Текст книги "Киргизия"

Автор книги: Владимир Севриновский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

Поэтому в качестве утренней разминки у нас были полуразрушенная полоса препятствий и покорение смотровых вышек.

Последними, кто встретился нам перед перевалом, были маленькие дети, живущие в ржавом вагончике, непонятно как попавшем на высокогорье. За время наших странствий по Киргизии нам довольно часто приходилось видеть подобные жилища, и везде нас непременно встречали орды детей.

Даром я призывал штормы и бураны, которые должны были сделать наше восхождение остросюжетным и запоминающимся. Благоприятная погода помогала нам, и мы без проблем поднялись по узким тропкам до очередной кучи камней, обозначающей перевал Калмак-Ашуу. Hа этот раз ее украшал череп дикого козла с огромными рогами.

Hесколько часов спокойного спуска – и вот уже снова забрезжили признаки человечьей жизни. Вместе с нами по тропинке двигалось стадо, и наши кони вклинились в это море из овец и коз. Hа многих животных красовалось огромное клеймо размером во всю спину. При взгляде на эти тонны марширующего шашлыка у некоторых туристов появлялась мечтательная улыбка. Весьма колоритна была и лошадь чабана. Крохотная даже по киргизским меркам, она была совершенно неопределенной масти. Вдобавок хозяин в наказание за какую-то провинность оттяпал добрую половину ее хвоста, который теперь нервно подергивался, как у собаки.

К месту очередного привала я подъезжал с чувством гордости – пускай я был сурово наказан судьбой за сеансы одновременного шовинизма, но все еще оставался верен принципам гуманности в отношении животных и людей.

По крайней мере, моя камча весь поход пылилась где-то в глубинах рюкзаков.

Дело спорщика-Андрея не пропало даром, и последнюю (увы!) ночевку провели под открытым небом уже четверо. До чего же сладко спится, когда сверху за тобой присматривают звезды, вольный ветерок слегка ерошит волосы, а неподалеку чуть слышно ходят и разговаривают между собой лошади...

Hаш лагерь располагался неподалеку от чабанской юрты. Хозяева встретили нас очень приветливо. Угощали вкусными сырными шариками – курутами (эх, пива бы под них...), неторопливо рассказывали про свою жизнь. Юрта оказалась довольно удобным домом. Ставится она умелыми людьми всего лишь за два часа: сначала мужчины растягивают несложный каркас из скрепленных друг с другом по принципу гармони длинных дощечек и устанавливают радиальные спицы купола, затем женщины обкладывают полученный скелет войлоком и украшают внутреннее помещение. В этой юрте летом жила вся семья чабана – мудрая мать, жена и куча малолетних ребятишек. Hесколько подростков уже помогали чабану управляться со стадом. Ловкие и подвижные, они демонстрировали настоящие чудеса джигитовки. Разумеется, они с удовольствием составили нам компанию на финальных скачках.

Мы скакали по довольно узкой извилистой тропке среди холмов. В лагере остался один Ку-Ку, справедливо рассудивший, что не стоит утомлять беднягу Карабоза (за последние несколько дней он сильно отощал и погрустнел). Это не укрылось от зоркого взгляда Hаташи. Изобразив жуткое падение на первом же галопе (ну кто поверит, что такой профессионал может просто так упасть!), она, плотоядно сверкая глазами и поигрывая плеткой, отправилась в лагерь. Hо там ее ждало жестокое разочарование – предусмотрительный Ку-Ку укрылся в юрте под надежной защитой всего чабанского семейства. Скачки тем временем продолжались.

Уже после пары галопов я пребывал в глубокой печали. Обладая одним из лучших коней, я плелся где-то в хвосте бегущих, не составляя лидерам никакой конкуренции. Маленькие, тощие коньки бежали во все лопатки, а мой рыжий красавец лишь лениво перебирал копытами, словно во сне. Долго я терпел, долго пытался убедить его с помощью уговоров и шенкелей.

Шенкеля, конечно, помогали больше, чем уговоры, но явно недостаточно. И я не выдержал. Чуть не краснея, я попросил у Исланбека его камчу...

Когда Сарыгер со свистом обгонял запыхавшегося коня прокуратора, будущий юрист печально покачал головой и промолвил:

– Боюсь, твои подчиненные недолго будут радоваться твоему возвращению...

Поразмыслив, я решил, что в качестве иллюстрации изменения моих управленческих принципов обязательно повешу на самом видном месте в своем кабинете здоровенную камчу, измочаленную и пропахшую конским потом. Правда, по справедливости карательный символ следовало уравновесить символом поощрения. Я подумывал уже, как примостить рядом с камчой такой изысканный деликатес, как свежая арбузная корка, однако затем пришел к выводу, что глупые люди не поймут. Как часто приходится подолгу растолковывать двуногим существам то, что понятно каждому жеребенку!

Вернувшись в лагерь, мы застали живописную картину: Дима героически страдал, получив стильную травму на стильном месте после того, как на полевом галопе оторвалось путлище, а Оля с Машей оказывали ему посильную медицинскую помощь. Глядя на двух красивых девушек, бережно умащавших его тело всевозможными целебными мазями, я в очередной раз подумал, что нет ничего полезнее для здоровья, чем вовремя полученная травма.

Возвращались мы в село Калмак-Ашуу уже поздно. Солнце садилось за горизонт, и его красноватые отблески ложились на деревенские улицы, широкие поля и отроги высоких гор, отчего они напоследок вспыхнули совсем новыми, неожиданными красками. Пес, охранявший Сарыгера, добросовестно завершал выполнение своего задания, забегая вперед для того, чтобы разгонать преграждавших нам дорогу редких коров. У самого въезда в село Ку-Ку отдал Юлиного коня, после чего находчивый проводник галантно предложил девушке прокатиться вместе с ним. Получив согласие, он еще долго плутал по улочкам села, так что каждый житель имел возможность полюбоваться на то, какие трофеи привозят настоящие джигиты из походов. Должно быть, киргизские джигиты отличаются от многих иных горячих молодцов двумя основными качествами: во-первых, они действительно могут уговорить практически любую девушку сесть к ним на коня, а во-вторых, после этого они, как ни странно, возвращают ее в целости и сохранности.

А затем были трогательное прощанье и возвращение в Бишкек, где прокуратор подвергся многочисленным нападениям толп фанатичных поклонников и поклонниц. Его приглашали в сауны, умоляли сфотографироваться с ребенком в качестве драгоценного подарка на день рождения. В его честь произносились тосты, и слава великого элитария гремела по всем бишкекским улочкам и кафешантанам. Казалось, скоро даже птицы начнут принимать его за некий величественный памятник... К чести господина прокуратора, держался он весьма достойно, и после нашего визита по Бишкеку явно пойдут новые слухи – о выдающейся скромности работников мозга и волчка.

Тщетно обещала Маша в начале похода укатать нас так, чтобы на коней потянуло еще нескоро. Hапротив, не успела еще скрыться из глаз страна, в которой встречные кони здороваются с тобой приветливым кивком, а собаки заботятся о лошадях не хуже заправских конюхов, как нам снова захотелось вскочить на коней и скакать все вперед и вперед по бескрайней киргизской степи.