355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Владимир Поцелуев » Великий Ленин. «Вечно живой» » Текст книги (страница 9)
Великий Ленин. «Вечно живой»
  • Текст добавлен: 4 октября 2016, 00:06

Текст книги "Великий Ленин. «Вечно живой»"


Автор книги: Владимир Поцелуев



сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Разрешение «кардинального вопроса»

Обстановка, сложившаяся после июльских событий, потребовала пересмотра тактики большевиков и их лозунгов. 13 июля 1917 г. ЦК партии большевиков созвал в Петрограде двухдневное совещание членов ЦК, партийных комитетов и Военной организации. Своеобразный анализ политического положения изложил Ленин в четырех тезисах, заключив: «Всякие надежды на мирное развитие русской революции исчезли окончательно. Объективное положение: либо победа военной диктатуры до конца, либо победа вооруженного восстания рабочих…» [210]210
  Ленин В.И.Политическое положение. Полн. собр. соч. Т. 34. С. 2.


[Закрыть]
. Против тезисов Ленина выступили Володарский, Ногин, Рыков и др. Свердлов, Молотов и Савельев активно агитировали за принятие предложенного Лениным курса.

В брошюре «К лозунгам», написанной в середине июля 1917 г., Ленин предлагал и обосновал необходимость снятия лозунга «Вся власть Советам!», ибо, по его мнению, эсеро-меньшевистские Советы стали придатком побеждающей контрреволюции. «Свержение буржуазной контрреволюции не может дать ничто, никакая сила, кроме революционного пролетариата. Именно революционный пролетариат, после опыта июля 1917 года, и должен самостоятельно взять в свои руки государственную власть, вне этого революции быть не может. Власть у пролетариата, поддержка его беднейшим крестьянством или полупролетариями, вот единственный выход…» [211]211
  Там же. С. 16.


[Закрыть]
И все же главный и единственный выход Ленин видел во взятии власти большевистской партией, но это было пока лишь его желание, не ставшее для партии законом.

С 26 июля по 3 августа 1917 г. в Петрограде проходил VI съезд РСДРП(б). И хотя Ленин находился в подполье, он фактически руководил работой съезда, поддерживая тесную связь с ЦК через А.В. Шотмана, С.К. Орджоникидзе, И.В. Сталина, В.И. Зофа и Э. Рахья. В беседах с соратниками, в письмах ЦК он излагал свои взгляды по всем основным вопросам, вынесенным на съезд.

В порядке дня съезда стояли: 1) доклад Организационного бюро; 2) доклад ЦК РСДРП(б); 3) отчеты с мест; 4) текущий момент: а) война и международное положение; б) политическое и экономическое положение; 5) пересмотр программы; 6) организационные вопросы; 7) профессиональное движение; 8) выборы и др.

С отчетом ЦК и докладом о политическом положении на съезде выступил И.В. Сталин; с организационным отчетом – Я.М. Свердлов. В докладах был дан анализ политического положения и деятельности партии после Апрельской конференции. Выводы Сталина и Свердлова соответствовали идеям Ленина и сводились к необходимости организации вооруженного восстания для захвата власти.

В ответ на сомнения «некоторых товарищей» – Е.А. Преображенского, Н.С. Ангарского (Клестова), Н.И. Бухарина и др. – в том, что капитализм в России не развит в такой степени, чтобы можно было бы ставить вопрос о социалистической революции, Сталин заявил, что война и экономическая разруха являются ее необходимостью. У нас очень высокая организованность рабочих, подчеркивал Сталин, которая дает им возможность вмешаться в отношения производства и обмена и тем самым фактически выдвигает вопрос о социалистической революции.

Весьма замысловато для недоучившегося семинариста и весьма знакомо по ленинским идеям. Действительно, уровень концентрации и организованности российских рабочих был высок, но лишь в некоторых промышленных районах страны. К тому же степень организованности и даже наличие опыта революционной борьбы не могли заменить экономических условий и необходимости «вмешиваться в отношения производства и обмена», за исключением единственного метода – насилия.

Сталин пытался представить перспективы победоносной социалистической революции – выход из войны и открытие эры пролетарской революции, пугая, что «в противном случае победу одержит контрреволюция». Таким образом, выводы Сталина и, бесспорно, Ленина в отношении социалистической революции сводились не к степени зрелости экономики, а к политическим факторам, что неизбежно вело к восстанию.

Центральным вопросом развернувшейся на съезде дискуссии являлся вопрос о дальнейшей роли Советов. В.П. Ногин, П.А. Джапаридзе, В.Н. Залежский выражали уверенность в дееспособности Советов и возможности взятия ими власти. И.В. Сталин и некоторые другие делегаты считали, что Советы при руководстве эсеро-меньшевистских соглашателей не способны бороться за власть, призывали сосредоточить внимание партии на вооруженном захвате власти.

Позиции предельно ясны: одни за борьбу своих идей в Советах и поиск компромиссов с другими социалистическими партиями, другие за сепаративно-большевистский курс на вооруженный захват власти.

По резолюции «О политическом положении» из 15 выступающих 8 делегатов высказались за сохранение лозунга «Вся власть Советам!». Бухарин занял промежуточную позицию, шестеро поддержали Сталина. Подготовленная специальной комиссией резолюция представляла компромиссную позицию. Исходя из ленинских предположений о невозможности перехода власти к Советам, большевиками лозунг «Вся власть Советам!» заменялся на лозунг «Полная ликвидация диктатуры контрреволюционной буржуазии». Вместе с тем указывалось на необходимость продолжать работу в Советах «с величайшей энергией».

Итак, несмотря на веру в Советскую власть, явно просматривалась ленинская нетерпимость к представителям Советов, не торопящихся на социалистическую революцию и даже входящих во Временное буржуазное правительство.

Съезд обсудил и принял экономическую платформу партии, потребовав: национализацию и централизацию банков и синдицированных предприятий; установление рабочего контроля над производством и распределением продуктов; организацию обмена между городом и деревней; отмену коммерческой тайны; прекращение выпуска бумажных денег; отказ от уплаты государственных долгов; преобразование налоговой системы.

В резолюции «Об экономическом положении» указывалось, что единственным выходом из критического положения являются ликвидация войны и восстановление разрушенного ею хозяйства «не в интересах кучки финансовых олигархов, а в интересах рабочих и беднейших крестьян».

«Такое урегулирование производства в России может быть проведено лишь организацией, находящейся в руках пролетариев и полупролетариев, что предполагает переход в их руки и государственной власти» [212]212
  КПСС в резолюциях… М., 1970, т. 1. С. 489.


[Закрыть]
.

Охарактеризовав экономическое положение в стране как падение в «бездну окончательного… распада и гибели», съезд подчеркнул, что социалистическая революция является единственным выходом из империалистической войны и из той экономической разрухи, в которую ввергли страну царизм и буржуазия. Один из лидеров большевиков Н. Бухарин в своем докладе – о войне и международном положении – считал, что если в России социалистическая революция победит раньше, чем на Западе, то «перед победившей рабоче-крестьянской революцией на очередь станет объявление революционной войны, т. е. вооруженная помощь еще не победившим пролетариям… Такой революционной войной, – заявил докладчик, – мы будем разжигать пожар мировой социалистической революции».

Итак, большевики были настроены весьма решительно и по-боевому. Борясь против войны, они считали, что после завоевания власти их война будет справедливее для всего мира вне зависимости от желания других.

Большое значение в подготовке и проведении социалистической революции имели профсоюзы и союз молодежи. Съезд призвал профсоюзы взять на себя дело организации производства и распределения продуктов, установления рабочего контроля над предприятиями. Членам партии было предложено вступать в профсоюзы и вести через них борьбу за диктатуру пролетариата, за социализм. Съезд партии вменял в обязанность партийным организациям повышать классовое сознание молодых рабочих и работниц путем пропаганды идей социализма, защищая их экономические и политические права, сплачивать их с опытными революционерами-большевиками в борьбе за социализм.

Решения VI съезда РСДРП(б) были направлены на политическую, организационную и военную подготовку взятия власти. Курс партии большевиков на вооруженное восстание стал директивой для всех ее членов. В то же время съезд призвал пролетариат не ввязываться в преждевременный бой, а готовить силы к моменту общенационального кризиса и массового революционного подъема, когда возникнут благоприятные условия для взятия власти при поддержке бедноты города и деревни.

По мере обострения экономического положения в стране, особенно в промышленных центрах, не только падал авторитет правительства, но и зрел раскол в руководящих органах Советов. ЦИК Советов все более расходился с Петросоветом о конструкции власти. Умеренный, компромиссный ЦИК ассоциировался с Временным правительством, а более радикальный Петросовет с привлекательными для масс лозунгами большевизировался. 12 августа от имени съезда был опубликован «Манифест РСДРП(б) ко всем рабочим, солдатам и крестьянам России», в котором все трудящиеся призывались к решающим боям с буржуазией.

К решительной борьбе готовилась и противоположная сторона. 12 августа Корниловым был отдан приказ о формировании в Пскове, Минске, Киеве и Одессе Георгиевских пехотных запасных полков. Именно на их белые Георгиевские кресты намекала газета «Утро России»: «Кто другой так мучительно сейчас нужен для дела, для работы на спасение гибнущей армии и с ней вместе родины, как не военные народные герои, украшенные белыми крестами?» Так начинала формироваться белая гвардия.

Противостояние нарастало, и все же, на наш взгляд, имелась возможность политического компромисса. В этот же день по инициативе Временного правительства в Москве открылось Государственное совещание, на котором присутствовали представители буржуазии, духовенства, армии, бывшие члены Государственной думы, эсеро-меньшевистского ЦИК.

Большевики бойкотировали собрание, считая его сборищем контрреволюционных сил. В день открытия совещания большевики организовали массовые забастовки в Москве, хотя участники общего собрания рабочих и солдатских депутатов Моссовета 312 голосами против 214 отвергли подобные акции.

Цель совещания сводилась к тому, как отметил Керенский во вступительной речи, чтобы, увидев «картину великого распада, великих процессов разрушения, охвативших страну, оно указало бы пути выхода из этого состояния». «…Положение, граждане, – подчеркивал министр-председатель правительства, – очень тяжелое, и государство наше переживает час смертельной опасности… Мы ждем от вас, представителей русской земли, не распрей, не международных столкновений… Явите ли здесь, в Москве, собравшихся людей великой родины, явите ли вы здесь перед миром и перед нашими врагами зрелище спаянной великой национальной силы, прощающей друг друга во имя общего, или вы явите миру новую картину распада, развала и заслуженного презрения?» Блистая красноречием и душевной искренностью, Керенский страстно призывал к единству: «Этого можно достичь только великим подъемом любви к своей родине, завоеваниям революции, любви и беззаветной жертвенности и отказа от всех своих своекорыстных, личных и групповых интересов, во имя общего и целого…» [213]213
  Государственное совещание: Стенограф. отчет. М.—Л., 1930. С. 5, 15–16, 78–79.


[Закрыть]

Керенский с твердостью в душе и голосе стремился демонстрировать «силу власти». «Если, – заявлял он, – не хватит разума и совести, если – повторяю еще раз – мы будем захлестнуты волной развала и распада своекорыстных интересов и межпартийных распрей, то прежде, чем погибнуть, мы скажем об этом стране – мы позовем ее на помощь, а сейчас мы сами, своей неограниченной властью там, где есть насилие и произвол, придем с железом и со всей силою принудительного аппарата государственной власти» [214]214
  Там же. С. 16, 13, 15.


[Закрыть]
.

«Эта анархия слева, этот большевизм, – предупреждал Керенский, – как бы он ни назывался у нас, в русской демократии, пронизанной духом любви к государству и к идеям свободы, найдет своего врага… – продолжал министр-премьер, – всякая попытка воспользоваться ослаблением дисциплины, она найдет предел во мне».

«Верховный вождь» армии Керенский предупреждал и своих подчиненных. «Все будет поставлено на свое место, каждый будет знать свои права и обязанности, но будут знать свои обязанности не только командуемые, но и командующие» [215]215
  Там же. С. 15.


[Закрыть]
.

Бурная, театрально-эмоциональная речь министра-председателя длилась почти два часа. «Выражение глаз, которые он фиксировал на воображаемом противнике, – так описывал выступление Керенского П. Милюков, – напряженной игрой рук, интонациями голоса, который то и дело целыми периодами повышался до крика и падал до трагического шепота… этот человек как будто хотел кого-то устрашить и произвести впечатление силы и власти… В действительности он возбуждал только жалость» [216]216
  Милюков П.Н.История второй русской революции. София, 1921–1924. Т. 1, вып. 2. С. 127–128.


[Закрыть]
.

Иное впечатление произвел на Милюкова генерал Л.Г. Корнилов, которому 14 августа Керенский предоставил слово. «Низенькая, приземистая, но крепкая фигура человека с калмыцкой физиономией, с острым, пронизывающим взглядом маленьких черных глаз, в которых вспыхивали злые огоньки, появилась на эстраде. Почти весь зал встал, бурными аплодисментами приветствуя «верховного». Его речь была кратка и прямолинейна, хотя по политически-тактическим соображениям он не высказался. Заявив о «погроме» армии, анархии в армии, он предупредил о неизбежных новых поражениях и предложил усилить дисциплину путем предоставления всей власти начальникам, поднятия авторитета и престижа офицерства, ограничения функций армейских комитетов «хозяйственными вопросами». «Меры, принятые на фронте, – подчеркивал он, – должны быть приняты и в тылу… Разницы между фронтом и тылом относительно суровости необходимого для спасения страны режима не должно быть… Нужны решимость и твердое непреклонное проведение намеченных мер» [217]217
  Государственное совещание… С. 64–66.


[Закрыть]
.

Мысль Корнилова развил донской атаман генерал А. Каледин, призвав Временное правительство «освободиться наконец в деле государственного управления и строительства от давления партийных и классовых организаций, вместе с другими причинами приведших страну на край гибели… «Страну, – заявил Каледин, – может спасти от окончательной гибели только действительно твердая власть, находящаяся в опытных и умелых руках лиц, не связанных узкопартийными групповыми интересами, свободных от необходимости после каждого шага оглядываться на всевозможные комитеты и Советы…»

С иных, левых позиций выступил председатель ЦИК Советов рабочих и солдатских депутатов Н. Чхеидзе. Он говорил не только от имени Советов, но и фронтовых и армейских организаций, кооперативов и профсоюзов, фабзавкомов и др. организаций, представляющих революционную демократию. Обвинив самодержавие, «трупный яд» которого «заразил все части народного организма», Н. Чхеидзе предупреждал, что «всякая попытка разрушить демократические организации, подорвать их значение, вскрыть пропасть между ними и властью и сделать власть орудием в руках привилегированных и имущих есть не только измена делу революции – это есть прямое предательство родины… Революционная демократия, – подчеркнул Чхеидзе, – защищает не исключительно интересы каких-либо классов или групп, а общие интересы страны и революции» [218]218
  Там же. С. 78–79.


[Закрыть]
.

Чхеидзе изложил и предложения Советов, которые, по его мнению, диктуются «жизненными интересами страны». Предлагалось установление твердых цен и регулирование заработной платы, введение налога на прирост ценностей и предметы роскоши. Заявлялось о необходимости «отвергнуть всякие захваты чьих-либо земель», а упорядочение земельных отношений временно возложить на местные земельные комитеты. Самые жизненные вопросы должны были регулировать органы самоуправления, избранные всенародно. Национальное самоопределение от России могло решить лишь Учредительное собрание.

Без сомнения, программа эсеро-меньшевистских Советов была демократичной, но малоэффективной в условиях неудачной для России войны, надвигающегося экономического и политического хаоса.

Выступления генералов прошли под бурные аплодисменты, крики одобрения. Речь Чхеидзе вызвала лишь приветствие слева и «части центра». Реакция зала Государственного совещания полностью отражала настроение общества, большинство которого требовало решительных мер по улучшению жизни.

Большевики, отчасти присутствовавшие на совещании в составе профсоюзной, кооперативной и других делегаций, передали в президиум свою декларацию, в которой заявляли, что прибыли в Москву «протестовать от имени рабочих и беднейших крестьян против контрреволюционного собора, чтобы разоблачить перед страной его истинный характер». Конкретных предложений не последовало.

20 августа на заседании ЦК большевиков обсуждался проект резолюции о Государственном совещании, которая на другой день была предложена Петросовету. Наряду с очередной критикой Временного правительства, «проводящего контрреволюционную политику борьбы «кровью и железом» с рабочими и крестьянскими массами», капитулирующего «перед наказами Корниловых, Рябушинских, Милюковых», была отвергнута и «платформа 14 августа», которая квалифицировалась как «политика сговоров и союзов с врагами пролетарско-крестьянской революции», как свидетельство полного политического банкротства «соглашателей». ЦК не ограничился критикой в своей резолюции, а предлагал «кардинальные» меры: «Спасти революцию можно, только ликвидировав диктатуру контрреволюционной буржуазии и добившись сосредоточения всей власти в руках рабочих и беднейших крестьян».

Очередной призыв большевиков к ликвидации контрреволюционной буржуазии, настаивание Ленина на «отсечении» Временного правительства от революционно-демократических организаций, передаче им всей полноты власти порождало обратную реакцию правых на более твердую власть, решительную борьбу с большевиками.

25 августа Корнилов предъявил Керенскому ультимативное требование – уйти в отставку с поста главы правительства и двинул войска на Петроград. Кадеты выразили антиправительственному мятежнику «сочувствие, но не содействие», хотя их министры вышли из правительства, вызвав тем самым новый правительственный кризис.

ВЦИК Советов рабочих и солдатских депутатов и Исполком Всероссийского Совета крестьянских депутатов собрались на экстренное заседание вечером 27 августа. В итоге бурных дебатов была принята резолюция, в которой правительству выражалось доверие, Керенскому поручалось заменить подавших в отставку министров-кадетов «демократическими элементами». Было решено созвать еще одно Государственное совещание с участием лишь революционно-демократических и демократических организаций, так как правое большинство московского Государственного совещания оказалось замешанным в антиправительственном мятеже.

События катастрофически нарастали. 28 августа в приказе № 897 генерал Корнилов заявил, что «единственным исходом считаю установление диктатуры и объявление всей страны на военном положении». Вместе с тем, понимая непопулярность диктаторских мер в период широкой демократии, Корнилов подчеркивал: «…Я во всеуслышание заявлял, что определенно считал и считаю полную невозможность возврата к старому и задача Нового Правительства должна сводиться единственно к спасению России и гражданских свобод, завоеванных переворотом 27 февраля» [219]219
  Корниловские дни. Пг., 1917. С. 111.


[Закрыть]
.

Следует отметить две особенности в мировоззрении Корнилова: 1) диктатура не единоличная, а «Нового Правительства», и 2) отречение Николая II от престола он считал не началом революции, а переворотом, организованным теми умеренными демократами, против которых он и восстал.

ВЦИК от имени Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов 29 августа обратился к солдатам, уверяя их, что они жестоко обмануты. «В Петрограде полное спокойствие… Корнилов ведет вас сюда, чтобы направить ваши ружья против народа, против революции, против завоеваний народом свободы. Он, Корнилов, хочет пролить братскую кровь. Он, Корнилов, хочет низвергнуть революционное правительство. Он, Корнилов, задумал арестовать любимого вождя армии Керенского. Он, Корнилов, хочет черной изменой захватить власть в свои руки, чтобы погубить революцию, чтобы отнять у народа и волю, и землю. Страшитесь, братья, – подчеркивалось в воззвании, – поднять междоусобную борьбу в эти черные дни» [220]220
  Там же. С. 146.


[Закрыть]
.

ВЦИК создал чрезвычайный орган – Комитет народной борьбы с контрреволюцией, т. е. с военной диктатурой Корнилова. В состав комитета вошли представители президиумов ВЦИК и Исполкома Советов крестьянских депутатов (ИВСКД) – по 5 человек, партий эсеров и меньшевиков – по 3 человека, Всероссийского совета профсоюзов – 2 человека, Петроградского совета профсоюзов – 1 человек, Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов – 2 человека и ряда других организаций. Однако действенность комитета могла быть реальной лишь при участии в его работе большевиков, за которыми шли наиболее радикально настроенные рабочие и солдаты. В директивной телеграмме большевистского ЦК местным партийным организациям предписывалось: «Во имя отражения контрреволюции работать в техническом и информационном сотрудничестве с Советом, при полной самостоятельности политической линии». При этом большевики потребовали 30 августа «освобождения арестованных в связи с событиями 3–5 июля и возвращения на свои посты преследуемых вождей рабочего класса – Ленина, Зиновьева и др.» [221]221
  Протоколы Центрального Комитета РСДРП(б). Август 1917 – февраль 1918. М., 1958. С. 39–40.


[Закрыть]
.

Таким образом частичный компромисс большевиков был вынужденным, ибо победа Корнилова была гибельна для всех демократических сил, а для сторонников Ленина особенно. Даже в столь трагическом и безвыходном положении они ставят свои условия. Хотя ранее, 19 августа, Ленин выступил решительно против заключения блока с оборонцами для борьбы с контрреволюцией. «Трудно поверить, – писал он в статье «Слухи о заговоре», – чтобы могли найтись такие дурачки и негодяи из большевиков, которые пошли бы в блок с оборонцами теперь… С людьми, окончательно перешедшими в стан врагов, не договариваются, блоков с ними не заключают… наши рабочие, наши солдаты, – подчеркивал Ленин, – будут сражаться с контрреволюционными войсками, если те начнут наступление сейчас против Временного правительства, защищая не это правительство, звавшего Каледина и К° третьего июля, а самостоятельно защищая революцию, преследуя цели свои, цели победы рабочих, победы бедных, победы дела мира, а не победы империалистов – Керенского, Авксентьева, Церетели, Скобелева и К°.» [222]222
  Ленин В.И.Слухи о заговоре. Полн. собр. соч. Т. 34. С. 75–76.


[Закрыть]

Вечером 31 августа на объединенном заседании руководства Советов обсуждался вопрос о власти. Один из проектов резолюции-декларации, одобренной членами большевистского ЦК и представителями фракций большевиков во ВЦИКе и Петроградском Совете рабочих и солдатских депутатов, представил Л. Каменев – член ЦК РСДРП(б). Она начиналась с категорического осуждения политики «соглашательства» и «безответственности», которая создала саму возможность «превратить верховное командование и аппарат государственной власти в очаг и орудие заговора против революции». Предъявлялось требование отстранения от власти не только кадетов, но и всех представителей буржуазии, утверждалось, что единственный выход – в создании власти из «представителей революционного пролетариата и крестьянства». Основными задачами этого правительства должны были стать: провозглашение «демократической республики»; конфискация помещичьих земель без выкупа и передача ее крестьянским комитетам впредь до решения Учредительного собрания; введение рабочего контроля над производством; национализация важнейших отраслей промышленности и предложение народам воюющих стран всеобщего демократического мира. В предлагаемой резолюции-декларации «О власти» выдвигались немедленные меры: прекращение всех репрессий, направленных против рабочего класса и его организаций; отмена смертной казни на фронте и восстановление полной свободы политической агитации и деятельности демократических организаций в армии; удаление из армии контрреволюционного командования; признание права малых народностей на самоопределение; немедленный созыв Учредительного собрания и отмена всех сословных привилегий [223]223
  Протоколы Центрального Комитета РСДРП(б). Август 1917 – февраль 1918. М., 1958. С. 72.


[Закрыть]
.

В то же время, 31 августа – 2 сентября 1917 г., когда Советы обсуждали вопрос о власти, Временное правительство 1 сентября провозгласило Россию республикой. Керенский объявил о создании Директории («Совета пяти») в составе двух «социалистов» – эсера А. Керенского и правого меньшевика А. Никитина, трех беспартийных – сахарозаводчика М. Терещенко, генерала А. Верховского и адмирала Д. Вердеревского, которая предназначалась для оперативного руководства страной в период правительственного кризиса. Меньшевистские и эсеровские лидеры правого и центристского направлений выступили за поддержку Керенского и Директории до предстоящего Демократического совещания.

2 сентября большевистская резолюция «О власти» была ВЦИКом отклонена. Он принял решение – вопрос о власти вынести на Демократическое совещание, а до его созыва – поддерживать Керенского. В.И. Ленин от имени большевистского ЦК подверг резкой критике решения Советов. В проекте резолюции о современном положении, подготовленном для пленума ЦК, он писал 3 сентября: «Советы, которые терпят и поддерживают эту слабую, колеблющуюся, беспринципную политику Керенского, эти Советы становятся виновными не только в соглашательстве, но уже в преступном соглашательстве» [224]224
  Ленин В.И.Слухи о заговоре. Полн. собр. соч. Т. 34. С. 148.


[Закрыть]
.

Видя, что лидеры Советов все более и более идут на компромисс с буржуазией, Ленин настаивает на быстрейшем проведении вооруженного восстания с учетом наличия и настроения революционных сил, боровшихся с корниловцами, и слабого, кризисного состояния власти. К тому же продолжалось резкое ухудшение положения населения, особенно рабочего класса, в связи с войной и экономической разрухой. В директивных письмах, направленных Лениным в середине сентября 1917 г. ЦК, Петроградскому и Московскому комитетам РСДРП(б), он писал: «Получив большинство в обоих столичных Советах рабочих и солдатских депутатов, большевики могут и должны взять государственную власть в свои руки». Конкретный срок выступления должен был определить ЦК большевиков. «Вопрос в том, – писал Ленин, – чтобы задачу сделать ясной для партии: на очередь поставить вооруженное восстание в Питере и в Москве (с областью), завоевание власти, свержение правительства. Обдумать, как агитировать за это, не выражаясь так в печати» [225]225
  Ленин В.И.Большевики должны взять власть. Полн. собр. соч. Т. 34. С. 239–240.


[Закрыть]
.

И все же Ленин сомневался по поводу победы революции. В августе – сентябре, находясь в подполье, он пишет книгу «Государство и революция», в предисловии которой заметил: «Приятнее и полезнее «опыт революции» проделать, чем о нем писать». Конечно, писать в шалаше, в тиши природной скучнее, нежели отдавать приказы из столичного кабинета многотысячной толпе, из которой многие погибнут, выполняя волю вождя, но это будет хорошим материалом «опыта революции» [226]226
  Ленин В.И.Полн. собр. соч. Т. 33. С. 120.


[Закрыть]
.

Вопрос о власти составил основу дискуссий участников второго Демократического совещания, открывшегося 14 сентября. Бурные дебаты делегатов выявили три точки зрения о власти:

правое крыло меньшевистско-эсеровского блока, составлявшего большинство участников совещания (И. Церетели, Н. Авксентьев и др.), считало возможным продолжение коалиции с кадетами;

центр, объединяющий меньшевиков-интернационалистов и часть эсеров (Ю. Мартов, В. Чернов и др.), выдвигал идею создания демократического, однородного социалистического правительства, опирающегося на Советы и другие демократические организации;

левые – большевики – колебались между позицией Ленина – Троцкого, выдвигавших требования передачи всей власти Советам, а точнее, партии большевиков, которые становились во главе их, и Каменева, склонявшегося к сотрудничеству со всеми социалистическими партиями. Ленин был убежден, что «наша партия теперь на Демократическом совещании имеет фактически свой съезд, и этот съезд решить должен (хочет или не хочет, а должен) судьбу революции» [227]227
  Там же. С. 240.


[Закрыть]
.

По предложению меньшевика И. Церетели вопрос о власти решено было передать постоянному органу, избранному Демократическим совещанием, – Предпарламенту, перед которым до созыва Учредительного собрания должно было нести ответственность Временное правительство. Общее число членов Временного Совета республики первоначально составляло 313 чел. – из расчета 15 % от каждой фракции и группы Демократического совещания. 23 сентября состоялось первое и единственное заседание избранного Совета, на котором было принято решение о создании коалиционного правительства. Это позволило эсеру Керенскому 25 сентября сформировать под своим председательством третье коалиционное правительство, в которое вошли 6 кадетов, 1 эсер, 3 меньшевика, 2 трудовика, 1 «независимый» и 2 беспартийных военных специалиста. Новое Временное правительство утвердило положение о Предпарламенте и дополнило его состав. Наряду с членами Демократического совещания в него вошли представители т. н. цензовых, т. е. буржуазно-помещичьих, организаций и учреждений – кадетской партии, торгово-промышленных объединений, Совета общественных деятелей, Совета земельных собственников и др. Всего в Предпарламенте было 555 членов – 135 эсеров, 92 меньшевика, 30 народных социалистов, 75 кадетов, 58 большевиков.

Таким образом, были представлены основные политические силы, отражающие все слои населения России. Однако правительство резко ограничило права и функции «представительного органа» – Демократического совещания. Временный Совет Российской Республики (Предпарламент) мог обсуждать только те вопросы и законопроекты, «по коим Временное правительство признает необходимость иметь заключение Совета».

Надежды Ленина решить «судьбу революции» не оправдались, и 8 октября он заявил: «Участие нашей партии в «Предпарламенте» или «Демократическом совете» или «Совете республики» есть явная ошибка и отступление от пролетарски-революционного пути…

Съезд партии должен поэтому отозвать членов нашей партии из предпарламента, объявить бойкот его, призвать народ к подготовке сил для разгона этой церетелевской «булыгинской Думы» [228]228
  Ленин В.И.Тезисы для доклада на конференции 8 октября Петербургской организации, а равно для резолюции и для наказа выбранным на партийный съезд. Полн. собр. соч. Т. 34. С. 342.


[Закрыть]
.

Ленин срочно меняет тактику революционной опоры на Советы и Учредительное собрание. Расчеты вождя большевиков достаточно ясны, ибо формирование нового Временного правительства совпало с началом деятельности нового Исполкома и нового Президиума Исполкома Петроградского Совета, который состоял из 13 большевиков, 6 эсеров и 7 меньшевиков. Председателем Исполкома был избран Л. Троцкий. Одна из самых ключевых позиций оказалась в руках большевиков, которые стали готовить второй Всероссийский съезд Советов в надежде на то, что он примет решение о переходе власти к Советам.

«Задача взятия власти Советами, – подчеркивал Ленин своим соратникам, – есть задача успешного восстания… для свержения правительства Керенского». В то же время замечал: «Связывать эту задачу непременно со съездом Советов, подчинять ее этому съезду – значит играть в восстание…


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю