Текст книги "Три грации"
Автор книги: Владимир Каминский
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Каминский Владимир
Три грации
Владимир КАМИНСКИЙ
ТРИ ГРАЦИИ
Фантастический рассказ
В тени ракиты, у реки, три грации застыли в изумленье, любуясь плывущими по небу облаками.
– Как красиво! – сказала Первая Грация.
– Изящно, – согласилась Вторая.
– Конечно, – тихо произнесла Третья.
– Что "конечно"? – спросила Третью Грацию Первая.
– Конечно, это очень изящно и красиво, – вздохнув произнесла Третья Грация и отвернулась.
– Девочки, – голосом классной дамы, так не вяжущимся с ее внешностью, воскликнула Вторая Грация, – сюда кто-то идет. Встаем в позу Радостного Изумления.
Богини плавно перегруппировались: Первая и Третья обняли Вторую. Так они и застыли, глядя куда-то вдаль... Глаза их были широко распахнуты, губы полуоткрыты. Очаровательные статуи из бело-розового мрамора в Летнем саду Природы. Но если бы кто пристальнее пригляделся к богиням, то увидел бы только безжизненные маски, под которыми не раглядеть живых лиц. Отработанные тысячелетиями грациозность, изящество, жеманство, как бесформенные одежды, скрыли очертания фигур, похоронив живые чувства богинь. И только глаза Третьей Грации выдавали какое-то смятение в ее отшлифованной душе.
– Как изящно, – воскликнула Вторая Грация, глядя на жужжащую стрекозу.
– Красиво, – согласилась Первая.
– Конечно, – вздохнула Третья.
– Что с тобой? – спросила Третью Грацию Первая. – Ты что, не согласна с нами?
– Нет, отчего же, я полностью с вами согласна.
– Так почему же ты вздохнула?
– Я устала...
– Что?
– Я устала любоваться... Смотреть только на то, на что смотрите вы, восхищаться только тем, что нравится вам. Я думаю, что, может быть, вы не всегда правы...
– Как ты можешь так говорить? – Грации растянули губы в полуулыбке. Каждый предмет мы рассматриваем с трех сторон, но приходим всегда к единому мнению. Разве это не замечательно, что мы думаем обо всем одинаково?
– А я не хочу думать одинаково. Я хочу думать по-своему!
– Девочка, ну как ты можешь думать по-своему? – Грации нежно обняли подругу за плечи. – Ведь мы похожи друг на друга, как три капли воды. Мы одно целое!
– Нет, я не одно целое с вами. Я сама по себе!
– Что? – Грации обхватили Третью своими мягкими точеными ручками, из которых уже было не вырваться.
– Встанем в Позу Очарования Природой!
Грации снова перегруппировались. Теперь Третья стояла между Первой и Второй. Их руки лежали на ее талии. Грация попыталась пошевелиться, но острые ноготки тут же вонзились ей в поясницу, как шипы растущих поблизости роз.
– Как красиво, – сказала Первая Грация, мило улыбнувшись Третьей.
– Изящно, – воскликнула Вторая.
Третья ничего не ответила.
– А ты что думаешь? – спросила Третью Первая.
– Мне кажется, это ужасно.
– Что? – ахнули богини.
– Нет, нет, не то, что вы думаете. Мир прекрасен, я знаю. Очаровательная Природа. Но меняются века, и все меняется вокруг, все... Красота тоже. А мы застыли в глупых скучных позах, которым нас научили когда-то. Мы устарели, как и мир, который окружает нас.
– Это бунт! – взвизгнула Первая Грация. – Мы настолько знаем и любим друг друга, что думаем обо всем одинаково. Мы триедины, а ты груба. У тебя испортился вкус.
– На вкус и цвет товарищей нет, – крикнула Третья Грация.
Два шипа вонзились ей в поясницу.
– Фи, как ты дурно говоришь. – Грации улыбнулись. – Нет, милая, мы не можем допустить, чтобы ты так говорила. Красота останется красотой, как бы ее ни называли. А те, кто не видят ее, глупцы. Только мы можем заставить понять, что есть красота!
– Нельзя заставлять любить, заставлять восхищаться, заставлять очаровываться. Да и вообще, что вы сами смыслите в красоте?
– Красота – это то, что ласкает взляд, слух... И кто этого не понимает...
– Это все глупости, глупости. Красота – не липкая конфетка. Мы только притворяемся, что наслаждаемся красотой, на самом же деле она впереди нас и мы не в силах ее догнать. И тогда мы плюем на ту красоту, которую не понимаем. А уж потом, когда она все-таки завоевывает себе место под солнцем, мы громче всех кричим, что это мы открыли миру ее прекрасные формы. Вам нужна застывшая красота, как ваши скучные позы. А я не желаю, не желаю быть с вами. Прощайте...
Грация хотела побежать, но бархатная ручка Второй Грации схватила ее за локоть, а Первая обняла ее за плечи. Это была поза Сосредоточенности.
Грация заплакала.
– Ну что ты, успокойся. Это нервы. Тебе надо посмотреть на порхающих стрекоз.
– Это очень изящно.
– Не хочу, не хочу я смотреть на стрекоз. Мне надоело жить по подсказке. Я смотрю на то, на что меня заставляют смотреть, я слушаю то, что все слушают. Я хочу сама смотреть, ощущать, слушать то, что я хочу слушать, смотреть и ощущать. Не потому, что это красиво или некрасиво, а потому, что я хочу сама все понять. Зачем вы меня мучаете?
– Кто тебя мучает?
– Как ты можешь так говорить?
– Мы хотим только показать тебе подлинную красоту.
– Мы хотим, чтоб у тебя был хороший вкус.
– Чтобы ты разбиралась в жизни...
– Мы тебе показываем...
– Не хочу, не хочу чтобы мне показывали. Не желаю слушать. Откуда вы знаете, что мне действительно необходимо. Я сама как-нибудь разберусь.
– Но нам со стороны виднее. Мы же коллектив.
– Вы не коллектив. Вы насильники, желающие все уравнять, как Прокруст. Но я тоже частичка красоты, которую уравнять нельзя! Прощайте!
Она побежала. Ветки деревьев хлыстали ее по лицу, плечам. Волосы путались в паутине. Ядовитые колючки вонзались в босые ноги. Но она ничего этого не чувствовала. Она бежала, бежала, бежала... От себя, от своего прошлого, от всего, что мешало ей все эти годы быть свободной. Свобода! Какое чистое и звонкое слово. Свобода!
А она бежала, бежала, бежала... Пока не упала, обессиленная, в густую сочную траву. Тишина обступила ее, зловеще-величественная тишина. Она была одна среди этих деревьев, травы, неба... Одна в целом свете. Одна во Вселенной. Одна! И никто теперь не посмеет заставить ее смотреть только на то, на что смотрят все, любоваться лишь тем, что нравится большинству. Она сама знает, что ей нужно, а что нет. Она сама вправе распоряжаться собой. Сама. Только сама.
По руке полз муравей, шустрый и нахальный. Он метался от локтя к плечу, сбегал на грудь и снова возвращался к локтю. Он заблудился и никак не мог найти дорогу домой. А она смотрела на его мучения и смеялась. Ей было хорошо. Где-то далеко-далеко в небе сходились макушки деревьев, а между ними стремительно неслись облака. Казалось, что земля висит над небом, как воздушный шарик. И все, кто находится на его скользкой поверхности, вот-вот сорвутся в синюю пустоту Вселенной.
"Интересно, – подумала Грация, – что бы об этом сказали они? – И тут же испугалась: – Боже мой, опять я думаю о них. Как можно? Забыть! Во что бы то ни стало забыть! Зачем интересоваться мнением тех, кто тебе противен? Меня они больше не интересуют. Абсолютно".
Она сощурила глаза и снова стала смотреть на остроконечные макушки деревьев, которые, разрывая пухлые облака, улетали от земли.
Где-то вдалеке заиграла музыка. Грация прислушалась. Исполняли какую-то неизвестную ей симфонию. Мягкую, наивную мелодию скрипок нарушали диссонирующие звуки духовых. Но вот они все смелее стали вмешиваться в нежную мелодию скрипок. На какое-то мгновение все смешалось. Оркестр гремел, как канонада, и даже листья опадали с деревьев. Музыка металась. В ней были и отчаяние, и восторг, и надежда, и неопределенность. Но вот трубы стали стихать, и светлая мелодия скрипок вновь зазвучала над лесом. Все вернулось к началу.
"Интересно, – подумала Грация, – это талантливо или нет?"
– Ну а тебе нравится? – спросила она себя.
– Не знаю... Нравится... Но, может, я ошибаюсь. И то, что сейчас я услыхала, бездарно?
– Но ты же сама хотела во всем разобраться?
– Да. Но я не знаю – хорошо это или плохо. Кто бы подсказал?
– Что? – Грация обхватила голову руками. – Боже мой, опять. Опять мне нужна чья-то подсказка. Всю жизнь я жила по подсказке. Ну а что ты думаешь сама?
– Сама?
– Сама!
– Не знаю. Как трудно, как трудно быть самостоятельной. Мне это... мне это... нравится. Мелодия изящна, очаровательна... А эти трубы! Как они хотели расшевелить... А что они хотели расшевелить? Нет... По-моему, это плохо. Манерно. Скрипочки уж больно слащавы. А трубы! Бр-р-р, какие трубы. И никакой мысли, никакой... Это у меня никакой мысли...
А интересно, где это играли? Надо пойти взглянуть, послушать, что говорят другие...
Она отправилась в ту сторону, откуда доносилась музыка. Но нигде никого не было, и только птицы щебетали, перелетая с ветки на ветку.
– Ну кто мне скажет, кто? Хорошо это или плохо? Я знать хочу! Знать!
Грация снова упала в траву и заплакала.
– Почему я такая дура, почему? Мне все время казалось ужасным повторять чужие мысли. Я хотела обо всем иметь собственное мнение. А собственного мнения-то и нет... А может, надо просто...
– Вернуться, – ласково сказала Первая Грация и вместе со Второй обняла беглянку своими нежными, бархатными ручками, из которых уже было не вырваться.
