Текст книги "Домовой, чердачник и другие (СИ)"

Автор книги: Владимир Тарасов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

А вечером у костра Вовку, как прорвало.

–Ребята, я знаю, вы ждете новую сказку. Конечно, я могу хоть сейчас. Но, понимаешь Санька, у меня появился еще один друг. Только ты не обижайся, я вас с ним познакомлю. А ты Еська не смейся, это ты виноват. Эх, что я говорю. Не виноват ты, но по твоей подсказке у меня вся жизнь изменилась. Это ведь ты подсказал, что страшные сказки о мертвецах чушь, надо сочинять истории о добрых и веселых домовых, кикиморе, об озорном анчутке, о хулигане овиннике. Даже банник и змей Горыныч окажутся замечательными, если про них правильно рассказать. Это же наша нечисть, русская, наши добрые соседи.

Вот я, на четвертый день, в тихий час стал рассказывать, как девочка подружилась с кикиморой. Ох, и длинная оказалась сказка, целую неделю рассказывал. А самое главное, я впервые почувствовал себя нужным, понимаете, нужным человеком.

А вначале первой недели, я встретил в лагере одноклассника. Столкнулся с ним в столовой. Он стал толкать меня животом в лицо и насмехаться. Вот тут и появился Генка, представляете, он чуть повыше меня, но смог уделать гада. Только ткнул кулаком его в живот, тот и согнулся. Потом Генка вывел его из столовой поговорить. А потом, а потом, как то так получилось, что я все рассказал Генке. И о своей жизни дома, и постоянном преследовании одноклассников, и о плохой учебе, и о вас, в общем, все, все. Генка только слушал и молчал. А рано утром, еще до подъема, он вывел меня на тренировку. Чего только я не делал, и бегал, и отжимался на турнике, и качал пресс, да мало ли чего. А когда вымотался, он повел меня на пруд. Понимаете, так каждый день, по два раза. Второй раз перед сном. Полмесяца я ужасно уставал, но потом втянулся.

А в конце смены Генка сказал, что я достаточно готов, и после лагеря он отведет меня в секцию бокса. Когда я вякнул, что мамка не разрешит мне не только боксом заниматься, но и в кружок кройки и шитья не отпустит, он только усмехнулся.

–Это, – сказал он, – Не беда, наш Борис Николаевич, не только замечательный тренер, он еще и почище любого политика. Он твою мамку, в раз переубедит. Хотя, это твоя работа, ты ведь лидер. И не смотри ты так удивленно. Ты разве не заметил, как все ребята ждут твоих рассказов. Они готовы выполнить все твои желания. Заметь, что тебя знают все ребята и сотрудники. Твои сказки запоминают и рассказывают во всех отрядах. А раз ты лидер, то ты должен не только хорошо боксировать, но уметь убеждать любого человека.

Вот сегодня я и поговорил с мамкой. Не буду говорить, как проходил наш разговор, скажу одно, очень тяжело. Теперь я буду заниматься в любой спортивной секции, или в кружке, где сам захочу. И не буду больше охранять квартиру от отца.

Вот такая история. Знаете ребята, мне кажется, будто я заново родился. А прошлое, ну это как кошмарный сон.

Я рад за тебя Володя, – Санька смутился,– ты не только изменился, но и здорово повзрослел. Как то уже неудобно называть тебя просто Вовкой.

–Ну что ты Санька, мы ведь друзья. Поэтому и в старости останемся друг для друга, просто Санькой и Вовкой, а теперь еще и Еськой.

Да, вы наверно ждете от меня историю, а я тут разболтался о пустяках.

–Ага, Вовка, давай расскажи о кикиморе, что в лагере сочинил.

–Нет, ребята, о кикиморе я расскажу дома, а сейчас я придумал новую сказку. Только не перебивайте, я ее еще не до конца продумал.

–Значит, представьте, подсунули змею Горынычу зелье колдовское. Уснул он и проспал не одну тысячу лет. И вот проснулся в наши дни. Допустим в пещере на реке Чусовой.

Ой, я самое главное забыл рассказать. Подождите, мы еще вернемся к Горынычу. Всего минутку. Ребята, я в лагере познакомился с Кикиморой. С самой настоящей Кикиморой. И не смотрите на меня так, я не сумасшедший. Понимаете, чудеса на самом деле существуют. Я ее встретил в лесу. Вернее, она меня встретила, захотела познакомиться. И все из – за моих сказок. Она сказала, что впервые услыхала, что чудики, могут быть не только злобной нечистью, но и добрыми соседями. Вот вы мне не верите, а я вам докажу. Она обещала прийти ко мне в гости. Я вас познакомлю. Только она злая на людей. Ни один человек, ни разу не вспомнил ее добрым словом. Представляете, она даже князя Владимира помнит, это который Русь крестил.

Еська вопросительно посмотрел на Саньку, и тот кивнул.

–Значит, ты теперь веришь, что рядом с вами живут невидимые соседи.

–Почему теперь, я и раньше верил. Вот и фантазировал. Только жаль, что мы друг с другом не дружим. Вот здорово было бы. Вот только Кикимора, она же такая, она мне настоящий лес показала. Оказывается, мы в лесу, как слепые кутята, ни чего не видим и не слышим.

–Да вы и в своем доме, слепые, тоже ни чего не видите.

–Что ты этим хочешь сказать, Еська.

–Я лучше тебе покажу, только ты не пугайся.

Еська внезапно исчез, потом снова появился.

–Ну что, удивлен, или еще показать.

На месте Еськи сидел маленький человечек в огромных сапогах.

Ты кто. Тоже кикимор.

–Ну, уж нет. Тоже сравнил. Я чердачник, бывший домовой, и зовут меня Елисей. Санька не даст соврать.

Санька опустил голову,– Ты прости меня Володя, не мог я раньше сказать. Ну, так получилось. Думал, что не поверишь, примешь меня за дурака.

Вовка ошеломленно переводил взгляд с Саньки на Елисея и обратно. Потом вздохнул и ответил,– Рассказывайте, все, а то обижусь.

Санька сидел у себя в сарае и мастерил водяного змея, схему которого он высмотрел в книге Рыболов– спортсмен. Способ ловли рыбы на водяного змея, описанный в книге ему понравился. Вовка тоже поддержал его замысел.

–Правильно Санька, сколько можно на удочки ловить, мы ведь не мелкие пацаны, пора и расти. Я вот тоже спиннинг мастерю. Вчера такое удилище из можжевельника забабахал, гибкое, крепкое. Уже кольца на него поставил, осталось только большую катушку приобрести. Но я придумал, где деньги на катушку взять.

И вот на следующий день Вовка во дворе учился закидывать спиннинг. Когда Санька вышел к нему, Вовка распутывал очередную бороду из лески.

–А Санька привет, видишь какая незадача, наверно двадцатый раз леску распутываю, не успеваю тормоз вовремя включать. Рекомендуется пальцем катушку тормозить, только я уже палец до крови истер. Ну, ничего, я этот проклятый спиннинг все равно одолею.

Пока Вовка распутывал бороду, Санька оценил спиннинг, взвесил свинцовый грузик на леске.

–Вов, а зачем такой тяжелый груз ты прицепил, тут наверно грамм сто будет. Ты что, им рыбу по голове глушить собрался. Ты посмотри, на блесенки, там самая тяжелая грамм пятнадцать будет. А легкие по три по пять граммов.

–Ага, я пробовал легкие, только они леску не тянут.

–А зачем ты такую толстую леску поставил, ты что, акул собрался ловить, поставь леску ноль пять. Привяжи на эту леску и маленькую блесенку, ты больше рыбы наловишь.

–Я с тобой согласен, только тяжелая блесна летит аж метров на пятнадцать. И в цель я научился попадать, вон видишь, столбик стоит.

–Чо, ребятишки, рыбу ловим.

Друзья вздрогнули и оглянулись. Возле них стоял, покачиваясь, сосед дядя Петя. С утра он успел принять на грудь, и вышел во двор выразить свою любовь ко всем окружающим.

–Вы чо, в цель не можете попасть, я щас вас научу. Я старый рыбак, спиннинг для меня тьфу, делайте, как я скажу, и попадете в сказку.

Он отошел к бельевому столбу, поднял руку и крикнул, – По моей руке целься, пли.

–Ну, нет, я не буду,– побледнел Вовка,– Еще промажу, вы же меня убьете.

–Ну и трус, я старый артиллерист, я знаю что говорю, я на фронте из своей пушки немцу точно в глаз попадал. А ну Санька бери спиннинг и целься вот сюда, смелее, смелее.

Санька неуверенно взял спиннинг, вопросительно посмотрел на Вовку, и вздохнув, метнул грузик. Первый раз в жизни Санька держал в руках спиннинг, боялся опозориться. Но, то ли дядя Петя был настоящим артиллеристом, то ли рука у него оказалась умелая, цель была поражена. Стограммовый груз точно попал в лоб соседу, моментально опрокинув его на землю. Его ноги вознеслись высоко в небо, и, теряя шлепанцы, безвольно упали.

Как ребята очутились в другом районе, они не заметили. Испугано озираясь и тяжело дыша, Санька проговорил, – Все Вовка, нам кранты, я его наверно убил. Что теперь будем делать. В предчувствии страшной расплаты, Санька всхлипнул.

– Нас наверно теперь посадят, бабушку жалко,– он смахнул набежавшую слезу, – она такая старенькая, на сердце стала жаловаться.

–А мне дядю Петю жалко, хороший сосед, нас всегда конфетами угощал, а какой веселый.

Дядя Петя был не просто весельчаком, он был душой всех праздников. Заядлый гармонист играл на всех общедомовых праздниках. Свою гармонь он ласково называл моя Катюша, мой второй фронт. С каждой получки, перед очередным запоем он покупал большущий кулек конфет и на спортивной площадке угощал всех ребят. На подколки собутыльников, и на ругань жены, он неизменно отвечал, я деревенский. Но однажды, когда его сильно допекли, он ответил.

–Вы поймите дурни городские, я вырос в деревне, и что такое конфеты, я знал только по книжкам. А белый хлеб мы называли пирожинками, приходилось пробовать иногда. А сейчас я зарабатываю, и могу позволить угостить наших детей. Я не люблю вспоминать войну, но вам скажу. Однажды к нам прибился мальчонка лет так шести, кожа да кости. Ну, мы приветили, поделились, чем могли, я ему из заначки свой кусок сахара отдал. Понимаете, он не стал, есть, а сахар только лизнул и за пазуху спрятал. Говорит у меня маленькая сестренка, она еще сахар не пробовала. Понимаете, сам малыш, голодный скелетик, а сестренке готов последнее отдать. И если кто не понял, и с глупыми приколами меня будете доставать, выбью зубы.

Долго бы еще переживали друзья неудачный заброс спиннинга, но тут их нашел Еська.

–Вы чего скисли вояки, не ту дичь подбили. Не переживайте так, жив ваш сосед, только не помнит ни чего. Представляете, говорит, что звезда с неба прилетела. Идите домой, и готовьтесь к походу на Бабку, или вы уже передумали. Вы бы видели Семеныча, он от хохота икать стал, это надо же, звезда с неба упала, и Петю единорогом сделала.

Когда ребята вернулись домой, то не поверили своим глазам. Почти все женщины дома собрались на площадке и ухаживали за пострадавшим. У дяди Пети на лбу красовалась огромная шишка, сияя зеленым цветом от зеленки, а сердобольнее соседки прикладывали к шишке тряпки с водой. Кто – то нашел для обезболивания заветную бутылочку. А дядя Петя довольный таким вниманием заливался соловьем.

–Понимаете, бабоньки, значит вышел я из дому погулять, за хлебушком. Иду ни кого не трогаю, гляжу, летит. Только я подумал, звезда, да еще днем, а тут бац, и... больше ни чего не помню. Очнулся вот здесь, на ваших заботливых руках. Да я согласен так каждый день звезды лбом ловить.

Увидев ребят, он подмигнул им и засмеялся.

Вовка прохаживался между сараями и, оглядываясь, собирал бутылки. Одна авоська была уже полной, и он, припрятав ее в густой крапиве, начал собирать в другую. Это был его второй выход за бутылками. После первого он смог купить, катушку и блесны для спиннинга. На этот раз должно хватить на билеты на электричку и на десяток пакетов с супом.

–Вот бы только ни кто не заметил, а то позору не наберешься – думал он, подбирая очередную бутылку,– Да если бы не в поход, разве я начал бы собирать. Ну, где я еще могу взять деньги. А ведь завтра уже поедем. И что удивительно, мамка меня отпускает. Как Елисей смог воздействовать на нее. Отпустила, это хорошо, вот только не догадывается, как без денег в поход пойдешь. А еще надо хлеба побольше купить, ладно картошки можно в яме взять.

–Эй, пацан, а ну дуй сюда,– Вовка оглянулся и замер, из одного из сараев ему махали рукой взрослые парни. Он прекрасно их знал. Бывшие восьмиклассники, ушедшие из школы в ПТУ, облегчению всех учеников и учителей. Эта не разлучная троица, терроризировала всех ребят в их районе.

Вовка упрямо нагнул голову и пошел дальше, стараясь не обращать внимание на троицу. Подросткам это невнимание не понравилось, и они, нагнав Вовку, остановили его.

–Ты чо, пацан гордый очень, или глухой, почему не отзываешься.

Хоть у Вовки от страха подгибались коленки, но он с вызовом сказал,– А я на пацана не отзываюсь, я вам не пацан.

–Ха пацаны смотрите, он не пацан, а кто ты, баба чо ли.

–Гляжу, вы настоящие пацаны, с чем вас и поздравляю, можете гордиться.

–Смотри Будка, какой шкет смешной, а что ты имеешь против таких пацанов, как мы.

Да я просто книжки читаю. А там написано, что слово поц по еврейски,означает маленький, а ан, это то, что у вас межу ног. Его внедрили нам во времена крещения Руси, а после революции, оно вошло в полную силу.

–Будка, да он над нами смеется, да я его щас в бараний рог порву.

–Стой, Муля, не шебурши. Это правда, шкет, что ты сейчас базаришь.

–А я не люблю сочинять, просто историю почитываю.

–Муля, и ты его хотел покалечить, ну и лопух ты Муля. Да ты его благодарить должен. Вот что, если еще, какая падла назовет меня пацаном, зубы выбью. А ты, грамотей, от куда такой взялся.

–Да я его знаю, это сказочник, мой братишка с ним в лагере чалился.

–Сказочник говоришь, что же, мы сказки любим. С нами пойдешь, мы тут винцом балуемся, а ты нас развлекать будешь.

–Да ни куда я с вами не пойду,– возмутился Вовка. Некогда мне чепухой заниматься. Меня люди ждут.

–Э, шкет, мы чо тебе не люди, мы тоже ждем. Так что не рыпайся, развлекать нас будешь. Берем его и тащим в сарай.

Подхватив упирающего Вовку, подростки со смехом потащили его в свой сарай.

-И чего привязались к мальчонке, что смелость свою мышиную показать желаете.

В дверях сарая стояла женщина, если ее так можно было назвать. Вид у нее был крайне запущенный. Длинная до земли хламида разных оттенков, была вся в дырах. Нечесаные волосы стояли дыбом. По волосам и хламиде в огромном количестве ползали различные насекомые. Тут были и пауки, хватающие других насекомых, и разнообразные жуки, и даже кузнечики, богатые своим разнообразием лесные клопы. Из искривленного рта торчал огромный клык, а сверкающие яростью глаза замораживали.

–Эй, бабуля, ты чего, мы тут играем, а ты иди себе дальше, мы тебе не мешаем, забубнил оторопевший Муля.

–Да как ты, сын вечно пьяной землеройки, смеешь называть меня бабулей, я же тебе сейчас хвост с корнем вырву, да я тебя...

–Простите его женщина, он не хотел вас обидеть, попытался оправдать Мулю, побледневший от страха Будка.

–Что, я, женщина, ну все теперь я буду развлекаться, пацан. Ах, да, я слышала, ты запретил называть себя пацаном, хорошо будешь просто поц, а твой ан я заберу на украшение.

А пока вы меня девушку будете развлекать всю ночь, и кто плохо будет стараться, скормлю своим паучкам. Мальчики не стесняйтесь, заходите в ваши хоромы, угощайте даму вином. А ну быстро в сарай,– закончила она свою речь громким визгом. И подмигнув Вовке, зашла следом.

Вовка ошеломленно уселся на поленницу. Он не ожидал увидеть кикимору в таком виде. У нее и раньше видок был не очень. Длинная солдатская шинель и огромные, как лыжи лапти все-таки имели более цивилизованный вид.

Ну, здравствуй князь, рада тебя видеть,– появилась из сарая кикимора.

–Я тоже рад тебя видеть Варвара, только почему ты меня князем называешь. Мои родители бедны как церковные мыши, и живу я в бараке.

–А разве дело в том, что человек беден или богат. Я видела, как ты можешь повести за собой людей, и имя у тебя княжеское. А еще ты имя мне сейчас дал, и мне понравилось.

–Разве, а мне казалось, что тебя так зовут. Варвара, замечательное имя, русское, и такое основательное. Но скажи, что с тобой случилось, где твоя шинель...

В это время из сарая донеслась нестройная песня, и громкий возглас, – А ну шибче старайтесь, а не то рассержусь. Варвара засмеялась,– Не обращай внимания князь, это твои обидчики мой морок пытаются развлекать, до утра будут стараться, пока морок не рассеется.

–Морок,– удивился Вовка,– Ты можешь наводить морок.

–А что тут такого, и одежда тоже морок, – кикимора махнула рукой, и приобрела прежний вид. Не вытерпела я князь, вот пришла раньше. Соскучилась по твоим сказам. Когда снова сказы сказывать станешь.

–Да вот сегодня вечером. У меня в сарае ребята соберутся, я как раз новую сказку придумал. Вот только не напугай их своим видом.

–Не увидит они меня, а если хочешь, покажусь им кем угодно, хоть волком, хоть ежом.

–Нет, пока показываться не надо. И не называй меня князем, тем более князем Владимиром, не нравиться мне этот человек. Он же душегуб, сколько людей погубил ради своих амбиций. Ох, Варвара, чуть не забыл. Завтра я с друзьями ухожу в поход, понимаешь, на целую неделю. А как ты без меня, ты же в гости пришла.

–В поход, а это как, и где он находиться.

–Да это просто, мы неделю будем жить в лесу, будем грибы собирать, рыбу ловить, отдыхать.

–Ну, дык и я с вами пойду, ты не против, князь. Я вам обузой не буду, даже помогу.

–Вообще – то я не против, только понимаешь Варвара, я им рассказал, что я подружился с кикиморой. Ты не обижайся. Они мои друзья, ну не мог я скрывать.

–Ты князь, ты и решаешь, что делать. Знаешь, а мне приятно, что ты меня подругой назвал. Все хотела спросить, зачем ты стеклянные сосуды собираешь, уборкой занимаешься.

–Понимаешь Варвара – Вовка почесал затылок,– на поход деньги нужны. Вот я бутылки собираю и в магазин сдаю, а мне за это платят.

–Зачем ты сам собираешь, ты же князь, прикажи, кому ни будь. Да вот хотя бы обидчикам своим, или мне.

–Как это прикажи, не могу, ты же гость, и еще друг. А эти, как я им прикажу.

–Да за то, что они осмелились поднять руку на князя, они теперь с любовью и раболепием будут рады служить тебе, вечно. Ты иди, занимайся своими делами, а я позабочусь о твоей прибыли.

Вечером у Вовки в сарае было тесно от набившейся ребятни. Ребята с ожиданием посматривали на Вовку, и тихо перешептывались. Только Варвара молча косилась на Елисея, и укоряющее качала головой. А Елисей смотрел на Вовку и потирал опухшее ухо.

–Как же я совсем забыл предупредить Варвару, что один из моих друзей тоже чудик,– подумал Вовка, и как только они друг друга не убили. Срочно надо исправлять ошибку. А то встретит Семеныча, тот как хозяин, ей спуску не даст.

–Ребята, тут нам тесно. Давайте переберемся к нам на чердак, там уютно и тоже темно. Там у нас свечки есть. При свете свечи слушать будет интересней.

При этих словах Вовка значительно посмотрел на Елисея. Елисей взглянул на кикимору и, кивнув Вовке, вышел. Ребята заспорили, где им будет интересней. Только маленькая Ольга громко пискнула,– Ой тут страшно, здесь в сараях кто– то живет, мне показалось, что кто– то прошел рядом со мной.

–Вот что, ребята, вы сейчас по-тихому, по одному проникаете на чердак. А я пока за Санькой зайду. Только не шумите. Оленька, ты сегодня будешь главной по чердаку, вот тебе фонарик, посветишь ребятам. Ну, идите.

Когда ребята ушли, Варвара укоризненно сказала,– Ну князь, хотя бы предупредил, что у тебя в друзьях не одна я такая. Я всегда с домовыми ругалась, а тут здрасте, появляется, как хозяин.

–Успокойся Варвара, это не домовой, а просто чердачник, но он тоже наш друг.

–Да хоть форточник, или подвальный, в душе все равно остается домовым. Ну, раз он твой друг, перетерплю, как – ни будь. Только предупреждай, если что еще будет.

–Вот об этом я и хотел тебя предупредить, на чердаке еще одного домового встретим.

–Князь у тебя что, там инкубатор, ты их, наверное, размножаешь, ты бы лучше лягушек высиживал, от них больше пользы. Знаешь, какая у них икра вкусная, особенно с молодой тиной. Сядешь, бывало на пенечке, зачерпнешь свежей икры...

–Варвара, перестань, я недавно поел, меня уже мутить начинает, фу какая гадость.

–Эх, люди, люди, не чего – то вы в деликатесах не понимаете. А сами жрете рыбью икру и лягушек. Ну, все, все, пошли к вам на чердак. За неимением икры, буду знакомиться с домовыми. Фу, какая мерзость.

В этот вечер Вовка увлекся, он с жаром рассказывал о похождениях Змея Горыныча в наши дни. Кончилось все тем, что испуганные родители среди ночи подняли панику на весь квартал.

–Люди, вызывайте милицию, враги наших детей похитили. Караул, война. Японцы опять на нас напали. Нет, это Американцы, Москву уже бомбят. Робя, айда записываться в красную армию, говорят, война началась. Ура. Караул, наши дети.

Удивленные ребята выскочили на улицу, узнать, что за шум поднялся, и попали под горячие руки любвеобильных родителей. А ночной шум потихоньку закончился воплями наказанных детей.

-Вовка, а ты не думал писателем стать,– спросил Санька, подкидывая сучья в костер. – У тебя замечательные сказки получаются. Вон, сколько ребят по вечерам собираются тебя послушать.

–Не, Санька, какой из меня писатель. Я же двоечник, у меня в каждом слове по три ошибки. Училка каждый раз мои сочинения зачитывает, что бы класс посмешить. Да и почерк у меня, как у Ленина, сам иногда не разберу.

–А ты секретаршу на работу найми, как Семеныч. Он почувствовал себя начальником, теперь ищет секретаршу, что бы чай ему подавала. Даже с Варварой примирился, стал уговаривать ее на эту должность.

–Вот еще не хватало мне кикиморе у домового в прислугах работать, – проворчала Варвара, обжаривая рыбу на прутиках. – Домовые, это кто, это рабы дома, от своего дома они не на шаг. Боятся, что чужой в их доме поселится. Ты Елисей не косись на меня, не про тебя я говорю. Ты вообще, какой – то не правильный домовой. Хотя я тоже неправильная, вот с лешим сошлась, помогала ему людишек пугать, даже была... Ну да что там говорить, у свободы есть свои недостатки. Со скуки кем только нестанешь. Вот ты Елисей, говоришь, тоже с лешим работал, как тебе с ним, не скучно было.

–Да как сказать,– Елисей задумчиво отставил кружку с чаем,– С птицами там, со зверюшками общаться интересно, но нормально о жизни не поговоришь. А лешак от природы молчун, три слова за день скажет и то считает, разболтался. Как помню, он только один раз разговорился, это когда мы гномов с нашего леса выгоняли.

Санька возмущенно вскочил,– Елисей зачем вы гномиков гоняли, они же такие замечательные, такие работящие, волшебные вещи делают. А вы их, эх вы.

Елисей переглянулся с Варварой, – значит говоришь замечательные твои гномики, ну хорошо. Ты нас с Варварой послушай, только не перебивай. Вот скажи, зачем вы люди воюете. Например, почему на вас недавно Германия напала.

–Как зачем, что бы нашу территорию захватить, наши полезные ископаемые, из нас рабов сделать.

–Вот, вот. А у каждого народа есть свои чудики, как вы говорите нечисть. Они между собой воюют по тем же причинам. И замечательные, по-твоему, чудики, вроде гномиков, лезут на чужие территории. Они свои ресурсы использовали, теперь охотятся за чужими. И мы русская нечисть, объединяемся с русским народом, что бы отразить нашествие врага. Бились с захватчиками часто. Но во времена крещения Руси мы понесли первое крупное поражение. С тех пор нас стали называть нечистью. Обрати внимание, что все мы стали считаться злобными коварными врагами человека. Ну, разве что домовых оговорить не смогли. А посмотри, что на западе делается. Эльфы, гномы, и разнообразные феи, все добренькие. И только на Руси все злые. И этого мало, некоторые народы, вас русских людей причисляют к злобной нечисти. Так в их сказках и говориться, что Русь, родина гоблинов и злобных орков. К чему их сказки призывают, уничтожить всех гоблинов и орков, и поделить их богатства. Только во времена Ивана Грозного мы снова смогли объединиться и дать достойный отпор всем врагам, и на западе и на востоке. Но нас становиться все меньше и меньше. А вот твои эльфы и гномы плодятся, как тараканы. Поэтому запомни Саня, богатства вашей родины, это не только полезные ресурсы земли но и мы, созданные вашими предками, чудики. Исчезнет правда о нас, исчезнем и мы, а затем исчезнет и Русь. Вот Вовка молодец, начал сочинять добрые сказки о нас, может и преувеличивает, но замете с каким удовольствием слушают его дети. Их уже не совратишь слушать ужастики о покойниках, и злобных кикиморах. Правда, Варвара.

–Ну да, я по себе знаю. Слыша россказни людей о себе, я действительно становилась злобной, и эта злоба у меня годами копилась. А вот услыхала Владимира, как будто заново переродилась. И еще скажу, мне приятно, что некоторые люди стали снова меня видеть, как в молодости. Даже ваша соседка девочка Ольга стала чувствовать меня. Помню, в детстве каждый пятый видел нас, мы даже играли вместе. И дружили.– Варвара отвернулась и глухо проговорила,– Друг у меня был овинник. Только хазары пришли и сожгли его. Всю деревню тогда сожгли. Я одна в колодце схоронилась.

Нависло тягостное молчание. Наконец Санька не выдержал и сказал,– Может, хватит о печальном, мы ведь, впервые, вырвались на Сылву, вы посмотрите какие здесь места замечательные. Здесь говорят, пещеры есть. Я читал, где то рядом Варсановьевская пещера, аж в четыре этажа, а внизу озеро. О ней рассказывают различные сказы. Мол, там клад Стеньки Разина храниться. А еще можно поговорить о нас, ведь недаром нас судьба свела. Как мы дальше будем жить.

–Саня, а зачем тебе клад нужен, неужели решил разбогатеть, так ведь богатых в этой стране не любят. Вон, когда вы первые телевизор купили, соседи на вас долго косо смотрели, пока еще трое такое же не приобрели.

–Да не в телевизоре дело, Елисей. Нашу жизнь под корень надо менять. Ты посмотри, в нашем доме больше половины мужиков спились. И спились они от безысходности. Многие из них фронтовики. Они воевали и верили, что после войны лучше жить будут. Вот уже после войны почти двадцать лет прошло, а они до сих пор живут в бараках. На работе бьются, а продолжают в нищете жить. А рядом опухшие от переедания слуги народа, таскают домой спецпайки, и учат остальных, как надо жить, чтобы построить коммунизм.

Вовка вытаращил изумленно глаза,– Но, Санька, сам Хрущев обещал, что коммунизм через сорок лет построят. А слугам народа надо хорошо питаться, что бы хорошо думать о нас.

–Вот, вот, наши родители, хозяева страны, живут в бедности, и уже построили коммунизм для своих слуг. Просто абсурд, оборжавшиеся слуги и их голодные хозяева.

–Ну, знаешь, ты раньше так не рассуждал, как взрослый, и знания у тебя страшные. Откуда это.

–Сам не знаю, но порой кажется, что я уже знаю, что будет. Как будто со мной это уже было.

Это бывает редко. Вот, например, когда я с крыши упал, вздохнуть не могу, а уже знаю, что дальше будет. Помнишь, ты тогда не давал меня поднимать, пока не отлежусь. А я тогда на тебя смотрел, ждал, когда ты вступишься. Я уже знал это.

Вот я и думаю, мы вырастем, что нас ожидает. Заменим наших родителей, и будем продолжать строить коммунизм для наших слуг. Нет, надо что то делать, может отделиться, нет ни кто не позволит. А если уйти в тайгу, и там построить свой город, без слуг, и других паразитов. Только так, что бы ни кто не обнаружил.

Вовка нервно рассмеялся,– Ну уж ты Санька загнул, я сам сказочник, но ты оказался почище. Сказанул, целый город, да нас в самом начале строительства обнаружат. Самолетик пролетит, ага в лесу кто – то поселился. А ну разобраться, кто это, почему без прописки и тому подобное. И отправят всех строителей на распиловку леса, но уже для любимого государства. Но мыслишка хорошая, я ее в свою сказку вставлю.

–А мне понравилась твоя задумка, отрок. И город в лесу спрятать, это так просто. В свете костра перед ребятами выступил огромный кабан.

–Ой, батюшки, Леший, да как это ты. Почему я тебя не почуяла, да еще в такой образине. Ты уж поменяй облик свой, нечего ребятишек пугать.

–Да я что, я ничего,– сконфузился Леший, превращаясь в добренького старичка. Я вот мимо проходил, нечаянно услышал ваши речи.

–Да брось старый брехун, мимо проходил. Я вашего брата знаю, ни чего даром не делаете. Сказывай, чего надо.

–Ладно, Кикимушка, брось браниться. Винюсь, сначала хотел пошалить, особенно когда такую разнообразную тварь в своем лесу увидел. Только вот отрок сей вовремя проговорился. Я вот помню, в давние времена люди и нелюди в добром соседстве жили. Да... Хорошо жили. Потом люди ушли жить в города. Познали нового бога. А нас стали забывать, прозвали нечистью, оговорили и прокляли. А с потерей памяти у людей и мы стали слабнуть и вырождаться.

Вот что отрок Санька, Александр, я вижу, у тебя великие мысли. Вырастешь, ты можешь создать новый народ. Трудно будет, но станет твой народ могучим, непобедимым.

–Ага, и задушат этот новый народ еще в колыбели. А я сочиню новую печальную сказку,– задумчиво сказал Вовка.

-Владимир, ну почему ты в друга не веришь. Я ведь тебе поверила, пошла за тобой. Верить надо Владимир, и дело делать. Вот ты сказы сочиняешь, а не думаешь, что они должны учить. У вас есть слово учебники, правильные сказы, это первые учебники человека. Твои истории уже учат, что вы люди не одни на земле живете, но этого мало. Пусть они помогут твоему другу, создавать новый народ. Я почему была такая злая, потому что видела, как с каждым новым поколением народ вырождался, и в большинстве своем вы люди и народа превращались в уродов. Вы, люди, уже проиграли войну с себе подобными. Вам нечего делить, но вы создаете новые идеи, и во имя их уничтожаете своих братьев. Сначала во имя единого бога, Христа или Аллаха, затем создаете нового бога, коммунизм, и снова уничтожаете друг друга. Вы уроды. Уф, ни когда еще так много ни говорила, устала.

-А что, все сказано верно, – Елисей почесал затылок. Вы ребята на ус мотайте и хорошенько подумайте. Если решитесь, трудно вам будет, несказанно трудно. Пока вы маленькие, надо вам готовиться и учиться так, словно от этого зависит ваша жизнь. Но и мы тоже должны вас обучить нашими умениями, от нас вы должны обучиться тому, что могли ваши предки. Как, Леший, Кикимора, вы согласны взять себе в обучение будущих вождей.

–Вот это другой разговор,– Озорно сверкнул глазами Леший,– Только робята ой как жалеть будут, что согласились. Я уж их наизнанку выверну, и не раз. А насчет кладов вы отроки можете не думать, пройдет время, я вам не только клад Стеньки Разина покажу, но и еще намного ценнее. Только вот учителей мало, правда у меня есть парочка соседей, я вот одного сейчас покличу. Леший встал, подошел к берегу, и попинал воду,– Эй мокренький, кончай притворяться. Я знаю, ты давно здесь. А ну вылазь, дело есть.