских земель (Малороссии). Ради этого русским пришлось вступить в войну с Польшей (1654–1655), претендовавшей на эти земли. Несмотря на помощь полякам со стороны татар, Русь сумела удержать за собой спорные земли. За Малороссию русские войска боролись совместно с запорожскими казаками (русскими православными людьми) Хмельницкого, ранее испросившего русское подданство. Однако при осаде Львова Хмельницкий изменил русским: он «продал» их за 60.000 злотых и отступил. Русские продолжали борьбу с польскими захватчиками в одиночку. Только в 1667 году было заключено с поляками Андрусовское перемирие, по которому Россия получила назад занятую поляками часть Малороссии, Смоленск и Сиверские земли.
Но и Андрусовское перемирие не решило для России вопроса о Малороссии окончательно: часть населявших ее казаков приняла турецкое подданство и открыла этим доступ в Малороссию туркам. Турецкий султан Магомет IV, уже захвативший к этому времени Молдавию, Валахию и часть Венгрии, решил захватить также Подолию, Галицию и Малороссию. В 1672 году он вторгся в пределы Руси. Борьба была долгой и тяжелой. Только в 1681 году по мирному договору турков с Россией за ней были признаны Малороссия и Запорожье. «Спокойствие на юге» Россия обрела дорогой ценой, не только кровью, но и деньгами: она обязалась выплатить туркам компенсацию.
Борьбу за выход к Черному морю продолжил Петр I. Но для окончательного решения этой задачи потребовались еще три войны России с Турцией, которые и были проведены при Екатерине II. Войну с Россией начала в 1769 году Турция. Поводом для войны стал набег гайдамаков (отрядов, состоявших из казаков, крестьян и мещан) на турецкое селение. Виновников поймали и наказали, но турецкие власти выдвинули требование: вывести русские войска из Польши. Естественно, русские в этом нелепом требовании отказали. В ответ турецкие власти посадили «под замок» русского посла в Константинополе. Началась война. Шла она с переменным успехом. Русская армия была малочисленна, в то время как турки к войне хорошо подготовились.
Встал вопрос о Крыме. Хотя Россия в предшествовавшей войне добилась признания независимости Крыма от Турции, крымчане, прежде всего по религиозным соображениям, тяготели к туркам. Муллы и мурзы объявили ранее принесенную на коране присягу в верности России недействительной. Вопрос решился в 1771 году: русским войскам сдался Перекоп, была взята крепость Арбат, сдался город Кафа (Феодосия). Турецкие гарнизоны Керчи и Еникале бежали. Крымцы подчинились требованиям России. 9.000 захваченных татарами «русских рабов» были освобождены. Однако потребовалось еще несколько лет, чтобы Крым был присоединен к России навечно.
Переговоры с турками о мире начались уже в 1772 году, но велись безрезультатно. Турки, оправившись после понесенных поражений, сосредоточили в 1773 году свои войска у Шумилы, в прибрежных крепостях, в частности, в крепости Турукай. Малочисленность русских войск не позволяла пойти на прямой штурм крепостей. Однако Потемкину, Вейману и в особенности Суворову удалось, искусно атакуя врага, добиться значительных успехов. Так Суворов, «в первый поиск» к Турукаю, переправившись во главе небольшого отряда в 1.000 человек, вторгается ночью в турецкий лагерь, а затем и в город, охранявшийся войском в 4.000 человек.
Около 1.000 турок было выбито из строя, и были захвачены богатые трофеи. Через месяц Суворов произвел «второй поиск» с отрядом в 1.700 человек пехоты и 850 человек конницы, с 680 казаками и 100 арнаутами (выходцами из Албании). Суворову удалось выбить турецкое войско, вдвое превосходившее его по численности, из Турукая.
Только в 1774 году русские войска начали получать подкрепление. 9 июля 1774 года Суворов выдвинулся вперед со своим отрядом и напал на 40.000 турок, направляющихся навстречу русским войскам. В турецком лагере, не ожидавшем нападения, началась паника. Турецкие пехотинцы обрубали постромки артиллерийских лошадей, чтобы добыть себе коней для бегства. Суворов обстрелял лагерь из 10 орудий. Турки все побросали и побежали. Русские войска беспрепятственно вошли в лагерь и забрали богатую добычу. «Несмотря на крайнее утомление войск, Суворов с кавалерией и частью пехоты преследовал турок, пока пала ночь. В этот трудный день он был все время на коне, часто в огне и даже в ручном бою», – свидетельствует А. Петрушевский в своем документальном исследовании «Генералиссимус князь Суворов».
