Текст книги "Ученые коты (СИ)"

Автор книги: Владимир Юхно

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Юхно Владимир Гргорьевич
Ученые коты

Ученые коты

– Уважаемые коллеги, – встал из-за стола заведующий кафедры, – я собрал вас на внеочередной ученый совет, чтобы сообщить, что нам выделен грант и переведен аванс на мой личный счет в размере трех миллионов рублей.

История такова. Неделю назад Мария Афанасьевна принесла мне очередную почту. В правительственном конверте, на официальном бланке – письмо. Позвольте его зачитать.

Господа ученые коты!

В связи с международными осложнениями возникла необходимость иметь понимание предельного терпения лохов, при их доении в ближайшем и отдаленном будущем.

Под эту нужду вам предоставляется грант с открытым счетом. Просим направить на утверждение программу этого исследования, с последующим регулярным ответом на вопрос: "Что – как"? и "Как наше ничего"?

Для эффективности результата включаются еще две конкурентные вам фирмы. Если не согласны кумекать по теме – забудьте о предложении и верните деньги на указанный ниже счет. В случае положительного решения – ждем отчеты о делах каждую декаду.

Учтите! Будете отрыгивать фуфло – будем карать. И не помышляйте суки о кидалове. Разденем до нитки вас и ваших ближайших, да и дальних родственников.

Обнимаю, телеграфируйте. Фамилия, подпись, адреса и реквизиты.

– А можно взглянуть?

– Пожалуйста, пускаю по рядам.

Прервав затянувшуюся паузу, заведующий продолжил: "Похоже, пора высказаться персонально каждому члену совета по этой новости. Прошу Михаил Иванович".

– Вы знаете, дорогие мои, – начал Волосов, – меня возмущает в этом предложении наглый приблатненный тон и оскорбительный стиль.

Не определенность и расплывчатость темы, сомнительная актуальность и значимость ее для науки. Где, куда и почем? Одни вопросы. И что нетерпимо так это персональная ответственность – чего в ученой среде не было, быть не должно и не может быть никогда в принципе.

Уважаемый Евгений Борисович! Я полагаю кафедре надо отказаться от этого проекта.

– Присаживайтесь Михаил Иванович! Я с вами совершенно согласен и я испытал те же эмоции при первом чтении. Я вообще посчитал это шуткой наших вечных оппонентов. Но когда мне позвонили и попросили подтвердить получение денег, открыли фамилии руководства, адреса, телефоны сверх благополучной фирмы – заказчика я понял, что это не розыгрыш.

В отношении оскорбительного тона я тоже солидарен с вами. Однако в девяностые годы меня еще больше потряс обвал зарплат научного сословия передовой мысли с обвинениями в паразитизме и косности. Осознание того что с этой оценкой деятельности согласна вся страна пришло позже. И если трезво посмотреть на нашу сегодняшнюю продукцию, то такое обращение более чем понятно. А вот предлагаемые миллионы по тематике, дают хотя бы иллюзию воскрешения.

– Иван Владимирович! Пожалуйста, ваше мнение?

– Какое мнение может быть у человека, – начал Зайцев, – которому жена дает каждый день сто рулей и просит ни в чем себе не отказывать. Мой бутыльбродный портфель пропах луком и селедкой. Нас ничего уже не может оскорбить, после безоговорочной поддержки линии партии и правительства.

Дорогой Евгений Борисович! Спаситель наш. Грант, извините тему, надо хватать и дерзать до последней копейки. Надо всех командировать по необъятным просторам нашей незабвенной родины, чтобы выявить социологические нюансы проживания на пять тысяч в месяц. Причем зимой вояжировать на юг, а летом в прохладные широты. Полагаю необходимо всех одеть в униформу согласно сезону и представительству. Обязательно выдать "подъемные" для пробуждения разговорчивости у селян.

Господи. Голова кругом. Хоть наедимся то всласть. Я кончил.

– Спасибо. Прошу теперь вас Леонид Викторович.

– Я сугубо профессионально. Насколько я понимаю – задание нам придется формулировать самим, оговаривая перечень вопросов которые следует осветить. Здесь у нас достаточный простор для маневра. Мы можем накидать проблем с давно имеющимися решениями.

Как видно из письма – главное предоставлять вовремя отчетность. Надо их завалить материалами. Пусть утомятся, лазая по словарям. И в случае претензий возвращаться к разговору о корректировке задания.

Еще главней понять, что хотят слышать от нас и подавать факты к "хотелкам". По их реакции, мы будем знать – какой результат их устроит? И вновь возвращаться к корректировке задания с увеличением финансирования.

Я одостаточнился.

– Спасибо. Но в силу предупреждения об "отрыгивании фуфла", я думаю, что советский метод бесконечного обсасывания тематики и выкачивания средств в нашем случае не годиться.

– Пожалуйста, Элеонора Владиславовна.

– Господа! Из всего сказанного на нашем форуме я поняла, что заказчику очень важно знать – до коле наш российский сожитель – труженик готов терпеть нищету ради освобождения русского духа, порабощенного на бывших наших территориях.

Сколько кровных рублей за счет дополнительных налогов и роста цен он безропотно передаст нашему отечеству. Это непременно должно быть выражено в конкретных цифрах. Например, я готова терпеть увеличение роста цен на бензин до ста рублей за литр. Так как я не имею автомобиля и счастлива этим фактором. Я также не газифицирована и готова пострадать увеличением стоимости газа до десяти рублей за кубометр. Но сурово насуплю брови на рост цен за электричество, даже при возмещении мне его в счет выделенного гранта. И если мы выборочно спросим россиян,– на что он пойдет, освобождая исконно наше, мы получим картину запаса прочности нашего непоколебимого духа в денежном выражении.

Примерно так.

– Спасибо и присаживайтесь, пожалуйста. Владимир Георгиевич! Вам слово.

– Я вам скажу, – начал Стогов, – предложение уникально по своей наглости. Нам лохам предлагают зафиксировать порог нашей же терпимости.

Просьба заказчика понятна. Его зарубежные деньги, а это вывезенные из страны более триллиона долларов под угрозой конфискации международным сообществом и они похоже плюнув на них, хотят возместить краденое новым витком разбоя за счет обложения нас различными поборами. Им плевать на нищету масс, их беспокоит только критическая степень давления пресса, после которой его разорвет и народ бросится на них с вилами.

Чтобы получить ответ на занимательнейший вопрос – надо зачиповать все население и по программе через компьютер определять суммарную степень адреналина и тестостерона в организме нации, фиксируя его возбуждение. А это понимаете работа еще не одного десятилетия.

Но мне ужасно интересно знать – на что я способен? Где у меня кончается порог лояльности к власти? Когда у меня наступит "предел" и я восстану?

Происходящее с нами приводит думающего человека в полное отчаянье.

Факты сообщают, что все ресурсы страны захватила мизерная группа частных лиц. Деньги от добычи природных ископаемых идут не на развитие страны, а оседают на личных счетах воров заграницей. Семьи этих негодяев перебрались за рубеж во дворцы на постоянное место жительство. А отцы, владея яхтами и самолетами, шуруют в России как оккупанты.

Отбирая Крым у Украины, власть на Востоке втихаря передает Китаю территории в два раза больше крымской и народ сносит такой парадокс собирания земель.

Конечно, все хотят знать – когда рванет?

Короче. Деньги надо брать и ехать ни куда не надо, а просто начинать фиксировать наши быдластые артикуляционные выбросы, оформляя их документально в виде отчетности.

Я предлагаю начать опрос всех нас немедля в приятной для всех обстановке, заказав банкетный зал, где каждый тостующий под запись раскроит свое видение проблемы личной упертости, отвечая по ходу на вопросы. Затем мы суммируем выступления, проанализируем, выявим тенденции и как пролог к художественному произведению, отправим заказчику. С тем же курьером передадим отчет о понесенных затратах и закажем перевод новой суммы денег.

Еще в процессе выступления раздавались одобрительные стоны, переходящие в восторженное гудение – потрясающе, гениально, немедленно вперед.

Когда заведующий кафедры, успокаивая ученый совет, сказал что надо подумать – все дружно, чего никогда не бывало, возразили ему: " Что думать, надо голосовать". Кто – то крикнул: "Кто за?" Поднялся лес рук. "Кто против?" – Нет. "Воздержавшиеся?" Один – председатель, который уже не вел собрание. Оно полным ходом голосовало, выбирая руководителя темы и финансового распорядителя.

Завкафедрой с нескрываемой улыбкой наблюдал за происходящим и когда организационные страсти стихли и вновь испеченный начфин потребовал передачу кассы – все повернулись к нему.

– Ну и что голуби мои? – сказал он, блуждая взглядом по разгоряченным лицам, – хотите демократического распоряжения деньгами? А вы подумали – почему деньги перевели именно мне, а не организации? Что с этих денег они желают иметь маржу и им нужно доверенное лицо, чтобы это обеспечить?

В зале повисла гнетущая тишина. С лиц спала восторженность прекрасного будущего, пока не раздался тихий голос Пивоварова.

– Я думаю, что это не отмывание денег и не пиление бюджетных средств. Этим они успешно занимаются через психологический центр, который возглавляет уважаемый Евгений Борисович или фонд под его руководством, где числятся как и в центре его многочисленные чада. От них кроме прокрутки бобла толку нет, а им ради сохранения жизни себе и своим близким нужны мозги, что бы, не нарушая сон зверя – мужика, ориентироваться – когда у быдла кончится терпение. Вот они, хорохорясь еще, и обращаются к нам напрямую.

– Ну, знаете дорогие,– прервал его заведующий кафедры, – с такой оценкой происходящего я приму сторону Михаила Ивановича и откажусь от темы.

– Ну, это вы не вправе, – подал реплику Стогов, продолжив, – обратились не к вам, а ученым котам – это им решать. А они постановили принять на себя великий труд и заработать где какую копейку. Нельзя, ни как нельзя наступать в нашем уголовно-феодальном капитализме на финансовые интересы личности иначе она пойдет на крайние меры. Передаст документы Новальному, а он раскрутит всех ваших заказчиков по центру и фонду, да и вам тогда не баллотироваться в академики.

– Кстати,– прервал его председатель, – куда делась письмо?

– Вы же его отдали адресату – котам, а они ученые. Они взяли и выискивают в нем свои преференции. Нельзя, никак нельзя лишать коллектив работы. Видите, какие у них злые глаза, когда покусились только на виртуальную конфетку?

Давайте сосать ее вместе. Оставайтесь с нами, нашим руководителем темы и личным ее финансистом. Думается, что кафедральный порыв что– то менять только повредит нашему прокорму.

А мы со стороны актива ученых котов обязуемся приложить максимум усилий, что бы с вас по этой тематике не упал ни один волосок.

Так что, Евгений Борисович – заказываем банкетный зал?

По мере изложения мысли мрачное лицо председателя светлело, а в конце и вообще расцвело в улыбке.

– Друзья мои, – сказал он,– я рад вашему поручению – возглавить эту работу и быть желобком в финансовом ручейке этого прекрасного гранта. Желаю всем нам успехов. Как раньше говаривалось – наши цели ясны, задачи определены – за работу товарищи.

Иван Романович! Организовывайте банкетный зал.

В ресторан добирались на шести такси заказанных Иваном Романовичем.

Доцент Зайцев, маявшийся между двух дам просил прощение за мешающий всем пульман – портфель захваченный для упаковки недоеденного со стола, дабы порадовать домочадцев. Те набросились на него с претензией об утаивании прекрасной идеи. Они бы тоже взяли кошелки.

Успокоил всех Стогов с переднего кресла, сообщив, что ему как непьющему гостритику поручено расплачиваться за банкет и предъявив плотную пачку денег, заявил, что каждому члену будет подготовлен рестораном пакет продуктового заказа.

И вдруг суча носом воздух от портфеля-помойки потребовал выбросить его в окно, передав компенсацию Зайцеву в две пятитысячные купюры. Проехав квартал, женщины вновь обвинили Зайцева, что он не надоумил их взять сумки, которые они с удовольствием бы выбросили за десять тысяч. И опять их укоротил благодетель со штурманского места, выдав каждой испрашиваемую сумму.

Упокоив полученное, женщины возбуждено и радостно защебетали, целуя в щечки Зайцева, создавшего счастливую причинно– следственную связь.

Ресторан был шикарен. Золото, люстры, зеркала, туалеты полированной нержавейки, светодиодное освещение, приятнейший тонкий запах соцветий. Все это обволокло членов ученого совета, не мешкая рассевшихся за столом на заранее отведенные табличками места.

Открыл вечер руководитель кафедры, который хотел сказать пространную речь, но осознав, что не сможет противостоять дружному стуку столовых приборов, объявил о начале работы выездного заседания ученого совета и пригласил всех поднять бокалы за мозговой центр коллектива.

Когда первая волна голода была утолена, слово у председательствующего попросил Пивоваров. Он сказал, что прежде чем пустится во все тяжкие за столь прекрасным столом, заседающие должны осознать, что успех этого исследования находится в области познания человека, а точнее самого себя и каждый до десятого тоста обязан заполнить тестовый опросник лежащий у него под кружевной салфеткой. Тесты безымянные. Можно писать что хочешь, однако выступающим – тостующим желательно придерживаться обсуждаемой темы.

– Информацию о положении в экономике страны,– продолжал он, – мы получаем из двух источников. Первый это телевидение, второй – цифры, пялящиеся на нас с торговых прилавков, жировок за свет, газ и другие коммунальные услуги? Кто доверяет первому каналу – прошу поднять руки. Оценив соотношение голосовавших – он резюмировал: " Пятьдесят на пятьдесят. Так и запишем. А теперь, вздрогнем по второй перед заполнением ответа на первый вопрос в вашем списке " – и поднял бокал.

Все, не переставая жевать, кося глазами в опросник читали – Как бы вы поступили с отцом или мужем который "тащит из семьи"? С двумя предлагаемыми ответами: а – прогнали и б – терпели.

Следующим взял слово Никонов.

– Почему нас никто не любит? – говорил он, – что мы натворили и творим такое, что в двадцатом веке только во второй мировой войне мы потеряли сорок два миллиона человек притом что Германия, которую колотили со всех сторон – около семи миллионов, Америка – около пятисот тысяч, Англия – около четырехсот тысяч человек? А до этого, за период большевистского террора, Россия поимела еще двадцать миллионов жертв.

Или второй необъяснимый факт. Как в самой богатой ископаемыми стране мира получаемая доля населением страны на единицу их добычи самая низкая?

Статистика, под бравурные марши власти фиксирует вымирание населения, что определяется как скрытый геноцид нации.

Более того – россиянин не может осмыслить, что с ним произошло в двадцатом и происходит в двадцать первом веке. Бог отнял у народа разум? То есть мы должны дать ответ – кто мы и что с нами не так. И когда поймем – получим прогноз на не прогнозируемые наши действия.

А пока выпьем по третьей и ответим на второй вопрос. Я его вам сейчас зачитаю: – Броситесь ли вы на бандита, если он, угрожая ножом, начнет насиловать вашу дочь? Или вы посоветуете ей расслабится и потерпеть пока он увянет?

– Надо отвлечь негодяя дискуссией. Бежать в милицию. Зачем бежать можно позвонить, – неслось с мест.

После второй переменны блюд Стогов польщенный включением в процесс финансирования этого мероприятия, предупредил, что для получения в конце вечера продуктового заказа и средств на такси каждый член обязан сдать опросник подписанный и в аккуратно заполненном виде.

– И никакой анонимности,– нажимал он,– каждый едок завизирует ведомость списания средств с аванса темы, иначе нарушитель автоматически будет вымаран из темного гранта и выпорот физически.

– Как это, как это? – забеспокоились за столом.

– Я нанял скорую медицинскую бригаду для промывки желудков иначемыслищим, – улыбался Стогов. – Ну, теперь по работе.

Прошу ответить на третий вопрос, прежде чем выпить по четвертой. Зачитываю: – Напишите цифрами. При каких критических тарифах и ценах вы пойдете под дубинки Росгвардии?

Когда стало замирать движение рук над блюдами, поднялся самый молчаливый член ученого совета Молчунов начавший издалека: " Чтобы понять общество надо рассматривать его как положительные и отрицательные заряды изучая их массы, скорости движения, потенциальные возможности. Особенно важны в этом хаосе – действия положительно заряженных к власти частиц. Как и сколько они будут противостоять оппонентам? Этим и определится порог устойчивости существующей социальной конструкции.

К сожалению, мы не имеем возможности проинтервьюировать особь положительной среды.

– Как не имеем, а Евгений Борисович? – поднялся Белоусов, – он типичный представитель положительных частиц и как никто другой мог бы нам поведать природу этих зарядов. Это же он засланный к нам казачок из администрации президента паразитирует на кафедре уже пять лет.

По столу прошел возмущенный ропот: "Прекрати Василий Родионович. За хлеб солью, на халяву – имей совесть. Потерпеть до "посошка" не можешь?"

– Цыц, смерды, – повысил он голос,– у нас с вами научное изыскание. Я в глаза ему вещаю истину, а вы за глаза его поносите.

Так я продолжу о Борисыче. Ну, цену его учености мы знаем. Ни одной самостоятельной работы по дисциплине. Но его организаторские способности колоссальны. Скольким статьям и книгам наших он дал свет? Безусловно, к каждой

работе он примазался. У него в содружестве оказалось более двадцати ученых трудов рассматриваемых сей час как багаж в Академию наук.

А что в СССР с этим было справедливей?

Он выбил для кафедры штатные единицы, увеличив вдвое ее численность. Да. Под фиктивное устройство своих домочадцев на должности. Но деньги – зарплату от мертвых душ он разделил между вами козлами.

Конечно, он на кафедре не бывает неделями. Скачет по балам да конгрессам, а мы, потея, обеспечиваем учебный процесс. Но каждого из мозговиков берет с собой и не только чтобы отчеты за него катали, но и чтобы приобщались к международной жизни – фуршетам, тарталеткам, шампанскому.

Он почти узаконил кафедральный ученый совет.

Скажите честно. Кто бы из вас отказался от такой удачи свалившейся на него? Никто. Но только все вы, за редким исключением, стяжали бы и топтали нас по полной программе и мы не жевали бы сейчас рябчика и ананасы.

Так что в этом всероссийском дерме мы выглядим под его началом не так уж плохо, кроме Зайцева конечно. Но он сам виноват, что расплодился как кролик.

И последнее. Эта тема меня подвигла на следующие размышления.

Хорошо, если скинув это ворье, к власти придет сегодняшняя оппозиция. Одна шпана выметит из всех щелей другую, отправив их на старые квартиры в Питер. Зато эти новые демагоги не будут разрушать существующую систему, потому что они не способны создать новую. А вот если придет бригада, которая ставит цифру выше слова, она преобразует высшею школу в исследовательскую, передав функцию обучения компьютеру. Дипломы, сдавшему курс, будем вручать не мы, а отраслевые управления после его пятилетней работы по специальности.

Ваши книги – протухнут сами по себе и ваш умовыпендреж окажется в заднице. Нас ликвидируют как класс.

Так давайте выпьем за здоровье нашего Евгения Борисовича пожелаем ему и всем нам крепится перед грядущем коллапсом, а заодно ответим на очередной вопрос, который звучит так – чем вы готовы пожертвовать ради своего внутреннего спокойствия? Варианты – благополучием детей, совестью, честью и дальше по списку.

Когда закусочная пауза пошла на убыль, поднялся заведующий кафедрой и сказал: "Друзья мои! Со всем, что было озвучено предыдущими ораторами – я полностью согласен. Но чтобы вы поняли мою следующую мысль – позволю себе пять минут саморекламы.

Получив диплом инженера, я пошел на завод, а не в НИИ, административные органы, учебные и проектные организации, куда рвались все в то время.

Увлекаясь байдарками, горными лыжами и желая иметь для этого дополнительно положенный отпуск учащегося поступил на заочный экономический факультет и закончил его, параллельно пройдя путь на производстве от должности мастера, до замначальника конструкторского бюро с двадцатью патентами на изобретения.

Занимаясь промышленностью в плановых органах страны как то легко написалась кандидатская диссертация по экономики производства и сложился огромный задел на докторскую, но работа во всесоюзном промышленном объединении не способствовала стяжанию научных лавров.

Когда развалился Советский Союз, я вернулся на родной завод в должность замдиректора. А когда режим убил завод, я занялся извозом, затем челночеством. Открыл сеть палаток и одновременно сброшюровал и успешно защитил докторскую диссертацию. Потом снесли бульдозером палатки и я волей моего племянника, шестерящего в команде премьера, был определен курировать центр с фондом и работать с вами на жалкой должности с убогой зарплатой.

Так что, к сожалению, я не смогу вам озвучить позиции олигарха. Я технарь, как говорят до мозга костей. А техника это мир где законы природы регламентированы нормами и правилами, допусками и посадками, рецептурами и составами по которым должны изготовляться материалы, осуществляться строительство, создаваться машины, – нарушение которых является диверсией и преследуется законом.

Особое место в ней занимает организация и управление процессом производства, в котором завязаны целые отрасли и требуют инженерных знаний, разума и предыдущего активного опыта.

И вот в одночасье в России, опять большевиками, уничтожена целая галактика с заводами, фабрикам, управлением, снабжением, с кооперативными связями, созданными предыдущем поколением.

А когда мы вновь стали угрозой мировому сообществу и перед нашим носом захлопнули двери заграничных технологий – власть на индустриальном пепелище заорала об импорта замещении, увеличивая не капитальные вложения в него, а отток волюты из страны.

С приходом капиталистической банковской системы стало ясно, что экономика делиться на прикладную и блудливую. То есть одна обслуживает тружеников, а другая, навязанная обществу, паразитов – банкиров, биржевиков, рантье и прочих.

Когда, по несчастью, я окунулся в нашу с вами стихию то обнаружил что социология, политология и иже с ними сплошь лукавые дисциплины с родству проклятым коммунистическим догмам, только еще позорнее – потому что они не от убеждений, а за подачки вороватых правителей.

– А зачем вы тогда занимаетесь этим? – спросил кто то.

– Вопрос закономерен, но должен быть расширен до – зачем я ношусь с популяризацией деятельности нашей кафедры и зачем пытаюсь попасть в академики при таком моем оценочном суждении своего трудоприложения?

Дело в том, что кафедра состоит из дееспособных людей, талант и самооценку которых надо поддерживать и развивать, иначе они зачахнут как и все в этой большевистско – уголовной России.

Вы лучшие из всех гуманитарных кафедр нашего образования, но вам приходится копаться в мусоре и плодить из него мелкотравчатость. И прав Белоусов! С приходом во власть толковых людей наша дисциплина канет в лето, а вот думающие и активные специалисты должны стать полезными другой системе.

Революционеры, придя к власти, придушив православие, пытались заполнить образовавшийся вакуум Агитпропом – не получилось. Они же, приняв в девяностом году ценности капитализма, разогнав Агитпроп, вновь заполнили вакуум православием. Результат оказался аморально – криминальный. Взятки, оброки, поборы стали нормой во всех государственных и общественных структурах. Воровство, хамство как эпидемия победили и царствуют на бытовом уровне.

Международный терроризм пророс на несоблюдении нравственных положений и социальной несправедливости. Реакция распада общества наблюдается во всем мире. Ни одна религия не может препятствовать ей, а в ряде стран сама способствует тирании зла.

Преподнесенный нам россиянам двадцатипятилетний урок показывает, что без идеологии вечных истин и принудительному следованию им в России – не обойтись.

Очевидно, для предотвращения гибели нации необходимо создать властную структуру, охраняющую человеколюбивую мораль, защищающую нравственность и духовность. Поэтому диктатуру высокой морали необходимо вписать в систему сдержек и противовесов власти.

Вот я и предлагаю вам социологам взять на себя труд прорисовать такую структуру в новой грядущей формации. Изложить систему ценностей, а к ней разработать допуски и посадки, то есть предельные параметры, нормы и правила, нарушение которых преследовались бы независимым от власти институтом, возглавляемым уважаемыми старейшинами нации. Ни одна социальная процедура не должна миновать ока этой организации. Более того она должна стать доминирующей в нашей жизни, приобрести идеологическое содержание, если хотите религиозность, построенной на существующих законах природы – гравитации, первого закона термодинамики, законов – Паскаля, Ома, Фарадея и так далее. Смогли же ученые коты создать на бредовой идеи коммунизма науку марксизм – ленинизм. А мы предложим нашему угрюмому населению систему поклонения космической силе, которая после жизни отправит вас в райские дали млечного пути или же поглотит адовой черной дырой. Ну, эта шутка.

А теперь проясню вам свое желание попасть в академики. Я хочу понять, находясь внутри Академии наук – что это за загадочная организация? Кладбище слонов или же закрытый клуб джентльменов на отшибе, паразитирующих за народные деньги.

Может это она должна, своей гуманитарной частью, определять и выстраивать наши моральные устои, духовные требы и нравственные понятия? Может на ее базе и сотворить новое вероисповедание на научной основе?

Давайте пофантазируем на эту тему, все равно никто не угадает час восстания народа, а тема нравственности крайне злободневна особенно для вас социологов.

Виталий Аркадьевич! Вижу вы желаете повиртуозить мозговыми извилинами? Прошу вас.

– Я вам доложу дорогие соотечественники, – начал Пискунов, – что предложение архи интересное. Создать на фундаменте научных достижений, имеющихся артефактах и доказательств, а не на мифологии, враках и измышлениях, новую религию, цель которой не поддержание штанов правителя, а внедрение в напрочь развращенное общество высокую мораль, нравственность и духовность. Это нечто!

Выстроить по аналогии с евангелием правила жизнипроживания то есть кодекс поведения человека и придать ему обязательный характер. Это кое-что!

Конечно, в конструкции новой религии доминирующим является карающий аспект, в образе пятой власти – сберегающей нравственность на государственном уровне. Она же преследует отступников и противников, и самое главное препятствует проникновению во власть безнравственных людей.

Одновременно следует не допустить, чтобы Сила превратилась в тиранию. Очевидны конституционные ограничения Пятой власти.

Каким кругом вопросов должна заниматься социология, создавая новое жизниполагание? Какой допуск возможен в том или ином случае и после чего должны начинаться посадки? Как, например, определить меру крайнего потребительства материальных благ и где предел аморального поступка, после которого невозможно человеку руководить коллективом?

Ум искрит и зашкаливает, а здесь еще и стол роскошный мыслить не дает.

Короче – надо думать. Однако я полагаю, что этой теме можно бескорыстно посвятить всю свою жизнь.

– Спасибо Виталий Аркадьевич, – продолжил ведущий, – я предлагаю начать с изучения причины износа общественной системы приведшей к поломке машины, то бишь страны.

В технике, когда рушится механика, инженеры проводят мозговую атаку, определяя причину, приведшую к ее разрушению. В нашем социальном случае анализ показывает, что человек как функция общественной жизни имеет дефект, образовавшийся и стабилизировавшийся во лжи и терроре, которые уже сто лет инициирует власть. Поэтому общество должно убрать эти две причины.

Целесообразно рассмотреть варианты борьбы Нравственной силы или Пятой власти, как угодно называйте, с этим злом, проанализировав его современный облик.

Борис Иосифович, не обозначите ли вы ваши предпочтения.

– Ну, я даже не знаю,– начал Шмундин, – ждемс горячее...

Его прервал вскочивший Стогов, хлопая в ладоши, приказал официантам готовить с пылу – жару перемену блюд. Затем весело предложил страждущим выбор – индейку с белыми грибами, телятину по вавилонски или осетрину на углях.

– А можно каждое попробовать? – взмолился Зайцев.

– Вам сегодня все можно, – закончил свой отступ Стогов, поклонившись стоящему в ожидании Шмундину.

– Перейдем к нашим баранам, – начал, собираясь с мыслями Шмундин ...

– Только не касаясь личностей, – смеялись за столом.

– Я имею ввиду упомянутые, уважаемым Евгением Борисовичем террор и лож. Первый присутствует почти во всех плоскостях нашей жизни. Налицо коммунальный террор давящий нас ценами на газ, электричество, бензин и это в нефтедобывающей стране. За горло схватили цены на продукты питания, все виды транспорта, налоги на движимое и не движимое.

Судебный террор. Могу сказать одно. Счастлив тот, кто не имеет с судом дела, и горе прикоснувшемуся к нему. Я уж не говорю о тюремных сроках граждан – только за выход с протестом на улицу.

Административный террор. В период разрухи государство призывало народ для спасения страны начать частное предпринимательство. Поощряло строить павильоны, а когда они стали мешать бизнесу чиновников снесли личную собственность, обанкротив обманутых властью предпринимателей.

Теперь о лжи. Эта зловонная среда, в которой мы живем, пропитана на бытовом уровне враньем, переходящим в лож, затем в обман, потом в мошенничество и воровство, а на государственном – в политику для грабежа и эксплуатации народа.

Задайте себе вопрос – почему мы не умея ни чего, всем советуем – что и как надо делать? Не зная куда идти – всем указываем дорогу? Живя в омерзении – врем себе и всем , что все хорошо?

И если рассмотреть этот процесс – поймем что мы пришли в такое гнетущее состояние из– за развала личности, которой полностью завладело начальство, а не разум. И мы в порядке возмещения этого опустошения – врем, врем и врем, создавая видимость своей дееспособности. То есть получается, что борьбу с ложью и обманом надо начинать с нашего с вами вранья.

– И как быть с этим? – обратился Шмундин к пирующим.

– Драть, драть и драть, – ответили под хохот присутствующие и Шмундин, обижено понурив взор, опустился к заботливо наполненной яствами тарелке.

Вдруг в центральном зале заиграл оркестр, наполнив души присутствующих великолепной музыкой Поля Моруа и люди с лицами избыточного счастья, стали подниматься из– за стола улыбаясь друг другу, чтобы в интерьерных закоулках начать формировать междусобойчики – поющие Окуджаву, обсуждающие новую идею и смакующие возрастные хвори.