Текст книги "Жатва (СИ)"

Автор книги: Владимир Василенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Интерлюдия. Элейна

Подниматься на вершину зиккурата приходилось по винтовой лестнице, которая быстро начала казаться бесконечной. Ступени ее были сложены из крупных блоков афтарда, ребра их уже изрядно разрушились от долгого использования, так что ступать нужно было осторожно, чтобы не споткнуться. Увы, лифтов здесь не было, да и быть не могло – зиккурат не защищен радиумным куполом, а в такой близости от Пасти все мало-мальски сложные механизмы быстро выходят из строя. Особенно сейчас, в начале очередной Жатвы.

Но Элейна даже рада была подобным обстоятельствам, потому что этот подъем давал достаточно времени для разговора. Причем это тот редкий случай, когда почтенная Эрит-Джабари-Тан не сможет увильнуть от ее расспросов. Деваться из длиннющей вертикальной шахты попросту некуда.

Светящаяся фигура Джабари парила в паре шагов впереди и чуть выше нее. Как и все послы Ординаторов, она представляла собой бесплотную, но очень детализированную голограмму, сотканную из голубоватого света, источаемого летающей линзой в оправе из золотистого металла. Во плоти Ординаторы почти не покидали Черной пирамиды. С самого детства эта технология древних больше всего восхищала Элейну. Не Серебряная купель, не амальгама, не радиумные клинки или доспехи, используемые жнецами.

Возможно, дело в том, что именно чем-то подобным Элейна больше всего жаждала обладать. Оружие ей ни к чему. Но вот так, бесплотным и неуязвимым духом путешествовать по всему Аксису… Настоящее счастье! Это было бы лучшим подарком для ее пытливого ума и неиссякаемого любопытства.

Не меньше, чем древние технологии, ее завораживал сам облик Ординаторов. Изящные головные уборы, похожие на капюшоны рассерженных кобр, многослойные наряды из полупрозрачных тканей, причудливые украшения из драгоценных металлов и камней. Одноцветная голограмма наверняка не передавала и половины всего этого великолепия.

Особенно ярко посол смотрелась здесь, в этих полусырых темных казематах, сложенных из серого камня и лишенных даже намека на какие-либо декоративные элементы. Прямые линии, квадратные проемы, простейшая планировка – в основном анфилады одинаковых залов, гулких и пустых, как пещеры.

– И все-таки, неужели даже Ординаторы не знают, кто все это построил? – продолжала настаивать Элейна. – Ведь это дало бы ответы на множество вопросов?

– У нас нет точных данных, а потому мы воздерживаемся от высказываний на эту тему. Ординаторы оперируют только фактами. Могу лишь сказать, что это точно был не Великий дом Аракетов, как изволила предположить юная мона. Хотя, надо признать, это смелая версия.

Голос Джабари был под стать ее внешности – чистый, вибрирующий, больше похожий на звук какого-то инструмента. Он казался совершенно бесстрастным, но Элейна уже долго общалась с послом и знала, что это лишь иллюзия.

Ординаторы считались служителями самого Араноса, и символом их Дома были весы с застывшими в равновесии чашами. Стремясь соответствовать своему званию, они всем своим поведением демонстрировали отстраненность, холодность, беспристрастность. Но это была маска, под которой скрывались обычные арраны. Со своими страхами, желаниями, предпочтениями. И своими заблуждениями.

Хотя, конечно, говорить об этом вслух – жуткое святотатство.

– Но в библиотеке Альтасара я нашла упоминания о девяти зиккуратах Багровой пасти, относящиеся еще к периоду начала Третьей эпохи, задолго до Раскола. Около двух тысяч лет назад. А в те времена регионом безраздельно правили Аракеты.

– Безусловно. Однако это не самые ранние упоминания, – мягко улыбнулась Джабари.

– То есть… как? – удивленно вспыхнула Элейна, едва не споткнувшись на очередной ступеньке.

Шедший на два шага позади нее Танак – один из зилотов-телохранителей семьи – тут же неуловимо быстрым движением метнулся к ней, готовый поддержать за локоть. Однако она лишь пошатнулась и сама удержала равновесие. Закованные в латные перчатки ладони Танака замерли в воздухе, так и не коснувшись ее, а потом тот снова почтительно отступил, продолжая неотрывно следить за каждым ее шагом.

Сама Элейна даже не заметила всего этого – для нее присутствие зилота было дело привычным, и относилась она к нему примерно как к предмету мебели или к какому-нибудь обслуживающему механизму. Правда, в отличие от механизмов, зилоты не дают сбоев. Он безупречны. Достаточно ее слова – и Танак убьет за нее любого. Или вонзит клинок в собственное сердце, если на то будет воля госпожи.

– То есть эти строения даже старше империи Аракетов? – уточнила Элейна, уже делая заметку в интерфейсе амальгамы о том, чтобы внести эти сведения в собственные записи.

Эти редкие разговоры с Джабари всегда были для нее источником новой ценной информации. Библиотека дворца Ортосов в Альтасаре обширна, но сильно уступает архивам Черной пирамиды – цитадели Ординаторов. Увы, прямой доступ к этим архивам получить было невозможно. Знания – одно из главных богатств Ординаторов, и делятся они ими очень неохотно. Тем и ценны даже такие, казалось бы, незначительные сведения, полученные из уст посла.

– Спектральный анализ материала, из которого сложены эти стены, затруднен из-за сильного воздействия игниса, – пояснила Джабари. – Однако есть все основания полагать, что зиккураты были построены еще во времена Второй эпохи. А возможно, и самими Изначальными. Другое дело, что на протяжении своего существования они использовались для очень разных целей. Как храмы, как темницы, как крепости, как склады. Есть даже упоминания, что были периоды, когда здесь кто-то жил.

– Жить здесь? Бррр…

– Ну, не всегда эти места выглядели так… мрачно, – с тенью улыбки ответила Джабари.

– Все из-за Жатв, – кивнула Элейна. – Но кто стоял у истоков этого ритуала? Точнее, кто начал использовать его в полную силу? Это было решение Ординаторов?

– Почему тебя это так интересует, дитя? Так ли уж важно, как было принято это непростое решение? С тех пор прошли сотни лет. И сейчас Жатвы – важная часть жизненного цикла Аксиса. Ты ведь понимаешь, что они необходимы?

– Да, я… постоянно слышу об этом, с самого детства, – уклончиво ответила Элейна. – Но я пока не нашла ни в одном архиве сведений о том, как именно все началось. Какие обстоятельства принудили арранов прибегнуть к таким… таким методам.

– Чудовищным методам – это ты хотела сказать?

Элейна невольно склонила голову, избегая встретиться взглядом с послом.

– Ты права, дитя. Жатва по сути своей ужасающа. Это насилие над самой тканью мироздания. Однако для нас всех это – неизбежное зло. Трудяга хему, перерезающий горло барану, не терзается муками совести. Ведь он делает это, чтобы прокормить свою семью. И тебе, как прямой наследнице архонта Дома Ортосов, очень важно это понимать. Если Данакт не успеет обзавестись другими наследниками – тебе или Регине однажды предстоит принять власть над Домом. И не раз придется принимать очень нелегкие решения.

Элейна невольно поежилась. Она понимала, что эта перспектива вполне реальна, но старалась не думать об этом. Отец еще полон сил и вполне может править еще десятки лет. Да и по поводу наследников он наверняка думает, хотя гибель Ескандира его, конечно, очень подкосила. Время еще есть. Но даже если других наследников не будет – остается Регина. Она сильная, волевая и… куда более взрослая, чем сестра. Пусть это и звучит странно, учитывая, что родились они одновременно. Они – как два зерна от одного древа, упавшие в разную почву.

Все из-за той болезни, которую Элейна перенесла в детстве. Красная порча. Жуткая хворь, вызываемая игнисом. Против нее даже амальгама не всегда эффективна, ведь игнис – это явление потустороннее. Реликтовая энергия хаоса, просачивающаяся из самого Заарума – вселенского океана, в котором, будто острова, плавает бесчисленное множество миров. Прорываясь в реальный мир, игнис действует на материю и на живых существ непредсказуемо. В больших дозах он может быстро превратить людей или животных в жутких обезумевших тварей. В малых – обезобразить до неузнаваемости. Хотя иногда и наделить новыми свойствами.

К счастью для Элейны, ее Красная порча была излечена полностью, не оставив почти никаких последствий, кроме некоторых мелочей, о которых она предпочитала не рассказывать даже самым близким. Но обошлось это дорого – она почти два года пролежала в постели, да и потом еще долго преодолевала слабость. Спасением для нее стали книги и рисование – увлечения, которые с тех пор сопровождают ее всю жизнь.

Уже позже, повзрослев, она поняла, какая на самом деле опасность нависала над ней. И поняла это по отношению к ней отца. Суровый и непрошибаемый Данакт Ортос – пожалуй, самый могущественный арран Аксиса – часами просиживал у ее кровати, а в глазах его читалась тревога и даже страх. Он боялся потерять ее. И с тех самых пор продолжает оберегать куда больше, чем ее сестру-близнеца. Элейна выросла в тепличных условиях, даже по сравнению с другими высокородными монами.

Поэтому представить, что ей вдруг достанется власть над Домом Ортос и десятками мелких Домов-вассалов… Нет, немыслимо. Это была бы катастрофа. Она совершенно не готова править.

– Я не люблю думать об этом, – призналась она. – Благослови Аранос моего отца! Пусть ему всегда хватает сил на то, чтобы и дальше вести наш народ к свету.

– Ааве Ортос! – отозвалась Джабари стандартным девизом. Чуть задержалась, зависнув над ступенями – Элейна немного отстала, поправляя ослабший ремешок на сандалии. – Что еще ты хотела обсудить, дитя? Задавай вопросы, не стесняйся. Вряд ли в ближайшее время нам выпадет возможность вот так поболтать.

Увы, это правда. Эрит-Джабари-Тан была послом Ординаторов при Доме Ортос уже много лет – сколько Элейна себя помнила. И у них за это время сложились доверительные, почти дружеские отношения – насколько это возможно, конечно. Но пообщаться наедине им удавалось редко – все-таки должность посла обязывала Джабари работать, прежде всего, с отцом, и у них ежедневно была куча административной возни.

Но, кажется, посол любила эти их редкие встречи не меньше, чем сама Элейна. Они обе всерьез интересовалась историей, и часто их беседы превращались в настоящие научные споры. Сегодня вообще был особый случай. Элейна впервые была так далеко от дома, и ей выпала возможность вживую увидеть Долину Багровой пасти и саму Жатву. Хотелось использовать эту возможность по максимуму, задать давно мучавшие ее вопросы. Однако она понимала, что некоторые из этих вопросов окажутся неудобными, поэтому спрашивать нужно очень осторожно.

– Конечно же, меня интересуют Жатвы, – начала она. – Глупо находиться здесь, у Пасти, и разговаривать о чем-то другом. И я давно хотела спросить… Нежели все это действительно необходимо? Вы сами говорите, что этот ритуал ужасен и представляет опасность для всех нас. Каждый раз, используя силу Слепого пожирателя, мы испытываем на прочность наш собственный мир. Все эти выбросы игниса, просачивание грибницы Скверны… Даже прямые проникновения чудовищ из Заарума в наш мир! Стоит ли так рисковать?

Джабари покачала головой.

– Я слишком давно знаю тебя, Элейна. И знаю, что если просто скажу тебе «да» – ты не примешь этот ответ. Чтобы принять истину, нужно самой прийти к ней. Необходимые знания у тебя есть, я уверена. Ты ведь немало дней провела в архивах Альтасара. Да и ночей тоже. Дело за малым – выстроить свои знания в логическую цепочку. Давай попробуем вместе?

– Я с удовольствием, мона! – с благодарностью отозвалась девушка и даже задержалась, чтобы отвесить почтительный поклон. – Именно для этого я уговорила отца взять меня сюда. Я хочу все увидеть своими глазами. И я надеюсь, вы поможете мне разрешить некоторые мои сомнения. И многое понять.

– Понять, почему арраны пришли к нынешнему положению вещей, несложно. Ты ведь знаешь, в какой ужасающей ситуации мы оказались после Раскола. Во времена Третьей эры арраны достигли пика своего могущества. Мы умели путешествовать в другие миры, создали небывалую империю. Сотни миров обеспечивали процветание Аксиса. Сюда, в метрополию, стекались несметные богатства, знания, таланты…

– Да, я очень любила читать о той эпохе, особенно в детстве. Сейчас это больше похоже на красочные сказки.

– Это не сказки. Так и было. Однако один из главных постулатов учения Араноса – в том, что мироздание во всем стремится к балансу. Каждое действие порождает противодействие. И каждое явление содержит в себе зерно собственной погибели. Наши достижения одновременно стали и причинами нашего краха. Когда в ходе Раскола рухнула транспортная система, связывающая нас с колониями, стало очевидно, что Аксис не может сам себя прокормить.

– Неужели все было настолько плохо? Конечно, довоенный уровень роскоши был недоступен. Но ведь и население Аксиса сократилось во много раз. Можно было урезать потребление и еще много лет жить на накопленных запасах. А тем временем восстановить Врата или построить новые подпространственные корабли…

– Ты во многом права. Чем больше я сама изучаю архивы, тем больше склоняюсь к выводу, что у нас был шанс. Однако, увы, нашим предкам так и не удалось прийти к согласию. И вместо общих усилий по возвращению утраченного началась грызня за остатки ресурсов. Переросшая в самую страшную войну, которую только знал Аксис. Эта война едва не разрушила саму планету. С тех пор речь идет уже просто о выживании. И неудивительно, что в итоге в ход пошли древние темные ритуалы, взывающие к обитателям Заарума. В отчаянии наши предки были готовы на что угодно.

– Даже на сделку с Трогоном, – тихо, почти шепотом, произнесла Элейна. – Но как им удалось воззвать к Слепому пожирателю, а уж тем более заключить с ним договор? Это ведь считалось невозможным.

– У меня тоже нет на это исчерпывающего ответа. Да, одно из величайших достижений арранов, сравнимых с путешествиями по параллельным мирам – это освоение Заарума. Мы вышли за пределы материального мира. Научились использовать радиум – реликтовую энергию созидания, и в какой-то степени освоили даже работу с игнисом. Вступали в контакты с могущественными сущностями Заарума – с теми, кого раньше считали недосягаемыми богами и демонами.

– Но Трогон – не совсем бог…

– Конечно. Это скорее стихия – безликая и беспощадная. Воплощение энтропии и хаоса. Сила, разрушающая целые миры. Да, мы используем ее в ходе Жатвы, но это вовсе не значит, что мы покорили ее. Это все равно, что идти под парусом и заявлять, что ты обуздал стихию ветра. Или подбрасывать дрова в очаг и думать, что ты – владыка огня.

– Об этом я и говорю. Это опасная игра! И я могу понять наших предков, которые в отчаяние пошли на этот шаг. Но ведь прошли уже сотни лет, и нельзя сказать, что сейчас мы балансируем на грани выживания. Стоит ли дальше испытывать судьбу ради очередной порции ресурсов? Не повторяем ли мы ошибку наших предков, которые не смогли вовремя остановиться?

Их подъем уже заканчивался – в стенах все чаще стали попадаться узкие бойницы, выходящие наружу. Воздух стал менее спертым, а через эти отверстия даже можно было разглядеть кусочки неба. Но это не радовало Элейну – она, наоборот, замедлила шаг, стараясь выиграть еще немного времени. Закусила нижнюю губу от досады – совсем как в детстве. Ей еще так о многом хотелось расспросить Джабари, но времени на это оставалось все меньше.

– Неужели ты думаешь, что весь смысл Жатв сводится к добыче ресурсов из других миров? – спросила ее посол. – Есть ведь и другие мотивы, не столь явные. Но наследница Дома Ортосов должна четко понимать их. И я рада, что мы коснулись этой темы. Это должно стать для тебя хорошим уроком.

Они вышли, наконец, на свежий воздух. Крыша зиккурата была плоской, огороженной по краям зубчатыми каменными перилами, едва доходящими до пояса. В центре ее возвышался огромный веретенообразный кристалл мутно-красного цвета, во много раз выше человеческого роста. Он светился изнутри, как раскаленный уголь, и в этом багровом сиянии даже голограмма Джабари приобрела мрачноватые кровавые оттенки.

Посол проплыла по воздуху к краю, обращенному на долину, и Элейна бесстрашно шагала за ней.

Она не раз видела Долину Багровой пасти на картах. Очертаниями долина походила на кратер от огромного взрыва: непроходимый горный хребет, больше похожий на нагромождение острых торосов, окружал её подковой, почти смыкающейся на юге – там, где выстроились крепости Дозора. Альтасар – главная цитадель Великого дома Ортос – находился еще южнее, в пяти днях пути от Пасти, на относительно безопасной равнине, выходящей к морскому побережью.

Но карты не могли передать масштаба и мрачности этого места. Даже отсюда, почти с самой вершины хребта, нельзя было разглядеть противоположного края Пасти. Да что там – даже огня соседнего зиккурата не было видно. Хотя, возможно, все дело в погоде. Пасмурно, тучи закручиваются над долиной в гигантском спиралевидном вихре.

У Элейны перехватило дыхание, а сердце тревожно затрепетало. Она так много читала о Жатвах, но даже ей бы трудно поверить в то, что она сейчас перед собой видела.

Сама суть ритуала была простой и в то же время с трудом укладывалась в голове. В основе его лежала сделка с Трогоном, Слепым пожирателем. И это был единственный в истории ритуал, связанный со столь могущественной сущностью Заарума.

Девять зиккуратов Багровой пасти – не то маяки, не то сигнальные флажки для Трогона, позволяющие направить его мощь в нужную сторону. Здесь проходит подготовка к очередному ритуалу. Суть ее держится в тайне, знают которую лишь служители Ординаторов. Но судя по тому, что заточение в зиккурате – это высшая мера наказания в Аксисе, и никто из осужденных на нее пока не возвращался, цена высока.

На то, чтобы накопить достаточно энергии и инициировать очередную Жатву, уходит несколько лет. Но, наконец, девять камней Трогона вспыхивают по окружности Пасти, и происходит ЭТО.

Со стороны это похоже на чудовищную бурю, отголоски которой прокатываются до самого побережья. Гигантскую черную воронку, вздымающуюся над горизонтом, хорошо видно даже из Альтасара. К счастью длится буря недолго, а когда утихает – в Пасти оказывается огромный кусок чужого мира, откушенный Слепым пожирателем.

И начинается Жатва.

После Раскола и ужасающей войны Аксис превратился в практически мертвый мир, насквозь пропитанный игнисом. Энергия хаоса продолжает просачиваться из Заарума и медленно, но верно искажает и разрушает всё живое и неживое. Некогда густонаселенные континенты теперь сплошь покрывают руины и пустоши, населенные жуткими тварями и племенами одичалых номадов. Лишь в окрестностях Пасти, на побережье Лазурного моря, сохранилось несколько анклавов, защищенных куполами из радиума. В них и их окрестностях и сохраняются последние остатки цивилизации. И во многом только благодаря ресурсам, поступающим из Пасти.

Из осколков чужих миров, попадающих в Пасть, на протяжении нескольких лет до следующей Жатвы вывозится все, что только можно. Нетронутые игнисом строительные материалы, металлы и другие ископаемые, древесина, питьевая вода, гумус. Но больше всего ценится живой товар. Любая живность – от полезных бактерий до крупного скота. А если повезет, и в Пасти окажется часть мира, населенного разумными существами – то самой желанной добычей становятся гелоты. Так на Аксисе называют свежих рабов – пока те не будут распределены между Домами и не обретут другой статус.

Вопрос Джабари несколько удивил Элейну. Конечно же, главная цель Жатвы – это получение чистых ресурсов для умирающего Аксиса. Благодаря этому ритуалу арраны продолжают получать трофеи из других миров, хотя и разучились покидать пределы метрополии. Да, это выглядит жестоко по отношению к тем чужакам, что попадают в Пасть. Но посол права – это неизбежное зло. Не разбив яиц, не приготовишь омлет. В конце концов, это честь для низших рас – получить возможность служить арранам.

Но все же она давно сомневалась, что эти ритуалы – такая уж острая необходимость. За столетия после Раскола арранам удалось худо-бедно наладить свой быт. В окрестностях Альтасара даже восстановили участки плодородной почвы, пригодной для ведения сельского хозяйства. Лазурное море и вовсе почти очистилось после катастроф, и с каждым годом моряки добывают все больше рыбы и моллюсков. Единственным препятствием остаются водные чудовища, порожденные выбросами игниса, но и их уничтожают одного за другим.

В общем, Жатвы можно было бы проводить не раз в четыре-пять лет, а куда реже. А со временем, возможно, и вовсе отказаться от них. Однако, кажется, Великие Дома даже не помышляют об этом. Наоборот, вся жизнь Аксиса крутится сейчас вокруг Жатв.

Элейна, стоя у парапета и глядя на долину, долго не могла собраться с мыслями, украдкой поглядывая на посла. Но, наконец, она решилась высказать Джабари то, о чем давно думала.

– Если дело не в ресурсах – то в чем же, мона? Зачем мы раз за разом затеваем эту безумную игру? Иногда мне кажется, что… – она вздохнула, борясь с волнением. – Что вы специально стравливаете между собой Великие Дома, заставляя их лучших воинов биться в долине за трофеи. Может быть, уже довольно крови?

Джабари ответила не сразу, окинув девушку долгим задумчивым взглядом.

– Ты все еще оплакиваешь гибель брата, – понимающе кивнула она. – Да, это была тяжелая потеря для Дома Ортос…

– Я просто хочу понять – зачем, – тихо, но твердо продолжила Элейна. Страх ее понемногу улетучивался. Разговор уже начат, отступать поздно. – Зачем вы заставляете жнецов биться между собой, будто они какие-нибудь рабы-гладиаторы в бойцовской яме? С трудом, но я отыскала кое-какие сведения о первых Жатвах. И в них не было и намека о тех турнирах, которые проводятся сейчас.

– Ты права. Турниры были придуманы позже, и на протяжении нескольких веков их правила дорабатывались, пока не пришли к современному виду. Восемьдесят один пилон для сбора трофеев и межевания территории. И по пятьдесят четыре жнеца от Ортосов и от Гракхов. Впрочем, в этот раз правила немного изменились…

– Да. Вы допустили к Жатве Дом Мэй. И этого я, кстати, тоже не понимаю, и возмущена этими выскочками так же, как и мой отец. Но больше всего мне непонятно, для чего арранам вообще сражаться между собой. Эти турниры во время Жатв лишь подогревают многовековой конфликт между Ортосами и Гракхами. Да и вообще, Пасть – это единственное место, где арраны продолжают гибнуть от рук других арранов. А нас ведь и так осталось так мало…

Она замолчала, прикусив губу. Хотелось много чего еще сказать, но голос предательски дрожал. А перед глазами, как назло, стоял образ Ескандира, с которого лекари с трудом пытались снять искореженные доспехи.

– Ты и правда не понимаешь, Элейна, – с грустью и некоторым удивлением покачала головой Джабари. – Эти турниры – как раз способ избежать куда более масштабного кровопролития. Среди выживших на Аксисе остались лишь две династии, называющие себя Великими Домами. Но, увы, вражда их извечна. Слишком уж велики разногласия. Вы с Гракхами – как день и ночь. Как игнис и радиум, как хаос и порядок. Если бы не старания Ординаторов – война между вами была бы неизбежна. Однако еще одну войну Аксис не выдержит.

– Какой странный способ избежать войны – заставлять противников сражаться, – злоусмехнулась Элейна.

– Раз в несколько лет, – напомнила Джабари. – И с соблюдением очень жестких правил. Благодаря этим турнирам нам даже удалось почти полностью запретить поединки чести. Ну, и главная цель турнира – это разделить территорию долины. Результаты этого межевания незыблемы.

– Я знаю, но…

– А теперь представь, во что превратилась бы Жатва, если бы турнира не проводилось. Если бы вассалы обоих домов просто рвались бы в долину, будто стая голодных псов, стремясь захватить все, что только можно…

– Но не обязательно же решать эти вопросы силой! Можно было бы договариваться обо всем заранее. Да хоть просто делить Пасть пополам – с севера на юг. Как же это глупо – бряцать оружием друг перед другом и убивать лучших своих сыновей в то время, когда сам род арранов находится на грани вымирания!

– В твоих словах немало мудрости и благоразумия, дитя, – печально улыбнулась Джабари. – Но, увы, во все времена движут историей совсем не мудрость и благоразумие. Чаще это делают гордыня, алчность, самонадеянность. И арраны, несмотря на все свои прошлые достижения, не избавились от этих пороков. И даже Раскол их ничему не научил.

– Но Ординаторы могли бы взять это в свои руки, – продолжала настаивать Элейна. – Если бы вы сами распределяли захваченные территории или даже поступающие из Пасти ресурсы…

– О, нет, дитя, об этом не может быть и речи! Это привело бы к еще более быстрому и кровопролитному конфликту.

– Но вы обладаете огромной властью, куда большей, чем оба Великих дома, вместе взятые! В конце концов, вы ведь владеете Роем и решаете, кому передать очередные кластеры амальгамы…

– Между властью и авторитетом проходит очень тонкая грань, Элейна. Ординаторы – не владыки Аксиса. Будь это так – мы бы не продержались долго. Ради того, чтобы свергнуть нас, пожалуй, даже Ортосы и Гракхи на время забыли бы о своих распрях и объединили усилия. И сам Аранос не уберег бы нас от краха.

– Но Великие Дома беспрекословно исполняют ваши решения. И когда дело касается Жатв, и во многих других вопросах. Это ли не настоящая власть?

– Эта скорее обязанность, наложенная на нас самими Великими домами. Ординаторы – арбитры в этом извечном противостоянии. Наша главная задача – всеми силами сохранять баланс и не допустить войны и окончательной гибели Аксиса. И все вот это – лишь малая часть того, чем нам приходится расплачиваться.

Широким жестом посол указала на раскинувшуюся внизу долину, в северной части которой уместился целый город, пересеченный обмелевшей рекой. Издалека он смотрелся как хаотичное нагромождение зданий из стекла и камня, выстроенных, кажется, без всякой логики и симметрии. Хотя попадались среди них и сложные многоэтажные конструкции, говорящие о довольно высоком техническом уровне аборигенов.

Будто на контрасте с этими варварскими застройками, в небо вперились вертикальными световыми колоннами десятки пилонов, расставленных по строгой схеме. Каждый пилон представлял собой пирамиду, защищенную радиумным полем. В них можно было складывать трофеи, в том числе замороженых в стазисе гелотов.

Битва за эти пилоны – основа турнира, идущего сейчас в долине. Каждая пирамида изначально нейтральна. Чтобы захватить её, жнецы одной из противоборствующих сторон должны провести рядом определенное время. Противники могут мешать им либо перехватить контроль над пилоном позже.

Так что именно там, возле этих бьющих в небо столбов света, будут проходить самые ожесточенные схватки – до тех пор, пока не установится относительный баланс.

Как конкретно распорядиться каждым пилоном – тоже важная часть стратегии. Каждый из них представляет собой автоматическую капсулу, с помощью которой можно эвакуироваться к одному из зиккуратов или крепостей Дозора. Иногда это необходимо, чтобы сохранить ценные трофеи. Но гораздо важнее те пилоны, что останутся стоять, когда кончится срок, отведенный Ординаторами на межевание. Прилегающая к ним территория перейдет во владение соответствующего Дома, вместе со всем, что на ней находится.

Дальше начнется уже рутина. На то, чтобы полностью вывезти все ценное из куска суши, попавшей в Пасть, уйдет несколько месяцев, а то и лет. И так – до следующей Жатвы.

Разглядывая чужой город, Элейна невольно вспомнила Регину, едва вырвавшуюся из этой мясорубки, потеряв руку. И мертвенно-бледное лицо Ескандира на погребальном ложе. Слова Эрит-Джабари-Тан не очень-то убедили её, хотя и заставили посмотреть на ситуацию под другим углом. Все это нужно будет хорошенько обдумать…

– Спасибо вам за урок, почтенная, – поклонилась она голограмме. – Мне многое открылось. И я еще раз убедилась, как важно то, что делаете вы, Ординаторы. Вы неусыпно следите за тем, чтобы чаши весов находились в равновесии.

– Верно, дитя. И пока нам удается.

Джабари тоже смотрела на долину, и во взгляде ее, как показалось Элейне, сквозила тревога. Это был тот редкий момент, когда сквозь маску отстраненной и всеведущей жрицы проглядывало ее истинное лицо.

– Хотя, признаюсь тебе, с каждым годом становится все сложнее, – тихо проговорила она. – Это все меньше походит на чаши весов. Мы скорее балансируем на кончике иглы. А ещё… Мне почему-то кажется, что эта Жатва будет особенной.