Текст книги "Лев Яшин"

Автор книги: Владимир Галедин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц)

Однако силу тех, кто 8 декабря вышел против Советского Союза, нельзя недооценивать. Через два года в Швеции состоялся чемпионат мира. Там в основе выходили трое олимпийцев: Крстич, Веселинович и, конечно, восходившая (и взошедшая!) звезда – правый край Шекуларац. А из состава прошлого первенства, 1954 года, уцелело пятеро, не больше. Таким образом, уместно говорить об экспериментальном составе югославов. Отнюдь не слабом – наоборот, молодом, боевом, амбициозном. Есть к тому же мнение, что так называемую первую сборную страны, не очень блиставшую последнее время, стоило несколько встряхнуть.

Так как же проходил матч с достойным противником? Начнем с того, что корректно, в спортивной борьбе, без грубости и жестокости. Об этом нужно напомнить ввиду самого разного характера многочисленных встреч между двумя сборными. Что же касается непосредственно игры, то дебют вновь вышел не в нашу пользу. Из книги Н. И. Любомирова и др.: «Состязание сразу захватывает зрителей. Несмотря на то, что поле мокрое, игра ведется в быстром темпе. Югославские футболисты радуют высокой техникой. Они хорошо обрабатывают мяч, умело применяя обводку. У югославов очень точная передача. В игру сразу же приходится вступать Яшину. В хорошем броске он достает мяч, направленный в угол ворот Муйичем. Но и это не всё. Югославы дважды подают угловые. У ворот советской команды несколько раз создаются острые ситуации. Чувствуется, что югославские спортсмены стремятся открыть счет. Однако защитники нашей команды на высоте. Первый натиск югославских футболистов отражен». В книге «Счастье трудных побед» Л. И. Яшин очень похоже описывает начало встречи: фигурируют и угловые, и югославская техника, и отменная игра советской обороны. Правда, почему-то не упомянут выход один на один левого полусреднего Папеца на 17-й минуте (о нем и остальные наблюдатели подзабыли). Полусредний ударил в итоге мимо, но, может, действительно перенервничал, оставшись с глазу на глаз с отлично зарекомендовавшим себя в полуфинале Яшиным? Одним словом, по общему мнению очевидцев, уже вторая половина первого тайма прошла с перевесом сборной СССР. И вскоре после перерыва подоспел «золотой» гол Анатолия Ильина.

А что потом? И. А. Нетто: «В оставшееся время югославские футболисты играли энергично. Но не менее энергично стремились и мы не только удержать счет, но и увеличить его». Н. П. Симонян: «Югославы еще более рьяно, чем прежде, рвутся к нашим воротам. А мы стараемся гасить их натиск, подолгу держа мяч, передавая его друг другу, вперед, назад, влево, вправо, тем самым дезорганизовывали, изматывали соперника, бегающего без мяча». В книге «XVI Олимпийские игры» приметы активности соперника вообще не прослеживаются, наоборот: «Советские футболисты продолжают нападать. Вратарю югославской команды часто приходится отражать мячи, летящие, как выразилась одна из австралийских газет, „буквально со всех направлений“». Н. Н. Романов скорее солидарен с Н. П. Симоняном: «Следующие 40 минут игра носила больше тактический характер. Наши футболисты в центре поля подолгу держали мяч, не показывая решимости увеличить счет. Югославские футболисты не очень рисковали при отборе мяча, боясь быстрой атаки». Наконец, сам Л. И. Яшин не расходится с остальными очевидцами в оценке последних минут: «После этого (гола. – В. Г.)соперники приложили немало усилий, чтобы спасти игру, но счет не изменился. Этому во многом способствовала избранная нами тактика: команда и не думала уходить в глухую защиту, а при каждом удобном случае переходила в контратаку».

Эти компетентные мнения приводятся, дабы предварить абсолютно неожиданное ви́дение финала В. К. Ивановым в воспоминаниях «Центральный круг». Сам нападающий после полученной травмы, естественно, не выступал. Но за матчем следил внимательно: «Наша сборная играла с громадной нагрузкой. Сказать, что Яшин играл хорошо, отлично, блестяще – значит ничего не сказать. Это была одна из великолепнейших игр лучшего вратаря целой эпохи мирового футбола.

Команда может быть благодарна своему вратарю, если он выручит ее в безнадежной ситуации раз или два. Яшин в том матче спас наши ворота десять, а может, пятнадцать раз. Мы потеряли счет его подвигам. Мы потеряли представление о „мертвых“ мячах; все их – в верхние и нижние углы, с пяти и трех метров, пробитые откровенно сильно подъемом и закрученные „сухим листом“ – он брал или отбивал. И делал это так, словно ничего особенного тут нет, словно это занятие привычное и не очень сложное».

Цитата известная: она приводится и в книге «Счастье трудных побед», и у А. М. Соскина. Читать восторженный отзыв прекрасного форварда и человека о замечательном голкипере и, опять же, человеке – всегда приятно.

Вопрос в том, когданабралось 10–15 неберущихся ударов? В начале встречи? Бесспорно, удар Муйича вышел мастерским: А. М. Соскин вспоминает, как в радиорепортаже с финала после сообщения об угрозе советским воротам повисла пауза – так происходит перед известием о голе… И вдруг – взрыв: взял Яшин! Еще, мы помним, тогда подавалось несколько угловых. Опасно, конечно, однако неужто затем Огоньков, Башашкин, Кузнецов позволяли пробить с трех или пяти метров? Тем более что все дружно выделяли четкую работу обороны.

Несомненно, в конце игры у югославов не могли не пройти приличные атаки, но как в таком разе быть со свидетельствами Н. П. Симоняна, И. А. Нетто да и того же Л. И. Яшина?

Неувязка? Противоречие? Да нет, пожалуй. Нетто и Симонян сами бились в том финале. Всякий раз оглядываться на тылы – не их работа. Журналисты же и руководители наблюдали футбол с трибуны. Со стороны. А Иванов со стороны смотреть не мог. «Вот если бы я мог выйти на поле сам – выйти и показать, как надо бороться за победу, – мучительно размышлял он, – выйти и либо победить, разделив со всеми радость, либо проиграть, взяв на себя долю общей вины, – тогда другое дело. Но я был бессилен в этот решающий день. И нет ничего для спортсмена страшней, чем чувство собственного бессилия. И я страдал, страдал, считая себя самым несчастным человеком в команде».

И Иванов, и Яшин – одной крови. Футбольной. Когда живешь борьбой, где бы ни находился. На скамейке – особенно. Переживаешь за каждого. А за главного заступника, ибо, кроме него, никого более нет, – запредельно и невыразимо. Идет ведь минута за минутой, и наши ворота неприкосновенны, и, если онине попадут, мы точно победим. Мечта продвигается к осуществлению с каждым мгновением – и не без помощи, понятно, и в самом деле отменно игравшего Яшина.

…Такие люди всегда правы в оценке, потому что они вышеупомянутое право заслужили жизнью и судьбой. Потому эмоциональный отрывок из «Центрального круга» можно считать не правдой, а высшей правдой.

А потом была победа. «Одна на всех», как в песне. На многократно описанном корабле «Грузия» олимпийцы добрались до Владивостока. «Принято считать, что людей роднит общее горе и пережитые лишения. Но, оказывается, счастье тоже роднит», – размышлял позднее Яшин. И это «оказывается» – дорогого стоит. Горя и лишений, что сплачивают, ему к 1956-му хватало с лихвой. И к двадцати семи годам он увидел, насколько здорово быть банально счастливым. Ведь после двадцати дней веселого морского путешествия (несмотря на то, что укачивало, – замечательно дошли до «порта приписки») последовало путешествие сухопутное, через всю страну на поезде из Владивостока. Их встречали на станциях и полустанках с ничуть не меньшим воодушевлением, нежели героев недавно, в общем-то, закончившейся Великой Отечественной войны. И они, дети ее, понимали то, что мы уже, надеюсь, не поймем никогда.

«…Декабрь 1956 года, – рассказывал Андрей Петрович Старостин. – Экспресс Владивосток – Москва. Олимпийцы возвращаются из Мельбурна. На небольшой железнодорожной станции в Сибири появился семидесятидвухлетний старик. Он пришел пешком за сорок километров, чтобы пожать руку Яшину!

Растроганный мастер футбола крепко обнял старого деда и пообещал выполнить его просьбу: еще тщательнее оборонять ворота сборной СССР.

Всего три минуты продолжалось это свидание, поезд тронулся, старик приветственно махнул рукой и отправился в обратный путь. Вот оно, признание!»

В воспоминаниях Яшина присутствует еще и ароматный омуль, которым дед одарил любимого футболиста, наказав ему поделиться с друзьями.

Хотя разве в омуле дело! Тогда же телетрансляций не существовало. И, выходит, байкальский старожил из радиорепортажа уловил, кто лучший. Получается, народ не обманешь. Любовь одна: или есть, или нет. Она – главная награда.

Ну и орден Трудового Красного Знамени, врученный Яшину за Олимпиаду в 1957 году, – тоже правильно и очень по заслугам.

Однако долго праздновать не пришлось. Впереди маячил новый барьер. Чемпионат мира 1958 года. Первый для нашей страны.

МИРОВОЙ УРОВЕНЬ

По итогам 1956-го Яшин, помимо советского ордена, получил пятое место в опросе «Франс футбол» на тему «Золотого мяча». Это был первый такой опрос. В 1963-м, нелишне напомнить, Яшин тот драгоценный приз получит. Но и достижение олимпийского года (учитывая, что саму Олимпиаду смотрели скупо, а самому футбольному турниру в Австралии не хватало класса) безо всяких прикрас надо признать подлинным достижением отечественного футболиста.

Ведь лучшим признали тогда легендарного сэра Стенли Мэтьюза, великого британского правого крайнего, близкого, кстати, Льву Ивановичу в смысле спортивного долголетия («Золотой мяч» получил в 41 год!), а главное – человеческой порядочности и футбольного джентльменства. Впереди Яшина оказались также незабвенные Альфредо ди Стефано, Раймон Копа и неоднократно упомянутый нами Ференц Пушкаш.

Причем с тремя из них, исключая Мэтьюза, Яшин встретится в 1963 году, выступая за сборную мира.

Так что старушка Европа всё видит, знает и понимает. Нам бы, значительную часть ее составляющим, хоть чуть бы соответствовать…

Впрочем, в 1957-м никого не волновал Кубок Старого континента. Не было его. А вот к чемпионату мира мы готовились. СССР решил участвовать.

17 января «Советский спорт» помещает вольный пересказ статьи западногерманской газеты «Ди Вельт». О наших в 1956 году – сухие факты: 14 игр, 11 побед, 1 ничья, 2 поражения.

Многие задумались: как там советские футболисты? Не зазнались? Работают? Готовятся? Не праздный вопрос, скажем прямо. После декабрьских успехов надо было восстановиться. Отдохнуть. И лишь затем набирать форму. Схема обычной предсезонки трещала по швам. Народ потребовал ответа по коррективам. От «Динамо» получил.

Михаил Иосифович Якушин для начала сообщил: «В основном составе изменений почти не будет». А затем по-тренерски великолепно отразил «укол» по поводу несчастных сборников. «Многих читателей, – передает „Советский спорт“, – интересует подготовка Яшина, Рыжкина и Бориса Кузнецова. Михаил Якушин просил передать, что у всей команды, в том числе и у названных футболистов, боевое настроение».

Не отделил то есть заслуженных от всех остальных. Хотя вот «Спартак» сетовал потом на предмет тяжкого послеолимпийского сезона. Ибо вся красно-белая дружина Олимпиаду выиграла, а потом и день – не день, и год – не год.

Дело обстояло не совсем так. Финал Мельбурна вышел спартаковским – по правде. Девять из одиннадцати на поле – не шутка. Так ведь то финал. До него еще добраться нужно. В предварительных боях и Разинский, и Беца и, разумеется, Рыжкин со Стрельцовым и Ивановым, как известно, пригодились. А Яшин? А он, выиграв, добыв, перетерпев всё, что можно и нельзя, вошел в новый сезон в превосходных кондициях.

Принципиальнейший Лев Филатов, беспощадно отругав олимпийского чемпиона Бориса Разинского, готовившегося к сезону с армейцами (отзыв о предсезонных играх недавнего яшинского конкурента – «из рук вон плохо»), спокойно отметил: «Интересно, что за три контрольных матча Яшин не пропустил ни одного мяча».

И сезон орденоносец, олимпийский чемпион начинает в родном клубе безусловно первым номером. В двух стартовых поединках, 6 и 11 апреля соответственно, ворота «Динамо» охранял именно Яшин.

Почему об этом стоит дополнительно сообщить? Ведь, собственно, с 1953-го, ну уж, по крайней мере, с 1954 года, «львиное место» в стартовом составе никто не оспаривал?

А в том суть, что в 1957-м уже 16 апреля «пост принял» Владимир Беляев. Дублер. Который в результате проведет за бело-голубых в сезоне почти столько же игр, сколько и Яшин, и в сборной страны успеет отметиться, успешно заменив нашего героя. И вообще проведет великолепный спортивный год, лучший в карьере.

Это что же получается: простодушный и доверчивый Лев сотворил себе самому конкурента?

Правильнее совсем по-другому. Незаметно и предметно он воспитал хорошего вратаря. И что, быть может, главнее – помог состояться достойному человеку.

Высказывание Владимира Пильгуя более позднего периода уже приводилось. Яшин никогда не давил – просто по природе не умел – на менее опытного сменщика. Не требовал: делай как я! Однако обаяние его личности, естественность, искренность, бескорыстие и то, что называют врожденной интеллигентностью, влияли неизбежно и необратимо. И всякий нормальный человек – а Беляев к таковым относился – не мог не попасть под очарование личности Льва Ивановича. Что означало: тренироваться, как он, не ныть, как он, быть верным и честным. Как он.

Беляеву же придется чуть позже пережить очень многое. Как, опять же, Яшину. А покинуть «Динамо» в том 57-м или начале 58-го вратарю сборной, до которой Владимир заслуженно дорос, представлялось простым и логичным шагом. «Спартак» с удовольствием принял бы этого вроде как дублера в свои ряды.

А он не ушел. Однолюб. Как Яшин.

В любом случае еще один надежный вратарь пригодился и клубу, и сборной. Правда, вот что приходит на ум: а с чего вообще Льва Ивановича менять? Три года-то никакой проблемы не было. И возраст пока еще самый боевой. Двадцать восемь лет, самый расцвет.

То и обидно. В такие молодые годы о язве желудка обычно не беспокоятся. А тут пришлось. Справедливости ради стоит отметить, что, по свидетельству знаменитого спортивного доктора О. М. Белаковского, серьезные боли мучили голкипера еще в Мельбурне. И унимать их перед играми было для врача трудной профессиональной задачей. Впрочем, каково было состояние Яшина, знал лишь он сам. Но о таких мелочах не рассказывал. И мы всё узнали из воспоминаний старого доктора годы спустя.

А в 57-м, значит, боль стала совсем невыносимой. В ином случае он бы еще потерпел. Для команды.

Откуда беда пришла? Многие скажут: курение до добра не доводит. И будут правы. Однако, видится мне, вредная привычка явилась лишь катализатором процесса. Который шел неумолимо и давно.

Ульяновская степь в войну не могла не сказаться. Как спали они под «пустыми небесами». Что ели, точнее, чаще-то и не ели. В лучшем случае в рацион входила картошка с брюквой, вымененные на одежду, без которой, в принципе, тоже нельзя, но голод – такой беспощадный царь, что никуда от него не деться, – и приходилось мерзнуть при иллюзии сытости.

А три смены у станка? Война же еще тем страшна, что для отдельного человека не кончается. Кажется, мир давно, а она догоняет. Может и убить.

Валентина Тимофеевна Яшина вспоминала о друзьях Льва Ивановича по заводу. С которыми пришлось работать в ту страшную годину. Так эти люди безвременно стали уходить из жизни к шестидесяти годам. Как раз к пенсии, здоровьем заработанной. Яшин тоже не дожил до шестидесяти одного. «Чудовищное перенапряженье», как сказал поэт, не отпускало и не отпустило…

Да, в том сезоне Владимир Беляев успешно выступал не только за клуб, но и за главную советскую команду. Допустим, встал в ворота в триумфальном матче против финнов, которые были разгромлены в Хельсинки 10:0! И вообще ни разу не подвел: что в чемпионате Союза, что на международной арене.

Однако Яшин оставался Яшиным. К узловым встречам превосходно, между прочим, складывавшегося для бело-голубых первенства «хитрый Михей» приберегал всё-таки Льва Ивановича. Тот соответствовал.

2 мая «Динамо» проиграло прошлогоднему победителю «Спартаку» 0:1. А если бы не Яшин, рисковало уступить куда крупнее. Тот спас после пенальти от… Сергея Сальникова.

Противостояние двух маэстро не завершилось, перейдя в радостную для зрителя (а для кого играли?) стадию. Бывший вратарь красно-белых Алексей Леонтьев сообщает из «Лужников»: «Бьет Сальников, но Яшин парирует мяч на угловой». Немного буднично, не так ли? Обозреватель и к маю 57-го не забыл: «Некоторые знатоки объясняют это, что, мол, Яшин знает, куда бьет Сальников». Бог мой, так о том факте и в 55-м твердили. Ныне же, то есть через два года: «Нет, причина в другом. У Сальникова нет уверенности в точности своего удара – и это главное».

Помилуйте, а два года назад Сергей Сальников был менее искушен и мастеровит? Или хуже знал манеру Яшина реагировать на удар? Правила-то пока остались те же.

Тут, наверное, всё глубже и творчески сложнее. Яшин же, нелишне напомнить, и не скрывал: одиннадцатиметровый при идеальном исполнении не берется. Но голкиперу никто не запрещает думать, анализировать, дабы в конкретный момент «выстрелить» не по статистике, а необходимо для своей команды. Тут работа на больших глубинах. Значит, Яшин в ней преуспел серьезнее оппонента.

Через неделю, в следующий праздник, девятого числа динамовцы противостояли молодому и дерзкому «Торпедо». Еще один своеобразный реванш: автозаводцы не забили. Среди тех, кто заслужил аплодисменты, «Яшин, который спас ворота от нескольких, казалось бы, верных голов». Это точно: Константин Бесков, писавший отчет, слов на ветер не бросал.

Затем, вплоть до 25 мая, задействован Беляев. Не сказать, конечно, что выезд в Минск или встреча с земляками-железнодорожниками являли собой нечто тренировочное, однако заметим: через две с небольшим недели на традиционное, пусть и несудьбоносное уже дерби с красно-синими выходит всё же Яшин.

А в грядущих отборочных к мировому форуму поединках в соперниках у сборной СССР – финны с поляками. И если первые не превосходили мастерством прошлогодний Израиль, то братья-славяне выглядели куда более грозно. Не исключено, что к 1957 году они смотрелись в футбольном смысле вполне сопоставимо с обескровленными венграми.

А значит, в воротах обязан быть Яшин. Симптоматично: в том сезоне, когда Льва Ивановича впервые подвело здоровье, вдруг реально проявилась его безусловная незаменимость. Однозначно выяснилось, что нужен только он.

Иначе не видать нам мирового чемпионата. А мы же, понятно, не хотели ограничиться одним участием. Вот что вещал «Советский спорт» в передовой от 30 марта: «И хочется думать, что наши футболисты – обладатели титула чемпионов Олимпийских игр – будут успешно оспаривать также и звание чемпионов мира».

Правильно, одно золото взяли – давай и дальше в том же духе. Что соперники иного пошиба – не беда. Мы из лучшего на планете Союза, и этим всё сказано. И «звезды» у нас имеются собственные. Свои, но нераскрученные. Например Лев Яшин. На него, как известно, за рубежом успели глаз положить. А в отечестве он не подверстан не то что к чиновничьей номенклатуре, жившей у кормила власти несколько по-другому, – само-то футбольное сообщество о динамовском вратаре, по большому счету, помалкивает. Он не обласкан, но облечен доверием. На него надеются, но тихо, без огласки. Он очень нужен, но не должен об этом думать.

Потому, наверное, Беляев и получил в мае практику: Льва стоило приберечь для отбора на чемпионат мира. А затем дать возможность набрать, точнее, вернуть форму. После победы над ЦСК МО 25 мая со счетом 1:0 последовало, кстати, поражение в гостях от «Зенита» при непосредственном участии Яшина. Однако, судя по всему, его выход на поле в «Лужниках» против поляков был предопределен гораздо раньше.

Что ж, тот матч 23 июня стал, без сомнения, одним из лучших в истории сборной СССР. Крепкого соперника победили по всем статьям: 3:0. Причем связка Симонян – Стрельцов выглядела неудержимо. Если бы не этот сдвоенный центр – не случилось бы голов и, естественно, победы. Только, как всегда, невнимательная, близорукая дама история забывает о героях внешне не столь заметных, но вложивших в итоговый успех ничуть не меньше. «Сухим счет сохранил нервничавший поначалу Яшин, – напоминает А. Т. Вартанян, – отразив два удара Кемпны из разряда „мертвых“». А. Леонтьев и В. Павлов в «Советском спорте» подтверждают это: «У победителей отлично выступили Яшин, Огоньков, Нетто, Симонян, Стрельцов». Голкипер, мы убедились, назван в одном ряду с блеснувшими центрфорвардами.

А через месяц, 21 июля, в Софии Яшин примет участие в еще одном разгроме вечно верных друзей-соперников: болгар приложили аж 4:0. Почему не поставить на товарищескую, подготовительную игру Беляева – ведомо начальникам, включая тренеров. Одна из версий: помнилась олимпийская схватка в полуфинале. Уступать старому, достойному противнику не хотелось. И Льва Яшина заодно проверить: как он там накануне ответного сражения на польской территории?

Указанный персонаж проверку выдержал прекрасно. Капитан сборной Игорь Нетто и при разгромной победе обратил внимание на «эпизод, когда Кузнецов промахнулся по мячу и вперед вырвался Колев. Гол казался неминуемым, но в последний момент Яшин успел опередить соперника».

Лев «опередил», но тянуть с его лечением было больше нельзя. Потому что он человек, которому очень худо. А надо, чтобы было лучше. И быстрее. Ибо предстоял ответный бой с сильным противником. А в воротах понятно, кто должен быть.

21 августа «Советский спорт» опубликовал материал «Пишут болельщики…» А. Чистова. Про сами письма говорить не будем (вряд ли они отличаются от нынешних оригинальностью – разве что тоном и лексикой), однако интересен комментарий начальника команды Евгения Фокина: «Письма адресуются как всей команде, так и отдельным игрокам. По количеству получаемой корреспонденции на первом месте у нас вратарь Лев Яшин и капитан команды Константин Крижевский. Авторы писем, направленных в адрес команды, обязательно получают ответы…»

Ответы Алекпера Мамедова со товарищи, например, приводятся. Ответы Яшина – нет.

Вероятнее всего, не хватило печатного места. Ничего особенного. Но сам факт непрерывной переписки сообщает многое. Да, в общем, – всё! Люди – и наверху, и внизу – ждут наших на чемпионате мира. С Яшиным. Без которого туда и не попасть.

В отсутствие Яшина Владимир Беляев опять сумел проявить себя замечательно. В первенстве уверенно вел «Динамо» к первому месту, обеспечив надежность тылов. Сыграл за сборную против непримиримых венгров в Будапеште – и вышел победителем (2:1 в пользу СССР). Низкий поклон.

Но 2 октября в матче с армейцами состоялось возвращение Яшина. И «Советский спорт» констатирует, что «команды выставили свои боевые составы».

Итак, в Хожув на второй отборочный поединок – решающий в борьбе за путевку в Швецию – отправились и Яшин, и Беляев. Первый и второй номер, соответственно.

Стоит заметить, что забитые и пропущенные мячи в двухраундовом противостоянии тогда не учитывались. Строго говоря, поляков в «Лужниках» можно было и не громить – хватило бы просто победы. А вот в Польше, как мы понимаем, хозяев устраивал выигрыш с любым счетом.

20 октября на стадионе «Шлёнск» в присутствии 100 тысяч зрителей соперник сразу ринулся на штурм. Далее используем хронику событий, составленную корреспондентом «Советского спорта» В. Пашининым.

«Уже на 15-й секунде Яшин в блестящем броске выбивает мяч после сильного удара Кемпны».

«11–15 минуты. Угловой у наших ворот. Цезлик (А. Т. Вартанян в своей „Летописи…“ утверждает, что правильное произношение и написание фамилии польского форварда – Чешлик. – В. Г.),стоявший вдали, неожиданно бросается вперед и головой направляет мяч в угол ворот. Вновь блестящий бросок Яшина, и опять угловой».

«21–25 минуты. Атакуют польские спортсмены. Дважды Яшин парирует удары Гавлика и Лентнера».

«36–40 минуты. Доминируют польские спортсмены».

Последнее свидетельство прямо к вратарю не относится, однако приведено не зря. Польское преимущество, читатель убедился, видно невооруженным глазом. Конечно, и у советских мастеров получались иногда контрвыпады, и всё же хозяйская доминация в первой половине игры – неоспорима. В общем-то, гол назревал. А если бы не Яшин, бело-красные открыли бы счет и раньше. Сейчас же о грустном.

«41–45 минуты. Янковский проходит вперед и перекидывает мяч через Масленкина на переместившегося влево Кемпны. Тот передает мяч Цезлику, который с лета посылает мяч в угол ворот. Гол. 1:0».

А. Т. Вартанян на основе польских источников считает этот мяч «помарочкой» советского вратаря. Приведем цитату из «Пшеглонд спортовы»: «Лентнер сделал нацеленную передачу на Чешлика. Секундное замешательство советских защитников, и наш капитан легко оторвался от Парамонова. Оставался еще Яшин. Чешлик ударил низом. Яшин на долю секунды запоздал с броском, и мяч под его рукой прошел в ворота».

Некоторые расхождения очевидцев (так с лета бил нападающий или нет?) не могут скрыть двух вещей: прекрасной комбинации нашего соперника и невнятных действий отечественных оборонцев. И еще: посмотрите, какая вера в Льва Ивановича даже у журналистов чужого стана! «Оставался еще Яшин». Так ведь удар по-любому наносился из пределов штрафной площади: если никто не мешает (а защитники отстали), то классный игрок обязан забивать.

А всё равно страшно: Яшин еще не отыгран.На мой взгляд, польское описание первого гола есть прежде всего глубоко выношенный комплимент, а потом уже всё остальное.

Несмотря на вполне логичное обращение Г. Д. Качалина к своим питомцам в перерыве: «Ребята, вы предпочитаете выиграть сегодня или проводить третий матч?» – второй тайм начался новым наступлением противника. Вновь слово В. Пашинину:

«46–50 минуты. Мяч у Брыхчы. Он проходит по правому краю, рядом с ним Янковский. Вдвоем они обыгрывают Масленкина. Кузнецов отстал. От углового флажка следует подача, и набежавший Цезлик забивает второй мяч».

На этот раз «Пшеглонд спортовы» согласна с «Советским спортом»: «Брыхчы прошел по правому флангу чуть не полполя, обыграл Кузнецова и навесил в штрафную площадь. Мяч летел над головой советских защитников. Они с тревогой следили за его полетом. Выпрыгнул Чешлик и ударом головой во второй раз вынудил Яшина вынуть мяч из сетки ворот». Всё-таки интонация варшавского журналиста по сравнению с московским коллегой чуть иная (тонкая ирония так и сквозит – это насчет «с тревогой следили»: ничего, получается, не предпринимали для перехвата мяча), но не рушит их единства в главном: оборона гостей вновь проявила себя не с лучшей стороны. Если так много позволять толковому, заряженному на победу атакующему игроку, то на что же потом обижаться?

Надо отдать должное: советские футболисты собрались без внутренних разборок. Перехватили инициативу, в результате чего Валентин Иванов и провел один ответный мяч. Второй такой же означал для поляков фиаско. И всё же они, утеряв последние силы в заключительные 15 минут, отбиваясь от атак ожившей сборной СССР, смогли организовать контратаку, и – «за две минуты до конца только фантастическая реакция Яшина уберегла от третьего гола», как напоминает в своей «Летописи…» А. Т. Вартанян.

Яшин, несмотря на малоприятное поражение, сделал всё, что мог. Старший тренер Г. Д. Качалин – тоже.

Обоим после игры дали слово. Местные корреспонденты услышали от наставника по окончании действа: «Я верил, что после перерыва пойдут вперед и отработают долги. Но неожиданно для них и для меня Яшин пропустил второй гол. Это окончательно их добило».

Как Яшин пропустил, мы уже видели. И что побитые вроде люди непостижимым образом поднялись на бой – тоже. И Лев Иванович, как и год назад, вместе со всеми. Хорошо, что не в центре нападения решил поиграть. На своем месте выручил – такое стократ главнее.

Далее Качалин в какой-то мере противоречит себе: «К Яшину и защитникам претензий не имею. Проиграли из-за нападающих».

С чем и Яшин согласился. Правда, по-своему и с указкой в противоположную сторону: «Чешлик – настоящий дьявол! Подвижный, неуловимый, стрелял, как из катапульты».

Правильно. Как и то, что наших и не наших форвардов хватило не на весь матч. После чего хозяева унесли земляков на руках. С народными песнями в хоровом исполнении.

Предстояла последняя, решающая схватка в Лейпциге, которая должна была определить: кому ехать на следующий год в Швецию – СССР или Польше.

К главному поединку года Яшин готовился в более или менее спокойной обстановке. По крайней мере, потому, что его «Динамо» в блистательном стиле завоевало титул чемпиона страны. «Ни одна команда, – справедливо замечал в „Советском спорте“ В. Фролов, – не выступала в нынешнем сезоне так уверенно и ровно, как московское „Динамо“». Да и старший тренер бело-голубых М. И. Якушин в книге «Вечная тайна футбола» через тридцать с лишним лет с удовольствием вспомнит: «У „Динамо“ я бы выделил сезон 1957 года, когда нам удалось показать удивительно цельную и гармоничную игру, что позволило команде преуспеть как в атаке, так и в обороне».

Состав новых чемпионов, надо сказать, претерпел некоторые изменения. Сменилась, в частности, пара полузащитников: вместо Евгения Байкова и Владимира Савдунина в основе закрепились Александр Соколов и Виктор Царев. А линию защиты, помимо Владимира Беляева, укрепил на правом фланге Владимир Кесарев.

На троице оборонцев полезно остановиться особо. Потому что, если внимательно читать Якушина, можно найти немало интересного. Итак: «Быстрый и резкий Борис Кузнецов играл на левом фланге обороны. Был он азартен, в меру техничен, одним из первых в нашем футболе освоил, кстати, известный теперь повсеместно прием „подкат“. Вместе с Яшиным Кузнецов в 1956 году стал олимпийским чемпионом». Но ведь и Владимир Рыжкин тоже завоевал золото Мельбурна, однако, когда речь шла о нападающих, «вместе с Яшиным» почему-то не прозвучало.

Потому как фланговый форвард Рыжкин – сам по себе, из другой линии, с вратарем взаимодействует минимально, а вот крайний бек Кузнецов входит в замечательный тыловой симбиоз, который основан и, как бы кто ни сомневался, воспитан Яшиным. Вот тот же Кесарев появился в команде мастеров 24-летним – ранее выступал за «Динамо» клубное – фактически на любительском уровне. «Данные его, – пишет М. И. Якушин, – мне понравились: высокий рост, скорость, атлетическое сложение. Пригласили мы его к себе в дубль, и в беседе с ним я сказал: будешь добросовестно тренироваться – через полтора-два года станешь игроком основного состава. Он принял мои условия, и мы принялись за дело. Всё вышло, как я и сказал. Разговор наш состоялся осенью 1954 года, а в 1956 году Кесарев стал играть правым защитником московского „Динамо“, а вскоре и сборной СССР, так что план оказался даже перевыполненным! Технику он за это время повысил заметно, что позволяло ему при подключении к атаке свободно играть с партнерами в пас и „стенку“, показывать хороший дриблинг и завершать рейды ударом по воротам».