Текст книги "И воскреснут мёртвые"

Автор книги: Владимир Талалаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

– Массачусетский кошмар... – схватился за голову Каммерер. – А если бы ЭТО вырвалось тогда из-под контроля?! Вы о последствиях-то подумали?! Экспериментаторы!

– Мы готовы были вмешаться, выйди ситуация из-под контроля. Причём вмешались бы просто и незаметно – нарушили бы энергоснабжение машины, вот и всё... Никто бы вмешательства и не заметил бы.

– Эх, выловить бы тогда вашего представителя, – мстительно заявил Каммерер, – И – пред светлы очи общественности. Посмотрел бы, как вы тогда бы запели! – от волнения он зачастил с частицей "бы", словно передразнивал манеру Странника...

– Вы как-то спрашивали, что делать с пойманным Прогрессором-Странником, Максим. Помните? "Для герцога Ируканского разоблаченный Прогрессор-землянин был демоном или практикующим чародеем. Для контрразведчика Островной Империи тот же Прогрессор был ловким шпионом с материка. А что такое разоблаченный Прогрессор-Странник с точки зрения сотрудника КОМКОНа-2?" Так вот, я отвечу Вам: с точки зрения сотрудника КомКона-2 это и будет разоблачённый Прогрессор-Странник. Причём это будет столь же далеко от истины, как демон или шпион с материка – в отношении Прогрессора-Землянина. Мы – не прогрессоры в вашем понимании этого слова, Максим. И никогда не были ими... Мы не торопим, пока мир сам не захочет войти в содружество Странников. Порой мы проводим тесты на готовность мира, но – никаких глобальных вмешательств... Если, разумеется, мир сам не начинает маленькое чудо превращать в огромный скандал...

– Это вы про "Дело Подкидышей"? – парировал Загорский.

– Это я про различные шумы вокруг различных "чудес"... И культы, и фобии... И многое-многое другое, не столь заметное и существенное... Впрочем шумы вокруг чудес, не имеющих к нам ни малейшего отношения, бывали и ещё погромче... Так что наши тесты, как правило, терялись в общей массе бесследно...

– Как терялись и ваши посланники на Земле, так? – не унимался Каммерер.

– Нам не было нужды посылать кого-то на Землю для получения информации. Посылать человеческое существо – тем более... Если отвлечься лишь наполовину, то можно предположить, что удачней было бы посылать наблюдателей менее приметных – мух, муравьёв, тараканов, в конце-концов... Но если Вы просто задумаетесь над тем, что я говорил раньше, то поймёте, что и это бессмысленно: мы слышим и видим то, что слышит и видит мир вокруг... Трава, тополиный пух, заблудившийся ветерок, капелька дождя – наши глаза и уши... Ведь они – часть того же мира, что и мы... И вы тоже... часть того же мира... Но вы разучились слушать, а потому и утратили единение с миром... Вы разучились видеть глазами звёзд с неба и слушать песнями соловья и шумом прибоя... Но всё это может возродиться, стоит лишь почувствовать мир вокруг, почувствовать душой... Сердцем... Вздохнуть и войти в хрустальные паутинки, единящие всё в этом бесконечном мире...

– И параллельные миры тоже? – с сарказмом спросил Загорский.

– Разумеется! И они – часть окружающей нас бесконечности... Даже более связанная с нашим здешним миром, чем вы могли бы себе предположить... Вы вот во время полёта на Марс говорили о Янусе, который как-то пожаловал в гости к Корнею... А совсем в другом мире, где никогда не создавался БВИ, есть компьютерная Сеть ФИДО, и в ней некто Алекс Мустейкис писал как-то... Впрочем, это лучше не пересказывать, а показать именно в том виде, в каком это читали там...

Послушный движению руки Странника, перед гостями возник монитор, более архаичный, чем используются в терминалах БВИ, и на экране его возникла крупная надпись "Gold..." К сожалению, она быстро погасла, и поэтому запомнились только первые четыре буквы. Зато теперь весь экран заполнял текст:

"Лет этак пятнадцать назад в одном из споров я вообще предложил такую идею: контрамоция Януса была сознательным актом. То есть Янус каждую полночь переносился на день назад сознательным усилием воли. Зачем он это делал? какие побудительные мотивы у него были? на эту тему можно спорить. Один из вариантов: было в прошлом такое событие, которое Янус во что бы то ни стало пытался форсировать, такое, что без его вмешательства оно бы не произошло. Именно это, а не руководство институтом стало основным смыслом его жизни.

Какая же задача могла потребовать такой самоотверженности? Только та, в которой могла решаться вся судьба человечества. Янус двигался против течения времени с одной только мыслью: помешать в один критический момент основанию НИИЧАВО.

Тогда в скором будущем в его стенах, в отделе Линейного Счастья не изобретут устройство под названием позитивный реморализатор. И развитие человечества будет идти своим чередом, не выпадая из нормального хода истории.

А какова же будет судьба Януса? Разомкнув жуткое временное кольцо, он будет продолжать жить – уже как обычный человек, рядом с другим, более молодым Янусом, которому светило бы стать директором нового института. И в скором времени они издадут первую книжку про так и нереализовавшееся будущее – "Страну Багровых Туч"..."

Оторвавшись от чтения, Уно спросил:

– А что, есть такая книга – "Страна Багровых Туч"?

– Не припоминаю, – ответил Каммерер. – Скорее всего – Странник снова скажет, что и книга эта – в другой реальности...

– Грамотнее было бы сказать – в параллельном мире... – ответил Странник. Я читал её. Интересная история... О том, как на Венеру отправилась с Земли экспедиция на фотонном корабле "Хиус".

– Но ведь это!.. – Максим на мгновение замолчал, словно подбирая забытое вдруг слово, и внезапно сказал: – Так вы утверждаете, что мы живём в вымышленном будущем, описанном в чьих-то книгах?

– Успокойтесь, Мак! Ни в коем случае, разумеется! Просто вселенная бесконечна, НА САМОМ ДЕЛЕ бесконечна, и поэтому в ней есть всё, что было описано хоть в какой книге, но ещё больше того, о чём ни один писатель ещё не поведал читателям! Ведь тот, другой мир, где были написаны показанные мною строки, тоже описан у ВАС на Земле. Помните роман "Мирный Атом", написанный Салмоном Рауди?

– Это про то, как в конце двадцатого века под Киевом якобы рванула атомная электростанция?

– Совершенно верно, в 1986-м году... Так вот, в ТОМ мире это произошло НА САМОМ ДЕЛЕ. Как и события антиутопии Оруэлла "1991", где о развале Советского Союза повествуется, о путче 19 августа... Но они же не считают, что живут в мире, вымышленном ВАШИМИ писателями! Кстати – письмо на этом не кончается, автор и его оппонент ещё и по нам потоптались! Можете полюбоваться!

Изображение сдвинулось, открывая ещё два абзаца. Первый был ярко-жёлтый, второй – серый.

– Жёлтый – комментарии оппонента, – пояснил Странник.

Земляне продолжили чтение:

"Добавлю только одно: помогли ему в контрамоции явно СТРАННИКИ! Через своего посредника. Какого? Вспомни, кого поминал Фотончик: "ДРАМБА игнорирует уран!" Драмба – робот Корнея Яшмы, а Корней – один из "детонируемых"..."

– Но ведь я и вправду подсказал Янусу метод контрамоции! – поражённо воскликнул Корней. – Но с чего бы мне в чём-то переубеждать такого убеждённого в своей правоте человека, как Янус?!

– Ответ почитайте, – улыбнулся Странник, – Там они ещё не то предполагают:

"Абсолютно верно! И целью подкидышей было отнюдь не стремление к детонаторам, созданное для отвода глаз, а передаче секрета контрамоции Янусу через Корнея Яшмаа. Именно убедив Януса в том, что Полдень на самом деле Полночь, Странники смогли свернуть быстрое развитие земной цивилизации и устранить Землю из Большой Шестерки Сильных."

– Хорошая фантазия у этого автора, согласитесь! Правда – всё перепутано в мотивах Януса, с точностью до наоборот... Кто-то из наших говорил с Невструевым, и причина его контрамоции выяснилась вполне легко: он пришёл к выводу, что его институт НИИЧАВО просто не мог быть утверждён в тогдашнем Советском Союзе, и тогда Янус отправился в прошлое, чтобы изменить предпосылки и сделать-таки возникновение института возможным... Одно жаль – процесс оказался необратимым, и уже выполнив свою миссию, Янус Невструев продолжил своё путешествие в глубины прошлого, ко всё более диким временам...

– Так вмешались бы и помогли! – взорвался Уно. – А то такие всемогущие – а помощи не оказываете!

– Во-первых, ты не прав... Мы не вмешиваемся никогда, я же говорил... А во-вторых, Янусу мы всё же предложили помощь, но он сказал в ответ лишь: "Отстаньте, это мой крест! Вот доживу до Семнадцатого – тогда и поглядим!" Боюсь – у него не очень-то получилось то, что он задумывал...

– Ну ладно, оставим Януса в покое, – вмешался Яшмаа, – Меня вот всё время интересует, какого дьявола должны были сделать детонаторы, коснись мы ими своих знаков на руке?

– Сигнал послали бы.

– Сигнал?! Какой?!

– Обыкновенный. О том, что тест успешно пройдён. И тогда ближайший к Земле янтариновый объект стал бы подавать осмысленные сигналы, призывая к себе представителей Земли. Так что коснись вы тогда своих детонаторов – и этот разговор состоялся бы значительно раньше... Что это с Вами, Корней?!

Яшмаа сидел на жёлтом полу и расширенными глазами смотрел на Странника, обхватив голову руками. Услышав обращённое к нему, Корней то ли вздохнул, то ли простонал:

– Простой тест! Простой те-е-ест! И ради какого-то сигнала о прохождении теста вы сломали судьбы тринадцати детям! Ради какого-то сигнала погиб Лёва Абалкин! Погибли остальные, так или иначе! Знаете ли вы, болваны янтариновые, что я последний из тринадцати!?! Что меня годами не пускали на Землю из-за вашего автографа на сгибе руки! Что я сам порой чувствовал себя чужаком, бомбой, опасной для любимой Земли! И всё это – ради какого-то сраного теста!

– Но ведь они не погибли, – спокойно возразил Странник. – Ведь в момент, когда Земля захочет войти в содружество Странников, воскреснут абсолютно все, кто когда-либо умер, будучи рождённым на вашей Земле. То же самое касается и Вашего мира, Уно.

– Но наши миры должны для этого сперва решить, желают они или нет... А для этого они сперва должны узнать обо всём, что говорилось здесь!

– А они знают... Сейчас все средства массовой информации на Земле и у вас транслируют эту встречу.

– Интересно, – вмешался Загорский, – Это как же понимать? Просто так вмешиваетесь, хотя и говорите о невмешательстве?

– Мы?! Вмешиваемся?! Яромир Савельич, но разве ж не Вы пронесли сюда такую кучу записывающей и транслирующей аппаратуры и рассовали её по всем углам помещения?! Мы же только усилили сигнал, чтобы на Земле могли бы его принимать без помех... Это же так естественно...

– Что естественно, то не безобидно... – буркнул Загорский и стремительно покраснел. Это было невероятно, невероятнее возникновения Странника из янтарина, но это было! Невозмутимый и самоуверенный Яромир покраснел, как школьник, пойманный за подглядыванием!

– И... что думают на Земле? – спросил он минутой позже.

– Думают... Решают... Ведь есть и одно небольшое условие с нашей стороны...

– Условие?! Какое же?

– Как вы уже давно поняли – Странники практически бессмертны. И ваши миры, ваши оба мира, присоединившись к Союзу Странников, тоже обретут бессмертие. Но согласитесь – несправедливо было бы давать бессмертие лишь ныне живущим. Поэтому наше условие таково: в момент вхождения ваших планет в Союз оживут все ваши мёртвые. Нет, это не будут зомби или ожившие скелеты, нет. Они оживут полноправными и живыми, извиняюсь за каламбур. И они будут знать и помнить всё, что знали и помнили они раньше, а сверх того – всё, что знают все остальные. Готовы ли вы, что воскреснут ваши мёртвые, и что они, предки ваши, будут судить своих потомков. Не будет ли вам страшно или стыдно перед ними? Мы, Странники, ждём ответа.

* * *

И долгая тишина повисла в зале, словно вслушивались все в голос далёкой Земли.

Странник тем временем присел возле Уно и негромко заговорил:

– Я помню тот миг, когда воскресли мы, когда наш мир вошёл в Союз Странников. Внезапно тьма сменилась ярким светом, и среди чудной, льющейся отовсюду Мелодии Мироздания я услышал голос. И голос этот вещал: "И воскресаете вы для новой жизни, ибо взвешены деяния ваши на весах судьбы, и решено, что жить вам далее!" Это были слова из нашей священной книги, переиначенные с будущего на настоящее время, и... И сколько уже прошло веков а я никогда не забуду этот момент. Это самое яркое моё воспоминание...

– А сейчас вы... скажете Слова здесь, для наших мёртвых? – Уно посмотрел в глаза Страннику.

– Нет, по традиции их должен произнести кто-то из мира, входящего в Союз Странников. Живые должны поприветствовать своих мертвецов, возвращающихся к жизни вечной.

– Наверное, это будет Каммерер, как старший по званию и чинам... – сказал Уно. – Хотя я бы лично вручил это право Корнею Яшмаа, как единственному, кто здесь действительно может иметь причины обижаться на вас... Моральная компенсация, так сказать... Правда – я одного боюсь.

– Чего же, Уно?

– Ну воскреснут же не только хорошие люди, но и всякие там убийцы, насильники и маньяки! От них же вновь житья не станет?

– Во-первых, бессмертному убийцы вроде как и не страшны, верно? А во-вторых, можешь мне поверить – они станут совершенно другими, ведь они будут знать не только то, что знали они, но и то, что испытывали их жертвы... А сколько людей были б добрее и чище, просто прочти они вовремя хорошую книгу или встреться с другим человеком... Теперь они будут знать и эти книги, и мысли хороших людей... Всё станет другим, совсем другим для них...

– И Рудольф Сикорски воскреснет?

– И Сикорски.

– И Рэба?!

– Видишь ли, Уно, это будет несколько затруднительно...

– Но почему, вы же говорили, что это для всех одинаково!

– Я и не отказываюсь от своих слов... Просто сложности возникают, когда один и тот же человек жил одновременно в разных телах, пользующих общую душу... Тогда он воскреснет, воскреснет вместе с остальными, но – в одном теле, в том, в котором ему более понравилось при жизнях... Так что тело Рэбы не приглянулось его владельцу.

– А кем же он будет? – осторожно спросил Уно.

– Я-то думал – ты догадался... Вспомни, чем занимался Рэба? ГЛАВНОЕ вспомни. Он всю свою жизнь ловил чертей, Дьяволов. Он и Румату считал таковым! Как он кричал, что у того золото дьявольской чистоты! Как он выслеживал и отлавливал землян-Прогрессоров, отстаивая по-своему свой мир и свою власть! А теперь... Ты же помнишь, что говорил Рудольф Сикорски, тот самый Экселенц, что всю жизнь старался отловить на Земле Странников-Прогрессоров и отстаивал свою Землю и свою власть: "Мы – работники КОМКОНа-2. Нам разрешается слыть невеждами, мистиками, суеверными дураками. Нам одно не разрешается: недооценить опасность. И если в нашем доме вдруг завоняло серой, мы просто обязаны предположить, что где-то рядом объявился чёрт с рогами, и принять соответствующие меры вплоть до организации производства святой воды в промышленных масштабах". Никого не напоминает?

– Так он и Рэба...

– Именно! Один человек, хотя и в двух телах, да ещё и рождавшихся на разных планетах... Впрочем, есть миры, где подобным поворотом событий никого не удивишь... Например, есть мир, где в эти самые годы Землю захлестнул военный переворот, а все сторонники света и мира собрались на борту космической станции "Вавилон-5" и готовятся к решительной битве с Тенями... Так в том мире души жителей планеты Мембария уже с тысячу лет возрождаются в земных телах... А есть мир, где какой-то взбалмошный Светлый Волшебник из Виртуальных Земель кинул заклинание на серое здание, похожее на казарму, и угодил им в школу, и с тех пор когда эти школьники засыпали, их души возрождались в Виртуальном Мире и действовали там... Так что переселением душ сейчас никого не удивишь... И здесь среди рождённых будет несколько меньше, чем среди умерших, хотя возродятся все. Возродятся... если жители ваших планет действительно готовы к этому...

– Каммерер, наверное, уже речь готовит... – Уно встряхнул головой, и прядки его причёски разлетелись в стороны... – А я бы, наверное, засмущался бы... А скажи – людены тоже станут Странниками?

– Нет, Уно...

– Но это... Это же несправедливо! – выкрикнул мальчишка. – Почему одни обретут бессмертие, а другие – нет? Чем прогневили вас людены – тем, что пошли не вашим путём?!

– Нет, Уно... Они не прогневили... И никто не отказывает им в бессмертии. Просто людены – не люди, они – совершенно другая цивилизация. Да, они имеют с людьми Земли общих предков, но они уже сколько лет идут своим путём, непохожим на ваш... Если кто из люденов возжелает присоединиться к Странникам – мы никому не откажем, а учитывая, что людены – цивилизация единиц, а не сообщество, то готовы рассмотреть каждого поотдельности, стоит им только пожелать... Но ведь сами-то они этого не хотят, Уно, их вполне устраивает их нынешний Путь... Всему своё время... Возможно – когда-нибудь и они придут в какой-нибудь янтариновый город, чтоб обратиться к нам... И мы выйдем навстречу...

– Вы... Ваш дар бессмертия – как спасение от старого, очень старого зла... Когда-то у нас в мире учёный и лекарь Будах написал такие строки:

Теперь не уходят из жизни,

Теперь из жизни уводят.

И если кто-нибудь даже

Захочет, чтоб было иначе,

Бессильный и неумелый,

Опустит слабые руки,

Не зная, где сердце спрута

И есть ли у спрута сердце...

А теперь – благодаря вам вернутся все, кого увели насильно, вернутся, чтобы допеть, долюбить, дорадоваться жизни...

Странник взглянул в глаза мальчишке из Арканара. Сказал задумчиво:

– Сколько миров, а боли все схожие... Когда-то в моём мире один хороший человек написал такие стихи:

Мы все сиротеем на нашем пути,

Закон расставаний царит над планетой.

Дай, Боже, нам в будущей жизни найти,

Кого потеряли мы в этой.

За миром галактик и звёздных зарниц

Даруй нам, о Господи, с милыми встречу:

Ведь память о них не имеет границ

И голос любви нашей вечен.

Тогда это был лишь крик души... А спустя века, уже после Рокласовского Кризиса, наш представитель впервые встретился со Странниками... И затем, войдя в Союз Странников, мы действительно встретились с теми, о ком скорбели, кого лишь мечтали вновь увидеть... Но я с ужасом думаю: а что было бы, не пожелай тогда наша Земля присоединиться к Странникам? Ведь тогда так и остался бы главной силой мира Закон Расставаний...

– Ты боишься, что...

– Да, Уно, да... Я слышу споры на Земле, слышу их у тебя на родине... У вас есть те, кто кричат, что нельзя дать вторую жизнь тем, кто убивал их дедов и прадедов. На Земле изобретают аргументы потоньше, поразнообразнее, но суть-то их от этого не меняется... Боюсь – оба ваши мира решат отказаться... Ну – ничего страшного, не расстраивайся, Уно. Когда-нибудь ваши миры, может быть, и надумают... И если это будет позднее, чем... лет так через сто-двести, то ты всё равно воскреснешь... И Антон-Румата... И остальные... Ты всё равно увидишь бессмертную жизнь, стоит лишь подождать...

– Они боятся, что с восставшими из мёртвых восстанут и похороненные, как казалось, навсегда, тайны, – вздохнул Уно. – Они как испуганные ребята, обманувшие кого-то и боящиеся, что их обман вдруг раскроется... Боюсь, что так будет и дальше, и никогда, никогда не наступит светлый момент, если даже среди Полдня есть те, кому есть что скрывать...

– Ты говоришь, будто слышишь их слова и их мысли...

– Но... я их действительно слышу!

– И давно это у тебя... так? – осторожно спросил Странник.

– Нет, минуты... А что?

– Да так, ты мне просто напомнил одного человека, жившего совершенно в другие времена... Но – нет... Видимо – показалось...

– А он был... из нашего мира?

– Не уверен... Давно это было... Под Хармонтом... Да ладно, забудь, я же говорю – показалось!..

– Эх, вляпались мы, как ракопаук в янтарин! – до неприличного громко сказал вдруг Загорский. – Наши бюрократы, как всегда, на высоте! Собирается Всеобщий Совет, готовится совместное заседание всех трёх КомКонов и скоропостижно реанимировавшейся ГСП! Не знаю, как там покойнички вообще, но одного вы уже воскресили – Группу Свободного Поиска! Похоже – только они и готовы ратовать за ваше предложение! Остальные пока сомневаются, будут заседать, взвешивать все "за" и "против"... Кстати, Мак, мне жутко интересно, как это Второй и Третий КомКоны собираются заседать без своих шефов! Или они будут ждать нашего возвращения на Землю, а?

– Похоже – без нас им только удобнее спорить! – буркнул в ответ Каммерер. И отвернулся, уставившись в тусклую желтизну стены.

Уно вскочил и выкрикнул, не столько к присутствующим, сколько к аппаратуре Загорского, стараясь докричаться до землян:

– Ну нельзя же так! Зачем вновь ссылаться на Бромберга? Что значит "Человечество будет разделено на две неравные части по неизвестному нам параметру, причём меньшая часть форсированно и навсегда обгонит большую, и это свершится волею и искусством сверхцивилизации, решительно человечеству чуждой."?! Сколько можно наслаждаться этим непостижимым понятием чуждости? Раньше лепили его к люденам, сейчас вообще ещё сами толком не понимаете, к чему это цитируете! Зачем прикрывать свои мелкие боязни громкими словами, претендующими на правильность, как Рэба на ангела?! Что значит "Неторопливо обсудить, взвесить всё за годик-другой?!" Ведь каждый в душе за жизнь вечную, но почему-то готов отказать в ней другому, кого считал своим врагом или просто противником! Ну почему, почему на всё готовы ввести ограничения?! Ведь если счастье – то оно должно быть для всех, даром! Его нельзя дарить одним и отнимать у других!

Странник как-то странно посмотрел на Уно и мотнул головой, словно отгоняя наваждение.

Арканарский мальчишка с досадой плюхнулся рядом, прямо на пол, и зло и растерянно сказал, ни к кому не обращаясь:

– Не пойму... Не могу их понять... Высокое и низменное – в одном сплаве...

Он замолчал, и тишина висела в зале минут десять... Тем временем, повинуясь воле Странника, часть стен превратилась в экраны, транслирующие заседания с двух планет-кандидатов... Глупые, пустые заседания...

Уно отвернулся от изображения.

– А как всё началось бы, если бы наши миры согласились, а? Расскажи? Просто любопытно: а то вряд ли я увижу, как всё это будет по-правде.

– Сперва я поставил бы посреди зала Шар, – сказал Странник. И, повинуясь ему, посреди зала возникла рыже-золотистая сфера. – А затем тот, кто возьмёт на себя ответственность объявить Принятие и Воскрешение, коснётся этого Шара, запуская Музыку Миров, Музыку Мироздания... И произнесёт слова, которые встретят воскресающих... Скорее всего – слова из какой-то местной религии, приличествующие моменту... Произнесёт... Произнёс бы... Кажется – ваши миры хотят отказаться...

Странник сделал жест, желая убрать Шар, от которого в спешке отсели все остальные, едва он появился, но Уно остановил его.

– Подожди... Я, кажется, уже видел этот Шар... Воспоминания смазанные, как плохо запомнившийся сон... Я бежал в какой-то карьер, громко щёлкая каблуками и всё боясь, что в такой обуви сорвусь и полечу вниз, и что это будет неприлично... А внизу лежал Шар. Этот самый, или точно такой же... Я был уверен, что он выполнит любое желание. Любое-любое... Я бежал к нему и кричал во весь голос, чтобы он услышал меня... Кричал, и голос отражался откуда-то и возвращался ко мне моими же словами: "Счастье для всех!.. Даром!.. Сколько угодно счастья!.. Все собирайтесь сюда!.. Хватит всем!.. Никто не уйдёт обиженный!.. Даром!.. Счастье! Даром!.." Я бежал к Шару, а потом что-то подняло меня в воздух, скрутило... Было очень больно, но я понимал, что это надо стерпеть. Ведь чтобы всем стало хорошо – кому-то должно стать очень плохо. Так пусть одному, пусть мне... Как ещё раньше, в одном очень счастливом городе, где я видел, как все жители живут счастливо и радостно лишь оттого, что мне в моём подвале плохо и неуютно... А потом я увидел, как с моей ноги сорвался башмак, и почему-то полетел не вниз, а вверх, в пыльное небо... И тогда меня скрутило так, что я всё забыл от боли... И очнулся уже в Арканаре... А всё это вспоминал, как сон. Выходит – не сон, а, Странник?

– Не сон... Тогда тебя звали Артур Барбридж... Это и было под Хармонтом... Значит – не показалось... Но я и не думал, что в Омеласе – это тоже ты... Может – и малыш Тробо – твоя жизнь, одна из многих?

– Это когда злой колдун развалил норку, и пришлось скитаться по свету, ища справедливости? Кажется, я читал когда-то такую сказку...

– Уно, Уно... Сколько же сюрпризов в тебе, малыш... – совсем как Румата сказал Странник. Он казался настолько удивлённым, что совершенно позабыл про Шар.

Прошло какое-то мгновение, и вдруг Уно вновь вскочил. Громко и звонко, напористо и торжественно выкрикнул:

– Я понял! Вы просто боитесь взять ответственность на себя! Каждый ищет бессмертия, счастья, полноты жизни, но хочет в случае неудачи иметь того, на кого можно сказать, что это он виноват. Ну что же – должен найтись кто-то, кто возьмёт ответственность на себя!

Уно отвернулся от камер Загорского и, взглянув на Странника, сказал:

– Извини, может, это не по правилам, но я это сделаю!

И с этими словами он положил руку на золотой Шар. Повернулся к камерам.

– Если Вы ищете, кого потом можно обвинить – знайте: меня! Я беру на себя ответственность этого решения, ведь я знаю, чувствую, что в душе каждый из вас стремится к счастью. Так пусть оно будет – для каждого! Для всех! Навсегда!

Странно колыхнулось Пространство, и из ниоткуда полилась тонкая, хрупкая мелодия, дарующая Свет...

* * *

В Союз Странников входили две новые планеты. Входили не младшими, но равными среди равных. И Слова говорил тот, кто первый посмотрел на Странников по-человечески. И среди сияния и Музыки Мироздания, немного смущаясь, Уно произнёс:

– Приветствую. С возвращением в мир живых!

Записи привёл в читабельный вид Владимир Талалаев,

бывший Прогрессор князь Артагорт дол-Эндорский,

ныне – Странник Дороги.