Текст книги "Меж двух мгновений Вечности (часть первая и вторая) (СИ)"

Автор книги: Владимир Карман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Ещё раз поднялся к себе в комнату, натянул антиграв-жилет. Вернулся к подозрительному месту и включил прибор. Потом совместил на вращающемся диске стрелку с аккуратно подписанной от руки цифрой "пять", сбрасывая свой вес с девяноста килограммов до восемнадцати, и, сильно оттолкнувшись здоровой ногой, взмыл вверх. Ухватился за сук, резко качнулся и отпустил руки. Перед ним серебрился росистый луг. Матово-чистый, как затуманенное зеркало. Если он на антиграве, то первый след будет метров через десять. Так и есть – примятость темнела именно на таком расстоянии. Маячить у стены не стоило: возможно, он как раз сейчас высматривает, а то и выцеливает его из-за вон тех кустиков. Крот, оберегая ноги, сделал недлинный прыжок, еще раз толкнулся и, развернувшись в воздухе, словно ныряя в воду, мягко приземлился на руки. Потом, толкнувшись руками, пролетел низко над землей, и поднялся, укрываясь за деревом. Выждал, осматриваясь. Тихо. Кошкой вскарабкался по стволу до удобной ветки, устроился так, чтобы не выдать себя, достал спец-очки, и ещё раз всмотрелся в зелёнку уже с пятикратным приближением. За кустами, которые его насторожили, никого не было. Но трава рядом с ними была примята. Цепляясь за ветви, как орангутанг, соскользнул вниз. Подошёл к кустам и осмотрел землю за ними и нашёл небольшой обрывок колбасной обертки. Ох и сильно голодный был, паразит, раз набросился на еду, не отходя от дома. Крот высмотрел ещё один след, определил направление и вышел на берег чистого, веселого ручья. На том берегу, начинался хвойный лес. Туда соваться пока не стоило. А вот осмотреть этот берег следовало. Он прошел вниз по течению и нашел-таки. На металлической пластине, уложенной на небольшом песчаном скосе, обустроенном для купания, четко отпечатались следы мокрых босых ноги. Человеческих. Железо было холодным, но следы уже начали подсыхать. Крот примерился, приложив рядом с отпечатком свой ботинок. Сорок второго, примерно, размера нога. Как и у него. Отпечатки были красивые: резкие, с большой выемкой. Несомненно, принадлежали они человеку молодому. И почему-то показались они Кроту знакомыми. Вроде как где-то видел уже такие же. На песке, чуть поодаль, – рубчатый след ботинка – соступил случайно с поросшей травой полянки. По цвету потревоженного песка нашёл место, где преследуемый спрятал туго скрученный фантик от шоколадной конфеты. Кто-то явно не желал быть обнаруженным. Зачем разулся? Перешёл вброд на тот берег? Мог бы и перепрыгнуть. Неужели купался? Крот осмотрелся ещё раз. Похоже на то – следы на песке. Хотя, кто знает, чьи они. Может быть, и свои натолкли вчера или раньше. Но куда он мог деться? Где-то поблизости, надо бы свериться с планом, силовой купол. За купол, он в любом случае, не уйдёт, а в лес одному соваться нечего. К тому же, несмотря на почти пятикратный сброс веса, начала ныть нога.

Он вернулся в дом, по пути обдумывая варианты. Что-то здесь не сходилось. Если это уцелевший при аварии бэр, то откуда у него человеческие ступни? Да и в склонностях к водным процедурам бибики раньше замечены не были. Если кто-то из местных, то откуда у него антигравитатор? До вчерашнего дня на территории базы не было ни одного. Надо проверить те, что они спрятали на складе спецназа. Хотя... Ну какой спецназовец полезет к командиру подразделения воровать колбасу? Черт-те что. А лесок прошерстить стоит немедленно.

Глава седьмая

В дом он прошёл через калитку. Заспанный дневальный, вышедший открыть засов, в удивлении вытаращил на него глаза. Опомнившись, козырнул.

– Ну и где твой штык-нож, боец? – спросил Крот.

Тот растерянно посмотрел на пустые ножны. Вздохнул.

– Напарник вернулся?

Дневальный потупился. И опять вздохнул.

– Закрывай и пошли со мной.

Дневальный задвинул щеколду и, стараясь не стучать каблуками, пошел следом.

Крот не стал расспрашивать его о ночных наблюдениях: вряд ли парень что-то слышал. Если бы слышал – не заснул. Подумал, не провести ли воспитательную беседу, но отказался от этой мысли, поскольку не знал, как это делается, молча вернул ему штык, который тот принял с радостным удивлением. Спросил: "Ты всё понял?". Получив утвердительный ответ, отправил его на пост. Потом еще раз, не зная на что надеется, пошарил в холодильнике, чертыхнулся и стал бриться.

Через полчаса был у спецназовцев. Полупанов спал одетым на резервной койке. Крот не велел его будить, спросил у дежурного чаю, журнал проведения занятий, книгу движения сотрудников. Сначала взялся за книгу и, с удовольствием прихлебывая крепкий напиток, просмотрел записи, относящиеся к последним трем дням. Учёт вёлся аккуратно. Сегодня утром из расположения, если верить книге, никто не выходил. Пролистал журнал. Ну, в общем-то стандартное расписание. Стрельбы, марш-броски, вождение транспортных средств, рукопашка, заинтересовался темой "Использованием нестандартных средств защиты и нападения", но кроме названия об этом странном предмете ничего не узнал. Когда уже заканчивал, в кабинет, потягиваясь, вошел Полупанов. Собрался было докладывать, но Крот махнул рукой, мол, не на плацу.

– У меня кофий есть, – сообщил Полупанов, – хороший кофий.

– Раньше надо было кофе предлагать, – засмеялся Крот. – Проспал начальство, теперь кофием не откупишься.

– Имеется, чем откупиться...

– Как-нибудь потом. Давай карту.

Он нашел участок леса, прилегающий к особнячку.

– Этот участок смотрели?

– Нет. За горожу не выходили. На завтра намечено.

– У тебя свободные люди есть?

– Отдыхающая смена.

– Мне бы толкового напарника. Тут, видишь какое дело... Короче, сегодня ночью кто-то вокруг меня ходил.

– Вокруг дома?

– Внутри дома, вокруг меня. Странно ходил. И странно ушёл.

Полупанов смотрел серьезно, слушал внимательно.

– Короче, искал этот кто-то явно меня. Нашёл, но не тронул, а забрал колбасу и смылся.

– Колбасу?!

– Не только. Всё из холодильника вынес. Видно, изголодался. Вот я и думаю, кто бы это мог быть? У вас антиграва есть?

– Только у меня.

Крот не удержался и посмотрел на его ноги. Зря, конечно, посмотрел. Но не посмотреть не мог. Нет. Сорок пятый верный. Гришка перехватил его взгляд.

– Он наследил?

– Да.

– И что?

– Как в том анекдоте про двух бабок: "Ой, Матрена, у меня кто-то ночью все яблоки обтрусил. – Так может студенты? – Нет, следы человеческие". Так вот, следы человеческие. Босая нога и рубчатый след спецназовского ботинка. Полный набор.

Григорий поднялся.

– Ну пошли тогда в ружпарк трофеи смотреть.

Замок в металлическом шкафу, был цел и закрыт, а все антигравы лежали там, где их вчера оставили. Впрочем, в этом Крот и не сомневался.

– Остаюсь я, – сказал Гришка очень серьезно.

– Не остаешься, – засмеялся Крот. – Чтоб я тебе колбасы не дал, если бы ты попросил?

На это Полупанов улыбнулся. Но возразил резонно:

– А может быть, колбаса была только прикрытием? Может быть, я так след путал. Мало ли что мне в доме надо было?

– След путали. Но не колбасой. Кстати, если по следу судить, это скорей я был, чем ты. Те две ноги в одном твоем ботинке поместятся. Давай-ка лучше подумаем, что это за чудо было...

– Не слышал я, чтобы бэры колбасу жрали. И следы... Тем более босой ноги.

– Я же говорю – след человеческий. Но антиграв...

– А может быть, не было антиграва? – Засомневался Григорий.

– Тогда это был очень ловкий человек. Через трехметровый забор перемахнуть. Да ещё с проволочным ограждением. А потом прыжки почти по десять метров делать. Короче, отсюда мы ничего не укумекаем.

– Твой забор я знаю. Его группой взять можно, с поддержкой, а в одиночку... Пошли вдвоём посмотрим. Как раньше. Чего ребят зря тревожить...

– Вдвоём?

– Втроём. Собачку прихватим. Собачка нам поможет.

По пути Крот поинтересовался как бы между прочим:

– У тебя как с жильём?

– Да так... Не очень. Мы с Галкой в общежитии живём. Времянка, считай.

– Детей нет?

– Пока нет.

– Однокомнатной квартиры хватит?

– Вполне. А откуда?

– Мне в хоромах просторно. Куда мне четыре комнаты, не считая подсобок разных? Так что выбирай себе любую и переезжай. А как без квартиры оказался? Командир спецназа все-таки.

– Была квартира. Галка тогда ещё решала: город оставить или меня. – Он невесело усмехнулся. – Я метры и отдал Родику. У него жена беременная была. С ребёнком в общежитии сложновато, опять же – соседям спать надо. Ну, в общем поменялись. А, когда Галка меня выбрала, квартирка тю-тю.

– Не уехала?

– Как видишь.

От железки, на которой Крот утром обнаружил следы, они вброд переправились на другой берег. Полупанов вёл на поводке крупную овчарку, которой предварительно дали вдоволь обнюхать железку и ее окрестности.

– Колбасу ей надо понюхать. Она его по колбасе найдет, – пошутил Крот.

– Колбасу она, найдет, – откликнулся Григорий. – Если тот её ещё не всю съел.

На опушке, как они ни осматривались, следов недавнего пребывания человека не обнаружили. Ни примятой травы, ни мусора, ни отпечатков ботинок. Лес по окраине тоже был не потревожен: все веточки целы, лесная подстилка не примята. Однако собака уверенно нырнула в подлесок и потянула их за собой. Она шла нахраписто и азартно, но вскоре стала сбавлять темп. И понятно: двигаться стало заметно трудней: воздух сгущался и наконец стал вязким, как кисель. Они остановились.

– Купол, – сказал Полупанов.

– Он что, под купол прошёл? – Крот задумчиво посмотрел на раскрывающуюся перед ним полянку. – Однако...Возвращайся, Гриш, заказывай у дежурного проход и давайте ко мне. Он, как я понимаю, один. Две двойки хватит. А я здесь пока осмотрюсь.

Дождавшись, когда Григорий уйдёт, Крот приблизился к куполу до упора, развернул ладони, словно положив их на отвердевший воздух, закрыл глаза и представил себе тонкую серебристую плетенку. Повел руку вниз меж вертикальных нитей. Скрепляющие их горизонтальные проволочки напрягались и звонко лопались под пальцами. Расчистив путь, с усилием шагнул в образовавшуюся прореху и вылетел наружу.

Следы пребывания Того он нашел сразу: заметил их, еще из-под купола. Возле ближнего дерева хвойная осыпь была потревожена, а дерн в одном месте чуть горбился. За куполом он, видимо, уже не остерегался. Крот аккуратно приподнял пласт – под ним оказалась недавно опустошенная консервная банка, кусок целлофановой обертки. Здесь он отдыхал и поел по-настоящему. Ну что ж, можно отдохнуть и самому. Прикинув, что ждать придется не менее получаса, достал из сумки маскткань, улегся в ложбинке и завернувшись в тонкий, невесомый материал, исчез для мира почти одновременно с тем, как мир исчез для него.

Но точней сказать, мир для него не то, чтобы исчез – он впустил его в свою изнанку. Это очень удобно сочетать сон и разведку. Такое началось у него после первой психоатаки. Тогда его ведомого начисто выбило из колеи, и тот совсем уже было принялся палить, куда попало, а попало бы, не прояви Крот расторопность, главным образом ему в спину. Однако он успел вывернуть оружие за мгновенье до того, как напарник нажал на спусковой крючок. После этого и началось. Сначала разведка во сне, а потом и всё остальное.

Психическая атака применялась инакими с первого боевого контакта и применялась успешно. Чувствительными к воздействию в среднем становилось до 20 процентов из числа подвергшихся нападению. Это очень много. Не все они в такой момент становились опасными для товарищей. Большинство из них впадало в депрессию или билось в истерике. После окончания облучения некоторые сразу же приходили в норму, но были и такие, кого приходилось направлять в госпиталь.

Во время первых столкновений этот вид воздействия был очень эффективен, но потом новичкам перестали выдавать оружие. До первой психоатаки. Таким образом происходил отбор неподдающихся воздействию бойцов. А большинство на психическую интервенцию не велось и даже не ощущало её. Но была и третья, самая малочисленная категория, к которой относился и Крот. На него вмешательство в психику подействовало особым образом. Изменения произошли даже не в нём, а в его отношениях с миром. И объяснить этого он не мог. Да и никто не мог. Впрочем, Крот особо и не распространялся об этом. Ненормальность и есть ненормальность, даже если она благоприятная. Самым решительным и важным отклонением от нормы стали его вещие, или лучше сказать, явные сны. Во время сна словно бы включалась какая-то локационная система, которая фиксировала происходящее вокруг и касающееся его. Вот только сигналы, подаваемые этой системой, далеко не всегда можно было расшифровать, но уже само их наличие было предостережением. Иногда сигналы эти действовали в яви. И выражались они, как правило, в головной боли.

Вот и сейчас, утомленный суматохой последних суток, Крот заснул, и было у этого сна два назначения. Конечно, его сморило, и он просто хотел использовать для сна то время, пока Григ будет ходить за группой. А ещё, что было важней, он хотел осмотреться.

Как только закрыл глаза, сознание тот час отключилось, и он утонул в зыбком видении. Беспорядочное переплетение линий, густые тени, вялая сумятица бликов. В этом месиве явно что-то таилось. Крот, вернее, та его сущность, которая представляла его в сне, чувствовала это, и присматривалась, стараясь выделить из мешанины это что-то. А оно таилось, ускользало, сливаясь с фоном. Но Крот упорно приближался к его основополаганию. И вот он уже рядом. С бешеной скоростью сорвались с места и устремились в одну точку, складываясь в целое части. Но рассмотреть найденное Кроту не удалось. Он проснулся.

Некоторое время лежал, прислушиваясь. Потом осторожно приподнял край маск-накидки. В шагах десяти спиной к нему стоял человек. Молодой, мускулистый, в чёрном шлеме и чёрном же, облегающем спец-костюме с серебристой шашкой антигравитатора на поясе. По тому, как стоял, понятно было: только что приземлился. Прыгнул, скорей всего, из-за тех кустов, верхушки которых все ещё трепетали листвой. Крот откинул маскировочную ткань, рванулся к незнакомцу и охнул от боли: забыл про ногу. Стремительного броска не получилось, и незнакомец, заметив его на несколько мгновений раньше, чем следовало, развернулся, подсел, и отскочил легко, словно ожидал нападения, но Крот не дал ему улететь.

Как всегда, в состоянии боевой сосредоточенности включилось удивительное и непонятно как работающее чувство. Зрение – не зрение, а какое-то визуальное предчувствие, позволяющее ему видеть мир таковым, каким он будет через несколько мгновений. Он увидел, как его противник, выпрыгнув вверх, резко толкнулся ногами о дерево, меняя направление прыжка. Потому и бросился на перехват именно туда, куда нужно. Ухватил его за штанину, и потянул, повернув спиной к себе. Стиснул, сдавливая грудную клетку, жёстко, но аккуратно, чтобы не поломать ребра.

– Ну что, паря, знакомиться будем? – спросил Крот, обезоруживая обмякшего противника и опуская его на землю. Но тот лег не так, как ложатся потерявшие волю к сопротивлению. Внутри его явно затаилась злая сила. Притворным смирением Крота было не обмануть. Он вынул пистолет, направил на пленника, приказал:

– Повернись.

Сказал по-русски. А на каком языке ему еще было говорить? Не на французском же! Пленный его понял. Медленно приподнялся, сел, поднял голову. Крот не видел его лица – оно было закрыто зеркальной пластиной. В этой пластине он видел своё отражение.

– Подними, – приказал Крот. Парень повиновался. Отражение, пропав на мгновенье, тут же вернулось вновь. Вернее, Кроту так показалось в первую секунду. Но это было не отражение. Это было его настоящее лицо. Только... Моложе лет на двадцать. И вот тут Крот, растерялся. Парень, казалось, растерялся тоже. Но опомнился он первым. Не вставая, сильно оттолкнулся ногами от земли и, перемахнув кусты, исчез. Крот мог бы догнать его пулей, но стрелять не стал. Задумчиво посмотрел на примятую траву, потряс головой и шлёпнул себя по колену. Вернувшись к лёжке, подобрал маскнакидку, не спеша сложил почти невесомую ткань и засунул в карман. Из задумчивости его вывел сигнал переговорника. Вызов шёл от летунов.

– Крот, – Ирина назвала его позывной неуверенно, словно позволяя себе фамильярность, – ты вне купола? – Понятно, что ей не привычно с ним вот так. Но радиопереговоры имеют свою специфику. Да и называть крота на "вы" нелепо.

– Так получилось. – Понятно, как она догадались. Пеленг-кольцо.

Голос её окреп, стал деловым, жёстким.

– К тебе движется Колибри. Я вывожу на перехват двойку.

– Отставить, – оборвал её Крот. – Не открывать "окон"! – И добавил спокойней, – данные со спутников смотрели?

– Нет. При чём тут?..

– Где-нибудь, наверняка, висит Дракар. Не отпустят они Колибри без прикрытия. Отставить истребители, – и добавил то, о чем тут же пожалел, – хватит нам двух сожженных.

Она ответила с обидой.

– В воздухе вам не подчиняюсь.

– Операция смешанная. – И смягчил фразу, – Ирина, не надо перехват...

И, недоговорив, повалился наземь, ударив из трофейного бластера, который уже давно держал в готовности, по зарослям, где почувствовал, увидел вторым зрением, злое, опасное присутствие. Яркая вспышка, знакомый высокий длинный вопль, вырывающийся из обожженного тела. В розоватой дымке плыло перед глазами то, чего ещё не случилось. Качнулись ветви и над кустами возник ещё один бэр, выцеливающий в него толстым стволом сетебросателя. В мнимой реальности они выстрелили одновременно, а в настоящей выстрел Крота прозвучал в тот момент, когда голова бэра только показалась над листвой. Вспышка и вновь знакомый, вызывающий ужас и жалость крик, к которому Крот за эти годы так и не смог привыкнуть. Вот он, экипаж пропавшего Селезня. Значит, где-то ещё двое. Раз не стреляют, значит у них установка – взять его живым. Он метался глазами в будущем, выискивая цель. И когда она появилась, он отметил её выстрелом. Бэры не умеют хитрить: крик всегда признак попадания. И ещё они не боятся. Бесстрашны в буквальном смысле слова. Генные инженеры, создавая их, не ставили перед собой задачи уподобить их людям. Было достаточно, чтобы они двигались, нажимали на гашетки, и понимали слова команды.

Крот поднялся на ноги и стал осторожно отступать к защитному куполу. Ударил ещё раз наугад, в показавшуюся подозрительной комбинацию света и тени, но крика не последовало. Когда почувствовал спиной уплотнение воздуха. Вздохнул облегченно. Хотя радоваться было рано. Как еще примет его поле? Некогда ощупывать его и искать прореху в переплетении силовых волн. Но поле приняло. И на прощанье ещё раз выстрелил в неосторожно высунувшегося бэра. Пучок света пробил его насквозь, и тот час пламя с треском охватило квадратную фигуру. Бэр заметался, замахал руками, скукожился и осел, оборвав полукрик-полувизг.

Крот втиснулся в невидимую, но ощутимую до боли среду, добрался до "нулевой отметки", а оттуда его выбросило внутрь купола. Присел отдышаться и дать отдохнуть ноге, и в этот момент полыхнуло. Ударило звонко и ярко. Словно сгусток пламени обрушился с небес. Он непроизвольно закрыл глаза, а когда открыл их, увидел, что, за куполом в том месте, где он только что прошел, чернеет выжженная земля. Четкая линия раздела черного и зеленого проходила по границе действия силового поля. С той стороны огненным вихрем в радиусе не менее пятнадцати метров сожгло траву и листья, обуглило ветви. Дальше на смену черному приходили темно-коричневые, тускло-оранжевые и, наконец, жёлтые цвета. Вяло занималась трава.

– Да, – процедил Крот, – ничего себе сходил за колбаской...

И удивился. Удивился тому, что, вспомнив о колбасе, страшно захотел есть.

Глава восьмая

Дневальный в ответ на его звонок, посмотрел в окошко, открыл калитку и, приставив метлу к стене, почтительно козырнул. В глазах его мелькнуло удивление. Крот, усмехнувшись – да уж видок у командира был ещё тот, – ответил на приветствие и вошёл в дом. Вызвал Григория.

– Ты где? Отставить поиск. Давай ко мне. И поесть чего-нибудь захвати. И камуфляж какой-нибудь, переодеться.

Григорий принес солдатский котелок с борщом, ещё один котелок с картошкой и двумя утопленными в толчёнку котлетами, свёрток с нарезанным чёрным и белым хлебом.

– Так и нёс? – Спросил Крот удивленно.

– Бойца прихватил в солдатской столовой. – Усмехнулся Григорий. – Мне как бы не по чину.

– Будешь?

– Я обедал.

– Ну, тогда ставь чай.

– Уже.

– Что уже?

– Дневальный у себя греет. А другой в буфет за конфетами побежал.

– Раз есть не будешь, иди пока комнату себе подбери, дай пообедать спокойно.

Григорий смотрел дом ровно столько времени, сколько командиру потребовалось на то, чтобы управиться с обедом. Вернулся с шипящим чайником и со вскрытым пластиковым пакетом конфет.

– Дневальных угостил, – кивнул он на прореху в упаковке.

– А давай за встречу, – сказал Крот. – Бери конфеты, и пойдем ко мне наверх. Чай потом попьем.

Он достал из шкафчика хороший коньяк – из подарочного набора, что вручили ему в штабе Форсис во время чествования.

– За везение. Ты знаешь, сегодня я в очередной раз родился.

Чокнулись, и по-русски одним духом опрокинули в себя элитный коньяк.

– Что-то случилось? – Спросил Григорий, аккуратно закусив конфеткой.

– А Стрижич ничего не говорила?

– Да, нет...

У Григория запиликал зуммер приемника.

– Ну, сейчас скажет. Поставь на громкость. Хочу послушать.

– На связи. Здравствуй, Ирина.

– Привет, Григ. У нас ЧП. Атака на шестой сектор.

– А что там?

– Кто! Командир!

– Крот?

– Ну да! Мы как раз говорили с ним. Потом разговор прервался. Тепловой удар. Понимаешь, он был там.

– Постой, какой удар? Откуда?

– С Дракара. Надо высылать поисковую группу. Командование на себя временно взял Седых.

– Почему Седых? – Григорий удивленно посмотрел на Крота.

– Ты не понимаешь, что ли? Командир погиб.

– Да ну тебя. Вот он сидит рядом. Поговори сама.

Крот взял трубку.

– Ирина ..., извините, что доставил вам беспокойство. Так получилось. В общем, я жив и здоров. Мы как раз обсуждаем с Полупановым это происшествие у меня на квартире. Было бы здорово, если бы вы подошли. Есть о чем поговорить. Ну и Седых дайте отбой, освободите его от ответственности.

– Могла бы меня набрать, а не его, – сказал он, выключив трубку. А то сразу власть брать.

– Семейный подряд, – откликнулся Григ весело, – видишь, как подсуетились? Ты ведь ему дважды карьеру поломал! Он на эту должность после пенсионера метил.

– Кто знает, может быть, так было бы для всех лучше. Выбрал комнату?

– Выбрал.

– Ну, так занимай.

– А ты где?

– Мне все равно. Что останется, то и моё.

А вот и наша ведьмочка пожаловала, – сказал Григ через некоторое время, кивнув на окно.

На уровне второго этажа разворачивалась поисково-спасательная капсула "Шмель", в армейском просторечье – авик. Она на пару секунд зависла над землей, а затем мягко опустилась во двор.

– Машина, кстати, твоя по праву, – сообщил Григ, – наследство от бывшего начальника. Видишь, как они её приватизировали? А ты вот на броневичке ездишь.– И, не дожидаясь ответа, крикнул, свесившись через подоконник: – Ира, поднимайся на второй этаж!

Она вошла, как всегда, строгая, подтянутая, но в глазах теплый влажный блеск, а не обычный холодок. Однако собралась, вскинула было руку к виску, но Григорий подошел сзади и сказал тихонько на ухо:

– Переигрываете, майор.

– В самом деле, Ирина Геннадьевна, ну что за церемонии? Присаживайтесь к столу. – Крот поднялся ей навстречу.

Она взглянула на него быстрым, изучающим взглядом и улыбнулась. Да так хорошо улыбнулась, что у Крота даже потеплело на душе.

– Мы переживали за вас, товарищ подполковник. Девочки даже плакали.

– Я даже знаю, кто, – влез Григ.

– Ну вот, уже и оплакали, – засмеялся Крот, – а я жив и здоров. Давайте-ка выпьем за мое здравие коньячку и всё обговорим.

Григорий почти насильно всунул в нежелающие сгибаться пальцы Стрижич чайную кружку – уж извиняй, Ирина Геннадьевна, сервировку бывший владелец всю вывез. – Она уступила и сделала глоток.

– Ну, не уважаешь командира, – начал было Григорий, но Крот движением руки остановил его.

– Переходим к деловой части. Всё равно бы я собрал вас отдельно от остальных, какая разница, где и за каким столом мы обсудим наши дела. Второй день вокруг базы крутятся инакие. До этого они будто бы и не знали о её существовании. Первый вопрос, с чем это связано? Если мы поймём причину, то сможем правильно построить свою тактику. Смотрите, линии маршрутов далеко, больших водоемов рядом нет, значит, база им не помеха, и вдруг за двое суток две атаки, боевое дежурство по периметру. Целый Дракар пригнали. Я пока не спрашиваю ваши соображения, потому что сначала надо сложить всю информацию. Начнём с меня.

Два дня назад я обстрелял акустический контроллер, чтобы запустить автоматику и закрыть небо. Короче, принудительно включить силовую защиту. Не в укор вам, Ирина Геннадьевна будет сказано... А может быть, и в укор.

Стрижич опустила глаза.

– Всё, – отрезал он, – это дело прошлое. Тогда вы ещё были не обстреляны. Теперь началась новая эпоха. Теперь всё будем делать по-настоящему. Я вижу, у вас есть вопросы?

– Да. Как вы узнали, что готовится атака?

– Интуиция. Есть у меня такое качество. После некоторых колебаний, которые чуть было не стоили мне жизни, я решил ей безоговорочно подчиняться. Кстати, а почему вы не закрывали до этого происшествия небо? Это ведь грубое нарушение правил.

– Ну, ведь никогда ничего такого не было...

– Птичек им жалко, – встрял Григорий.

– Каких птичек? – Не понял Крот.

– Обычных, пернатых. Они бьются о купол на лету и разбиваются.

– Да, чуть было не пропустили мы птичку... А как Дракар сегодня не усмотрели?

– У меня же нет замечательной интуиции...

– У вас есть информация из более надежных источников. Например, результаты спутникового наблюдения.

Ирина не ответила. Нахмурилась. Ничего, ей полезно.

– Кстати, что спутники показывают на сей момент?

– Дракар стоит в десятом квадрате, на высоте около девяти тысяч метров. "Колибри" ушло в сторону Холмичей. Кажется, он кого-то забрал на борт. Я пересмотрю видеозапись.

– Хорошо. Теперь по поводу того, как я оказался за куполом... Дело в том, что купол не для всех непроходим. Почему, я не знаю. И давайте говорить на эту тему больше не будем. Ни здесь, ни в других местах. Такая у меня к вам просьба.

– Ничего себе! – Григ даже подскочил.

– Да вы просто волшебник. Интуиция, сверхпроходимость...– Стрижич смотрела на него с интересом.

– Приобщили инакие, – усмехнулся Григ, – хорошо таким боком вышло. Некоторые с катушек съезжают.

– Психоатака... – Поняла Ирина.

– Но давайте к делу. Сегодня ночью на территорию базы проник неизвестный. – Крот замялся, поняв, что все это время говорит каким-то чужим, канцелярским языком. Мысленно махнул рукой и сказал просто, – в общем, в дом ко мне кто-то залез. Походил по этажам, но пока я надевал штаны, очистил холодильник и ушел. Догнать мне его не удалось: я сейчас не спринтер. Мы продолжили поиск с Григом. И выяснили, что ушёл он за купол, сквозь силовую защиту.

– Кто он? – спросила Ирина. – Вы его видели?

– Я нет, – сознался Григ.

– Видел. Сначала след, а потом и самого. Человек это. Молодой человек. Лет двадцати. Даже моложе. Спортивного вида. Ловкий, тренированный. Оружие – лучевой пистолет. Вот этот. Крот выложил лучевик на стол.

Григ сразу схватился за оружие. Присвистнул.

– Под человеческую руку сделано, гашетка под палец. А сам где? Раз ты его обезоружил...

– Ушел на антиграве. Прикинулся умирающим, выбрал момент и ушёл. А я сейчас, как уже сказал, не спринтер.

– Ты упустил?! – Григ смотрел на Крота с некоторым, не то, что недоверием – непониманием.

– Старею, видно, – уклонился от разъяснений Крот. – Я вот думаю, откуда он такой взялся? – Сказал и осёкся, поняв, что чуть не проговорился. Не надо им знать об их сходстве. Во всяком случае, пока.

– Мы ведь десять лет с ними в контакте. – Ирина задумчиво покрутила кокарду на пилотке, – наверняка есть у них уже и человеческая колония. Из пленных. А у тех и дети могли родиться и подрасти.

– Да сколько они там похитили? Самое большое – сотню. – Возразил Григ. Его такой вариант, видимо, совсем не устраивал. И он собирался его оспаривать.

– И что? Мало, чтобы рожать детей? А если они похищали целенаправленно – молодых мужчин и женщин, да, может пару сотен лет, тогда уже народу там накопилось достаточно.

– Все это наши соображения. Нужны факты. Что мы имеем для передачи в центр? В составе вооруженных формирований инаких замечен представитель гуманоидов земного типа? Цель его использования...

– Воровство колбасы, – не удержался Григ.

– Зачем он был здесь? – Ирина продолжала задумчиво теребить кокарду.

– Оторвешь, – предостерег Григ. – Зачем был? Теракт? Вполне. Пробрался в дом, чтобы убить командира. Но он проснулся, злодей услышал движение и не решился напасть.

– Не получается, – возразил Крот. – Колбасу зачем брал? Да и если он диверсант на задании, то будет оснащен всем необходимым. В том числе и питанием. Ну, допустим, я услышал его, и что? Зачем ему было сразу ноги делать? Профессионалу все равно какого убивать – спящего или бодрствующего. Ну, даже, если он получил приказ на отход, до колбасы ли ему было? А ел он её чуть ли не на ходу.

– Значит, был голодным. Может быть, это кто-то из экипажа Селезня? Два дня бродил по лесу. Оголодал... – Предположила Ирина.

– Я тоже думаю, что оголодал. Он не бэр – ничто человеческое ему не чуждо. А где сам Селезень? Сколько в него вмещается?

– Восемь человек вместе с пилотом, – ответила Ирина и тут же поправилась, – восемь персон.

– Четверых я убил. А где же тогда остальные? Улетели или где-то бродят.

– Четверых?! Когда? – Григ вытаращил глаза.

– До того, как они из Дракара шарахнули. Интересно, тела они забрали? Хотя, зачем им мертвые бэры.

– Командир, прикажи послать группу! – лихо вскинулся Григ. Он чувствовал себя уязвленным из-за того, что главные события происходят в обход его. – Оружие соберем.

– Пока Дракар здесь, из-под купола ни шагу! – Отрезал Крот.

– Так ведь далеко он, – попытался возразить Григ.

– Это он от нас далеко, а мы от него близко. Вопрос закрыт. До прилета комиссии никаких вылазок. Лес горит?

– Нет. Сыро. Дожди неделю бушевали. Трава дымит немного, – ответила Ирина, и спросила осторожно, – Я пошлю пожарный модуль, пусть прольет по периметру?

– Ну, пожарный ладно. Заодно и намеренья их проверим.

– Сожжет он его, – сообщил Григ.

– Так ведь Дракар далеко, – напомнила Ирина с ехидцей. И тут же спросила серьезно, – надо так понимать, что купол больше не надежная защита?

– От обстрелов пока надежная, а вот от диверсантов... Григ, людей распиши на подвижные посты. Никаких прочесываний. Ирина Геннадьевна, дайте распоряжение своим техникам забрать со склада все камеры и установить их по периметру и в плохо просматриваемых местах. И ещё, надо прикинуть, как, если придется, уплотнить купол.