Текст книги "Кодекс мстителя"

Автор книги: Владимир Колычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Нет, не похож. Переодеваться будешь?

Я кивнул, и она вышла из купе. Я надел парадку, поправил орден Мужества на груди, постучал в дверь и присел. Тут же появилась девушка, увидела мою награду, и на глаза у нее вдруг навернулись слезы.

Я посмотрел на нее, и она ответила на мой вопрос, который так и не прозвучал:

– У Мишки тоже был такой орден. Мишка – мой парень. Он в Грозном погиб, этой весной.

Она не смогла сдержать слез, всхлипнула и заплакала, низко опустив голову. Я хотел сказать ей слова утешения, но они застряли у меня в горле. Словами такому горю не поможешь, лучше выплакаться, тогда легче станет.

– А ты из Чечни? – спросила она, когда слезы стали подсыхать.

– Из госпиталя.

– В Чечне ранили?

– Там.

– Тебе война снилась?

– Меня Иван зовут.

– Ира.

– Я домой еду. Полтора года отслужил. Когда уезжал, сказал своей девушке, что полтора года служить буду. Мол, в Чечне льготная выслуга идет. Соврал!..

Я хотел утешить Диану, потому и обманул ее, но отслужил и в самом деле полтора года. Даже меньше. Призвался в конце июня девяносто пятого, домой возвращаюсь в начале ноября девяносто шестого.

Сперва Диана писала мне часто, но со временем весточки от нее стали приходить все реже. Она любила меня, ждала, скучала, только писать ленилась. Правда, в госпиталь письма приходили раз-два в неделю. Видно, страшно ей стало, что я мог погибнуть, вот и решила искупить свою вину. Да я и сам тогда на досуге осознал, что мог остаться без нее на веки вечные. А ведь я ее так люблю!..

Ждала она меня. Не было у нее никого. Во всяком случае, так Диана мне писала. А как было на самом деле, проверить я не мог. Никто из моих друзей не знал ее, не у кого было спросить, как она там. Сердце подсказывало, что Диана не могла меня предать, но на душу временами давило нехорошее предчувствие.

Ира что-то мне сказала, но я так задумался, что пропустил ее слова мимо ушей.

– Что ты говоришь?

– Есть льготная выслуга. У Миши год за три шел.

– Он у тебя «сверчком» был?

– Нет, офицером. В девяносто четвертом училище закончил и попал в Чечню. – Ира не заплакала, но вздохнула с таким надрывом, что у меня в душе захолодело.

– Мои соболезнования, – выдавил я.

– Да ничего, я уже привыкла. Счастливая у тебя девушка. Она дождется, – с завистью, как мне показалось, сказала она. – Ты насовсем домой?

– Насовсем.

– Значит, втройне счастливая.

– Надеюсь.

– А мне вот не повезло.

– Ничего, еще найдешь свое счастье.

– Не найду. Потому что не ищу и не хочу этого делать. Я только Мишу люблю и всегда о нем помнить буду, – глядя куда-то в пустоту, с маниакальной, как мне показалось, одержимостью сказала Ира.

– Что ж, тогда он тебя на том свете встретит. Жизнь она недолгая, рано или поздно все там будем. Он тебя дождется.

– Ты и правда так думаешь?

– Думаю.

Я бы очень хотел прожить с Дианой всю жизнь. Желал бы умереть с ней в один день, чтобы никогда не разлучаться.

Глава 11

Диана пришла на вокзал. Я не давал ей телеграммы, и она не знала, когда меня ждать. Но все-таки я встретился с ней здесь, за зданием вокзала, на пути к троллейбусной остановке. Она смотрела на меня с рекламы и улыбалась. Прохладно, но при этом как будто от всей души.

Улыбалась она не только мне, но и всем, кто смотрел на плакат с ее изображением. Салон уль-трамодной одежды «Диан». Платье на ней действительно необычное, очень элегантное. В нем, да еще и с распущенными волосами, она выглядела сногсшибательно. Невероятно красивое лицо, сексуальные формы великолепного тела. Только вот холодно на улице, ледяной дождик моросит, люди в теплой одежде, носы под воротники прячут, а Диана в одном летнем платье. Мне почему-то не хотелось обнять ее, согреть теплом своего тела. Не возникло у меня такого желания. Может, причина в том, что мне улыбалась чужая Диана. В компании с такой же незнакомой и очень симпатичной шатенкой в модной кофточке и короткой юбке. Ноги длинные, тонкие, но с красивыми икрами. Диана с левой стороны плаката, незнакомка – с правой.

– А чего ты на чужих девушек заглядываешься? – услышал я насмешливый голос.

Рядом стояла Ира. Да и сам я замер, глядя на Диану. Даже не заметил, как остановился. Моя попутчица не могла пройти мимо, потому что я помогал ей нести сумки.

– Прочему на чужих? Это моя девушка. Та, которая слева.

– Ты серьезно? – спросила Ира и с подозрением посмотрела на меня.

Уж не думает ли она, что я умом тронулся на почве контузии? Тем более что почва эта очень зыбкая, в любой момент может уйти из-под ног, тогда провалишься и угодишь в психушку.

– Серьезней не бывает.

– У нас о ней весь город говорит.

– Что говорит?

Я встревоженно глянул на Иру и услышал:

– Ну, муж у нее богатый, поэтому рекламные щиты по всему городу. Она у нас тут на весь Губернск красуется.

– Кто она? Которая справа или слева?

– Ну, не знаю. Та, которая красивей.

– Они тут обе красивые.

– Ну, твоя-то куда лучше, – не без сарказма сказала Ира.

Дело тут не в Диане, а в моем к ней отношении. Попутчица не верила, что это моя девушка.

– А почему красуются? Это же реклама салона ультрамодной одежды. Вот и адрес: проспект Ленина, сорок восемь. Там, кажется, универмаг раньше был.

– Да и сейчас есть. Салон этот там же. Большой такой. Немалых денег стоит. Но муж-то у нее богатый!..

– У кого, у блондинки или у шатенки?

– А ты съезди в этот салон и узнай.

– Ладно, я так и сделаю, – вне себя от волнения проговорил я.

Проспект Ленина от вокзала недалеко, пять-шесть остановок. Но время, затраченное на столь короткий отрезок пути, стало для меня вечностью. Голова жутко разболелась. Реакция на волнение, последствие контузии.

Салон занимал большую часть первого этажа здания, весьма старого, еще довоенной постройки. Окна здесь расширили, сделали их витринными. Над входом сияла золотая вывеска, вокруг дверей красовалась мраморная облицовка. Магазин назывался «Диан». В честь моей Дианы. Это заведение приобрел для нее какой-то богатей. Если бы женой нового русского была шатенка с плаката, то салон назвали бы ее именем.

Неужели Диана предала меня?

Салон был открыт, вход свободный, хотя у меня возникло чувство, что он должен был бы охраняться крепким на вид парнем в строгом костюме. После хмурого ноябрьского дня зал показался мне очень светлым. Бросалась в глаза роскошь обстановки. Большой зал, но одежды не очень много. Чуть ли не вся она развешана на манекенах. Девушки из обслуживающего персонала были похожи на них. Они показались мне столь же холодными и бездушными. Одна из них устремилась ко мне. На ярких красивых губах едва обозначилась тусклая, неприятная улыбка.

– Молодой человек, здесь у нас в основном женская одежда.

На мне солдатская форма, а это значило, что я нежелательный клиент на чужом празднике жизни.

Голова разболелась еще сильней, но я не позволял страдальческой гримасе завладеть моим лицом.

– А мне женская одежда и нужна. Хочу сделать подарок любимой девушке. Я из армии вернулся, не с пустыми же руками к ней идти!

Я вспомнил сцену из американской «Красотки», где героиню, которую играла Джулия Робертс, выперли из элитного магазина. Одежда там дорогая, а вид у нее неплатежеспособный. Здесь цены тоже наверняка кусаются. Девушка смотрела на меня очень подозрительно. Рядом с ней появился охранник, и вид у него был совсем не приветливый.

– А какой у нее размер?

Нет, девушка не показала мне на дверь.

– Да вот такой. – Я показал на рекламный щит с изображением Дианы.

Если по городу такие баннеры встречались на каждом шагу, то здесь их просто не могло не быть.

– Это же ваша хозяйка, я правильно понимаю? Диана Максимовна Михайлова, да? Или у нее фамилия мужа?

– Да, это Диана Максимовна, – начала было девушка, но вдруг осеклась.

Она заметила кого-то у меня за спиной, вся подобралась, губы растянулись в заискивающей улыбке.

– Не понимаю, о чем вы говорите!.. Добрый день, Диана Максимовна.

Я обернулся и увидел Диану. Она стояла за моей спиной и оцепенело смотрела на меня. Растерянная, напуганная. Она была настолько бледной, что казалась не человеком, а ледяной скульптурой. Да и стояла Диана так же неподвижно.

Может, меня ввели в заблуждение и у нее нет никакого мужа? Просто Диана не сидела сложа руки, открыла свой бизнес, раскрутилась. Ведь она всегда очень хорошо шила, еще и собственные модели выдумывала. Сейчас девушка растает, солнечно улыбнется и бросится мне на шею.

Но нет, она не размораживалась и не бросалась. В глазах ужас и чувство вины. Диана не знала, что мне сказать.

– Это правда?.. Ты вышла замуж? – спросил я и только тогда глянул на пальцы ее правой руки.

Да, на безымянном красовалось золотое обручальное кольцо.

– Прости, – выдавила она.

На этом наш разговор и закончился. Я до хруста стиснул зубы, обошел ее, разогнался и выскочил из салона прямо на проезжую часть. Послышался визг тормозов, и я пожалел о том, что водитель смог остановить машину. Лучше смерть, чем такая жизнь! Почему меня не убили тогда, в Чечне? Граната могла бы упасть хотя бы на полметра ближе!..

Я третий день лежал пластом на кровати, тупо глядя в потолок и пугая родителей своим поведением. Мама уже знала, что произошло, потому каждые двадцать минут заглядывала ко мне в комнату. Она боялась, что я сведу счеты с жизнью. Ведь ей было известно, как я любил Диану.

Она снова открыла дверь, но я даже не шелохнулся, не сказал ей ни слова. Мне было совершено все равно, что происходит вокруг.

– Сынок, тут к тебе какой-то друг.

Никто не знал о моем возвращении. Я пришел домой уже по темноте, во дворе ни с кем не виделся и звонить никому не стал. А тут какой-то друг!..

Нет, не какой-то. Вообще ни разу не друг. В комнате появился Вадим. Я не знал, за кого вышла Диана, но догадывался, что за него. А за кого еще? Он богат и пронырлив, как мокрый обмылок.

– Ты?! – Я резко поднялся, расправил плечи.

Вадиму это не понравилось, он отступил, выставил руки и проговорил:

– Только давай без эмоций, ладно? Я сам к тебе пришел, так что не надо.

– Чего не надо? Я контуженный. Сейчас пришибу тебя здесь, и мне ничего не будет. Не веришь?

Вадим уже всерьез жалел о том, что пришел ко мне с повинной, даже поглядел назад, на закрытую дверь. С ним не было ни его телохранителей, ни фирменной подлости, а без них он против меня полный ноль.

– Я нормально с тобой хотел поговорить.

– Как? Отбил у меня Диану, и нормально поговорить?

– Я не отбивал, она сама…

– И кто тебе поверит?

– Не надо верить. Я к тебе не за тем пришел, чтобы ты мне верил.

– А зачем?

Вадиму повезло. Мое желание набить ему морду перегорело. Действительно, человек сам ко мне пришел. Вот если бы я его где-нибудь в темном углу выловил!.. Да я и прилюдно не постеснялся бы начистить ему нос.

Но ведь не выловил, не начистил. Потому что превратился в амебу, так и лежал бы на кровати инфузорией-туфелькой, рассматривая пустоту перед собой.

– Поговорить хочу. Я слышал, ты в госпитале лежал, орденом тебя наградили, да?

– Слышал он!.. – Я бухнулся на кровать и затылком ткнулся в стену. – Давно ты с Дианой?

– Да с прошлой осени. Ты не думай, она не сразу сдалась.

– Сдалась? А ты говорил, что сама…

Я давно чувствовал, что Вадим уведет у меня Диану. Даже со сборного пункта сбежал, чтобы поймать с поличным его и ее. Думал, что застану их вместе.

Потому я и задыхался от дурного предчувствия. Если бы не письма, то оно точно прикончило бы меня.

– Да, я сделал ей предложение. Она отказалась, но потом поняла, что лучше со мной, чем с журавлем в небе.

– Ты ее купил.

– И это тоже…

– Я воевал, а вы тут с жиру бесились.

– Так ты же сам вызвался воевать. Все правильно, мужик должен быть сильным и смелым. Женщины слабы и трусливы. Тебя могли убить, и Диана очень этого боялась. Ты погибнешь, у меня появится другая баба! Кому охота у разбитого корыта куковать?.. В общем, ты не должен ее осуждать. Она, конечно, перед тобой виновата, но моего греха тут больше.

– Так я должен осанну тебе спеть?

– Нет. Всего лишь понять, простить и снова понять, что Диана полюбила меня.

– Полюбила?

Я волком глянул на Вадима. Вцепится бы ему зубами в глотку да голову резко повернуть, чтобы кадык лопнул!.. Но нельзя осквернять родительский дом смертью подлеца.

– Она и раньше прекрасно ко мне относилась. Только не понимала, кого из нас больше любит. Думала, что тебя. Но сейчас Диана со мной.

– Она любит тебя больше, чем меня? – Я скривил губы в ехидной улыбке.

– Нет, Диана не любит тебя, – нахмурился Вадим.

– Может, пойдем и спросим у нее?

– А гордость?

– Не понял?

– Где твоя мужская гордость? Она сделала свой выбор, и ты должен с этим смириться.

Я долго недоуменно смотрел на Вадима, потом заявил:

– Ты будешь учить меня гордости?.. Ты не просто тыловая крыса, а гад ползучий! Это же ты мне свинью с армией подложил. Я из-за тебя оставил Диану. И после этого ты будешь учить меня гордости?.. Пошел вон! Если ты сейчас не уйдешь, то я тебя убью!

– Я бы хотел с тобой договориться.

Вадим уходить не спешил, но за ручку двери все-таки взялся.

– О чем?

– Ты должен забыть Диану.

– Тебе-то какое до этого дело?

– Ты не должен ее преследовать.

Вадим смотрел на меня сурово. За полтора года он изменился. Раньше этот тип казался мне недотепой, рохлей, баловнем, возомнившим себя повелителем чужих судеб. Он приказывает, а кто-то, подвластный его могущественному отцу, исполняет все детские капризы. Но сейчас Вадим не выглядел тюфяком. Энергичный, деятельный, жесткий снаружи, черствый изнутри. Теперь он полагался не столько на отца, сколько на самого себя. Вадим явно стал опасным человеком. Впрочем, так было и раньше. Более того, я стал жертвой его интриг.

– Это мое право. Или ты опять скажешь мне что-нибудь про гордость?

– Да, скажу, но про свою. Если ты будешь искать встречи с Дианой, то я тебя убью, – жестко отчеканил он.

– Какие страсти! – съязвил я.

– Какие есть. Я тебя предупредил, а ты уж теперь думай.

– Ты меня боишься? – поднимаясь с кровати, спросил я.

– Я за тебя боюсь.

Я подошел к Вадиму, заглянул ему в глаза и сказал:

– Нет, ты меня боишься.

В его глазах было только опасение. Он страшился, что я его ударю, но не того, что уведу Диану.

– Я боюсь, что ты будешь доставать мою жену. Ты тень из прошлого, не должен перед ней маячить. У нас большие планы на будущее, и я не хочу, чтобы она потеряла сон.

– Ты заботливый муж, – язвительным тоном заметил я.

– Какой есть, другого не будет. Ты должен смириться, и тогда у тебя все сложится хорошо. Если нет, то не обижайся. Я тебя предупредил.

– Твой папаша такой же крутой бандит, как и раньше?

– Ты бойся не его, а меня. У него свои возможности, у меня свои, причем очень даже не маленькие!..

– Не надо со мной мериться. А то как бы без возможностей не остаться. То ли ты их потеряешь, то ли я. Или все-таки попробуем? Давай, кто кого, а? Мне терять нечего.

Без Дианы мне действительно жизнь не мила. Так почему бы не бросить вызов этому самодовольному болвану?

– Вот именно, терять тебе нечего. Это меня и беспокоит.

В глазах Вадима вдруг исчезла угроза, но появилось решение. Он понял, что со мной не договориться, а раз так, то надо от меня избавляться. Возможности для этого у него действительно имелись. Их не могло не быть.

– Я понял, о чем ты думаешь.

Я смотрел на Вадима с нескрываемым пренебрежением и с презрением к смерти. Сейчас я ничего не боялся, готов был принять любой вызов.

– Но ты должен понимать, что я живучий. В меня снайперы стреляли, и ничего. Нас минами забрасывали, а я живой. Граната рядом взорвалась, но, как видишь, я перед тобой. У тебя ничего не выйдет. Если ты дернешься против меня, то я отвечу. Тогда тебя ничего не спасет. Ты меня понимаешь?

Он не выдержал мой взгляд, отвел глаза.

Я одержал моральную победу над ним. Теперь можно было немного сдать назад.

– А за Диану не бойся. Я предателей не прощаю, и гордость у меня есть. Пошел вон!

Вадим посмотрел на меня внимательно, с хорошей миной при плохой игре, затем кивнул, будто был удовлетворен исходом разговора, вышел и тихонько закрыл за собой дверь.

Я снова бухнулся на кровать. Диана для меня потеряна, и я должен как-то пережить такую беду.

Глава 12

Я учился на механическом факультете, в Чечне должен был ремонтировать колесно-гусеничную технику. И зачем я только распинался перед Дианой, пытаясь ее утешить? Ведь она, наверное, уже тогда подумывала о том, чтобы переметнуться к Вадиму. Парень он видный, к тому же богатый. Диана не прогадала, когда так и сделала. Плакаты с ее изображением действительно понатыканы на каждом шагу. Я всерьез подозревал, что вложения в рекламу и близко не оправдывают себя. Я был в салоне «Диан» и не заметил особого скопления покупателей. Там вообще никого не было, кроме персонала. Похоже, Вадим так любил свою жену, что готов был ради ее прихотей бросать деньги на ветер. А ведь раньше Диана не была такой честолюбивой, не любила показываться на улице. Но, как говорится, аппетит приходит во время еды.

Судя по рекламным баннерам, у нее уже появился и свой дом моды. С тем же названием – «Диан». Мода от Диан. Звучит. Ну и ладно. Пусть она будет счастлива.

Я человек простой, звезд с неба не хватаю. В Чечне с колесно-гусеничной техникой дела не имел, зато сейчас, в Губернске, стал ремонтировать автомобили. В институте я восстановлюсь, но это будет летом, а сейчас у меня уйма времени, которое можно потратить на работу.

Друзья помогли мне устроиться в автосервис на Дзержинского. Так называется главная улица Первомайского района. Место здесь не глухое, здание с виду представительное, не какой-нибудь ржавый ангар в промышленной зоне. Широкий съезд с улицы, площадь с клумбой, скамейки, курилка, большие автоматические ворота, через которые к нам в цеха заезжают машины. Никакого хлама на прилегающей территории, все чисто, аккуратно. Я не люблю выходить за ворота, мне не нравится сидеть в курилке, но в то же время меня неудержимо тянет сюда. Все потому, что у самой дороги висит плакат с изображением Дианы. Новый, на котором она одета по погоде. На ней соболья шубка и меховая шапочка. Она такая красивая, что зубы сводит похлеще, чем от холода.

А на улице морозно. Как-никак февраль месяц, зима чувствует, что ей недолго осталось, но злится на правах полноправной хозяйки. Свирепствует не на шутку.

В цеху тоже не жарко, но там хоть руки не стынут. В курилке пыльцы коченеют, отказываются держать сигарету, но я не ухожу. Не так уж и часто я бываю на перекурах, далеко не всегда отдыхаю здесь, в этом месте с видом на Диану. Смотрю на нее, вздыхаю и глубоко затягиваюсь от волнения. Хотя оно уже не столь сильное, как прежде. Время не лечит, но боль притупляет.

В курилке я не один. Рядом смолят сигаретки крутые ребята. Холодина на улице, а они без шапок, и кожаные куртки на рыбьем меху нараспашку. Рожи красные, но в этом не только мороз виноват. Перегарчиком от них тянет. Машину они ждут, покурить вышли. Кирнули в тепле из фляжки, теперь можно и фильтр пососать.

– Слышь, мужик, ты чего на нее так смотришь? – спросил один из них, круглолицый, с маленькими колючими глазками.

Невысокий, примерно с меня. Диане не нравился мой рост. Она довольно успешно пыталась это скрывать, но меня-то не проведешь. Зато Вадим чуточку выше нее. К тому же за ним деньги, блестящее будущее. А я так себе!..

– Нравится.

– И мне. Клевая телка, да?

– Ну, для кого-то телка, а для кого-то кобыла, – с ухмылкой сказал второй, долговязый, с вытянутым, как у лошади, лицом и глупыми ослиными глазами. – Я ее конкретно объезжал. – Он сделал движение, каким натягивают поводья.

– Гонишь! – заявил круглолицый тип и недоверчиво глянул на кореша.

– Отвечаю! Она со мной в шараге училась, вся такая из себя. Я к ней в раздевалке подъехал, так деваха меня сама в спортзал на маты потащила. Там такая акробатика была!..

Диана не училась в профтехучилище, и уже по одному этому можно было уличить данного кретина во лжи. Мне стало обидно за Диану. Смотрят на нее всякие уроды и фантазируют перед своими дружками. Если всех послушать, то полгорода с ней переспало.

– Так, может, подъедем к ней, а? – возбудился круглолицый тип. – В сауну отвезем, накувыркаемся по самое не хочу!..

– Она не такая уж простая. – Кретин вроде бы замялся, но тут же улыбнулся во все свои тридцать два зуба: – Но если со мной, то не вопрос. Знаешь, сколько раз она мне звонила! Хочешь, говорит, на колени перед тобой встану!..

– Ну и так поставил бы ее на колени.

– Надоело уже. Все мозги высосала!..

Кретин собирался пояснить, как именно у него высосали мозги, но полет его дикой фантазии был оборван. Я защищал честь Дианы, поэтому бил от всей души. Круглолицый тип ахнул, глядя, как его дружок барахтался на земле и никак не мог встать на ноги. Чистой воды нокаут.

– Эй, я не понял?!

Круглолицый тип наконец-то перевел взгляд на меня. Я видел, как наливались кровью его глаза, но больше всего меня напугало то, что его рука полезла под куртку. За поясом у него торчала рукоять пистолета, только вот быстро ухватить ее он не смог. Пальцы закоченели, потеряли гибкость. Да и злость притупила внимание. Я ударил его в подбородок, затем в нос, боковым справа заехал в челюсть, угостил в печень. Я бил его до тех пор, пока он не рухнул на землю. Пистолет я пнул ногой, и он заскользил по наледи в сторону сугроба.

Директор автосервиса под машинами не полеживает, гаечный ключ в руки не берет. Но взглядом он сверлить умеет, гайки в голове закручивает будь здоров. Его у нас все боялись. У меня не было никакого желания конфликтовать с ним, но я уже отличился, поэтому и стоял у начальника на ковре.

– Вот ты мне скажи, Лобов, что с тобой делать?

Алексей Артемович Саянов – мужик крутой, что называется, с понятиями. Пальцы веером не растопыривает, но за ним чувствуется весьма богатое криминальное прошлое.

– А что делать? – пожал я плечами. – Виноват – увольняйте.

– Ты, Лобов, ничего не понял. Ты уважаемых людей обидел. Причем не где-то в сторонке, а здесь, на моей территории. Тут не только с тебя, но и с меня спрос. Ты, Лобов, конкретно подставил начальника. Мне за беспредел предъявляют. Ты хоть понимаешь, что это такое?

– Понимаю. Только не соображу никак, откуда взялись уважаемые люди. Гопота какая-то наехала!..

– Да, гопота, – согласился Саянов. – Но за ней серьезные фигуры стоят. Они-то мне и предъявляют. Вот я и спрашиваю, что мне с тобой делать? Голову тебе отрезать да им отдать? Так вот откупиться?

Мне стало не по себе. Не скажу, что я испугался, но перед глазами всплыл страшный сон, то самое наваждение, которое преследовало меня с тех пор, как я пришел в себя после взрыва гранаты. Чуть ли не каждую ночь я лишался головы. Потому и посмотрел на директора дурными глазами. Так глянул, что ему вдруг стало не по себе.

– Лобов, ты чего? – спросил он, пытаясь скрыть беспокойство за нахмуренными бровями.

– Не надо про голову! Я таких шуток не понимаю.

– А если это не шутка?

– Ну, давай, режь!

– Ты это, потише! Тельняшку рвать не надо! Из-за чего ты с качаловской братвой сцепился?

– Они мою девушку обидели. Говорили о ней очень плохо. – Я как бык смотрел на Саянова.

– Какую твою девушку? Разговор шел, что там с плаката красотка была.

– Это моя бывшая девушка.

– А еще люди болтали, что тебя контузило конкретно.

– Диана обещала меня из армии ждать, но за Вадика Володарского замуж вышла.

– За Вадика Володарского!.. А он сын Вольфа. Знаешь такого?

– Ну, слышал.

– Вольф – очень уважаемый человек. Значит, эти «быки» недоношенные невестку такой важной персоны оскорбили!

Директор завелся, поднялся, подошел к шкафу, в котором был устроен бар, достал оттуда бутылку виски, пару стаканов, плеснул в них на два пальца, затем, после непродолжительной паузы, налил до середины.

Один стакан он подал мне и заявил:

– Держи! Мужик!

Не скажу, что я большой любитель выпить, но предложение Саянова мне понравилось.

– Я Павла Дмитриевича неплохо знаю, – сказал он. – Хороший человек. Сильный. Он этих козлов на флаги британские порвет, если узнает. И сын его, значит, крутой пацан, если девчонки к нему липнут.

– Ну, были бы у меня такие деньги, ко мне бы тоже липли!..

– Хочешь сказать, что Диана продается и покупается?

– Не надо передергивать.

Я хмуро глянул на своего босса, но тот как будто не услышал меня.

– Все женщины продаются и покупаются, – сказал он так, будто разговаривал с самим собой. – Одни стоят дороже, другие дешевле. Бабочки летят на огонек, а красивые девушки – на деньги. Такая у них природа. И к тебе прилетит, если станешь богатым. Но тебе, Лобов, ничего такого не светит. Потому что ты к этому не стремишься.

Если Саянов хотел меня задеть, то ему это вполне удалось.

– Почему не стремлюсь?

– Стремиться мало, надо работать. Вот скажи, что ты делаешь, чтобы разбогатеть?

– Первоначальный капитал зарабатываю. Потом свою мастерскую открою.

– Если позволят!.. Конкуренция в нашем деле немаленькая, так могут наехать, что костей не соберешь.

– Ну, под лежачий камень вода не течет.

– Лежачий камень – это сидеть на попе ровно. Если твой камень плотно лежит, никто его не пнет. Если высунется, так могут ногой врезать, что на тот свет улетит.

– Значит, надо сделать так, чтобы камень большим был. Маленький легко пнуть, а на солидном и ногу можно сломать.

– Это ты правильно говоришь, – Саянов поощрительно улыбнулся. – Нравится мне твой ход мысли. С тобой интересно поговорить. Чувствуется, что ты в институте учился. С какого курса тебя отчислили?

– Два экзамена за третий курс оставалось. В июне восстанавливаться буду, в сентябре пойду на четвертый курс.

– Нравишься ты мне, парень. Говорить умеешь и работаешь очень хорошо. Есть за что похвалить. Руки не под штырь заточены, работу свою организовать можешь. Опять же, незаконченное высшее!.. Я слышал, ты в Чечне был?

– Был.

– Какие войска?

– Мотострелковые.

– А я в артиллерии служил. В Афгане был. Мы духов из гаубиц в пух долбили!.. Ну, давай за содружество родов войск!

Саянов и на этот раз наполнил стаканы наполовину. Я выпил и почувствовал, что хмелею.

– Чечня – это хорошо, – продолжал Алексей Артемович. – Но мне нужны голова и крепкие кулаки. Разум у тебя есть, да и машешься ты неслабо. С качаловскими мы разберемся, только тебе здесь лучше не появляться. Я тебя, Ваня, на другой участок переброшу. Я тут автобазу по случаю прикупил. Там и при Союзе дурака валяли, а сейчас так и вовсе по миру пошли. Мастерские, офис, все такое. Территория большая, гаражи есть. Всего пять боксов. Техника в основном на улице торчала и вся сгнила. Про авгиевы конюшни слыхал?

– Слыхал.

– Так вот там то же самое. Мне Геракл нужен, который все разгребет. Ремонт в мастерских сделать, территорию в порядок привести, забор подправить. Мы туда потом технику завезем, работу организуем. Думаю тебя Гераклом назначить.

– Меня?!

– Что, в строительном деле ни бум-бум? – Саянов с сомнением посмотрел на меня.

– Если честно, то не очень.

– Так тебе и не надо ничего делать. Строительная бригада будет, прораба тебе дам. Придется только следить за всем. С этим ты должен справиться. Или нет?

– Ну, если доверите, то я возьмусь.

– А умереть готов? Я ведь спрашиваю очень серьезно. – Саянов угрожающе сощурился: – Если что не так, я ведь и закопать со зла могу.

– Значит, постараюсь вас не злить.

Многим людям дается в жизни шанс, но не всем хватает смелости им воспользоваться. Помимо нее, нужны опыт и везение. Может, у меня ничего не получится, но все-таки я возьмусь за гуж.

Виски снова лилось в стаканы. Мы с Алексеем Артемовичем опять сидели в директорском кабинете. Только это было другое здание, и угощал здесь я.

Мало получить предложение от Саянова, надо было, чтобы он его еще и утвердил. Слишком уж нереальным выглядел первый наш с ним разговор. Он вызвал меня к себе на ковер, но не наказал, а наградил.

Автобаза, которой я начал руководить, действительно находилась в запущенном состоянии. Прежде чем кануть в Лету, бывшее тутошнее начальство распродало все, что только возможно. Здание и территория остались без охраны, и местные мародеры завершили общую картину разрухи. В административном здании не было даже оконных рам, не говоря уже о дверях и мебели, а с боксов сняли ворота.

Мастерские строили в пятидесятые годы, через несколько лет после этого на них возвели второй этаж, где и разместилась администрация автоколонны. С самого начала здесь был слабый фундамент и трещины в стенах. Потом отключили отопление, посыпалась штукатурка. Словом, объект пребывал в ужасном состоянии. Был момент, когда мне хотелось отказаться от дела, но я понимал, что с этой работой обязательно справится кто-то другой. Он пожнет лавры, а я останусь в серой толпе неудачников.

Как говорится, дорогу осилит идущий. Мне пришлось бежать, уже почти удалось сделать невозможное, но это будет еще не финал. Ведь если я справлюсь с заданием, то мне, вполне вероятно, поручат руководить сервисом. Саянов уже намекал!..

Я уже видел результаты своей работы. Ремонт мы должны были закончить в сентябре, но к июлю почти все оказалось сделано. Кое-где подшаманить, с проводкой закончить, порядок в помещениях навести, убрать территорию, и можно праздновать новоселье. Только вот с приборкой не все просто. Слишком уж много кругом всякого хлама, обглоданных остовов машин, куч строительного мусора. Да и боксы для хранения техники в таком ужасном состоянии, что их легче снести, чем восстановить. Впрочем, к сроку все будет сделано. Я в этом нисколько не сомневался.

– Нормально ты работаешь, Ваня. – Саянов легонько хлопнул меня по плечу. – Мне нравится.

– Стараюсь.

Одного старания было мало. Чтобы уложиться в срок, мне пришлось организовать работу в две смены. Я дневал и ночевал на объекте, чтобы народ не гонял балду. Платил Саянов, мягко говоря, неважно, поэтому хорошие специалисты у нас долго не задерживались, а плохих приходилось подгонять и тыкать носом в недоделки. Иной раз дело доходило до зуботычин.

– И я стараюсь, – кивнул Алексей Артемович. – Не хочу ошибаться в людях. Очень рад, что тебя вовремя заметил. Серьезная у нас игра, и ставки в ней солидные. Я думал здесь только автосервис сделать, а сейчас считаю, что надо бы еще комиссионную площадку открыть. Места много, сто пятьдесят машин легко встанут. Если боксы снести, завалы разобрать, то все двести поместятся, а то и больше. Пора уже уходить от старых схем, когда машины на диком рынке покупались. Здесь у нас все чин-чинарем будет. Нужно человеку тачку продать, он подъезжает к нам, назначает цену, мы добавляем свою комиссию, выставляем товар. А еще можно машины выкупать. Бывает, человеку деньги срочно нужны, он готов сдать авто за две трети реальной стоимости. Мы у него товар берем, а потом продаем по реалу. Начищаем машину до блеска и выставляем. Можно и битые тачки брать, это вообще задешево. В общем, вариантов много. Да и места здесь хватает. Так что бизнес реально пойдет. Деньги конкретные крутиться будут. Я смотрю, пацан ты толковый. Можно тебя на это дело поставить?