Текст книги "Крутите глобус"

Автор книги: Владимир Певчев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Юлия Куликова, Владимир Певчев
Крутите глобус

Вступление

«Счастье живет на кухне», – сказал как-то известный шеф-повар Поль Бокюз.

Любое наше действие направлено на то, чтобы пребывать в конечном итоге в комфорте и гармонии, ощущая радость от собственных усилий и полученного результата. Пожалуй, наиболее доступный и быстрый способ получить удовольствие, радость – это еда. Книга, которую вы держите в руках, – не только записи о наших гастрономических гастролях, но и рассказы об удивительных и атмосферных странах, городах, местах, в которых нам посчастливилось побывать; об увлекающихся людях, с которыми свела судьба. Это не всегда заявленные в путеводителях места, обязательные для посещения, или культовые заведения, где нужно отметиться. Это может быть и маленькая неизвестная таверна в горах, которую, даже по нашему описанию, найти будет сложно. Или старинная библиотека, где провел полдня, оглядываясь во все глаза от удивления. В общем, все то, что создано с любовью и душой. И даже нерукотворные места могут быть предметом нашего повествования просто потому, что они удивительны и вселяют силу. Радостно, если и вам удастся посетить эти местечки и исходить нашими тропами. А может, путешествуя по нашим следам в поисках злачного места для ужина, Вы откроете что-то свое, увидите интересное, воодушевляющее. То, чем захочется поделиться с другими.

Что-то особенно восторженное мы публикуем постами в социальных сетях. Не ради хвастовства, а чтобы зарядить друзей, познакомить с сумасшедшими прогулками и яркими кулинарными находками; чтобы у кого-то возникла идея посмотреть-попробовать.

Эта книга – не tripadvisor и не критические ресторанные хроники. То, что нас лично не впечатлило, хотя бы оно и попало в справочник Мишлен, в книгу не вошло. Наши дегустации – это вкус, интересная подача или необычное место, атмосфера, особое отношение персонала к своим обязанностям, которые они исполняют в удовольствие либо какой-то особо предложенный сервис.

Рады будем, если книга станет интересна и вызовет желание действовать, путешествовать, пробовать новое или распробовать заново уже знакомые вещи. Словом, неважно, к каким конкретным действиям побудит наше повествование. Главное, чтобы книга всколыхнула в человеке волну. Для нас же она станет летописью, листая которую мы будем радостно вспоминать наши безумные похождения и заново проживать яркие моменты, мечтая совершить еще более увлекательное гастрономическое путешествие.

Немного о нас. Мы – это наша семья. Папа – любитель крафтового пива и ценитель долгих напитков. Ему тоже есть, что сказать на тему гастрономических гастролей. Папа очень разносторонний человек. Добрятина. Он открыт для всего нового и для людей, но уже не бросается в крайности и во все новое с головой (как мама), он умеет расставлять приоритеты. При этом папа увлекается многими вопросами. Английский, спорт, чтение несоциальной литературы (в том числе на английском), филиппинские боевые искусства. Ему интересно вино, мясо, путешествия, яхтинг, сноуборд. Слово «когда-нибудь» – не для него. Любое его новое увлечение находит воплощение каждые полгода. Папа шумный.

Мы оба – дети Советского Союза. Мы застали время, когда носки мужчинам было принято дарить на все праздники; фарш крутили на мясорубке, привинченной к столу, капусту солили всей семьей, строгая ее большим настольным рубанком; детей кормили гоголем-моголем (и вкуснее, надо сказать, были только конфеты Чебурашка). Из прежнего порядка у нас осталось то, что весной мы полдома вывозим на дачу (причем на двух машинах). Дети водружаются на тюки, ибо места им сидячего в салоне не находится; мелкие предметы рассовываются по карманам и нишам машины. Обратно в сентябре аналогичным образом возвращаются те же полдома плюс урожай на первое время. Благо, все заготовки и овощи на зиму остаются на хранении в деревне.

Но в моем детстве папа перевозил в гараж картошку, собранную на огородном поле такого размера, что партизаны могли бы выкопать траншею; банки с соленьями, компотами, вареньем, морковь, свеклу, лук и непременно оранжевые сухоцветы. Последние были призваны украшать квартиру всю зиму, стоя в вазе. Они вызывали немало хлопот, начиная от поиска места их дислокации и чисткой от пыли, заканчивая вопросом их сохранения, поскольку они крошились. Тем не менее, сухоцветы вывозились с дачи исправно. Сейчас масштабы наших картофельных запасов резко сокращены до уровня «свеженького поесть до ноября». Случилось это в тот неурожайный год, когда, посадив восемь ведер картошки, по осени выкопано всего шесть.

Путешествовать мы начали, как только познакомились. Романтичный рождественский Париж, загадочный Тунис, далекие Шри-Ланка и Мальдивы. Тогда мы только начинали свою юридическую карьеру и практически все свободные деньги спускали на поездки. Свободные деньги для нас в то время означало практически все заработанные средства. Это накладывало определенные обязательства как по уровню нашего пребывания в стране, так и по питанию. Едой тогда мы особо не увлекались. Моя страсть – шоколад и десерты – достаточно просто удовлетворялась тортом в кофейне. Это сейчас я сожалею о нереализованном визите в бутик-кафе Пьера Эрме или в Ленотр в Париже.

Я-мама. Помните, как в фильме «20 лет – спустя» Наталья Гундарева (мама десятерых детей) на встрече одноклассников, похваляющихся своими профессиональными достижениями, сказала просто «Я-мама». Теперь я её поняла. Если ты с детьми, роль мамы становится частью твоей профессии. И это организует твою жизнь, поскольку мамы начинают рабочую смену ежедневно, независимо от праздников, выходных, отпуска, состояния здоровья. Предусмотренный обеденный перерыв, кстати, не всегда совпадает с самим обеденным временем и нередко может быть потрачен вовсе не на питание, а на молниеносную уборку дома и стремительное приведение себя в человеческий вид. Я бы тактично, по аналогии с Трудовым кодексом РФ, назвала это время «перерыв для отдыха и питания». И вопреки твоим ожиданиям перерыв этот может либо вовсе не наступить в течение дня, либо быть непредсказуемо коротким, буквально хватающим для того, чтобы бесшумно выйти из комнаты спящего ребенка и прочитать 2 страницы книги. Ты в этой профессии пожизненно, но она доставляет удовольствие, ведь это не работа, это твой собственный бизнес, в котором ты – основатель, соучредитель, строитель и стратег.

Какие мы родители? Самые обыкновенные, у которых дети катаются с горы, смотрят мультики, убивают друг друга и тут же обнимаются, бегают по дому, пардон, без трусов, младший своими подругами считает мух и охотится руками на них. Мы сходны в том, что с детьми нужно быть тотальными. Откладывать гаджеты и на полную катушку с ними. Пусть час в день, пусть 15 минут. Сколько позволяет время, главное, полностью.

Как-то во время каникул, я поразила детей, вскочив на игрушечного коня и проскакав на всей скорости по комнате кругами. Так я наглядно показала, как нужно скрываться от дождя. Младший рот раскрыл от удивления, старший сообразил заснять, дабы проконсультироваться впоследствии с папенькой насчет моего душевного состояния. Папенька, прибыв вечером с работы, видео внимательно просмотрел и подтвердил ребенку, что поведение маменьки в рамках возрастной нормы. Правда, не уточнил, еще или уже. Уложив детей спать, муж тактично поинтересовался, чем мы занимались в течение дня. Видимо, решил вычислить, какой пердомонокль со стороны детей вынудил меня оседлать лошадку.

Я исправно посещаю родительские собрания в школе. Как-то мне было поручено ответственное хранение костюмов с конкурса песни, где дети были морскими обитателями. По пути домой я, обвешанная пакетами с костюмами, вспомнила о необходимых покупках детской одежды. Время 19–50, магазин работает до 20–00. И вот открывается (точнее, пинается посетителем дверь, отчего она распахивается на полную катушку), и вваливается дамочка с трезубцем в одной руке, и мешком, из которого вываливаются клешни краба внушительного размера, в другой. «Вы уже закрыты?»-грозно вопрошает дамочка, то есть я). Продавец со шваброй замирает, вторая метнулась включать свет. «Мне колготок на 2 года», – продолжила дамочка с клешнями (я предусмотрительно еще с утра вложила в сумочку детские колготки, по которым можно отмерять одежду нужного размера. Но в процессе дневной жизнедеятельности они спутались с иными попавшими в сумочку аксессуарами). «Ребёночек – то большой?» – среагировала продавец. Выуживаю из сумки уже косичку, состоящую из женских чулок, детских колготок и дамского платка и, довольная собой, разматываю те самые детские колготки-мерила. Меня в этом магазине помнят и, надеюсь, по-дружески любят.

Вот такая наша семья. Какое-то время назад мы перестали жить ожиданиями, не делим впечатления от событий и мест на хорошие и не очень. Когда ты просто есть, есть всё вокруг, ты в принятии. Ты погружен в мир и принимаешь его как «Вот это да!» или «Здесь по-другому». НЕ плохо и не хорошо, просто по-другому. Не проводишь раздел нравится – не нравится только потому, что ты не ожидал чего – то увидеть или услышать. Не ожидал встретить голубя в лесу, а он здесь оказался. Ни плохо и не хорошо, просто удивительно. Почему-то летом мы останавливаемся, замедляемся. Ты слышишь и понимаешь только в те моменты, когда расслаблен, когда не обгоняешь время. Часто, проезжая лесной дорогой к себе в деревню, мы с детьми становимся свидетелями активной жизни лесных зверей. Пробежит лиса или заяц, пересечет дорогу олень, валится сосна – интересно всё. А если это неожиданно, неподготовленно для нашего восприятия, это и удивляет. И тогда день становится не очередным днем сурка, а событийным и интересным независимо от того, сколько встреч ты провел (и встречался ли вообще с кем-то). А теперь конкретно наши впечатления…

Италия

Всем неравнодушным посвящается.

Неравнодушным не важно к чему: к истории или шедеврам, к моде или музыке, к еде просто вкусной или к гурманству, к вину или кофе, к красоте или… Список можно продолжать бесконечно. Но если ты – живой человек, ты не можешь обойти Италию. Итальянский сапог кажется совсем миниатюрным. Но на нем удивительным образом помещается все то, что емко называется ЖИЗНЬ.

Не будучи знатоком в области искусства, ты затаишь дыхание во Флоренции. Не являясь гурманом, не сможешь устоять перед порцией домашней пасты в семейной остерии где-нибудь в районе Трастевери в Риме. Не относя себя к шопоголикам, с головой уйдешь в процесс примерок на Piazza d’Espania, не являясь знатоком и любителем кинематографа, пройдешь по следам Одри Хепберн, устроив себе римские каникулы. Считая себя практически сомелье, оценишь простое итальянское домашнее вино или Vino di casa.

Говорят, что люди, не пьющие кофе, в Италии не водятся вообще. Младший сын еще с вечера спрашивает, будем ли мы утром пить кофе, обозначая этим ритуалом завтрак. В Риме по утрам мы но специалездили на Piazza d’Espania ради густого капучино и свежайшего тирамису. Кстати, в Италии почтительно относятся к тем иностранцам, кто, как и сами итальянцы, капучино пьют только до полудня.

Капучино (cappuccino) в переводе с итальянского означает «капюшончик». Проводя аналогию с названием монахов-капуцинов, которые носили капюшоны, в Италии есть шутка, построенная на игре слов. Монах стучит в ворота рая. «Кто там?» – слышится за дверью. «Это монах-капуцин (un cappuccino)», – отвечает монах. «Капучино (cappuccino) кто-то заказывал?»

Италия безнадежно ассоциируется с ристретто или эспрессо. Espresso в переводе с итальянского означает быстро, сжато. Этот вид кофе в Италии же и изобретен, как способ сократить перерывы рабочих на кофе. Кофе машина эспрессо была запатентована в 1901 г. итальянцем Луиджи Беццера. Причем, итальянское же слово Espresso в барах услышишь редко, это такой «технический» термин. Заказывая просто caffe, вы всегда получите отменный Espresso.

Подвешанный кофе придуман также в Италии. Эта традиция впервые описана в романе Тонино Бенаквиста «Малавита»: «…отдыхая в Неаполе, услышал о старинном обычае, который еще чтили некоторые тамошние владельцы бистро. Учитывая цену эспрессо у стойки (гроши или чуть меньше), клиенты нередко выгребали мелочь из карманов и покупали два кофе, выпивая при этом только один, а бармен записывал себе на доску один бесплатный кофе для случайно зашедшего бедняка…».

Традиция подвешенного кофе выражается слоганом «Возьми, если хочешь. Отдай, если можешь». Заплатив за 2 чашки, ты выпиваешь одну, а вторую подвешиваешь, в идеале для того человека, кто не может себе позволить выпить кофе вне дома или вообще не может себе ничего позволить. Фактически, подвешивается кофе для любого и каждого – от барриста в той же кофейне и служащего до клошара.

Кофе итальянцы пьют стоя, у барной стойки. Во Флоренции изумил бар Caudelie. Во-первых, количеством итальянцев в костюмах. Думаю, мы попали на время какого-то утреннего перекуса. Все пьют кофе стоя (соответственно, к стойке для заказа не подобраться), все шумят и эмоционируют. В этом бесконечном гвалте одни лишь иностранцы чинно восседают за столиками, пробуя десерты и запивая кофе. Все дело в том, что в Италии цена в баре за столиком отличается от цены за барной стойкой, естественно, в сторону удорожания. Вспоминается сцена из фильма «Есть, молиться, любить», где Джулия Робертс в Риме пытается безрезультатно перекричать толпу итальянцев и заказать себе кофе, пока незнакомая девушка (впоследствии ставшая её подругой на период римских каникул) громкогласно и нахально не закричала бармену на итальянском. После этого их обслужили быстро и качественно. Один в один флорентийское кафе.

Собственно, второе, что заставило меня прилипнуть к витрине, – умопомрачительный выбор десертов. От тирамису, верринов, пирожных и до тарталеток и эклеров. Я тогда еще не понимала, как можно оставаться равнодушным к выпечке и зайти в кафе только ради 30 мл ристретто. Входит девушка с коляской и, по-моему, даже не остановившись, выпила свой эспрессо, перекинулась парой фраз с барриста и профланировала с коляской обратно на улицу. Представила сразу себя на родном Уралмаше и не смогла сообразить, где можно вот так запросто зайти за кофе, так демократично, не снимая верхнюю одежду и не таща натужно на себе детскую коляску из-за отсутствия съезда и присутствия ступенек.

Про кофе в отеле стоит рассказать отдельно. Это было с нами как в Риме, так и в Венеции. На завтраке можно взять кофе из термоса или многофункционального автомата, в который засыпают сухие сливки вместо свежих и порошковый кофе вместо зернового. Заметили за соседним столиком итальянца в деловом костюме, который просит официанта об Una tassa de cafe, и тот горделиво выплывает из кухни с чашечкой свежесмолотого кофе. В этом случае даже обидно пить кофе из автомата и я прибегаю к аналогичной тактике. Официант восторженно принимает мою просьбу и, шествуя мимо столиков с завистливыми туристами, приносит мне капучино. Все-таки, даже минимальное владение языком является гарантией комфортного отдыха.

Пишу про Италию, а думаю о Венеции. Символично, что впервые мы сюда попали на свадебное путешествие, а затем повторили Венецию на десятилетний юбилей со дня свадьбы. И это уже совсем другой город. Узкие темные улочки не пугают, когда ты здесь не турист, так как:

✓ Заехал не на сутки с группой соратников из туристического автобуса (мы прожили в Венеции 3 ярких и запоминающихся дня). Соответственно, проторенные туристические тропы были изведаны и наступила очередь нового, неописанного в путеводителях.

✓ Знаешь итальянский и можешь обсудить жизнь с местными жителями.

✓ Встаешь в 6 утра, чтобы вдохнуть еще свежий морской воздух, застать пустынную площадь Сан Марко, при этом не застать на ней голубей. После этого мне кажется, что к началу наплыва посетителей голубей этих кто-то централизованно выпускает, а к закату загадочным образом департирует.

✓ Толчешься с итальянцами перед утренним открытием маркета, слушая последние сплетни и ощущая себя частью этой жизни.

Так ты начинаешь уважать их образ жизни и плавно в него вливаешься. Здесь сиеста длится с 14 до 17, а ты не переживаешь, не нервничаешь по поводу закрытого магазина или ресторана, а терпеливо ждешь открытия, булькая ногами в морской воде Гранд канала.

Не скрою, мы сюда приехали с эпатажной целью провести фотосессию с друзьями в честь дня нашей свадьбы. Практически бальное платье у меня и пошитый на заказ костюм у мужа не вызвал особых эмоций ни у туристов, проходящих мимо, ни у местных жителей. Учитывая высоту моих каблуков, меня-то наверняка они приняли за очередную Коломбину, которые здесь в изобилии стоят на тумбах и предлагают платное фото на память.

Che bello locatio! – сказал бы итальянец. Не спорю, локация отменная, но мы ее не замечаем и в очередной раз куда-то мчимся. Вообще, у нас на всех фотографиях два состояния: бежим или смеемся (интеллигентно сказано). Причем, смеемся так, что кожа на затылке собирается, отчего становишься похожим на свою слюнявую собаку. Бежим тоже не особо гламурно: то ножки кривые, то крестиком, то юбка выше бицепса бедра сантиметров на десять. И ведь приличные люди как не встанут на фотографии, так все шедеврально, не знают, что в соцсети выложить, потому как все выигрышно подчеркивает их красоту. У нас же, пожалуй, наскребется несколько фотографий из отснятых пяти тысяч, на которые можно смотреть. Перестала отвечать на провокационные вопросы сына: «Мам, почему вы с папой просто не встанете, как нормальные люди?» Не встанем, потому что нужно успеть выпить tassadecapuccino, пока город спит, исходить все извилистые улицы и засунуться руками в canalegrande, унять темперамент бокалом Bellini в жаркий полдень, рассказать, размахивая руками, таинственную историю про один из местных домов, да так, чтобы проводящий рядом экскурсию гид принял тебя за своего конкурента. И завершить день в остерии с vinodicasa и pasta. В общем, мчимся…

Венеция… Ощущение реальности покидает тебя мгновенно. В том, что добираешься до главного в мире города на воде не туристическим автобусом из центральной Италии, а самолетом, много романтики и гламура. Пятиминутная прогулка с чемоданом из аэропорта Marco Polo до станции морского такси (вапоретто). По прибытии вапоретто очередь быстро рассасывается не смотря на то, что большинство пассажиров с багажом. Вот мы уже мчимся мимо островов Венеции.

Водный транспорт выработал свои правила движения, тут и там из моря поднимаются сваи, служащие опознавательным знаками. Высчитав, что ближайшая станция до отеля – S.Zaccaria, мы выгружаемся.

Отель Colombina. Атмосферное место в Венецинаском стиле: старинный интерьер, люстры из Муранского стекла, балкон с выходом на канал, слева – море, справа-миниатюрный мостик – переход к S.Marco. Отель имеет свой причал, куда по первому зову может примчаться морское такси – катер. Мы же с друзьями использовали его по иному назначению – в виде площадки для вечернего afterparty. Итальянцы были удивлены и обескуражены нашей смекалкой, в связи с чем не сопротивлялись пожеланию доставить завершающую порцию prosecco и закуски прямо на пристань.

В 6 утра город еще затаился. Примерно через полчаса проплывает первая лодка, груженная провиантом. Канал постепенно оживает, лодки и катера везут в Город на воде еду и непродовольственные припасы, а обратно – мусор. В доме напротив открывается терраса, куда выходят жители дома с неизменной чашечкой кофе.

День первый, спустя час после приезда в Венецию. Проходя мимо пиццерии, не могли пройти мимо. Пиццерия прямо фастфудовская – 2 пластиковых высоких столика без стульев, пицца с собой. Но! Её видов 10, пекут здесь же, как и многочисленные кальцоне на витрине, в том числе и мой кальцоне со шпинатом, пореем и моцареллой. Запах потрясающий. Итак, кальцоне, или как еще называют эту пиццу, «итальянский пирожок». Пицца кальцоне представляет собой закрытую пиццу в форме полумесяца. Чебурек по-нашему. Кальцоне характерно для центральных и южных регионов.

Из напитков атрибутом Венеции является Bellini и Rossini. Первое представляет собой персиковый сок, смешанный с шампанским, второе – малиновый сок с шампанским. Не устояв против августовского солнцепека, берем к кальцоне бутылку Bellini. Игристо, прохладно, фруктово, не приторно-сладко, вкусно. И вот все такие игристые мы помчались открывать Венецию.

Юбилей свадьбы решено было отмечать в таверне La buona forquetta, выбранной по отзывам в Интернете. Таверна является семейным заведением примерно на 10 столов. Для страховки мы сделали бронь за 2 месяца (разумеется, на итальянском, чтобы заочно расположить к себе хозяйку заведения). Подтверждение брони получили молниеносно. Бронь на 20 августа на 17–00. В назначенный день мы освободились после фотосессии около 2 часов дня и решили заранее в отсутствие друзей найти этот ресторанчик и заглянуть вовнутрь. Найти-то мы его нашли – это в 5 минутах от Ponte Rialto, но вот с поставленной задачей ознакомиться с меню и интерьером мы не справились. Дверь закрыта. Предавшись наблюдению за толпой на набережной Grand Canale, не заметили, как прошел час. Встретились с друзьями и повернули в сторону таверны по принципу: раньше начнем отмечать юбилей – веселее будем. Веселья нам это не добавила, так как дверь по-прежнему была заперта. Закрались первые сомнения в правильности выбранного заведения, но они стремительно рассеялись на летней террасе расположенного за углом кафе под бокал Bellini. Между первым и вторым бокалами была предпринята еще одна (безрезультатная) попытка атаки таверны; между вторым и третьим бокалами было решено брать штурмом здание, в котором расположена таверна. Но… дверь оказалась открытой (как раз начало шестого вечера). Это характеризует неспешность местной жизни.

La buona forquetta оказалась, действительно, домашним заведением, в котором заправляет матушка-итальянка. Занавески на окнах, горшки с геранью, белоснежные вязаные скатерти – все говорит о том, что таверна сделана с любовью. А еда полностью оправдала наши ожидания. По меню как-то выбирать не хотелось и мы, вручив свое праздничное настроение в руки хозяйки, попросили её рекомендаций.

Итак, в качестве стартера оказались морепродукты и капрезе с домашней моцареллой под Vino di casa (домашнее вино), разумеется Bianco (белое), – добавила хозяйка. Основное блюдо – паста на любой вкус, у нас опять с морепродуктами. Десерт – тирамису и панна кота с неизменным эспрессо. Разложив на слова название десерта «Tira mi su», понимаешь, что название «подними меня вверх» дано вовсе неслучайно!

Ничего в этом ужине неожиданного или удивительного с точки зрения гастрономических открытий не было, набор блюд – как раз то, с чем у каждого ассоциируется Италия. И в конце вечера понимаешь, что Италия – это не кулинарные изыски. В этой кухне всё просто, по большей мере, быстро и, вроде, предсказуемо. Но вот начав тарелку с пастой (иногда просто попробовав у соседа по столу), остановиться уже не можешь. Раньше меня всегда удивляла эта культура еды – паста в качестве стартера, за ней горячее или наоборот, как в нашем случае, когда пасте предшествовали закуски. Казалось, это нереально много, ведь привычные спагетти с сыром заменяют нам и суп, и второе, и как-то после них десерт не напрашивается. Но все оказалось наоборот, когда понимаешь, что так и проходят итальянские домашние обеды/ужины. Все лаконично, ничего лишнего, но хватило на праздничный ужин. Это как раз тот случай, когда «необходимо и достаточно». Несмотря на стартеры с вином и хрустящим домашним хлебом с маслом и травами, паста улетела вмиг. Но при этом не было чувства перенасыщения. Атмосфера душевная. Три столика, кроме нашего, были заняты в час открытия. Когда мы покидали La buona forquetta, свободных мест уже не было.

Вернусь к теме пасты. Итальянцы её не просто любят, они без нее жить не могут. Это как оливье в Новый год, как первомайская окрошка и масляничные блины. Только каждый день. Обязательно. Можно не по разу. Наш друг из Италии проявляет существенное беспокойство, оказавшись без пасты несколько дней. Тем не менее, будучи у нас в гостях, он за 10 дней так и не потребовал ее. Разбирая причину такого внезапного безразличия к макаронным изделиям, припоминаю, что в начале своего пребывания в России Франческо предложил соорудить песто. Так, что там у нас для песто? Оливковое масло – не вопрос, кедровые орехи, базилик – да мы короли итальянской кухни.

Покрутив масло из соседнего маркета, Франческо тактично сказал, что, пожалуй, не стоит готовить задуманный соус, он же в России! Будет пробовать местное! Песто, приготовленное итальянскими руками по аутентичному рецепту, сорвалось.

В Венеции набрели на тратторию-спагетторию. Хозяин – уже немолодой итальянец-каждый день в обеденное время заходит сюда и ждет свою огромную тарелку пасты. Читает газеты, болтает с друзьями, которые во время послеобеденной сиесты толкутся здесь же. Это и подкупило. Концепция заведения – паста в любом проявлении. Вдоль стен траттории стоят аппараты с самодельной граппой, которую хозяин разливает, шаркая ногами (часть дегустируя при этом сам). Поужинав здесь однажды, возвращаемся в это атмосферное место на следующий день на обед. Нас четверо и каждый взял разную пасту. Не разочарован был никто. Вкусно до неприличия!

Разорвать круг туристической Венеции можно, если попадаешь в место, находящееся в стороне от туристической тропы; в то место, куда в вечернее время, даже имея на руках визитную карточку ресторана, а в руках фонарик, турист без стажа добраться спасует. В узких переулках зажигаются фонари, освещая ровно плитку под собой. Вышел из темноты под тусклый свет, и в темноту уходишь. Кажется, вот-вот из-за угла появится фигура в черном плаще и венецианской маске призрака (Баута). Кстати, не знаю, нагнала ли на кого-то ужас. Поскольку частично маска это ассоциируется с чем-то темным и неизвестным, а вот любители фильмов про Казанову узнают в маске «своего героя». Правы будут и те, и другие. Изначально Баутом пугали детишек, по аналогии с нашим бабаем. Интересно то, что нижняя часть маски выдвинута вперед, отчего происходит искажение голоса. Так уважаемые венецианцы, используя для прогулок по городу эту маску, не рисковали быть узнанными, даже заговорив с горожанами. И, кстати говоря, это единственная маска, которая позволяла, не снимая её, есть и пить. Классическое сочетание треугольная шляпа – маска Баута – черный бесформенный плащ – белые чулки – черные туфли ввел в обиход Джакомо Казанова.

В Венецианских кулуарах надежно запрятана Таверна al Remer. Находясь практически напротив моста Риальто, по запутанным лабиринтам переулков и улочек найти это место будет нелегко. А с воды увидишь и старинный романский колодец, и толпу с бокалами в руках и закусками прямо перед входом. На этот happy hour мы и стремились успеть. Он проводится ближе к вечеру (с 17, 17–30) и предполагает оплату только вина, закуски на вынос не ограничены при этом по количеству. В основном, счастливчиками happy hour были итальянцы всех возрастов. И вот так, фланируя по внутреннему дворику от компании к компании, или греясь в лучах заходящего солнца, сидя прямо на камнях набережной с бокалом белого и ароматной брускеттой, понимаешь обаяние этого города.

Блуждая с навигатором, чуть опоздали и пришлось ужинать здесь а-ля карт. Но настолько по-итальянски сочно и разноцветно выглядели еще оставшиеся при входе закусочки, а публика была такой беззаботной и жизнерадостной, что решили начать именно с них, пробегая меню. В основном меню аналогичных стартеров не оказалось, зато обозначился буйабес, капрезе, много разнообразных рыбных блюд, спаржа, шалот, томаты и пепперони ни гриле.

Или вот остров Мурано. Поездка сюда оказалась незапланированной акцией вместо Вероны, где за 2 месяца был забронирован легендарный «12 Апостолов». На поезд до Вероны мы опоздали, но увидев приближающийся паром по островам Венеции, решили времени зря не терять. Типичный туристический маршрут на Мурано – стеклодувная мастерская, бесчисленные магазинчики, в которых это же стекло и продают, прогулка вдоль набережной. Выполнено. Парящее солнце требует prosecco, а обеденное время – белков и углеводов. Все это в достатке обнаружили в одной из тратторий, название которой и не помним. Помним, что расположена она вдоль набережной слева (это если от парома пробираться в сторону центра), чуть в глубине за странным кривым памятником. Сидим на веранде под огромным зонтом. Взяли prosecco extra dry, гребешки, пасту. Паста у девушек разная – с мидиями и томатами и с морепродуктами (креветки, сардины, белая рыба), а вот мужчины не совладали с собой и заказали идентичное блюдо, впечатлившись на необычную подачу. Итак, паста с крабом. На деле оказался разделенный на половину краб, паста вытекает из него волнами и она с крабовым мясом и черри в сливочном соусе. Безобразно вкусно. Магнум дематериализовался, едва появившись в ледяном ведерке.

Вдохновившись разнообразной пастой, чуть свет поскакала в маркет. Перед открытием очередь из местных и я. Влившись в этот поток, следую за итальянцами в маркете (плохому не научат, посмотрю, какие продукты они берут). Когда толпа заносит меня в макаронный отдел, вижу надпись Акция – на килограммовую Бариллу скидка, по которой коробка выходит в 30 евроцентов. Счастье неслыханное, местные тоже берут. И я, счастливый обладатель трех килограммов итальянских макарон, отбываю пить утренний капуччино. Почему так мало? Кроме них в чемодане оказывается масса продуктов из гастрономического списка.

Продукты из каждой поездки – наша сущность. До санкций над нами смеялись. Но мы везем не просто продукты, не просто козий сыр и колбасу из кабана. Мы увозим частицу того места (страны, города), где нам было хорошо, ярко, вкусно, часть культуры в виде кухни. Чего только не видывал наш потертый чемодан – оливки всех мастей, оливковая паста и оливковое масло, чоризо и ветчина, сыры коровий, овечий, козий, мед, ваниль, корица, прошутто, вино и пиво, бехеровка, сливовица, грушовица, кофе и чай, спагетти, фрукты, шоколад, халва. Мммм. Иногда к продуктовому набору добавляются кулинарные книги. Нет, по ним мы не готовим, хотя были вовлечены в пару таких экспериментов. Книги эти больше атмосферные и складывают в голове паззл интуитивного приготовления блюда национальной кухни.

Есть такие города, которые нужно вышагивать. Увидеть Венецию и понять Венецию – большая разница. Шаги твои отдаются эхом в колодцах внутренних дворов, куда нужно непременно сунуться. Нужно пройти узкие ремесленные улицы, чтобы к концу дня понять, что ты уже был здесь час назад и, кажется, утром. Нужно увидеть глянец дворцов венецианских дожей и малопривлекательный рабочий район Каннареджо, заброшенные дома оттого, что постепенно жители съезжают в более приземленные, современные районы Италии (говорят, население Венеции постепенно стареет: молодежь здесь себя не находит).