Текст книги "Тайное рядом. Сборник рассказов"

Автор книги: Владимир М

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Мне было, очень хорошо, только от возможности находится рядом, разговаривать с ней, обладать ее вниманием… Но я хотел ее всю, целиком. Хотел знать историю ее жизни, знать что с ней было, подробно, в мелких деталях, знать с кем она общалась, с кем была близка… Так же я хотел ее и физически. Хотел обладать ее телом. Но…

Прошло две недели. Все повторялось. Мы гуляли, то на Речном вокзале, то ездили в центр города, то в другие парки, сидели в кафешках. В конце – парк Дружба около метро и … расставание до завтра.

В голове стала появляться мысль, незаметно проследить за ней. Но каждый раз я отгонял ее в сторону – она казалась мне какой-то непорядочной по отношению к возлюбленной.

В конце концов, в один дождливый, пятничный вечер, соблазн раскрыть тайну, настолько окреп, что победил чувство стыда.

Опять прощальный поцелуй, опять «до завтра». Уходящая вдаль стройная фигурка. Через минуту, проводив ее взглядом, я поворачивался и брел домой. Но не в этот раз…

Когда она удалилась метров на сто, я пошел за ней. Стараясь и не отстать, и не сократить выбранную, на мой взгляд, безопасную дистанцию. Держать ее в поле зрения было легко из-за бордового цвета зонтика. Дойдя до станции метро, она повернула направо и пошла вдоль дороги. Миновала торговый центр и снова стала углубляться в парк. Вдруг остановилась и обернулась назад. Я шарахнулся в сторону, встав за ближайшим деревом. Сердце сильно заколотилось. Если она заметит, что я слежу за ней, что может произойти? Об этом даже страшно было подумать. Выждав с четверть минуты, осторожно выглянул. Бордовый зонтик медленно удалялся. Снова пошел, держа ее на всякий случай, на еще большем расстоянии. Прошли весь парк. Перешли улицу Лавочкина. Прошли мимо дворца спорта. Перешли улицу Ляпидевского и углубились в дворы. Сам не знаю, для чего, постоянно посильнее натягивал капюшон на голову, как будто становился от этого более незаметным, но он, так же, постоянно съезжал назад. Она шла не спеша, больше ни разу не обернувшись. Дворы закончились. Зонтик плавно поплыл по пешеходному переходу через Онежскую улицу. Впереди уже показался белый, тонкий двадцати двухэтажный дом, в котором я снимал квартиру. Она шла прямо по направлению к нему. Немного не дойдя, свернула в сторону парковочного кармана на проезжей дороге, и остановилась у небольшого фургончика. Машина пикнула, мигнув огнями габаритов. Зонтик сложился, показалась рыженькая тонина головка и тут же исчезла за боковой дверцей.

Я стоял затаив дыхание, в ожидании, что произойдет дальше. Виделось два варианта: либо автомобиль заводился и уезжал, либо Тоня выходила из него. Прошло пять минут, десять… полчаса. Но ничего не происходило.

Я решил пройти мимо ее авто. Если заметит, ничего страшного – иду домой, все логично, не подкопаешься.

Прошел рядом, окинув его взглядом с трех сторон. Ничего нового, тишина. Через лобовое стекло салон не виден – сразу за сиденьями стенка. Остановился. Пришла как показалось, хорошая мысль… Повернувшись к фургону спиной, небрежным движением достал мобильный и позвонил ей. Из телефона стали раздаваться длинные гудки и тут же сзади зазвучала приятная, романтическая мелодия. Через несколько секунд музыка прервалась, но гудки в трубке продолжились…

– Алло! – раздался знакомый голос в динамике, но сзади его слышно не было.

– Эта я, Тонь – мое свободное ухо напряженно прислушивалось, стараясь уловить ее голос поблизости.

– Что-то случилось? – встревожилась она.

Голос был только в телефоне.

– Нет. Просто я уже соскучился.

– Не скучай, Димуль, завтра мы снова увидимся.

– А ты уже дома?

– Да. А ты?

– Еще нет, но уже совсем рядом.

Мозг судорожно перерабатывал информацию: в машине ее нет, но смартфон лежит в ней, включена переадресация на другой гаджет. Но зачем? И как она вышла незаметно от меня?

Я сделал несколько шагов вперед. Сзади, со стороны, которую я не видел, были дверцы!

Ага, что-то становится понятно – через них можно выйти незаметно. Но зачем оставлять телефон? Это не ясно, и спросить об этом нельзя.

– Честно говоря, я тоже по тебе уже скучаю. Но ничего не поделаешь надо подождать до завтра. А пока давай поговорим так.

– Давай.

Я, не спеша пошел к дому. Находиться на прежнем месте было опасно – если она живет совсем рядом, то может в окно увидеть, что я стою возле ее машины, а это вызовет подозрения.

Мы болтали еще целый час, она, сидя дома, а я, стоя под карнизом подъезда, на промозглом ветру, так как зайти внутрь, не мог – в холле не хотелось попасть под уши-локаторы консьержки, а в лифте связь оборвалась бы.

До поздней ночи в голове крутились беспокойные мысли. Было ощущение, что происходит что-то не то. Но понять, что конкретно стоит за всеми этими нестыковками не получалось. Одно совершенно явно – она, что-то от меня скрывает. Это очень тяготило. Почему? Какова причина?

Я влюбился в человека, о котором, по сути, ничего не знаю. А может быть она совсем и не та, за кого себя выдает. Может в ее словах, нет ни слова правды. Да нет, этого не может быть. Невозможно так врать. Взгляд, интонации, мысли – их очень трудно изображать.

Черви сомнения, с возрастающим аппетитом, грызли мой мозг.

Я же не скрывал, где живу. Ее машина стоит рядом с моим домом. Она это знает. И ни разу, даже единым словом не обмолвилась об этом. И еще, хоть я тогда и сильно напился, но даю голову на отсечение, я помню, что не говорил ей, как меня зовут. Откуда же она узнала? Допустим, подслушала в баре, находясь рядом со мной и Андрюхой, а не заметить этого я вполне мог. Но тогда, спрашивается, а зачем говорить, что я сам ей назвал имя? Значит, она врет. А если врет в одном, то может врать и во всем остальном. А я, в тумане романтических чувств, не вижу этого. Это как со своей бывшей, тоже не видел очевидного. Вечно рисую себе романтические картинки и принимаю их за реальность. И еще, мы живем рядом, а встретились в центе огромного города, в одном из огромного количества баров. Совпадение? Как-то много совпадений.

Появилось, легкое чувство тревоги, переходящее в страх.

Получается она изначально, знает, кто я, следит за мной. Устраивает, якобы случайную встречу. После знакомства быстро уходит, чтобы не общаться с лишним свидетелем, моим другом. Общается со мной один на один. Почти ничего не рассказывает о себе. Даже скрывает, где живет, хотя явно рядом со мной. И еще более странные совпадения, она рыженькая и зовут ее или якобы зовут Тоня. Как умершую девушку. Может она из какой-то банды аферистов, которая выбрала меня жертвой? Но кому я нужен? Что с меня можно взять? В принципе нечего. А раз так, я нужен лишь как одно из звеньев, в какой-то многоходовой игре. Может меня хотят подставить? А может и убить…

Мелькнула идея – порвать с ней пока не поздно. Нет, это невозможно. Может все мои мысли полная паранойя, а я, из-за них, своими руками оттолкну свою судьбу. Такой шанс бывает раз в жизни, и то не в каждой. Что же делать?

Самым приемлемым решением, показалось – завтра же встретившись с ней, взять и прямо, без всяких витиеватостей, постараться все выяснить. Либо она честно признается, в чем дело и все будет хорошо. Либо она начнет врать и изворачиваться – тогда буду с ней завязывать, тут же без всяких промедлений. Лучше рвать сразу и окончательно.

Где-то в глубине, возникла приятная надежда на первый вариант развития событий. Волнение стало таять. Незаметно подкрался сон.

***

На следующий день мы опять встретились на нашем месте. Я очень волновался. Она тут же заметила это, но на ее вопрос ответил, что ей показалось. Она насторожилась. Я был рассеян, постоянно отвлекался от темы разговора, отчего он становился сбивчивым. Шло время, но я никак не решался начать прямой разговор. Мы брели мимо шоссе, потом перешли его и побрели по нескончаемым дворам. Незаметно оказались в лесопарке. Вокруг никого не было. Начинались сумерки.

Так, все, пора. Считаю до трех и начинаю. Рас, два, три…

– Послушай, Тонь – перебил я ее на полуслове, внезапно осипшим голосом – я давно хотел поговорить с тобой… Прямо и честно… Я… Я… Я люблю тебя. Ты, наверное, и сама это знаешь. Но… Но, мне кажется… И меня это очень волнует… Ты врешь мне. – слово «врешь» прозвучало как выстрел, оглушивший меня.

Я смотрел вперед, боясь перевести взгляд на Тоню, но даже боковым зрением, заметил смотрящие на меня, перепуганные глаза.

– Я много думал и пришел к выводу, – мой собственный голос доносился откуда-то издалека – что не знаю, кто ты, откуда ты знаешь меня, почему скрываешь от меня правду? Я абсолютно честен с тобой и ничего от тебя не скрываю. Но я хочу, чтобы это было взаимно! Нельзя построить серьезные отношения, если между людьми стоит ложь! Ты понимаешь меня?

Я замолчал, она тоже молчала. Мы шли, не замечая ничего вокруг.

– Наверное, ты прав – прервала она паузу – Я все тебе объясню. Я и сама хотела это сделать, но боялась…

Она не успела договорить. Погруженные в свои переживания, мы не заметили, как вышли из леса и, не глядя по сторонам, стали переходить плохо освещенную проезжую дорогу, да еще на крутом повороте.

Раздался громкий неприятный визг. Левая рука Тони, с какой-то нечеловеческой силой, с разворота, толкнула меня в грудь. Мои ноги оторвались от земли, и я полетел назад на обочину. За считанные мгновения промелькнул, как показалось, ужасный эпизод из какого-то фильма, потому что в моей жизни, такого просто не могло произойти. Огромный самосвал, своей плоской мордой, налетел на маленькое, беззащитное тело. На одно мгновение оно прилипло к нему спиной, как-то неестественно вытянувшись. В следующее мгновение с бешеной скоростью совершенно беспомощно полетело вперед с дороги, которая в этом месте резко заворачивала влево. Следующее – налетело с размаха, на ржавую изогнувшуюся ему на встречу трубу, от давно развалившейся ограды, которая пронизала его на сквозь.

Я упал на спину. Вверху нависало темное серое осеннее небо. Тут же вскочил на ноги. Фары застывшей машины выхватывали жуткую картину – Тонечка лежала ничком на земле, а из ее спины торчала мерзкая железка. Я бросился к ней, плюхнулся на коленки, потянул к ней руки, но прикоснуться так и не смог. Дрожащие пальцы застыли в воздухе, как будто упершись в невидимую преграду.

Сколько длился этот ступор, я не знаю, но прервался он, когда стало происходить, что-то еще менее реальное.

К нам подбежал перепуганный водитель. Мой взгляд ненадолго перевелся на него. Похоже, он что-то хотел сказать, но внезапно застыл. Его лицо стало меняться, челюсть опустилась вниз, глаза расширились до предела, появилось выражение удивления и ужаса.

Взгляд снова опустился на Тоню… Ее руки и ноги подогнулись, кисти и стопы уперлись в землю, спина выгнулась вверх, как у кошки, и она стала медленно вставать, снимаясь с металлического штыря. Вскоре она стояла передо мной во весь рост. На плаще, в области груди, виднелась большая рваная дыра, но при этом нигде не было и капли крови.

– Дим, с тобой все в порядке? Ты не поранился? – в ее голосе слышалась тревога.

Я попытался ответить, но не смог выдавить из себя ни единого звука.

– Дим, прости. Я не могу… – всю полноту отчаяния заключенную в интонации, просто невозможно передать словами.

В следующий миг она повернулась и быстро побежала в лес. Я почти рефлекторно вскочил и помчался за ней. Были густые сумерки. Мелькали силуэты деревьев, периодически ветки хлестали по лицу. Где-то впереди виднелась, неумолимо удалявшаяся, темная фигура. С каждой секундой все сложнее было удерживать ее в поле зрения, и вскоре она вовсе исчезла. Я остановился, тяжело дыша и озираясь по сторонам. Вдалеке появилось слабое голубоватое свечение, быстро смещающееся в сторону. Я снова побежал, почему-то, по направлению к нему, но оно тоже исчезло.

Что делать дальше я не знал. Долго бесцельно бродил по парку, дворам, улицам. В голове не было никаких мыслей. Мозг заклинило, и он неспособный переварить непонятную информацию завис, как сломавшийся компьютер.

В конце концов, возникла первая определенная идея – надо выпить. Огляделся. Оказалось, что в результате хаотичного движения, оказался недалеко от места, где живу. В ближайшем магазине купил бутылку водки, вишневый сок, салат «оливье», хлеб, колбасу и отправился на квартиру.

План был следующий: прейти домой, выпить, успокоится и все хорошенько обдумать.

Так, стоп! У Тони рядом с домом стояла машина. Я направился к ней, но на ее месте уже стоял другой автомобиль. Обошел вокруг дома, в надежде увидеть знакомый фургончик, но по близости его явно нигде не было.

Идиот! Надо позвонить ей на мобильный.

В трубке раздался безразличный голос – данный абонент в сети не зарегистрирован.

Черт побери! Надо думать, надо думать!

***

Было тихо. Кухню тускло освещало бра. На столе стояла наполовину пустая бутылка водки в окружении недоеденных закусок. Я сидел, уставившись на остатки салата, и пытался думать. Получалось это как-то не очень. Ход мыслей склонялся в сторону фантастических вариантов. Как изящная девушка могла отшвырнуть меня на несколько метров одним движением руки? Это смог бы сделать не каждый здоровенный мужик. Как после страшного удара самосвалом и пробитой насквозь трубой груди, можно было спокойно встать, говорить и бегать? При этом не было ни капли крови! В обычное понимание это не укладывалось. Ни один бы человек при таких обстоятельствах не выжил. А ей было хоть бы хны. Ну и плюс, все непонятное, что было ранее. По логике получалось, что она не человек. А кто же тогда? Хотя, с одной стороны, все было логично, но все получалось каким-то не логичным.

Послышался слабый, непонятный звук. Я прислушался. Он был похож на плачь. Очень тихий, прерывистый. Было не понятно, откуда он идет. Стал прислушиваться дальше, медленно поворачивая голову в разные стороны, пытаясь определить направление. Показалось, что из-за стены общей с сорок пятой квартирой. Но там же никто не живет. Встал и, подойдя к ней, плотно прижался ухом. Стало не по себе. Плач звучал гораздо отчетливей. Я крадущейся походкой вышел на свой балкон и посмотрел на соседний. Там было темно.

Вдруг за спиной раздалось легкое потрескивание, свет на кухне замерцал и потух. Обернулся. Бра не горело. Стало страшно. Я ринулся вперед к противоположной стене, на которой был выключатель от потолочной лампы, но дойти, туда не удалось. Путь преградил уже знакомый светящийся, бледно-голубой шар. Только на этот раз он был не под потолком, а прямо на уровне лица. Я неподвижно стоял и смотрел на него как загипнотизированный. В светящемся нечто, происходило какое-то движение. Казалось, оно тоже смотрело на меня. И снова, как в прошлый раз, внезапно рванулось и исчезло, провалившись через стену. Но теперь было очевидно, что облачко улетело в соседнюю квартиру.

Оставаться дома, тем более, ночью, явно не хотелось. Я схватил бутылку водки, отхлебнул большой глоток, даже не поморщившись, быстро вышел в прихожую, сунул ноги в ботинки, надел куртку и вышел в межквартирный тамбур. Ключ с клацаньем провернулся четыре раза, закрыв сейфовый замок. Такой уютный, еще недавно нравившейся мне уголок, стал страшным и отталкивающим.

Все, решил я для себя однозначно, сегодня ночью, где-нибудь, перекантуюсь, и завтра же съеду с этой квартиры. Здесь твориться какая-то чертовщина и добром это не кончиться.

Слева скрипнуло. Дверь сорок пятой слегка приоткрылась.

Может, показалось? Ненадолго зажмурился. Нет, не показалось.

Прижавшись к противоположной стене спиной, стал медленно продвигаться к выходу в лифтовый холл, непрерывно держа в поле зрения зловещую дверь. На ее ручке так же лежал не тронутый слой пыли. Еще два приставных шажка и стала видна черная зияющая щель, за которой ничего не было видно.

– Димочка, не бойся. Зайди ко мне. Я тебе все объясню – раздался тихий знакомый голос.

Дверь приоткрылась еще сильнее, внутрь проник свет из коридора и там, в глубине, показалась Тоня, абсолютно обнаженная. В полумраке она смотрелась как богиня или божественной красоты приведение – белоснежное, как мрамор тело, очерченное плавными изогнутыми линиями, аккуратная грудь, тонкая талия, круглый силуэт бедер. Из общей белизны античной скульптуры выделялись цветом огненно-рыжие волосы на головке и треугольничке в низу живота, изумрудного цвета глаза, розовые губки и ореолы сосков.

Острые чувства любви и страха, доверия и подозрения бурлили во мне. С одной стороны хотелось бежать как можно дальше, с другой хотелось к ней как можно ближе. Эти амбивалентные порывы просто разрывали меня изнутри.

– Ну, пожалуйста. Я умоляю тебя, любимый.

Мои ноги сами пошли вперед. Как только я переступил порог, она шагнула на встречу, дверь захлопнулась, стало совсем темно. Ее руки обвили мою шею. Мягкое, гладкое, теплое тело прижалось ко мне. Волосы защекотали щеку. Я осторожно положил свои ладони на ее спинку, и мы застыли так в полной неподвижности и молчании.

О боже, как же мне было хорошо! Страх исчез в мгновение ока. Была только радость, нежность и счастье. Стало как-то совершенно наплевать на все опасения и сомнения. Даже когда я заметил, что не чувствую ее дыхания и ударов ее сердца. Если она приведение, ну что же, пусть моя возлюбленная будет приведением. Какая, в сущности, разница. Самое главное, чтобы мы любили друг друга, а остальное просто ничтожные мелочи.

– Пойдем в комнату. Только подожди секундочку. Я сейчас зажгу свет, чтобы тебе было видно – сказала она каким-то умиротворенным голосом, оторвалась от меня и исчезла в темноте.

Чиркнула спичка и слабый, желтый свет немного раздвинул мрак. Тоня сидела с ногами на диване, рядом с ним, на маленьком столике, мерцала свеча. Я сел рядом. Мы снова обнялись.

– Я электричеством не пользуюсь, оно мне не нужно. Поэтому осветить можно только так.

– Так даже лучше. Живой огонь гораздо уютнее, электрических ламп.

– Мне тоже так кажется.

– Тонь, расскажи мне, кто ты? Я все равно буду тебя любить, кем бы ты ни была. Так, что по этому поводу можешь не переживать.

– Я человек. Такой же, как и ты – начала она, глубоко вздохнув.

– Но после этой страшной аварии… Человек же не выживет.

– А что ты считаешь человеком? Его тело или личность. Ты же сам говорил, что мы – это наше сознание, наши чувства, мысли, наша память, а тело может быть каким угодно.

– Да это так. Но сейчас, я имел в виду другое – человека как физическое существо.

– Если так, то мое тело не такое как у других, в этом ты прав.

– Ты приведение? – мне стало как-то неловко, от моего вопроса.

– Нет, не угадал – она рассмеялась.

– Но кто же ты? Ну, скажи, пожалуйста. Я ужасно хочу знать, кто моя любимая Тонечка.

– Хорошо, я все расскажу, только наберись терпения и не перебивай. Здесь, быстро объяснить, не получиться – она посмотрела мне прямо в глаза – не будешь мешать? Я же тоже волнуюсь. Хорошо?

– Не буду. Обещаю.

Она снова прижалась ко мне головой и начала рассказ.

***

Ты говорил, что счастье зависит от отношения к жизни и от везения. Так вот, мне не повезло, сразу. Я родилась с серьезным генетическим заболеванием, с которым живут, обычно, не больше двадцати пяти лет. Моя мать, бросила нас с отцом, когда я была еще совсем маленькая, и я ее даже не помню. Я где-то, понимаю ее: больной, обреченный ребенок, да и отец тоже был человек своеобразный и, жить с ним, думаю, было нелегко. Я ее не осуждаю, но и не каких чувств к ней не испытываю. Даже никогда не пыталась ее найти.

Так, что с самого детства обо мне заботился только отец. Это был, у меня, единственный близкий человек, искренне любивший меня несмотря ни на что. Он всегда баловал меня и старался, как мог, беречь от всех возможных неприятностей. Он до последнего момента, не говорил мне об истинном прогнозе заболевания, чтобы не травмировать. Но моя болезнь, разрушая тело, пощадила разум. И к подростковому возрасту я уже прекрасно знала, чем болею и, что меня ждет. Но папе этого не говорила, чтобы не расстроить его.

Хотя со мной он был ласков и нежен, но в целом он был человек замкнутый и нелюдимый, плюс ко всему, всю жизнь был одержим одной безумной идеей. В последние годы он даже бросил работу в институте, чтобы не отвлекаться от исследований. В тонкости своих изысканий он меня не посвящал, но об общих идеях говорил часто, при этом, в его глазах возникал, какой-то безумный блеск.

Он пытался установить контакт с другими цивилизациями, чтобы они помогли нашей. Именно не найти эти цивилизации, а установить с ними контакт. При этом был абсолютно уверен, что их не надо искать в глубинах далекого космоса, это совершенно глупое занятие. По его словам, проблема была совсем не в этом. Высокоразвитые сверхцивилизации о нас и так знают. Они просто не вступают с нами в контакт.

Когда я спрашивала: а почему ты считаешь, что вообще есть другие разумные существа? Он удивленно смотрел на меня и говорил, что это очевидно. Ты же не думаешь, что мы такие уникальные. Сознание и разум заложены в потенции самого мира, поэтому они закономерно и возникают в ходе эволюции. Раз они возникли у нас, значит, они возникают и в бесчисленном количестве других мест.

– А почему они с нами не хотят общаться? – продолжала допытываться я.