Текст книги "Фальшивые небеса (СИ)"

Автор книги: Владимир Мясоедов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц) [доступный отрывок для чтения: 1 страниц]

Мясоедов Владимир Михайлович
Фальшивые небеса

Пролог.

Диспетчер низкоорбитального транспорта, отвечающий за один из районов Европы, был занят крайне важным делом. Он увлеченно и вдохновлено скучал, развалившись в удобном анатомическом кресле, самостоятельно подстраивающемся под его габариты. Должность его была, по сути, номинальной. Все рутинные действия по контролю воздушных коридоров или сообщению бортам нужно информации выполняла бездушная автоматика, в принципе не способная отвлечься или что-то перепутать. Сложнейшая система из компьютеров, датчиков, а также разнообразных устройств ввода и вывода информации, отделенная от полноценного искусственного интеллекта вделанными на аппаратном уровне барьерами, теоретически могла бы и вообще обойтись без оператора.

Однако человечество за века и тысячелетия прогресса не раз сталкивалось с, казалось бы, невозможными ошибками техники. И ужасными ситуациями, вызванными неверными решениями машинной логики. Люди крепко усвоили необходимость в контролере, обязанном следить за правильностью хода работ.

–И мы продолжаем Новости Земли. – Улыбнулась симпатичная дикторша, чья голограмма висела в паре метров от лица лениво зевающего диспетчера. – Из дальних колоний, граничащих с владениями чужих, приходят тревожные вести. Все чаще и чаще неопознанные корабли фиксируются на границах обитаемых систем. Жители опасаются повторения Эребского инцидента, в результате которого три года назад оказались уничтоженными три сторожевых корвета и две с половиной сотни мирных граждан. Посольства рас, чьи территории граничат с ареалом расселения человечества, наперебой заверяют в своей непричастности к текущим событиям. Однако если это не они, то кто? Беседу вице-спикера Совета Земли с уполномоченным по контактам с пришельцами смотрите на нашем канале, сразу же после матча по гравитационному футболу.

Тихо пиликнул звуковой сигнал, и изображение девушки сменилось схематической картой, где красным горела одна из отметок. Встревожившийся и моментально подобравшийся было человек успокоился и снова расслабленно обмяк в своем кресле.

–Опять грузовая баржа высоту не держит. Разлетались тут... – Пробормотал он, едва-едва шевеля направленными на голограмму пальцами. Имплантаты в его теле послали к своей цели соответствующие импульсы и с космическим кораблем, немного отклонившимся от назначенной ему орбиты, тот час же установилась мгновенная связь. Возникший в стороне экран, состоящий из одного лишь изображения и не имеющий в себе ни капли материи, показал столь же свободно развалившегося в своем кресле пилота, крайне занятого важным делом. Бутербродом с ветчиной и сыром, съеденным уже более чем наполовину. – Борт "Шахтер 32Б", вернитесь в пределы выделенного коридора, иначе буду выложен наложить на вас взыскание. Повторяю...

–И нечего мне тут повторять. – Недовольно откликнулись с орбиты, аппетитно чавкая. – Я и с первого раза все прекрасно слышал. Так-сс, что тут у нас? Черт! И стоило ради такой мелочи эфир забивать? Сейчас подкорректирую.

Диспетчер щелкнул пальцами, вновь включая новости и забывая о рутинном эпизоде своей работы, подобных которому случалось по паре штук на дню. Старенькие грузовые баржи, возившие на старушку Землю минеральные ресурсы из-за пределов Солнечной системы, никогда не могли похвастаться хорошим техническим состоянием. Все-таки благосостояние окраинных миров, где и шла добыча сырья, оставляло желать лучшего. Колонии значительно отставали от метрополии и оттого тамошние корабли, считаемые своими владельцами вполне исправными, по меркам обитателей прародины человечества являлись как минимум морально устаревшими. Но хозяева их менять или тратиться на дорогостоящий капитальный ремонт не особо стремились. Летает? Ну, вот и хорошо. А ювелирно выполненными маневрами, где точность достигает считанных сантиметров, пусть истребители военно-космического флота хвастаются.

–К новостям науки. – Радостно улыбаясь, перешла к следующему блоку заготовленной информации дикторша. – На научной базе "Амаласунта" сегодня состоится пробный пуск излучателя, по мысли ученых обязанного помочь человечеству преодолеть барьер между измерениями и получить ранее невиданные возможности для экспансии. Напомним, что после теоретического обоснования подобной возможности десять лет назад во всех сферах общества разгорелись жаркие споры насчет безопасности подобного проекта. Выдвигались мнения, будто подобными способами мы можем привлечь к человечеству внимание куда более развитых и, возможно, агрессивно настроенных цивилизаций. Также организовывались протесты против размещения комплекса пусть и в малозаселенном районе, но на нашей родной планете. Однако Совет Земли, выслушавший компетентных специалистов, как из числа людей, так и подаривших нам эту технологию Визетов, не счел вероятность неблагоприятного развития событий сколь-либо значительной.

–Ага, подаривших! Как же! – Скептически хмыкнул диспетчер. – То-то перед тем, как поделиться своими достижениями, они сначала снабжали припасами третий ударный космофлот. Проводивший учения в их звездной системе. Зазнайки высокомерные, до сих пор нас облезлыми обезьянами втихомолку кличут. Головастики жабродышащие! Сколько лет мы на их корабли, шляющиеся где попало и не обращающие внимания на предупредительные сигналы и дипломатические ноты, только любоваться и могли. И только потом, когда сами овладели способами разгонять снаряды до скорости, превышающей световой барьер...

Договорить ему не дал звуковой сигнал, куда более пронзительный и противный, чем предыдущий. А также снова возникшая схема с всеми теми же обозначениями. И сообщение компьютера, в котором говорилось о том, что попытка видеосвязи не удалась. Вернее, ему просто никто не посчитал нужным ответить.

– Борт "Шахтер 32Б", – в голосе человека послышалось изрядное удивление. – У вас проблемы с навигатором или с двигателями? Вы покинули выделенный коридор! Эй, да оглохли там все что ли?

Ответа не было. Попробовав связаться с кораблем еще пару раз и заставив автоматику протестировать систему связи, диспетчер оказался вынужден признать неприятный факт. Проблемы имели место быть не у него. А значит, настала пора применять радикальные меры.

–Вход в виртуальность! – Приказал окружающей его аппаратуре оператор комплекса и тут же был обхвачен со всех сторон креслом, не дающем его телу свалиться на пол вследствие неловких движений или конвульсивных судорог. Со стороны могло показаться, будто бы человек просто задремал и дергается во сне. Однако на самом деле его сознание уже находилось внутри виртуальной сети. Оперировало числами и данными на уровне, который не может быть охвачен обычным разумом. Теперь оператор был всеведущ. Всезнающ. Практически всемогущ! За доли секунды диспетчер прочитал все заключения датчиков и немедленно потребовал дополнительную информацию, переключив на анализ проблемы дополнительные ресурсы, снятые им с менее важных направлений. И тут же обнаружились несоответствия. Глаза, принадлежащие десяткам устройств, среди которых имелись и корабли, кружившие вокруг Земли на разных орбитах, выявили отличия между имеющимся в их памяти изображением звездолета "Шахтер 32Б" и судном, носящим те же позывные. Их можно было бы объяснить капитальным ремонтом корпуса или какой-нибудь модернизацией. Однако о проведенных мероприятиях в корабельном журнале, копия которого нашлась в базах данных, не имелось ни слова.

Гидрометеорологические датчики, расположенные под местом, где только что прошел не отвечающий на сигналы борт, зафиксировали очень странный режим работы двигателей. Соответствующий скорее военным моделям, отличающимся несколько иными характеристиками. Анализ же траектории судна показал ее пересечение с одним из объектов повышенной важности. Когда оператор вышел из виртуальной реальности и немного несфокусированно уставился в голографические экраны, вспыхивающие на стенах, потолке и даже полу, сигнал тревоги уже звучал в десятках пунктах противокосмической обороны и прочих связанными с космосом объектах.

–Использование опасного для разума средства признанно правомочным. – Мягко оповестил женским голосом, исходящим казалось отовсюду, компьютер. – Рекомендуется после завершения смены пройти курс профилактических процедур в медотсеке.

–Да заткнись ты! – Единодушное мнение военных и гражданских диспетчеров, сейчас объединяющих свои усилия ради получения лучшего результата, слилось в единый гул и различалось лишь в частностях. Они любили свою работу. Не могли не любить. Тот, кто хотя бы раз попробовал виртуальную реальность, хоть и не являющуюся материальным объектом, но входящую в список самых тяжелых наркотиков, известных человечеству, тянулся к ней снова и снова. Даже несмотря на вред, причиняемый их разуму. А потому за использованием, пусть даже в служебных целях, столь опасного инструмента тщательно следили неусыпные и беспристрастные системы безопасности. Множество весьма похожих друг на друга помещений на поверхности планеты, под ней и даже за пределами атмосферы наполнились шумом деловых переговоров.

–Это не ошибка, он прет прямо на научную базу Амаласунта. – Заметил кто-то. – Подлетное время...Полторы минуты. На попытки связи и предупредительное мигание световыми сигналами не отвечает.

–Если верить моим приборам, на этой шахтерской барже крейсерская броня. – Откликнулись ему. – Ну, или трюм слитками металла под самый потолок забит.

–В декларации на груз как раз что-то подобное и указано.

–Проверяли автоматическим сканированием. Не мне вам говорить, как его легко обмануть

–Так, пора что-то решать, время уходит!

– Сбиваем!

–А если все же гражданский?

–А у нас инструкции и устав! И вообще...Почему система безопасности Амаласунты молчит? Моя бы уже выставила навстречу подозрительной цели пару дюжин ракет как минимум.

–В любом случае, кораблей флота на нужной орбите нет. Ближайший уже движется нужным курсом, но прибудет не раньше чем девять минут. И это всего лишь миноносец.

–Ну, вы бы еще истребитель послали! Или десантную капсулу!

–Орбитальная крепость готовится к развороту.

–Пока эта бандура успеет навестись на цель, та рискует развалиться от старости! Скорость увеличивается или мне кажется?

–Работа двигателей возросла в два с половиной раза. Они поняли, что больше притворяться не получится. Фиксирую постановку силового щита, соответствующего ударному крейсеру прорыва.

–Одиночные суда как-то не атакуют планеты с пятнадцатимиллиардным населением, где каждый крупный город имеет собственную систему безопасности. И даже одиночные объекты высшей степени защиты, пусть и занимающие меньшую площадь, но защищенные не хуже. Не понимаю, на что эти самоубийцы рассчитывают? Их же просто размажут! Путь и не сразу.

–Система противодесантных излучателей, установленная в поселке "Гринмут", отработала по цели. Видимых результатов не зафиксировано. Больше наземных средств самообороны на пути к цели нет. Расчетное время прибытия истребителей, стартовавших из Ганновера – две минуты.

–Вы б еще камешками по такой цели покидались. Эй, кто тут с Амаласунты? Почему молчите? У вас же должны быть противокорабельные ракеты и излучатели.

–Я.

–Чего я? У вас вооружение по плану уступает лишь тем игрушкам, которые Совет Земли да крупнейшие мегаполисы охраняют! Почему молчим.

– Я с Амаласунты

–Эй, это фантом!

–Сам ты фантом, я живой.

–Действительно живой, если датчики не врут, тогда почему молчите?

–Они начинают стрелять! Щиты Амаласунты не работают! Я вижу, как здания разлетаются под ударами плазмы на куски!

–Идет сброс десантных капсул! Двадца...Пятьде...Мамочки, да их больше трех сотен! Ответный огонь ведется лишь из ручного оружия!

За спиной диспетчера, находящегося на далекой научной базе, открылась дверь. Внутрь стремительной молнией просочился боевой киборг, сейчас из-за покрытой слоем псевдоживой брони кожи больше похожий на металлическую статую, чем на человека. Сотрудник службы безопасности просто вышвырнул оператора из его кресла и сам уселся туда же.

–Все заблокировано! – Взвыл он, секунду спустя. Потолок над ним затрясся. Видимо центр обороны научного комплекса, явно выбранный одной из приоритетных целей, попал под обстрел с корабля. – Моих кодов доступа не хватает. Черт! Да система вообще убита напрочь и только делает вид, будто работает! Ты чего натворил, предатель?!

–Слава Малину! – Патетически провозгласил диспетчер, выпрямляясь и стараясь принять гордую позу. – Я, ничтожный раб твой, вверяю свою душу великому богу.

–Фанатик!

–Радикал!

–Псих религиозный!

–Эти отморозки заигрались! Флот простерилизует их вшивую планетку!

Негодующие вопли диспетчеров, прекрасно слышимые на научной базе, не помешали военному направить на предателя свою руку, с которой сорвалась алая молния плазменного разряда. Представитель наиболее опасного религиозно-террористического сообщества, известного человечеству, за доли секунды изжарился до черноты. Тело его рухнуло на пол, и тот час же на киборга упала бетонная плита обрушившегося потолка.

–Что там происходит? – Нарушил кто-то из диспетчеров установившуюся тишину, спустя секунд тридцать.

–Резня. – Коротко ответил ему оператор, наблюдающий за разыгрывающейся трагедией посредством очень мощного телескопа. – Десант уничтожает все на своем пути, не жалея взрывчатки и плазмы. Система обороны не работает. Полицейские уже уничтожены или вот-вот отправятся на тот свет. Гражданские же, даже если они успели вооружиться, для этих фанатиков не преграда. Да и жалость малинитам испытывать вера не позволяет.

–Миноносец сбит. – Коротко сказал кто-то из военных. – Истребители идут наперехват.

–Самоубийцы. – Устало констатировал диспетчер низкоорбитального транспорта, отвечающий за пострадавший район Европы. – Тут надо ждать, пока тяжелые корабли подтянутся. А уж как потом террористов вычищать будут, так вообще не представляю. Их же ударами с орбиты не уничтожишь, придется армию вводить. Целая войсковая операция получается.

–Эй, стоп!

–Это еще что такое?

–Куда Амаласунта девалась?

Несколько недоумевающих воплей слились воедино, а истребители, приготовившиеся ценой своей жизни выиграть для уничтожаемого научного центра несколько мгновений, свободных от обстрела, так и не смогли выпустить по врагу ни одного заряда. Вражеский корабль исчез. И база тоже. И большой кусок прилегающей территории, оставив после себя семидесятипятиметровой глубины яму, чьи края немедленно начали обрушаться. И лишь воздух, заполняющий пустое пространство, слегка качнул юркие машины.

Глава 1.

Треск раскалывающегося пластобетона, больше похожий на хруст пластинки стандартного пищевого концентрата, сработал намного лучше сигнала будильника. Тем более что раскинувшийся на затянутой синтекожей кушетке индивид в потертом техническом комбинезоне еще несколько часов назад был слишком пьян для того, чтобы провести такую сложную операцию как установка времени пробуждения. Скатившись на заплеванный пол гауптвахты старший техник одного из приписанных к научной базе «Амаласунта» планетарных челноков первым делом схватился за раскалывающуюся от чудовищного похмелья голову. Данная детально организма, судя по его ощущениям, представляла собой сплошной комок оголенных нервов и каждая их клеточка сейчас была занята тем, что болела. Болела. Болела! С трудом переборов нахлынувший на него приступ дурноты, мужчина осторожно поднялся на ноги и что-то неразборчиво замычал. Выпитое вчера пойло оказалось настолько разнообразным и экзотическим, что установленные еще в бытность веселым курсантом летной академии имплантаты, нормализующие работу печени и помогающие ей фильтровать кровь от вредных примисей, не справлялись с последствиями неумеренных возлияний. Впрочем, трясущиеся стены и покачивающийся пол, а самое главное замерцавшая и брызнувшая осколками пластика световая панель, не позволили вчерашнему имениннику впадать в самокопание. Его камера чуть ли не падала своему узнику прямо на голову! Где уж тут в полной мере оценить и медленно посмаковать все физиологические последствия устроенного не далее как пять часов назад пьяного дебоша?!

Следующий совсем уж титанический удар запульнул тело узника гауптвахты под привинченную к стене кушетку. И заодно обрушил большую часть потолка на многострадальный пол. Еще несколько рывков, сопровождавшихся треском перекрытий и пластопанелей, и в заполненном клубами пыли и керамической крошки объеме наступила тишина.

Где то вдали продолжались рушиться конструкции здания. Что-то взрывалось и с воющим треском рассыпалось на покореженные детали. Однако после серии действительно мощных ударов наступил перелом и через минуту все более-менее успокоилось. Льющийся из пролома на покореженный тамбур входа луч света замер в неподвижности. Наступил тот самый миг тишины, который бывает только после разгула стихии разрушения. Когда демоны энтропии набрасываются на окружающее, заставляя все вокруг застыть поражаясь величием и беспощадностью...

– Пик. Пик. Пик. – Настойчивый сигнал модуля связи заставил покрытое мусором и больше похожее на манекен тело пошевелить руками и, вдохнув заполненного пылью воздуха, громко чихнуть. Перед внутренним взором узника зависла ярко красная надпись, повествующая об отсутствии сигнала планетарной сети. И вдобавок, как будто всего произошедшего было недостаточно, об окончании срока аренды посадочного модуля. Заковыристо выругавшись на старотеранском и еще раз чихнув, бывший пилот тяжелого десантного истребителя прорыва 14-го флота Земной федерации, Алекс Вей окончательно пришел в себя и схватился за многострадальную голову.

Первое, что бросилось ему в глаза это практически уничтоженное помещение гауптвахты, до боли похожее на точно такие же закутки корабельных "душегубок". А уж сравнивать Алексу было с чем. По старой пилотской традиции за время службы в ВКС он почтил своим вниманием практически все подобные заведения на флоте. Начиная с линкора и заканчивая заштатным закутком торгового лихтера. Чего уж только не придумывали яйцеголовые для того, чтобы скинуть послебоевой мандраж чудом выживающих в мясорубках ближнего боя пилотов истребителей. Однако до сих пор ничего лучше обычной выпивки, хорошего мордобоя и горячей девчонки под боком так и не было изобретено. Тем более, что всевозможная наркота или жесткий программный контроль эндокринной системы никогда ни до чего хорошего не доводили. Поэтому командование флота предпочитало мириться с вечно пропадающими на гауптвахтах дебоширами, а не тратиться на восстанавливающую психопластику внезапно сошедшим и с так не великого ума "ангелам космоса". Правда из-за этого бывших военных пилотов на гражданке и, в особенности в торговом флоте, любили чуть более чем никак. Да и планетарные СБ относились к списанным из-за ранений, израсходования восстановительных ресурсов организма или еще по каким-нибудь причинам летунам уж очень подозрительно. Нет, в основной своей массе все боевые имплантаты из них вынимали еще при увольнении. Однако вставлять на место поврежденные безнаказанностью и адреналиновыми штормами мозги флотские коновалы не умели. А может и не хотели, о чем с большой долей достоверности в тайне подозревало то же СБ и большинство населения.

К своей чести срывы, подобные вчерашнему, из-за которого он и угодил в это разрушенное странным образом помещение, с Алексом случались нечасто. Не то что бы на станции отсутствовало необходимое горючее... Просто в заполненных учеными аккуратных зданиях научного городка на взгляд бывшего военного пилота оказалось просто не с кем было выпить. Не считать же за хороших кандидатов на совместную пьянку настороженно зыркающих зверьков из СБ? Ну а с гражданскими летунами за полгода своего нахождения в этой столичной тьмутаракани пилот третьего ранга Алекс Вей так и не сошелся. Вряд ли парочка легких мордобоев и уведенная в баре девчонка из юротдела могли считаться за начало дружбы. Вообще свое появление на этой научной базе Алекс считал одной из главных несправедливостей и подлянок, которые ему лично могла сделать вселенная.

Уволившись полгода назад, а еще точнее просто оказавшись в списке на списание из-за незначительных повреждений нейросети, вызванных электромагнитным импульсом при близком взрыве изношенного в хлам плазменного реактора какого-то задрипанного пирата, Вей оказался брошенным на произвол неласковой тетки судьбы в лице медицинского департамента. И уж если развитие человечества и привело к какому-то ни было прогрессу, то по мнению большинства военных, этот прогресс в большинстве случаев заключался в изобретении все более разнообразных методов оставить ближнего без последнего кредита. Попытка восстановление пилотской нейросети стоила ему трехсот двенадцати тысяч. Извлечение окончательно сдохших мозговых имплантантов и восстановительные мероприятия девяносто пять тысяч. Проживание и поиск хоть чего-нибудь достойного в течении месяца лишь трехсот шестнадцати кредитов. А ведь еще пришлось тратиться на покупку и установку старенькой, но вполне себе надежной пилотской нейросети гражданского образца.

В итоге по окончанию медицинских процедур на его счету оставалось не более семи сотен универсальных денежных единиц. И если бы не наводка одного старого друга, вовремя маякнувшего о наличии хлебного места старшего техника на борту удачно подвернувшейся каботажной калоши, то уже через пару тройку месяцев или при строгой экономии через полгода бывшему пилоту пришлось бы оказаться на улице. Нет, конечно, в том вселенском муравейнике материнской планеты в который его выбросил проходящий по своему маршруту корабль-госпиталь ВКС по окончании всех процедур, можно было устроиться на вполне себе непыльную работу... Оператором на гидропонной ферме например или техником по ремонту транспортных краулеров. На большее с таким послужным списком надеяться было просто смешно. Без опыта работы на нормальную должности зажравшиеся столичные корпорации посторонних не брали, а чтобы получить этот самый опыт требовалось куда-то устроиться, причем не уборщиком или там грузчиком.

Прочихавшись и еще раз заковыристо помянув рвачей из медслужбы, Алекс наконец-то огляделся. Окружающее, конечно, не то что бы виделось в радужных тонах, но уже один факт внушал определенных оптимизм – в пролом на потолке лился вполне естественный мягкий теплый свет и тянуло приятным свежим воздухом.

–Бред! Кх! Кх! Бха! – Откашлялся бывший пилот, а теперь заштатный техник орбитального буксира, лишь для красоты обозначенного в отчетах планетарным челноком, сплюнул куда то в район бывшей двери: – Мерзость-то какая! Чего же это такое я вчера пил, что оно даже сейчас на полу все еще зеленое и подозрительно пузырится?

Кое-как выкопавшись из под остатков рухнувших перекрытий и кусков пластобетона Алекс наконец-то мог полностью окинуть взглядом внутренности той мышеловки, в которой оказался. Стандартное помещение карцера, описанное в строительных флотских нормативах какого-то лохматого вроде бы еще докосмического года, изменилось до неузнаваемости. На воздействие фугасного боеприпаса это конечно походило слабо, но чем еще так можно приголубить отдельно стоящее на краю космодрома в непосредственной близи от норки "зверьков" и звезды комплексов ПКО здание гауптвахты? Уж на гауптвахтах флот никогда не экономил. Пластобетон тяжелого – четвертого-пятого класса с кварцевым наполнителем во флоте по традиции шел только на одежду капониров и на гауптвахты. И чтобы довести его до вот такого состояния следовало очень постараться. Обычный пилот вряд ли был бы специалистом по воздействию боеприпасов на планетарные сооружения, но парочка строчек в личном деле Алекса объясняла такое несоответствие. За годы службы человечеству, ну или хотя бы Совету Земли как его руководящему органу, Алексу приходилось очень много летать. И аж четыре раза падать. Объяснялось такое положение дел в первую очередь его машиной, любовно прозванной в войсках: "Гарантированный гроб с крылышками". Многоцелевой аппарат в девичестве создавался как тяжелый космический истребитель и для своего класса был в общем-то не так уж плох. Вот только но после нескольких лет его использования какой-то конструктор-рационализатор, явно имеющий волосатую лапу в верхах, выдал линейку модификаций для данной модели техники.

История умалчивает, что и в каких словах было сказано первыми военными пилотами, после того как они бросили взгляд на чудовищ, прибывших к ним из недр судостроительных заводов Солнечной Системы. Однако в обиходный слэнг технического персонала тяжелые десантные истребители с тех прочно вошли под ёмким и запоминающимся обозначением: «Гроб с крылышками». Ну и для уточнения того, какая именно это модель, подставлялась пара-тройка эпитетов. В редком случае – не матерных.

"Лакированный гроб" получил свое гордое прозвище за противолазерную абляционную броню, так весело переливающуюся всеми цветами под огнями технических рамп на стартовых столах. И чуть менее чем никак держащую осколочные элементы и кинетические боеприпасы вражеской ПКО. "Гроб-камикадзе" обладал двойным реактором, выдающим неплохую мощность, но идущим в разнос чуть ли не от первого же попадания. Большой проблемой было найти людей, согласных сесть за штурвал "Музыкального гроба". Предназначенная в основном для радиолокационной борьбы техника лишилась части брони, вооружения и системы экстренного катапультирования пилота. Но вершиной конструкторской мысли, а точнее конструкторского идиотизма, по праву могла считаться десантная модификация, считавшаяся не просто гробом, а гробом гарантированным. Да, народа туда влезало немного, человек десять всего. Вот только, по мнению заседающих в штабах стратегов и тактиков, это был один большой плюс. По крайней мере, все доверенные им войска не могли убиться сразу, попав под удачный выстрел. Ну а почти гарантированная потеря нескольких аппаратов при каждой высадке укладывалась в допустимые проценты.

Эту машину ненавидели пилоты, поскольку изначально спроектированная для космоса, в атмосфере она вела себя примерно как гибрид кирпича с неуправляемой ракетой. Под каждым их ругательством мог подписаться любой пехотинец, которому довелось под огнем противника выползать из тесных противоперегрузочных ложементов, куда определил людей технический гений создателя сего замечательного аппарата. С дружными матами разных родов войск были согласны даже всем вечно недовольные костоправы из медицинской службы, уставшие по кускам вырезать из легко сминаемых при аварийной посадке машин то, что еще недавно было веселыми улыбающимися парнями. А еще стоило добавить тот факт, что проведшая в тесных вертикальных ложементах более чем пару часов десантная партия практически гарантированно обретала чуть ли не поголовные признаки стойкой клаустрофобии и после окончания миссии стройными рядами шествовала на поголовную психокоррекцию.

В общем, тяжелый десантный истребитель надолго вошел в перечень флотских проклятий и породил немало смешных и страшных баек, базирующихся на реальных событиях. А уж его поистине "легендарная" надежность, особенно при посадке на необорудованные космодромы или не дай духи космоса прямо на позиции выбитой ПКО или городские кварталы, была просто невероятной. Пилоты "Гробов", к которым как раз и относился Алекс Вей, всегда таскали с собой гору инструментов и запасных частей начиная от плазменного сварочного аппарата и заканчивая балками судового набора. И нередко оказывались еще и вынуждены докупать за свои личные накопления технические базы по обслуживанию и ремонту. Убедить руководство, что пилоту жизненно необходимы такие вот специализированные знания и, следовательно, государство должно оплатить их получение, удавалось лишь очень редким счастливчикам.

Правда после всего этого на флоте за пилотами десантных истребителей плотно утвердилась слава сумасшедших умельцев на все руки, способных с помощью набора выживания, груды металлолома и такой-то матери починить любое устройство гражданского или военного назначения. От плазменной винтовки и до самогонного аппарата. Конечно же, в том случае, если поставляемой им выпивки будет в достатке.

Громко чихнув, кое-как оклемавшийся Алекс поудобнее схватился за край свисающей с потолка балки и принялся аккуратно подтягиваться, стараясь как можно меньше тревожить застывшие в неустойчивом равновесии конструкции. Солидная щель между потолком и частично обвалившейся стенкой коробки гауптвахты буквально манила пилота. Тем более, что плотно заваленный дверной шлюз не внушал никакого оптимизма. Ободрав в нескольких местах спину и чуть не распрощавшись с жизнью из-за не вовремя просевших строительных плит сиделец наконец то выбрался на свободу, подобно беспомощному червяку весомо приложившись при падении о засыпанные кусками пластобетона и какими то искореженными железками плиты космодрома. И буквально через пару мгновений после этого коробка гауптвахты сложилась внутрь себя, поскольку несущие конструкции не справились с резко увеличившейся нагрузкой. С той позиции, где лежал пилот, было отлично видно, что на крыше плоской вытянутой постройки скопились просто непомерные завалы строительного мусора...В недавнем прошлом бывшего западным крылом полицейского участка. Удар, пришедшийся в учреждение правопорядка, обрушил его как минимум на треть. Да и остатки выглядели какими-то...Обшарпанными.

–Кха! Тсс...Черт! – Поморщившись от перекручивающей тело боли от множества уже начинающих наливаться гематом Алекс обратился к безучастно проплывающим перед его взором легким перистым облакам раскрашенным светом то ли восходящего то ли заходящего светила. – А ведь был бы штатской крысой, принялся бы ждать, пока помощь не придет. И стопроцентно склеить ласты под всем этим мусором.

Еще через несколько секунд в мозг распростершегося на таком удобном бетоне человека постучалась некая мысль, от которой в первый момент отмахнулся даже натренированный на обработку большого массива информации мозг пилота ВКС. Но только мысль была уж чересчур настырная.

– Какого?! – Наконец-то осознавший окружающую необычность Алекс резко приподнялся, зашипев при этом от боли. – Не понял?! Это что шутка?

Пейзаж, который наблюдали глаза пилота, дополненные специализированными имплантатами, был очень красив. Белые облачка, синее небо, горы...Вот только никаких гор вблизи Амаласунты не было. Во всяком случае, до момента его, Алекса, попойки. И если кардинально поменять ландшафт и убрать мешающую ему деталь земной поверхности он еще мог, если бы добрался до главного калибра одной из прикрывающих планету орбитальных крепостей, то вот как насыпать на ровном месте подобную возвышенность представлял себе очень смутно.