Текст книги "Белая волчица"

Автор книги: Владимир Колычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 10

Вчера были куриные котлеты, сегодня голубцы, и все безумно вкусное! Да и взгляд у Лены нежный, успокаивающий.

– Что-то ты сегодня поздно, – сказала она и ласково улыбнулась.

Гриша ужинал, а Лена сидела напротив и любовалась им. Во всяком случае, так ему казалось.

– Да работы было много.

– Это понятно.

– Времени на все не хватает.

– Я понимаю. – Лена расстроенно опустила глаза.

Она вроде бы поняла, что Гриша не хочет говорить ей о своей работе. Да, у него действительно не имелось такого желания, хотя он и должен был сообщить ей важную новость, поделиться своими соображениями, проследить за ее реакцией. Но ведь барышня опять напустит туману, запудрит ему мозги точно так же, как это было вчера.

Спать он вчера ложился, практически не сомневаясь в ее невиновности, а на службе подозрения вернулись. Мудрила с ним вчера Лена, выкручивалась, изворачивалась, даже врала. А он поддался ее очарованию. Потому что влюбился в нее.

Вот и сейчас Гриша перед ней бессилен. Он скорее руку себе отрубит, чем причинит ей зло. Но подозрения никуда не делись. Девушка это понимала, поэтому и загрустила. Если бы он доверял ей, то не стал бы скрытничать.

А спал Гриша опять в одиночестве. Она так и не подпустила его к себе. Намекнула, что нужно потерпеть совсем чуть-чуть, и успокоила его этим.

– Мы узнали, кто убил Эрихова.

– Так кто же? – спросила Лена и с замиранием глянула на него.

– Местные бандиты.

– Зачем? – оживилась она.

– Откуда ты знала, что за нами следили? – спросил он.

– Это ты о чем? – Лена нахмурилась.

– Я вез тебя сюда, а ты сказала, что за нами следят.

– Мне так показалось.

– За нами действительно следили. Помнишь, мы обошли такой же джип, как у меня? Так вот, Калинин за этим джипом и поехал. Он за рулем был, облажался…

– Кто такой Калинин? – с фальшивинкой в голосе спросила Лена.

– Подельник Эрихова и Аникеева.

– Теперь понятно. Значит, все-таки следили?

– Чутье тебя не подвело. А я ошибся. В моей машине не было никакого маячка. Значит, не очень серьезные люди за нами следили.

– Я же говорю, обычные гопники, – сказала Лена и улыбнулась.

– На дорогой машине, при деньгах, с отличным оружием.

– Значит, хорошо упакованные гопники. Так что с ними случилось?

– Как что? Эрихова убили, – сказал Гриша, внимательно глядя на Лену.

Вдруг она знает, что произошло с Калининым?

– А с его дружком что?

– Его тоже убили, а труп сожгли.

– Напасть какая-то, – сказала Лена, и ее голос едва заметно дрогнул.

Уж не от радости ли?

– Напасть.

– Нельзя с бандитами связываться.

– А они связались. Думали, что за нами едут, и нарвались. Бандиты их срисовали, вывели за город, заманили в ловушку. А они туда шли с оружием. Думали, что за нами, и стрелять сразу начали. Они не просто следили, а хотели нас убить. Ты это понимаешь?

– Ты меня пугаешь, – сказала Лена и поежилась.

Она действительно выглядела напуганной, но в глубине глаз страха не было. Гриша не заметил ничего такого.

– Почему они охотятся за тобой?

– Может, им вовсе не я была нужна? Ты же там кого-то с лестницы спустил!..

– Спустил, – кивнул Гриша. – Но за это не убивают.

– А ты не преувеличиваешь? Может, они не собирались никого убивать, с оружием ходят, когда страшно? – Лена вытянула руку, суетливо провела пальцами по его предплечью.

Она ласкала не столько Гришу, сколько свои собственные нервы. Как будто ей самой было страшно. Девушка широко раскрыла глаза. На этот раз он почувствовал ее испуг. Более того, этот страх передался ему самому. Потусторонний какой-то, мистический, но слабо осязаемый. Такой может возникнуть на пустынном кладбище, на закате дня. Слабый страх, но нервный, неприятный.

Под взглядом Лены парень осознал даже причину этого страха. Ему вдруг передалось настроение Калинина и Эрихова, когда они шли по следу бочаровских бандитов. Ночь, мороз, безлюдная местность, звенящая опасность.

– Может, ты и права, – сказал он и беспокойно кивнул.

– Им было страшно, они достали оружие. В них же стреляли? – спросила Лена, завораживающе глядя на него.

Гриша нервозно мотнул головой. Ему вдруг показалось, что на кухне темно и только у Лены светятся глаза. Он стряхнул внезапное наваждение. И свет на кухне, оказывается, горел, и в девушке этой нет ничего мистического.

– Что с тобой? – встревожилась она.

– Да не знаю, глюки какие-то. – Он зажмурил глаза, прикрыл их ладонью. – Забегался на работе, то да се…

– Бедный! – Она снова провела пальцами по его предплечью.

Это действительно была ласка. Гриша захмелел от приятных ощущений.

– В них же стреляли? – спросила Лена, с нежностью глядя на него.

– Да, стреляли.

– И убили?

– Да, один в больнице умер, другого в кочегарке сожгли.

– В какой кочегарке?

– Сейчас не ясно. Но это пока. Одинцов дожмет. Если он взялся за дело, то до конца доведет.

– И за меня он тоже взялся, да?

– За тебя?

– Но вы же меня все время в чем-то подозреваете.

– Нет, не подозреваем. Просто ты могла знать этих людей. Аникеев, Эрихов, Калинин. Не зря же они за тобой охотились.

– Я сказала, почему они за мной охотились.

– Из-за того, что ты из их машины сбежала?

– Да, из-за этого.

– Но это несерьезно.

– Ага. – Лена кивнула. – Скажи, я могла соврать?

– Да, насчет электрички ты сказала неправду, – выдавил он.

– И про машину тоже.

– Да? – встрепенулся Гриша.

– Извини, что водила тебя за нос, но я не была в тебе уверена и очень не хотела тебя терять, – сказала девушка, ласкающее глядя на него.

– Не хотела, – завороженно повторил он.

– А ты хочешь меня потерять?

– Нет! – выкрикнул Гриша.

– И не теряй, – сказала Лена и улыбнулась с какой-то трогательной грустью.

– Как я могу тебя потерять?

– Тебе нужна правда?

– Ну… – Гриша зажмурил глаза, настолько напряженным был ход его мысли.

Аникеев оказался убийцей. Его дружки слеплены из того же теста. Может, Лена из их компании? Вдруг она и сама занималась преступным ремеслом?.. Может, ему лучше не знать этого?

– Мне было восемнадцать, когда я познакомилась с Ромой, – сказала Лена.

Ее голос прозвучал мягко, но Гриша вздрогнул, как будто над ухом просвистела пуля.

– Это произошло в Крыму, в Ялте, – продолжала она. – Он увез меня в Москву. Тебе это интересно?

Кустарев растерянно кивнул. Да, ему интересно, но лучше обойтись без откровений. Нетрудно понять, чем Лена занималась с Аникеевым в Ялте, в каких отношениях они состояли в Москве.

– Он познакомил меня с Юрой и Толиком. Они жили втроем, снимали квартиру в Капотне. А когда появилась я, Рома нанял отдельную, по соседству.

– Понятно, – выдавил Гриша.

– Почему ты не спрашиваешь, чем они занимались? – совсем не весело осведомилась она.

– Чем?

– Развод лохов на деньги, так это называется. Подставные аварии.

– Да, слышал о таком.

– Они подстраивали аварии, брали в оборот жертву. Да ты и сам знаешь, как это бывает.

– Знаю.

– Рома действительно владел гипнозом. Это нам очень помогало.

– Вам?

– Да, я тоже во всем этом участвовала, – пояснила Лена и вздохнула.

– Как?

– Рома нагнетал обстановку, а я ее разряжала. Я подходила к жертве, успокаивала ее. Увещевала. Говорила, что деньги отдать нужно, другого выхода нет. Это нестрашно и тем более несмертельно. Скоро все забудется. А если не отдать деньги, то всякое может произойти. Я говорила, что сама боюсь Рому, очень даже, хочу сбежать от него, но не могу. Фактически я напрашивалась на покровительство, но никто даже не предложил мне помочь.

– Так ведь люди не дураки, они прекрасно понимали, что ты их разводишь.

– Не прекрасно, но в принципе понимали, – сказала Лена и понуро кивнула. – Даже гипноз не помогал…

– Гипноз?

– Да, я тоже владею гипнозом. Если ты не понял, – пояснила Лена и улыбнулась, но как-то совсем безрадостно, с потупленным взором.

– Да, была такая мысль. – Кустарев растерянно кивнул.

Она умела напустить туману, запутать мысли, замутить сознание. И голос у нее нежный, и взгляд ласкающий. А еще он был без ума от этой девушки. Все это и завораживало его. Так он думал.

Оказывается, она банально гипнотизировала его, помогая себе руками. Лена не просто шевелила пальцами, притягивала к ним внимание. Это были гипнотические пассы. Как же он сразу этого не понял?!

– Только у меня плохо получается. Способности есть, а таланта нет. У Ромы вот он был, а у меня не сложилось. Задатки у всех есть, их нужно только активировать, обострить. Знания, конечно, тоже нужны. Но толку от них никакого, когда самого главного нет. С тобой вот у меня ничего не получилось.

– А должно было получиться? – спросил Гриша и озадаченно посмотрел на нее.

Не такая уж она и бесталанная. Может, Лена и не смогла полностью подчинить его своей воле, но мистический страх внушить сумела. Да еще какой! До сих пор мурашки по телу.

– Так ты же меня подозревал. А я не хотела, чтобы так продолжалось. Да и в камеру попадать у меня желания не было. А ты мог меня арестовать. Я не сумела бы тебя остановить.

– За что арестовывать?

– Вот видишь, снова ты с подковыркой. Зачем, за что… Преступница я, бандитам помогала. Да-да, им самым. А кем еще Рома был? Дорожным бандитом и мошенником. И я в этом участвовала, людей обманывала.

– Лохов на бабки разводила, да?

– Сейчас я так не говорю.

– А чем вы еще занимались?

– А этого мало?

– Может, заказными убийствами?

– Не было никаких заказных убийств! – встрепенулась Лена.

– Ладно, пусть не было.

– Может, позже, без меня уже?.. – Девушка пожала плечами. – Я с Ромой недолго была, где-то год-полтора. А потом Ивана встретила. Он меня к себе забрал. Я говорила, что напрашивалась на покровительство. Никто не повелся. А Иван клюнул и к себе забрал. Квартиру мне снял, жениться обещал…

– Значит, все-таки был Иван? – Кустарев сглотнул слюну, чтобы смочить горло, вдруг пересохшее.

– Был. Да, я люблю его, – сказала она и подавленно кивнула. – Сейчас, может, уже и не так, но первое время места себе не находила. Сюда из-за него приехала, квартиру купила. Но Иван здесь точно ни при чем. Аникееву я нужна была, а не он. Роман меня искал.

– Зачем?

– А у него с головой не все в порядке, он на мафиозных законах помешан. Вход – копейка, выход – бесплатно, но через кладбище. Роман меня в свое дело посвятил. Я должна была идти с ним до конца, а оно мне нужно? Я быстро поняла, что ничем хорошим все это не закончится.

– Любила его?

– Кого, Рому?.. Я бы не сказала, что очень. Да и он быстро ко мне охладел. Жил со мной, а гулял, крутил с кем попало. Вот Толик меня любил, это я точно знала.

– Толик?!

– Да, он даже предлагал мне жить с ним. Рома ему разрешил, но с условием, чтобы я сама захотела. Как будто я не женщина, а какая-то эстафетная палочка. И Юра тоже предлагал…

– Калинин?

– Да, и он туда же. Я ему тоже нравилась. Он хотел со мной жить. Только я не желала. Парень он в принципе ничего, но я же не переходящий вымпел. То с одним, то с другим! Нет, это не по мне. Да и уходить я от них собиралась, надоело все. А тут как раз Иван подвернулся. В общем, кинула я Рому, а он меня нашел.

– Выходит, что так. Он был сильным гипнотизером?

– Не супер, но я ему точно не чета.

– Он мог полностью подчинить человека своей воле?

– Это смотря какой человек. Если сильный, то нет, если не очень, то в принципе мог. Но когда это было? Аж три года назад. Роман же не стоял на месте, совершенствовал свой талант.

– Как он оказался на крыше твоего дома?

– Ты же сам говорил, что Рома выследил меня в торговом центре. Узнал, где я живу. Как на крыше оказался, не знаю. Я только слышала, как кто-то по лестнице поднимался.

– Скажи, что он по веревке к тебе в квартиру влезть хотел.

Лена обиженно глянула на него. Ей не понравился его тон. Она не пыталась гипнотизировать парня, в ней не было прежней уверенности. Лена теперь была похожа на маленькую девочку, у которой отобрали любимого плюшевого мишку. Не чувствовала она в себе сил отбить игрушку, и защитить ее было некому.

Грише казалось, что она вот-вот расплачется от осознания собственного бессилия. Это не было гипнозом, но Лена давила на жалость. Надо сказать, это у нее неплохо получалось.

Гриша понимал, что все это всего лишь игра, но сердце у него реально сжималось от жалости к ней. К тому же она действительно была беззащитной как перед ним, так и вообще. Плохо ей, страшно, а он давит на нее! Кустареву стало стыдно за себя. Ему до судорог захотелось обнять Лену, прижать к себе, успокоить.

– Я не знаю, что произошло на крыше, – хныкающим голосом сказала она. – Может, Толик его столкнул или Юра.

– Зачем они это сделали?

– Не знаю. Вдруг Рома разделаться со мной хотел? А они меня любили. Толик мне даже признался. Юра сказал, что я ему очень нравлюсь. Рома да, собирался меня убить. Не вышло у него. А Толик навел на меня пистолет, но выстрелить не смог.

– Когда это произошло?

– А они как раз дверь ко мне взламывали. Я услышала шум, открыла, а он уже пистолет достал. Ты в отключке лежал. Толик добить тебя хотел, но стрелять не стал, на меня переключился. Увидел и навел ствол. А я стою, смотрю на него и качаю головой. Если хочешь, говорю, убивай. Он кивнул, да, надо, мол, потом зажмурил глаза и повернул назад. Любит он меня. Любил, – поправилась Лена и пронзительно вздохнула.

– Ну, не знаю. – Гриша покачал головой.

Он не хотел, чтобы Лену кто-то любил, даже покойникам не предоставлял такого права.

– А ты меня любишь? – спросила вдруг она.

– Да, – сказал Гриша и растерянно кивнул.

– Значит, ты должен меня понимать. – Лена улыбнулась.

– Понимаю.

– И не осуждать.

Гриша промолчал. Этого он обещать ей не мог. Лена все правильно сказала. Она преступница, это факт. Сотрудник полиции должен был ее за это осудить, но только мысленно. Сор из избы он выносить не собирался.

Проблемная она девушка, Лена. Но это его трудности. Он сам должен с ними разобраться.

Часть вторая

Глава 11

Часть расформировали еще в девяностых годах, а вот военный городок остался. Дома серые, облупленные, дорожки едва очищены от снега, зато в квартирах должно быть тепло, если судить по тому, как работала печь в котельной. Высокий костлявый мужик с косматой бородой шустро орудовал лопатой, подсыпая уголь в топку. Огонь горел жарко, туго, плотно. В этом пламени от человеческих костей не останется даже пепла.

Огонь разбушевался не на шутку. В котельной жарко, к топке не подойти. А еще угольная пыль столбом.

– Демон! – позвал Одинцов.

Он не заходил в котельную, держался на свету, а кочегар орудовал в полутьме. Майор стоял на этом свете, а истопник бесновался на том. Мужик действительно был похож на черта, только вот сжигал он не грешные души, а тела.

Кочегар ничего не слышал, настолько был занят своим делом. Максим дождался, когда он поставит лопату в угол, и только тогда позвал снова. На этот раз Демон его услышал. Он вышел из кочегарки, окинул визитера взглядом с головы до ног, посмотрел на дорогой джип, возле которого с деловым видом стоял Кустарев.

– Чего надо?

– От Коляна тебе привет, Демон, – играя желваками, сказал Одинцов.

– От какого Коляна? – дыхнув перегаром, спросил мужик.

– Колю Щепкина знаешь? – Максим бурно жестикулировал, как это делают некоторые представители бандитской фауны.

– Да, знаю.

– Вот и я говорю, привет от него. – Майор кивнул в сторону машины. – Ты прими, оприходуй. Таксу мы знаем, не волнуйся.

– Кого принять?

– Ну ты и балда, в натуре! Привет принять надо. В багажнике он лежит. Совсем зажмуренный!.. Теперь въезжаешь?

– Да, теперь понятно. А ты кто такой?

– Ты опух, в натуре! – Максим сделал бешеные глаза. – Мусорам отстукиваешь?

Он подал знак, и Кустарев достал из кармана пистолет, передернул затвор.

– Эй, спокойно, мужик, не надо так! – Демон испуганно попятился, но Максим схватил его за грудки и прорычал:

– Какой я тебе мужик, падла? Я на положении!.. Так ты привет принимаешь?

– Если таксу знаешь…

Максим снова подал знак. Гриша сел за руль и стал разворачивать машину. Он подъехал к входным дверям так близко, как только смог, открыл крышку багажника, вытащил из машины труп, упакованный в полиэтиленовый саван.

– Дальше сам!

Демон кивнул, схватил тело за ноги, потащил к топке, но затолкать туда не успел. Максим ударил его по ногам, сбил на пол, заломил руки за спину. Кустарев не помогал ему, он был занят видеосъемкой.

Ожогин привел понятых, стал составлять протокол.

– Ну что, Демон, попал? – злорадно спросил Кустарев. – Или тебе не страшно в ад отправляться?

– Эй, начальник, что я такого сделал? – заскулил кочегар.

Одинцов подошел к столу, над которым тянулись полки, прибитые к стене. Там теснились старые, потрепанные книги, фарфоровый орел с отбитым крылом, круглый будильник с ржавым корпусом, потемневшая от времени кассета к доисторическому магнитофону. В общем, ничего ценного.

Среди всей это всячины Максим увидел паспорт без обложки, открыл его. Ворсобин Олег Петрович, семьдесят четвертого года рождения. На фотографии был запечатлен мужчина располагающей внешности с ясным улыбчивым взглядом. Максим с трудом узнал в нем Демона.

Тридцать шесть лет мужику, а выглядел он на все пятьдесят. Чумазый, зачуханный, спитый.

– Водку где прячешь? – спросил Максим.

Спиртное могло банально закончиться. Но тогда на полке стоял бы пустой стакан или кружка, а там не было ничего. А стол простой, без ящиков, под ним только порожние бутылки.

– А тебе зачем? – спросил Демон и косо глянул на него.

– Где спрашиваю?

– В шкафу.

Сей предмет с одной дверцей находился в глубине котельной. Одинцов обнаружил там полбутылки водки, замусоленный стакан, заветренный кусок хлеба и открытую банку с тушенкой. Опять ничего ценного.

Ему нужны были документы покойников, сожженных в этом крематории, их ценные вещи. Тут не было ничего такого. Жаль. Впрочем, Ворсобина взяли с поличным. Этого вполне достаточно, чтобы прижать его к стенке.

Максим не смог расколоть Щепкина, все узнал, но так и не выпытал, в какой именно кочегарке сгорел труп Калинина. Хотя Колян все равно перед ним не устоял. Максим подсадил к нему человечка, у которого «совершенно случайно» оказался героин. Не смог Щепкин устоять перед искушением, вмазался. Развезло его, язык развязался. Не все, правда, сказал, но наводку на Демона дал. Поэтому Максим со своими операми и оказался здесь.

Ворсобина посадили на стул, Максим обосновался на табурете.

– Повезло тебе, Демон. Профессия у тебя хорошая, на зоне кочегаром будешь. Все двадцать лет. А может, и на пожизненное уйдешь. Если так, то там, уж извини, только одиночная камера. Не возьмут тебя по специальности.

– За что?

– Не придуривайся, мужик, ты все прекрасно понимаешь. Или ты не хочешь на зону? Может, мы не будем тебя привлекать? Сдашь всех, кто жмуров к тебе возил, и живи дальше.

– Ага! Долго я так проживу? – подавленно буркнул кочегар.

– А мы тебе с документами поможем, уедешь отсюда, устроишься где-нибудь по специальности. Это лучше, чем одиночка на всю оставшуюся жизнь.

– А кого я сдам?

– Позавчера к тебе покойника подвозили. Было такое?

– Да, было.

– Кто?

– Колян…

– Давно ты с ним работаешь?

– Так, иногда подвезет клиента.

– Еще кто подвозил?

– Подъезжали всякие.

– Жора Висляков, да?

– И Жора подвозил пару раз. Давно, правда.

– Вадик Ляпкин?

– Было.

– Еще кто?

– Всех не упомнишь.

– Радим, – наугад подсказал Максим.

– Не знаю такого.

– Зосим.

– Ага, этот был.

– Потап?

– Не знаю такого.

– Гаврила?..

Максим перечислил всех бандитов, которых знал, но Демон качал головой.

– Штрих?

Этот персонаж, он же Витя Полосков, был правой рукой Лукомора. Максим назвал его в последнюю очередь, без надежды на положительный ответ. Если Ворсобин собрался играть в молчанку, то он точно его не сдаст.

– Штрих? Да, был, – сказал Демон.

– И кого он привозил?

– А бабу какую-то.

– Когда?

– Давно уже, лет пять назад. Или даже больше. Красивая баба, молодая. Задушили ее.

– Кто?

– Чего не знаю, того не знаю.

– А Штриха знаешь?

– Штриха знаю. С одного двора мы, хотя он постарше будет. С него тут у меня когда-то все и началось, пошло-поехало. Начальник, ты обещал!.. – вскинулся Демон.

– А Лукомора здесь не было?

– Нет, Лукомора не было. Врать не стану.

– Кого еще Штрих привозил?

– Мужика какого-то. Документов при нем не было. Кто такой, не могу сказать.

– Щепкин позавчера Калинина привозил.

– Да, у этого документы имелись.

– Что еще было?

– В лопатнике права, техпаспорт, всякая хрень. Все, к черту, сгорело! Фотка только осталась!

– Какая фотка?

– Девчонка там была! – Демон восторженно закатил глаза. – Я попросил, Колян отдал.

Снимок лежал у Ворсобина под подушкой. Небольшая фотография, пять на семь. Девушка на ней модельной внешности, с распущенными волосами, в купальнике. Она улыбалась ярко, с задором. Да и сама просто прелесть, залюбоваться можно. Глаза – это нечто. Поза соблазнительная, но не развратная. Изящное гибкое тело, стройные длинные ноги.

Скорее всего, Калинин знал ее. Во всяком случай, Одинцову так показалась. Он решил, что девушка, запечатленная на снимке, не профессиональная модель, хотя мог и ошибаться.

На обороте фотографии был выведен авторучкой номер телефона. И все, больше ничего.

Ворсобину нашли подмену, а его самого забрали в управление. В той же машине увезли и самый настоящий труп. Максим брал его напрокат из морга, под личную ответственность.

Гриша согласился подвезти покойника к кочегарке, но с одним условием. Обратно тело должна была доставить служебная машина. Одинцов его не обманул. Да ему и самому не улыбалось возвращаться в город в одной тачке с покойником.

– Ну что, с уловом, ребята! – сказала Максим, когда джип выехал за пределы военного городка. – Дернули за веревочку, трупы и посыпались. Разгребать теперь будем.

– Не надорвемся? – думая о чем-то своем, проговорил Кустарев и тускло улыбнулся.

Одинцов задумчиво посмотрел на него. Похоже, парень реально влюбился в Киршанову. Он какой-то сам не свой, потерянный, что ли. Любовь окрылять должна, а Гриша, напротив, как в воду опущенный. Может, за Лену свою переживает? Что-то знает про нее, но не хочет говорить?

Майору последние дни было не до Киршановой. Да и сейчас времени на нее не хватит. Кустарев это понимает. Наверное, потому и радуется.

– Если не надорвемся, богатый урожай будет, – сказал Максим.

В это время в кармане у Кустарева запиликал телефон. Он вытащил его, глянул на дисплей, приложил к уху.

– Да, Костя, привет!.. – Гриша замолчал.

Он слушал собеседника довольно долго, минуты две. В течение этого времени парень не однажды порывался вклиниться в его монолог, но тот, похоже, строчил как из пулемета с бесконечной лентой.

– Да, спасибо, Костя. Хорошо, позвоню. – Гриша отключил телефон, опустил его в карман своей дубленки и сказал: – Вот все и выяснилось.

Майору непонятно было, то ли радуется он этому, то ли, напротив, печалится.

– Что выяснилось?

– Лена мне недавно сказала, что Аникеев, Эрихов и Калинин занимались автоподставами.

– Та-ак! – оживился Одинцов.

– Людей на деньги разводили. И неприятности с милицией у них были. Дела на них не заводились, но инциденты случались. Я Косте Розову звонил, он поднял информацию. Все верно, были такие моменты. Насчет Калинина неясно, а Эрихова и Аникеева взяли на заметку. Автоподставами они действительно занимались, Лена не соврала.

– Значит, она их знала?

– Знала. Сначала не хотела признаваться, но я ее все-таки дожал. Сразу сказать не мог, информацию проверить надо было.

– Киршанова с ними работала?

Кустарев поджал губы и ничего не сказал.

– Я, кажется, вопрос задал.

– Да, работала. Психологом.

– Не понял.

– Аникеев брал клиента на испуг, потрошил, а она потом подходила к нему и успокаивала. Дескать, извините, что так произошло, но у ребят не было другого выхода. Связываться с ними опасно. Она просила людей не обращаться в милицию.

– Теперь понятно. Жилеткой для клиента работала. Это если в частности брать. А если в общем, то ты и сам знаешь, как это называется.

– Знаю. Но уголовного дела нет, Лена не в розыске. А как это все называется, она и сама в курсе. Поэтому и сбежала от Аникеева. А он на законах мафии помешан, к смерти Лену приговорил. Случайно ее нашел, выследил…

– Случайно?

– Именно так. Она скрытно жила, старалась лишний раз на улицу не показываться, но случай – такое дело.

– И с крыши Аникеев случайно упал?

– Не знает она, как Аникеев упал. Может, дружки помогли. Вдруг конфликт у них произошел? – предположил Кустарев и пожал плечами.

– Из-за чего?

– Аникеев ее убить хотел, а вот все остальные – нет. Чувства у них были к Лене. – Последние слова Кустарев произнес едва слышно.

– У кого чувства были?

Гриша махнул рукой, не желая говорить на эту тему. У него самого наверняка возникли самые пылкие чувства к Лене Киршановой. Если так, то его можно понять.

– А Охоткина зачем убили?

– Может, так оно и было, но не исключен и несчастный случай, – сказал Кустарев. – Если приключилось первое, то надо учитывать, что Аникеев действительно владел гипнозом. В принципе он мог убить, вернее, подстроить происшествие с летальным исходом.

– Зачем?

– Я не думаю, что из-за Юдаевой. Она для него ничего не значила, да и все прочие женщины тоже. Лена так сказала.

– Может, заказное?

– Есть такая вероятность, – не стал отрицать Гриша. – Когда Лена с ними была, они заказными убийствами не занимались. Она уже больше двух лет назад от них ушла. За это время все могло произойти.

– Допустим, Аникеев получил заказ, вышел на Охоткина, втерся в доверие к Юдаевой, – вслух подумал Одинцов. – Пока наводил к Охоткину мосты, наткнулся на пропавшую Киршанову, вычислил, где она живет, сделал зарубку на носу. Он закончил с Охоткиным и отправился к ней. А там вдруг страсти вокруг нее закипели. А ведь я эту красавицу даже не видел, – удивляясь самому себе, сказал Максим.

– Так вы же знаете ее приметы.

– Русые волосы, полумесяц под косой, серое пальто, кондовые сапоги. Красивая?

– Не модель, но, да, красивая.

– А почему не модель?

– У модели яркая красота, вызывающая, а Лена тихая, скромная. Серая мышка. Нет, не совсем, конечно, но тихая. Вызова в ней нет. Ни в одежде, ни в походке.

– А раньше она какая была?

– Это когда с Аникеевым работала? Не знаю. А что? – Кустарев настороженно глянул на Максима, как будто учуял подвох.

– Может, я тебя обманываю? Вдруг я уже видел твою Лену? А ну-ка, скажи! – Одинцов достал фотографию из портмоне Калинина, показал Грише и тут же пожалел об этом.

Машину вдруг резко повело в сторону. Максим увидел столб, который стремительно надвигался на них. Кустарев справился с управлением в самый последний момент. Одно мгновение отделило их от катастрофы.

– Эй, ты чего?

Гриша выровнил машину, съехал на обочину и ударил по тормозам. Он выхватил у Максима фотографию, вцепился в нее взглядом. Глаза у него на лоб не лезли, но волосы заметно вздыбились.

– Откуда у вас это? – вибрирующим от волнения голосом спросил он.

– У Калинина в бумажнике было. Это Лена?

– Да, похожа. Я даже не думал, что она может быть такой красивой.

– Фотомодель.

– Здесь – да.

– Такая вот она в прошлом была.

– Да Лена и сейчас не хуже, если ее оживить…

– Оживить?

– Есть люди, которые не в себе, а она как раз наоборот, вся где-то там. Ничего ей в этой жизни не нужно. Как гербарий.

– Но за себя она борется, – заметил Одинцов. – Могла бы сразу сказать, что знает Аникеева.

– Зачем? Чтобы его убийство на нее свалили?

– Вот я и говорю, за себя борется. У тебя серьезно с ней?

– Очень. Если надо, я со службы уйду, – сказал Кустарев, опуская голову.

– Не понял! – оторопел Одинцов.

Он не хотел терять такого опера. У него не было никаких претензий к этому парню.

– Ты так не шути, брат! – Даже Ожогин забеспокоился и положил руку на плечо Кустарева.

– Да какие шутки. Я же все понимаю. Лена состояла в организованной преступной группировке.

– Ошибка молодости.

– Нет, там не только ошибка. Аникеев воздействовал на нее. Он же больной на всю голову! Далась ему Лена! Нет, полез к ней! Убить хотел. Вдруг он и с Охоткиным счеты свел?

– Какие счеты?

– Может, поругались просто? Говорю же, он на голову больной! И Эрихов с Калининым такие же долбанутые! – не на шутку разошелся Кустарев. – Какого хрена они на рожон поперли? Ясно же было, что не просто так их к дому подманивают. Глухое место, ночь, а они поперлись!..

– Долбанутые, – сказал Максим. – Или слишком уверенные в себе.

– Нет их больше. Ни Аникеева, ни этих. Нарвались они. За что боролись, на то и напоролись.

Одинцов неторопливо качал головой, поглаживая подбородок. В авиации есть эффект галопирующего козла, у чекистов – бешеная старушка, в жизни – закон подлости. Названия разные, а суть одна. Одна мелочь цепляется за другую. Образуются неровности, о которые начинают спотыкаться проблемы. Они сваливаются в кучу.

Аннушка пролила масло, и голова Аникеева покатилась в кусты. За ним на том же масле поскользнулись и его дружки. Разве могли Калинин и Эрихов подумать, что, преследуя Лену и Кустарева, нарвутся на обдолбанных братков с волынами?

А зачем они так упорно шли за Леной и Кустаревым? Может, им не столько эта девчонка была нужна, сколько Гриша? Вдруг они действительно долбанутые, да еще и обдолбанные?

Эрихов под наркотой не был, а Калинин до экспертов не добрался, сгорел. С ним неясно. Может, обезболивающее себе вколол после встречи с Гришей? Крыша съехала с этого дела?..

А к Лене в квартиру они зачем ломились? Может, у Калинина действительно любовь в одном месте играла? Не зря же он фотографию Киршановой в своем бумажнике держал.

– Да, очень мутная история, – заключил Максим.

– И что теперь делать? – спросил Кустарев.

– А что делать? Если Охоткина заказали, то концов мы уже не найдем. Исполнитель мертв, его подельники тоже. Причастность Киршановой под большим вопросом.

– Она сама могла стать жертвой, – сказал Гриша.

– Тем более. Кто скинул с крыши Аникеева? Как Лена могла это сделать?

– Оружия у нее не было, это я точно знаю, – заявил Кустарев.

– Кстати, насчет оружия. У Эрихова и Калинина были пистолеты. А у Аникеева нет. Почему?

– Может, гипноз – его оружие?

Одинцов усмехнулся и проговорил:

– Такое же мощное, как древняя пушка. Только не знаешь, выстрелит она или нет. Порох и фитиль могут отсыреть, да еще огонь проблема высечь. А современный пистолет – штука безотказная. Может, дружки и забрали у Аникеева ствол? После того как он упал или даже раньше? Они, больше некому. Значит, и упасть приятели ему помогли.

Тут Максим слегка кривил душой. Интуиция молчала, а логика подсказывала ему, что Лена Киршанова причастна к гибели Аникеева. Но если все-таки она столкнула его с крыши, то как такое доказать? Да и нужно ли это делать? Наверное, у нее не было другого способа защитить себя. Аникеев еще тот фрукт – горький, ядовитый.