Текст книги "Док (СИ)"

Автор книги: Владимир Поселягин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

Дальше понятно, высадили меня, я поблагодарил главу семейства, и те покатили дальше. Навещали родственницу в городе, а я на торговую улицу, тут целый район с лавками и магазинами, можно купить всё, из того что есть в продаже. Первым делом в лавку одежды, где купил чёрную широкополую шляпу. Тут ходить без головного убора не принято, а без волос, лысым, так и неприлично. Удивительно, что та семья согласилась меня подвезти. Сами ведь остановились. Дальше уже нормальные покупки, лёгкую куртку в соседнем магазине с лавкой, что специализировалась по шляпам. Она мне к слову понравилась, как в вестернах. Куртка отлично подходила к моей одежде. Вот после этого посетил трактир и поел плотно. Ох как хотелось. Ничего, дотерпел же. Дальше пошёл к оружейному магазину, я в курсе что не могу купить оружие, это раньше его мог приобрести кто угодно, сейчас только с письменного разрешения губернатора, но в магазине и много чего другого продавалось. Снаряжение для отдыха, охоты и рыбалки. Это то что мне нужно. Тут даже палатки были, включая зимний вариант, хорошо утеплённая, и небольшая печка из толстой жестянки. Времянка, но прогреть палатку сможет, та на десять человек. Новинка продаж. Купил и летнюю палатку, и зимнюю. Даже спальник зимний на пуху нашёл. Большая редкость. Печку понятно тоже взял. Котлы разных размеров походные, даже на пятьдесят литров было, вещей немало, снаряжения. Снасти тоже. Нож свободно приобрёл. Если бы не кошель с злотыми монетами из реки, денег бы точно не хватило на все покупки. Заказал у продавца медвежью шкуру. Подстилки лучше её просто нет, особенно зимой. Тот знал кто может на продажу выдать, завтра привезут.

Я часто выходил с покупками, потом возвращался с пустыми руками и продолжал покупки. По сути спустил всё что было из денег на это. Покинув магазин, по пути снова убрав покупки, нашёл торговца из перекупов и продал то, что нашёл в реке, разное всякое, переведя их в звонкую монету. Потом к ювелиру, продал ему несколько украшений. Тоже неплохая сумма вышла, её хватило снять номер на сутки, и купить запас провизии в галантерейной лавке. В две корзины ушло десяток кругов копчёной колбасы, копчёный окорок, одну большую корзину занял, сала солёного кило десять и несколько кусков копчёной рыбы. Вынес, и вернувшись с пустыми корзинами, докупил зелёного лука, пучок перьев, обычного лука, моркови немного и картошки. Почти мешок. Потом муки, крупы. Шесть заходов, до закрытия лавки посещал. Соль и сахар купил, мёд, разные овощи. Практически всё потратил что было, но запасы сделал, потом сготовлю, поужинал, и в номер прошёл. По моей просьбе согрели воды, помылся с мылом в небольшой бочке. Да уж, сервис. С ностальгией вспоминаю мою платформу с походным домом. Одежду и бельё в стирку отдал. Утром вернут поглаженную.

Под перестук вагонных пар я дремал у окна купе. Четвёртую неделю в этом мире я, и вот уже как неделю стал самозванцем. Первые дни я в Москве провёл, два дня, потом ещё сутки в лесу стоял, готовил разные блюда, как помыл купленные котлы, и наготовил изрядно. И снова в Москву на два дня. Ещё в трактирах покупал пироги, нанял несколько частных хозяек, выдал припасы, и те мне их тоже пекли, с мясом, с рыбой, и сладкие, включая пирожки. На пятый день я купил билет на поезд и покатил в сторону Владивостока, хочу в войне инкогнито поучаствовать. У меня планы эту войну пройти, потом поискать мир с Второй Мировой, её пройти, дальше может и Империалистическую. Развеется вот так хочу. Первичные личные запасы сделал, остальное в пути. Средств на всё также искал в реках. Много там что брошено, продавал в Москве, даже имею небольшой капитал в шесть тысяч рублей ассигнациями, и около двух в золоте. Финансовую независимость желательно иметь. Остальное на покупки потратил. Пяти дней у Москвы хватило чтобы это всё провернуть. Однако, ситуация повернулась немного по-другому и пришлось сойти с поезда в Екатеринбурге десять дней назад.

Когда я ехал в поезде, в четырёхместном купе второго класса, выше не купить, там для дворян. Да и вообще не мне не имеющему документов, покупать что-то серьёзное. Хорошо второй класс удалось найти, пассажир отказался от билета. Ну да ладно. Так я и катил к зоне боевых действий, когда в районе Екатеринбурга вдруг почувствовал, что кто-то умер. Как хрусталь зазвенел. Кстати, такое только целители слышат, да и то дальность невелика. Тут видимо хватило. Другие пассажиры делами занимались, вечер, не обращали на меня внимании, я достал амулет и проверил сканером. Так и узнал, что в тамбуре лежит убитый офицер. Нож в груди. Я его видел, тоже из с Москвы ехал в компании других офицеров. Совсем молодой подпоручик. Видимо этого года выпуска. Быстро покинув купе, я прошёл в тамбур, ох и накурено, и присел у тела того. Он уже был мёртв, душа скоро покинет тело. Положив пальцы на виски погибшего, я быстро просмотрел воспоминания. Не убийство, а самоубийство. Да уж, и чего его такого ранимого в офицерскую школу понесло? Учился в столице ведь, на артиллериста, за государственный кошт. Стыдился тому что беден. Сирота. Девушка его бросила, вот тот и переживал. А ехал на войну. Допереживался, довёл себя и самоубился. Глупая смерть. Предсмертное послание в кармане кителя. А ведь тот по сути помог мне, я могу не как безымянный ехать, а под его видом. И оживлять не буду, тот сам так решил. Вздохнув, я положил тому на виски амулеты скачивания памяти, за пару минут скучилось, даже успел убрать тело в хранилище и стереть кровь, до появления первых курильщиков. Не так и много её натекло. Ночью усыпил соседей погибшего амулетом сонника, и забрал его вещи. А на следующей станции, как раз Екатеринбург был, и сошёл. Пропажу офицера заметили утром, но обнаружив, что вещей нет, решили, что сам сошёл. Тревоги никто не поднимал.

На вокзале я сразу купил билет в вагон второго класса, свободное место только у туалета было, покинул вокзал, и дальше на наёмной пролётке покатил и прочь от города. Лесов тут хватало, ушёл, договорившись что тот приедет забрать меня утром. Сам много ел и менял строение тела под парня. Красивый малый, худощавый, только выше меня на десять сантиметров. Ничего, изменил под него за остаток ночи. Ох и поесть пришлось. Теперь я полная копия тела простого дворянина, из мелкопоместных, Дениса Георгиевича Меньшова. Весь его гардероб, это парадная форма, и две полевых. Кстати, погоны уже были на форме, у моряков вроде ещё эполеты. Тёзку я кремировал. В той форме что он погиб, и нож не тронул. Все документы были в вещах, тут при нём вообще всё, что он имел, хранил в двух сумках и саквояже. Из наличности сто пятьдесят рублей, что тот долго копил. Но форма хорошо пошита. Вот так утром я поел, натянул исподнее, полевую форму, шашку на бок, всё как влитое сидело. Из оружия кроме артиллерийской короткой шашки, был «Наган», в саквояже, там же кобура и пятьдесят патронов. Ну и мелочёвка разная. Вещей у тёзки не так и много. Хороший портной шил форму, мне понравилась, осмотрел себя, и направился к дороге с вещами. Да, всё что нужно из памяти скачал и загрузил на ауру, теперь я знал, почти всё, что знал погибший. Сыграть его смогу. А извозчик уже ждал, я вышел не с той стороны куда ушёл вчера, но с другим внешним видом. Тот вздрогнул, когда я подошёл и спросил:

– Вы кого-то ждёте?

– Заказчика.

– Это парень моих лет в зелёной куртке?

– Да, вашбродь.

– Он на попутной пролётке уехал, разрешил мне вашими услугами воспользоваться. В город вези, в гостиницу получше. У меня вечером поезд.

– Хорошо, вашбродь.

Тот довольно быстро доставил меня к гостинице, высадив, получив свою купюру в пять рублей, сдачу офицеры не берут, я в курсе, и номер нашёлся. Оставил вещи, сам я ранее окунулся в озере, рядом было, после преобразования тела надо, сам поел внизу, завтрак, всё ещё голодной, на первом этаже ресторанчик имелся, потом дальше в пролётку, это другая, швейцар свистнул, и поехал за покупками. Коляску я до вечера нанял. Сначала в лавку с продуктами, стоит с неё начать, пока утро и свежее всё. Закупил шесть корзин. Больше не мог, я в этой форме изрядно привлекаю внимания. Отвёз покупки в номер и потом в оружейный магазин. Я офицер, одно из тех лиц, что может покупать оружие в любом количестве и без разрешения. Дворянский патент и все документы в хранилище, но офицерская книжица при мне, могут попросить. К слову, действительно попросили. Однако и заказ был изрядный. Немецкий карабин «Маузер 98», из шести выбрал лучший. У него отделка сделана прекрасно. Самое главное, к этому оружию в магазине было пять тысяч патронов. Выкупил все. Так и сказал, на войну еду, там патронов мало не бывает. Подсумки к оружию, штык-нож в комплекте шёл. Потом «Маузер 96», пистолет-карабин образа девяносто девятого года. В наличии имелось три обоймы на двадцать патронов к нему. Ну и кобура-приклад. Выкупил их, и шесть сотен патронов, больше не было, не самое ходовое оружие. Купил пистолет «Браунинга» и пять запасных магазинов на семь патронов, и самих патронов почти тысячу. Кобуру, средства чистки. Винтовка «Мосина» была в продаже, но не брал. На месте добуду бесплатно, а вот две тысячи патронов, больше не было к ней, купил. Пришлось вторую пролётку ещё нанимать и вывезти за город, где это всё выгрузили и уехали. Прибрав покупки, я вернулся в город пешком, там снова пролётку остановил и в номер вернулся. До отбытия, чистил всё оружие, снаряжал. Припасы прибрал. Успел закончить. А там дальше доехал до вокзала, хотя и дойти можно было, но офицеры с вещами не ходят, урон чести. Потом посадка, и мы двинули дальше. Я особо не кутил, как другие, в этом поезде тоже офицеры встречались. Хорошо в нашем вагоне всего двое и оба пожилых, спокойными были. Так и ехали. С пересадкой у Байкала, я там тоже прикупил припасов, много что удалось добыть, даже бесплатно. А если проще, украсть со склада, у одного жадного торговца, двадцать тонн свежей пшеничной муки, коей он торговал втридорога. Да и другого хватало интересного, особенно омуль местный, объедение, так и добрался до зоны боевых действий.

Стоит отметить, что я появился в этом мире в середине мая, то-то вода в реке такой холодной была. Сейчас конец июня. Это я к чему, направляли тёзку в Порт-Артур, а именно в Четвёртую Восточно-Сибирскую стрелковую дивизию, что как раз в Артуре и находилась. В этом и проблема. Артур уже отрезали, в поезде разговоры ходили. В газетах об этом было. Могу ошибиться, но вроде именно генерал Фок, что считался одним из предателей, из тех сдали оборону, как раз ею и командовал. Я в книгах читал. В общем, мне кровь из носу нужно добраться до Порт-Артура, и я это сделал, не смотря на то что их отрезали. Да не полное окружение, прорваться можно. Вот когда до полной осады дойдёт, будет сложнее. А прибыли в Мукден, дальше дороги нет. Был полдень, я со всеми покидал вагон. Там уже кто куда. Люди расходились, поезд между прочим сильно сократился и к нему прицепили теплушки с солдатами и с боеприпасами. Спрашивать где тут военная власть я не стал, мне оно не надо, задержат ещё и куда в другое место пошлют. Обратился к городовому:

– Сударь, не подскажите где я могу купить хорошего верхового коня с вьючной?

Тот козырнул, и довольно толково описал где я смогу приобрести всё, что необходимо. Местный китайский торговец ими занимался. Довольно хороших лошадей держал. Также полицейский подтвердил, что дорога перерезана и там идут бои. До Порт-Артура чуть меньше четырёх сотен километров оставалось. Все пролётки уже укатили, свободных нет, нанял китайца, или манджура, поди знай, и тот нёс мои вещи. Я же двигался к лошаднику. Действительно не ошибёшься, два больших амбара и окружённое оградой поле, где послились лошади. Самого торговца не было, убыл за товаром, лошадей хорошо раскупали, особенно русские военные, но был его брат. К сожалению, лучших забрали, остались клячи. Хм, при осаде в котёл пойдут. Мне выбрали лучших из худших, до Артура довезут, дальше продам. Там думаю они в цене будут. Уздечки, попоны и седло тут же купил. С носильщиком расплатился, дальше вещи на лошадей, и не спеша направился по дороге, что тянулась рядом с железной дорогой, в нужную мне сторону. И всем пофиг, раз офицер занимается делами с важным видом, значит, так и надо. Удобно. До конца дня километров тридцать проехал, и это неплохо. Видел встречный эшелон, немногочисленные воинские подразделения, разъезды охраны тыла, в основном из казаков. Те проверяли меня, документы. Узнавали, что в Порт-Артур еду и с нотками сомнения в голосе сообщали, что добраться сложно. Япошки перерезали. Как будто я не знаю. Подтвердил, что в курсе, пообещал быть осторожным и дальше так ехал.

Лошадям тоже отдыхать нужно и поить их, раз в два-три часа ведро уходит на каждую. Я ушёл с дороги и подальше от водоёмов, мне тот лошадник карту продал, и двигался по степям, ночью. Иногда на час другой давая лошадям отдохнуть. Поил. Теперь днём отдыхаю, ночью иду. А вода есть, десять тонн набрал чистейшей, холодной, из лесного озера, где били подземные ручья. Я там у Москвы ещё запас блюд готовил. Лошади на удивление выдержали, когда светать начало, я их помыл, напоил, те сами травку щипали, и оставил пастись, стреножив, сам расстелил шкуру медвежью, раздевшись, я уже поел, не хотел, так что умылся, и накрывшись походным одеялом, оно плотное, вскоре уснул. Тут низина, оврагами всё изрезано, поди найди.

Проснулся я, ещё светло было, до темноты часов семь ждать, ох и палит, надо было тент натянуть. Убрал магией ожоги, обгорели руки и лицо. До окончания дня я успел в двух котелках приготовить супы. Запас пополнял, что потратил в дороге. Однако в основном из той муки, взятой у жадного перекупа, делал лепёшки, пёк. Понятно, что дров вокруг не найдёшь, степи, местные сами сухой навоз используют. А в хранилище было сухой ствол упавшего дерева, прихватил из Подмосковья. Там, где воду набирал. Вот и рубил его, топорик был. Ещё две тонны угля, прихватил на железнодорожной станции, но это НЗ. Почти две сотни лепёшек напёк в запас. Я уже позавтракал, даже пообедал, когда темнеть начало. Вот так свернул лагерь, запряг лошадей, те тоже выспались, и мы двинули дальше. Японцев я так и не видел, места боёв обошёл, хотя глухой рокот канонады слышал. Только на третью ночь пути, половину дороги до Артура думаю прошёл, понял, что тут уже захваченные японцами территории. А обоз на ночной стоянке увидел, как раз полевая дорога, я её пересекал, вот и рассмотрел костёр у дежурной охраны. Не смог пройти мимо, оставил лошадей, всё с себя снял, что бликануть или звякнуть может, и приблизился. Облучил всех сонником, и уже уверенно шагая, изучил что в обозе. Обеспечения тот. Много мешков с рисом, и бочки с рыбой. Немного овощей было. Всё прибрал. Ещё были ящики с патронами к японской винтовке. Подумав, и их забрал, около ста тысяч патронов. С охраны снял двадцать шесть винтовок. Револьверы не брал, там офицер один был, так себе оружие. Было больше винтовок, но эти новенькие, и новой модели. Подсумки тоже не забыл. Вернувшись к лошадям, я сразу дальше покатил. Все японцы были мертвы, оставлять врага живым за спиной? Меня по-другому учили. Это я про боевые базы знаний. Да, в обозе два котла примерно литров на сорок взял. Явно везли в какую часть. Надо будет что сготовить, пока в пути. Да и продолжать печь лепёшки. Я их уже три сотни напёк, но ещё сделаю.

Вот так ночами и шёл, ещё дважды видел японцев, и разъезды, но это уже боевые силы были. Пулемётов у них так и не нашёл. Пушки видел, а я артиллерист, но и всё. Два обоза сжёг с патронами и снарядами, полночи грохотало и на горизонте отсветы были, пока дальше уезжал. Это всё. Так и вышел на разъезд наших казаков. Старший даже двух подчинённых выделил, удивляясь как я добрался, чтобы не заблудился пока к Артур еду. В тех двух японских котлах я тоже сготовил. Помыл их, в одном рис с рыбой, в другом рисовая похлёбка, но уже с мясом. Да, ещё в Москве закупил разные соусы, майонез тоже был, повара в трактирах и ресторанах взбивали, а я забирал. Иначе рис так без соуса есть не вкусно. Пять ночей, и я добрался до места. Понятно, что я мог наткнуться на японцев, но я их видел и объезжал, тут не только ночное зрение, но и кое-что другое. Да, я всё отдал как наследство, а психанул, сказав, что всё отдаю, а слово я держу, и отдал. Однако были амулеты, вот один и использовал. Тот как «глаз» поднимался на высоту километра, и я обозревал окрестности на ходу. Поэтому просто объезжал стоянки. Следующую ночь японцев не видел, но под конец, к утру, встретил своих, и сделал так, чтобы казаки сами на меня вышли. Те усталые откуда-то двигались, видимо ночной бой был, у некоторых повязки. Однако со мной в Артуре не направились, видимо выполнили задания. Двух раненых со мной вахмистр отправил. Я кивнул, обещал присмотреть за ними. Амулет с высоты показывал холмы, там и Порт-Артур, и воды моря. Кое-где виднелись. Километров двадцать осталось. И вот с одной двухчасовой остановкой на отдых у ручья, лошади не выдерживали, снимал и сажал в сёдла раненых я сам, заодно чуть подлечил, быстрее встанут на ноги и вернутся в строй, и в десять часов дня, проехав оборонительные сооружения на холмах, въехал в город. Казаки сразу в госпиталь, их тут свои встретили и сопроводили, а меня к штабу обороны.

Командовал ею генерал Кондратенко, он меня вскоре лично и принял, чем удивил. Я успел переодеться в парадную форму, сапоги начищены, вид уверенный, так что был принят хорошо. Тот опросил как я добрался до них мимо японских подразделений, вот и сообщил, что двигался ночью, японцев не видел. Тот ещё недолго задавал вопросы, и вот что сообщил:

– Я решил отменить ваше направление. Эскадра наша блокирована в бухте и сейчас со многих кораблей снимаются орудия, расчёты пополняют матросами, и офицерами. Вы как в настильной стрельбе с закрытых позиций?

– Лучший на курсе. Не знаю промахов.

– Хорошо, назначаю вас командиром двух орудий в сто двадцать миллиметров. Сейчас их устанавливают на тумбах в тылу Северного форта. Должны закончить в течении недели. Войдёте в подчинение начальника артиллерии Северного форта, я вас познакомлюсь. Официально же вы будет числится за береговой обороной, на береговой батарее, но с командировкой. Просьбы?

Странное решение, но генералу виднее. Видимо морских офицеров не хватало, тот меня воткнул на это место.

– У меня одна полевая форма, другая пришла в не годность, попрошу время построить форму в городе и решить личные вопросы.

– Двух суток хватит?

– Так точно.

– Что ж, идёмте, познакомлю вас с командиром и подчинёнными.

Я ещё больше удивился, но оказалось генералу было нужно на форт по своим делам, вот со свитой на нескольких пролётках и доехал. Я верхом на своём коне, второй за мной. Там познакомился с командиром своим, подполковник Звягинцев, у него под командованием вся артиллерия форта, и с подчинёнными, три десятка матрасов с двумя унтер-офицерами и кондуктором, но он по хозяйству и за питание отвечал. Документы мне уже оформили, всё, я числюсь в местном подразделения, так что получив время, мне уже выделили койку в офицерской землянке, и направился в город. Быстро всё произошло, время три часа дня, но главное, на месте. Там продал лошадей, военные интенданты выкупили с охоткой. Вещи в землянке оставил. Адрес портного мне сообщили, и вот сделал заказ на две полевых формы и шинель. Тот обещал за три дня пошить. Вот через три дня и посещу его. Сапожника нашёл, сделал заказ на сапоги. Этому неделя требовалась. Там не только мой заказ. После этого нанял толмача, и ушёл в корейский жилой район города, там рядом и китайский. К порту прогулялись, купил небольшую одномачтовую джонку. Вполне свежую, китайской постройки, с крытой палубой. А если сдадут Артур, чтобы было на чём уйти к нейтралам. Всё что нужно для неё, потом шестиместную шлюпку с вёслами, ну и обстраивался на джонке до темноты, купчую оформил как надо. Там убрал джонку в хранилище, сам к берегу на лодке, также и её прибрал, и направился к Северному форту, до которого и дошёл за час. В землянке было шесть коек, даже какое-то личное пространство, занавески висели, как комнаты. Я последнюю койку занял, познакомились нормально, никто не спал, обмыли моё назначение, ну и началась служба.

Так та и тянулась, наконец бетонное основание высохло и установили тумбы, потом и пушки. Стрелять запретили, основание ещё сохнет. А мне же таблицу для стрельбы сделать надо, так ответили, будут японцы там и сделаю. Это обещали твёрдо. Я выдал деньги кондуктору, и тот купил у корейцев разных мешков, и вот насыпая земли и песка, обложили ими орудия. А то те стационарные и никакой защиты не имелось. Поучились капониры, орудия в пятидесяти метрах друг от друга стояли. Хоть от осколков убережёт. На метр от земли мешки полукругом у орудий, только проходы оставили с тыла, по два. Матросам такая защита понравилась. Время летало. Наступила середина августа, когда японцы наконец вышли к городу и наступила полная осада. За это время я успел многое, как-то ночью посетил генерала Кондратенко и один из его орденов превратил в амулет-защиты, рунная магия. Там не нужны накопители, они берут энергию вокруг. Да ещё пополняю её вовремя нападения. Силой удара заряжались. Так что надеюсь генерал эту войну переживёт и не случится сдача после его смерти. А вот два других генерала, пострадали. Стессель умер от сердечного приступа в постели, напугав супругу, когда синеть и хрипеть начал. Откачать не смогли. Генерала Фока застрелил японский солдат, его тело нашли на месте обстрела. Я случайно оказался там и застрелил японца из «Нагана». В хранилище хранил тело японца для этого, вот и пригодился. Паника поднялась неслабая. Не только из-за того, что генерала убили, а на территории города японские солдаты шастают. Прочесали всё, но больше никого не нашли. Адмирала Старка хватил удар, парализовало. Хотя он эскадрой уже не командовал, отстранён был.

Не я один наблюдал как движутся японцы, не строем и колонной, опытные, а рассыпанным строем шли. На редуте находился командир форта, а также генерал Кондратенко, тот со свитой наблюдал за приближающимися порядками противника. У другого форта уже началась орудийная пальба, видимо и там японцы появились. Вот и нам был отдан приказ открыть огонь. Для мелкокалиберных пушек, установленных на прямую наводку, дистанция высока, а вот для гаубиц, у форта две батареи, плюс ещё три недавно прибыли в лошадиных упряжках, вполне. Те и дальше бьют. Что по недавно прибывшим, то они усиливали силы сдерживания, иначе японцы раньше бы подошли к укреплениям. Ну и два моих орудия. Я в общей схеме не участвовал, как это не прискорбно, у каждого командира батареи своя корректировка. Я же, глядя в бинокль, это больше для вида, амулетом сверху наблюдал, и сказал стоявшему рядом матросу. Ну не совсем рядом, чуть ниже, чтобы со стороны японцев не видно было:

– Семнадцать, сорок два. Пристрелочный.

Тот тут же замахал флажками, сигнальщиком был. У меня и у обоих командиров орудий были карты, что нарезаны на мелкие квадраты. Я сообщаю квадрат, и те его накрывают. Однако так как орудия не пристреляны, спасибо командиру что запретил открывать огонь, более идиотского приказа и не слышал, я напряжённо ожидал выстрелов, нужно узнать где разорвутся снаряды, внести корректировку, и уже точно накрывать противника. А так как я не один бью, над противником уже видны темные облачка разрывов шрапнели, причём несколько довольно точных. Это работали те батареи, что уже имели опыт боёв и вполне неплохо справлялись с уничтожением противника. Так вот, разрывов хватало и вычислить свои будет сложно, но я постаралась. Да, нашёл, разброс серьёзный, хотя один снаряд раскидал пяток японцев. Пристрелочный, но уже удачный. Дальше я сделал ещё несколько пристрелочных выстрелов, разобрался куда бьют орудия и теперь каждому орудию давал свой квадрат, чтобы снаряды летели в одно место, так площадь накрытия выше. И пошло дело, мы загнали японцев от губительного огня в овраг, в пяти километрах от редута, это была ловушка, и я залп за залпом накрывал их там. Японцы отошли, не выдержав губительного огня, на поле осталось не меньше полтысячи убитых и раненых, и две сотни в овраге, но отсюда это не видно. Те свои орудия подвести не успели, но теперь и по нам будут бить. Я же направился к своим орудиям, нужно правки в прицел внести. Я конечно навострился работать тем что есть, но раз пристрелка в бою происходила, то доделать до конца нужно.

Снарядный голод нам пока не грозил, но командиры просили держать минимальный темп стрельбы, и вести только точный огонь. В этом и дело, когда я увидел ночью, что к японцам подходят обозы, с питанием и боеприпасами, то сразу приказал открыть огонь, и мы довольно точно накрыли. Правда, это разбудило не только наш форт, но и весь город. Командир форта наблюдал как сгорали повозки, видно, что попали, и не стал ругать, но попросил предупреждать о таких огневых налётах по противнику. До конца месяца японцы так и не смогли взять наши укрепления, потеряв немало своих солдат. Да, были минуты тишины, и те забирали раненых и убитых, поэтому запаха особо не было. Ещё плотно работала артиллерия противника, поэтому меня направили на контрбатарейную борьбу, и я выбивал противника, даже на закрытых позициях. Да и видно, что огонь по нам сильно ослаб. За две недели больше семидесяти орудий с расчётами вывел из строя. Японцам очень сильно досаждали мои орудия и те остро желали выбить их. Тем более я уничтожил, был подрыв боеприпасов, две их осадные мортиры. Мы и днём, и ночью открывали огонь, если были интересные цели. Те агентов в городе задействовали и всё чаще их снаряды ложились вокруг моих орудий. Однако я ранее позаботился об этом, амулеты защиты установил на орудия, поэтому стояла магическая защита. Мешки с землёй и песком в клочья, а орудиям и расчётам ничего. Мешки потом меняли на новые. Я сразу бил в ответ и уничтожал тех, кто пытался нас уничтожить. Дальность позволяла. Оказалось, за мной следили, ещё с того первого дня, поэтому было неожиданностью вызов к командиру форта, с сообщением, что я представлен к награде. Орден Святой Анны четвертой степени. Похвалили и отправили воевать дальше. Я не один такой был, из офицеров меня четвёртым наградили. Одному из офицеров награда с надписью «За храбрость», золотое оружие, поднял солдат в контратаку, и откинул противника.

Так и тянулись бои, пару раз я снимал своих матросов, и мы бежали наверх, куда врывались японцы и помогали отбивать редуты. Я так потерял шесть матросов убитыми и семь ранеными. Сам без царапины, стреляя из пистолетов в основном, внося целые опустошения в ряды противника. Если бы я в других местах не был, то смог бы спасти своих погибших матросов, переведя гибель в тяжёлое ранение. Но что есть, то есть. Вот более сотни пехотинцев и казаков, да и матросов, что погибли при мне, я смог на тяжёлое ранение перевезти и их эвакуировали, некоторые уже вернулись в строй, другие ещё лечились. Не везде вместе действовал со своими матросами. Растекаясь по окопам, отбивали укрепления, вот и потерял их. Мне присылали пополнение, и так продолжались бои. В ноябре пришёл приказ о присвоении мне звания поручика и награждении ещё одним орденом, Святого Владимира четвёртой степени с мечами. К слову, я думал, что мы в осаде, получу награды после снятия. Но нет, «клюкву», это орден Святой Анны четвёртой степени, я уже получил, как и документы на него, а чуть позже и на Святого Владимира. Это уже в декабре. Именно в декабре была самая отчаянная попытка взять города. Наш форт не атаковали, у другого бои шли, да такие, что нас сняли с этих укреплений и перевели на другие. Поддержать, усиливая нашу оборону. Воевали как пехота. Потери огромные с обеих сторон, я спасал как мог, больше полутысячи не дал уйти за кромку, но отбились. Кондратенко не погиб, командует. Эта отчаянная попытка в декабре закончилась для японцев провалом и те два месяца больше не пытались атаковать. Некем было, едва хватало сил на наше сдерживание. Тишину только артиллерия нарушала.

В январе тысяча девятьсот пятого, Порт-Артур продолжал держатся в осаде, хотя бои на море давно стихли, а эскадра адмирала Рожественского была в пути. Бои шли на суше, но тоже не активно, японцы по сути использовали всё, им уже не кем было воевать. Впрочем, у нас тоже сил не было, но Кондаретенко собрал порядка батальона, сформировал из солдат и офицеров разных укреплений, и ночью те пошли в атаку. А там и солдат не было, часовые да пулемёты. Бой коротким был и к утру было захвачено не мало трофеев и около сотни пленных. Мы вернули часть укреплений, захваченных японцами. Вот так потихоньку атакуя ночами, то тут, то там, мы и отодвигали японцев от города. Японское командовании это быстро поняло и подкинуло сил. Остановить нас остановили, но и в захвате города те поучаствовать не могли, сил на хватало, только на оборону. Моряки, многих отзывали, спешно приводили корабли в порядок, вводя их в строй. Не все были затоплены и повреждены, и также участвовали в обороне города. Нормально работать осадным мортирам я не дал. К тому моменту я уже командовал батареей осадных мортир в четыре орудия, после гибели прошлого её командира, из обер-офицеров остался один прапорщик. Из береговой обороны меня вернули в дивизию покойного Фока, в отдельный тяжёлый дивизион артиллерийской бригады. Мне обещали дать повышение в чине, но дали только в середине февраля, штабс-капитаном стал, и третий орден получил. Я подкрепления, что нас остановили, серьёзно проредили, и ночами по ним бил. Снаряды ещё были. В этот раз Святого Георгия четвёртой степени. Разродился наградной комитет. Мы хоть и в осаде, но связь иногда была, депеши отправляли миноносцами. Прорывали ночами блокаду. Все награды я заказываю сам у ювелиров, раз документы получил, то можно заказывать. А мортиры образца тысяча восемьсот восемьдесят пятого года в сто пятьдесят два миллиметра, перевозятся лошадиными упряжками и вполне годятся для контрбатарейной борьбы, чем я и занимался, часто меняя позиции, чтобы не накрыли. Одно орудие уже потеряли, до меня, их пять было.

Что по лошадям, то много их ушло в котёл, но моих лошадей не трогали, все понимали насколько важна моя батарея и как японцы несут потери от неё, поэтому подвижность очень важна. Так пролетели февраль, март, апрель и май. Были проблемы с припасами, но тут я вышел на Кондратенко и сообщил что у меня есть знакомый китайский контрабандист, тот готов предоставить некоторые запасы продовольствия и даже патроны к японским пулемётам, их полтора десятка захватили, но боезапаса осталось мизер. Мы уже на одной рыбе жили, кроме моей батареи, там всё время питание по норме шло, так что тот оживился. Патроны тоже были нужны. Платила касса штаба обороны, через меня, и я сообщал в какой постройке припасы складированы, и где патроны, и их тут же забирали. Всё отдал, кроме готовых блюд и пирогов. Наконец снова появился хлеб, в котлах овощи, но больше всего риса с рыбой. Голод отступил, дал нам протянуть побольше. Хотя цинга была, но врачи научили как с ней бороться. Сырую рыбу есть. Корейские и китайские рыбаки не покладая рук работали, чтобы обеспечить ею город и солдат. Там в мае прибыл Рожественский. Наши смогли вывести два броненосца, один броненосный крейсер и один бронепалубный. Это всё что было на ходу. Остальное в стадии ремонта. И да, фарватер наконец расчистили, да и от мин тоже. Бои на море начались, наши и корабли Рожественского благополучно соединились, да те и ждали рядом, согнав сторожевую группу, а мы скучали на суше. Велась только контрбатарейная борьба. Да и она сошла на нет, когда японцы просто вывели свои орудия за дальность моих. Да и дальность у мортир невелика. А на море был генеральный бой, недалеко от корейского Чемульпо, наши встретились с японцами, и начались линейные бои. Как там повернулось не знаю, уже позже узнали подробности, но после четырёхчасового тяжёлого боя, наши все вдруг бросились на японцев. Атаковали. Небывалое дело, даже два тарана было, что вошло в историю. У большей части местных кораблей были тараны на носу, но их не использовали, а тут и до этого дошло. С тяжёлыми потерями, но победили наши, японцы кто на дне, кто бежал, таких не много, два сдались, и наши моряки, победители, дошли до Порт-Артура, и стали входить на рейд. Там канлодка сторожила фарватер.