Текст книги "Мир ротмистра Тоота"

Автор книги: Владимир Свержин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Владимир Свержин
Мир ротмистра Тоота

ПРОЛОГ

Чиновник кадрового управления бросил любопытный взгляд поверх очков, сравнивая личность посетителя с фотографией в формуляре.

– Аттайр Тоот. Занятно, занятно… Вы что же, родственник командующего?

– Младший брат.

– Угу. Занятно, – повторил чиновник, переворачивая лист в лежащей перед ним папке. – А вы знаете, вы входите в десятку самых молодых полковников!

– Вероятно. Меня это не интересует.

– Прямо сказать, весьма странно, – чиновник недоверчиво поднял взгляд. – Какова причина вашего прошения об отставке?

Атр поджал губы:

– Состояние здоровья.

Армейский чиновник перевернул две страницы:

– Ну да, тут написано: четыре ранения, контузия, вот еще одна, совсем недавно. О! Вы принимали участие в харракском деле?

Тоот промолчал.

– Там что-то было с портативными излучателями и убийством мэра.

Атр остался безучастным.

– Я вижу, эта тема вам неприятна. И все же мне хотелось бы понять, – не унимался кадровик. – Блестящий, преуспевающий офицер с отличной перспективой и вдруг, на тебе, отставка.

– Я уже сказал, – с неохотой ответил Тоот. – Меня донимают старые раны.

– Странное объяснение. Если вы снимете мундир, они будут меньше вас донимать? – Чиновник ухмыльнулся одним уголком губ. – Быть может, стоит подыскать вам место в штабе?

– Если бы я хотел подыскать место в штабе, то не подавал бы прошения об отставке, – после короткой паузы отчеканил Аттайр.

– Да, но…

Дверь кабинета открылась, кадровик мельком глянул и тут же вскочил, подав знак Тооту обернуться. На пороге стоял тощий высокий человек в длинном бесформенном плаще. Он вошел, аккуратно закрыл дверь и скомандовал хозяину кабинета:

– Выйдите.

Оттопыренные уши посетителя чуть заметно шевельнулись, что, вероятно, могло бы показаться забавным. Но у военного чиновника вид этого несуразного верзилы с немигающим взглядом круглых зеленых глаз и обширной блестящей лысиной вызвал приступ благоговейного трепета Еще бы: глава департамента специальных исследований, всемогущий начальник контрразведки еще при Неизвестных Отцах, он ничуть не утратил влияния при новой власти. Кадровик, не отводя взгляда, нашарил серую фуражку и, напялив ее на макушку, приложил два пальца к козырьку.

– Слушаюсь, ваше высокопревосходительство.

Через несколько секунд Аттайр и Странник остались наедине.

– Не передумал?

– Никак нет. Мы с Юной отправляемся учительствовать в Беллу. Департамент трудоустройства предоставляет нам там места в гимназии.

– Утром на побережье возле городка опять была перестрелка, – Странник вперил в офицера холодные буравчики своих глаз. – Субмарина появилась из тумана у самого берега и подбила тремя выстрелами патрульный танк. Классическая вилка. Как на полигоне. Никто не уцелел. Они даже ответить не успели. Командир танка только-только из учебного лагеря, молоденький сержантик. Растерялся и забыл все, чему учили…

Тоот молча слушал бывшего начальника.

– Ладно, зачем я рассказываю о всяких ужасах войны. Тебе ведь это больше не интересно. Так ведь, господин Тоот?

– Почему же, – стараясь преодолеть невольное оцепенение, всякий раз охватывающее его под этим тяжелым взглядом, запинаясь, выдавил Атр. – Речь идет о городе, в котором я с женой планирую жить и растить детей.

– Детей, – повторил Странник. – Ну да, конечно…

Он подошел к столу, взял папку с личным делом Тоота.

– Кстати, у этого молодого сержантика осталась дочь. Всего два года… Он-то из добровольцев Новой армии. Судя по документам, смышленый.

Тоот молчал, понимая, к чему клонит Странник.

– Ладно, – отчаявшись переубедить упрямца, дернул щекой начальник контрразведки. – Слушай меня внимательно. Совсем уволить тебя я не могу. Хочешь ты того или нет, из контрразведки просто так не уходят. Поэтому, идя навстречу твоему пожеланию, я оформил твой перевод в кадровый резерв. Помнишь, когда-то, между прочим, не так давно, один бравый ротмистр клялся, что будет идти за мной, пока это будет нужно его Отечеству. Я так понимаю, потомку рода Тоотов не следует объяснять, что такое слово чести?

– Благодарю, нет.

– Вот и прекрасно. Тогда слушай меня внимательно: сегодня мы оформляем твои документы. Никому не следует знать, что ты служил в контрразведке. По документам ты будешь по-прежнему числиться отставным ротмистром Боевой Гвардии. Живи, учительствуй, пенсию мы тебе будем платить индивидуальную, так сказать, в память о былых заслугах. На жизнь вам хватит. Но помни об одном: возле Беллы субмарины островитян появляются чаще, чем где бы то ни было на побережье. Никто толком не может ответить почему. А очень бы хотелось знать.

Тоот промолчал.

– На вот, – Странник вытащил из кожаного, украшенного тиснением кейса массивный пятнадцатизарядный армейский пистолет. – Узнаешь?

– Да, это мой.

– Вот, пусть и остается твоим, – Странник положил рядом с вороненым стволом три снаряженных магазина. – Разрешение на хранение, ношение и… – начальник контрразведки сделал паузу, – в необходимых случаях – применение, на тебя оформлено. До поры до времени спрячь его подальше, и свои настоящие документы тоже.

– Надеюсь, они мне не понадобятся, господин генерал.

Лицо Странника помрачнело:

– Никто не знает всего. Это не просьба, это приказ. Вспомни о дочке того сержанта.

ГЛАВА 1

Второй день пути был особо тягостен. Дорога из столицы в Беллу шла через Харрак.

У въезда в город перед глазами Аттайра промелькнули картины недавнего прошлого. Вот мэр города Керр Несс с начисто выжженными портативным излучателем мозгами с грацией заводной куклы подносит заминированный ларец с ключом от города высокому гостю, управляющему департаментом оборонной промышленности. Вот он сам, ротмистр Тоот, бросается, чтобы предотвратить взрыв. Толпа телохранителей мэра и главы департамента прижимают Тоота к земле, и тут – грохот, стоны.

Атр помнил, как разлетались кровавые ошметки того зловредного недоразумения, которое еще совсем недавно звалось мэром Харрака, как просвистел над головой рой стальных осколков «ларца», помнил ощущение тепла липкой солоноватой жижи на лице. Чьей-то крови. Это было как раз перед войной. Короткой, но оттого не менее опустошительной. Перед тем как партизанские отряды его старшего брата и мобильная группа контрразведки произвели спасительный переворот во всех трех странах. Один за другим, стремительно и бесповоротно. Сегодня Хонти, Пандею и Метрополию скреплял пусть довольно шаткий, но союз, гарантировавший спокойное развитие и безопасность всем трем народам.

Аттайр ехал через родной город и почти не чувствовал его родным. Город больше не походил на зеленый, радовавший взор сотнями прекрасных зданий центр науки и искусства Империи, центр уникального производства, утопающий в тени парков, разбитых здесь с единственной целью: подарить людям красоту природы. Теперь на улицах суетились мелочные торговцы. Фасады домов посерели и облупились. Редкие деревца на месте некогда роскошных лесов и рощ нагоняли уныние. Казалось, после вырубки священной рощи Нее-Тее перестало биться зеленое сердце города, и он все больше превращается в серую массу унылых бетонных коробок, именуемых жильем, населенных испуганными людьми, готовыми поверить во все, что угодно.

Тоот видел этих людей. После выведения из строя башен противобаллистической защиты они сначала впали в ступор, затем в панику. По прошествии времени большая часть их успокоилась, но ощущение затаившегося в глубине страха осталось, запечатлелось в лицах. Начиная говорить, люди то и дело оглядывались по сторонам, переходили на шепот и спешили откланяться. Они искали ответы на вопросы, которые сами боялись задать. Пытались узнать мнение любого человека в форме, то и дело срывались на слезы. Причитая, что жизнь прошла впустую, исправить ничего нельзя…

– Не надо вспоминать, – точно подслушав мысли любимого, тихо проговорила Юна, кладя свою тонкую ладонь на жесткую, как саперная лопатка, руку мужа. – У нас теперь будет все по-другому.

– Конечно, будет, – улыбнулся он.

Колонна армейских грузовиков с новым обмундированием и амуницией для пограничной бригады приморской стражи, четко соблюдая дистанцию, неспешно двигалась по ухабистой дороге. Тооту удалось договориться, чтобы один из грузовиков взял с собой нехитрый скарб молодой семьи, а главное – Дрыма. За это он согласился ехать сопровождающим, а заодно и вторым водителем в одной из машин. Сейчас напарник спал, и Атр с Юной беседовали вполголоса, коротая часы однообразного пути.

Латаная бетонка еще хранила следы недавних боев. Кое-где на обочине громоздились выгоревшие дотла железные остовы боевой техники. Бронеход с развороченным бортом, два подорвавшихся на минах танка… Юна поймала взгляд Аттайра, обращенный к лежавшей на боку бронированной «Кунице» – точной копии его командирской машины.

– Это не твоя.

– Знаю, – кивнул Тоот.

Ему вспомнилось, как несколько коротеньких, промелькнувших в одно мгновение недель тому назад он ждал в бронеходе приказа Странника начать штурм тайного бункера Неизвестных Отцов. Кто знает, как бы обернулась вся дальнейшая жизнь, если бы не его старый знакомец Мак Сим, решивший из лучших побуждений, но без малейшего представления о последствиях уничтожить центр управления системой противобаллистической защиты – святая святых Неизвестных Отцов. Одно слово – дикарь, хотя, как выяснилось, и земляк хитроумного Странника. Атр попытался отогнать мысли о том, что именно этот взявшийся невесть откуда верзила с его глуповатой, но обаятельной улыбкой – один из главных виновников творящегося вокруг хаоса.

Когда Атр, по выражению шефа, «включал мозги», ему виделось, что пришли какие-то горлопаны во главе с пресловутым горцем и так, походя, открутили гайку, скреплявшую общество в единый механизм. И общество развалилось, предоставив наследникам Неизвестных Отцов впопыхах, похоже, наобум решать все новые и новые перехлестывающие через край проблемы. Хорошо еще, что рядом с этим улыбчивым недотепой оказались настоящие люди, железные, волевые, разумные, вроде того же Странника или Ориена. Таких бы побольше.

Атр поймал себя на неприятном воспоминании. Разговор вновь возник в кабинете нового командующего, маршала Тоота.

– Ты должен остаться, – рубя воздух ребром ладони, требовал старший брат.

– Нет.

– Это малодушие, в такой час прятаться в кусты. Недостойно офицера – развлекаться на модном курорте, когда страна задыхается без опытных военных.

– В Белле уже много лет нет курорта. Ни модного, никакого. А я, дорогой брат, уже не офицер.

– Не строй иллюзий. Бывших офицеров не бывает. Ты еще в этом убедишься.

– Один раз ты уже взывал к чести Тоотов. Я послушал тебя и привел своих бойцов в бункер Канцлера. Чего еще ты от меня хочешь?

– Массаракш! – не спуская взгляда с младшего брата, процедил маршал. – Если тебе нужно объяснять такие вещи, то я вообще не понимаю, с кем говорю. – Он повернулся спиной. – Вы свободны, полковник. Я вас больше не задерживаю.

Аттайр привычно щелкнул каблуками и вскинул пальцы к берету.

Тогда оставалось еще сдать дела новому командиру специальной маневренной группы контрразведки. Теперь же… Теперь же Тоот с досадой ощущал, как мешает ему штатская одежда.

* * *

Второй день пути клонился к вечеру. Уже смеркалось, когда на идущем впереди грузовике загорелись красные огоньки стопа.

– Что там еще? – пробормотал Аттайр, высовываясь в окно, чтобы разглядеть причину остановки.

– Кажется, блокпост! – крикнул ему водитель соседней фуры.

– Странное место для блокпоста, – пробормотал себе под нос Тоот, глядя на абсолютно ровную лесную дорогу. – Минут десять назад развилка была. Вот там бы блокпосту самое место.

Но едва успел он договорить фразу, как придорожные кусты ожили, длинные пласты дерна взметнулись у самой обочины, и тут же к грузовикам из схронов с автоматами наизготовку бросились солдаты в мундирах всех мыслимых родов войск. Никто и глазом не успел моргнуть, как к заднему бамперу каждого грузовика была подвешена связка гранат, прикрепленная тонкой струной к вбитому в грунт металлическому костылю: только нажми на стартер, и грузовик разлетится на куски.

– Всем выйти из машин! Оружие на землю! Бегом, бегом! Руки на борт, ноги на ширине плеч!

Юна жалобно поглядела на мужа. Тот закусил губу:

– Как же все нелепо…

Он толкнул дверцу и спрыгнул наземь, помогая жене выйти.

– А это что за кошечка?

Не говоря ни слова, Аттайр схватил протянутую к Юне руку и совсем уж было собрался рубануть наглеца, как учили, ребром ладони по кадыку, но, досадуя на себя и ситуацию, лишь ткнул его кулаком в нос. Вояка в сером мундире вспомогательного корпуса взвыл, закрывая лицо руками.

– Смерти захотел? – подскочил к Тооту еще один, занося приклад для удара по ребрам.

Атр перехватил оружие, короткий поворот, и второй нападавший кубарем полетел под откос. Тоот вскинул автомат к плечу, привычным движением переключая регулятор стрельбы с очередей на одиночный огонь.

– Это моя жена. Первому, кто двинется, отстрелю голову. Командира ко мне. Быстро!

Нападавшие замерли. Конечно, им ничего не стоило изрешетить не в меру резвого водителя, но, во-первых, никому не хотелось стать тем самым первым с дырявой головой, а во-вторых, расчет Тоота был дерзким, но верным: кем бы ни был нынче вчерашний нижний чин, отданные надлежащим тоном команды он выполняет рефлекторно. Аттайр сам не знал, что будет говорить командиру банды лесных головорезов, но это был шанс выиграть хоть немного времени. В любом случае перспектива схлопотать пулю между глаз на переговорах чрезвычайно добавляет мудрости обеим договаривающимся сторонам.

Немая сцена у грузовика продолжалась несколько минут, пока гонец мчался за начальником этого обмундированного сброда и уже вместе с ним обратно. Все это время Тоот слышал, как гулко колотится сердце, ощущал невольную дрожь Юны за спиной. Атр не боялся смерти, вернее, не боялся смерти в бою. За прошедшие годы слишком часто виделся с ней: она проходила совсем рядом и, казалось, уже здоровалась при встрече. В такие секунды Тоота охватывал необъяснимый кураж, опьянение схваткой, где слова «выжить» и «победить» значили одно и то же. Но сейчас он чувствовал, как передается ему страх жены, и самое главное было в эти несколько минут – не дать врагу почувствовать этот страх. Учуют – бросятся, как дикие звери. И неважно – автомат будет в руках или метла.

– Вот так встреча! – раздалось из-за кустов; на обочину, держа перед грудью взведенный пистолет, вышел человек в черном мундире гвардейского офицера. – Глазам не верю! Неужто ротмистр Тоот?! – Командир замершей в ожидании приказа шайки щелкнул тумблером фонаря и отвел руку в сторону.

– Да уж, – сдвигаясь в тень, подтвердил Атр, – негаданная встреча, второй лейтенант Марг.

Тооту вспомнилась Голубая Змея, укрепрайон, два приятеля, два неразлучных выпускника школы субалтернов – второй лейтенант Марч и второй лейтенант Марг.

– К чему звания, Аттайр? Ты, как я вижу, и вовсе армию бросил? За баранку сел.

– Прежней гвардии больше нет, – не вдаваясь в рассуждения, ответил Тоот.

– Да уж кому, как не мне, знать, – хмыкнул старый знакомец, командуя бойцам опустить стволы. – Но почерк остался. Знакомьтесь, парни, перед вами самый настоящий гвардейский ротмистр, кавалер Пламенеющего креста Аттайр Тоот, прозванный в укрепрайоне Питоном.

Среди нападавших пополз уважительный шепот.

– Пойдем-ка, ротмистр, переговорим. За жену не бойся, ее никто пальцем не тронет. В этом тебе мое герцогское слово.

Брови Тоота невольно приподнялись.

– Пойдем-пойдем, – не давая Атру вставить слово, продолжил лейтенант. Вуд Марг обернулся к своим подчиненным и скомандовал:

– Разбирайтесь с грузом. Эту машину, – он кивнул на фуру, возле которой стояла Юна, – пока не трогайте.

Разбойники с большой дороги не заставили себя долго упрашивать и занялись привычным делом сноровисто и без суеты.

– Рад тебя видеть, Аттайр, – точно забывая о происходящем за спиной, начал разговор предводитель лесной братии. – Действительно рад. Тут же одни подданные, так накоротке и словом не с кем перекинуться.

– Я не говорлив, – отозвался Тоот.

– Верно-верно, помню. Зато слушаешь внимательно и запоминаешь хорошо.

Аттайр склонил голову, ожидая, когда его старый приятель от лирического вступления перейдет к делу.

– Ты, должно быть, удивляешься моему герцогскому титулу?

Атр пожал плечами:

– Я читал твое личное дело. Отец – полковник Марг – банковский служащий, мать…

– Домохозяйка, – продолжил бывший лейтенант. – Это все неважно. Все эти дела, все укрепрайоны с треклятой Голубой Змеей… Все это ушло в глубокое прошлое. Даже оборачиваться не стоит – за спиной все выжжено. На второй день боев нас бросили в самое пекло. Впереди пустили добровольцев на старых жестянках – танках системы «Боевой Вепрь». Вся задача, поставленная им, – пробить собою брешь в системе Хонтийских ядерных фугасов, а потом вброд через это кровавое море пошли мы… – Вуд помрачнел. – Лейтенант Марч погиб.

– Там?

– Нет, попозже. Когда свободу объявили. После нашего прорыва он как-то задыхаться стал. Бывало, смотрит на тебя, а потом хватается за грудь, глаза выкатываются… Должно быть, насмотрелся на той равнине. А может, и радиация. Потом, как манифест вышел, захожу я в квартиру, где мы на постое располагались. Вдруг слышу в соседней комнате: «Бабах!». Забегаю, лежит мой дружок в луже крови, и в затылке у него дырка почти с кулак. Застрелился рыжий. Объявили – вражеский снайпер.

Бывший лейтенант замолчал, и какое-то время оба стояли, не проронив ни звука, отдавая долг памяти боевому товарищу.

– Я приказ из столицы выслушал, – как обухом по голове! Словно в навозе обваляли и мыться запретили. И думаю себе: «Вуд, не будь дураком, не забивай себе голову всякими нелепостями: хорошо-плохо. Сейчас наступает время сильных. Неизвестные Отцы нас бросили, правительство шут знает где засело – ни богу свечка, ни черту кочерга. А значит, наступает время сильных, время тех, кто дерзает брать свое, а не ждет, протянув руку за подаянием».

– Я не протягиваю руки.

– Я вижу, – хмыкнул главарь шайки. – Но разве это место для тебя, Атр?

– Не хуже и не лучше любого другого. Я устал воевать. Но главное, я больше не вижу в этом смысла.

– Ты не прав. Смысл есть, еще какой смысл! Наступило время хаоса и безграничных возможностей, когда тот, у кого достаточно храбрости, ума и дерзости, становится великим правителем, отцом народа. Закончилось время хлипкой мрази, вроде тех же Неизвестных Отцов, дрожавших при одной мысли, что кто-то узнает их в лицо. Хватит! Ты сильный и я сильный. Мы оба знаем это. Объединим усилия, и станем не вдвое, в десятки, в сотни раз сильнее! Я объявил себя герцогом Белларином, то есть всего побережья Беллы, и можешь не сомневаться, я еще сделаю столицу из этого славного городка.

– Вряд ли. Даже сейчас сил Метрополии хватит, чтобы уничтожить твою банду до последнего человека.

– Ничего у столичных полководцев не выйдет. Сейчас гоняться за летучими отрядами по лесам у них кишка тонка. А чуть позже у меня будет такая армия, что самое умное, что они смогут сделать, – подписать со мной мир и отдать мне Беллу и ее окрестности. Идем со мной. Тооты кто? Бароны? Я сделаю тебя маркизом.

– Тооты – не бароны и никогда ими не были. У нас нет титулов. Мы никогда не искали милости от владык. Просто честно служили.

– Тем более, я награжу тебя за всех прошедших императоров. Кстати, я думаю связаться с престолонаследником и пригласить его сюда… Может, и выйдет… Как ты смотришь на реставрацию императорской династии?

– Вуд, я еду в Беллу с молодой женой. Работать. Я не хочу больше воевать. Ни за корону принца, ни за республику, ни за тебя, хоть мы всегда и были приятелями. Все. Точка.

Самозваный герцог Белларин огорченно вздохнул:

– Как знаешь, Тоот, как знаешь. Я бы назначил тебя своим командующим.

– Благодарю за честь, – невольно усмехнулся Аттайр. – С твоего позволения, я отправляюсь дальше.

– Да, конечно, – печально кивнул Вуд. – Что у тебя в грузовике?

– Наши вещи и некоторая часть армейского оборудования.

– Значит, так. Обмундирование выгрузите тут, вещи никто не тронет.

Тоот кивнул.

– Ладно, возвращаемся. – Марг оглянулся; у обочины дороги выстроилась шеренга водителей и солдат конвоя, сопровождавшего колонну. – Самое время поговорить с ними, – Вуд быстро направился к понуро стоящей шеренге.

– Ну что, парни, – освещая унылые лица фонариком, насмешливо заговорил герцог. – Небось думаете, я вас тут и прикончу?

Ответом ему было молчание, но очень красноречивое молчание, не оставляющее сомнений в том, что именно так «парни» и считают.

– Я не душегуб какой-нибудь, не шпион, мне вашу кровь лить нужды вовсе нет. Я герцог Белларин, и вы находитесь в моих владениях. И поскольку вы посмели везти по моей земле грузы без установленной мной пошлины, я их реквизирую. Что же касается вас, то уж так и быть, готов дать шанс вступить под мои победоносные знамена, – он прошелся мимо приободрившегося строя пленников. – А знаете, почему они победоносные? Думаете, потому, что я умею воевать, а вы нет?

Он направил фонарь в лицо ближайшего шофера.

– По глазам вижу, что так. Не угадали. Мой старый приятель, ротмистр Тоот – тоже мастер своего дела. Теперь же лишь моя доброта и память о былых деньках сохраняют ему жизнь. Так вот, стадо баранов, одетое в военную форму. Я побеждал и буду побеждать, потому что знаю, как жить дальше, а никто из вас, даже ротмистр Тоот, этого не знает и, как говорил Шаран Прекраснослов: «Такие вот кузнечики распелись на заре». Кто желает служить мне, желает из тупого барана превратиться в свободного волка, три шага вперед. Всех остальных, как можно догадаться, ждет судьба, уготованная всякому рогатому скоту.

Шеренга слитно, как, вероятно, никогда не маршировала на плацу, сделала три больших шага вперед. Лишь четверо водителей и двое солдат остались стоять на месте. Марг повернулся к Аттайру.

– Вот так вот, ротмистр. Никто не хочет, чтоб его доили, стригли, а затем отправляли на бойню. А этих шестерых расстрелять.

– Нет, – коротко, но с непререкаемой командной интонацией в голосе произнес Тоот.

– Почему нет? – заинтересованно поглядел на него старый приятель.

– Ты уже сотворил чудо, Вуд, – превратил стадо баранов в стаю шакалов. Но эти шестеро – не волки, не шакалы, не бараны. Они львы. Как ты и я. Не стоит начинать охоту на своих.

Герцог улыбнулся:

– Хорошо. Не стану спорить с тобой, ротмистр. Я дарю тебе их. Забирайте свою машину и отправляйтесь в Беллу. Да передайте коменданту, что я скоро буду там и, если морские туманы не съели его мозги, пусть будет готов сложить оружие и вынести мне ключи от города.

Он повернулся и скомандовал:

– Заводи моторы. Уходим.