Текст книги "Грустные размышления практикующего мага (СИ)"

Автор книги: Владимир Лосев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

В чем смысл жизни

Я вполне современный человек с высшим образованием, и смотрю на мир с присущим моему поколению скепсисом. Я никого не осуждаю и не призываю идти моим путем. Каждому свое. Но сколько я не встречал черных магов, настоящих, а не тех, кто себя так называет, всегда обнаруживал, что душа у них черна, мала и почти мертва. Им постоянно не хватает энергии, поэтому они изобретают разные энергетические устройства, обряды, заклинания для того, чтобы необходимую для черной магии энергию забрать у обычных людей, проще говоря, занимаются обычным вампиризмом.

Я часто обнаруживаю на себе их присоски, иногда сложные устройства для передачи энергии, внедренные в ауру. Черные маги никогда не пропускают человека с хорошей энергетикой, обязательно пытаются забрать ее у него. Тем и отличается белый маг от черного, что у белого полно энергии, а у черного ее нет. Белого мага люди благодарят своей энергией, черный забирает ее сам. Белый использует энергию мира, звезд, космоса, Земли, черный забирают людскую. Белый маг использует энергию во благо другим людям, черный во вред. Именно черные вносят в нашу ауру порчу, сглаз и вредоносные программы, которые начинают разрушать наше тело.

Смысл жизни в том, чтобы увеличить душу, сделать ее мощной, способной на многое, а не потакать телу, выполняя его желания, которые забиты в программу на уровне инстинктов. Тело умрет, а душа уйдет дальше. Так стоит ли ставить целью своей жизни потакание во всем телу, которое все равно погибнет рано или поздно? Стоит ли покрывать его золотом и драгоценными каменьями, кормить до отвала так, что оно становится больным, и при этом лишать других людей куска хлеба, отталкивая, избивая, а то и убивая, чтобы забрать то, что у них есть?

В этом ли смысл жизни? Ответ – нет. Тело умрет. Ничего не возьмешь с собой наверх кроме своей души. У савана нет кармана, а похоронный Кадиллак везет тебя на кладбище без прицепа. Ты уйдешь наверх, с чем пришел, то есть со своей душой. А вот какого она будет размера, имеет важный смысл, от этого будет зависеть, погибнет она при перелете или пойдет дальше по пути развития.

И лучше все-таки развиваться, переходить из одного тела в другое, наслаждаясь самой жизнью и людьми, которые находятся рядом, учась тому, что называют чудесами, постепенно превращаясь в светлого мага.

Главный смысл жизни души – стать богом. Ибо он есть огромная развитая во всех отношениях, прожившая миллиарды лет, приобретшая огромную силу и опыт душа. Потому что и бог когда-то появился из такой же маленькой души, как у человека, только было это на другой планете, и, развиваясь, стал всемогущим и всезнающим.

Это наш человеческий путь. Пройдут его до конца немногие, но у каждого есть шанс. Других вариантов все равно нет – либо в небытие, либо в боги. Изначально в нас заложено все необходимое знание для развития, душа знает, что для нее хорошо, а что плохо.

Иммануил Кант говорил: «Две вещи на свете наполняют мою душу священным трепетом: звёздное небо над головой и нравственный Закон внутри нас».

В этом мире постоянно происходит что-то невероятно чудовищное, безумие, страх и ужас нередко наполняют его до краев. Идут войны, происходят революция, наступают катаклизмы, люди начинают убивать, грабить, насиловать, сходят с ума.

Грязные скверные времена, убивающие многих, но и в это время живут люди, которые нравственно крепнут, увеличивая свою душу, через страдания обретая новый смысл, большую силу и возможности. Возможно, именно поэтому никто не пытается остановить эти ужасные времена, потому что в результате наверх приходит много светлых душ. Говорят же, страдание облагораживает. Конечно, это правило действует не для всех, немногих, большинство скатываются вниз в темноту.

Скверные времена длятся недолго, и снова начинает пробиваться сквозь страх, несправедливость и боль, нравственный закон. Это и удивляло Канта, он не знал, откуда появляется желание жить иначе, чем используя инстинкты, откуда появляется доброта и желание помочь другим, это никак не связано с инстинктами и точно не имеет никакого отношения к обычной логике.

А ответ прост, закон находится в душе. Она знает, что для нее хорошо и что плохо, именно законы развития души и есть законы нравственности, и они забиты в нас так же глубоко, как и инстинкты. Немногие знают, что убить другое существо можно, только перешагнув небольшой внутренний порожек, своего рода преграду. Она слаба, почти невесома, но хорошо ощущается, как и внутреннее ощущение потери после убийства. Кто убивал, тот испытал это чувство. Не зря же во всех странах мира после первого убийства солдату или полицейскому дают день отдыха.

Это происходит потому, что они испытывают жуткое ощущение потери, тоски и горя – это плачет душа. К сожалению, она звучит слабо в сравнении с голосом тела, которое буквально грохочет своими желаниями, тем не менее, каждый человек знает, что творя скверное дело, он теряет душу.

И в самом деле, если посмотреть на душу убийцы, то видно, что в ней мало что осталось. Потребуется много времени, чтобы зарастить тот вред, который он нанес своей тонкой структуре. Чаще всего на это не хватает жизни, а значит, душа не доберется до зоны пересадки, так и оставшись на серой равнине, в этом огромном мертвом озере погибающих душ, которые стонут и плачут, ругая себя за собственную глупость.

Нельзя избивать, насиловать, нельзя наносить физический вред, отдача, как правило, чудовищна, теряется почти вся энергетика души. Это же касается обмана и многого другого. Человеческие законы, как правило, повторяют законы развития души, конечно, с перегибами в сторону власти и государства. Тех, кто их нарушает, называют преступниками и помещают в места заключения. Это ужасные места, не в том смысле, что там плохо живется, а потому, что там нет хорошей, доброй энергии.

Повторюсь, все знают, что хорошо, и что плохо для души, но не все следуют ее законам. Никогда не думал, что стану поборником нравственности, но чем дальше иду по пути развития души, тем больше убеждаюсь, что нельзя жить по-другому. Разве может быть иначе, если мораль существует столько же, сколько существует человек? Она временно утрачивается в тяжелые времена, но потом возрождается снова и снова. Если бы нравственность была никому не нужна, она давно бы исчезла, как многое, что потеряно человечеством. Даже у первобытных людей существовали нравственные законы, никогда в племени не правила только сила, как пытаются представить это историки и археологи.

То же самое относится и к религиям, одни из них сменяют другие, но все они говорят о душе, и о том, как ее сохранить и приумножить. О том, что нужно делать добро.

Делать добро выгодно по многим статьям: мало того, что увеличивается душа, так вместе с этим прорастают магические способности, что дает огромные возможности что-то понять и что-то сделать в этом мире.

Я с большим уважением отношусь к добрым людям. Если смотреть на их ауру, она наполнена светлой доброй энергией. Этого не подменишь, не скопируешь – такое либо есть, либо нет. Энергия к ним приходит от других людей. Не замечали, что рядом с добрыми людьми находиться очень приятно? Словно греешься под теплым солнышком, а все от того, что энергии у них много, и она чистая, светлая, святая…

А вот многие люди энергии почти не имеют, аура у них маленькая, темная по простой причине, что если не делают зла, то не несут и добра. Жизнь у нас короткая, трудная, в ней происходит разное, но лучше помогать другим, чем мешать, лучше давать, чем отбирать, лучше творить добро, чем создавать новое зло.

Плохая аура у богатых, но не у всех.

Есть среди наших олигархов те, кто берет к себе на работу экстрасенсов, и те чистят им ауру, наполняют ее светлой энергией. Хорошую ауру у одного очень богатого человека видел сам, и это вызвало мое искреннее уважение. Если человек беспокоится о своей ауре, значит, думает о будущем. К тому же это помогает быть здоровым, поскольку богатых никто не любит, и многие желают им зла. Хороший маг уберет порчу и сглаз раньше, чем эти вредоносные программы начнут уничтожать тело. Конечно, это искусственно, делается за счет другого, и вряд ли поможет после смерти. Все в этой жизни справедливо, душа останется той, что ты ее сотворил, ничья помощь не принимается. И богатый человек после смерти, несмотря на то, что сейчас у него сильная, мощная аура, останется с маленькой куцей душой, энергии которой даже не хватит на то, чтобы добраться до пункта пересадки душ в новые тела.

Небольшой, нехорошей аурой обладает девяносто восемь процентов людей живущих в городах. Плохо людям в мегаполисах, они ссорятся, постоянно раздражены, злятся по пустякам. Как-то так получилось, что Россия из самых духовных стран мира превратилась в филиал западной цивилизации, в которой давно не верят в бога, где потеряна духовность, а вместе с ней и смысл существования. Главной целью жизни стало зарабатывание денег. Богатство – плохая субстанция, она ничего хорошего владельцу миллионов и миллиардов не несет, мало того что богатые это всегда очень одинокие люди, так деньги еще и уничтожают душу, а вместе с ней и возможность перерождения.

В библии говорится: «Трудно богатому войти в Царство Небесное; удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Небесное». И это понятно, о богатых думают плохо те, за счет кого они зарабатывают, кроме того они меняются сами, начинают относиться к людям свысока, презирают всех, кто не имеет больших денег. Хоть и считается, что деньги могут заработать только умные, на самом деле среди богатых людей большинство со средним ай Кью. Больше шансов на богатство имеют не умные, а жадные, корыстолюбивые, подлые и жестокие люди, на руках которых много чужой крови, такие любят только самих себя и несут зло другим.

А вот среди святых, отшельников, духовных людей, которые почти ничего не имеют, много умных, интересных людей, добрых и великодушных.

Богатых много не долетает до места, где души ожидают перерождения, им элементарно не хватает энергии, они вылетают из туннеля и падают, а дальше их удел незавиден, они медленно превращаются в облачко зараженных ничем не связанных частиц. Стоит ли терять душу ради удовольствия, власти, корысти, сластолюбия, жадности? По-моему мнению – нет.

Однажды я задумался о смысле жизни, думаю, всем когда-нибудь приходят в голову эти мысли. Мне не понравились идеи вроде – выстроить дом, посадить дерево и вырастить сына. Они правильные, но неполные, чего-то не учитывали, я это остро ощущал, и с этого момента и начались мои поиски другого истинного знания. Нашел. Теперь знаю, что смысл жизни в развитии души. Потому что тело лишь одежда, которую мы носим, придет время, она истлеет, развалится или погибнет в какой-нибудь катастрофе, а вот душа останется, пойдет дальше, и наступит момент, когда она переродится в другое тело.

Но не все души, немало их погибнет потому, что плохими делами ее можно уменьшить настолько, что энергии не хватит даже на то, чтобы добраться до плато. Другие увеличатся настолько, что энергии у них будет достаточно, чтобы не возвращаться обратно на Землю долгое время, а единицы не вернутся больше никогда, превратившись в ангелов и архангелов.

Все религии говорят о душе, о развитии духовной сущности, как о главной задаче любого живущего на планете существа, предлагают свои методики достижения этого, рассказывают о том, что нужно сделать, чтобы она была больше. Твори добро, не влезай в конфликты, не убивай живого, не рой яму другому, не завидуй, ибо у каждого свой путь, мысли позитивно, и тому подобное. Путь к святости, к большой энергии идет через добро и милосердие. Конечно, все не так примитивно, как я объясняю, на самом деле происходящее намного сложнее, но суть примерна такова.

И независимо от массовости все религии сходятся в том, что следует отказаться от насилия, что нужно возлюбить этот мир. Это напутствие давно воспринимается как клише, как что-то такое, что невозможно исполнить, между тем, в этой мысли заложена великая мудрость. Логика проста, когда человек открыт, когда он делает добро, то в ответ он получает людскую благодарность, а это не только слова, но всегда энергия. Также открытая душа получает энергию отовсюду.

Совсем другая история, когда человек кого-то обижает, делает кому-то плохо, его энергетическая оболочка, его аура закрывается. А когда она закрыта, в нее не поступает энергия, значит, душа уменьшается в размерах и чахнет.

Ведет это к ухудшению здоровья, к раздражению, к злобе, чувству оторванности и одиночества, к злости на весь мир и депрессии. Если у вас все это есть, то задумайтесь над тем, правильно ли вы живете – симптомы явно говорят о том, что душа ваша слабеет, и вы можете ее потерять.

А вот если человек любит, энергия сама идет к нему. Он становится добрее и светлее. Начинает развиваться, появляются способности, многие принимаются лечить, думать над тем, как все устроено.

Душа сама по себе не растет. Приращивает душу не память, а правильные выводы, понимание происходящего. Жизненный опыт прочих и сегодняшних жизней принимается только после обработки, после познания логики жизни и вселенной.

Мозг растет только в том случае, если мыслит, а душа прирастает правильным пониманием законов мира и вселенной.

И когда верных выводов набирается много, тогда появляется светлый человек – святой. Не тот, которого объявляет святым христианская церковь, хоть наверно и среди них есть немало настоящих святых, а тот, кто ведет себя, как святой. Сам термин – «святой», идет от слова «свет». У этого человека всегда большая аура, которая ощущается любым человеком на подсознательном уровне, как энергия доброты, тепла и понимания.

Губит душу и самоубийство. Насчет того, что нельзя себя убивать, говорит каждая религия. Был у меня один знакомый, который решил, что эта жизнь не для него. Повесился. Я наблюдал за тем, какой душа была до смерти и какой стала после, и увидел, что она уменьшилась наполовину. С тем, что осталось, ушла наверх, после выхода из туннеля не хватило энергии лететь дальше, опустилась вниз, теперь там погибает. Причина? Думаю, душа была просто не готова, не успела зафиксировать свою структуру, поэтому и уменьшилась наполовину.

Прошлые жизни

Для того, чтобы увидеть прошлые жизни есть своя методика, мысленно скользишь по времени до момента своего рождения, после этого отсчитываешь: девять, восемь, семь… три, два, один и объявляешь сам себе – «прошлая жизнь». Если все сделано правильно, и ты готов к этому, то окажешься в своей прошлой жизни. В ней доходишь до рождения, снова делаешь отсчет, и идешь дальше в следующую жизнь, и так до тех пор, пока не дойдешь до пустоты, в которой тебя еще нет. Я не раз прошел по этому пути до начала, заново пережил все, и это мне немало дало для понимания себя и смысла жизни.

Первое мое воплощение было в маленького зверька, похожего на выдру, у которого имелась своя норка, вход в нее находился под водой. Это была неплохая жизнь. Я был маленьким веселым зверьком, рыбы в воде хватало, так что сыт был всегда. Мое убежище было безопасным, теплым и приятным.

Правда, прожил недолго, мой зверек пал смертью храбрых, когда две огромные хищные рыбы напали на него, причем одна отрезала путь к спасительному убежищу, а вторая загнала бедную выдру прямо той в пасть. А куда ему было деваться? Он привык всегда спасаться в убежище, туда и стремился. Откуда ему было знать, что там засада? Так и погиб, его просто разорвали на две части одним ударом челюстей.

Что было до этого маленького зверька, и воплощался ли я в растения и деревья, мох или грибы, мне неизвестно – не сохранилось ничего об этом в памяти, вероятнее всего зачатку души не хватало энергии и структурированного опыта. Так что был ли когда-то деревом или цветком, не знаю. Может и был. Деревья точно живые, у них есть своя программа жизни и свой интеллект, пусть небольшой.

После этого мелкого зверька я воплотился в зверька чуть больше, во что-то вроде броненосца, который совал свой длинный нос в муравейники, поедая длинным языком муравьев, выкапывая из земли корешки и червей, ловил мышей. Это животное прожило полную жизнь и умерло от старости в своей норе под вывороченным деревом. Мне было любопытно ощущать себя зверем, это несколько другое состояние, чем у человека. Долгих раздумий не имеется, все просто, на уровне инстинкта, хоть назвать животное глупым я не могу, иногда и оно начинало мыслить в меру своей способности к этому. Кстати, мне сегодняшнему человеку, ощущать себя животным было не совсем комфортно, мозг практически не развит, все происходит как-то само собой, такое ощущение, что ты несешься в автомобиле, который управляется кем-то другим. Впрочем, я и не мог управлять, потому что видел лишь свои воспоминания, сам зверь давно умер, я только вспоминал тогдашние его чувства и ощущения.

Наблюдая за своими перерождениями, мне стало понятно, что все движется от простого к сложному, от малых форм к крупным, душа становится больше, а так как со временем душа уже в малых животных не вмещается, то в следующей жизни я воплотился в огромного орла.

Иногда, когда скверно на душе, я вспоминаю ту жизнь, когда был гигантской птицей. Я снова вижу, как взлетаю со своей скалы, и парю высоко в синем небе над зеленой травянистой равниной, высматривая внизу добычу, и вновь вспоминаю ощущение полета. Летать чудесно, сразу все человеческое становится неважным, да и многое другое тоже – есть только небо и ты.

Гнездо у орла было устроено на громадной скале, добраться туда могли только те, кто умел летать. Орел кормился мясом, убивал мелких зверей, добивал подранков, и все было прекрасно. Погибла гигантская птица по-глупому. Птенцов надо было кормить, а еды стало мало, все мелкие зверьки куда-то попрятались из-за засухи, и пришлось напасть на крупного зверя. Так получилось, что когти вонзились глубоко и застряли. Вырваться орел не смог. Крупное животное похожее на дикого мустанга начало кататься по земле, ломая крылья птицы и ее хрупкие кости. Так и погиб орел на теле мертвой лошади. Последним воспоминанием осталось боль от ломающихся костей и горькое сожаление о птенцах, которые вероятнее всего погибнут.

Следующей оказалась жизнь кабана, который едва подрос, как нарвался на медведя, и гигантский хищный зверь переломил ему позвоночник одним ударом когтистой лапы. Как и кем выбирались животные для перевоплощения, я не знаю, как мне неизвестно, есть ли рай, где находятся души животных. Вспоминая звериные жизни, все-таки рискну предположить, что рая для животных нет, что воплощение в новое тело происходит сразу после смерти, и главным критерием выбора является размер души. То есть кто-то неведомый быстро подыскивает подходящий размер и отправляет душу вниз, а возможно это происходит само собой.

В тонком мире мне встречались сущности, которые произошли из крупных животных. По какой причине они не ушли вверх, а начали свою особую жизнь внизу, мне неизвестно. Таких сущностей немного, но они существуют. Все они происходят от крупных и разумных животных, вроде того же медведя, что убил кабана. Выходит и здесь происходят какие-то накладки, и тоже что-то не получается со следующим перерождением.

После смерти кабана первый раз оказался в теле человека.

В человеческих жизнях я по очереди воплощался в тела женщин и мужчин, поэтому считаю, такими и должны быть воплощения, чтобы в душе не создавались стереотипы мужского или женского поведения и жестко не фиксировались в памяти. Так как мы не мужчины и не женщины, а нечто большее – мы души, которые в них воплощаются, набираясь энергии и ума. Между воплощениями проходило по моим прикидкам примерно двести-триста лет, этого вполне хватает, чтобы забыть свой пол, и перестать себя ощущать Ваней или Мэри. Хуже бывает, когда это время сокращается, а это происходит тогда, когда душа приходит наверх с настолько маленькой энергией, что ее едва хватает, чтобы долететь до места, где происходит отправка вниз.

Держать такую душу наверху долго не станут, опасно это, погибнет, превратившись в лужу заряженных частиц, поэтому сразу отправляют обратно, вот и появляются на Земле мужчины, которые помнят себя женщинами, и ведут себя соответственно, и женщины, которые осознают себя как мужчины. Плохо это. Но в наш просвещенный век, когда никто не занимается развитием души, а вся сложившаяся цивилизация выстроена на ее убиении, это становится нормой.

Первым моим человеческим воплощением после смерти кабана, стал какой-то крестьянин из Азии. Помню небольшой домик с каркасом из стволов бамбука, с тонкими стенами из сплетенных циновок, в качестве материала для которых использовалась трава и лианы. В этом домике места хватало только на кровать, больше ничего не вмещалось, да и по-другому быть не могло – дом стоял на земле, а земля это то, что кормит: чем меньше земли, тем меньше еды, и неважно, чем она занята.

Жизнь была трудной. Помню, как ковырялся мотыгой на каменистом поле, как ждал и молил дождь, чтобы он прошел над моим полем, как любил жену терпеливо, без эмоций, словно обрабатывал свое поле. Моя женщина была молчаливой, некрасивой, незаметной тенью, которая возилась с небольшим очагом возле дома, готовя еду. По-настоящему очагом это было назвать сложно – ямка в земле, да пара плоских камней, на которых она толкла зерно, превращая в муку грубого помола. Около сорока лет я умер от какой-то болезни, не оставив потомства. С женой явно не повезло, но чтобы купить женщину лучше, не хватило денег. Впрочем, прожил свою жизнь так же, как и родители, которых помнил уже глубокими стариками, хоть сейчас понимаю, что им перед смертью было не больше сорока лет.

Следующая жизнь была очень короткой. Я воплотился в теле новорожденной девочки. Я видел ее глазами небольшой сарай, сбитый из досок, сквозь стены и двери которого виднелся грязный вонючий город. Почему-то из родителей имелась только мать, да еще приходила какая-то пожилая женщина, которая ей помогала. Она приносила уголь и еду, какие-то тряпки для меня, которые использовались в качестве пеленок, и молоко, по вкусу козье – его пила мать, иногда давала мне. Было холодно, сарай обогревался небольшой жаровней, она стояла под кроватью, на которой мы спали, больше в доме ничего не было, если не считать полок по всем стенам и огромного сундука у дверей. Размером сарай был невелик, чуть больше того дома, в котором я жил прошлую жизнь. Всегда было сыро, но тепло. По моим внутренним ощущениям место рождения находилось в Англии.

Девочка прожила недолго, умерла раньше, чем научилась двигаться, до этого могла только пить сосать материнскую грудь, плакать да смотреть по сторонам. Через щели были видны дома, мелькали прохожие, одетые в мрачное, темное рванье. Уютно было вечером, когда в густой плотной темноте светилась углями жаровня, а рядом слышалось тихое сопенье уставшей за день матери. Это была интересная жизнь, жаль недолгая.

Мать скоро умерла. Она металась в жару и прижимала девочку к горячей груди, чтобы та пила ее молоко – даже перед смертью хотела ее накормить. А потом отодвинулась, затихла, тело ее стало холодным и жестким. Откуда-то возникло ощущение, что рядом лежит не ее мама, а нечто чужое. Девочка лежала и смотрела в щели на дома и редких прохожих, хотелось есть и плакать, потом в сарай заглянул какой-то мужчина и тут же исчез.

А еще через какое-то время мертвое худое тело матери забрали угрюмые люди. Захватив стальными крюками, которые используют для переноса туш, они вытащили его на улицу и бросили на забитую покойниками телегу.

Похоже, шла какая-то эпидемия, возможно чумы. Девочку люди не забрали, видимо, решив, что заберет ребенка родня. Но, увы, никто не пришел. Она долго плакала, потом умерла от холода и голода. Сначала появилось какое-то оцепенение, затем возникло чувство утраты, а дальше все стало неважным.

Так что прожил я в этом воплощении едва ли пару месяцев, но это была странная жизнь. Раньше я даже не представлял, как много чувствуют и понимают младенцы.

В следующую жизнь моя душа попала в тело викинга, морского разбойника. Воины плавали вдоль берега какого-то северного холодного моря и нападали на прибрежные деревни, убивая мужчин, насилуя женщин, и выгребая из домов, сараев и амбаров все, что там находилось.

Занятие это считалось благородным. Мои товарищи по этой жизни и я сам считали себя крутыми и беспощадными воинами, а прибрежных жителей тупыми крестьянами. Мы были правы по праву силы, и нам было все равно, кого убивать и грабить. Дело крестьян возиться в земле, да ловить рыбу, наше – забирать все, что они вырастили и добыли. Старый закон – кто сильнее, тот и прав.

Я помню, как меня с пяти лет учили сражаться, сначала деревянным мечом, потом тупым бронзовым. Настоящий хороший железный меч я получил в возрасте пятнадцати лет и отправился на первую экспедицию.

Мы использовали парус – огромное полотнище, сшитое из овечьих шкур, помогая ему веслами, ели вяленое мясо, пили протухшую воду. Нас это не пугало и не расстраивало. Мы были славными воинами, и все должны были нас бояться. В первый же мой рейд мы напали на какую-то деревню, где деревенские мужики с дубинами и кольями пытались нас остановить. Мы убили их, изнасиловали всех молодых женщин, забрали все, что представляло хоть какую-то ценность, а потом уплыли дальше. Что меня поразило, так это то, что, когда викинги насиловали женщин, те улыбались им сквозь слезы. И только позже я понял, что для них это было первое настоящее приключение, что до этого вся их жизнь была предопределена до последнего мгновения. Едва они родились, как им уже определили мужей, а дальше их ждала только тяжелая работа, и ранняя смерть от какой-нибудь болезни. Викинги же, напавшие на деревню, были нечто новое, волнующее, интересное.

Раньше я относился к этим ребятам в шлемах с рогами совсем иначе, а вот заново в памяти прожив эту жизнь, понял, что были они обычными бандитами, грубыми, жестокими, самодовольными и безграмотными. Не было в них ничего романтичного и величественного.

Мы плавали от одной деревни к другой, убивали, насиловали, грабили, а потом у себя в селении пили бражку и хвастались друг перед другом, кто и сколько людей убил, и скольких женщин изнасиловал. У всех были крепкие руки в мозолях от весла и меча. Мы жили разбоем, и это считалась высшей доблестью. Кто больше награбил, тот и считался более славным воином.

Это жизнь закончилась для викинга, в теле которого попала моя душа, в двадцать с небольшим лет. На нашу разбойничью ватагу на небольшом галечном пляже навалились вооруженные люди. Похоже, это была хорошо спланированная засада, сначала нас отсекли от нашей лодки, чтобы мы не смогли уплыть, потом окружили. Мы отбивались, сколько могли, но нападавших оказались больше, и они были лучше вооружены. У них имелись длинные копья и луки, такое оружие мы обычно не использовали, да и не нужно оно нам было для грабежа. А тут нам, похоже, попались настоящие воины. Одни воины не давали приблизиться к себе на расстоянии удара мечом длинными копьями, другие безжалостно убивали нас из луков.

Строй наш рассыпался, и мне всадили копье в спину. Умирал я долго, может даже не одни сутки, надо мной кружились чайки, и одна из стала клевать на второй день мое тело. Это было неприятно, потом стало все равно, и я умер. Бесславная жизнь и такая же смерть.

Когда снова вспоминаешь прошлые жизни, они так и остаются в тебе, больше не теряясь, так сказать, переносясь из долговременной в оперативную память. И уже легко при желании снова перенестись в прошлые времена, и вспомнить, каким было небо, как скрипела мачта, и как пах бурей ветер, как воняла тухлая рыба, которую мы обычно ели.

Я не знаю, как устроена память души, но убедился, что в ней фиксируется каждая минута прошлой прожитой жизни.

Учили ли меня чему-то прошлые жизни? Думаю, нет, но что-то оставалось от них в моей душе. Возможно, передавались какие-то черты характера, какой-то опыт.

В следующей жизни я воплотился в девушку с милым личиком, пышными формами и русыми волосами – сельская красавица. Не сразу, конечно, стала такой, было и младенчество и детство, но основные изменения в жизни начались в тот момент, когда она округлилась и набрала стать. Правда, если смотреть из сегодняшнего дня, я понимаю, что другого будущего у нее и быть не могло, да и было оно неплохим в сравнении с судьбой ее деревенских подруг.

От деревни в гору шла дорога, а наверху над ней, упираясь острыми шпилями в голубое небо, высился замок, сложенный из огромных гранитных валунов, в котором жил местный барон. Ему доложили, что в деревне появилась симпатичная девушка. Увидел меня управитель, который приезжал в деревню разбираться с должниками, зашел в гости к нам, а отец меня заставил накрывать на стол, чтобы смягчить гнев большого человека. Тот осмотрел меня со всех сторон, задумчиво похмыкал и уехал, сказав отцу, чтобы ждал гостей.

Но на следующий день приехал не он, а сам барон. Правитель наших земель внимательно меня осмотрел, приказал собираться и забрал с собой, заплатив родителям какие-то деньги. Барон взял меня в жены. Это была для меня и моей семьи огромная честь – шутка ли породниться с господином этих мест!

Барон привез девушку в свой замок и поместил в отдельно стоящую башню, в ней эта милая барышня и прожила всю свою жизнь. Башня была закрыта снаружи, ей даже выйти во двор не разрешалось, она могла только смотреть в узкое окошко на небо, обрыв и небольшой двор. Как я понял, так барон охранял себя от измены, чтобы гарантированно иметь от девушки свое потомство.

Вместе с барышней жила семейная пара – служанка, делающая всю женскую работу, ее пожилой муж, который делал мужскую. Девушку кормили, поили, одевали во множество разных юбок, в кучу каких-то повязок вместо нижнего белья, которые закреплялись бронзовыми заколками, на ноги танкетки с множеством ремешков.

Мыли в большой деревянной бадье, покрывая кожу какой-то разновидностью глины – насколько я понял, мыло в те места не дошло, может еще и не изобрели.

Раз в месяц приходил барон, выполнял свой супружеский долг, причем делал это без какой-либо нежности, словно необходимую, скучную работу, и сразу уходил. Так шли дни за днями, девушка родила ему двух мальчиков, и они стали единственной радостью в ее жизни. К сожалению, как только им исполнилось по шесть лет, отец забрал детей из башни, чтобы воспитывать их по-мужски, как воинов и правителей. С тех пор он к ней не приходил, посчитав, что больше она ему не нужна. Время проводил в пирах, развлекался с наложницами.