Текст книги "Воспитание подростка"

Автор книги: Владимир Круковер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

Учителя с каменными топорами

Есть вещи, которые вы знаете, и вещи,

которых вы не знаете, известное и

неизвестное, а между ними есть двери

это МЫ.

Джим Моррисон

187. Представляется, что социальная структура наших предков из каменного века ненамного отличалась от того, что мы сейчас наблюдаем у примитивных народностей планеты.

Изучение австралийских, африканских и иных первобытнообщинных культур г наводит на мысль, что у них существуете своя педагогическая школа, а институт преподавания для них важный и безукоризненно отработанный элемент существования.

И не надо думать, что научить ребенка охотиться с бумерангом, кидать на оленя аркан, выделывать вручную из шкуры отличную замшу, знать повадки животных и особенности флоры легче, чем научить того же ребенка основам математики. В примитивных племенах дети до определенного возраста живут довольно беззаботно. Конечно, у них есть некоторые обязанности, но и свободного времени сколько угодно. Они совершенствуют себя в умении владеть телом, изучают реальные и ирреальные опасности бытия. Так как физкультура для них элемент жизни, то у них не возникает теорий и споров о необходимости или бесполезности контрастного душа, бега, хождения босиком, спортивных упражнений.

188. В какой-то мере подобного стиля придерживается в воспитании детей и цивилизованная Япония.

Маленьких японцев очень легко одевают в любую погоду даже по снегу дети там ходят в летней обуви, совершенно не обращают внимания на легкую простуду, дают им есть немытые фрукты и овощи, могут поднять уроненную в автобусе конфетку и сунуть ее малышу обратно в рот, даже не смахнув грязь. И дети там на удивление редко болеют.

Совсем маленькие дети находятся под постоянным, но незаметным надзором более старших. Принцип опеки, тандема соблюдается в этих общинах неукоснительно и служит одним из важнейших методов начального воспитания. Но это ненавязчивое наблюдение отнюдь не лишает малыша свободы. Он волен сунуть руку в костер или подойти к краю неглубокой ямы и даже свалиться в нее, если это не связано с риском увечья. Но от серьезных неприятностей его страхуют подростки и взрослые, страхуют надежно.

189. Закалка тела связана с закалкой души. Плач, жалобы на боль, хныканье из-за каких-то неприятностей не только не поощряются, но и безжалостно высмеиваются.

И малыши, маленькие «обезьянки», привыкают относиться к неудачам с иронией, мужественно. В дальнейшем, на испытаниях по переходу из детства в отрочество, они стоически перенесут боль, холод, голод, одиночество, сориентируются в экстремальных ситуациях и найдут достойное решение разных проблем.

Нам такие испытания могут показаться жестокими, но в той же Японии дети всегда сдержанно переносят боль, обиду, болезнь, лишения. Даже удивительно видеть пятилетнего карапуза, смело входящего к зубному врачу и выходящего от него с налитыми слезами глазами, но с обворожительной, хоть и вымученной, улыбкой на мордашке. Воспитание целой нации это ли не убедительный пример, доказывающий результативность метода?

190. Но наша книга и о воспитании, и об обучении наукам, хотя трудно четко разграничить эти два процесса.

В любом случае вам не помешает освоить разные способы преподавания, обучения конкретным дисциплинам. Настоящий учитель доложен учить так, чтобы ребенок не просто учил ту же физику, а изучал ее активно и весело.

В свою очередь, родители должны четко представлять, для какой дальнейшей жизни они растят своего ребенка и надо ли делать основной упор на непременное получение среднего-образования.

191. Задумайтесь, например, над отношением к этому вопросу коренных жителей Крайнего Севера, Заполярья.

Ребятишек у них «забирают» в интернаты с 8– 10 лет, чтобы дать четырехклассное начальное образование. Потом их оставляют в покое. Я взял слово «забирают» в кавычки, потому что раньше северяне всячески уклонялись от этой насильственной грамоты, прятали детей на дальних пастбищах, веровали их прямо из школ и увозили в тундру. Теперь смирились, а может, сочли эти четыре года учебы полезными для детей.

К тому же подавляющее большинство детей предпочитают возвращаться в стойбище к своим древним занятиям: охоте, рыбалке, оленеводству.

192. И вот здесь представляют интерес прежде всего педагогические приемы этих «детей природы», властителей «белого безмолвия».

Ну, во-первых, детей там не бьют. Вообще не наказывают никогда!

Во-вторых, там не бывает невыученных уроков. Если ребенок недостаточно виртуозно владеет арканом для ловли оленей, над ним будут подтрунивать до тех пор, пока он настойчивой тренировкой не сравняется по мастерству с остальными. Если не умеет грамотно ставит капканы, ловушки на песца, его будут брать на охоту только на вторых ролях поднести, помочь, а подобное отстранение, для мужчины страшнее, чем наказание.

193. Попробуем на нашем современном языке перечислить, что знают 14-летние северяне, в чем они мастера. И сравним со знаниями в любой другой области современного подростка города или деревни.

Ботаника?

Их познаниям позавидовали бы и ученые. Нет ни одной травинки в тундре, про которую они бы не знали все и вся. Правда, латынью не владеют, называют растения по-своему. Им известно и время созревания этой травинки, и время сбора пик полезности, и связь этой травинки с другими растениями и живыми существами тундры. А уж в составлении лечебных, стимулирующих и иных отваров, настоев с ними не сравнится ни один европеец. Следовательно, кроме ботаники, наши северяне знакомы и с фармакологией.

Зоология?

Смешной вопрос, маленький охотник или охотница знают все возможное обо всех живых существах в тундре.

Анатомия?

С основами физиологии они знакомы отлично. Ни один грамм из разделанной туши зверя у них не выбрасывается. Шкура, жилы, внутренние органы все идет в дело. Что-то на одежду, что-то на предметы домашнего и охотничьего обихода, еще что-то на лекарства.

Можно добавить к этому, что они неплохие метеорологи, отличные топографы, умелые историки, передающие знания изустно, как в древности, часто в аллегорической форме легенд и притч, своеобразные музыканты, строящие свою музыку в ритме природы…

194. Вроде и приемов особых нет педагогических. Не бить. Не наказывать. Делай, как я. Слушай и понимай. Смотри и учись.

Впрочем, нас же никто специально не учит «джентльменскому» набору ругательных слов. Но покажите мне первоклассника который не умел бы материться! Нас почти не учат пользоваться ножом, ложкой, спичками, однако мы умеем с ними обращаться. У северян процесс обучения слит с реальной жизнью, а жизнь состоит из фрагментов обучения, познавания.

Но главное, у них иная шкала ценностей. У нас говорят: «Какой же ты мужчина, если не куришь, не пьешь?» У них говорят (даже не говорят подразумевают): «Какой же ты мужчина, если не умеешь запрягать нарты, заарканить оленя, переночевать в пургу в самодельном снежном „шалаше“?»

195. Как же сделать так, чтобы и в школах на уроке химии или русского языка наши ученики учились столь же легко, но основательно, естественно и самозабвенно? Попробуем вместе разобраться в этом вопросе.

Учителя без каменных топоров

Тот, кто имеет зачем жить, может вынести любое как

Ницше.

196. Наших детей, побывавших в Англии, в тамошних школах больше всего поразили взаимоотношения учителя и класса.

В особенности то, что если учитель беседует с конкретным учеником, то он беседует именно с ним, именно ему объясняет, именно у него спрашивает. Остальные, если им неинтересно, вправе заниматься своими делами.

Вот это воистину индивидуальное общение и кажется нашей ортодоксальной педагогике абсурдным. «Как так учитель тратит энергию, объясняет, а его не слушают?! Нет уж, будьте любезны, все слушайте! Знаешь? Ничего, повторение мать учения. Иванов, ты что вертишься? О чем я сейчас говорила? Не знаешь? Давай дневник!»

Потому, что сейчас допрашивают с пристрастием Иванова, а следующий на очереди он сам и висит над ними дамоклов меч в образе грозной двойки.

Те же, кто знает, хорошо разобрался в обсуждаемом постулате, занимаются загадочной гласной, пытаясь выяснить: кто же ее все-таки ударил? А кто-то открыл хрестоматию или подпольный детектив. Ничего страшного. Потеряв минуты, вы выиграете большее доверие и непринужденность. А то раздайте ребятам кроссворд по соответствующей тематике, пусть они в это время его тихонечко порешают.

197. Попробуем построить некую модель. Допустим, у нас сейчас русский язык, тема урока: «Кто ударил гласную? И за что?»

Пока ученики размышляют над этим коварным вопросом, вы спрашиваете у Иванова что-то по прошлому уроку, просите его объяснить, как он понял такой-то постулат. Кто не знает, сам в затруднении внимательно вслушивается в ваш диалог. Вслушивается, потому что это действительно диалог, беседа двух интеллигентных людей, один из которых в русском языке разбирается лучше. А не потому, что сейчас допрашивают с пристрастием Иванова.

198. Мы, к сожалению, учителя пока нищие. И перегруженные. И топоров у нас нет каменных. Трудно нам. Всем нынче в стране трудно. Много еще, наверное, пройдет времени, прежде чем общество осознает, что учитель для прогресса важнее, чем нефтяник, директор ресторана, кибернетик или генерал.

Меньше будет нефтяников меньше нефти, меньше ресторанов меньше пьяниц, меньше кибернетиков меньше компьютеров, меньше генералов меньше войн. Неприятно. Но если меньше будет хороших учителей не хороших учеников станет меньше, а будущего. Недоучки будущего не построят. Это уже не просто неприятно, это страшно.

Но и без топоров, в нищете, в своей «непрестижной» профессии можно многого добиться. Только для этого надо оторваться от устаревших педагогических канонов «наркомовского наробраза».

199. Мысль о выставлении отметок самими учениками при участии отвечающего может показаться кощунственной. Но давайте проиграем и эту ситуацию.

«Иванов, к доске, говорит учитель. Вы сегодня Пифагор, сидите у моря и на песке чертите разные доказательства теоремы о катетах и гипотенузе, которую потом назовут вашим именем. Экзаменационная комиссия сейчас Галкина, Сидоров и Петров».

Иванов пытается доказать теорему. Может быть, одним способом, по учебнику, может двумя, тремя, может не совсем правильно, но с энтузиазмом, а может правильно, но скучно, как начетчик… После этого он сам выставляет себе отметку и ее сравнивают с остальными.

Галкина 4, Сидоров 3, Петров 6, Иванов 4.

Суммируем: 4 + 3 + 5 + 4= 16.

Выводим среднюю: 16:4 = 4.

Отметка условная. Но она появилась в результате взаимодействия всего класса. Отменная обратная связь, самодеятельность, азарт, смена имиджа. Это честная отметка, даже если Иванов в работе над вопросом допускал ошибки.

Общая отметка за четверть составится из этих условных отметок и оценок за контрольные работы.

200. Контрольные, кстати, вовсе незачем проводить на уроке. Они могут быть чисто индивидуальными, но повышенной сложности, и выполняться дома, как студенческие курсовые, с работой над источниками.

При оценке такого труда будут учитываться не только правильность решения, но и творческий, нестандартный подход к проблеме, оригинальность мышления, поиска. Про ту же теорему Пифагора после проверки домашней контрольной учитель напишет: «Теорема доказана четырьмя способами, дан краткий исторический очерк о Пифагоре, допущена математическая неточность в третьем доказательстве. Творчество 5, оригинальность 4, качество 3, самостоятельность 5. Итого: 5 + 4 + 3 + 5=17:4 = 4,25. Приблизительно 4.»

201. Можно задуматься и о формах домашних работ в виде журналистского поиска, в виде подготовки статей для собственного классного или школьного еженедельника или журнала.

Мы не будем ссылаться на практику подобных журналов в Царскосельском лицее или в республике ШКИД. А для начала рассмотрим техническую сторону вопроса.

Нет компьютера не беда. Можно выполнить оригинал-макет частично на пишущей машинке, частично рукописно, а потом размножить на ксероксе или в любой районной типографии офсетным способом. Даже если подобная работа по тиражированию потребует определенных затрат, они окупятся. Ведь журнал можно продавать. Сотню-другую экземпляров продадут сами ребятишки возможно, прямо в школе и тем не только нейтрализуют затраты, но и заработают немного для нужд редакции.

202. Воспользуйтесь тем, что вокруг журнала сформируется инициативная группа из учеников и преподавателей.

Многие станут настойчиво в журнал писать, но отбор материала должен быть строгим, и публиковаться сможет далеко не каждый. С развитием журнала возможна даже выплата гонорара.

Приносит Иванов заметку по физике, о резонансе, скажем. Учитель вместе с научным отделом редколлегии просматривает эту заметку и возвращает Иванову с краткой рецензией: «Заметка компилятивна, не несет в себе оригинальности изложения, частично списана с учебника. Рекомендуем для оживления материала использовать исторические легенды и современную фантастику».

В следующий раз Иванов принесет заметку, в которой самостоятельно или с чьей-либо помощью расскажет об иерихонских трубах, разрушивших резонансом звучания городские стены, о скрипке Паганини, о Шаляпине, который своим мощным басом бил бокалы, выдумает фантастическую пушку-«резонанску», при помощи которой можно, совмещая амплитуду вынужденных колебаний с амплитудой колебаний собственных, уничтожать звездные корабли и планеты…

203. Помогите Иванову более правильно скомпоновать мысли, подправить стилистику, что-то сократите и вежливо спросите автора, согласен ли он с редакционной правкой.

На всю жизнь запомнит Иванов физику резонанса, с нетерпением схватит свежий номер журнала со своей публикацией, покажет всем знакомым и незнакомым, а хранить этот журнал и память о нем будет до старости.

Не дать, а взять

Я не могу дать это тебе.

Я предлагаю тебе что-то.

Если ты хочешь, ты сможешь взять.

Ф. Перлз

204. В собаководстве известен так называемый контрастный метод дрессировки. За невыполнение команды собаку наказывают, за правильное выполнение поощряют. Чуть ли не вся наша педагогика была основана на этом же методе, только немного усложненном.

Результат, как мы знаем, получился плачевный. Кто не хотел учиться не учился, а лишь имитировал учебу, заканчивал школу с приличным аттестатом и полным ералашем в голове. А те, кто учиться хотел, просто учились, брали знания, не связывая их с отметками.

Вот автора, к примеру, в школе, в университете, в аспирантуре настойчиво учили английскому языку. Казалось, после такой трехступенчатой учебы он должен владеть языком лордов не хуже Маргарет Тэтчер… Но увы. А вот пожил бы автор в Англии некоторое время, да так, чтоб рядом ни одного русскоговорящего, и забалакал бы по-аглицки, с акцентом, не совсем грамотно но заговорил бы, никуда не делся.

205. Нельзя передать, преподать, дать, навязать знания. Тем более насильно.

Знания можно только взять, набрать, собрать, накопить, заполучить. Только самодеятельность предоставляет ученику возможность чему-то в действительности научиться. И добыть знания ученик должен трудом, иначе они так же легко уйдут, как пришли. Это истины прописные, но нелишне их повторить, добавив, что легкая вуаль тайны при добыче знаний, элемент риска, скрытый азарт, увлекательность поиска необходимые элементы приправы, благодаря которой знания усваиваются быстрее, легче, надежнее.

206. Задумайтесь, например, над таким фактом.

С раннего детства нас пичкают классической музыкой. По репродуктору, по радио, по телевизору, в виде фона в кинофильмах, в парках при помощи духовых оркестров. Наше поколение более или менее разбирается в джазе, мы знаем десяток блатных песен, пару десятков романсов, из которых, большая часть цыганские, и совершенно не знакомы с классикой. А вот если бы эту классику пришлось доставать на черном рынке, покупать записи у спекулянтов, если бы за прослушивание нас могли вызвать в КГБ, то, возможно, знали бы ее отлично.

Впрочем, те, кто любит истинную музыку, особых неудобств не испытывают. Они, как лакомства, ожидают выступления Рихтера, бережно хранят пластинки с Ван Клиберном, не упускают возможности сходить в филармонию на Ойстраха-младшего…

207. Сколь ни наказывай школьника за невнимание к зоологии, он от этого ею не только не заинтересуется, но, наоборот, выработает на зоологию стойкий отрицательный (по Павлову) рефлекс.

Сколь настойчиво вырабатывали у нас этот отрицательный рефлекс на Гоголя, Чернышевского, Герцена, Гончарова, Пушкина. Вспомните только: «Коробочка продукт своей эпохи. В ее образе автор хотел показать представителей феодально-крепостнического мировоззрения…» Тьфу, вспомнить жутко! Но только много лет спустя мы с удивлением и восторгом открывали для себя «Вия» и «Мертвые души», Обломова и Онегина. А в период школы и вуза старшее поколение гонялось за Пастернаком и Цветаевой, Булгаковым и Солженицыным. Мы проявляли настойчивую самодеятельность, в трудах и с риском обретали новые знания. И они остались в нас.

208. Просматривая историю педагогики, мы часто сталкиваемся с? «контрастным», поощрительно наказательным методом обучения.

В некоторых частных школах Англии до сих пор официально не отменены розги (хотя фактически и не применяются, но подразумеваются) плохие отметки и грозные записи в дневнике сами по себе своеобразное наказание, только переданное родителям по, «педагогической эстафете».

Помним мы и о бурсе, где правили бал зубрежка и розги. Отчасти духовное образование в низших школах всегда было догматичным, а обилие непонятной и не всегда требующей разумного осмысления информации на разных «мертвых» языках подталкивало к механическому ее восприятию, зазубриванию наизусть. Но, как говорил Конфуций, «тот, кто учится, не размышляя, впадет в затруднение, кто размышляет, не учась, пребудет в заблуждении».

209. Нижеописанный частный прием можно широко использовать на любой стадии обучения.

Кому нужно, чтобы камень близ Земли падал с ускорением 9,81? Кто этот закон природы установил, зачем? На такого рода вопросы невозможно дать исчерпывающего ответа, не привлекая на помощь мистику. А заставлять ученика механически заучить эту цифру бессмысленно и даже жестоко. Ни к чему, кроме увода его мышления в схоластику, это не приводит.

А вот показать ему гравитацию в динамике, сравнить массы разных планет, объяснить невесомость и принципы ускорения в различных ситуациях, подвести мышление ребенка к предвкушению прекрасных тайн природы, к грозным, но понятным силам пространства и времени, это то, что нужно для творчества. И цифры будут учеником запомнены, запомнены, а не заучены, осознанно, в связи с другими цифрами и явлениями.

210. Еще лучше, если ученик сам попытается найти ответ на подобные вопросы (в форме подготовки доклада, реферата, статьи), а учитель лишь подкорректирует самостоятельно полученный результат самодеятельности.

Это будет истинная самодеятельность, с необходимым трудом в добыче знания и с важным эмоциональным оформлением. Эмоции прекрасные помощники разума, есть даже метод эмоционального заучивания больших объемов информации.

211. Вы можете воспользоваться этим методом примерно так.

Объясняя геометрию Лобачевского, вы говорите ученику: «Ты лег головой на один стул, а ногами на другой. Ты прямая, проходящая через две точки. А могли бы рядом с тобой на эти стулья-точки лечь еще многие миллионы человек? Да, могли бы, но не на плоскости, а там, в бесконечном пространстве вселенной, где через две точки можно провести бесчисленное множество прямых, где параллельные прямые пересекаются».

Ребенок живо представит нагрузку на шею и живот, вообразит, что рядом с ним, пристраиваются все жители планеты, свяжет это своей детской фантазией с ледяными пространствами космоса и запомнит, даже не до конца понимая, аксиому пространственной геометрии. И осознать пересечение двух параллельных ему будет уже легче, особенно представляя их пересечение на бесконечно огромном глобусе.

212. Научитесь побуждать детей к самостоятельности, не прибегая к контрастному методу дрессуры.

Соперничество, личностный статус в классе и школе важнейший стимул самодеятельности. Главное сместить акценты, перенести их с мышц, одежды внешности на науку, на ваш предмет.

213. Не бойтесь применять прием эстафеты. Она такая же, как и в спорте, только умственная.

Половина класса готовится по одному вопросу, половина по другому. Засекается время. Один ученик начинает отвечать, другие подхватывают поэтапно, передавая мысль, как эстафетную палочку. Оценивается скорость коллективного ответа (это приучает к лапидарности речи, точности формулировок) и его качество. Можно закончить объяснение быстрее, но проиграть из-за сумбурности ответов, из-за чьих-то сбивок, заминок. Подобную эстафету можно проводить и письменно в решении задач, написании диктантов, изложений, в постановке опытов на лабораторных занятиях.

Одна тетрадь, а пишут в нее по очереди (тетрадь эстафетная палочка), и оценку получает вся группа за время и качество, комплексно. И не надо бояться, что пока один пишет, остальные бездействуют.

Они действуют, они сопереживают, готовятся, азарт плещет из ребячьих глазенок, атмосфера деловая, рабочая, в классе мощно царствует самодеятельность.