Текст книги "Алгебра кончится на Виете..."

Автор книги: Владимир Малов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Владимир Малов
Алгебра кончится на Виете...
Фантастический рассказ

За окном шел дождь. Иногда сквозь неплотно прикрытую раму в комнату налетали порывы ветра, и тогда листы бумаги на столе вспархивали как живые.

Мысли висели на кончике пера, перо не успевало за мыслями. Холода Франсуа Виет не замечал. Не замечал он и того, что иногда за его спиной кто-то осторожно приоткрывает дверь и заглядывает к нему в комнату, он забыл, что внизу, в столовой, давно уже готов ужин.

Листы бумаги покрывались записями, вдоль и поперек. Он отбрасывал их в сторону, на край стола.

Перо попалось скверное. Оно царапало бумагу, иногда брызгало чернильными каплями, и в другое время Франсуа давно бы уже бросил такое перо и очинил новое. Но он знает – стоит отвлечься хотя бы на минуту, и нужные мысли куда-то ускользнут, а на смену им придут другие – пустые и необязательные.

Он торопился. Все чаще и чаще сердце напоминает о своем существовании. И эти ужасные головные боли, которые, кажется, теперь не прекратятся совсем... Он должен торопиться. Вот сейчас непременно надо закончить доказательство новой теоремы. Он сидит над ней с самого утра. Работает до полного изнеможения.

Наконец он отложил перо в сторону. Отодвинул от себя всю груду исписанных листов. Он пересмотрит записи завтра. Отбросит лишнее. Выделит главное. Тогда доказательство засияет четкостью и ясностью мысли. Теорема Франсуа Виета, французского математика! Теорема о свойствах корней полного квадратного уравнения!

Он посмотрел в окно и удивился тому, что за окном идет дождь. Когда он садился за стол, ярко светило солнце. Или нет – солнце светило вчера. Или позавчера? А может, дождь идет уже целую неделю?..

– Опять двойка, – грустно сказал Петя Иванов. – И опять за эту несчастную теорему Виета!

– Не унывай, – отозвался Ваня Петров. – Подумаешь – двойка.

– Подумаешь! Тебе хорошо: получил тройку и теперь можешь быть спокоен целых две недели...

– Иванов и Петров, – строго сказала учительница, – я понимаю, конечно, что получить двойку по математике очень неприятно, но не забывайте, что сейчас идет урок истории.

Она внимательно оглядела весь класс.

– Итак, на прошлом уроке мы с вами совершили экскурсию в XV век и были свидетелями того, как безвестный мореплаватель Христофор Колумб явился к испанской королеве Изабелле со своим фантастическим для тех времен проектом. Колумб утверждал: если Земля круглая, значит, берегов богатой Индии можно достичь плывя не на восток, как это делалось раньше, а на запад...

Сейчас мы снова отправимся в прошлое. Еще раз предупреждаю: держаться всем вместе, не расходиться, иначе можете потерять друг друга, случайно выйти из зоны действия Проектора Прошлого и никогда больше не вернуться в наш XXI век. Иванов, ты слышишь, что я говорю? Да и тебя, Петров, тоже не мешает предупредить...

Учительница повернулась к огромному пульту управления за своей спиной. На пульте зажглись разноцветные огоньки.

– Итак, на трех каравеллах Колумб вышел в океан и взял курс на запад. Колумб не знал, что между Европой и Азией лежит огромный американский материк.

На счетчике замелькали цифры: 1494 год, 1493, 1492...

– Сейчас мы побываем на «Санта-Марии» – адмиральской каравелле Колумба. Как и всегда, в Прошлом мы будем только десять минут. После этого Проектор сработает автоматически, и мы вернемся в класс. С матросами не разговаривать, только смотреть и слушать. Как вы знаете, они нас не увидят, – особое смещение во времени. Петя, ты слышишь, что я говорю? Когда мы смотрели, как строят пирамиду Хеопса, ты чуть не бросился на надсмотрщика...

Послышалось ровное гудение. На секунду стало темно. Потом стены кабинета истории растворились. Высоко-высоко в небе вспыхнуло ослепительное Солнце. В тишину ворвался ленивый шум волн, послышались громкие голоса, отрывистые слова команды.

– Посмотрите на переднюю каравеллу «Пинту», – сказала учительница. – На ней плывет Родриго де Триана, тот самый матрос, имя которого войдет в историю, потому что он первый увидит землю. Иванов, что ты хочешь спросить у Колумба?!.

В этот самый момент в голову Пете Иванову пришла такая великолепная мысль, что лицо его просияло.

Мальчики вернулись в кабинет истории, когда там уже никого не было.

– О чем я думал? – сказал Петя Иванов. – И как это я раньше не догадался?! Ведь это так просто, как дважды два. Сначала найдем век. XVII. А потом тот год, когда Виет сформулировал свою теорему.

Он нажал на пульте Проектора Прошлого несколько кнопок.

– Потом место. Хорошо еще, что я знаю, как обращаться с Проектором.

– А может... – неуверенно сказал Ваня Петров, – не надо?.. Может, ты просто выучишь теорему? Ведь не так уж трудно! Сумма корней равна... тому-то, произведение их равно...

– Ладно, – оборвал его Петя Иванов. – Ровно через десять минут у Франсуа Виета не станет его теоремы. И жить будет куда проще! Ведь если нет теоремы, значит, нет и всех этих примеров, которые надо решать. Учительница спросит что-нибудь другое. Что-нибудь такое, что я знаю... А еще лучше, – Петя даже замолчал на секунду, пораженный новой мыслью, – представь, что на Виете кончится алгебра! В учебнике всего несколько страничек. А то ведь страшно подумать, что еще придется нам проходить – логарифмы, интегралы...

– Петя! – сказал Ваня, – никто еще не отправлялся в прошлое без учительницы. Ты знаешь, что за это может быть?!

– Если боишься, – небрежно обронил Петя Иванов, – выйди из зоны действия Проектора. А я через десять минут принесу тебе теорему Виета. И никто ничего не узнает.

– Петя, – дрожащим голосом заговорил Ваня Петров. – Я не могу. Давай выключим! Слышишь, Петя!..

– Выйди из зоны действия!

Захлопнув за собой дверь кабинета истории, Ваня Петров прислонился к ней, слушая биение своего сердца. Знакомый гул нарастал и креп. Он посмотрел на часы: медленно-медленно тянулись минуты.

Кажется, самое главное он уже нашел. Мысли были ясными и четкими – ни одной лишней. Доказательство переписывалось набело, и строчки получались под стать мыслям – красивые, ровные. Пожалуй, Франсуа Виет мог гордиться не только своими блестящими математическими способностями – каллиграфией тоже.

За окном по-прежнему лил дождь, и снова Виет уже не замечал ничего на свете. Листы ложились на правую часть стола, скрипело гусиное перо.

Итак, сумма корней полного квадратного уравнения равна второму коэффициенту с обратным знаком... Произведение корней равно свободному члену уравнения... Доказательство получалось стройным, логичным – одно вытекало из другого и влекло за собой третье.

На столе быстро росла груда исписанных бумажных листов...

– Все было очень просто, – сказал Петя Иванов. – Мне повезло. Я заглянул к нему в тот момент, когда он кончил доказательство, и стащил у него со стола всю эту кучу пергамента.

– Все это зря, – сказал Ваня Петров. – Пока тебя не было, я решил вот что. Виет подумает, что сам куда-нибудь задевал свои записи. Сначала, конечно, огорчится, поволнуется, поругается немножечко по-французски. А потом успокоится, снова сядет за стол и все доказательства восстановит заново.

– Так, значит, все зря? – спросил Петя Иванов, бледнея.

Ваня Петров пожал плечами.

– Давай посмотрим, – сказал он, доставая из школьной сумки учебник алгебры.

Он раскрыл его на той странице, которая была украшена портретом Виета и... остолбенел. Портрета в учебнике больше не было. Ваня протер глаза и посмотрел на страницу еще раз. Потом он перелистал несколько страниц назад. Потом стал листать страницы вперед...

– Вот видишь, – важно улыбнулся Петя Иванов. – Все как надо. Я остановил ход истории.

– Неужели он не смог восстановить доказательства? – удивился Ваня Петров. – Как же так? Этого не может быть.

Внезапная догадка озарила голову Пети.

– Знаешь, я был у Виета в 1603 году. Это, кажется, год его смерти. Наверное, он уже просто не успел доказать теорему заново...

Сердце Пети вдруг застучало реже, чем обычно. Ему стало не по себе.

– А вдруг он умер от огорчения, что записи куда-то пропали, а он столько над ними работал?.. – неуверенно предположил Ваня Петров.

В коридоре зазвенел звонок. Петя сморщился.

– Совсем забыл – ведь сейчас будет урок математики. Вчера я получил двойку. И сегодня меня спросят еще раз.

– Можешь быть спокоен, – сказал Ваня Петров. – Тебя не спросят. Да и двоек у тебя нет. Как ты мог получить эти двойки, если нет на свете такой теоремы, из-за которой тебе их поставили?

Петя оживился.

– У меня нет двоек?! – он открыл дневник. – Ведь в самом деле их быть не должно...

Он помолчал.

– Да вот же они, – сказал он потом, – целехонькие...

– Покажи, – не поверил Ваня Петров, – не может быть... Здесь что-то не так!

* * *

– Петя Иванов, – сказала учительница. – Посмотрим, как ты подготовился к уроку сегодня. Реши пример № 239, вспомни теорему де Лианкура.

– Де Лианкура? – переспросил Петя Иванов с непритворным удивлением. – Теорему де Лианкура?!

– Теорему де Лианкура, – спокойно сказала учительница. – Теорема о свойствах корней полного квадратного уравнения.

– Сумма корней равна... тому-то, – спросил Петя, – а произведение их... тому-то?

Петя Иванов обернулся на последний стол, где остался Ваня Петров. Ваня Петров лихорадочно листал учебник.

– Теоремы о свойствах корней полного квадратного уравнения нет! – вдруг сказал Петя.

В классе воцарилась тишина.

– Как нет? – переспросила учительница. – Нет совсем?

– Совсем, – подтвердил Петя. – Она могла быть, но ее нет. Такую теорему мог доказать Виет, но почему-то он этого не сделал.

Учительница встала из-за стола. В тишине ее шаги прозвучали особенно громко. Она заглянула Пете Иванову в глаза. Осторожно потрогала ему лоб. Петя Иванов выронил мел на пол.

– Тебе надо отдохнуть, – сказала учительница. – Ты, наверное, немножко перезанимался, это бывает. А потом ты соберешься с силами и выучишь эту теорему де Лианкура о свойствах корней полного квадратного уравнения.

– Де Лианкура? – пролепетал Петя Иванов.

– Ну конечно, – ласково сказала учительница. – Разве ты не знаешь де Лианкура?

Петя помотал головой.

– Французский математик конца XVI – начала XVII веков. Свою знаменитую теорему он предложил спустя год после смерти Франсуа Виета, так что Виет здесь абсолютно ни при чем.

– Нет, – пробормотал Петя Иванов, – я этого не знаю...

– Ну хорошо, – улыбнулась учительница. – Иди домой. Отдохни немножко, потом возьмешься за учебник и все выучишь...

На большой перемене Ваня Петров нашел Петю Иванова в кабинете истории.

– Мне все ясно, – сказал Петя, – сам Виет действительно не успел написать доказательство заново. До этого додумался некий француз де Лианкур. Де Лианкур обобщил все, сделанное Виетом, и доказал теорему Виета спустя год после смерти Виета.

Несколько минут Петя Иванов молчал. Молчал и Ваня. Потом Петя достал из своего портфеля кипу бумаги, покрытой четкими математическими значками и словами, написанными по-французски.

– Нехорошо, – задумчиво сказал Петя Иванов. – Человек думал, старался... А я-то, дурак, радовался. «Остановил ход истории!» Как же, остановил.

Петя встал и решительными шагами снова подошел к Проектору Прошлого.

Куда-то запропастились все записи. Франсуа Виет нервно ходил по комнате, заглядывая в самые укромные уголки. Куда же он положил доказательство своей теоремы? Никто не мог взять со стола его бумаги, никто из домашних. И в комнату никто не заходил, это абсолютно точно. Значит, он сам куда-то запрятал их так, что теперь не найти.

Может быть, он положил листы в шкаф? Нет, в шкафу не видно. Нет и на подоконнике. И под столом тоже. Что за чудо? Да вот же они, на столе! Как это не заметить, на собственном столе, целую кипу бумаги?! Нет, он стал очень рассеян, очень.

В следующий момент Франсуа Виет уже сидел за столом. Справа от него лежали листы, исписанные ровными строчками математического доказательства. Он снова взял свое гусиное перо...

Франсуа тотчас забыл о том, что сейчас только волновался и большими шагами ходил по комнате, заглядывая во все углы.

Он и не подозревал, что в школьных учебниках алгебры далекого XXI века на тридцать восьмой странице снова появился его портрет...