Текст книги "Образ и сознание в арт-терапии"

Автор книги: Владимир Никитин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Нейрофизиологические механизмы памяти и их значение для арт-терапии

Говоря о содержании психотерапевтического процесса, мы предполагаем создание таких психологических условий, которые приводят к актуализации вытесненных травматических воспоминаний, латентно оказывающих негативное воздействие на психическое состояние человека и формы его поведения. Согласно идеям А. А. Ухтомского, память может быть определена как структурно-функциональное изменение в нервной системе, в ходе которого в энграммах запечатлеваются как данные о внешней по отношению к субъекту ситуации, так и характер его эмоционально-чувственного и ментального отношения к ней. Допускается мысль о том, что в энграмме в свернутом виде фиксируется внутренний пространственно-временной образ внешнего мира, опосредованно воздействующий на психофизическое состояние человека (Ухтомский, 2002).

В процессе терапевтической работы содержание энграмм, связанных с прошлым опытом, осознается и опредмечивается. Посредством анализа их содержания раскрываются причинно-следственные связи прошлых событий с насущным психическим состоянием. Понимание причин и условий, вызвавших травматическую ситуацию, позволяет определить психологические стратегии разрешения актуализированной проблемы.

Следует отметить, что в нейрофизиологии выделяют три ведущих формы биологической памяти: генетическую, иммунологическую, нейрологическую. Условно последняя может быть представлена четырьмя видами временной организации: сенсорная память, первичная память, вторичная память, третичная память (Чайченко и др., 1998). В ходе арт-терапевтического процесса осуществляется психологическая работа с содержанием вытесненного материала вторичной и третичной памяти, которые относятся к видам долгосрочной памяти (длительность хранения информации от нескольких минут до имманентного латентного присутствия).

Существуют различные точки зрения на механизмы долговременной памяти. Рассмотрим наиболее интересные для целей арт-терапии теории формирования памяти.

Согласно гипотезе Хебба (1949), фиксация следов памяти зависит от изменения синаптической проводимости в пределах определенного нейронного ансамбля (Батуев, 2012, с. 261). С точки зрения идеи К. Прибрама, представленной в индукционной модели хранения следов памяти, долговременная память является «скорее функцией соединительных структур, чем функцией процессов в самой нервной клетке, генерирующей нервные импульсы» (Прибрам, 1975, с. 64).

Следует отметить тот факт, что формирование индукционной модели осуществлялось на основе анализа результатов экспериментально-эмпирического исследования процесса обучения животных и изучения феномена ретроградной амнезии как следствия нарушения метаболизма клеток мозга. Так, в частности, при исследовании значения активного поиска крысой пищи было отмечено, что усложнение процесса поиска приводит к значительному увеличению общего количества РНК, которое обеспечивает долговременное усвоение информации в макромолекулах ДНК полипептидов, протеинов, липопротеинов и мукоидов. Стимуляция активности к действию вызывает заметное утолщение ответственных за выполнение задачи отделов коры за счет увеличения разветвлений базальных дендритов, увеличения числа и расширение дендритных шипиков и увеличения числа ненервных клеток – глии. При этом нейроглия представляет собой совокупность вспомогательных клеток нервной ткани, которая составляет около 40 % объема клеток всей центральной нервной системы. Количество глиальных клеток в среднем в 10–50 раз больше, чем нейронов.

В работах И. С. Бериташвили (1976), Э. С. Костандова (1983), Е. А. Громовой (Батуев, 2009, с. 263) доказывается мысль о том, что долговременное хранение информации осуществляется в новых синаптических контактах между нейронами. При этом современные нейрофизиологи выделяют такие виды памяти, как образную, эмоциональную, условно-рефлекторную и словесно-логическую.

Следует отметить, что процесс формирования памяти прежде всего связан с работой нейромедиаторной и нейропептидной систем. Согласно исследованиям Х. Матисса (Батуев, 2009, с. 264–268), Р. И. Кругликова (1981), процесс запоминания зависит от работы холинергических и моноаминергических механизмов мозга. Если первые обеспечивают информационную составляющую обучения, то вторые отвечают за подкрепляющие и эмоционально-мотивационные механизмы памяти. При этом моноаминергические системы моделируют состояние холинергических механизмов памяти.

Холинергическая система мозга участвует в таких функциях, как память (кора головного мозга, гиппокамп), регуляция сложных двигательных реакций, в частности механизма инициации движений, двигательных стереотипов и т. д. (базальные ганглии), регуляция уровня бодрствования и внимания (ретикулярная формация ствола мозга, холинергические структуры переднего мозга).

Моноаминергические системы мозга играют большую роль в осуществлении интегративных функций мозга, в чередовании сна и бодрствования, в общей регуляции поведения человека и животных. К ним относятся дофаминергические, норадренергические и серотонинергические системы, которые берут начало в области ствола мозга и иннервируют практически все отделы головного мозга.

В процессе обучения увеличивается количество холинорецепторов, повышается чувствительность кортикальных нейронов к ацетилхолину, что усиливает процесс запоминания. В то же время, с точки зрения Е. А. Громовой, серотонинергическая система, ускоряя процесс обучения, способна подавить защитно-оборонительные реакции в случае эмоционально положительного подкрепления процесса запоминания. Не в этом ли кроется одна из причин обездвиженности людей, поглощенных образами компьютерных игр: аддиктивная зависимость нейтрализует безусловно-рефлекторные механизмы, ответственные за движение, и выводит в актуальную сферу сознания потребности условно-рефлекторной природы.

Понимание нейропсихологических механизмов формирования памяти и энграмм позволяет приблизиться к объяснению характера влияния на человека художественного образа, проявляемого в его сознании в процессе восприятия арт-стимула. Из предыдущего материала видно, что формирование и разрушение энграмм памяти осуществляется посредством генетических, иммунологических и нейрологических механизмов, ответственных за сортировку, выделение значимой для человека информации, долговременное ее хранение и изменение.

Восприятие арт-объекта, подкрепленное участием в процессе эмоционально значимого для референта арт-специалиста, определяет процесс воспроизводства из долговременной памяти фрагментов образов, запечатленных в структурах макромолекул – нуклеиновых кислотах и белках. Чем сильнее впечатление от художественного стимула, тем активнее изменения в мембранах нейронов и межнейронных связях, тем больше вероятность проявления вытесненной из сознания информации, отражающей отношение субъекта к предъявляемому образу и его ассоциативным следам.

Исходя из гипотезы о том, что законы существования человека как на органическом, так и на психическом уровнях имеют единую природу и тождественно проявляют себя как на молекулярном микроуровне, так и на поведенческом макроуровне, мы можем представить себе характер воздействия художественного образа на психофизическое состояние субъекта. В качестве модели арт-терапевтического воздействия, с некоторыми допущениями, можно взять отношения между «индуктором» и «субстратом», анализ генезиса которых представлен в работе Карла Прибрама «Языки мозга». Этот научный труд посвящен исследованию роли РНК в сохранении следов памяти (Прибрам, 1975, с. 58).

В нашем случае в качестве «индуктора» может выступать художественный образ, воздействие которого на человека носит как специфический, так и неспецифический характер. Образ обладает энергетическим, смысловым и аффективным потенциалом, влияет как на соматические, психические, так и психолого-социальные характеристики и функции человека. В свою очередь, психофизические и социально-психологические формы отражения можно рассматривать как «субстрат», на который направлено воздействие арт-стимула. Безусловно, данное допущение выступает в качестве метафоры, посредством которой рассматривается возможность переноса законов функционирования органического тела на формы репрезентаций «психологического тела».

Для обоснования корректности использования ниже приведенных теоретических положений К. Прибрама для целей арт-терапии нами был исследован и интерпретирован арт-материал, представленный психологом-педагогом московской школы № 939 Людмилой Манцуровой. Психолог с позиций онтосинергетического подхода (Никитин, 2014) посредством работы с художественным и драматическим образом осуществлял гармонизацию образа «Я» личности подростков.

1. Индукторы извлекают и реализуют потенциальную генетическую информацию организма. Это указывает на решающую роль в отборе и сохранении образов-энграмм такой информации, которая подкрепляется актуальностью включенных в акт восприятия безусловных рефлексов, обеспечивающих как защитно-оборонительные, так и поисково-познавательные функции человека.

Рис. 1.3–1.4. Илья. Темы заданий: «Крик», «Образ себя»

Комментарии психолога. Добрый, внимательный, скромный молодой человек склонный к рефлексии. Имеет особенности физического развития.

«Крик». Илья: «Я не могу точно сказать, о чем, но это возможность высказаться. Присмотритесь: эти монстры нас боятся, они издают страшный рев, но не нападают, а, наоборот, отступают назад».

«Король и шут». Илья: «Шут – это, скорее, символ тех, кто жирует и готов показывать свое нутро, не стесняясь, думая, что он самый важный. Король – это я, мне скучно»

В контексте наших рассуждений внимание притягивает первый рисунок: обращение в состоянии активного преодоления личностных противоречий к образам динозавров свидетельствует о ресурсном потенциале врожденных защитных механизмов, о самоутверждении с помощью обращения к архетипическим образам. Второй рисунок наполнен сарказмом: механизмы защиты активизировали поисково-познавательные структуры сознания.

2. Индукторы в известной мере специфичны в отношении характера извлекаемой генетической информации, но они неспецифичны относительно вида особи или ткани. В нашем случае, влияние арт-стимула на человека, прежде всего, носит симультанный, неспецифический характер. Однако в процессе арт-работы в актуальное поле восприятия и творческого выражения могут включаться и специфические индивидуальные проявления субъекта.

Рис. 1.5–1.6. Полина. Темы заданий: «Мой страх»; «Образ себя: Молчун»

Комментарии психолога. Активная и очень открытая девушка. На занятия арт-терапией пришла с запросом «хочу себя понять».

«Мой страх». На занятиях Полина часто рисовала каракули, похожие на хаотично закрашенный круг. На вопрос, с чем связан такой способ зарисовок, девушка отметила, что у нее есть страх. Я предлагаю поработать с этим страхом. Девушка самостоятельно делит лист бумаги на две части. Первый рисунок находится в верхней части листа – это предмет страха. Внизу большой черный круг – это масштаб переживания страха.

«Молчун». Работа выполнена в середине цикла занятий. Девушка переживала личную трагедию. Она часто повторяла, что становиться взрослой не просто. Но также отмечала, что после наших встреч к ней приходит больше понимания о себе и о мире взрослых.

В контексте наших рассуждений характер переживания и художественные формы выражения чувства страха Полины отражают филогенетически закрепленные для человека неспецифические стратегии восприятия, чувствования и поведения. В то же время в образе Молчуна проявлены специфические черты индивидуума, подкрепленные доминирующими социальными установками.

3. Индукторы определяют общую схему индуцированного свойства, специализация деталей возникает в результате деятельности субстрата. Степень и качество воздействия арт-стимула зависит от индивидуальных психофизических и психологических особенностей субъекта, набора присущих ему условно-рефлекторных доминант, устойчивых стереотипов функционирования совокупности его характерологических качеств и свойств, которые во многом определяют его ценностные ориентиры.

Рис. 1.7–1.8. Надежда. Темы заданий: «Дерево-маяк» и «Девочка-свеча»

Комментарии психолога. Скромная, любознательная, молчаливая и очень начитанная девушка. Правильная речь, сдержанна в проявлении эмоций.

«Дерево». Надежда: «Это очень полезное дерево, на нем живут добрые силы, которые помогают людям, оказавшимся в беде, а маяк „видит“ тех, кто нуждается в помощи, и своим световым потоком указывает путь».

«Девочка-свеча». Надежда: «Мне хотелось быть похожей на нее, потому, что она творит много добра, огонь ее волос совершенно не опасен». Образ девочки-свечи Надежда выбрала не случайно: позднее мы узнали о том, что девушка пишет свою книгу, где рассказывает историю девочки.

4. Индукторы непосредственно не являются толчком для развития, они составляют особый класс стимулов. Арт-стимулы запускают механизмы психики, отвечающие за принятие и переработку сенсорной, образной и ментальной информации, обладающей для субъекта качественно новыми характеристиками. Благодаря их воздействию создаются информационно-энергетические условия и предпосылки, определяющие проявление в сознании новых связей и отношений между опытом прошлого, состоянием настоящего и образом ожидаемого будущего.

Рис. 1.9–1.11. Мария. Темы заданий: «Ночной костер», «Дерево жизни», «Автопортрет»

Комментарии психолога. Стройная, утонченная девушка, очень скромная, стеснительна в общении.

«Ночной костер». Мария: «Это Я, потому, что меня привлекает все чудесное и таинственное. Я выбрала синие оттенки не случайно, пусть в костре будет немного моря». Образ необычного огня, возникший в процессе создания работы, говорит о желании проявить себя.

«Дерево жизни». Одна из последующих работ Марии. Видно, что черный фон больше не используется; дерево – с мощным стволом, корнями и роскошной кроной.

«Автопортрет». Мария: «Это Я, мне хорошо и спокойно, мои глаза блестят от радости, у меня все получается, даже уроки нравится делать».

Как мы видим, содержание и структура образов природы составляет тот класс феноменов, воспроизведение которых в художественной форме не только отражает отношение респондента к реальности, но и представляет собой психологическое пространство, в недрах которого рождается образ собственной идентичности.

5. Чтобы быть эффективными, индукторы должны взаимодействовать с субстратами. Однако, чтобы вызвать эффект, недостаточно простого контакта – ткань должна быть готова правильно реагировать. В нашем случае, под тканью подразумевается психика человека. В зависимости от психического состояния человека и его установок воздействие арт-стимула вызывает проявление различного спектра и степени переживания ассоциативных образов и эмоционально-чувственных реакций.

Комментарии психолога. Девушка занимается в художественной школе. Яркая внешность, активна, лидер, старательно выполняет все задания.

«Дюймовочка». Татьяна: «Эта сказка очень похожа на историю моей жизни, осталось только дождаться принца, как же мне надоели жабы». Она опускает глаза и затихает.

«Лето в деревне». Этот рисунок Татьяна посвятила своей бабушке. Девушка очень долго и вдохновенно рассказывала нам о деревенском быте. О том, как безоблачно и счастлива она была, когда жила с бабушкой.

«Дождь в лесу». Татьяна: «Иногда, когда мне грустно, я люблю рисовать золотую осень. Вы когда-нибудь были под дождем в ярком осеннем лесу? Там даже грустить хорошо. Сегодня у меня грустное настроение, и поэтому я так нарисовала».

Рис. 1.12–1.14. Татьяна. Темы заданий: «Дюймовочка», «Лето в деревне», «Дождь в лесу»

Представленные образы, содержание которых раскрыто в тексте, говорят о потребности респондента в созерцании и переживании природы, в которой она находит успокоение и устойчивость. В образах объектов природы Татьяна видит созвучный ее душе мир, наполненный гармонией и красотой.

6. Индукция обычно развивается в результате действия в двух направлениях благодаря химическому взаимодействию между индуктором и субстратом. Безусловно, взаимодействие между субъектом и арт-объектом носит и химический, и психический характер. Арт-объект может выступать и в качестве стимула, и в качестве предмета взаимодействия. В процессе трансформации форм и содержания арт-объекта происходит взаимное влияние созидающего субъекта на арт-объект и, соответственно, художественного образа на индивидуума.

Рис. 1.15. Людмила Манцурова. Тема задания: «Пробуждение»

Рис. 1.16. Совместная работа подростков. Тема задания: «Древо познаний»

«Пробуждение». Людмила: «Я переживала чувство тревожности, повышенную эмоциональность, стремление к самовыражению и творчеству. Меня много внутри, и я не знаю, что с этим делать». Женский образ возник из синего водного цветка.

«Древо познаний»: работа выполнена группой подростков в соавторстве с психологом. Основная цель занятия – объединение и сплочение группы. В процессе совместного творчества ребята создавали эскизы деревьев, знакомились с азами колористических приемов в выборе цветовой палитры.

В процессе арт-сессии, переживая «чувственную наполненность», Людмила обнаружила умиротворение и новую опору для дальнейшего творчества. Созидая себя, она созидала пространство созвучия участников креативного действия, явившееся в синергии образов, идей и желаний. Результатом сотворчества в группе стало рождение образа «Древа познаний».

Таким образом, понимание структуры и содержания нейропсихологического механизма воздействия арт-стимула на сознание и психическое состояние человека позволяет осуществлять арт-процесс, который может быть направлен на регуляцию психического и психофизического состояния, разрешение социально-психологических проблем личности.

Непосредственное восприятие объектов и явлений, так же как ментальная визуализация образов, опосредует активизацию нейронной сети зрительной зоны коры головного мозга. Посредством усиления деятельности нейронных структур и функций, участвующих в формировании образов, активизируется работа обоих полушарий. В свою очередь, активное участие субъекта в создании художественных и ментальных образов обусловливает возможность отработки им различных стратегий достижения желаемого результата, которые обеспечивают психологическую коррекцию его актуального эмоционального состояния, форм его поведения и уровня рефлексии проблемной ситуации.

Стратегии арт-терапии с точки зрения теории синергетики

Вышеприведенный экскурс в область нейрофизиологии и нейропсихологии позволяет нам увидеть всю сложность отношений органического и психического в человеке, представить объективную модель процесса воздействия арт-образа на сознание и поведение. По-видимому, современное знание, накопленное в естественных науках, не в состоянии объективно описать характер отношений мозга и сознания. И поэтому следует обратиться к другой системе научных координат, что обеспечит возможность интеграции теоретических представлений о человеке.

В качестве новой точки отсчета может выступать теория синергетики. С тем чтобы определить механизмы воздействия искусства на человека, подробнее остановимся на принципах синергетики. Согласно В. Г. Буданову, можно выделить семь принципов синергетики, позволяющих исследовать и описать смену состояний порядка и хаоса (Буданов, 2005). В. Г. Буданов выделяет две фазы эволюции диссипативной системы: «фаза порядка», характеризующая «принцип Бытия», и «фаза трансформации, обновления системы», отражающая процесс «становления» нового порядка.

Системе, находящейся в состоянии порядка, присущи два качества – гомеостатичность и иерархичность. Гомеостатичность отражает способность диссипативной системы поддерживать внутренний порядок на пути следования к своему идеальному состоянию (аттрактору); удержание целостности осуществляется посредством функционирования «отрицательных обратных связей в системе, подавляющих внешние возмущения» (Буданов, 2005, с. 94).

Иерархичность в системе означает такой тип отношений составляющих ее элементов, при которых структуры более низкого уровня порядка подчиняются структурам более высокого уровня. Собираясь в единое образование, элементы структуры передают часть своих функций вновь образовавшейся системе, занимая в ее иерархии определенное место.

Формирование системы на новом иерархическом уровне порядка проходит через стадии хаоса, бифуркации и становления. Обладая качествами открытости, нелинейности и неустойчивости, диссипативная система, активно обмениваясь информацией с внешней средой, реорганизует собственную структуру. Тенденция в сторону усложнения системы обусловлена ее стремлением к саморазвитию и самосохранению в условиях постоянно изменяющегося мира. Динамика процесса трансформации структуры в пространстве и времени определяется в зависимости от состояния и соотношения параметров управления, характеризующих наличествующие возможности системы для перестройке своих функций. Например, тип темперамента, состояние организма, социальные установки предопределяют характер возможных реакций личности на социальные проблемы.

Два последних принципа – динамическая иерархичность (эмерджентность) и наблюдаемость – обусловливают стратегию выбора пути самоорганизации диссипативной системы в точке бифуркации. Следует отметить, что человек представляет собой сложный многоуровневый ансамбль структур, взаимосвязанных на мега-, макро-и микро-уровнях. С точки зрения синергетики в точке бифуркации «параметры порядка макроуровня возвращают свои степени свободы в хаос микроуровня, растворяясь в нем» (Буданов, 2005, с. 97). Исчезновение промежуточного слоя (макроуровня) в иерархии отношений системы приводит к взаимодействию элементов, находящихся на мега– и микроуровнях структуры. Как результат данного процесса формируются новые управляющие параметры систем макроуровня. Например, характер изменения иерархии ценностных установок личности зависит от состояния социальной системы (макроуровень), от особенностей культурно-исторического времени, в котором живет личность (мегауровень), и от насущных потребностей и возможностей данного индивидуума (микроуровень).

Особую актуальность для целей арт-терапии в настоящее время приобретает принцип «наблюдаемости». Предмет наблюдения имеет своего субъекта, который актуализирует для себя в процессе восприятия те или иные качества объекта. Для каждого субъекта-индивидуума существует приоритетный выбор паттерна типологических признаков объекта, который обладает особым значением, связанным, например, с принадлежностью к той или иной субкультуре. Так, для человека в качестве объекта наблюдения могут выступать его личностные характеристики: коммуникабельность, смелость, осторожность, тревожность. Обладая определенным уровнем рефлексии, он может выделять сильные и проблемные стороны своей индивидуальности. Именно его уровень рефлексии предопределяет стратегии перестройки его целостности в ходе арт-терапевтического действия.