Текст книги "Элирм IV (СИ)"

Автор книги: Владимир Посмыгаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Слова инженера стали для меня откровением.

А ведь действительно, к чему все эти страдания, когда в реальности дела обстоят куда проще?

Заряд стихиалиума: 0,02 %.

– Гайка, говоришь?

Я щелкнул пальцами, материализовав над струящимся топливом ниточку пламени.

Удивительно, но оставшихся крупиц стихиалиума хватило более чем. Горючее ярко вспыхнуло и загорелось, а следом за этим прогремел мощный взрыв. Он разорвал Кумбху надвое. Нижняя половина машины рухнула в каньон, а верхняя так и осталась висеть, уцепившись за скалы.

Вскоре из неё начали выкарабкиваться уцелевшие «люди», но участь их была незавидна. Гундахар убивал их с особой жестокостью, стараясь причинить максимум боли и растянуть муки настолько, насколько это было возможно.

Я понимал, почему он так делал. Назу и Стигга хотели стать его учениками, и он их грубо послал, но при этом где-то в глубине души проникся к оркам симпатией. Разумеется, генерал этого никогда не покажет и ни за что не сознается, но я чувствовал, что их смерть стала для него печальным событием. Как и для меня. Они были классными парнями.

Но еще сильнее меня расстроило предательство старого друга. И я честно не знал, стоит ли рассказывать об этом остальным? Особенно Дане. Они с Игорем были лучшими друзьями. Боюсь, этого удара Локо не переживёт и разозлится настолько, что подожжет сам себя.

– Гер, как выберемся отсюда, я хочу сделать привал на целые сутки. Почтить память орков и побыть пару часов в одиночестве.

– Я тоже – кивнул танк и выхватил меч – Но сперва, я их всех убью.

Друг направился в сторону выживших.

– Господин Эо, давайте уйдем отсюда – произнес за моей спиной Готэн Либен – Нас всё еще могут достать с той стороны.

Я взглянул в сторону Игоря. Его, как и самой машины, не было. Свалил.

– Минуту.

Я подошел к телу Ар-Хакона. Затем активировал интерфейс NS-Eye и перешел во вкладку с достижениями. Меня интересовало конкретно одно, что было получено еще во времена испытания Аргентависа.

Нашел.

Получено достижение: «Святой»

Вы пожертвовали своей жизнью ради другого, и вернулись оттуда, откуда не возвращаются. В награду за это вы получаете уникальную одноразовую способность «Дыхание Серафима» – возможность вернуть к жизни любое существо в течение часа после его обнуления.

Я тяжело вздохнул.

К сожалению, погибло трое. Но выбрать я мог лишь одного. Что было сложно. Невероятно сложно. Мне очень хотелось воскресить улыбчивого Стиггу или не менее веселого Назу, но Ар-Хакон был важнее. Не знаю почему, но интуиция подсказывала, что он еще сыграет в будущем важную роль.

– Простите парни.

Склонившись над могучим телом, я применил одноразовую способность.

Пару секунд ничего не происходило. Затем Ар-Хакон вздрогнул и медленно открыл глаза. Его взгляд упирался в трупы товарищей.

Он понял всё сразу. Без пояснений.

– Их смерть на твоей совести, Эо – грустно произнес орк – Я говорил, что не стоило соваться к тем мегалитам.

– Знаю – ответил я.

– Живи теперь с этим.

– Да – я помог Ар-Хакону подняться – Пошли.

Главарь орков был прав. Я виноват перед ними. Но вместе с тем это не я стрелял из винтовки и загружал в обойму божественную пулю.

– Вайоми, сюда!

Из-за груды пылающего металлолома показался Гундахар, что волочил за ногу окровавленного Сакуал Хана. Тот почему-то весело смеялся и пытался вырваться, но не судьба. Его кисти были отрублены.

– Я любил тебя! Любил тебя больше, чем собственную мать! Это ты мой герой – не она. Ты! Боги! У меня от тебя мурашки!

– Заткнись! – генерал врезал игву по морде, и повернулся ко мне – Те двое испугались и покончили с собой, дабы не попасть в мои лапы. А этот не успел.

– И?

Гундахар внимательно посмотрел мне в глаза.

– Скажи Вайоми, ты убивал прежде?

– Странный вопрос.

– Я имею в виду по-настоящему. Разница колоссальная.

В ответ я материализовал иглу из божественной стали и ударом телекинеза отправил её психопату в глазницу.

Оставшаяся треть татуировки на культе Сакуал Хана посерела.

– Теперь да – я наклонился, снял с трупа адамантиевый протез и передал его дворфу – Господин Готэн, поздравляю, у вас появилась новая нога. При первой же возможности мы купим вторую, и вы снова сможете передвигаться по-старому.

Повисла тишина.

– Хм-м, не думал, что ты так легко это сделаешь – задумчиво произнес игв – В первый раз даже я сильнее колебался. Хотя, быть может, оно и к лучшему. Ты только что сделал Эль-Лир чище.

– Это точно.

– А теперь давайте ка свалим отсюда – предложил Герман – И поищем укрытие. На горизонте флот цеппелинов.

Да уж. Поганая новость. Теперь наши враги точно знают, где мы. И в покое ни за что не оставят. Будут гнать нас вперед до тех пор, пока мы не умрем от усталости. Стратегия Гундахара в Натолисе начала работать в обратную сторону.

– Да, уходим.

Вспышка!

Внимание! Вы получили задание: «Кровь и бензин»

Основное задание

1. Разыщите и уничтожьте главаря гильдии мусорщиков Сакуал Хана.

2. Разыщите и уничтожьте цитадель гильдии мусорщиков «Атом – 5».

3. Разыщите и уничтожьте боевой флагман гильдии мусорщиков Стальную Вопленицу.

Дополнительное задание

Разыщите и уничтожьте:

– «Драгстеры– наводчики» – 15 шт.;

– «Таранобой» – 5 шт.;

– «Ежи» – 20 шт.;

– «Прядильщики» – 10 шт.;

– «Репрессоры» – 5 шт.;

– «Захватчики» – 5 шт.;

– «Сотрясатель» – 1 шт.

Срок выполнения задания: 1 неделя.

Награда за выполнение задания: вариативно.

Принять: Да / Нет.

– Что за черт? – не понял Герман – Мы же и так уже всё выполнили? Одна только мелочь осталась.

– Система сбоит – помрачнел Гундахар – Работает с опозданием.

– Это плохо?

– Очень. Это говорит о том, что силы её на исходе. Я уже видел такое. Перед появлением планетарного разлома.

– А что произойдет, если система выйдет из строя?

– Ничего хорошего.

Глава 6

Умереть, но при этом не утратить ни единого предмета из экипировки. Пожалуй, лишь пара сотен избранных во всей империи обладали столь редкой привилегией. И первый заместитель главы Небесного Доминиона Эрдамон Белар был одним из таких.

Материализовавшись на ближайшей точке возрождения, граф предстал перед публикой в привычном для себя облачении. Затем вытащил из кармана крохотное зеркальце и внимательно посмотрел на своё отражение, подсвеченное пылающим «Атомом». Потеря уровня дорого ему обошлась. На лбу, в районе глаз и в уголках рта прибавилось по паре морщин, а возле висков начали появляться первые возрастные пятна. Складывалось ощущение, что выстрел бомбарды разом состарил его лет на десять.

– Повелитель? – обратился один из офицеров.

В ответ граф коротко взмахнул ладонью, словно попытался избавиться от назойливой мухи, и принялся осматривать шею. Догадаться, что означал этот жест, было не трудно. Вопрошавшему следовало заткнуться и как можно скорее убраться подальше.

– Проклятый игв… – мрачно прошептал эльф – Когда же ты сдохнешь…

Неожиданная вспышка боли прострелила ногу Белара от пятки до ягодицы, и тот инстинктивно принялся искать глазами опору. Казалось, будто бы его тело резко ослабло или потяжелело на несколько тонн. Он сразу же понял, в чем дело. В районе третьего поясничного позвонка у него появилась межпозвоночная грыжа, что защемила нервный корешок.

Боль была адской. Однако с колоссальным усилием воли граф выпрямился и встал ровно. Вокруг него сновали десятки подчиненных, и он не должен демонстрировать слабость. Иначе эти же пираньи его и сожрут. В бесконечной гонке за власть подобное непростительно.

Тем не менее, вспышки боли не отступали и продолжали пульсировать, накрывая всё тело волнами жара. Роскошная мантия стала влажной от пота и прилипла к телу. Странно. В отличие от людей эльфы потеют вполовину меньше, поэтому в данную минуту Эрдамон выглядел как самый обычный человек, что сильно его раздражало. Для него быть похожим на них – все равно, что переспать со свиньей. Люди и в особенности «двадцать первые» – грязные животные. Их следует препарировать и вычеркнуть из анналов истории как досадное недоразумение, а их тела и души пустить в расход, дабы использовать по назначению. Для более важных вещей.

Размышляя об этом, Белар требовательно вытянул руку.

В то же мгновение один из подчиненных вложил в его ладонь фиолетовое зелье. Не самое дорогое из существующих, и уж точно не божественный Тальтном, но в текущей парадигме обстоятельств, граф тратил на них целое состояние. Растолченная в пыль сердцевина Зервана, мифический Айлирн, сайлендра, корень цитриса и главное – эссенция человеческих душ. Двух-трех вполне достаточно, чтобы помолодеть на столько же лет.

Как показала практика, время – это наиважнейший и при этом самый затратный ресурс. А Эрдамон планировал жить долго. По крайней мере, ровно до тех пор, пока не достигнет тысячного уровня, и проблема не решится естественным образом. Над обитателями Пантеона «Печать Хроноса» не властна. И раз у того же Диониссимо получилось сперва расплескать свои поганые гены, а уже затем стать небожителем вопреки «Проклятию Времени» – получится и у него.

Но, к сожалению, потеря семьсот пятьдесят четвертого уровня – это колоссальный шаг назад. Не говоря о том, как именно это произошло. Такого позора граф не испытывал даже тогда, когда фотография его сына появилась на обложке большинства новостных хроник. С криолитовым колом в заднице. А это было то еще испытание, сильно ударившее по репутации и имиджу целого дома. Ибо поражение в битве – это одно, а вот гадкие насмешки, ухмылки и пародирующие сценки со стороны жителей города – совсем другое. Тогда Белар сразу понял, что эту кашу придётся расхлебывать долгие годы, и ему пришлось приложить немало усилий, чтобы воздержаться от обнуления всех причастных в этот же день. Мудрые политики так не поступают. Импульсивность – удел слабых и крайне недальновидных.

Разумеется, в обозримом будущем все эти журналисты умрут. Как и те, кто посмел унизить его наследника и смеялся громче остальных. Но это произойдет не сразу. Кто-то погибнет через год, другие – через десять, а третьих уничтожат лет через пятьдесят. К слову, Эрдамон уже выбрал орудие казни. Им будет крайне редкий и запрещенный на Элирме яд «Инсептус», что был изготовлен еще во времена изначальных и, по сути, имел относительно безобидный эффект. Он не убивал своих жертв, а отнимал у них по уровню каждые двенадцать часов. И так вплоть до первого, после чего действие яда заканчивалось. Хочешь – прокачивайся заново или пытайся спрятаться в самой глубокой норе. Не важно. К этому моменту страх уже полностью сожрет тебя с потрохами. А уничтожить сломленного противника не составляет большого труда.

– Где мой сын?

– Господин Фройлин возродится через тринадцать с половиной минут, повелитель – ответил один из помощников.

Граф тяжело вздохнул и прикрыл глаза. Судя по всему, его отпрыск потерпел очередное фиаско. Сперва на Площади Порталов и в Туллиануме, затем в Натолисе, а теперь еще и прямо посреди чертова поля.

«Надо с этим кончать» – подумал Белар.

Он понимал, что еще немного и пошатнется рейтинг самого Небесного Доминиона. И как не омерзительно это признавать, но несмотря на события на Площади Мира, а также усилия профессиональных пропагандистов и агитаторов, Эо О’Вайоми и его товарищи стремительно превращаются в народных любимцев. Более того, разведчики все чаще сообщали, что у них появляются сторонники, в том числе и среди представителей кланов высшего дивизиона. Нулевой Меридиан в лице Аполло Кэрту, Брайникл, Золотые Щиты, Стальной Центавр, Дханус Дор и что удивительно – Пантеон Павших. Уж какое мертвецам до этого дело – до конца не ясно. Скорее всего, их заинтересовала фигура взявшегося буквально из ниоткуда рыцаря смерти. Что тоже стало пренеприятным сюрпризом. Эрдамон хорошо помнил рассказы деда про этого легендарного изверга, что перед тем как исчезнуть, успел потрепать нервы целому миру. Поэтому Фройлину несказанно повезло, что тот вообще остался в живых. Знай он про Гундахара хотя бы один процент из того, что знал отец, то не подошел бы к нему и на пушечный выстрел. И уж тем более не пытался одолеть игва в ближнем бою. По степени коварности Сакуал Хан наравне с ним – не более чем жалкий клоун и шут.

– Повелитель – обратился помощник – Ремонт арки портала практически завершен. С минуты на минуту сюда прибудет Инквизитор.

Эрдамон покосился в сторону мегалита.

– Как он узнал? – сухо произнес эльф.

– Об этом знают уже все. Кто-то слил журналистам видео с погоней и уничтожением «Атома».

– Ясно. Восстановите хронологию событий. Проследите ракурс и найдите оператора. Если это кто-то из наших – я пообщаюсь с ним лично.

– Как прикажете, повелитель.

– Где Сакуал Хан?

– Уничтожен. Эо О’Вайоми обнулил его иглой из божественной стали.

– Вот значит как – усмехнулся тот – Бешенного пса, наконец, усыпили. Что ж, тем лучше. Что с остальными?

– Мы собираем оставшихся мусорщиков на площади посреди свалки. Как воскреснут последние – дадим им время избрать нового лидера.

– В этом нет необходимости – покачал головой эльф – Их цитадель уничтожена, техника тоже. Следовательно, ценность нашего союза упала до минимальных значений.

– Будет исполнено.

Помощник понял своего господина с полуслова. Фраза про ценность союзов в интерпретации Белара означала одно – эти бандиты будут схвачены и использованы Небесным Доминионом для ускоренной прокачки своей армии. А после обнуления превратятся в ресурс, что испокон веков пребывает в дефиците – камни душ.

Многие из представителей сильных мира сего хотели иметь наследников, но при этом отчаянно не желали стареть. Настолько, что пару раз даже объединялись и при посредничестве Верховного Синклита писали петиции в Пантеон с просьбой о помощи, однако неизменно получали отказ. Боги, как и демоны, не любят делиться. К тому же в их искаженных реалиях это сродни местной валюте. Одним – молитвы, другим – проклятия, третьим – хаос.

Фройлин возродился спустя пару минут.

В отличие от Эрдамона он предстал перед публикой абсолютно голым. Более того, не успел он встать на ноги, как по внутренней части его бедер потекла кровь – подарок проклятого Гундахара.

– Отец, прости – паладин виновато склонил голову – Я снова тебя подвел.

В ответ заместитель главы Небесного Доминиона ласково улыбнулся и протянул сыну одежду вместе с зельем регенерации.

– Не за что извиняться, Фройлин.

– Нет. Есть за что – возразил эльф – Ты пожертвовал ради меня бессмертием, а я тебя опозорил. Затем попросил вмешаться, но всё это привело к тому, что ты потерял целый уровень.

Казалось, Белар младший пребывает в отчаянии. Собственно, так оно и было. Что бы там не говорили, и какие бы гадские сплетни не плели вокруг их древнего рода, он по-настоящему любил своего отца. И любовь эта была взаимной.

– Сын, послушай меня очень внимательно – вновь улыбнулся граф – С самого первого дня, как ты появился на свет, ни я, ни твоя мать ни разу не пожалели об этом. Так было, и так будет. Потому что семья превыше всего.

– Не знаю отец – покачал головой тот – Иногда мне кажется, что по сравнению с тобой я – жалкий неудачник.

– Это не правда. Пройдемся? – Эрдамон оперся на руку сына и медленно зашагал в сторону мегалита – Есть битвы, которыми эльф себя мерит. Есть битвы, которые отнимают у него больше, чем вернет победа. Вопрос состоит лишь в том, насколько ты силён духом и телом, чтобы из раза в раз терпеть поражение и падать, но при этом неизменно подниматься вновь. Поверь, я тоже проигрывал. Причем гораздо больше, чем ты.

Фройлин задумался.

– Видишь ли – продолжил граф – В силу нашего положения, ты вырос с клеймом того, против кого выступать опасно. И потому доселе ты ни разу не встречал подлинного противника. Бесстрашного, жестокого, кровожадного. Того, кого не испугает твой статус. Отчасти, в этом есть и моя вина.

– И что мне делать?

– Бороться. Превозмогать. Восстановить честь и достоинство. Вновь обрести утраченное и вернуть зло врагам в десятикратном размере. Это уникальный опыт. Справишься – станешь истинным лидером.

– Честь и достоинство… – повторил паладин – Все на Эль-Лире видели мой позор…

– Злые языки замолчат. Тебе не стоит сейчас думать об этом.

– Замолчат ли?

Эрдамон остановился и взглянул сыну прямо в глаза.

– Твой дед и прадед тоже были знакомы с Гундахаром. Так и скажи мне, кто сейчас помнит об этом?

– Правда? – Фройлин почувствовал некоторое воодушевление. Даже помойка вокруг перестала вызывать у него отвращение.

– Память «людей» коротка. Дай им то, что позволит сместить фокус внимания. Добейся триумфа, и они снова начнут тобой восторгаться. А то поражение покажется им грязной сплетней. Уничтожь своих врагов. Всех, кроме одного.

– Кого?

– Человека по имени Мозес Дос. Небесному Доминиону нужен этот монах, что в силах исцелять смертельные раны. Именно благодаря ему Эо О’Вайоми по-прежнему жив.

– Эо О’Вайоми – мрачно повторил эльф – Иногда мне кажется, что не стоило насмехаться над ними. Тогда на улице Кланов.

– А вот об этом даже думать не смей – возразил отец – Ты всё правильно сделал. «Двадцать первые» должны знать своё место. Как впрочем, и остальные. Уверен, очень скоро мир в этом убедится.

– Синклит принял декреталий?

– Разумеется. Как и примет тот, что будет позднее. Поэтому еще три-четыре месяца, и мы полностью очистим столицу. Затем возьмемся за остальных. Я уже отдал приказ о постройке «ферм».

– А с этими что будет? – Белар младший указал на зависшие на орбите космические корабли.

– Скажем так, в скором времени мы сможем любоваться ночным небом, не испытывая при этом гнетущего дискомфорта.

– Наконец-то – улыбнулся Фройлин.

– Да. К слову, после завершения миссии советую тебе поскорее избавиться от Райза. Ты правильно сделал, что позволил людям охотиться друг на друга, но у многих это соседство вызывает вопросы.

– Я подумал, что это может сыграть клану на руку. «Держи друзей рядом, а врагов еще ближе» – не этому ли ты меня учил? Пускай «двадцать первые» проникнутся к Небесному Доминиону доверием. Они и не заметят, как попадутся в ловушку.

– Молодец – Эрдамон широко улыбнулся и похлопал Фройлина по плечу – Весь в отца. Да, ты прав. Пускай остаются.

– Повелитель – сбоку подошел помощник – Господин Стракер прибыл. Требует аудиенции.

Граф недовольно поморщился.

– Сын, я должен идти. Инквизитор не любит, когда его заставляют ждать. Увидимся позже.

* * *

– А-а-а, Эрдамон – улыбнулся Инквизитор – Сколько веков мы не виделись? Три-четыре?

– Около того.

Белар пересек богато украшенную комнату шатра и устало опустился в рабочее кресло. Перед ним стоял человек. Щуплый, низкорослый, неопрятный. Да и в целом не вызывающий ничего, кроме странного коктейля из чувства безысходности, иррациональной тревоги и брезгливого отвращения. Одни бы сказали, что он напоминает мелкого чиновника или среднестатистическую канцелярскую крысу. Другие бы отметили, что он похож на обиженного жизнью учителя-педофила, что стоя перед детьми, играет в «бильярд» через дырку в кармане. Однако лишь безумный глупец осмелился бы произнести это вслух. Инквизитор был виртуозом по части своего ремесла.

– Чем обязан столь раннему визиту, господин Стракер?

– А то ты не знаешь – ухмыльнулся тот – Честно говоря, я был искренне удивлен, когда узнал, что вы устроили вечеринку, на которую меня отчего-то не пригласили.

– А разве я должен был?

Инквизитор опустился в кресло напротив и принялся поглаживать бархатную обивку двумя пальцами. Так, как если бы на месте подлокотника была женская промежность.

– Нет. Но содействие приветствуется.

Эрдамон смотрел оппоненту четко в переносицу, но при этом не мог упустить из виду гадкие поглаживания. Хорошее кресло, дорогое. Жаль, что теперь его придется сжечь.

Пауза затянулась.

Внутри шатра был активирован полог тишины. Изнутри и снаружи не доносилось ни звука, и лишь грязные ногти карябали по обивке, что сильно действовало Белару на нервы.

– Чего ты хочешь?

– Я? Ничего – улыбнулся Инквизитор – Я пришел сказать, что приговор будет приведен в исполнение. Эо О’Вайоми и его люди будут уничтожены через семьдесят два часа. Мною лично. Впрочем, как и всегда. Поэтому тебе и твоим людям отныне не обязательно попусту тратить своё бесценное время и ресурсы.

Стракер продолжал поглаживать подлокотник. Теперь его пальцы двигались по кругу.

– Я бы хотел, чтобы Небесный Доминион довел начатое до конца. Точнее – мой сын.

– Знаю. Но меня не особо волнует честь и достоинство господина Фройлина. Мало ли сколько бедняг пострадало от рук Гундахара? К тому же безупречная репутация стоила мне большого труда. Сто процентов приведенных в исполнение приговоров, представляешь? Думаю, добровольно портить себе такую статистику было бы крайне обидно.

– Повторяю вопрос: чего ты хочешь? Место в очереди на Жнеца?

Оппонент закусил губу и принялся теребить подлокотник активнее.

– Господин Белар, как вы можете обещать то, над чем сами не властны? Мы оба знаем, что даже для богов это лотерея. Да и когда оно будет? Поэтому я предпочитаю оставаться реалистом. Надеяться на счастливый случай – плохая стратегия.

– И тем не менее?

– Не так давно мои пташки напели, что по всему Эль-Лиру готовятся специальные «фермы». И почему-то сердце подсказывает, что туда отправятся не только «двадцать первые», но и все те кто, так или иначе, насолил Пантеону, империи и Небесному Доминиону.

Эрдамон не ответил. Информация о «фермах» была строго засекречена.

– Следовательно, по моим скромным оценкам, только за первый год в ваших лагерях соберутся от двух до десяти миллионов существ. Чей ресурс, при нормированном потреблении, можно использовать до бесконечности. Умерщвлять, прокачивать, а затем снова умерщвлять. Плюс задействовать в качестве бесплатной рабочей силы. Рудники, верфи, раскопки, лесопилки и прочее. В связи с чем возникает вопрос: какой смысл уповать на щедрость Системы и лететь на другую планету, когда можно взять дело в свои руки?

Инквизитор принялся возить пальцами взад-вперед. При этом граф отметил, что от его прикосновений бархатная обшивка стала грязной и сальной. Ублюдку следовало хорошенько помыть руки, прежде чем заявляться в шатер.

– Боюсь, твои аппетиты несоразмерны услуге. Ты хочешь слишком многого.

– А разве честь твоего рода стоит меньше? – рассмеялся тот – Или вы уже смирились?

Эрдамон опешил от такой наглости. Затем медленно откинулся на спинку кресла и смерил оппонента презрительным взглядом.

– Осторожнее. Не забывай, с кем говоришь. И убери свои поганые лапы от моего подлокотника.

Инквизитор остановился, но руку при этом так и не убрал.

– Мы договорились?

Белар глубоко задумался и прикрыл глаза. Этот момент он использовал, дабы связаться с главой Небесного Доминиона.

– Господин, я жду ответа.

И ответ был получен. Но не тот, которого ждал Инквизитор.

– Ты лишь карманный палач и ищейка – наконец произнёс эльф – Старая, коварная, хитрая. Но при этом ты по-прежнему чья-то сучка. Сидеть, лежать, служить. А в перерывах вылизывать себе яйца. Разумеется, тебе хочется верить, что за прошедшие тысячелетия ты обрел статус и влияние, и потому можешь заявляться ко мне и выторговывать себе преференции, но я хочу, чтобы ты помнил: какого бы зайца пёс не задрал, он все равно не сможет обедать за хозяйским столом. Знай своё место.

На последней фразе Инквизитор получил личное сообщение. От бога.

– Эрдамон – томно вздохнул Стракер – Твоя манера ведения переговоров меня смущает. Пожаловаться самому Зилоту… Надо же, не думал, что он общается с кем-то кроме тебя.

– И не общается. По крайней мере, ответить ему ты не сможешь. А не уберешь лапу от кресла – тебе напишет сам император. Вряд ли Мэнелию понравится, что его главный экзекутор начал помышлять о взятках. Он вообще в последнее время стал крайне раздражителен.

Инквизитор отпустил подлокотник и медленно переместил руку себе на колено.

– Не знаю, в каких пыточных застенках ты пропадал – продолжил Белар – Да и, честно говоря, мне плевать. Но за прошедшее время много чего изменилось. И теперь сфера влияния Небесного Доминиона распространяется далеко за пределы твоего представления.

– Это заметно. Вопрос лишь в том, надолго ли?

– Время покажет. На этом всё. Убирайся.

Инквизитор встал и направился к выходу.

– Три дня. Я уничтожу их ровно через три дня. Не успеете – вся слава и почести достанутся мне. А Фройлин так и останется всемирным посмешищем.

– Мы управимся раньше. А если и нет – он не ребенок. Переживёт.

– Охотно верю.

– Да, и еще одно – Эрдамон выдвинул ящик стола и швырнул через комнату маникюрный набор – Возьми, пригодится.

– Спасибо, но, пожалуй, обойдусь – улыбнулся Стракер – Кровь, гной и кутикулы мне как-то привычнее.

* * *

– Гистург, Зунгулин, копи Калакир, руины Аксис, солончак Ризза, озеро Грейн… – Фройлин рассматривал карту с отметками для построек будущих «ферм» – Отец, а ты уверен, что отказ Инквизитору – правильный выбор?

– Минуту.

Дочитав до конца, Эрдамон убрал в сторону свиток и внимательно посмотрел на сына.

– Что ты имеешь в виду? – переспросил граф.

– Стракер хочет заполучить доступ к кормушке. Одним больше, одним меньше – не вижу разницы. Для нас это все равно ничего бы не стоило, однако теперь клан обзавёлся новым врагом. Причем крайне опасным.

Белар старший медленно снял очки и принялся протирать стекла специальным платочком. В последнее время даже зрение стало его подводить.

– Кто мы, по-твоему? Садисты? Палачи? Хладнокровные убийцы?

Фройлин смутился.

– Но ты же сам ненавидишь низшие расы? И в особенности «двадцать первых».

– Безусловно. Люди, как и гоблины, игвы, орки и многие другие – биологический мусор. Галактическое отребье и грязь под ногтями. Но при этом не стоит забывать, что они разумные и живые. Есть тонкая грань. Пройдешь мимо и не заметишь – потеряешь себя.

Паладин промолчал.

– Вот тебе пример. Один мясник забивает скот, но делает он это в силу необходимости – продолжил отец – Потому как понимает, что никто другой этого делать не станет. Пожалеет или побрезгует замарать руки. А есть и другой. Тот, что будет резать глотки и крушить черепа с наслаждением. Он с радостью займется этим бесплатно, а если потребуется, то и доплатит. Это насилие ради насилия. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я? В контексте твоего вопроса.

– Не совсем.

– Есть хаос, а есть четкая и аккуратная последовательность действий, система. В хаосе невозможно понять смысл собственного существования. Как и узнать о своем положении в мире и событиях, происходящий вокруг него – Эрдамон подставил очки под свет лампы – Со времен Восстания Титанов Небесный Доминион возложил на себя важную миссию – во что бы то ни стало сохранить привычный уклад. Рано или поздно, случится новый планетарный разлом, и именно мы будем теми, кто пойдёт в авангарде.

– А «фермы» нужны для того, чтобы стать сильнее.

– Верно – кивнул Граф – Поэтому мы не станем подпускать к своей кормушке второго мясника. Ибо я уверен, что в решающий час он переметнётся на ту сторону. Как и те, чьи корабли висят сейчас на орбите. Их лидер Файр Дирайн вполне ясно дал это понять. Правда, он не учел того, что мы примем превентивные меры.

– Спасем мир? – улыбнулся паладин.

– Спасем мир.

Впервые за последние несколько дней Фройлин вновь почувствовал себя на коне. Он верил, что они справятся. Защитят Эль-Лир и станут героями. После такого уже никто не посмеет упрекнуть его в том, что он вырос с золотой ложкой во рту.

– Сын – отец многозначительно указал взглядом на область у него между ног – У тебя снова идет кровь.

Мгновение и от радостного предвкушения не осталось и следа. Волей-неволей, но перед глазами у эльфа пронеслись душераздирающие флешбэки с лицом ухмыляющегося Гундахара. И тот звук. Отвратительный влажный хруст, при одном лишь воспоминании о котором мышцы тела непроизвольно сжимались болезненной судорогой.

– Я боюсь его… – честно признался паладин.

– И правильно делаешь – ответил Эрдамон, вскрывая очередное письмо – Все игвы психи. А этот особенно. Будь его воля, он бы и с Отступником сотворил то же самое. Чисто для галочки. При этом заранее зная, что после такого адское пламя покажется ему морским бризом. Поэтому если хочешь совета – просто пристрели его, без лишней бравады и промедлений. Поединок по правилам – неоправданный риск.

– Благодарю отец.

Фройлин почтительно склонил голову и направился к выходу.

– Постой. Я хотел кое-что уточнить. С вами был «двадцать первый» по имени Моист. Снайпер из Райза. Он уничтожил двух орков, но Эо О’Вайоми не тронул, почему? Насколько я знаю, тот был виден как на ладони.

– У него кончились божественные пули. Я выдал всего две.

– Ясно – Эрдамон вернулся к чтению – В следующий раз выдай больше. Или объясни, куда стоит целиться в первую очередь. Потому как еще немного и потомок стихиалия станет чрезвычайно опасен. Особенно если получит класс стража и «возвращение к истоку».

– Опасен? Насколько?

– Настолько, что Зилот выражает обеспокоенность. В грядущем конфликте стихиалии нам не нужны. Даже среди союзников. Они слишком непредсказуемые и руководствуются собственными представлениями о справедливости.

– Я непременно уничтожу его – кивнул паладин и шагнул за порог.

– Не сомневаюсь.

Белар отложил прочитанный свиток и перешел к следующему. Однако спустя пару минут все-таки не удержался и посмотрел на кровавое пятно, оставленное Фройлином на сидении. «Бедные родственники» – подумал он – «Сперва дед, затем отец, так теперь еще и сын».