Текст книги "Школа"

Автор книги: Владимир Поселягин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

Слушая Ишу, я велел позвать ей остальных, и мы приступили завтраку. Как раз на всех хватило. После завтрака, я задумался, возиться с детьми мне не то что не хотелось, изрядно напрягало, но и бросить я их не мог. Значит что? Портал. Через пятнадцать минут, когда тот заработал, отправил вперёд четверых детей, а вот пятого, самого шустрого, пришлось ловить и пинком отправлять следом. Всё, одной проблемой меньше, пусть теперь о них на Тории заботятся, а то у меня даже мысль мелькнула, ножом по горлу – тела в кусты. Но это именно что мелькнула, когда голова стрельнула болью от постоянного шума, что шёл от них. Они же вообще не замолкали за время завтрака, постоянно чирикали что-то.

Собравшись, я запряг коня, разворошил сено, поднял то, что сбросили неудавшиеся воры и, стегнув коня поводьями по крупу, покинул поляну. Волы разошлись по поляне, а двое так вообще стояли у прохода, пришлось разогнать их и выехать на тракт. Тот был оживлён, даже очень. Постоянно мелькали повозки, всадники, ну и шли пешеходы. Троих хорошо рассмотрел. Стегнув коня по крупу, я выехал на дорогу и, заставив набрать скорость, последовал за каретой, что шла в сопровождении шести конников на приличной скорости.

Двигался я по тракту за каретой недолго, и охрана начала напрягаться и мой конь уставать. Карету-то тянули восемь коней, а у меня телегу всего один, хоть и достаточно резвый и молодой, так что часа через два я стал снижать скорость и чуть позже вообще последовал по тракту со скоростью чуть выше пешехода. Пару раз пришлось сворачивать с тракта и поить коня, как это делали многие обладатели подобных животных. Лошади они скотины такие, постоянно пить хотят, особенно в тёплую погоду и когда их щедро эксплуатируют.

За весь день ко мне раз двадцать пытались набиться попутчики, но всех я вежливо посылал на хрен. Патрули тоже часто мелькали, но маркировка помогла, всего лишь сменил одежду на простого трудяги, местную, не Тории, одежду я нашёл в запасах неудавшихся воров, и приоделся, а с телегой и конём поступил проще. Коня остриг более коротко и навёл краской дополнительное светлое пятно на левой бабке, на телеге всего лишь стёр краску, оставив чистые борта, сделав её безликой. Использовал естественно магию, чтобы убрать краску. Вот так вот и ехал.

Обедал я практически на ходу, останавливался всего лишь на полчаса, дав коню мешок овса, трофей с воров, ну и напоил в ручье, сам поел горохового супа, в термосе у меня хранился, но вприкуску с неизменными пирогами. А к вечеру, когда начало темнеть, свернул на просёлочную дорогу.

«Глаз», что постоянно висел надо мной весь день, обнаружил это живописное озеро в стороне, ну а когда я заметил съезд, то просто повернул, решив устроить там себе ночёвку. То, что плетение обнаружат, я уже не опасался, да и не боялся, просто считал, что привлекать к себе внимание это излишне пока для меня. Я изучил все захваченные амулеты и, поудивлявшись магическому гению местного конструктора, сделал защиту, чтобы эти амулеты не видели применяемую мной магию. Сами амулеты были единообразные, что у владельцев обоих обозов, что у старшего уничтоженного мной патруля. Значит и у других должны быть такие же.

До заката оставалось ещё около двух часов, но я решил не спешить, двигаться дальше по королевству, как я уже говорил, особо не торопился, и устроить нормальный лагерь с ночёвкой.

Обиходив коня, то есть, помыв его в озере, напоив и накормив, отпустил стреноженного попастись на зелёном лугу, а сам приступил к созданию лагеря. Сделал навес из материи снятой мной с повозки, где перевозили детей, бросил на землю с телеги несколько охапок сена и вуаля, спальное место готово. Потом пехотной лопаткой сняв дерн, сделал углубление, натаскал сухих крепких веток от опушки, «осмотревшись» и убедившись, что рядом никого нет, достал сучкорез и, запустив излишне громкий моторчик, нарезал ветки поленьями и, убрав шумную машинку обратно, стал разводить костёр и готовить самодельную треногу из веток, вешая над костром небольшой котелок литров на пять. Термос я уже помыл от горохового супа, так что остатки ужина солью в него на утро.

Эта приятная возня была прервана сигналом от «Глаза», с тракта в нашу сторону свернула кавалькада всадников, пять конных повозок и две кареты. Там было около шестидесяти человек. Половина верхом и вооружены.

– Этим ещё что тут надо? – недовольно спросил я, вставая и поправляя перевязь с саблями за спиной. Их я надел ещё в обед, обнаружив каким уважением тут пользуются те, кто носил острые железки. То есть крестьяне в королевстве считались чуть ли не низшими ступенями эволюции и обращение было соответствующее, так вот, когда меня в третий раз нагло остановили и в телеге стали также нагло не спросясь устраиваться трое наёмников, я также привычно пряча их тела на опушке подумал что надо менять имидж, а то семь трупов пока ехал, что-то слишком много. А вот когда надел ножны, закрепив их за спиной, ну и перевязь с метательными ножами повесил на грудь, всё, даже косых взглядов не заметил, разве что от воинов и охранников. Но там больше оценивающие были, слишком молод я был, чтобы носить сразу две сабли. А так оружие у местных было довольно единообразным, и мечи были и восточные изогнутые сабли, те же шипастые дубинки, однако всё же мечей больше. Луки тоже были, а вот арбалетов я что-то не заметил.

Помешивая суп длинной деревянной лопаткой, срезанной мной с высохшей ветки и оструганной, я только мельком обернулся, наблюдая, как появились сначала на поляне у озера всадники, в одинаковой униформе и с гербами на зелёных плащах, а следом начали выкатываться повозки и кареты. И что самое неприятное, все они направились ко мне. Ещё бы, единственное красивое и удобное место для лагеря, только вот гостей я не желал, и менять место для лагеря не собирался. Я что, зря тут час возился, чтобы этим пришлым отдать? Не дождётесь. Это дело принципа, кто успел тот и съел.

Склонившись над костром, помешал ещё раз, а готовил я настоящий борщ. Вот что-то захотелось и всё тут, те более всё, что нужно у меня было, ещё на Земле набрал. Не обращая внимания на гостей, от воинов отделилось трое пеших, и направились к моему лагерю, я подхватил чайник, спустился по довольно крутому бережку к кромке воды и спокойно набрал воды. Место действительно было наикрасивейшее, с косогора видать всё вокруг и просто дыхание сводило от того что было видно. Чистейшая вода, зелёные камыши колыхались на лёгком ветерке, темная масса леса с другой стороны и зелёные луга. Ещё раз, полюбовавшись на озеро, я лёгкой походкой в сбежал на косогор, где и был разит мой лагерь, то с возмущением обнаружил что воины чувствовали там себя излишне по хозяйски. А уж когда один из них пнул шест и завалил навес с моим спальным местом, второй, с какими-то знаками на кирасе так пнул котелок что он, сорвавшись с треноги, покатился по траве, разбрасывая варево, то моему крайнему возмущению не было предела. То есть никто со мной решил не говорить, а показали что они сильнее. Посмотрим кто кого.

Аккуратно поставив чайник на краю косогора, я молча указал пальцем всем трём воинам на луг, где пасся мой конь. Не хотел пачкать лагерь чужой кровью и требухой, после чего на ходу ловко извлёк сабли из ножен, отчего командир тройки запнулся и удивлённо моргнул. Одно это движение показывало уровень моего мастерства, никаких лишних движений, всё чисто по делу. А когда мы вышли на выбранную площадку и я привычно крутанул сабли, разогревая кисти, все трое воинов как будто наткнулись на стену и их лица посторожили. Да и остальные, что глазели на всё это как на представление, заволновались. Деревенский дурачок, за которого они меня приняли, оказался не таким и деревенским.

Старший поднял руки, показывая открытые ладони и что-то заговорил спокойным извиняющим тоном. Медленно отрицательно покачав головой, держа в левой руке саблю, я указал пальцем на порушенный лагерь. Кто-то за это должен ответить, и этот кто-то в трёх лицах стоит передо мной.

Тот снова что-то сказал и, получив в ответ те же движения, скомандовал, и они все трое извлекли мечи, старший направился ко мне, помощники стали обходить по бокам.

Уровень их мастерства выяснился почти сразу, с какой стороны браться за меч они знали, и это все их достижения. Предположу что они более обучены стоять в шеренге с щитами и копьями, а мечи для них это так, дополнительное оружие. Двумя ударами срубив головы тем, что обходили по бокам, со старшим я уже поработал серьёзнее, срубил ему руку с мечом и перерезал сухожилия на ногах, отчего он упал на колени и опёрся единственной рукой о землю, подставив мне шею для удара, и я не подвёл его. Наблюдая, как катиться голова старшего я демонстративно вытер лезвия об штаны убитого и посмотрел на остальных. Там всё ещё пребывали в шоке от двухсекундной бойни, что я продемонстрировал. Я их не трогал, сами пришли ко мне и начали безобразничать, ко мне какие могут быть претензии? С моей стороны чистая самозащита.

Вспомнив слова Генерала, что напутствовал меня перед уходом в этот мир, я скривился и пробормотал:

– Как тут добрее будешь?

В это время от остальных гостей послышалась команда, отчего воины встали в шеренгу, доставая мечи, закрывая кареты, а сбоку ещё десять воинов готовили луки.

– Это чего это вы удумали? – нахмурился я.

Тут последовала новая команда, и зазвучали тетивы луков, спуская стрелы. Перерубив на лету все стрелы, что были направлены в меня, я зло прорычал:

– Сами напросились, я вас не трогал!

Лучники были очень опытные, этого не отнять. Только трое стреляли в меня, остальные рядом, чтобы если бы я перекатом ушёл в сторону, хоть одна бы да достала и лишила подвижности, если не убила, конечно, но я их разочаровал, эти три срубил на лету, остальные проигнорировал и, убыстряя шаг, направился к шеренге воинов, пока не перешёл на бег. Тут всего сто метров, моментом доберусь.

Лучники перешли на беглую стрельбу и уже не замачивались, целились только в меня, но ни одна стрела так и не достигла меня, перехваченные в полёте моими очень больно жалящими клинками сабель, а вот воины в шеренге ничего противопоставить мне не смогли. Если бы у них были щиты и копья, то… секунд на пять задержали бы, пока я прорубал проход, а так достал двух воинов и, прорвавшись в образовавшуюся брешь, стал банально их резать. Каждый удар был смертелен и буквально через семнадцать секунд, шеренга их тридцати воинов перестала существовать, а я рванул к дрогнувшим лучникам, срубив на бегу офицера, что пытался меня перехватить. У меня получилось, у него нет, я дальше побежал, а он распался на две половинки.

Срубив трёх лучников, что успели достать мечи, я использовал метательные ножи, чтобы они догнали улепётывающих воинов, ни один не убежал. После этого я развернулся и направился к толпе из дворян и челяди что с ужасом смотрели на меня. Их я тоже собирался порубить, сами виноваты. Думали, я их слуг побью их не трону. Ага, щас-с. Ещё как трону.

Порубил бы я их, всех порубил, это без сомнений, но спасла их всех девочка лет одиннадцати в дворянском платье. Именно она вышла из испуганно отшатнувшейся толпы и упала передо мной на колени, на вытянутых руках протянув шкатулку набитую золотом и украшением. Замерев, я обвёл злым взглядом всех кто стоял рядом, достал платок и медленно вытер лезвия сабель, с которых капала кровь, убрав их в ножны. Девочка как сидела, опустив голову и показывая тонкую шейку, где билась вена, так и сидела. Взяв из её рук шкатулку, я ещё раз осмотрев с заметным облегчением вздохнувших выживших пока гостей и стал перебирать всё, что находилось в шкатулке. Снова по толпе челяди и дворян пронёсся вздох ужаса, когда золотые монеты из шкатулки посыпались на траву, значит, плата не принята. Этого я и добивался, пусть бояться. Оставив в шкатулке только драгоценности, я достал один из неиспользованных метательных ножей, отчего три дамы грохнулись в обморок, чуть позже за ними последовал один из мужчин, а я стал выковыривать драгоценности. Всё брал, и мелкие и крупные бросая не нужную оправу на землю. Теперь на ладони у меня лежало восемь камней, совсем уж мелочь я не брал. Показав толпе на них, указал на лагерь и жестами продемонстрировал, что плата мала. Пришлось некоторым женщинам снимать украшения, из которых я варварски выковыривал камни, возвращая им оправы, одна заплакала от таких моих действий. Сами виноваты. Изучив лежавшие в ладони два десятка камней, я кивнул и махнул рукой, чтобы они проваливали, плата принята, жизнь свою они выкупили.

Вернувшись к лагерю, я стал восстанавливать его. Это заняло у меня две минуты, поднял шест, натянул полог навеса, да сбегал к озеру, снова наполнив котелок и подвесив его над костром, рядом поставил чайник. Да ещё поленьев добавил, а то те, что были, уже в пышущие жаром угли превратились. Потом присел на корточки у костра, достал из сумки переносной холодильник и, открыв его, осмотрел куски мяса, что там лежали. Выбрал свиные рёбрышки и мозговую гость. То мясо что едва начало вариться подбирать с земли я побрезговал, свежее использовал. Ну а потом когда закипела вода, где появились пятна жира, начал резать овощи, включая картошку. Лук уже был в котелке, посолить я тоже не забыл. Подумав ещё и лист лаврушки бросил.

Снова помешивая отмытой от земли длиной лопатко-плошкой готовившийся борщ, я поглядывал на пришлых. К моему удивлению они спустились в низину на противоположную сторону озера и начали разбивать там лагерь, а десяток мужчин из возниц и челяди стали заниматься воинами. Хоронить. Раненых не было, я не допустил такого. Заметив пожилого старичка в довольно приличной одежде, что выговаривал что-то двух девчушкам-дворянкам, я прищурился пристально его рассматривая, и ахнул:

– Учитель. Так это же то, что доктор мне прописал.

Оставив борщ доходить до кондиции, я посмотрел на почти скрытое солнце, покосился на землекопов, что рыли общую могилу, те замерли и несколько испуганно смотрели как я, обходя озеро, направляюсь к их лагерю. Там тоже напряглись, но разбегаться не спешили, плата была мной принята. В королевстве это священно.

Подойдя к старичку, я показал на его голову и продемонстрировал большую золотую монету из своих запасов:

– Старик, мне нужно то, что у тебя в голове, язык и письменность. За это получишь эту золотую монетку. Ты понял меня? – раздельно, как будто разговаривал с маленьким ребёнком, сказал я ему.

Тот не понимал, даже когда я перешёл на жесты, всё равно с непониманием смотрел на меня. Пришлось действовать силой. Сунул ему в руки монету, типа за знания заплатил, взял за шкирку и повёл в своё лагерь. Мне никто не мешал, только смотрели со стороны очень настороженно, там я бросил на старика плетение паралича, замаскированное естественно. Уложил на землю рядом с костром, кстати, помешал ещё раз, борщ был почти готов, и надел ему на голову собранную конструкцию по скачиванию памяти. Пять минут и готово. Сняв с огня котелок, пусть в стороне доходит, повесил чайник и занялся знаниями. Перекинул в амулет всё что нужно, то есть язык и знания грамматики с письменностью, коснулся своего лба и улёгся рядом со стариком. Я не боялся, что пришлые зайдут в лагерь, они меня слишком боялись.

Так и оказалось, когда я очнулся минут через десять, всё было как прежде, разве что заметно стемнело, и лишь оранжевая полоса светлела на горизонте, где ещё виднелся краешек солнца. Встав, я осмотрелся и, подойдя к костру, сняв кипевший чайник, сыпанул в него заварки, в смысле бросил два пакетика чая с бергамотом.

Коснувшись лба старика амулетом, я снял с него паралич, оборудование снятия памяти я уже разобрал и убрал в пространственную сумку, поэтому наблюдая, как тот зашевелился, спросил на местном языке:

– Ужинать будете? Хотелось бы пообщаться, заодно поедим.

– Вы же не говорили, а сейчас почти чисто разговариваете, только акцент небольшой – приняв сидячее положение, сказал старик.

– Я у вас память скачал и себе внедрил. Не всю, только знания языка и письменности Остальное мне без надобности.

– Вы Проклятый? – спокойно спросил старик. Испуганным особо он не выглядел, так, слегка заинтересованным ответом поинтересовался.

– У нас говорят маг или одарённый – готовя стол, то есть, расстилая скатерть на траве, ответил я. – Местные прозвища меня не интересуют, хотя в принципе и не обижают тоже.

– Вот как?.. – задумался тот на миг, наблюдая как в две эмалированные миски с рисунками я, наливаю борща, в третью сметану, воткнув в неё ложку. – Разрешите представиться, учитель общих знаний Агустен Лолин. Два года я являюсь учителем детей графа Де Сперо.

– Граф Арни Ки Сон, путешественник и одарённый – представился в ответ я, отсалютовав ножом, которым нарезал буханку чёрного хлеба из моих запасов НЗ. Если уж производить впечатление незнакомой пищей, так и производить.

– Вы из закрытых континентов?

– Я вообще не с Элио, из другого мира, путешествую, на людей смотрю, себя показываю, ну и новых знаний набираюсь – пояснил я и, указав на место напротив себя, положил себе в миску две ложки сметаны. Старик повторил все мои действия, только бухнул три ложки и стал помешивать следом за мной, потом попробовал на вкус удивлённо поднял брови и стал аристократически есть. То есть очень быстро, но изящно, хлеб он тоже ел и нарезанный лук брал. Только осторожно, этот овощ оказалось, ему был незнаком.

После того как мы насытились и взяв в руки по кружке чая, у того разбежались глаза по столу, что взять со скатерти, разнообразное печение, конфеты или куски сахара, он спросил:

– Какие у вас планы, господин граф?

– Да никакие, просто путешествую – пожал я плечами. Ага, как же, так и рассказал о своих планах, держи карман шире.

– Хотелось бы вам предложить охранять обоз с семьёй графа Де Сперо. Из-за трагической ситуации, как вы понимает, все воины погибли и возможно нападение, а защитников почти не осталось. Те, кто есть недолго продержаться против налёта банды.

– Вот ещё – нахмурился я. – Тоже мне охранника нашли. Сами набедокурили, сами и выкручивайтесь. Вон, патрули по тракту постоянно шныряют, их и попросите.

Старик не особо огорчился моим ответом, наверное, и не рассчитывал на положительный результат, поэтому сменил тему:

– Вы в курсе о том, что святые люди ведут охоту на таких как вы?

– В курсе – кивнул я и долил ещё чаю, не забыв старичка, хорошо сидим. – Ну и что?

– Вы можете погибнуть. Если вы будете сопротивляться, погибнут также и невинные люди, а вы будете сопротивляться, я в этом уверен. Если только вам не встретятся паладины…

– Господин Лолин, давайте я вас расскажу историю, что произошла недавно в том мире, где я жил. Там тоже были священники и они тоже очень не любили магов, но воевали против них скрытно, подло нападая, со спины. Всё бы ничего, так бы и шла эта тихая незаметная война, если бы они не решили убить меня. Они попытались, и у них это не получилось, но они разозлили меня. Взбесили можно так сказать. В том мире было около девятисот тысяч священнослужителей и их тайных воинов, они все умерли. Менее чем за полгода мной были уничтожены все они под корень. Храмы разрушены, алтари разбиты. Некоторые даже пытались спрятаться в храме, что находился на дне океана, до того я даже не слышал о таком. Но это их не спасло, и я продал их души демонам, а те ой как охочи до их душ. Поэтому отвечу, если будет хоть одно поползновение со стороны местных святош в мою сторону, тут повторится всё то, что произошло в прошлом мире. Название его уж извините, не буду говорить. Именно поэтому особо я святош не боюсь. Меня заинтересовало только то, что вы запнулись на паладинах. Сказали так, как будто у меня нет против них ни единого шанса. Поясните моё недоумение.

– Мне доводилось видеть, как паладины лишили Прокля… извините, одарённого силы и он ничего не смог сделать, после чего был казнён. Сожжён на костре.

– А, ну понятно. Паладины ваши это те же одарённые что и обычные маги, просто им задурили голову, сделав фанатиками и они пользуются своими умениями, святыми силами, как наверняка называют между собой. Я сам знаю десяток заклинаний, чтобы блокировать магию, и столько же защиты от подобного плетения. Не пугает в общем. Вы лучше расскажите, что интересного можно посмотреть в вашем королевстве?

– Интересного?.. – задумался старик и стал рассказывать, а начал он с красот столицы, поэтому слушал я его очень внимательно.

Утром я позавтракал борщом и начал собираться, борща, кстати, хватит ещё на обед, так что я убрал термос в сумку, и принялся сворачивать лагерь, как вдруг «Глаз» засигналил о том, что к озеру с тракта свернул отряд всадников. Кстати, пришлых у озера не было, видимо свалили, когда солнце только встало. Сам я до десяти проспал, зато выспался всласть.

Посмотрев на всадников и заметив, что они все в белых плащах со знаком местного бога, я усмехнулся и пробормотал:

– А вот и паладины пожаловали, посмотрим, что вы за воины… Хм, вот значит как.

Последняя фраза относилась не к паладинам, а к мужчине что сидел верхом на коне и был в цветах флага графа Де Сперов. Вот кто навёл святош на меня. Не удержались, значит ушлёпки. Что ж я знаю, куда вы направляетесь, в столицу королевства, там и встретимся. Верну так сказать должок. А вот служаку нужно перехватить и допросить, когда паладинов перебью. Узнать, кто сдал меня.

Подготавливаться к схватке я не стал, зачем, перевязь на мне, я чист и умыт после утрешней тренировки, успел искупаться в озере, коня обиходил и напоил, как раз упряжь накидывал, собирался покинуть это прелестное место, так что готовиться мне было не к чему. Как воинов я паладинов ещё не знал, не опробовал, вот сейчас и узнаю.

Когда те появились из леса, выезжая на луг, и рассыпаясь в цепь, направились ко мне на ходу доставая мечи, я как раз застёгивал последние ремешки упряжи. Что мне не понравилось, трое святош и стукачок остались у опушки, а двадцать два паладина, вроде это не святые рыцари, галопом мчались на меня.

«Всё же паладины» – подумал я, заметив, что при приближении от них ко мне метнулись паутины плетения.

Что-то в них было знакомое, что-то такое, что я видел у магов Древних с Тории, однако защита сработала и отбила все нападения, хотя мана в накопителе и опустела почти наполовину. Зато мой ответ достиг цели, и все паладины разом лишились возможности магичить. Как я и думал, все они оказались магами. Причём ниже пятого уровня не было ни одного.

– Ну что уроды, потанцуем? – громко спросил я, доставая одну саблю, в другую руку пистолет и бегом направляясь к ним на встречу. Это был враги, хоть и обдурённые, и жалеть их я не собирался, уверен слишком много крови у них одарённых на руках. Слишком много.

Осмотревшись, я глубоко вздохнул и выдохнул. Носились лошади с пустыми сёдлами, мимо пронеслась одна такая с выпученными от ужаса глазами, в стремени левой ногой застрял один из паладинов, его тело волочилось по земле, когда-то белый плащ стал зелёным от травы и чёрным от крови. Головы у него не было, моя пуля снесла. Опустив пистолет, затвор был в заднем положении, воткнул саблю в землю, и сменил магазин. Из восемнадцати патронов, что были в нём, использовал я все, три промаха, пятнадцать пуль в цель. Один выстрел, один труп, лишь трижды пришлось добавить. Остальных отработал саблей. Саблей работал по ближним, пистолетом по дальним. Это я и про тех, что находились у опушки, паладинов положил наглухо, а вот стукачка нет, ногу ему прострелил, а чтобы не сбежал, накинул на его лошадь паралич. Защиты на ней не было, без проблем отработал.

Сам бой по времени занял меньше минуты, хватило выпустить весь магазин и заколоть семерых паладинов. Что меня удивило, ни один не отступил, шли на меня с фанатичным блеском в глазах. Хотя может и с ненавистью, мне без разницы.

Убрав оружие в кобуру, я тщательно вытер лезвие об одного из паладинов, что лежал неподалёку и хрипел пробитыми лёгкими. Ну как вытер, воткнул в грудь раза три, добивая, а потом подобранным плащом и стёр кровь. Остальные трупы, контроля не требовали.

– Блин, уделался всё же, – пробормотал я, осмотрев себя. Повернувшись, я направился к краю склона и спустился к воде, часть смысл, часть убрал с помощью плетений, что отвечало за чистоту. Может и зря, но зато костюм теперь как новый.

Вернувшись наверх, подошёл к повозке и присев на край борта, стегнул коня поводьями, направляя его между трупами к опушке. Нужно допросить подранка, а потом уже можно и хабаром заняться. Все лошади тут, у озера, седельные сумки полны, так что я надеялся на приличные трофеи.

Подъехав к трупам, только один конь стоял рядом с хозяином, остальные отбежали, я накинул поводья на ближайшую ветку и, пнув раненого по ноге, спросил:

– Убить меня хотел тварь? – тот только замычал от боли, поэтому добавив, наложил на него два плетения, что заставляли подозреваемого говорить чистую правду. – Кто велел святош на меня навести?

– Господин Лолин, это господин Лолин когда мы ехали по тракту остановил отряд паладинов, рассказал им о вас, сообщил что вы очень опасны и владеете заклинаниями против святых людей, и велел мне сопроводить их святейшества – забормотал тот, выкладывая всё как на духу.

– О как? – удивился я. – Старикашка, значит, решил поиграть со мной? Ну-ну.

Срубив голову слуге, я стал заниматься трофеями, причём трофеи были такие интересные, что я открыл портал в Рай, и два голема перенесли всё на ту сторону, включая лошадей, я решил после терроформирования выпустить их на волю, пусть размножаются. Как на континенте бывшей Америки, так и на континенте бывшей России скоро будет бегать целые табуны диких мустангов. А кони действительно отличные, мощные, боевые. Посмотрим, выживут они или нет.

В общем после того как трофеи и лошади оказались в Раю, я убрал портал и забравшись на повозку покатил к выезду с этой памятной поляны, только два с половиной десятка полураздетых трупов осталось лежать на ней. Часть униформы святош я снял, на манекены одену у себя в кабинете, память какая-никакая.

Выбравшись на тракт, я стегнул коня, чтобы он прибавил ход, и стал мстительно подумывать, что я сделаю со стариком, вернее, что его ждёт, и как долго он будет умирать. Двигался я довольно ходко около двух часов, то прибавляя скорость, то снижая, чтобы конь отдыхал от такого темпа, но как я не торопился, так и не смог догнать графский караван. Всё прояснилось, когда я проезжал очередную деревушку, что кормилась с тракта, опрос двух женщин дал ясный ответ, такой дворянский караван тут не проезжал.

– Вот твари, свернули значит – пробормотал я после получения уверенного ответа от второй крестьянки и, прислушавшись к своему желудку, спросил. – Трактир у вас есть?

– Один, но есть ещё две харчевни с постоялым двором. Комнаты везде можно снять, все тут живут с дороги.

– Где лучше всего кормят? – задал я главный вопрос.

– В харчевне у Жиридо, там недавно повар сменился, пока никто не ругал, даже хвалят. Это туда, двухэтажный дом с петухом на вывеске.

– Угу, спасибо – кивнул я и бросил женщине мелкую серебряную монетку, оставив её шокированную стоять на обочине. Она наверняка такую сумму месяца за три зарабатывает, а тут на пару вопросов ответила и такие деньжищи.

Крепко держа вожжи в руках, привычно полулежа, я правил повозкой, как вдруг дорогу мне заступил детина и взял коня под узду. Заметив что того шатает, я понял что он изрядно пьян.

– Вор! – заорал он. – Ты куда нашу телегу погнал?

– Охренеть наезд – хмыкнул я, и дёрнул поводья.

Я уже знал, что если так сделать, то мой безымянный конь, встанет на дыбы. Также получилось и сейчас, даже детина его не удержал и получил копытом по голове, когда мой коняга начал ими размахивать.

Тот свалился на землю, а я не обращая внимания на зевак, щёлкнул поводьями по крупу успокоившегося коня, намереваясь продолжить движение, однако мне снова не дали это сделать, толпа, что успела собраться, перегородила выезд, а сбоку раздался грозный голос:

– Что тут происходит?

Посмотрев влево, я усмехнулся и громко сказал:

– О, ещё один святоша. Живой пока.

Достав специально подготовленный для подобного момента плащ паладина, развернув его так, что бы было видно и потёки крови и символ бога, громко и трубно в него высморкался. Четыре женщины грохнулись в обморок от такого святотатства, да и некоторым мужчинам поплохело, а вот святой рыцарь, а это был именно он, перевёл взгляд с плаща на меня и с ненавистью прошипел, доставая меч:

– Проклятый…

– Ага – громко подтвердил я и, вскинув руку с пистолетом, произвёл выстрел. Пуля вошла в лоб рыцарю, секунду постояв, он шумно, гремя белыми латами, завалился на спину и замер, уже навсегда. Толпа несколько секунд ошарашено молчала, но как только я громко хлопнул в ладони, с криками и визгом начала разбегаться, пока я на деревенской улочке не остался один.

– И чего останавливали? – пожался плечами и снова стегнул коня по крупу, в этот раз меня никто не пытался остановить, только повозка похрустывая костями, проехала по ногам того пьяного детины, что хватался за поводья. Похоже, прилетело ему копытом серьезно, даже не очнулся, но по ауре было понятно, что он ещё жив.

Нужная харчевня оказалась буквально за углом, в прямой видимости от тракта. Свернув ко входу я спрыгнул с повозки и намотав поводья о перекладину, конь начал пить из полной бадейки, прошёл внутрь. Там я застал привычную картину, озадаченно испуга. То есть слух прошёл, а вот верить в него или нет, ещё не понятно.

– Хозяин, корзину с провизией с собой, и поживее – грозно велел я и, посмотрев влево, где судя по одежде сидела компания дворян, нахмурился.

До этого я просто слышал о педофилии, доказательства были только один раз, когда освободил детей-рабов, да и то одна там была уже вполне взрослой, пятнадцатилетней, а сейчас видел воочию, что всё что мне рассказывали, правда. Например, один из пяти молодых дворян, лет двадцати на вид, совершено спокойно лазил одной рукой под юбкой девчушки лет двенадцати на вид, что сидела у него на коленях, другой пил виной. Сама девочка особо внимания на поползновения дворянина не обращала, сметала всё, что было на столе. Да и на вид она был излишне худой.

Один из дворян, видимо это их кони стояли у перекладины и которых обслуживал то ли конюх, то ли просто слуга, обратил внимание, что я их излишне пристально разглядываю с непонятной улыбкой на губах, и что-то сказал дружкам. Раздался не стройный смех. Не смотря на то, что они все пили вино и уже добили один кувшин, пьяными они явно не были, видимо то было слабоалкогольным.