Текст книги "Бандитские шашни"

Автор книги: Владимир Колычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Дуст, что скажешь?

– Мочить.

И два бойца, которые развели Балкона, вынесли тот же приговор. Больше никого здесь не было. А жаль. Надо, чтобы все бойцы видели, что ждет предателей. Но нельзя было казнить Балкона прилюдно. Тогда пришлось бы объяснять, как и на чем его поймали. А через проверку в бригаде должны были пройти все, даже те, кто никогда не служил Техасцу. Джек должен был иметь полную уверенность в своих бойцах.

В своих бойцах… Может, правда, нужно избавиться от Кирзача? Нет его, и братве даже не приходится объяснять, что Джек за старшего, все и так это понимают. Да, наверное, когда-нибудь он решит этот вопрос. Когда-нибудь, но не сейчас. А если вдруг сам Кирзач задумает избавиться от него, Джек узнает об этом через Оксану. И примет меры. А если Оксана и знать ничего не будет?

– Джек! – Самсон легонько хлопнул его по плечу.

Этим и вернул к действительности.

– Да! Что?

– Валить?

– Дуст, твой выход!

– Я? – растерялся парень. – Ну, если надо…

Дуст не хотел исполнять обязанности палача, но понимал, что рано или поздно ему придется это сделать. Каждый боец в бригаде должен быть замазан кровью – это непременное условие успешного сосуществования.

Дуст вынул из-за пояса «ТТ», передернул затвор.

– В голову стреляй, – сказал Джек. – Так, чтобы навылет.

– Не надо! – жалко простонал Балкон.

Но Джек даже не глянул на него. Сейчас главное – уже проверенного бойца через кровь провести. И ствол при этом не замарать.

– Если пуля в башке застрянет, выковыривать будешь…

– З-зачем? – побледнел Дуст.

– А чтобы менты твой ствол не срисовали. Или ты думаешь, я тебе новую железку дам? Это в Африке стволы на пальмах растут, а у нас такого счастья нет…

– А что, правда, в Африке стволы на пальмах?

– Ага. Только Африка – это в другом измерении. Этот сейчас туда отправится…

Балкон продолжал умолять о пощаде, но Джек старался не обращать на него внимания.

– Не хочу выковыривать… Может, ремнем?

Дуст снял с Коли поясной ремень и петлей затянул его на шее. Душить он не умел. К тому же Балкон обладал недюжинной силой, и Дуст долго не мог с ним справиться. Джек вышел из дома, чтобы не смотреть на эти жалкие потуги. Но, в конце концов, Дуст завершил начатое, и предатель получил свое.

Хорошо, Оксаны здесь не было. Глядя, как умирает Балкон, она бы зареклась думать о том, чтобы изменить Кирзачу. И вряд ли бы она впустила Джека к себе на огонек. А он обязательно ее сегодня посетит.

Но сначала дело. Сначала надо урыть мента, который закрыл Кирзача. Капитан Павлов жил на улице Матроса Железняка, в старом пятиэтажном доме. Рабочий день у него ненормированный, но Джек готов был ждать до утра, лишь бы только добраться до него. Люди в зондер-команду назначены, главное, чтобы не облажались. И еще важно, чтобы опер пушку свою не достал. Тогда его придется мочить…

Глава 8

Красный кленовый лист прилип к стеклу так, что даже крупные капли дождя не смогли его отлепить. Осень за окном, холодно. Зато в палате тепло. Уютно и рядом милая симпатичная девушка медсестра Вика. Хотя на улице осень, с ней лето на душе. Взгляд у нее теплый, а у нее в глазах солнце. И улыбка такая же яркая.

– Я сегодня один-одинешенек. Думаю, как бы с тоски не загнуться.

Вайс обнял девушку за талию, привлек к себе.

– Да ну тебя!

Она зарумянилась, нахмурилась, но из объятий не вырывалась. Хоть сейчас укладывай ее на койку, где он сам полусидел.

Палата трехместная, но сегодня у Вайса нет соседей. Вчера одного выписали, сегодня – другого. А завтра и его домой отправят. А у Вики нынче дежурство, и она бы могла заглянуть к нему. А что, дело молодое.

– Ты мне одежду принеси, я за шампанским схожу.

Ответить Вика не успела: в палату вдруг зашла Оксана. Вайс удивленно посмотрел на нее. А она с досадой поджала губы, глядя, как он обнимает медсестру.

– Я вам не помешала? – не без сарказма спросила молодая женщина.

– Да нет. Вика мне подняться помогает.

Вайс наморщил лоб, изображая немощность. Вика ему этого не простила. Дернулась, вырвалась и, косо глянув на гостью, выскочила из палаты.

– За «уткой» сходить не надо? – язвительно поинтересовалась Оксана.

Похоже, она не поверила Вайсу. Но при этом хоть чуть-чуть, но все-таки была рада тому, что он стал выкручиваться из ситуации. Мог ведь и прямым текстом заявить, что кончен бал, погасли свечи.

– Нет, лучше курочку. И хорошо прожаренную… Какими судьбами?

– Мог бы позвонить, сказать, – с упреком посмотрела на него Оксана.

Вайс глянул влево-вправо:

– Телефона нет.

– Хотел бы, нашел… Вот я хотела тебя увидеть, нашла.

Оксана выглядела, как всегда, на пять с плюсом. Прическа, косметика, одежда – все безупречно. Свежая, благоухающая. Но при этом тоска в глазах. Что-то неладное с ней произошло за последнее время… Уж не бандиты ли взяли ее в оборот? Ясно же, что «Супер-Строй» они в покое не оставят.

– Спасибо, что пришла. Я очень рад.

– Почему не спрашиваешь, где я была?

Оксана села на краешек соседней кровати.

– Ты приходил ко мне домой, а меня не было…

– Как я мог к тебе приходить, если я здесь?

– До того, как ты сюда попал… Или не приходил?

– После чего?

– После того, как меня увезли…

– Куда тебя увезли? Кто?

– Кирзач меня увез, – хлюпнув носом, Оксана отвела в сторону взгляд.

Стыдно ей – и перед ним, и перед собой. Но при этом она упрекала Вайса, как будто он должен был защитить ее от бандитов. А ведь он обещал. Да, обещал, но пустил дело на самотек. Авось ничего не случится. Случилось. И с ней случилось, и с ним. И он сам во всем виноват. Ведь был же у него пистолет…

– Куда? – дрогнувшим от смятения голосом спросил Вайс.

– К себе… Я теперь с ним живу…

– И как тебе с ним?

– Хуже не бывает. Он такой мерзкий.

Если говорить мягко, то Кирзач не красавец, а если грубо, то урод. Жабье лицо с темными пигментными пятнами на коже, отвратительные желтушные глаза… И Оксане приходится спать с этим омерзительным выродком… Спать?!..

– И ты с ним живешь?

– А куда деваться? Он же не спрашивает, хочу я или нет. Если нет, то он просто меня убьет… Мне противно. Меня от него тошнит. Но я не могу от него уйти. Не могу. Он найдет меня и убьет…

– Ты хочешь, чтобы я тебе помог?

– Ты?! Мне?!.. – В ее глазах мелькнула пренебрежительная усмешка. – Чем ты мне поможешь?

– Ну, не знаю…

– Вот и я не знаю, – разочарованно вздохнула молодая женщина.

Похоже, она ожидала услышать другой ответ. Она хотела, чтобы он разубедил в своей недееспособности. Но Вайс действительно не знал, как ей помочь. Взять пистолет и пойти убивать Кирзача? Не вопрос, бандит этого заслужил. Но Вайс не представлял себе, как он будет убивать Кирзача. Вот если защищаться, тогда понятно. А напасть самому, это для него дико. Хотя и предосудительного в этом ничего нет.

– Зачем тогда пришла?

– Просто пришла. Соскучилась.

Оксана не смотрела Вайсу в глаза, но, судя по звучанию голоса, говорила искренне. Она действительно могла по нему соскучиться. Может, и не считала его красавцем, но ведь для мужчины это не самое главное. Взял же он ее чем-то, значит, есть в Вайсе какая-то изюминка. Тем более что в постели с ним ей было очень хорошо. И молодая женщина не отказывала ему в гостеприимстве. Вайс мог жить с нею сколько угодно, если бы сам вдруг не расхотел ходить к ней. Он ушел от нее, а не наоборот.

– Это ты от меня нос воротишь, – с упреком сказала Оксана. – А мне с тобой интересно было…

– Не ворочу я от тебя нос.

Действительно, Оксана очень хороша собой. Та же Вика и рядом с ней не стоит. Но Вика моложе Оксаны. А Оксана отпугивающе искушенная в любви, легкодоступная, если вспомнить, как он застал ее в кабинете у Белоярова.

Не уходил от нее Вайс, просто надо было прийти в себя после столько бурного развития с ней отношений.

– Не оправдывайся, – грустно улыбнулась молодая женщина. – Это уже неважно… Мы все равно не можем быть вместе. Сейчас я с Кирзачом, а когда ему надоем, он меня просто застрелит. Лучше пусть застрелит, чем с ним…

Оксана не делала страдальческое лицо, но в голосе у нее столько было отчаяния, что Вайс сжал кулаки… Определенно, с Кирзачом нужно кончать. Но как это сделать? Как набраться решимости?

– Может, лучше убежать?

– Куда?.. Он же не человек, а демон. От него не спрятаться. Виталик меня найдет и шкуру живьем снимет. Он может… Да и с кем бежать? Я слабая женщина. Я одна не смогу.

– Но, со мной можно, – решился вдруг Вайс.

– Тогда он и тебя убьет.

– Уже пытался. И ничего, живу.

– Это не Кирзач. Это Джек тебе отомстил. Он сказал, что ты в больнице. Сказал, что претензий к тебе не имеет.

– Спасибо ему большое! – протянул Вайс голосом, полным сарказма.

– Извини, передать ему твое «спасибо» не могу. Я с ним не вижусь… А с тобой вижусь. И если Кирзач узнает, он тебя убьет, – спохватилась вдруг Оксана. И собралась уходить. Но Вайс поймал ее за руку, привлек к себе. И даже усадил на кровать, щекой прижавшись к ее плечу.

– Я обязательно что-нибудь придумаю.

В этот момент вдруг резко распахнулась дверь, и он вздрогнул. Уж не Кирзач ли пожаловал, на пару с Джеком? Если так, то жить Вайсу осталось совсем немного. Страшно вдруг стало.

Но в палату вошел крепкого сложения мужчина с массивной стриженой головой. Тяжелый взгляд, грубые черты лица, саженые плечи. Чем-то он был похож на крутого криминального авторитета, но вскоре выяснилось, что это мент.

– А почему здесь посторонние? – громовым голосом спросил он.

Вайс мог бы подумать, что посторонние – это Оксана. Но мужчина смотрел на него, значит, и он здесь лишний.

В палату вкатили носилки, за ними следовал зав отделением. К нему и обращался мужчина.

– Это не посторонний, товарищ полковник. Это больной.

– Вы же обещали, что в палате никого не будет.

– Хорошо, мы переведем больного в другую палату.

– Отлично. И сделайте это немедленно.

– Не надо, Валерий Михайлович, – услышал Вайс знакомый голос.

На соседнюю койку положили капитана Павлова. Голова у него плотно перебинтована, на носу пластырь, под глазами синяки. И если бы не голос, Вайс просто не узнал бы его.

– Это Аникеев. Мы с ним одного посола, – вымученно улыбнулся капитан.

Сильно ему досталось. В тяжелом он состоянии, но глаза живые, бодрые и даже веселые.

– Аникеев? – полковник внимательно посмотрел на Вайса. – Ты, что ли, свидетель по делу Кирзача?

– Не свидетель я. И не знаю ничего.

– Тьфу ты! Ну что вы за люди такие! Эта мразота зверствует, а вы как животные по норам забились…

Он махнул рукой на Вайса и занялся своим подчиненным. Поправил под ним подушку, легонько похлопал по плечу.

– Охрана круглосуточная, так что не переживай, все будет в порядке. А с Кирзачом мы справимся, слово даю!

Полковник глянул на Вайса, как Сталин на Троцкого, и быстрым размашистым шагом вышел из палаты.

Оксана только что была рядом, и вдруг исчезла. Неудивительно. Полковник такого шороху навел, что в какой-то момент ему и самому захотелось вдруг провалиться сквозь землю.

– Ну, здорово, Василий! – улыбнулся Павлов.

– Да уж поздоровей видали, – безобидно усмехнулся Вайс. – Что-то со здоровьем у вас не очень. Кирзач постарался?

– Кирзач у нас в изоляторе. Но его люди на свободе… Тебе повезло больше. Тебе голову не проломили. А я после операции два дня в реанимации лежал.

– Повезло, что не убили.

– А могли бы… На это и расчет был. А это кто к тебе приходил?

– Оксана. Вы должны были ее видеть, – вспомнил Вайс. – В «Супер-Строе».

– Видел. И не только там. Она с Кирзачом в машине была, когда его задерживали. Может, тебе и не нужно это знать.

– Не нужно, – оборвал он капитана. – Но я знаю. Она с Кирзачем живет. Жаловаться на него приходила. Мерзкий он. И убить грозится… Только вы ему об этом не говорите. Убьет он ее.

– Кирзач на всю голову отмороженный, может и убить. Будь спокоен, никто ничего не узнает. Говорил я ей, что не с тем связалась… Значит, ты знаешь, что Оксана его любовница?

– Я знаю, что вы ее вспугнули.

– Да, наверное. Как бы она теперь Кирзачу не сказала, где я… – в раздумье проговорил Павлов. – Хотя, пусть говорит. Даже хорошо, если скажет…

– Вы же упомянули, что Кирзач в изоляторе.

– Не сегодня-завтра выйдет. Тут прокуратура подключилась, адвокаты зверствуют… Да и наши… Боятся Кирзача люди. Да и деньги у него… Кто ж думал, что этот мелкий отморозок так далеко пойдет. А пошел. И его уже так просто не остановить. Вот если бы ты показания дал против него. Если бы мы их протоколом оформили…

– Не дам я показаний, – покачал головой Вайс. – Сказал, что не дам, значит, не дам…

Далеко зашел Кирзач, если даже менты с ним справиться не могут и боятся его. Более того, менты не в состоянии удержать Кирзача за решеткой. Значит, они же сдадут и Вайса, если он вдруг вызовется свидетельствовать против бандита.

– Хочешь, чтобы он и дальше убивал? – завел Павлов заезженную пластинку.

– Не хочу.

– Значит, просто боишься. Но с этим понятно. И тебе досталось, и мне… Но дело в том, что Кирзач не остановится.

– Мне от Джека досталось. И он претензий ко мне не имеет. Я к нему претензии имею. И к Кирзачу тоже. Но показаний против него не дам, и не ждите…

– Жаль.

– Поверьте, я и сам себе сочувствую. Но ничего поделать не могу.

Действительно, Вайс не знал, как он может справиться с Кирзачом, для которого убить человека – раз плюнуть. Но знал, что Оксану в беде не оставит…

* * *

Джек сделал предложение, от которого невозможно отказаться. Баня, анаша, девочки… Но как ни странно, Кирзач удержался от искушения. Вернее, отложил удовольствие на потом. Засиделся он в камере предварительного заключения, застоялась кровь, и ее требовалось срочно разогнать внушительной порцией адреналина. Поэтому сразу из изолятора отправился к Дачнику. С ним Джек и пять бойцов при волынах. В багажнике три автомата – с таким арсеналом не страшно наехать на уголовного авторитета.

– Как там наш Павлов поживает? – презрительно хмыкнул Кирзач, пыхнув косячком.

Этот мент не сказал ему своей фамилии, думал, умнее всех. Но Джек вычислил его, нанес удар, и менты дрогнули. Извинений, правда, не принесли, но из своих застенков выпустили. Ничего, за извинениями он сам к ним придет. Когда-нибудь. Возможно, в ближайшее время. События развиваются столь стремительно, и очень скоро весь город будет под ним.

– В больнице, с травмой черепа, – самодовольно улыбнулся Джек. – Сам лично башку ему проломил.

– Жаль, не убил.

– А смысл? Его не будет, другой придет. А так он урок получил, впредь умней станет и больше не полезет на рожон.

– Логично.

– Как там на киче?

Кирзач заметил, как брезгливо шевельнулись ноздри Джека. Но это его лишь развеселило.

– Что, не нравится, как параша воняет? – гоготнул он. – А ты нюхай! Это тебе чтобы знал, как живется на киче!

– Хреново живется.

– Не то слово. И уродов там всяких полно. Кирзач им поперек дороги, они и клеят предъявы.

– Что за уроды?

– Да урла там всякая. На нож хотели поставить. Зацепили немного, – Кирзач с гордостью похлопал себя по правому боку.

Шило всего лишь оцарапало его, рана уже затянулась. Но ведь это рана! Боевая! Причем это цена победы… Впрочем, он уже давно привык побеждать. И впереди его ждут только победы.

– Эта урла у меня парашу до блеска вылизала! Нашли на кого лапу поднять, на самого Кирзача!

– И что теперь?

– А теперь я к Дачнику еду. Это его ублюдки были. Предъявить ему хочу.

– Мочить будешь?

– Не знаю, – пожал плечами Кирзач.

Он знал, что круче него в городе никого нет. И Дачник тоже должен был это понимать. И если уголовник согласится уйти со сцены, то зачем его убивать? А он должен согласиться, ведь ему деваться некуда.

– Договариваться с ним надо. Кровью тут ничего не решить, – покачал головой Джек.

– Почему?

– За Дачником воры стоят. Если Дачника убрать, они другого поставят. А воров пулей не возьмешь…

– Фуфло все это… Но ты прав, с Дачником лучше договориться. Пусть убирается из города, и все дела.

– Зачем? Оставим ему небольшой надел, пусть пользуется. Вокзал, например. Таксистов пускай стрижет, чемоданы у пассажиров дергает, наперстки и тому подобное. Это его воровские дела, пусть ими и занимается. А жирные точки мы у него заберем. Он тебя боится и пойдет на это…

– А куда он денется с подводной лодки! – с пренебрежением к врагу хмыкнул Кирзач.

– Можно даже на воровской общак отстегивать. Ну, копейки. Чисто для понта.

– Зачем?

– А чтобы статус твой поднять. Ничего себе, Кирзач зоны греет, значит, он реальный авторитет…

– Статус, говоришь? – невесело вздохнул Виталий.

А статус у него позорный. Статус парашника. Менты его зачморили, и новость об этом уже пошла гулять по тюремным камерам. Джек не гопник, и уголовной романтикой не бредит, но ему об этом лучше не знать.

– Плевать я хотел на эти босяцкие статусы! Эта урла вся с ментами повязана, под их дудку пляшет. Понты на понтах, а копнешь, так одна гниль… Ненавижу!

Машина подъехала к ресторану «Юбилейный». Штаб-квартира Дачника. Следующая станция – «Баня с девочками». Но сначала дело.

Плана как такового у Кирзача не было. Но бывают случаи, когда лучший план – это отсутствие такового. Главное, лихо идти напролом, и тогда удача будет подсвечивать путь.

Он забрал с собой всех, даже водителей. И автоматы из багажника захватили. Сам Кирзач шел впереди, быстро, уверенно, ничуть не сомневаясь в своем могуществе.

Из дверей ресторана ему навстречу выскочил мордастый детина в спортивном костюме. Бугай этот казался таким огромным, что Кирзач дрогнул бы перед ним, окажись он вдруг в недавнем прошлом. Но сейчас Виталий на белом коне, за ним крутая кавалерия. И шашка в руке. И еще он ничего не боится. Поэтому и не дрогнула рука, в которой он держал пистолет. Правда, стрелять не пришлось. Он с ходу и молниеносно ударил детину рукоятью «ТТ» в лоб. Здоровяк рухнул на задницу как подкошенный, а Джек добил его ногой.

Дачник сидел за столом в глубине пустующего зала. Четыре уголовные рожи вокруг него. Сам он как уркаганский пахан на толковище – рот искривлен в презрительной усмешке, пальцы веером, понты фонтаном. Но вот он увидел Кирзача, его свиту, и куда только делась его крутая мина? Губы продолжали кривиться, но уже от страха. И глаза вдруг квадратными стали. А Кирзач ураганом прошел через зал и остановился, вызывая вокруг себя завихрения разрушительной энергии.

– Ну и рожа у тебя, Дачник! – хохотнул он, глядя на уголовного авторитета. – Ты чо, в штаны навалил?

– Ты кто такой? – в бессильной злобе спросил Дачник, покосившись на ствол направленного на него автомата.

Шрам держал его на прицеле, а он легко выстрелит, если вдруг что.

– Кирзач я. Мог бы догадаться. Или еще кто-то круче меня есть?

– Круче тебя только яйца на морозе, – с рисованным пренебрежением хмыкнул Дачник. – Главное – не разморозиться, а то яйца лопнут.

– Ты чего там лопочешь, клоун?

– Ты с кем разговариваешь, фуфел обиженный? – набычился уголовник.

Неспроста Дачник назвал Кирзача обиженным. Значит, он знает, что произошло на киче. Значит, он разнесет эти заразные сплетни… Определенно, с ним нужно кончать.

– Я с тобой поговорить пришел, – изменился в лице Кирзач. – За двух твоих клоунов хотел спросить.

– За каких клоунов?

– Ты знаешь каких. Да это уже неважно… Хотел миром с тобой вопрос решить. Теперь не хочу…

Кирзач поднял руку с пистолетом и тут же нажал на спусковой крючок. Он вывел восклицательный знак и поставил под ним точку. Все, вопрос с Дачником решен. Осталось только вывести многоточие. Кирзач многозначительно глянул на Шрама, и тот пустил в ход свой АКМ.

* * *

Домой Кирзач приполз на бровях. Давно он так не отрывался. Баня – супер, девочки лучших сортов, виски под косячок – в общем, есть что вспомнить. Ноги еле держат, пол качается, стены плывут, и внутри полная пустота – девочки постарались, все высосали. А тут еще Оксана. Прическа стильная, сама вся такая свежая, красивая, короткое черное платье в облипку, изящные сапожки на шпильке. А какие ножки…

– Твою мать! – качая головой, Кирзач опустился на пол в прихожей.

Ну, он мог бы, конечно, устоять на ногах, но вдруг захотелось заглянуть Оксане под юбку.

– Тебе плохо? – спросила она.

Он был порядком под градусом, но даже в таком состоянии замечал отвращение в ее глазах. И спросила она, радуясь тому, что ему плохо.

– Мне плохо?! Да мне хреново!!! Куда ты собралась?

– Домой решила съездить. Давно не была. Хочу посмотреть, как там…

– На ночь глядя?

– Не поняла.

Кирзач еле ворочал языком, и, видно, Оксана с трудом разбирала его слова. Пришлось повторить.

– Ночью?

– Какая ночь? Утро уже давно. Обед скоро…

– Обед? Давай на стол!

– Что на стол?

– Танцуй!..

А что, проститутки на столах у него танцевали. А чем Оксана хуже?

– Пусть твои шлюхи танцуют! – возмутилась молодая женщина.

– А-а, ревнуешь!.. Танцуй, сказал!

Ох, и хороша Оксана. Невероятно хороша! О других бабах и думать не хочется, настолько вымотали его девочки. А на Оксану поднимается даже сейчас. И праздника хочется.

Но Оксана и не думала танцевать. А бандит очень хотел, чтобы она исполнила стриптиз.

– Я сказал!

Кирзач полез под куртку за пистолетом, с трудом, но достал его. Затвор, правда, не хотел передергиваться, но все-таки он смог загнать патрон в патронник. Но когда Кирзач поднял голову, выяснилось вдруг, что Оксаны рядом нет. Он через силу поднялся, не чувствуя под собой ног, обошел дом, но так ее и не нашел.

Во дворе он увидел двух своих бойцов – телохранителей. Сидят под навесом за столиком, в карты перекидываются. Кирзач с минуту, не меньше целился из пистолета, но они его даже не замечали. В чувство они пришли только тогда, когда пуля выбила щепку из стола под носом у одного из них.

Виталий приказал им найти Оксану, а сам отправился в спальню, плашмя рухнул на кровать. Сил больше не было держать себя в вертикальном положении. Засыпая, он услышал, что говорил ему телохранитель. Оказывается, Оксана удрала через окно. В ответ он только махнул рукой. Искать, искать…

Махнул рукой и отрубился.