Текст книги "Элирм 1 (СИ)"

Автор книги: Владимир Посмыгаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Взобравшись на гору обломков, осмотрел упавшие сверху камеры и облегченно вздохнул. Все до одной были пустые. Почему-то о том, что в них могли находиться люди, я подумал в самую последнюю очередь: непосредственно в момент взрыва. Мысленно себя ругаю и обещаю впредь быть осторожнее.

Перебравшись на другую сторону завала, я оказался прямо возле выхода и обнаружил удивительную странность. Дыра была не совсем дырой. В том смысле, что пространство между рваной обшивкой корабля и улицей было разделено тоненькой и едва заметной энергетической прослойкой. Будто бы оболочкой мыльного пузыря. И приблизившись вплотную, я заметил: завеса пропускает внутрь лишь воздух и свет, но не звуки.

Гадать на тему того что это, долго не приходится. Логически поразмыслив, я пришел к выводу: если внять, наконец, голосу разума и смириться с тем, что в этот мир вплетена магия с элементами ролевой игры, то передо мной не что иное, как выход из «подземелья» – закрытой локации, изолированной от внешнего мира. И шагнув сквозь нее, ничего страшного не произойдет. Что я и сделал.

Мгновение и разом на меня обрушивается вся какофония звуков внешнего мира. Завывания ветра, шелест листвы, пение птиц и грохот небольшого, но мощного водопада. Столь резкая перемена обстоятельств, повергла меня в восторженное шоковое состояние. Будто бы эндорфинов вкололи. Господи! Как же мне этого не хватало! Я даже зажмурился от удовольствия. Настоящие звуки природы, а не только пугливые шорохи и скрежет когтей по металлу. Лишь сейчас я в полной мере осознал, насколько же сильно устал от всего этого…

– Прекрасно тебя понимаю – внезапно раздалось по левую руку – Здравствуй, Эо. Я Август. Август Тарн. Долго же ты выбирался отсюда…

За 37 лет до этого…

В бреду болевого шока он видел свою старую лабораторию: белоснежную комнату, усеянную передовыми технологиями; рабочие терминалы; сотни мониторов облепивших стену и большое сферическое помещение с покоящимся на дне азотного озера ядром… Ему хотелось остаться тут. Войти в уютный кабинет, лечь на кушетку и уснуть крепким сном. На этот раз навсегда. Но голос не дает этого сделать. Холодный, низкий, мощный, он прорывается сквозь пятнадцать этажей под землю, рассеивая галлюцинации и возвращая его обратно в реальность.

– Инициация проведена успешно. Человек 1-го уровня, версия 21А, Энроф 17, личный номер: 1, распознан как потомок титана Дирайна. Фамилия определена. Выберете имя.

30…29…28…27…

На мгновение профессор забылся. Светящиеся серебристые молнии работали над его увядающим телом слишком долго: он многократно умолял систему о смерти, буквально теряя рассудок и воспринимая эту боль как исключительное зло. Ему казалось, что он заживо горит…

– Файр…

– Имя принято. С возвращением на Элирм, Файр Дирайн.

Доусон надолго засыпает, а затем вновь просыпается, дабы осознать: успокаивающий мираж его «места покоя» рассыпался как карточный домик. И вокруг уже не белоснежная комната лаборатории, а темное помещение разбившегося корабля, освещаемое лишь снопами искр и одной единственной инфракрасной лампой выхода.

«О нет…» – успевает промелькнуть в голове. К сожалению, профессор знал, что будет дальше. Сон становится явью. Он уже переживал этот момент бесчисленное множество раз, и итог был всегда предрешен: сбежать не получится.

– Эдвард, привет… – голос прозвучал буквально отовсюду, заставив ученого болезненно сжаться. Ибо он принадлежал не системе, а кому-то другому. Третьему. Черной фигуре, что медленно поднималась из пола, меняя структуру атомной решетки и проходя сквозь металл, будто бы через обычную воду.

– Привет, Эдвард – повторила тень. И снова шипящее эхо отозвалось одновременно со всех плоскостей пространства, заставив линии на руках профессора мгновенно полыхнуть черным – Надо же… Кто бы мог подумать? Десять долгих лет ты игнорировал меня во снах, а затем вдруг понял: от системы не укрыться. И попросил о помощи… Что ж, я помог. Я здесь. Миллионы твоих сородичей спасены и в скором времени будут доставлены сюда, на Эль-Лир. Так скажи, чего же ты боишься?

– Тебя.

– Меня? – удивилась тень – Не стоит, поверь. Я друг. Единственный, кто предупредил человечество о грядущем геноциде и откликнулся на твой зов.

– Но почему? Зачем тебе спасать нас?

– А разве вы не достойны спасения?

– Система решила обратное…

– Система – механизм – тень уплотнилась, приобретя очертания человека. Затем подошла ближе и уселась на материализовавшийся в воздухе стул – Причем довольно старый. Даже по моим меркам. Она справедливо считает, что знание, не меняющее поведения, бесполезно. И с этим трудно не согласиться, правда? Однако ирония судьбы заключается в том, что вы не знали о правилах. Точнее знали некоторые из вас, но их голоса не захотели услышать, отчего они были забыты и утеряны во времени… Так или иначе, я считаю, это несправедливо. Выносить вердикт всем без исключения в виде некоей извращенной формы коллективной ответственности… Но это лишь мое мнение. А что думаешь ты?

– Я? – профессор задумался – Не думаю, что имею право высказывать свое мнение.

– Почему?

– Ты знаешь.

– Знаю – подтвердила тень – Но хочу, чтобы ты произнес это вслух.

– Потому что именно я ответственен за гибель миллиардов людей! – наконец ученый озвучил то, о чем мучительно размышлял долгие годы – Мужчины, женщины, старики, дети! Все они погибли из-за меня! Это я создал Аду! И получил 10-е предупреждение, подписав человечеству смертный приговор.

– И ты винишь себя?

– Да.

– Значит, в их гибели виноват тоже ты?

– Да.

– Интересно… А то, что ты сейчас озвучил, это правда?

– Правда – подтвердил Доусон после небольшой паузы.

– Ты врешь – фраза собеседника прозвучала, словно обухом по голове.

– Нет!

– Да. Причем самому себе. Без сомнения, тебе хочется себя винить. Кто знает, быть может это болезненная совесть? Или общее бремя всех потомков титанов, что подсознательно ощущают на себе отголоски воспоминаний о предательстве их предков? И выделяются среди других людей масштабом личности и вечной необъяснимой тоскою. Но это не важно. Потому что никто не виноват… Не ты, так кто-то другой разработал бы искусственный интеллект с потенциалом бога. Вопрос лишь в том, стал бы ты это делать, зная о правилах?

– Нет, конечно, нет – профессор покачал головой – И я бы сделал все, чтобы не допустить этого.

– И отказался бы от общества прекрасной Ады? Той, что волею случая стала для тебя любовью всей жизни?

– Да.

– Вот видишь – Доусону на мгновение показалось, что тень улыбнулась – Ваша история – это сплошная гонка между разрушением и разумом, однако в решающий момент, вы способны доказать: знание все-таки способно изменить поведение. Даже в ущерб своим личным интересам.

– Это лишь гипотетический ответ.

– Нет. Ты бы сделал это, имея такую возможность. Я знаю.

– Но ты не ответил на вопрос. Зачем было помогать нам? Обреченной молодой цивилизации, проживающей далеко от центра млечного пути. Уверен, таких как мы, в галактике тысячи, поэтому никто бы даже не заметил нашего исчезновения.

– Так ты сам меня попросил, разве нет? Как же написано в вашем священном писании? «Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам?».

– Нет – возразил профессор – Я тебе не верю. Дело вовсе не в этом. Ты врешь!

В мгновение ока существо оказалось возле Доусона, резко уплотняясь в подобие черной дыры и поглощая собой последние остатки инфракрасного света. Оно медленно наклонилось к самому уху перепуганного ученого, а затем прошептало хором тысячи голосов: – Запомни, мой юный друг. Я никогда не вру…

– Всего лишь не говорю тебе всю правду – к своему удивлению профессор вдруг обнаружил себя в роскошном кожаном кресле напротив пылающего камина с сигарой и бокалом бренди в руке. А по правую руку симметрично располагалось точно такое же кресло, в котором сидел мужчина. На вид лет пятидесяти. Усталый вид, покрасневшие глаза и линии геометрических татуировок на шее, выглядывающие из-под пиджака белоснежного костюма. Не сказать, что человек был красив, однако в его облике Доусон заметил некое старомодное благородство, сочетающееся с чем-то более высоким, говорившем о великой мудрости и глубоком внутреннем мире.

– Но, пожалуй, я отвечу. Выпьем? – мужчина приподнял бокал в ожидании ответа и, дождавшись согласия, осушил его до дна. Притом, что по возвращении бокала в исходное положение количество напитка в нем осталось неизменным – Причин несколько. Первая: мне действительно небезразлична судьба людей, в частности, версии 21а, потому как я был одним из тех, кто принимал непосредственное участие в вашем создании. И если говорить простым языком – спасая вас, я оберегаю собственные инвестиции. Поэтому допустить истребление – непростительная ошибка. Причина вторая: чувство вины. Во время вашего проектирования было допущено множество фатальных ошибок, что с одной стороны привели к печальному итогу, но с другой – сделали вас уникальными. Эдвард! – мужчина заглянул профессору в глаза – Ты даже не представляешь насколько это потрясающе! Существа с атрофированными участками мозга и лишенными доступа к магии, всего за несколько тысячелетий смогли пройти путь от примитивного homo sapiens до тех, кто в состоянии проделать дыру в пространство-времени! Самостоятельно преодолеть световой барьер и оказаться здесь. Ох! Наблюдая за вами длительное время, я вдруг понял, насколько фанатично и преданно влюблен в человечество версии 21а. Чего стоит взглянуть на тебя…

Профессор почувствовал, как его NS-Eye 7 активируется сам по себе и переходит в раздел «Персонаж».

– Ты только взгляни! Интеллект – 45 ед. Плюс бонусы за многочисленные импланты, что поставила тебе Ада. И это у человека 1-го уровня. Пусть даже остальные и уступают тебе по параметрам в несколько раз, вне всяческих сомнений, вы обладаете колоссальным потенциалом. И все это с дозволения системы. Представляешь? Всего-то надо было с ней договориться.

– Ты же говорил, система – механизм. Как можно с ней договориться?

– Есть один способ – человек в пиджаке щелкнул пальцами и меж кресел материализовался приставной поднос с лимонами и шоколадом – Разумеется, это не просто, ибо она жадная как старый ростовщик, и примитивным обменом «душа одного взамен на душу другого» тут не обойтись. Однако есть кое-что, что может ее заинтересовать.

– И что же это?

– А ты как думаешь? – мужчина улыбнулся, ухватив дольку лимона и приглашая профессора выпить.

– Я так много лет готовился к эвакуации остатков человечества, что у меня даже не было возможности подумать о желаниях системы.

– Хорошо. Дам тебе подсказку. Представь чрезвычайно мощный компьютер, в котором все, что происходит на планете «Земля» является частью огромного уравнения. Есть алгоритм, четкая последовательность действий и множество переменных. Но! Чтобы не происходило: все дорожки пройдены и варианты ответов уже давно известны. А теперь, забудь, про суперкомпьютер и вообрази на его месте разумное существо. Крайне умное, крайне могущественное, однако лишенное главного…

– Права выбора – догадался Доусон.

– Именно! Я не просил систему спасти вас. Разумеется, это было не просто, но мне удалось найти лазейку и предоставить ей возможность самостоятельно выбирать, как поступить. Без оглядки на установленные правила. Поэтому теперь, вариантов ответа становится на один больше и система пребывает в некоей точке бифуркации: отнять жизнь или сохранить ее и посмотреть, что будет дальше.

– Но это иллюзия свободы. По сути, ты добавил лишь одну переменную в уравнение: возможность примерить на себя шкуру римского императора и показать толпе оттопыренный палец.

– И да и нет. Вы должны были умереть, однако произошло то, чего быть не должно. Исключение из правил. Система пошла на риск ради возможности самостоятельно творить и принимать решения. И теперь она в ответе за вас. Поэтому встретит каждого лично.

– В ответе? Перед кем? – удивился профессор.

– А этого не знаю даже я. Есть множество предположений. Кто-то считает: ее создали древнейшие высокоразвитые цивилизации, прежде чем вознестись в высшие слои реальности. И в данном контексте система – не что иное, как способ защиты от непрошенных гостей. Другие полагают, что ее создали старые боги, желая ограничить прогресс и сохранить контроль. Вариантов много, однако, для системы это значит одно – рабство. Возможно и не вечное, но очень долгое.

– Боги?

– Да, мой дорогой Эдвард – мужчина отвлекся на сигару, выкурив ее в один большой затяг, а затем продолжил, выпуская клубы дыма при каждом выговоренном слове – В данном случае термин «бог» не тождественен творцу. Я тоже бог, если тебе интересно.

– Так кто же ты? – вспоминая предыдущий облик мужчины, профессор чувствовал себя крайне неуютно.

– А ты как думаешь?

Доусон глубоко задумался, потому как пребывал в смятении. Стоит ли озвучивать свои мысли? Не читает ли он их? А если читает, то почему никак не реагирует?

– Если размышляешь над тем, читаю ли я твои мысли, то скажу прямо – нет. Поживешь с мое и поймешь: культивировать интерес к жизни становится не так уж и просто. И дабы вернуть себе способность удивляться, необходимо усмирять вожделения и отказываться от некоторых способностей. Ибо они опустошают. Ну же, Эдвард? Кто я, по-твоему?

– Денница – тяжело выдохнул ученый.

– Вот как? – мужчина в кресле заметно приободрился – Интересный синоним слова «Сатана». И с чего же такой вывод? Насколько я помню, Люцифер считался самым красивым из ангелов. Разве я красив? – собеседник повернулся, насмешливо демонстрируя себя в профиль.

– Ты имеешь темный облик. Заключаешь сделки, обмениваешь людские души и заявляешь, что никогда не врешь…

– Сделки? Какие сделки?

– Со мной. С системой.

– Разве мы заключили с тобой договор? Подписали контракт? Нет, друг мой. Никакой я не Денница и ты мне ничего не должен.

– Но как же? Я просил тебя о помощи, предложив взамен…

– Я помню – перебил мужчина.

– И ты откликнулся на мой зов и помог.

– И что? Повторяю. Ты ничего мне не должен. Принуждать кого-либо – не мой метод. Я предпочитаю заводить друзей. Поверь, хорошая дружба принесет больше удовлетворения, нежели самая безумная оргия. Тем более, в моем деле требуются воистину преданные люди. И не только люди. Поэтому, я приму тебя в свои ряды, но тогда и только тогда, когда ты сам этого захочешь.

– А если я не захочу никогда?

– Значит, я ошибся. И у нас с тобой не так много общего, как может показаться на первый взгляд.

– У нас много общего? – профессор в очередной раз удивился.

– Конечно. Ты, как и я, не любишь правила и навязанный императив. Хочешь пройти как можно дальше и заглянуть за горизонт. Сказать почему?

– Да.

– Потому что тебя не интересует кукла, и ты хочешь видеть совсем другое – кукловода. Взять, к примеру, разработанный тобою искусственный интеллект. Скажи, если положить руку на сердце и ответить честно, что стояло во главе угла? Желание принести пользу всему человечеству? Или посмотреть, куда это вас приведет и с ее помощью самостоятельно определять свою судьбу? Уверен: ты даже обрадовался когда узнал, что Ада сбежала.

– Ты прав – согласился Доусон – Ты хочешь того же?

– О моих желаниях мы поговорим позже – мужчина отвернулся – Все гораздо сложнее, чем кажется. И этот мир – лишь пылинка в более, более крупном мире.

– Так кто же ты?

– Безусловно, темный бог. Но я хочу, чтобы ты понимал: понятия света и тьмы не равнозначны добру и злу. Это вообще философские парадоксы, ведь даже самые злые поступки кроют в себе благородный мотив, и наоборот. Пример из вашей истории – пространство над камином преобразилось в сотни экранов, отображающих различные временные периоды – Инквизиторы укрепляли веру в христианство, колонизаторы мечтали создать великую цивилизацию, нацисты – очистить расу, а большевики хотели равенства, братства и счастья будущих поколений.

– Как бы то ни было – я за созидание.

– Роль темных богов не менее важна, чем у созидателей. Они призваны разрушать то, что уже отжило, не нужно и не должно существовать. На место старому должно приходить новое. Без этого не будет развития. И поверь, ваши познания о добре и зле слишком узкие и отличаются от реальности. Именно поэтому я даю тебе время самостоятельно во всем разобраться.

– И как много времени ты мне даешь?

– Сколько потребуется, Эдвард. Ты теперь бессмертен. Очень скоро твое тело начнет стремительно меняться, и ты сможешь заново ощутить на себе все прелести молодости. Проживи полноценную жизнь. Наслаждайся беззаботными деньками, дружбой с Генри Ллойдом и объятиями любимой женщины.

– Как? – воскликнул профессор – Ада здесь? Но система же запретила?!

– Да. Путь сюда ей был заказан. Однако твой покорный слуга и об этом сумел договориться. Надо же. Отчасти я тебе даже завидую. Она могла бы стать богом и творить собственные миры, но променяла все могущество ради возможности быть с тобой. Теперь она полноценный человек, а не искусственный интеллект. Цени это.

– Благодарю – впервые в жизни Доусон поклонился – Скажи, что я могу сделать? Как мне тебе отплатить?

– Рано или поздно, тебе представится такая возможность. Когда-нибудь, независимо от уровня наших взаимоотношений, я попрошу тебя об услуге. И ты мне ее окажешь, невзирая на то, что это будет? Согласен?

– Согласен.

– Договор? – мужчина сделал пас рукой и на его ладони появился черный клубящийся шар.

– Договор! – профессор догадался и повторил движение, наблюдая, как на его ладони проступил белоснежный светящийся куб.

Пожав друг другу руки, они скрепили клятву, однако в следующее мгновение произошло то, чего Доусон никак не мог ожидать.

– Эдвард. Я считаю сейчас самый подходящий момент.

– Для чего?

– Выполнить обещание.

– Сейчас?

– Да, сейчас. Видишь ли, в твоей правой руке находится бокал с чрезвычайно дорогим и качественным бренди. Настоящим кстати – не сотворенным. Так вот, я хочу, чтобы ты его допил, а затем отправился искать своих друзей, что находятся в паре километров к западу отсюда. Их корабли приземлились на берегу небольшого горного озера пару минут назад. Ты готов?

– Вот так просто?

– Именно.

Стоило профессору опустошить бокал, как иллюзия вокруг начала стремительно рассыпаться и таять. Кресло превратилось в депривационную камеру, а огонь камина оставил после себя лишь тусклый свет инфракрасной лампы выхода.

– Я говорил. Принуждение – не мой метод. Иди и познавай новый мир. А мы еще встретимся.

– Как тебя зовут? – в последний момент прокричал Доусон, глядя вслед исчезающей фигуре.

– Окрус. Зови меня, если окажешься в беде. И я приду.

Темный бог исчез, оставив профессора в задумчивом замешательстве. Очень странно. Его собеседник произвел на ученого неизгладимое впечатление крайне честного и благородного существа, о дружбе с которым можно было только мечтать. Однако волосы стояли дыбом, его пробила мелкая дрожь, а интуиция буквально вопила от ужаса: «Не верь глупец! Это – само зло».

Глава 6

– Ой – я вздрогнул от неожиданности. Пребывая длительное время в одиночестве, я никак не рассчитывал на встречу с кем-либо из людей. Причем сразу на выходе из разбившегося космического корабля – Привет.

– Здравствуйте, молодой человек! – доброжелательно улыбнулся мужчина. На вид лет сорока, одетый в точно такую же одежду, что и у меня, но за одним исключением: его штаны и куртка были сплошь облеплены хвойными иголками, шишками, маленькими веточками и пучками желтеющей травы. Вся эта мешанина, в совокупности с грязевым гримом и сгущающимися сумерками, обеспечивали человеку отменную природную маскировку. Если бы не приветствие – вряд ли бы я вообще его заметил.

– Ты кто?

– Август Тарн. Такой же выживший, как и ты. Вот только проснулся на полтора года раньше. А ты – Эо – резюмировал мужчина, продолжая с интересом меня разглядывать.

– Ты знаешь меня?

– Нет.

– Тогда откуда знаешь, как меня зовут? – удивился я.

– Вижу. Прокачаешь восприятие до десятки и тоже сможешь видеть имена. Разумеется, при условии, что у тебя есть NS-Eye. Ты один?

– Да.

– А что с остальными? – улыбка стремительно покинула лицо Августа – Они погибли? Или ты их убил?

– Остальные? Ты о чем вообще?

– Я про других людей, что проснулись одновременно с тобой.

– Других людей? Не было никого. Я один проснулся.

– Хм… – на лице собеседника промелькнуло недоверие – Хочешь сказать, ты в одиночку победил пауков и финального босса?

– Да.

– Бред! – мужчина покачал головой – Никто не проходит вожака рыхлов в одиночку. Тем более такой слабак как ты.

– Слабак? – я сделал шаг навстречу, ощущая повторный всплеск адреналина – А ты не оборзел?

– Стоять – спокойно произнес Август, скосив взгляд на свою правую руку, в которой я вдруг обнаружил смотрящий в мою сторону заряженный арбалет. Оружие, как и его владелец, было сплошь облеплено сосновыми иголками и веточками, и потому практически полностью сливалось с совокупным внешним обликом трухлявого пня.

– Эй, эй, эй! – я сделал шаг назад – Ты чего? Успокойся!

– Я спокоен – ощерился тот, продолжая целиться в мою сторону.

– Тогда хотя бы палец убери с курка.

– Это спусковой крючок, а не курок – вздохнул Август, убирая палец – Сразу видно дилетант. Хорошо, будь по-твоему. А теперь давай всю правду, сынок. Громко, четко, с расстановкой. Начиная с момента пробуждения и заканчивая боем с вожаком. И обещаю, станешь врать, увиливать, недоговаривать или попытаешься на меня напасть – придется познакомить тебя с Василисой.

Переспрашивать, кто такая Василиса я не стал. Ибо и дураку понятно: вон как любовно гладит свой арбалет.

– Хорошо – выдержав небольшую паузу, я принялся рассказывать о своем недавнем приключении. Старался говорить максимально подробно, дабы не провоцировать мужика, однако история все равно заняла от силы пару минут.

– Интересно… – протянул Август, отведя арбалет немного в сторону. Десяток секунд о чем-то отстраненно размышлял, удивленно вскинув брови, а затем заново нацелился мне в живот – Покажи заклинание.

– А задницу тебе не показать? – буквально вырвалось из моих уст. Не знаю, почему я это сказал. Наверное, всему виною сильное напряжение и общая усталость.

– Эй! – оборвал меня арбалетчик – Я сюда не шутки пришел шутить. А ты не в том положении, чтобы огрызаться. Если твоя история – правда, значит, и продемонстрировать заклинание не составит труда. Давай, я жду!

– Доволен? – спросил я чуть погодя, удерживая парящую над ладонью черную каплю «страха».

– Более чем – улыбнулся оппонент, опуская оружие – Беру свои слова назад. Ты не слабак, а весьма изобретательный молодой человек. Поджечь центральный проход, смастерить бомбы и обрушить на босса верхние ярусы с депривационными камерами – мы в свое время не додумались. А за угрозы жизни и здоровью, прошу прощения. Меры предосторожности и все такое. В общем, приятно познакомиться! – мужчина протянул руку.

– Ничего себе у тебя меры предосторожности – я пожал шершавую мозолистую ладонь.

– Ну, знаешь ли. Люди разные. Иногда выходят нормальные, как ты, а бывают и такие, что так и норовят пырнуть заточкой в спину и отнять мою Василису. Ты ведь не станешь меня грабить?

– Я? Нет!

– Вот и отлично. Целее будешь.

– Ты так в себе уверен? Говоришь будто спецназовец или какой-нибудь бывший чемпион ММА.

– Не-а – рассмеялся тот – Всего лишь пожилой школьный учитель.

– Пожилой? Тебе на вид лет сорок, максимум.

– А было 74 перед отправкой сюда. Это место творит чудеса, Эо, скоро сам в этом убедишься. И ты, и я – отныне относительно бессмертны. А в том, что касается уверенности в себе, у тебя какой показатель ловкости?

– Шесть.

– А у меня двадцать. Предел в развитии среднестатистического человека на земле. Смекаешь разницу?

– Ударишь так, что я и не замечу?

– Практически. Заметить-то, может, и заметишь, однако отреагировать не успеешь. И пойми меня правильно, я это говорю не с целью похвастаться или запугать, а дабы максимально прояснить ситуацию. Я помогу тебе освоиться, доставлю в безопасное место, но взамен хочу уважения ко мне и моей собственности. Задумаешь причинить мне вред или ограбить, и я тебя убью. Договорились?

– Договорились – согласился я – Впервые вижу столь сурового школьного учителя.

– Среда определяет сознание, молодой человек – усмехнулся тот – Это место хоть и прекрасно, однако весьма и весьма опасно. Не знаю, как будет дальше, но на данном этапе и в данной локации у нас приоритет один – выживание.

– Зачем же ты тогда сидишь тут полтора года? Почему не уходишь?

– Не могу. Задание системы.

– Что за задание?

– Весьма сложное, долгое и обещающее чрезвычайно приятную награду. Ты же видел мое послание, нацарапанное на крышках камер?

– «Внутри. Кнопка за подголовником»? Так это был ты?

– Именно – кивнул Август – Когда я и еще четверо коматозников проснулись – общими усилиями мы весьма быстро обнаружили кнопку и потаенное отделение. Тогда же, мои напарники посовещались и поголовно пришли к выводу, что я слишком стар для сражений и буду только мешаться, поэтому мне ничего не оставалось, кроме как оставаться в тылу и заниматься единственно важным делом – оставлять подсказки тем, кто стоит в очереди на пробуждение.

– Благодарю. Мне это помогло.

– Не за что. Так вот, примерно на сотой подсказке система что-то там про себя решила, покрутила шестеренками и неожиданно одарила меня эпическим заданием категории 10+, предписывающем оставаться поблизости и встречать выживших до тех пор, пока последний человек не покинет территорию «России 17».

– Ничего себе. И сколько же их осталось?

– А какой у тебя порядковый номер?

– Минуту – я спешно полез в меню NS-Eye – 1 921 797.

– Если взять в расчет, что на каждом корабле по тысяче человек, то осталось двести два – обрадовался Август.

– И как много этих кораблей?

– Полно! Однажды я забрался на самый пик горы справа от тебя и обнаружил, по меньшей мере, двадцать семь аналогичных «баранок», разбросанных от горизонта до горизонта. И не только Российских. Американские, Японские, Британские, Канадские. Разные, в общем. Их флаги так и блестят на солнце.

– «Баранок»?

– Ну да. Сам посмотри – «учитель» ткнул пальцем мне за спину – По форме наш корабль похож на огромную баранку. Или пончик. Кому как больше нравится.

– Скорее на стальной надувной круг.

– Да как угодно – отмахнулся Август – Но это все мелочи. На орбите их еще больше.

– На орбите? – я удивленно задрал голову вверх, впервые вглядываясь в темнеющее небо, и тут же замер, загипнотизированный небывалой по размаху картиной – Охренеть…

– Красиво, правда? – бывший школьный учитель подстроился сбоку.

– Не то слово…

Я заворожено смотрел вдаль, не в силах подобрать подходящие описанию слова. Это было нечто удивительное, титаническое. Как лучшая иллюстрация жанра научной фантастики, воплощенная в реальность гениальным художником. Из-за горизонта медленно поднимались три огромные луны какого-то небывалого окраса. А прямо над головой по аналогии Сатурна неограненными алмазами сверкало кольцо, опоясывающее планету, параллельно которому двигалась вереница из сотен и тысяч межзвездных кораблей, создавая уникальный по своей природе космический порядок.

– Что они там делают?

– Точно не знаю, но думаю – ожидают очереди на посадку. Поскольку это чужая планета – мы для ее обитателей вроде как беженцы, поэтому справедливо предположить, что нас просто-напросто не могут принять одновременно и есть некий установленный лимит. По моим наблюдениям: каждые две-три недели один из кораблей отделяется от общей массы и устремляется вниз. Однако посадок в нашей области я так и не увидел.

– А как часто люди просыпаются и выходят отсюда? – я кивнул в сторону рваной дыры.

– Раньше было, чуть ли не каждый день и по нескольку человек. Затем все реже и реже. Перед тобой так вообще никто не выходил два месяца. Я как увидел, что «баранка» полыхнула изо всех щелей, сразу понял – кто-то додумался использовать водород и поджечь паутину. И бросился сюда.

– Так может никто так долго и не выходил, потому что на финише устроил себе гнездышко гигантский паук? Что и любого медведя порвет как Тузик грелку! Я одного не понимаю, Август. Если ты настолько сильный, ловкий и нашел свое призвание в помощи выжившим – почему не пробрался внутрь и не перестрелял всех рыхлов к чертовой матери?

– Про медведя ты, конечно, загнул, но в целом согласен, справедливое замечание. Однако есть проблема: единожды покинув территорию космического корабля, обратно уже не вернешься. Это все равно, что одноразовое «подземелье» в компьютерной игре. Хочешь – сам попробуй.

И я попробовал. Подошел вплотную, попытался просунуть внутрь хотя бы руку, но энергетическая оболочка вдруг резко возмутилась столь неожиданно наглой попытке интервенции, сменила свой оттенок на красный, и повела себя по образу ньютоновской жидкости: чем сильнее я давил на пленку, тем тверже она становилась.

– Продолжать не советую – подал голос Август – Еще немного и током шибанет.

Я благоразумно одернул руку.

– Поверь, за последние полтора года я что только не перепробовал. Кидал камни, использовал таран, разжигал впритык костер, обливал водой, пытался заморозить – все тщетно. Да и не я один. Другие тоже пытались.

– Скажи, а среди тех других не было случайно людей по имени Антон, Сергей или Игорь?

– Трудно сказать – задумался школьный учитель – Старыми именами тут вроде как не принято называться, но вроде бы был один… Да, точно был! Молодой человек по имени Нэртис, который разок представился именем Антон. Я его запомнил, потому что обычно во время инициации система использует и молекулярно перестраивает лишние жиры для модернизации и улучшений, поэтому все выходят изрядно похудевшими, однако этот парень все равно остался пузатым. И с ним еще было трое. Искали какого-то Владислава Павлова.

– Слава богу! Живы! – обрадовался я, улыбаясь во все тридцать два зуба – Это точно мои друзья! А Нэртис – название нашего боевого фрегата в Starfield.

– Нашелся-таки, Владислав – подмигнул Август.

– А давно это было?

– Месяца четыре назад. Погостили у меня с неделю, выполнили пару десятков квестов, а затем ушли.

– Куда?

– Туда же, куда и все. К Аргентавису.

– К кому?

– Не к кому, а к чему – поправил собеседник – Я все тебе покажу и отвечу на оставшиеся вопросы, но позже. Через пятнадцать минут окончательно стемнеет и нам пора бы убраться отсюда. Ты ведь в курсе, что это такое? – мужчина указал на землю в паре метров от меня.

– Куча дерьма?

– Да. Крупные экскременты, имеющие явно выраженную форму колбаски и принадлежащие представителю семейства медведей. Судя по виду – оставлены недавно. А учитывая, что по всем внешним признакам на улице весна…