Текст книги "Боец. Московский вояж"

Автор книги: Владимир Угрюмов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

Глава двадцать шестая

В половине четвертого выезжаю из клуба вместе с девушкой. Мы решили посидеть в ресторане на воде.

– А чем ты занимаешься, Влад? – спрашивает Ольга, когда мы устраиваемся на новом месте, в корабле, стилизованном под старинный парусник. Место здесь довольно приятное.

– Если честно?

– А разве может быть по-другому? – смеется девушка. – Или ты привык обманывать людей?

– Ну-у, – шутливо хмурюсь я, – где-то, наверное, и обманываю.

– Вот видишь, ты уже говоришь со мной честно и откровенно. И все-таки? – настаивает моя спутница.

– Я частный детектив.

Оля весело хохочет, как будто я рассказал ей новый анекдот. У нее превосходное настроение.

– Я так и поняла.

– Вообще-то я не шучу.

– Да ну? – не верит девушка.

Приходится показать ей свою лицензию. Оля с интересом рассматривает официальный документ, затем возвращает его мне.

– Убедилась?

– Никогда не видела частных детективов. Это как в кино. А ты можешь что-нибудь рассказать, ну, какой-нибудь случай из практики частного детектива?

Как ей объяснить специфику моей работы? На самом деле, за исключением пары случаев, я расследованием не занимался. Сплошная пальба, перестрелки, бандитские дела… Но кое-что рассказать ей все же могу.

Затем мы идем танцевать. Вот в этом деле я точно не мастер, поэтому просто танцуем медленный танец. На подобное у меня умения хватает. Ольга все еще под впечатлением моих рассказов.

– А у тебя и пистолет есть? – интересуется она.

– Большой и многозарядный, – с гордостью говорю я.

– Здорово! – У Оли вспыхивают глаза. – Я очень хочу хотя бы разок выстрелить! Это можно, Влад?

– Прямо здесь? Думаю, посетителям это не понравится.

Оля хохочет, видимо, представив, как она бахнет в ресторане и что из этого получится.

– А мы можем поехать куда-нибудь за город? – предлагает она неожиданно.

– Сейчас?

– Почему бы и нет?!

Я несколько отдаляюсь от своих интересов, но думаю, что не особо и далеко. Олин брат укатил на несколько дней в Москву. Значит, все равно сегодня я бы его не нашел. Похоже, братик не посвящает сестру в свои дела, и та уверена, что он занимается бизнесом. Ну то, что бизнес в России изначально подразумевает близкую связь с бандитами, об этом Оле говорить не надо, но что ее брат сам такой, девушка точно не в курсе. Сережа щадит нежную душу обожаемой сестрички. И это похвально.

Мы все-таки съездили за город, на озеро, и Ольга от души постреляла из моего «глока» по пустым банкам. В восьмом часу утра отвожу девушку к ней домой. Договариваемся встретиться вечером. У Оли сегодня выходной. Обмениваемся с ней номерами наших мобильных телефонов. Чертовски хочется спать. Еду на свою арендованную квартиру.

Отдохнуть мне дали часа три, не больше. Просыпаюсь от надоедливых пиликаний моего сотового. Забыл его, заразу, выключить и сейчас, чертыхаясь и плохо соображая, что к чему, беру трубку. На связи Конфетка.

– Влад! – Голос Светы срывается в плач. – В Гену стреляли! Он сейчас в больнице!!!

– Ты где?!

Света называет адрес. Это Военно-медицинская академия.

– У нас вся охрана разбежалась! Они нас просто бросили! – рыдает Конфетка.

– Никуда не уходи, я сейчас буду! – Лечу в душ и через десять минут уже выбегаю на улицу к машине. Разгар дня, транспорт забил все центральные магистрали города, поэтому приходится на каждом углу нарушать правила движения.

Конфетку нахожу в коридоре, недалеко от реанимационной палаты. Рядом со Светой парочка типов в штатском, но и за версту в них можно узнать оперов из милиции. Увидев меня, Света с плачем бросается мне на грудь. Как могу, утешаю ее, говорю какие-то слова, смысл которых и сам не очень понимаю. Да сейчас смысл и не важен. Оперативники торчат поодаль и тактично не мешают.

– Они его… А эти… эти охранники… Они вообще ничего не сделали… Из них никто даже и не пострадал…

Минут пятнадцать уходит на то, чтобы Света успокоилась. Присаживаемся на банкетку в коридоре. Подходят оперативники.

– Мы бы хотели задать и вам пару вопросов, – обращаются ко мне.

Встаю им навстречу.

– Позвоните в ФСБ, – предлагаю оперу свой вариант и называю, куда ему нужно сделать звонок, если он хочет навести обо мне справки. Надеюсь, Лева отобьет охоту у парней задавать мне вопросы.

Возвращаюсь к Светлане. Конфетка успокоилась, взяла себя в руки и уже может говорить нормально.

– Гена проснулся поздно, – рассказывает она, – собрался в офис, но почему-то охрана, которая постоянно сопровождает его в дороге и в городе, к тому времени еще не приехала. Хотя они всегда прибывали к девяти утра. Гена тогда решил поехать один. Все произошло на выезде. Он только вывернул на улицу, как тут же раздались выстрелы. Двое охранников находились в тот момент у ворот, и у них было с собой оружие. Но они предпочли не влезать в перестрелку. Я выскочила из дома и увидела Гену… Он был весь-весь в крови… – Конфетка снова плачет.

Значит, ее мужа категорически решили снять с пробега, посчитав, видимо, что это обойдется гораздо дешевле. Я предполагал подобный исход в деле Геннадия, но не думал, что это случится уже в ближайшие часы. Вот поэтому Сергей и укатил в Москву. Решил устроить себе алиби. Ничего не скажешь, умный ход, но для меня его алиби совершенно безразлично. Я таких ходов не принимаю.

Опера свалили куда-то из коридора, хотя вряд ли уехали из госпиталя. Они еще должны снять показания у Конфетки. Я успел переговорить с хирургом, он сказал, что они делают все возможное, но характер ранений у Геннадия достаточно сложный, и ни один из врачей не решится сейчас дать положительный прогноз. Свете я ничего об этом не говорю.

Домой в Левашово я смог отвезти Конфетку только в начале пятого часа вечера. Ей все-таки пришлось пообщаться с полицейскими. Света ходит по гостиной, заламывая руки. А что ей делать? У нас в России нет федеральной программы защиты свидетелей и потерпевших, как, допустим, в Штатах. Поэтому защищать Конфетку придется мне. В доме не осталось ни одного охранника, все свалили куда подальше. Геннадия в госпитале оставлять одного было нельзя, так как киллеры могут постараться закончить недоделанную работу, поэтому я позвонил Леве и попросил поставить у палаты его людей. Приятель, конечно же, поворчал, не без этого, но все сделал как надо.

– Ты будешь ужинать? – спрашиваю Конфетку, когда у меня начинает рябить в глазах от ее хождения по гостиной.

– А? – Света непонимающе оборачивается, останавливаясь посреди зала.

– Я спросил тебя, будешь ли ты ужинать? – повторяю вопрос.

– Я не знаю, – пожимает Конфетка плечами и, подойдя к окну, опускается в кресло, закуривает сигарету.

– С каких пор ты вдруг куришь? – удивляюсь я.

Конфетка не отвечает, снова погрузившись в свои переживания. Наливаю себе минеральной воды и иду осматривать дом. Со Светой разговаривать сейчас бесполезно, лучше займусь выполнением своих охранных функций. Для начала посещаю цокольный этаж, где расположены гараж, бильярдная, сауна с мини-бассейном и прочие помещения. Проверяю окна, закрываю там, где нужно закрыть. Затем перемещаюсь на первый этаж и провожу ту же работу.

Дом действительно огромен, один зимний сад чего стоит, не говоря уже о крытом бассейне на первом этаже. Два бассейна в одном доме – это круто. Нахожу неплохую фильмотеку, а также библиотеку рядом с кабинетом Геннадия. Можно посмотреть фильмы, почитать книжку, в общем, будет чем заняться ночью. Неплохо бы осмотреть кабинет хозяина дома, но для этого мне потребуется разрешение Конфетки. Займусь этим чуть позже.

Захожу в комнату охраны и интересуюсь установленной здесь техникой видеонаблюдения. Дом просматривается отлично, как и вся территория, к нему прилегающая. А вот и самое интересное: там, где ворота из дома, установлены сразу две камеры и отменно видна вся улица. Значит, должна быть и пленка с записью утренней стрельбы. Впрочем, глупо надеяться найти эту пленку здесь после того, как вся охрана покинула свои посты. Пленочку-то наверняка прихватили с собой. На всякий случай осматриваю кассетники. Ни одной пленки не нахожу. Этого и следовало ожидать.

На пульте начинает мигать красная лампочка, но никакого звука не идет. Под гнездом лампочки надпись на английском: «Phones». Надеваю наушники. Слышу гудки телефона. Щелчок – и голос Конфетки:

– Алло?

– Слушай сюда, сука! – раздается вкрадчивый мужской шепот. – Заберешь в сейфе своего муженька серую папку и отвезешь ее к мужу в офис. Передашь папку заместителю. Если не сделаешь этого…

– Вы кто?! – Голос у Светы дрожит.

– Делай так, как тебе говорят! – рявкает мужик, и тут же следуют гудки отбоя.

Однако! Собственная охрана прослушивала все телефонные переговоры шефа. Но лично для меня в этом деле уже никаких тайн нет. Осталось только выяснить, что за люди стоят за всей этой паршивой возней.

Возвращаюсь в гостиную.

– Я думала, что ты уже уехал! – подбегает Конфетка, и вижу, что она рада моему появлению в гостиной.

– Я не могу оставить тебя здесь одну. Но и тебе не стоит так переживать, ведь ты носишь ребенка, – напоминаю ей.

– Но Гена…

– Это все так, – перебиваю ее. – Но то, что уже случилось, изменению не подлежит. Остается только ждать и надеяться на врачей. Не порти себе нервы, они тебе еще пригодятся. Нужно циничней смотреть на жизнь, и тогда…

– Влад! – теперь Света перебивает меня. – Ты так говоришь, потому что не любишь Гену!

– Конечно, я его не люблю, черт возьми! Потому что я не педик и нет у меня к твоему мужу столь глубоких чувств! Помнишь, когда тебя брал в заложники Кравцов? Если бы я тогда думал только о том, как ты страдаешь, нас бы уже давно не было в живых! Возьми себя в руки и правильно оцени обстановку. Ты работала со мной и знаешь, что нужно делать в подобных ситуациях. Твои слезы и жалость никому ни хрена не помогут! И даже тебе самой. А все потому, что другая сторона играет именно на твоих женских, материнских чувствах, на жалости, твою мать! Они тебя сожрут за эту жалость! Возьми пистолет и убей их всех!!!

Конфетка смотрит на меня с величайшим удивлением, глаза у нее раскрываются еще больше.

– Пистолет? – не понимает она.

– Ну, это я так, к слову, – поправляюсь я, потому что для Светы мочилово – дело непривычное. Но я хочу вдохнуть в нее уверенность. Ей нужно стать сильной.

Конфетка стоит некоторое время в задумчивости.

– А ты знаешь, – говорит она, – я бы сейчас могла запросто кого-нибудь застрелить из этих…

– Хорошее решение, – хвалю ее. – Но давай пока это оставим. Ты есть будешь? – спрашиваю я в который раз, потому что ничего не жевал целый день. Было бы неплохо наконец поужинать. Я не напоминаю Свете о звонке, посмотрю, как она поведет себя дальше.

– Влад, пока тебя не было, тут мне звонили, – говорит Конфетка, проходя к креслу.

Закуриваю, присаживаюсь на край стола.

– Тебе угрожали?

– Да. Они требуют, чтобы я отдала им папку из сейфа Гены.

– Ты знаешь, кто тебе звонил?

– Нет. Я впервые слышала этот голос.

– Что в папке?

– Я не знаю… – Конфетка нервно теребит пальцами платье. – У меня вообще нет доступа к сейфу. Я не знаю код.

– Ты им сказала об этом?

– Я не успела. Они хотят, чтобы я привезла эту папку в офис Гены и передала его заму.

– Ты звонила заму?

– Нет. А надо?

Размышляю. Заместитель Геннадия может и не участвовать в заговоре против шефа. Его также могут запугать и использовать как почтовый ящик. Но может быть и наоборот.

– Кто зам у твоего мужа?

– Левкин, – говорит Света.

– Это его фамилия. А кто он по жизни, откуда появился вообще?

Света пожимает плечами:

– Я не знаю о нем ничего.

– Я заметил, что пока мы здесь находимся, никто из ваших знакомых еще не позвонил. У вас нет друзей? – удивляюсь я.

– Есть. Но они, наверное, еще не знают, что произошло.

– У твоего мужа был вообще мобильный?

– Да. В него попала пуля…

– Позвони заму, скажи, пусть приедет сюда, – прошу Конфетку.

Света берет телефонную трубку, набирает номер. Недолго поговорив, смотрит на меня как-то странно.

– Он сказал, что приехать не может и ждет меня с папкой в офисе, – потерянно сообщает Света.

Похоже, Левкин играет против Геннадия.

– Позвони еще раз, – говорю ей. – Представь меня и передай мне трубку.

Света послушно набирает номер. После того, как она объясняет, с кем Левкин будет общаться, забираю у нее телефон.

– Разве ты не знаешь, что произошло с твоим шефом? – грубо начинаю разговор.

– А… А вы… кто? – недоумевает голос, теряясь от моего тона.

– Ты это быстро поймешь, если через полчаса не приедешь, – тихо и вкрадчиво поясняю коммерсанту. – У тебя есть только полчаса.

Кладу трубку на столик.

– Он приедет? – волнуется Света, послушав мои переговоры.

– Даже если и не приедет, мы сделаем все теперь так, как это нужно только нам.

– Ни за что, малыш, не волнуйся! – бодро обещаю Конфетке. – Я вас, девушка, в который раз спрашиваю, черт побери, мы сегодня жрать будем или нет?!!

Первый раз за этот день вижу, как Света улыбается. Она поднимается из кресла и идет на кухню.

Глава двадцать седьмая

24 февраля 1812 года в Париже было подписано франко-прусское соглашение, по которому Пруссия была обязана выступать на стороне Наполеона в любой войне, какую он только будет вести.

14 марта 1812 года, так же в Париже, был подписан франко-австрийский договор. Австрия должна была выставить в помощь Наполеону тридцать тысяч своих солдат.

Дабы отвлечь Лондон и обеспечить себе более плотный тыл, Наполеон способствовал тому, чтобы между Соединенными Штатами и Англией разгорелась война. Война была объявлена президентом Соединенных Штатов Лондону за девять дней до вторжения Бонапарта на территорию России.

Поужинали мы неплохо. Плохо то, что Левкин так и не приехал. Плохо, конечно, для него. Конфетка этот факт заметила.

– И что теперь будет? – встревоженно спрашивает она.

– У вас есть комната без окон?

– Это только архив. Рядом с кабинетом Гены. Попасть в него можно через кабинет.

– Сегодня тебе придется поспать в архиве, – поясняю Свете свою затею.

– Но там негде спать, – возражает она.

– Поставим тебе раскладное кресло. Мне нужно точно знать, что ты будешь находиться ночью в безопасности.

– Ты думаешь, они отважатся сюда проникнуть? – ужасается Света.

– Я в этом не сомневаюсь. Ваши бывшие охранники знают легкие пути проникновения и они работали все это время не на вас.

Конфетка снова мрачнеет.

– Но мы можем вызвать милицию, – предлагает она. – Или дядя Валера, ведь он может нам помочь?

Румянцев, конечно, помочь может, но если в доме будет полно народа, никаких поползновений ждать не приходится. Или, если они все-таки решатся на штурм, получится горка мяса и сгоревшая усадьба… Такого кина мне не надо. Справлюсь как-нибудь и сам, не впервой.

– Поможем сами себе, – отвечаю ей. – Я хочу попытаться открыть сейф твоего мужа. Если та папка настолько важна всем, кроме нас, то рано или поздно до нее кто-нибудь доберется. Лучше, если это будем мы.

Света вздыхает, но ничего не говорит.

– У вас есть в доме оружие?

– Пойдем, я тебе покажу, – приглашает Света, и мы спускаемся на цокольный этаж. – Тут Гена держит свои охотничьи принадлежности, – поясняет она, открывая дверцу, замаскированную под панель стены.

Ничего особенного для себя не нахожу. Забираю помповик двенадцатого калибра с пистолетной рукояткой и патроны с картечью. Меняю в помповом магазин с пяти на восьмизарядный.

Конфетка стоит рядом.

– Мне страшно, Влад, – произносит Света чуть слышно, следя за моими приготовлениями.

– Не волнуйся, все будет в порядке, – успокаиваю ее. – Ведь и тебе не в первый раз, а? – улыбаясь, смотрю на Конфетку.

Света отвечает вымученной улыбкой.

Подготовив место для отдыха Конфетки в помещении архива, занимаюсь сейфом.

Света пока не собирается ложиться, устроилась в кресле с какой-то книжкой в руках. В архив ведет тяжелая металлическая дверь, обшитая красным деревом, но здесь отлично работает вентиляция. Свете там будет комфортно, а главное, безопасно. Систему охранного контроля я поставил на автоматический режим, и если кто-то появится в пределах видимости камер наружного наблюдения, сигнализация меня оповестит.

Сейф, вмурованный в капитальную стену дома, не поддается. Он, зараза, хоть и маленький, а степеней защиты в нем не меньше, чем у английского фунта.

Плюнув на железяку, иду осматривать территорию вокруг дома. Проверив наружные камеры, возвращаюсь обратно. Конфетка наконец-то ушла спать в свою каморку.

– Ты не закрывай пока ко мне дверь! – доносится до меня голос.

– Хорошо! Но лучше, чтобы ты сама закрылась!

– Чуть позже.

Позже так позже. Иду в библиотеку. Я совсем забыл, что должен вечером созвониться с Ольгой. Достав из кармана мобильный, стою в раздумье – звонить или не звонить? Все-таки набираю номер девушки.

– Влад?! – радостный возглас Оли. – А я думала, что ты уже и не объявишься.

– Я не забыл, но у меня сейчас очень много работы, – оправдываюсь я.

– Значит, мы сегодня не встретимся? – Оля разочарована.

– Так получается, извини. Но я исправлюсь, честное слово! – обещаю ей самым бодрым тоном.

– У тебя там что-то важное? Серьезное?

– На самом деле, да. У моей знакомой пытались убить мужа.

– Боже! Какой ужас! – восклицает девушка совершенно искренне. – Это очень опасно, Влад?

– Пока не знаю, но как только я смогу освободиться, я сразу же тебе позвоню. Хорошо?

– Конечно! Только будь осторожен! – Убираю трубку в карман. Просматриваю стеллажи с книгами. Выбираю то, что мне сейчас интересно. Археолог погиб из-за бумаг наполеоновского бригадира Жерара. Достаю с полки книгу Евгения Тарле «Наполеон». Стоит ее почитать, так как мне еще предстоит заниматься этой темой. Устроившись поудобнее в кресле перед мониторами, открываю историю. История войн, мне кажется, не кончится никогда.

До начала пятого часа утра я с интересом читал Тарле. Как всегда, во всех войнах завязка идет от экономики, и Наполеон не был исключением, создавая экономическую блокаду Англии.

На хрен историю, почему погас экран? Смотрю на потухшие мониторы. Все сразу. К утру соображаешь заторможенно, но я беру себя в руки. Резко откинув книгу, поднимаю с пола помповое ружье. Другой рукой набираю на мобильном номер сотового Конфетки. Та отвечает не сразу.

– Света! Быстро просыпайся и запри дверь изнутри! – приказываю ей.

– Что случилось? – Конфетка с трудом произносит слова, она еще не проснулась.

– На территорию дома кто-то проник. Они вывели из строя компьютерную систему наблюдения.

– Кто проник? – тянет Света, и я представляю, как она сейчас лежит или полусидит с закрытыми глазами и не может догнать смысл моих слов.

– Пришли убивать!!! – рявкаю в трубку.

– Влад?! Влад, это ты?!! – Вот теперь Света проснулась окончательно.

– Запри немедленно дверь и сиди тихо, ни одного звука чтобы не было! Ты меня поняла?!

– Да, Влад.

– Все, девочка, некогда больше говорить. И отойди от дверей!

Выключив телефон, убираю его в карман.

В доме пока тишина, и везде горит свет.

Если его вырубят, а ПНВ у меня нет, мне тогда придется тоскливо. Наверное, лучше это сделать самому. Прохожу коридором, спускаюсь на цокольный этаж, нахожу распределительный щиток и вырубаю электричество во всем доме. Лучше заранее привыкнуть к темноте, чем в самый паршивый момент отвыкать от света. Выбираюсь обратно в гостиную и устраиваю засаду недалеко от лестницы на второй этаж. В этом доме есть даже лифт, но вряд ли им кто-то решит воспользоваться в неурочный час, тем более что электричества уже нет. Жду минут пятнадцать. Позицию я выбрал удобную, за тумбообразной подставкой из мрамора для какой-то антикварной вазы. С этого места мне отлично видна вся гостиная со всеми тремя дверьми, ведущими сюда, затем большой кусок холла и начало лестницы, ведущей наверх. Практически, у меня под контролем треть возможных направлений. Но вот выходы из зимнего сада, бассейна и черного хода я не контролирую. Хотя тому, кто захочет проникнуть на верхние этажи, все равно придется двигаться сюда, к лестнице.

Время тянется, а гостей все нет. Поневоле начинаешь сомневаться: а не зря ли я поднял тревогу? Может, в компьютере случился какой-то сбой, от чего отключились все мониторы. По идее, может быть все что угодно, но в случайности я не верю. И лучше самому перестраховаться, чем потом за тебя страховая компания будет выплачивать страховку… Кстати, страховка у меня была оформлена в свое время на Конфетку, только она об этом не знала.

Смотрю на часы. Стрелки светятся в темноте и показывают, что прошло уже полчаса после того, как я устроил засаду. Адреналин, выброшенный в кровь, требует действия или сигареты. Курить хочется, но нельзя. Не курю.

Легкий звук где-то справа от меня. Что-то там задели. Звук пришел со стороны дверей, ведущих на цокольный этаж. Никого пока не вижу. В доме нет животных, и никакая собака или кошка ничего уронить или зацепить не могла. Значит, вы идете оттуда… Ну что ж, давайте, мальчики, я вас уже заждался.