Текст книги "Усачи и монстры"

Автор книги: Владимир Молотов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Владимир Молотов
Усачи и монстры

Мой отец, отважный разведчик Грэг, пал смертью храбрых под вероломной бомбой монстра. Перед гибелью он успел сообщить радиолокаторами координаты новой обетованной земли. Мать моя горевала недолго, и вскоре вышла замуж за, как я потом услышал, с детства влюбленного в нее лейтенанта Уйцеха. Который сразу после свадьбы переехал в наш тесный домик из картона на окраине поселения. Братья и сестры мои ничего еще в ту пору не понимали, и отнеслись к перемене с наивным простодушием.

Однако лично я с первых же дней почувствовал к Уйцеху некоторое недоверие. Нельзя сказать, что я его невзлюбил, но мне сразу не понравились эти щегольски закрученные усы, эта дурацкая манера припудривать крылышки и этот гнусавый голосок: "Дети мои, если вы не уснете, то придет ужасный монстр…" Черноокая Кашечка, когда мы, как обычно, уединялись в расщелине, пыталась переубедить меня.

– Ну что ты, Стасик, у него вполне милые усы. И вообще, хорошо, когда есть хоть какой-то отец. Вот у меня вообще нет папаши. Ах, если б ты знал, как это плохо!

– Не знаю, – отвечал я. – По мне так лучше совсем без отца, чем с таким размазней.

Потом, позабыв о неприятностях, мы обнимали друг друга, и ласкались усиками. И нам казалось, что нет ничего лучше на свете, чем этот маленький уютный уголок, будто созданный для нас.

Другим способом утешения были беседы с наимудрейшим старейшиной Кабахом. Беседы эти носили странный характер. Я спрашивал у Кабаха, откуда что пошло, а он обстоятельно рассказывал мне, как будто я уже почти взрослый и все понимаю.

– Достопочтенный Кабах, а кто такие монстры? – однажды спросил я. Этот вопрос давно мучил меня, как будто сидел внутри и зудел, но я все боялся его задать, полагая, что это рассердит взрослых.

– Уфх, – вздохнул Кабах, – мой юный друг Стасик, так и быть, я расскажу тебе про монстров, но лучше б тебе не знать о них. Так сказал бы я, если бы не был умудрен жизненным опытом. А поскольку я могу рассуждать с высоты своих лет, то замечу, что лучше тебе уже сейчас узнать про монстров. Ведь даже такие отроки, как ты, не застрахованы от случайной встречи с монстром. И ведь нет никакой гарантии, что и мать твоя и лейтенант Уйцех всегда смогут уследить за вами.

Так вот, слушай внимательно, мой юный друг, и мотай на ус. Когда-то давным-давно усачи и монстры жили бок о бок в мире и согласии. И монстры безоговорочно делились с усачами едой и кровом. После трапезы монстры оставляли еду, чтобы усачи могли прийти и спокойно покушать, и никто их не трогал, не прогонял и не убивал. То были лучшие времена.

Но однажды усачи принесли с собой драгоценные яйца Каро, и одно из яиц случайно обронили на земле монстров. А когда не досчитались, то принялись искать, но так и не нашли. На следующий день злополучное яйцо Каро попало в рот к маленькому хозяину. И его охватила страшная болезнь монстров. И он заразил всех остальных жителей своего племени. И тогда монстры решили, что мы пришли к ним с войной, и начали беспощадно уничтожать всех усачей. Так усачи были изгнаны монстрами со всех обетованных земель. И началась многолетняя вражда, которая длится и по сей день.

– Странно, – нахмурился я, – как же мог маленький монстр заболеть от прекраснейшего яйца Каро? Ведь эта необычайная драгоценность, и хранить яйца Каро могут только самые знатные усачи?

– Увы, мой юный друг, не все так просто на этом свете. Поверь, плохое может со временем превратиться в хорошее, а хорошее в плохое. Ибо у вещей есть несколько сторон, и если ты смотришь долго-долго с одной стороны, а потом вдруг взглянешь с другой, то сильно удивишься. И часто иное, что любо тебе, может оказаться отвратительным для других, но ты даже не будешь подозревать об этом. Пока сам не встанешь на их место. Пойми, твой мир может жить по одним законам, а соседний – совсем по другим.

Здесь я не очень понял, что имел в виду достопочтенный Кабах, когда произносил столь мудрые изречения. Но мне и без того уже хватало почвы для размышлений. И, по-взрослому сцепившись усиком со старейшиной, я попрощался с ним. И отправился домой думать.

Только уже в пути спохватился: я ведь так и не спросил у благороднейшего Кабаха, как выглядят из себя монстры! Ну да ладно, тут же решил я, – спрошу в следующий раз.

***

Вскоре после того, как моя мать вышла за лейтенанта Уйцеха, меня отдали в школу разведчиков. Они решили, что я должен пойти по стопам отца. Кашечка же, как и все благородные девицы, пошла учиться в школу матерей. И, погрузившись в занятия, мы стали встречаться реже. С этих пор теплота нашей милой расщелины стала потихоньку забываться.

На каждом уроке я старался отличиться. Мне почему-то во всем хотелось быть первым. И я действительно преуспел по многим дисциплинам. Например, по Всеобщей Истории усачей, а также по Религиозным Основам усачей я получал только высшие баллы, а в беге на длинные дистанции мне не было равных.

В минуты коротких встреч с Кашечкой я прятал глаза и говорил, что мне надо идти делать домашнее задание. Не знаю, что произошло. Нет, я не охладел к ней. Просто я вдруг повзрослел, и стал чувствовать какое-то странное неудобство. От серьезного взгляда черных очей Кашечки у меня пробегали мурашки, словно мне хотелось чего-то непонятного, чего-то еще, кроме простых лобзаний усиками. В один из дней Кашечка твердо сказала, чтобы в выходные я пришел в расщелину, иначе я не узнаю одну очень важную тайну. Я пообещал, и тут же ретировался.

Но все нарушила война. Раньше монстры ограничивались локальными бомбежками, которые не доходили до нашего дома, или занимались минированием отдельных территорий. Теперь же они неожиданно применили мощное химическое оружие нового поколения, распылили какой-то едкий газ, и мы всем племенем вынуждены были бежать с насиженных земель.

Творилась жуткая паника. Уйцех собрал чемоданы вперед всех. Казалось, он готов был немедля броситься в бегство, позабыв о бедной мамочке и конечно же о нас.

– Давай быстрее, Руся, – нервно гнусавил он. – Зачем тебе эти тряпки? Ты все равно не будешь их носить.

– Это почему же? А если кончится война, что я буду надевать на тельце, и на крылышки?

– Купим новое.

– Куда ты так торопишься? Надо еще собрать моих детей, без них я не побегу.

И лейтенант возносил глаза к потолку.

Наконец, мы все собрались, со вздохами покинули дом, и влились в общую толпу эвакуирующихся. Что тут происходило! Ужасное зрелище! Все чихали и задыхались, щурили глазки, сизая дымка клубилась где-то в арьергарде. Иные, из знатных усачей, побросали все и тащили за собой драгоценное яйцо Каро. Противогазы были только у военных, но они отдавали их детям. Однако же на всех не хватало – детей было очень много. Уйцех, к его чести, отдал свой единственный противогаз бедной мамочке. А она надела его на самого младшенького. Я же просто засунул усики в ноздри, как учили в школе разведчиков.

Стараясь не терять из виду свою семью, я замедлил ход и принялся искать глазами среди движущейся толпы мою Кашечку. Но ее нигде не наблюдалось. Порой я останавливался и пытался вглядываться в каждого проходящего, но трудно было уследить за всеми. Один раз мне почудилось, что Кашечка проскользнула мимо меня. Я догнал ее и окликнул. Она обернулась. Увы, то была ее младшая сестра Пакочка. Но я все равно слегка обрадовался.

– Это ты, Пакочка? А где же Кашечка? Разве она не с вами?

Пакочка опустила усики, и глазки ее наполнились печалью.

– Здравствуй, Стасик. Мне тяжело говорить, но… Случилось несчастье.

Что-то внутри кольнуло меня.

– О чем это ты? Какое такое несчастье?

– Кашечка… Она… Ее… – и Пакочка разрыдалась.

– Ну говори же! – немного разозлился я. – Что с ней? Ее придавила бомба монстра?

– О, нет, нет! Слава богу усачей, ее забрали в плен.

– Как это, в плен? Что значит, забрали в плен?!

Пакочка успокоилась и быстро рассказала мне печальную историю.

– Когда мы вышли из дома, она побежала на самую верхнюю эстакаду, туда, где живет достопочтенный Кабах, чтобы посмотреть сверху на эвакуирующихся и найти в толпе тебя. Когда ей оставалось совсем ничего – десять шажков – тень ужасного монстра нависла над нами. Все произошло за какие-то мгновения. Кашечка оказалась в огромной стеклянной башне, и эта башня унеслась прочь. И тогда мудрейший Кабах спустился к нам и сказал, что Кашечку взяли в плен, что она останется живой, и поэтому мы не должны так сильно переживать. В ответ наша мама сказала, что будет уповать на всемогущего бога усачей. А потом спросила, почему благороднейший Кабах не спасается бегством, как все остальные. На что наимудрейший ответил, будто бы он уже слишком стар и не хочет покидать свой дом, и вообще, он пережил уже много войн, и много химических атак, и его организм уже давно ко всему привык, и если ему и суждено умереть сейчас, так все равно от чего: от старости или от яда монстров.

Я нахмурился, почесал усом головку. Все это было грустно, но вместе с тем обнадеживало. Надежда увидеть Кашечку возродилась с новой силой. Я вдруг понял, что должен принять важное решение.

– Спасибо, Пакочка, – сказал я. – Иди и сообщи своей семье, что я останусь здесь, и не уйду отсюда, пока не найду Кашечку и не вызволю ее из этого ужасного плена.

– Неужели ты сделаешь это?

Я вздохнул и вернулся к своим.

Узнав о моем решении, мама заявила, что никуда меня не отпустит, что я пойду с ними и "выкину эту глупость из головы", братья и сестры нахмурились, а лейтенант Уйцех похлопал меня по плечу.

– Ты молодец, сынок (это последнее слово меня несколько покоробило). Ты сделал правильный выбор. Отпусти его, Руся. Он вернется к нам цел и невредим, я знаю.

Утихомирившись, мама сняла противогаз Уйцеха с младшенького и молча протянула его мне, а младшенького взяла на лапки, чтобы вдыхать ему рот в рот.

Когда все они растворились в удаляющейся толпе, мою мордочку защекотала предательская слеза, я резким движением лапки смахнул ее. Затем развернулся, надел противогаз и… Я знал одно: прежде всего надо срочно найти старейшину Кабаха.

Крадучись, как учили в школе разведчиков, я засеменил на самую верхнюю полку, к дому достопочтенного мудреца.

***

Благороднейший преспокойно сидел в углу и кушал. Перед ним лежал большой, в виде куба, хлебный мякиш монстров.

– Приветствую тебя, мой юный друг Стасик. Не хочешь ли ты разделить со мной трапезу?

– Мудрейший Кабах, как можете вы в такой страшный день сидеть дома и грызть хлеб?

– А что мне остается делать? Я староват и слабоват, чтобы идти с народом на новые земли. А вот почему ты до сих пор здесь? Этот вопрос я должен был вперед задать тебе. И, кажется, я догадываюсь, в чем дело. Бедная Кашечка, плененная в стеклянную башню, она ведь твоя подружка? И ты решился спасти ее?

– Вы правы, достопочтенный Кабах, – кивнул я.

– Н-да, отчаянный шаг. Ну что ж, я ценю твою смелость. Но, как говорится, не зная уса, не суйся в мусор. Без моей помощи ты не сможешь вызволить Кашечку. Придется дать тебе несколько наставлений.

– Я весь во внимании, мудрейший.

Старик отодвинул мякиш, прошелся по комнате.

– Мой юный друг, я вижу, у тебя есть противогаз. Не вздумай снимать его. Сейчас все вокруг нас – это смертоносная зона. И ступивший на нее имеет очень мало шансов выжить. Но у зоны есть свои законы. В противогазе находится в ней можно не более пяти минут. Остальное время ты должен прятаться в расщелинах, чтобы иметь возможность отдышаться.

– Я понял, мудрейший, я справлюсь. Лучше объясните мне, зачем монстры посадили Кашечку в стеклянную башню?

– Хм. Никто из усачей в ныне живущих поколениях не ведает об этом. Но во мне сохранилась память предков. И она подсказывает мне, что порой монстры делают из нас, усачей, рабов-спортсменов. Они держат пленников в стеклянных башнях и постоянно откармливают их, а потом выпускают на беговую дорожку с высокими бортами, из которой некуда деться, кроме как вперед или назад, и заставляют нестись сломя головку, чтобы обогнать других бедолаг, таких же несчастных усачей на соседних дорожках.

– Какое жестокое коварство! Вероятно, монстры весьма глупы, если так делают, – от изумления я зашевелил усиками.

– Не знаю, мне трудно судить, ибо я не был в их шкуре, – уклончиво заметил старейшина Кабах.

– Да, кстати, – спохватился я. – Мне все забывается спросить у вас: а как, собственно, выглядят эти отвратительные существа? Ведь в прошлый раз вы так и не сказали.

– Разве? Что ж, теперь самое время. Запомни, сначала появляется исполинская тень. Затем возникает он: всего на двух огромных лапищах, противный и неказистый, с большой круглой головой, как бы вычлененной из тела в отдельную сущность. Есть у него и еще две лапы, покороче, но они почему-то болтаются в воздухе.

Я попытался нарисовать про себя жуткую картину, но ничего не получилось. Это было выше моего понимания. Особенно слова про "вычлененную сущность".

– Ну вот, кажется, я ничего не забыл, – поморщившись, добавил добрейший Кабах. – Теперь ты все знаешь. Отправляйся в путь. Вон там (он указал лапкой в даль), на самом краю земли, должна находится стеклянная башня, где твоя Кашечка сидит в заточении. Туда унесли ее монстры. К сожалению, я не могу пойти с тобой. Я уже слишком стар для таких подвигов.

Не буду врать, мне было страшно. Все лапки подрагивали, и задние, и передние, и средние. Они вдруг потяжелели, и я переставлял их с трудом. В груди у меня поднималась волна ужаса, но я всеми силами загонял ее назад, вглубь. Я спустился вниз, на самое дно мира, и осторожно двинулся вдоль правильного бесконечного строения, которое мама называла плинтусом.

Целую сотню усов я прошел без приключений. И уже наивно понадеялся, что такое спокойствие сохранится на протяжении всего пути. Но не тут-то было. Первое потрясение ожидало меня в самом начале второй сотни. Наткнувшись на препятствие в виде большого черного цилиндра, я вздрогнул. Но то было еще полбеды. Набравшись духа, я обогнул непонятное здание и тут… На меня надвинулась невероятно огромная, исполинская тень. Душа моя ушла в лапки, и я не смог удержать всеобщую дрожь – меня всего затрясло. В голове ударило молнией: "Монстр"! Я словно одеревенел, и не в силах был сдвинуться с места. Единственное, что я сделал, скорее машинально, – поднял глаза и посмотрел наверх. Надо мной стояло необычайное существо, которое имело четыре одинаковых лапы, и стояло на всех них, что не соответствовало рассказу Кабаха. Существо было покрыто миллионами усиков, а на большущей морде его присутствовало несколько невероятно длинных усов. Казалось, рот его слегка улыбался, а большие глаза снисходительно глядели на меня.

Я весь съежился, прижался к полу. Чудище занесло свою лапищу и опустило прямо передо мной, преградив дорогу. Я мог бы сигануть в сторону, убежать, ведь в школе разведчиков в беге на длинные дистанции я был самый лучший. Но я не стал этого делать. Да, мне очень страшно, и все же я не покажу, что я трус, – так сказал я себе. Но как можно бороться с таким огромным существом?

Не успел я и подумать об этом, как оно нанесло мне мощный удар другой лапой. Сбоку пронзила острая боль, все внутренности сотряслись, и я отлетел в сторону на приличное расстояние.

Я упал на брюхо, но сразу собрался с силами и приподнялся. Странное дело, страх улетучился, осталась только боль. Впрочем, и она потихоньку отпускала. И тут вдруг я заметил в двух шагах от себя блестевшую на полу шпагу. Да здравствует бог усачей! Он подбросил мне орудие! Я метнулся к нему, просунул лапку в проушину на тупом конце, поднял шпагу и выставил острие вверх, перед собой. И сделал несколько предупредительных взмахов. (Жаль, что в школе разведчиков этому не учили.) Сейчас чудище снова опустит лапу, и я проколю его черную подушку на ладони!

– О, да ты, как я погляжу, смелый малый, – услышал я ровный, вкрадчивый голос. – До сих пор еще ни одна букашка не решалась сражаться со мной. Что ж, я благородный кот Майк, и я ценю отважных малявок. Поэтому я не буду тебя кушать.

Его морда приблизилась к полу и очутилась прямо передо мной. Теперь он с интересом разглядывал меня. Я положил шпагу на спину – буду таскать с собой, глядишь, пригодится.

– Значит, ты кот, – спокойно сказал я. – А мне поначалу подумалось, что ты монстр.

– Какой еще монстр? – удивился он.

– Разве ты не знаешь? Огромные страшилища, которые ходят на двух лапах…

Майк расхохотался.

– Ох-ха-ха-ха-ха! Ох-хо-хо-хо-хо! Так то ж… То ж мои хозяева. Ой, забавно.

Перестав смеяться, он добавил:

– Послушай, быть может, у тебя есть имя?

– Да, меня зовут Стасик, – с достоинством сказал я.

– Очень мило. Ну и куда ж ты держишь путь, Стасик?

– Я иду спасать свою подругу Кашечку. Монстры заточили ее в стеклянную башню.

– Ах, это та другая таракашка, которую посадили в банку. Похвально, похвально. Тебе осталось полпути. Башня, как ты выражаешься, стоит во-он там (он указал лапой далеко вперед), на этажерке у окна. Но она закрыта крышкой, и вряд ли тебе удастся вызволить свою Кашечку. Разве что проделаешь десять тысяч дырок своей швейной иголкой, – усмехнулся кот.

Я печально склонил усы.

– Неужели все так плохо?

– Впрочем, так и быть, я помогу тебе. Вчера хозяева не дали мне творожку, и надобно им отомстить. Так что, разбив баночку, я совмещу приятное с полезным.

– Ух-ты, это было бы здорово! – просветлел я.

– Фуф, что-то здесь дурно пахнет, – вдруг нахмурился Майк. – Пойду-ка я на улицу сбегаю, свежим воздухом подышу. А ты давай, иди к башне. Пока доползешь… В общем, там и встретимся.

И кот так же быстро исчез, как и появился. Мне в этот момент тоже стало трудно дышать. Я вспомнил наказ мудрейшего Кабаха и забрался в расщелину плинтуса. Там было темно, но воздух оказался чистым. Я сдернул противогаз и вдохнул полной грудью.

Не знаю, сколько я просидел в этом укрытии. Может, две секунды, а может – две минуты. Я потерял ощущение времени. Мысли мои спутались в один большой клубок.

Снова натянув противогаз, я вышел из расщелины и смело двинулся дальше. Нелегкая шпага по-прежнему пылилась у меня на плечах. Первые десять усов я прошагал, как по замороженному маслу. Но дальше меня ждал новый сюрприз. Почему я не заметил его еще издали? Он прятался за крупным мотком пыли. И вот когда я миновал этот моток…

О, боги! Я как будто провалился сквозь пол. Передо мной, кверху лапками, лежал взрослый усач. Без сомнения, он был мертв. Хотя я ни разу еще не видел трупов, даже к телу собственного отца меня не допустили, но этот уже успел подсохнуть, и все указывало на полное отсутствие признаков жизни. Остекленевшие глаза усача с немым ужасом глядели в мою сторону. Меня затошнило. Превозмогая себя, я закрыл эти глаза. И сразу отдернул лапки, словно обожженные огнем.

В какой-то степени столь жуткая встреча помогла мне: я понесся дальше изо всех лап. Когда оказался уже довольно далеко, я оглянулся. Мертвый усач пропал из поля зрения. Я остановился и отдышался. Кто он был? Несчастный отец семейства? Отважный разведчик, такой же храбрый, как мой папа? Или простой учитель танцев? Как знать! Лучше забыть о нем прямо сейчас.

Так решил я, и собрался было трогаться дальше. Но здесь, слава богу усачей, я понял, что нахожусь уже у подножия этажерки. Четыре коричневых колонны большого размера говорили об этом. Я закатил глаза и увидел ее – верхушку стеклянной башни.

"Ну и где же Майк?" – озабоченно подумал я.

И вдруг колонны дрогнули, вверху метнулась тень, и в следующее мгновение – я весь сжался – большущая стеклянная башня рухнула на пол, буквально в пяти усах от меня, и с оглушающим звоном раскололась. Бедная Кашечка, вся дрожащая, выбежала мне навстречу. Трудно описать, какие чувства я испытал!

– Мамочки, ой, мамочки! Стасик? Неужели это ты?

– Я пришел за тобой, – воскликнул я, снимая противогаз.

От радости мы встали на задние лапки. Я обнял Кашечку и прижал к себе, постаравшись унять ее дрожь. Шпага, звякнув, упала на пол.

Рядом с осколками башни уже отряхивался кот Майк.

– Эй, Стасик, я сдержал обещание. Теперь неситесь-ка отсюда прочь, что есть мочи.

– Бежим скорее! – ухватил я Кашечку за усик.

Затем быстро натянул на нее противогаз, и мы понеслись.

– Спасибо, Майк, я не забуду тебя, дружище! – крикнул я, оглядываясь.

Но Майка уже и след простыл. "Увижу ли я его когда-нибудь еще?" – промелькнула грустная мысль.

Мы мчались изо всех сил. Вдоль плинтуса, мимо многочисленных осколков башни, мимо пугающего трупа усача, мимо комка пыли. Пока нас не настигла невообразимая тень, несравнимая с той, которую отбрасывал Майк.

– О, господи, это монстр! – пролепетала Кашечка.

– Не бойся, я же с тобой, – сказал я и поднял глаза кверху.

Будьте прокляты, черти усачей, он оказался необъятным и омерзительным! С первого же взгляда он внушал животный ужас. И я даже не пожалел, что потерял свою шпагу. От нее все равно не было бы толку. Болтающаяся в воздухе лапа монстра с пятью членистыми отростками держала гигантскую плоскую бомбу, словно снятую с его ходящей лапы, и эта бомба уже падала прямо на нас.

Вот сейчас-то я понял, почему в школе разведчиков заставляли учить наизусть Боевую Подготовку. То, что я зубрил по учебникам, не до конца понимая, теперь эхом отозвалось в уме и сразу приобрело новый смысл. "Если на вас падает бомба монстра, нужно немедленно оценить траекторию ее падения и моментально изменить курс бега на вектор, перпендикулярный проекции траектории падения бомбы".

Я сделал резкий поворот и потянул за собой Кашечку. С мощнейшим треском бомба бухнулась в двух усах от нас. Видать, мой бедный отец Грэг не успел поменять траекторию…

Не помня себя, мы забрались в плинтус через щель и упали кверху лапками, чтобы отдышаться.

– Как ты, Кашечка? – почти шепотом спросил я.

– Со мной все нормально, – так же ответила она.

Только я немного отошел, как в голову пришла идея. Ведь очевидно, плинтус внутри полый на всем протяжении, и если идти в нужном направлении…

– Идем, – решительно сказал я и потянул Кашечку.

***

Долго ли коротко ли, но к счастью, мы добрались до дома мудрейшего Кабаха. У него как будто ничего не изменилось, с тех пор, как я ушел отсюда. Он сидел в углу и не спеша жевал свой хлебный мякиш.

– Итак, дети мои, – сказал он, завидев нас, и оставив столь излюбленное занятие, – я вижу, вы целы и невредимы. И я счастлив за тебя, мой юный Стасик, ибо ты сделал невозможное, и спас свою Кашечку. Но встретился ли тебе монстр на пути?

– Еще как встретился! И хотел плюхнуть бомбой. Но мы удачно умыкнули от этого гада.

– Что ж, чудный отрок, если бы я преподавал в твоей школе, то – я уверен – ты с честью выдержал бы мои экзамены.

Я опустил глаза. Кашечка сняла противогаз, потерла лапкой по полу.

– Но скажите, мудрейший Кабах, – спохватился я. – Почему же вы не упомянули про кота, когда давали мне напутствия?

– Ах ты, древняя посудина! – он хлопнул себя лапкой по лбу. – Это старческий склероз. Я просто забыл, мой юный друг. Значит ли это, что ты и с котом умудрился встретиться?

И тут я рассказал, как все было на самом деле.

Когда я закончил рассказ, благороднейший Кабах загадочно протянул:

– Н-да, как говорится, от врага до друга один ус.

И затем, вздохнув, добавил:

– Ну а теперь, дети мои, вам надо немедленно отправляться на новую землю, где уже обосновались ваши сородичи. Жаль, что твои радиолокаторы, юноша, пока еще не развиты, и ты не умеешь ими управлять. Но это не беда, я воспользовался собственными радиолокаторами и узнал у ваших родителей координаты новой земли. Вот они.

И старейшина Кабах выдал нам координаты.

Так, зная, куда держать путь, мы снова отправились в дорогу.

– Послушай, Кашечка, – спросил я по пути. – А что за тайну ты хотела открыть мне тогда, накануне войны, когда просила прийти в расщелину шкафа, помнишь?

– Так, ничего, – хитро поглядела она на меня. – Я просто хотела поцеловать тебя. В щечку. Если б ты пришел.

Мордочка Кашечки залилась краской.

Я остановился.

– Тогда, может быть, сделаем это сейчас?!

Конец

Декабрь 2008 г.