Текст книги "Турецкий транзит"

Автор книги: Владимир Гриньков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– Но ведь она жива, – сказал турок, будто удивляясь тому, что из-за подобных пустяков могут потревожить полицию.

– Ты говоришь: была попытка похищения.

– Это версия, – отмахнулся полицейский.

– Надо проверить! – убежденно сказал Хеджи, но его убежденность собеседника явно не вдохновила. – Я могу организовать запрос из российского посольства. Будет такая бумага с гербом и печатью, с подписью посла. Неужели полиция отмахнется?

– Ну почему, – неуверенно пожал плечами турок. – Попробуют найти. Но это вряд ли поможет тебе, – признался он.

– Почему?

– Тут иногда пропадают русские девушки. Все к этому привыкли.

– Туристки пропадают?

– Они приезжают в Турцию как туристки, – сказал полицейский. – А на самом деле здесь работают. Ты знаешь, кто такие «наташи»?

– Проститутки?

– Да.

– Моя знакомая не такая! – запротестовал Хеджи.

– Я знаю, – не стал ему перечить собеседник. – Но другие не знают. Мы разошлем информацию о твоей знакомой по участкам, ее примут, эту информацию, и на этом все. Потому что там есть информация о других пропавших девушках. О «наташах». Ты думаешь, их кто-то ищет?

Полная безнадега. Придется искать самому. Но Хеджи не имел ни малейшего представления, где искать.

– Помоги мне, – попросил он. – Подскажи. Если бы вы этим занялись, если бы полиция начала розыск – где бы вы ее искали? Как вы обычно ищете пропавших людей?

– Разные бывают случаи, – ответил полицейский неопределенно.

– Меня разные не интересуют! – сказал Хеджи. – Меня интересует только этот случай! Девушка, одетая в ночную рубашку, вышла из больницы и после этого пропала. Ее ведь нет в Фетхие?

– Наверное, нет.

– Конечно, нет! – уверенно сказал Хеджи. – Тут город маленький, и уже на следующий день все знали бы о том, что по улицам ходит иностранка в ночной рубашке. Так?

Турок с готовностью кивнул.

– Вопрос! – сказал Хеджи. – Куда она могла подеваться?

– Ее могли похитить.

– Кто?

– Те люди, которые ее преследовали.

Эта версия Хеджи сразу не понравилась, потому что он боялся поверить в худшее. Да и искать в таком случае бессмысленно.

– Другие версии! – произнес он требовательно.

– Она уехала из города, – предположил собеседник.

– Без денег? В ночной рубашке?

– И все равно мы эту версию проверили бы, – сказал турок. – Ты спрашивал, как бы мы ее искали. Первым делом обязательно посетили бы стоянки такси, станции «долмушей», это такие автобусы маленькие, ну и офисы автобусных компаний, где продают билеты на рейсы в другие города. Показали бы фотографию девушки. Кто-то, возможно, вспомнил бы ее. Дальше, – продолжал уверенным тоном полицейский. – Вот она оказалась на улице. Без денег. Без документов. Без одежды. Ей нужна помощь. К кому она в первую очередь обратится?

Он посмотрел на Хеджи вопросительно.

– К кому? – эхом отозвался Хеджи.

– К своим! – уверенно сказал турок. – К русским! Турецкого языка она не знает, к иностранным туристам, к тем же немцам, которых здесь много, она тоже не пойдет. В безвыходной ситуации человек подсознательно тянется к своим. Поэтому надо еще с русскими поговорить.

– С туристами? – растерялся Хеджи. – Так сколько их здесь?

– Их много, и со всеми не переговоришь, – подтвердил турок. – Информацию надо отлавливать там, куда вся она стекается.

– А куда она стекается?

– Туристы здесь не сами по себе. Их опекают турфирмы. В Фетхие есть представительства турфирм. Там работают гиды. Гиды ежедневно общаются с туристами. И если кто-то что-то где-то слышал – мы узнаем.

Хеджи выложил на стол газету с фотографией Полины.

– Давай искать! – сказал он полицейскому. – Поможешь?

* * *

Через полтора часа сотрудник одной из автобусных компаний, увидев фотографию Полины, признал в ней девушку, которая покупала билет до Антальи. А еще через час полицейскому, который помогал Хеджи в поисках, позвонил его сослуживец, успевший объехать несколько представительств турфирм и наткнувшийся на сердобольных женщин, которые лично видели русскую туристку в ночной рубашке и которые снабдили несчастную одеждой и деньгами, прежде чем та уехала в Анталью. Все совпадало. Хеджи понял, что он находится на верном пути.

Перед тем как проводить Хеджи в Анталью, сдружившийся с ним полицейский сделал еще одно доброе дело. Он позвонил в Анталью своему знакомому, который тоже работал в полиции, и попросил того помочь Хеджи.

– Он будет встречать тебя на автостанции, – сказал полицейский Хеджи. – Он поможет тебе решить любую проблему.

Турок не обманул: когда Хеджи приехал в Анталью, у выхода из автобуса его дожидался полицейский. В отличие от полицейского в Фетхие этот ни слова не знал по-русски. Но при известной сноровке, как уже знал по опыту своих заграничных поездок Хеджи, друг друга всегда можно понять, если есть такое желание.

Первым делом полицейский отвел Хеджи на стоянку такси, выдернул из стайки таксистов заискивающе улыбающегося турка, и, поскольку тот хоть немного понимал по-английски, Хеджи, к радости своей, узнал, что стоящий перед ним турок видел Полину и даже возил ее по Анталье. Под суровым взглядом полицейского таксист с готовностью сообщил о том, что вот эта девушка, фотографию которой ему показали, прибыла автобусом из Фетхие несколько дней назад, взяла такси и поехала к марине.

– Марина? – переспросил Хеджи. – Это причал для яхт?

– Да, – подтвердил таксист.

Хеджи удивился.

– Ты привез ее к марине, – сказал он. – И что было дальше?

– Ничего. Она вышла.

Час от часу не легче.

– Ты свободен? – спросил Хеджи. – Поехали, покажешь.

Он и полицейский сели в машину к таксисту, доехали до площади, где возвышались башня с часами и ребристый минарет.

– Здесь она вышла, – сказал таксист.

Вечер. Много машин. Много людей. В свете фонарей город кажется чужим и загадочным. Хеджи растерянно оглянулся по сторонам. В разных направлениях от площади разбегались улицы.

– Ты видел, куда она пошла? – спросил Хеджи.

– Кажется, туда, – указал направление таксист.

– Там марина? – уточнил Хеджи.

– Нет. Марина там, – кивнул таксист в направлении узкой улочки, состоящей из сувенирных лавок. – Я потому и запомнил, что ехала она к марине, а пошла в другую сторону.

– Что она еще говорила? – спросил Хеджи. – Может быть, спрашивала о чем-то?

Он пытался понять, что привело Полину именно сюда. Куда она направлялась и где теперь искать ее следы.

– Ничего не помню, – сказал таксист.

Он смотрел виновато. Искренне хотел помочь, но не знал – чем.

Хеджи вздохнул. Достал из кармана бумажник, чтобы расплатиться с водителем. Водитель вопросительно посмотрел на полицейского. Тот мягким движением придержал руку Хеджи и что-то сказал по-турецки.

– Не надо денег! – горячо поддержал полицейского таксист.

У него было такое выражение лица, будто он уже почти дозрел до мысли о том, чтобы еще и приплатить своим клиентам.

Хеджи извлек из бумажника пятидолларовую банкноту и протянул таксисту. Тот замахал руками с таким негодованием, что стало понятно: деньги возьмет только под угрозой расстрела.

Хеджи и полицейский вышли из машины. Таксист уехал. Хеджи стоял в растерянности. Полицейский нацарапал на листке бумаги набор цифр и протянул листок Хеджи.

– Мой телефонный номер, – сказал он на таком ужасном английском, что его едва можно было понять.

Мол, звони, если что. А сейчас мне недосуг, извини, дружище.

Хеджи уныло улыбнулся в ответ. Полицейский похлопал его по плечу и ушел. Он и так сделал много для меня, тотчас придумал для него оправдание Хеджи. Разыскал таксиста, который вез Полину. Встретил меня. Как можно требовать от незнакомого человека, чтобы он занимался чужими проблемами на ночь глядя?

Хеджи пошел по той улице, на которую ему указал таксист.

Несмотря на вечерний час, магазины здесь еще были открыты. Хеджи заходил в каждый из них и показывал хозяевам газету с фотографией Полины. В третьем или четвертом по счету магазине ему сказали, что, кажется, видели эту девушку и она, возможно, жила в одном из пансионов на этой улице. Воодушевленный нечаянной удачей, Хеджи отправился на поиски пансионов. Первый из них он увидел очень скоро. Зашел, показал фотографию.

Молодой турок прочитал сопровождающий фотографию текст, после чего предложил пройти в пансион «Монд», что по соседству. Там почти наверняка смогут помочь.

Едва только Хеджи вышел за дверь, турок схватился за телефонную трубку и позвонил в «Монд», так что, когда Хеджи там появился, к его визиту уже были готовы.

Хеджи вошел в «Монд». За стойкой обнаружился лысый турок с непроницаемым выражением лица.

– Здравствуйте, – сказал по-английски Хеджи и выложил на стойку газету с фотографией Полины. – Я ищу эту девушку. Мне сказали, что она жила у вас.

Турок скосил глаза на фотографию. Хеджи вглядывался в его лицо, пытаясь прочитать на нем ответ.

– Это ваша знакомая? – спросил турок.

– Да! – с готовностью подтвердил Хеджи.

– Вы из России?

– Да!

– В таком случае у меня есть информация для вас! – сказал турок, понизив голос.

Мальчишка-турчонок выглянул из-за двери, любопытствуя. Турок сердито махнул рукой. Мальчишка тотчас же исчез.

– Садитесь, пожалуйста, – предложил турок, указывая на диван у окна.

Хеджи подчинился, радуясь тому, как все удачно складывается. Турок ушел и вернулся с двумя стаканчиками горячего чаю.

– Эта девушка жила здесь, – произнес турок доверительным тоном. – Она сняла номер, оставила свои вещи и поехала в Йолюдениз. Вы знаете Йолюдениз?

– Нет, – честно признался Хеджи.

Турок покачал головой. Похоже, что Хеджи смог его удивить.

– Йолюдениз – это такое место, где обязательно надо побывать, – сказал турок и осторожно отхлебнул из стаканчика чай.

Он, наверное, приготовился рассказать гостю о том, чем так славен Йолюдениз и почему там непременно надо побывать, и его рассказ мог затянуться надолго.

– Я бы хотел узнать про девушку, – попытался направить разговор в нужном направлении Хеджи.

– Она поехала на Йолюдениз, – как ни в чем не бывало сказал турок. – И она правильно сделала. Ей там очень понравилось. Она приехала оттуда, я ее спросил. Она сказала, что там очень хорошо. Почему вы не пьете чай? – вдруг озаботился турок.

Хеджи сделал глоток, обжегся, пролил чай, чертыхнулся.

– Никаких проблем! – тут же сообщил турок.

Принес тряпку, вытер пролитое, после чего сходил на кухню и принес оттуда другой стакан чаю.

– Никаких проблем, – снова сказал он. – Может быть, вы будете пахлаву?

Хеджи отказался, но турок решил не лишать его такого удовольствия. Принес для Хеджи пахлаву. Она была сделана из слоеного теста, выглядела очень нежной и буквально плавала в лужице медового сиропа. Хеджи подумал, что, если он хочет хоть что-то узнать про Полину, ему придется эту приторную пахлаву съесть. Он принялся за пахлаву. Турок ревниво следил за выражением его лица.

– Вкусно! – сказал Хеджи, хотя сладости он не очень-то любил.

Турок удовлетворенно кивнул.

– Вы расскажете мне про девушку? – спросил Хеджи.

– Конечно! – с готовностью подтвердил турок.

Тут распахнулась дверь пансиона, стремительно вошли двое мужчин, турок резко поднялся, Хеджи запоздало обнаружил, что происходит нечто неординарное, хотел встать, но было поздно. Те двое подскочили, тренированно заломили ему руки за спину, и Хеджи ткнулся лицом в медовый сироп.

– Полиция! – услышал Хеджи.

И на его запястьях тотчас же защелкнулись наручники.

* * *

Хеджи обыскали, привезли в полицейский участок, завели в комнату, где из всей мебели были только стол да несколько стульев, и здесь оставили – в наручниках и под присмотром молчаливого мрачного турка в штатском. Хеджи пытался с ним заговорить сначала по-русски, потом по-английски и каждый раз терпел фиаско.

Минут через тридцать в комнату вошли сразу несколько человек, расселись на стульях. Настольную лампу включили и повернули так, что ее свет бил Хеджи прямо в глаза.

– Я не в Москве, случайно? – сказал Хеджи, осерчав. – Если еще бутылки возьмете, пластик двухлитровый, дубасить начнете – я вовсе подумаю, что тут не Турция, а Марьино или Бирюлево, ментовка местная.

– Зачем бутылки? – вдруг на хорошем русском языке, хотя и с акцентом, спросил один из турок.

Хеджи осекся. Турок молчал и ждал ответа.

– Что происходит, мужики? – спросил Хеджи. – Вы янычары типа? К чему весь этот беспредел? Я гражданин Российской Федерации!

– Мы уже в курсе, – благосклонно кивнул его собеседник. – И как вам в Турции?

– Издеваешься? – заподозрил Хеджи.

Турок пропустил его вопрос мимо ушей.

– Давно вы в Турции? – спросил он.

– Давно! – ответил Хеджи сердито.

– По работе? – понимающе сказал турок.

– Угу.

– Чем занимаетесь? Шопинг?

– Я диджей.

– Кто?! – приподнял бровь турок.

– Музыка, клубы, танцы до упаду, – сказал Хеджи. – Ферштейн? Ну и на телевидении опять же, рашен Эм-ти-ви. Ты журнальчики-то листал?

– Какие? – спросил турок.

– Те, которые у меня в сумке были. Им еще ноги не приделали, журналам этим? Ты полистай, там статьи про меня есть, и фотки там мои.

Турок смотрел озадаченно.

– У меня в бумажнике, который твои дружбаны отобрали, есть листок с телефонным номером. Мне тот листок час назад дал полицейский здесь, в Анталье. Ты позвони, он объяснит, кто я такой.

Турок о чем-то заговорил со своими коллегами. Короткое совещание закончилось тем, что турок снова обратился к Хеджи.

– У нас есть несколько вопросов к вам, – начал было он.

Но Хеджи его перебил.

– Значит, так! – сказал он веско. – Вызывай российского консула! Я без консула ни слова не скажу! Позвони и скажи ему, что у вас тут в околотке – Хеджи.

– Хеджи – это кто?

– Хеджи – это я.

– Это имя?

– Это псевдоним.

– Консул знает, кто такой Хеджи? – спросил турок.

– Если он не в курсе, ему быстро объяснят, – недобро посулил Хеджи. – Из Москвы.

Турки снова посовещались. Один из них поднялся и ушел. Вернулся через несколько минут с журналами. В журналах действительно был Хеджи. Турки разглядывали фотографии, потом разглядывали Хеджи, потом снова обращались к фотографиям.

– Похож? – спросил Хеджи.

Турки выглядели озадаченными.

Хеджи настоял, чтобы они позвонили своему коллеге, который встречал его на автостанции в Анталье. Позвонили, долго общались по-турецки, потом, уже после телефонного разговора, общались между собой.

– Мы, наверное, ошиблись, – признал наконец тот турок, который говорил по-русски. – Понимаете, эту девушку, вашу знакомую, преследовали какие-то люди. Хозяин пансиона видел их. И он решил, что вы – один из них. Он позвонил в полицию.

Развел руками. Вид у него был виноватый.

– А что с девушкой? – спросил Хеджи. – Где она?

– Она уехала в Памуккале, – ответил турок. – У нее был забронирован номер в отеле «Корай».

* * *

В Анталье уже царила ночь, и надо было подумать о ночлеге. Полицейские, которые теперь не видели в Хеджи русского бандита, предложили ему поселиться в каком-нибудь отеле и даже изъявили готовность отвезти его туда на машине. Хеджи попросил отвезти его в «Монд». Полицейские, похоже, считали, что это не лучший вариант после того, что случилось, но перечить не стали. В своих сомнениях они были, безусловно, правы. Надо было видеть выражение лица турка, хозяина пансиона, когда на пороге появился Хеджи. Полицейский, который привез Хеджи в пансион, перебросился с хозяином парой фраз по-турецки и поспешно уехал. Хозяин пансиона смотрел на Хеджи не мигая.

– Мне нужен номер на одну ночь, – объявил Хеджи с демонстративной доброжелательностью.

Турок в душе, наверное, содрогнулся. С каменным выражением лица выложил на стойку ключ от номера.

– И ужин, – сказал Хеджи. – Я голоден.

– Ужина нет, – сухо ответил турок. – Только завтрак.

– Хорошо. Пускай это называется завтраком. Но свой завтрак я съем сегодня, сейчас.

Турок помедлил, раздумывая, не нашел причины отказать и ушел на кухню, загремел там посудой. Хеджи направился следом и оказался в маленьком дворике под открытым небом, где стояли столы и стулья. Турок принес тарелку, на которой поместились кусочки брынзы, маслины, ломтики помидора и сваренное вкрутую яйцо.

Хеджи смотрел в тарелку. Турок смотрел на Хеджи.

– Она не ест яиц, – сказал Хеджи и поднял глаза на собеседника. – Она их не любит.

– Да, – неожиданно для самого себя подтвердил турок.

– Конечно, это она, – пробормотал Хеджи.

Он закивал головой часто-часто, и казалось, что это голова у него трясется, как будто он был немощный старик, и лицо у него при этом было такое несчастное, что турок дрогнул.

– На нее напали, – сказал Хеджи. – Может быть, ее хотели убить. Вы слышали об этом?

Посмотрел на турка вопросительно.

– Да, – ответил тот, и в его взгляде сейчас угадывалось сочувствие. – У нее рана вот здесь…

Показал.

Хеджи тяжело вздохнул.

– Что она делала здесь? – спросил он. – Откуда приехала сюда?

– Этого я не знаю, – покачал головой собеседник. – Приехала, заплатила за неделю вперед, потом забронировала отель в Памуккале, купила билет до Денизли…

Хеджи посмотрел вопросительно. Турок расшифровал его взгляд, пояснил:

– Денизли – это город рядом с Памуккале. Автобусы идут до Денизли, а там еще двадцать километров на «долмуше».

– Зачем она ехала в Памуккале?

– Там красиво, – сказал турок. – Туда все туристы едут.

– Она жила у вас, – сказал Хеджи. – А оказалась в Фетхие. Почему?

И снова турок ответил:

– Там красиво.

– В Фетхие?

– Она ехала не в Фетхие, а в Йолюдениз, это рядом.

– А оказалась в Кайе, – напомнил Хеджи.

Турок пожал плечами. Не мог объяснить, как так получилось.

– И когда она вернулась, – сказал он, – она была больной.

Он говорил по-английски и употребил слово «крейзи». То есть с головой у нее что-то было не в порядке. Он даже коснулся своей головы, чтобы доходчивее было. Но Хеджи понял и так.

– Странно себя вела? – уточнил он.

– Да, – ответил турок. – Странно. Очень странно.

* * *

Ранним утром мальчишка-турчонок проводил Хеджи до автостанции. Помог приобрести билет до Денизли и не уходил, пока автобус не тронулся. Потом он бежал рядом с автобусом, смешно семеня, и махал Хеджи рукой. Сосед Хеджи, оказавшийся русским, даже засмеялся и тоже стал махать рукой турчонку.

– Сердечный народ, – сказал сосед. – Тут, на побережье, где туристов много, местные уже подпортились немного. Развратили их туристы. А чуть в сторону от иностранцев, от отелей – там люди простые и доброжелательные. Последнюю рубашку снимут.

– Да уж, – пробормотал Хеджи. – Эти добрые люди разбили голову моей знакомой, оставили без документов, без вещей…

Сосед смотрел озадаченно, будто не мог поверить в то, что подобное возможно здесь.

– Вы не шутите? – спросил он наконец.

Хеджи достал из сумки газету с фотографией Полины.

– Полюбуйтесь, – сказал мрачно. – Сейчас я ее ищу, еду в Памуккале.

– Она там?

– Я не знаю. Буду искать.

Сосед покачал головой.

– Я не верю в то, что это турки. Зачем им нападать на бедную девушку?

– Говорят, что наши, – со вздохом подтвердил правоту собеседника Хеджи. – В полиции мне так сказали. Русская мафия.

Сосед недоверчиво улыбнулся.

– Русская мафия? – переспросил он. – Зачем им эта девушка?

Хеджи пожал плечами.

– А вы ее друг? – поинтересовался сосед, явно сочувствуя.

– Да.

– Давно ее разыскиваете?

– Недавно. Я не знал, что она в беде.

* * *

В каком-то пыльном городке, где автобус сделал десятиминутную промежуточную остановку, Хеджи вышел из салона. Купил в лавке бутылку минеральной воды. Поглазел на купающихся в пыли чумазых воробьев. Проследил взглядом за летящим в воздухе пластиковым пакетом. И вдруг увидел своего соседа по автобусу, тот приближался к Хеджи быстрым шагом.

– Скорее! – сказал сосед. – Вам крупно повезло! Там русские туристы, они едут в Памуккале! Можете поехать с ними, они на машине!

Хеджи в сомнении посмотрел на автобус. Сосед все правильно понял.

– Автобус идет до Денизли, – сказал он. – Там еще будете ждать «долмуш». Долгая получится дорога! А здесь прямо в Памуккале!

– А они согласятся?

– Я им сказал, что вы в Памуккале знаете хороший отель, – заговорщицки сообщил сосед.

– На самом деле я не знаю.

– Это я понимаю! – махнул рукой собеседник и засмеялся. – Когда приедете туда, ткнете пальцем в первый отель на пути, их там много, и скажете, что этот – лучший!

Все получалось легко и просто. И намного быстрее, судя по всему.

– Где они? – спросил Хеджи.

– Тут, рядом. Остановились сигарет купить. Увидели меня, признали русского, спросили, далеко ли до Памуккале.

Хеджи забрал из автобуса сумку.

– Идемте! – поторапливал сосед. – Уедут ведь!

За ближайшим углом действительно стоял автомобиль. Синий «Фиат-сьена». Хеджи зацепился взглядом за номерной знак, две последние цифры там были пятерки. Номер его квартиры в России был 55.

Сосед по автобусу услужливо распахнул перед Хеджи заднюю дверь. На заднем сиденье в глубине салона расположился мужчина с загорелым до черноты лицом. И еще один сидел за рулем.

– Здрасьте! – сказал им Хеджи. – До Памуккале подбросите?

– Подбросим, – ответил мужчина с черным лицом.

А сосед по автобусу уже подталкивал Хеджи в спину, давая понять, что тут не надо спрашивать, а надо поторапливаться.

Хеджи сел на заднее сиденье, а его сосед по автобусу неожиданно для него втиснулся следом.

– Я до Денизли, – пробормотал сосед. – Это по пути.

Машина тотчас же рванула с места. Водитель смотрел прямо перед собой и даже не обернулся ни разу, не взглянул на новых попутчиков. Переднее сиденье рядом с водителем пустовало. Зато на заднем сиденье теснились сразу трое. Хеджи оказался в середине, был зажат с двух сторон.

– Что происходит, мужики? – пробормотал Хеджи, почуявший неладное.

Ему никто не ответил. Это зловещее молчание все ему объяснило.

– Остановите! – потребовал он.

Человек с черным лицом вдруг выхватил откуда-то из-под сиденья нож с широким лезвием. Настоящее оружие. Хеджи смотрел на нож с ужасом. Такими ножами, вполне возможно, здешние османы убивали пленных в покоренных ими городах. Когда Хеджи готовился к съемкам в Турции, он читал в книгах, как османские завоеватели тысячами казнили своих побежденных врагов, отсекая им головы и складывая из тех голов пирамиды в назидание обитателям покоренных земель. Прозрев свою незавидную участь, Хеджи рванулся, пытаясь дотянуться до водителя, но двое его стражей были начеку. Его бывший сосед по автобусу повис на нем, а тот, что был вооружен, вдруг безжалостно полоснул Хеджи ножом по лицу. Брызнула кровь. Хеджи обмяк, потеряв на какое-то время способность сопротивляться. Чернолицый ткнул Хеджи ножом под подбородок и предупредил:

– Убью!

Убьет при первой же возможности, тут никаких сомнений. Хеджи ему сразу поверил, потому что видел его глаза.

* * *

Сначала они ехали по шоссе, потом свернули на грунтовку, которая выглядела так, будто еще месяц назад здесь и дороги никакой не было, а через пару километров дорога закончилась, потому что ее действительно еще только делали и не успели дальше протянуть. На небольшом пятачке громоздилась строительная техника: грейдер, пара бульдозеров, экскаватор и несколько самосвалов. И ни одной живой души. Безлюдье выходного дня.

Хеджи выволокли из машины. Он хотел встать, но его ударом свалили на землю. Бывший сосед по автобусу, поморщившись на перепачканного кровью Хеджи, сказал:

– Залепите ему рожу пластырем! Кровища хлещет! Денис! Посмотри в аптечке!

Парень, который все это время был за рулем, склонился с пластырем над пленником, всмотрелся в его лицо, дрогнул и произнес неуверенно:

– Хеджи?

Чернолицый, который в это время шарил в сумке Хеджи, поднял голову и посмотрел на своего подельника.

– Ты его знаешь? – спросил он.

– Это же Хеджи! – пробормотал Денис, поражаясь невероятности сделанного им открытия.

Чернолицый оставил сумку, подошел, всмотрелся в пленника, не признал, спросил у Дениса:

– Кто это?

– Он из телика! – сказал Денис. – Ведет передачи музыкальные!

– Здесь? – не поверил чернолицый.

– Зачем здесь? В Москве! Я видел!

Чернолицый взял в руки паспорт пленника, перелистал.

– Никакой он не Хеджи, тут другое имя.

– Хеджи – это псевдоним! – сказал Денис. – Правильно?

– Да, – подтвердил Хеджи.

– А ты действительно Хеджи?

– Да.

– Черт побери! – пробормотал Денис.

Он явно был растерян. Не ожидал, что все так обернется.

– Ты правда из телика? – спросил чернолицый у Хеджи.

– Да.

– А что здесь делаешь?

– Я на работе.

– Не понял, – сказал чернолицый.

– Мы с телевизионщиками снимаем сюжеты про Стамбул.

– Здесь не Стамбул, – подсказал чернолицый.

– Я в курсе, – буркнул Хеджи.

– Так что ты здесь делаешь?

– Я тут подыхаю! – ответил Хеджи зло. – И сдохну от потери крови, если не наложите пластырь!

– Залепи ему рану, – распорядился чернолицый.

Денис наложил пластырь. И даже пытался вытереть кровь с лица Хеджи, но человек с ножом его остановил:

– Не надо! Не до этого сейчас!

Он поигрывал ножом. То держал его за рукоять, то за лезвие. Рукоять ножа была металлическая, тисненая, с каракулями арабской вязи.

– Так что ты здесь делаешь? – повторил свой вопрос чернолицый.

– Ищу свою знакомую, – ответил Хеджи.

– Эту? – взмахнул собеседник найденной в сумке у Хеджи газетой, где была фотография Полины.

– Да.

– Откуда ее знаешь?

– Знаю, – ответил Хеджи неопределенно.

– Откуда? – повторил вопрос чернолицый и демонстративно поиграл ножом.

– В Москве познакомились.

Чернолицый посмотрел на Хеджи с недоверием.

– А здесь у тебя что к ней за интерес? – спросил он.

– Увидел фото в газете, – сказал Хеджи. – Человек в беде.

– И ты из Стамбула примчался сюда, – произнес чернолицый.

Точно, он Хеджи не верил.

– А что тут такого? – пожал плечами Хеджи.

Краем глаза он видел, как его бывший сосед по автобусу бродит среди бульдозеров, будто что-то высматривая.

– Да, обычные дела, – подтвердил слова Хеджи чернолицый. – Мы и сами ее ищем.

– А вам она зачем? – вырвалось у Хеджи, который только теперь понял, что никакой ошибки нет, что эти люди похитили его, потому что именно он был нужен им, а нужен он им потому, что связан с Полиной.

И уж не эти ли люди напали на Полину ночью в Кайе?

– Она денег нам должна, – сказал чернолицый.

– Много? – зачем-то спросил растерявшийся Хеджи.

– Много. А ты не в курсе разве?

– Нет, – ответил Хеджи.

Не очень, впрочем, уверенно. Потому что ему вдруг вспомнилось, как когда-то там, в Москве, когда убили отца Полины и она осталась круглой сиротой, к ней вдруг подступились с требованием денег лихие люди, похитили Полину, а Хеджи, который пытался встать на пути у похитителей, просто сбили с ног, и он лежал на земле точно так, как лежит сейчас, и эта похожесть историй неожиданно придала правдоподобия всему тому, что происходило сейчас. Тогда похитили из-за денег, и теперь деньги всему причиной.

– Где она? – спросил чернолицый.

– Я не знаю, – ответил Хеджи.

И вдруг увидел, как в отдалении его бывший сосед по автобусу несет к машине две лопаты. Открыл багажник «Фиата», положил туда лопаты.

– Ты ехал в Памуккале, – сказал чернолицый.

– Что? – невнимательно отозвался Хеджи, который сильно растревожился из-за лопат.

– Ты ехал в Памуккале…

– А-а, да.

– Она в Памуккале?

– Кто? – снова проявил невнимательность Хеджи.

Чернолицый взмахнул газетой с фотографией.

– Этого я не знаю, – сказал Хеджи.

Тогда чернолицый резко склонился над ним и полоснул ножом по лицу. Снова брызнула кровь.

– Я последний раз спрашиваю! – предупредил чернолицый. – Где искать ее в Памуккале? Где вы договорились встретиться?

– Поехали, я покажу, – прохрипел Хеджи.

– Нет, ты скажи, – предложил чернолицый.

И Хеджи понял, что они его убьют. Он мог бы догадаться об этом раньше, и даже догадался, конечно, но не мог поверить, потому что поверить в это было очень страшно.

– Я адреса не знаю, – сказал Хеджи. – Я только помню, как выглядит тот дом.

– Какой дом?

– Где мы должны встретиться.

– Она сейчас в Памуккале?

– Да, – ответил Хеджи.

– Он все врет, – сказал его бывший сосед по автобусу, который успел вернуться от машины. – Он никогда не был в Памуккале, он сам об этом мне говорил. Поэтому не может знать, как выглядит какой-то там дом.

Хеджи обессиленно прикрыл глаза. Тогда его ударили. Удар был сильный и очень болезненный. Хеджи взвыл, перевернулся на бок.

– Его надо мочить, – услышал он голос своего соседа по автобусу. – Он ничего не знает про девчонку, я же вам говорил.

Хеджи открыл глаза. Он видел выжженную солнцем землю. Смятую в лепешку пластиковую бутылку. Черное пятно разлитого по земле моторного масла. И обрезок металлического лома рядом с масляным пятном.

Последний шанс, подумал он с неожиданным для самого себя спокойствием.

* * *

Они не будут его здесь убивать. Потому что лопаты они положили в багажник. Они боятся убивать его здесь. Завтра сюда придут рабочие, увидят кровь, а им этого не нужно. Это сегодня здесь безлюдно, а завтра будет иначе. Они будут убивать его в другом месте. Там, где завтра никто не появится. И послезавтра тоже. И туда они повезут его на машине. И почти наверняка до машины ему предстоит пройти самостоятельно. Его путь будет пролегать мимо обрезка лома. Его последний шанс.

– Денис! Присыпь кровь песочком! – распорядился чернолицый и показал рукой на пятна крови Хеджи, окропившей выжженную землю.

Не будут его здесь убивать. Увезут.

– Вставай! – скомандовал чернолицый и небольно пнул Хеджи.

Хеджи поднялся.

– В машину! – подтолкнул его в спину чернолицый.

А бывший сосед по автобусу шел впереди Хеджи. Шагах в пяти. И, когда он поравнялся с обрезком лома, поддел железяку ногой и отбросил подальше, сердце Хеджи оборвалось и упало. Подобное, наверное, испытывает приговоренный к смерти человек – в тот момент, когда ему объявляют о том, что поданное им прошение о помиловании отклонено и надежды больше нет.

Господи, взывал к небу Хеджи, я никогда в тебя не верил, но сейчас мне так плохо и мне не на кого больше надеяться! Помоги мне, господи, сделай так, чтобы я остался жить!

Небо было синее, ни одного облачка на нем, и ничего там Хеджи не разглядел, хотя всматривался. Когда он опустил глаза, то вдруг увидел бутылку. Пустую. Из-под пива «Эфес». Вполне возможно, что пиво выпил накануне выходных турецкий работяга, а потом поставил бутылку на бульдозерную гусеницу.

Хеджи до бутылки было – лишь руку протянуть. Он метнулся, схватил бутылку, в следующую секунду шустрой птицей вспорхнул на капот бульдозера, развернулся волчком. Чернолицый, хотя и с запозданием, лез на бульдозер за ним следом, и об его голову Хеджи бутылку и разбил. Брызнули осколки, чернолицый охнул и кувыркнулся с гусеничного трака, хлопнулся оземь, а Хеджи бросился на него сверху коршуном, оседлал, вонзил ему в грудь бутылочное горлышко – «розочку». Одежда чернолицего окрасилась кровью. Хеджи схватил оброненный врагом нож и резко распрямился.

Потрясенный видом столь скорой и жестокой расправы, Денис даже не шелохнулся – остался в отдалении, где по приказу чернолицего засыпал песком следы крови, и теперь со страхом следил за Хеджи. Бывший сосед Хеджи по автобусу, который спешил на подмогу чернолицему, тоже вдруг остановился, когда увидел нож в руках Хеджи.