Текст книги "Васек Трубачев и товарищи"
Автор книги: Владимир Филатов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Филатов Владимир
Васек Трубачев и товарищи
Владимир Филатов
ВАСЕК ТРУБАЧЕВ И ТОВАРИЩИ
Будильник в ручных часах неумолимо звонил. На работу ехать не хотелось. Нагрянули воспоминания вчерашнего. Какая-то неуемная пьяная вечеринка. Эдакая "ярмарка тщеславия" в стиле "как прекрасен наш круг". Жидкая смесь провинциалов и провинциалок, обретших лишь чувство собственной значимости сразу после пересечения границы родимых рубежей. Ваську не нравилось это общество, но он в нем жил и другое поблизости не имел. "Поблизости" после овладения железным конем для него стало километров 300 тудаобратно. "Раньше не хотел девицу в Петровско-Разумовское провожать, а теперь и в Голландию сгонять не грех".
– Ну ладно, я пошла на работу, буду к семи. Надо еще на рынок заскочить. Вставай! – пропело длинноногое блондинистое существо и удалилось. Послышалось позвякивание ключей и последний вздох двери.
Это еще кто? Вроде возвращался один. Не помню во сколько, но один. В голову пришел отрывок из рассказа Довлатова.
– Вы кто?
– Я Лена. Меня забыл Гуревич.
Откуда она взялась? Да и ведет себя как-то необычно и уверенно. Так, все. Пора. Шеф заждался.
Васек сел на кровать и слегка потянулся. Окончательное открывание глаз через минуту привело его в состояние крайнего испуга и удивления. Он был не у себя в квартире. Точнее у себя, и не у себя. Квартира была его, точнее родителей, та, в которой он провел 23 полных года сознательной жизни. Все было на своем месте, если не считать нескольких разбросанных вещей дамского туалета, репродукции Дали ("Остановившееся время", что ли, никогда бы не повесил эти стекающие непонятно куда, но понятно как что, часы ).
Странно, вчера был у себя в Карлсруе, а сегодня уже в Москве. Так. Время 8, в Германии 6. 2 часа, что бы понять, где ты и откуда. В 9 хорошо бы быть на работе. М-да. Самолетом что ли лететь???
Васек уже 2 года как жил в Германии, куда он попал на гребне очередной волны эмиграции. Всему этому предшествовали околозаграничные разговоры, прогнозы неминуемого прихода к власти коммунистов, первые повестки из военкомата, странное неотступающее чувство страха, мысли о неминуемом наезде или погроме, вобщем, довольно стандартный ворох. "Ты рожден эмигрантом. Им и останешься", – выдал как-то его Рыжий друг. Как бы то ни было, коммунистов к власти не пустили, а Васька "запустили" в благословенную Германию. Абсолютно без знания грубого и гортанного немецкого. Там он кое-как выплыл, то ли вопреки, то ли благодаря полученному образованию, трудовому опыту, общим знаниям, прочитанным в детстве умным книжкам. Как редко посещающий лекции студент на экзамене. Мысли о работе действительно были первыми. Сказывалось пребывание в джунглях Запада, где действительно все зиждется на ней нелюбимой. Потом уже дом, квартира, машина, миллион страховок. Тем более сегодня при почти 5 миллионах безработных, которые не нищенствуют, а вполне сытно питаются, посещают бассейны и увеселительные заведения со скидками (!), отдыхают на традиционной Майорке и пробуют каждое предложение на зуб – действительно ли оно золотое?
Васек бродил по столь знакомой квартире и припоминал вчерашний день. Сколь часто он мечтал здесь опять оказаться? В уголках его памяти сохранилось, казалось, все. Вплоть до потертостей в обивке стульев. Вещи и книги были почему-то не распроданы и не розданы друзьям и знакомым, а стояли на своих законных местах.
Как будто никуда не уезжал.
Васек обладал недюжинной памятью, особенно на лица. Он помнил многое. Иногда, обязательно перед сном, он вспоминал. То летний отдых в Алуште в компании друзей-одноклассников близких по духу и крови, то Сочи "тет-а-тет", то ... еще что-то приятное, что неуловимо приближало его ко сну. Часов 8 бывало достаточно, чтобы после чашки кофе казаться бодрым и не думать о хорошем. Машина. Автобан. 130-160 от настроения. Русский рок из магнитофона. 40 километров от дома. Поиск парковки. 3 раза "Morgen", обязательно начав с шефа. Login. Бесконечные строчки программ. Мат, который никто не понимает. 2-3 телефонных звонка. 2-4 фразы с коллегами. 5-8 ошибок в немецком. Обед. Бесконечные строчки программ. 18-21.00. Logout. 130-160. Привет, Карлсруя, звезда моя!
А какой сегодня день? И где это я, етить?
Васек включил телевизор. "Останкино", "РТВ", "ТВ6", "НТВ", "31"...
Да, давненько не видывал. Конечно, не 30 штук со всякими там RTLями, SATами и VOXами, но ведь на родном и понятном. Так, девальвация и деноминация рубля, отпуск Президента, Ястржембский на подиуме... Время и действующие лица совпадают. Как же я сюда попал? Так. Домой кто-то завез. Душ. Засыпал, вспоминал благословенный 1993. Зимние каникулы. Четверо юнцов в раздумье, в какой податься Дом отдыха: "Связист" или "имени Чехова". Выбрали писательский – хоть в новом, но Иерусалиме. Один вернется потом с женой, другой с подругой дней его суровых. А если бы поехали в "Связист"? У Бредбери, кажется в "Бабочке", стоило кому-то оступиться с тропинки в прошлом и задавить насекомое, как другого Президента выбрали в стране самого Старшего брата. Следующие выборы в 2000. Пересажают всех энтомологов.
Взгляд наткнулся на телефон. PANASONIC 2720 – моя любовь. Позвонить, что ль, для смеха на работу. Если я там работаю и меня там нет, скажу заболел. Возьму потом задним числом бюллетень у фрау Кляйн по случаю очередного гриппа. Проблем не должно быть. Нет, гриппом я в этом году уже дважды болел. Каждый раз при покупке авто. Придется сменить диагноз. "Расщепление пространства или шутка пилота Аэрофлота".
Васек выключил русскоговорящего друга и набрал: 8 гудок 1049 ...
Сказка о высокой температуре наверняка не помешает в разговоре с шефом. А диагноз я знать и не должен. Это дело врача. Эх, зреет в Германии "Дело". Сколько ж нас, тунеядцев? А сколько их, прожорливых и разоряющих медицинские кассы?
Трубку никто не брал.
Странно. Родители? В Испании. Кому еще позвонить? А ведь и некому. Почему никого нет на работе? Ладно, привет Deutsche Telekomу. Да, интегрироваться, это Вам не интегралы брать оказывается. Дома хорошо, но и домой надо. Что за блондинка? А как я, все-таки, тут очутился, вашу в душу? В пятый раз. Так. Засыпал. В "Связист". Зима. Лыжи. Безудержные юношеские фантазии. Настойчивый телефонный звонок. Какой Мммужик звонит в четыре ночи? Говорят, если человека разбудить в альфа-фазе сна, можно потом не заснуть. Но я же заснул. А где проснулся? Может, я был в бета-фазе? Какая буква идет после гаммы? Может меня закодировали через телефон? И по проводам. В общем, втянулся. Нет, там просто пьяный немец, что-то орал. В любом случае стоит выбираться. Самолет. А документы?
В карманах джинсов оказался бумажник и сигареты. Паспорт из Германии почему-то не прилетел. Так. Права. Только немецкие. Телефонная карточка, ключи от машины (УФ, не потерял), ADAC – помощь на дорогах, TK – мед. страховка, кредитка EC – карта STADSPARKASSE Karlsruhe, (куда мне здесь ее совать?), 40 DM бумажками, 7.45 (в кошельке копошилась еще кое-какая мелочь) железками. Да, по правам я, наверное, Родину не покину. Да и как объяснить погранцу, как я сюда попал, если и сам не понимаю. Ладно, что-нибудь придумаем. Может мне кто-нибудь подвезет документы? Так, я в Москве, и, кажись, на халяву оказался. Надо пользоваться. Но сначала кофейку.
Коридор. (Что за пальто?) Кухня. Горячей воды нет. Лето – верная примета. Исследование холодильника доставило несколько приятных минут. Колбаса "Черкизовская", "Пошехонский" сыр. А "Net's-cafe" такой же. О, появилась микроволновка. Зажиточно живем, черт возьми!
Васек утолил утренний голод, поисследовал чуть-чуть квартирку и набрал телефон лучшего друга.
– Привет, родной! Я в Москве.
– Ну, знаю, что не в Париже. Фигли звонишь, если мы через час встречаемся на "Темирязевской".
– О-О...
– Что за "О-О"? Дискеты не забудь.
– А какие у нас на сегодня планы?
– Ну, для тех, кто не помнит того, о чем договаривались вчера, сообщаю: сначала едем в "ЗАСЛЯР", там же и обедаем, потом в "Склиф" нужно завести новую версию, если быстро все ставим, то заскочим к американцам.
– А музей? – оживился Васек, постепенно въезжая в правила игры.
– Сегодня не успеваем. Еще нас ждут в "Инкоме" на Маяковке. Твоя Ольга Юрьевна из валютного.
– OK.
– Ты как поедешь?
– Что значит "как"?
– Ну, "девятка", такси, метро, самолет, вертолет любимый?
– Метро. Надо отдохнуть от тачки. Все, до встречи.
– Ну, где всегда.
– Пока.
Васек немало поработал для своего сравнительно юного возраста. С первого курса. Для Германии это вообще выглядело фантастикой – получать высшее образование и параллельно работать по специальности. Местные студенты в плане работы, как правило, находили время на продажу мороженного, разнос пиццы, репетиторство и т.д. Все оценивалось обычно от 10 до 15 DM в час и не облагалось налогами. "Как это Вам удавалось, судя по Вашим документам, отлично учиться и параллельно работать в нескольких местах?" – этот вопрос он с завидным постоянством получал на каждом интервью. Что бы на него честно ответить, приходилось довольно сильно тужиться, объяснять о советской системе образования и отсутствии квалифицированных кадров на заре перестройки. Долго, нудно и неправдоподобно.
Как минимум, я в Москве. Как максимум через час встречаюсь с Пашкой. "Время остановилось, словно были мы властны над ним" Надо еще поменять деньги, позвонить миллиону народа и подумать, как выбираться.
Вот она, входная дверь. Сначала обычная (три замка). Потом новомодная железная с запором, еще два замка, притом один ужасно хитрокрученный. Длинный ключ вечно рвал карманы. На этот раз злодея не было.
Вашу Машу! В Карлсруе закрыл дверь и пошел. Все нараспашку. Дверь с двумя замками найти – проблема. Пару раз забывал ключ в замочной скважине. Никому я, да и моя квартира, не нужны. Говорят, в US все подругому. Да, отвык ты, Васек.
Васек кое-как захлопнул дверь. Вызвал лифт, учуял родной и до боли знакомый запах. Так, тут он (лифт) должен слегка подпрыгнуть, а тут издать протяжный выдох, а если дверь не откроется, нужно потянуть на себя черное колечко.
Москва встретила довольно приветливо. Солнце, но не жарко. Ветерок. Добрел до метро, пробираясь через ряды старушек, продающих хлеб и овощи, огибая очередь за куриными окорочками (самопилотируемыми) и говядиной (поди, английская, или ее тут нет). Коробки и обертки вертелись в пыльном вихре. "В Нью-Йорке тоже самое", – говорила ведь ОНА так когда-то. Надо тоже посетить. И ЕЕ, и Нью-Йорк. Да, Россия и US близнецы-братья. Кто более матери истории ценен? Мы говорим ... Нет, не рифмуется сегодня.
Обменный пункт. 3100. Очередь. Охранник в камуфляже, с вечной резиновой игрушкой. Васек вынул 5DM кругляш. Вроде, на метро должно хватить.
– Мы железки не принимаем!
– Что, не деньги?
– Деньги, но не принимаем. Пропускай следующего!
– Хорошо, хорошо. 20 пойдет?
– Пойдет.
Вот и денежки появились.
Ступеньки-пеньки-пеньки. Театральный киоск, лотки с газетами и журналами, киоски, киоски, киоски... Надо купить что-то почитать. Пара нищих, опекаемых милиционером. Прозрачный зеленый жетон. Потускневший мрамор станции. Вот и он – голубой вагон. Что может быть лучше московского метро, связавшего город-герой лучше, чем десяток автобанов? А в Германии вообще метро нет. Или в Гамбурге, Берлине ... Когда трамвайчик бежит над землей он трамвай, а под землей – метро. Кажись, так.
Люди. Васек слегка отвык от большого количества людей. Точнее, он их редко видел вместе. Или они все передвигались слишком быстро. Да и то лишь по пояс. На 140 км. час. Конечно, "Лицом к лицу", но ведь ничего не разглядеть! А тут народ, погруженный в чтение газет и книг или в быстрый, но приятнопонятныйдонюансов треп. "Мы сами люди не местный, пострадали от чеченской войны..." Ну вот, началось. Прям не уезжал никуда.
Эскалатор. Тележки. Мешки. Толкучка. По ногам не надо. А где "извините"? "Темирязевская". Шеф сидел, как всегда, у 1-го вагона и читал "Дайли".
– Привет. Пошли.
– Привет. Ты как-то сегодня странно прикинут...
– Обновил гардеробчик. Чего пишут?
– Да вот Дарья Цивина с юморком обзирает очередное питейное заведение.
– Обзирает? Это как Носик Интернет поносит? Как НОсик Microsoft понОсит наверное звучит лучше.
– Типа того. Ты что, за стихи взялся?
– Процитировать себя?
"Опять не пишутся стихи.
Все рифмы улетели.
Кто сгинул в дальние края, Кто..." Дальше не придумал.
– Ясно. Как у тебя лучше с аспирантурой? Чего-нибудь делал вчера?
– Я-то? Все по старому – туговато.
– У меня тоже. А время-то подходит. Интересно, как будут дела с погонами после защиты. Офицерами, вроде, до тридцати лет забирают.
– Я же вообще рядовой-необученный.
– Ну и "Раздолбай-мамай-губастый."
– Может, оно и к лучшему.
– В отпуск надо бы.
– Слушай, а где мы отдыхали в девяносто третьем, например, не помнишь?
– Летом в Алуште.
– А зимой?
– А что мы делали зимой? В каком-нибудь доме отдыха. То ли Лужки, то ли "Связист", то ли "Чехова", то ли "Русь". Нет, "Русь", бывший ЦК КПСС, рядом с "Лужками". Мы еще туда ходили в демократию играть. Отметились в сортире. Помнишь? Но это не в девяносто третьем. Не помню.
– А он женат? Вообще-то без кольца. Как у Любы делишки?
– Какая Люба?
– Понял. Базара нет. Ты с ней спал еще, недавно стала жрицей. Жрицей, Постум, и общается с богами.
– Ты сегодня какую-то херню несешь. Что за Люба?
– Это Бродский.
– Я знаю. Письмо к римскому другу. Доставай пропуск.
– А я забыл.
– Ну, если не пропустят, опять придется Лехе звонить с проходной.
Редкое для своего времени явление – российский производитель, который, несмотря на наезды со всех сторон, держался на плаву. Васек с Пашей работали тут почти с основания небольшого ТОО, которое потом умудрилось поглотить весь завод, а позже и завод-партнер. Есть в приватизации особенная прелесть. Новая метла по-новому метет. Новая охрана. Система пропусков. Пропуск с надписью в графе "Допуск" – "Везде" хранился у Васька в Карлсруе вместе с другим ворохом справок и документов из прошлой жизни. Он их перерывал или при переезде на очередную квартиру или каждый раз перед Новым Годом, когда он наведывался в Москву. С обязательным пролистыванием записной книжки и восстановлением в голове телефонов, явок, паролей. Васек пока не встретил ни одного Нового Года в благословенной республике.
Охрана – лопухи. Пропустили и не заметили. Может, в лицо знают?
– Ну, тебе опять повезло.
– Не говори так. Мне тут сказали так. Ну, не про меня, а про всю семейку. Я на следующий день в аварию влетел.
– Когда?
– 13-го числа. В пятницу, кстати. Прикинь!
– И ты молчал? Мы чего, из-за этого – на метро?
– Ну, считай так.
–
– Ребята зайдите к Илье.
– А что, что-то не работает?
– Все утро не можем в сеть войти. Договора девочки вручную выписывают.
О, сейчас и тут вставят.
– О, господа яйцеголовые!
Илья – директор и уже единственный учредитель славного ТОО – гордился тем, что так и не закончил в свое время институт. На зорьке перестройки развелся с женой и бросился торговать Клинскими колготками, потом яйцами, потом пригодились знания химии, потом черчения, и, конечно, колготочнояичные деньги. Красный инженер, ставший красным директором, восседающий в черном кожаном кресле, окруженный аквариумами с любимыми рыбками с навороченной системой подсветки. Кормежка рыбок – обязанность секретарши. Смерть рыбки грозит секретарше потерей рабочего места. Хоть это и не оговаривается в контракте. Так или иначе, секретарши часто менялись. Наличие очередной не удивило Васька. Гигант индустрии, а все компьютерные дела только на нас двоих и держатся. Вообще-то теперь только на одном, или я чего-то не понимаю.
– Сеть встала с утра. Клиенты толпятся. Пора Вас увольнять.
– Ну, уволите, а кого наймете?
– Да на улице сколько народу стоит.
– Ну, пока в курс дела войдет. Пока научится сам что-то делать. А почему Вы думаете, что из-за нас? Может, кабель где-то отошел. Кто-нибудь смотрел?
– Ну, Вы приехали. Вы и посмотрите.
Иногда разговоры были и пожестче. Ну, бандитами конечно не пугали, но взыскать урон и "упущенную прибыль" пытались. Особенно как-то порадовал отказ выплатить отпускные. "А вдруг утонете на море?" Все просто. "Мы строим новую Россию". Однако уйти из "ЗАСЛЯРа" для двух "умельцев" как-то не представлялось возможным. Это и Илья понимал. Да и были – старожилами, наладившими первый уже из 50 компьютеров, да и платили не плохо, да и был какой-то оперативный простор. "Солнечному миру – .., .., ...". Как там Шеф без меня управляется? Ну, подставил я его с ентой Германией, чтоб ее на том свете табуретками ...
– Ну, пойдем проводочки пощупаем.
– А ты уверен, что в них дело?
– Ща поймем. Сегодня Илья добрый. Может, новую рыбку завел ?
– Да, или BMW.
Кабеля Вы мои, Кабеля. Пыль. Женские коленки. "Уберите, пожалуйста ноги, поднимите, пожалуйста, повыше..." Окурки. Удар током.
– Scheisse!
– Это на каком, Васек ?
– Ну, типа "shit" – на немецком.
– А? Ты чего, немецкий учишь? Сваливать собрался? Или кто научил? Знаешь, есть люди – собирают "Я тебя люблю" на всех языках мира.
– По-турецки "дурак" – "остановка".
– Ну, ты полиглот, в натуре.
"О, опять ребята приехали"... "Почините сегодня?"... "Можно мы уйдем покурить?"... "Зайдите потом в бухгалтерию"... "Прейдете" на пятничный выпивон?"... Вот он, родимый. "Кто без нас переставлял компьютеры?"... "Уборщица? Чище вообще-то не стало". Опять Кабеля.
– Я тут прочел в "Коммерсанте", в Питере целый день ездил "Трамвай желаний" по случаю какого-то праздника. Народ в нем на старые деньги по старым ценам покупал старую выпивку.
– По старым?
– Как в 1986-м. Да, порадовал народ Яковлев.
– Кто?
– Это новый мэр, который на открытии памятника Достоевского выдал: "Я рад, что наш народ так долго живет по Достоевскому".
– Ну, так его кто-то обматерил из публики. Я читал ...
– Ну да – или Идиот или Сонечка.
Можете работать!
– Слушай, уже полдня пролетело. Пошли обедать.
Столовая. Сортир. Туалет – лицо фирмы. В Шереметьево – всей страны. С чего нам обустроить Россию? Ну, это не вопрос. Тоненькая струйка холодной воды. Вытереть руки нечем. К мылу, наверное, муха прилипнет. "А запах! " Отвык, ты Васек. Свежепротертые подносы, транспортер с недоеденным, очередь из работяг. Отдельный стол для начальства. "Зин, принеси сметану!". Вилок нет. А я люблю все ложкой. "Рис закончился". Касса. 12.400 "Суп подогревается, подойдете позже."
– Ты что, марки прикупил?
– Ясное дело. Марка упала, надо брать. Как там Граф?
– Должен уже вернуться из Крыма. По горам карабкается и в море купается. Если не звонил, значит, еще там.
– Нет, не звонил. А Петя?
– Ты же сам мне рассказывал, наконец, взяли в штат "OРГ-банка". Забыл?
– Да. Ему сам не позвонишь – ничего не узнаешь. А ведь – сосед по парте.
– Так и есть.
Да, Петю, видимо, ничего не изменит. Прет, как танк. И в этой жизни "ОРГ-банка". Забыл о моем существовании. Вообще опасно так расспрашивать. Ну как объяснить, что ты сегодня должен быть в Карлсруе, а не жрать недожаренное мясо в "Засляре". Пашка, поди, знает мою очередную блОндинку. Но как спросить?
– Родной, ну сегодня, поди, ничего нового не удастся поставить.
– Да уж наверное.
– Успеем мы еще куда-то?
– Вашу-машу – ешьте кашу, хотели заехать на 15 минут.
– Ты аккуратней с гречкой, там камешки бывают.
– Да, я уже словил.
– У тебя же ни одной дырки в зубах.
– Бог миловал. У тебя тоже улыбка как у Алены?
– ?
– Де'Лоновой.
Зубы – профессиональная болезнь эмигрантов. Неочевидно, но факт. Трудно найти эмигранта, не обращавшегося к зубному. То ли вода другая, то ли пища. Очень неплохо живут русскоговорящие зубные врачи. Конечно, вряд ли вновьприбывший пойдет на немецком объяснять врачу о выпавшей пломбе. Дело порой поставлено на поток. Ну, и качество соответственное. В Карлсруе русском книжном магазине "Отказ" после витиеватого "Иммигрант 43/172 хочет познакомиться с женщиной" весит "Гита Руткина. 15-летний опыт в Германии. Проверьте Ваши зубы." Тебе никогда не скажет зубной: "Все ОК". Васек знал это не понаслышке. Как-то после очередного интервью он приехал домой весь распухший. Таблетки не помогали. Пришлось в час ночи ехать к "неотложному врачу". Оказался русскоговорящим. И такое бывает. Голоснул полицию. Им было по пути, но не до него. Взял такси. "Да у Вас, дружочек, гангрена зуба. Руткина не до конца вытащила корень и заделала пломбочку. Загноилось. Вот лицо и разнесло. Поди, температура еще есть." У Васька тогда не было своего адвоката и в суд он подавать не стал. Пришел к Руткиной и попросил оплатить такси. Мол, Ваша ошибка, а мои нервы и расходы. "А я оплатой такси не занимаюсь. Да и это не моя ошибка." Вот и проверили зубки. Может, сделать в Москве коронку? Ведь все дешевле 600 марчелл? Полный рот пластмассы, тля!
– Может, закончим тогда на сегодня? Для аспирантуры надо что-то сделать.
– Ну да, каждый раз собираемся.
Такси. Метро. Разъехались в разные стороны. Опять эскалатор. Теперь вверх. "Сокольники". Тут же ОНА живет. Надо выйти! "Простите, пропустите пожалуйста!" 48 ступенек. Стеклянные двери с безысходным "НЕТ ВЫХОДА". Когда нет ВХОДА, наверное, тоже не веселей. "ЗЕНИТ", переулки, закоулки, в сутолоке. Вот он, дом. Подъезд. Если бы стены имели глаза. Лифт. Аналогично. Звонок. Дверь открыл брат. Медлительноленивобезразличнооценивающий взгляд стареющего Playboyя.
– Здравствуйте, а Вика дома ?
– А она на работе.
– А когда будет?
– Да уже должна быть.
– Спасибо. До свидания.
Скамейка во дворе. Первая за день выкуренная сигарета. Акцизная марка и стоимость 4.95 DM еще раз напоминают о нереальности происходящего. О, наконец-то. С 2-мя длинными батонами белого.
– Вик, привет!
Прошла не оглядываясь.
– Вик!
– А откуда Вы знаете, что я Вика?
М-да, видимо, так и не пересеклись.
– А что, не Вика?
– Вика.
– Да я еще много чего знаю.
– Что, например?
– Ну, день рождения, телефон, адрес, номер школы, название института, специальность, номер группы, красный диплом, подружек, поклонников, любимый цвет и мороженное, наверное, все любимые ...
Не стоит при начале знакомства об этом.
– Что?
– Э... Цветы.
– Какие?
– Красно-бурые розы, которые твой папа дарил твоей маме.
Пауза.
– А откуда Вы все это знаете?
– Может, Ты?
– ОК.
– Ну, ты мне приснилась.
– Сон-то вещий?
– Ну, раз нашел, значит вещий. С работы ?
– Ага.
– Ну, как там Ваш Villagebank, страдающий вечной бессонницей?
– ?
– "The Village – never sleeps. Villagebank." Кстати, может never Slips? Типа, не носит...
– Я работаю в библиотеке, в институте.
Вот и еще одна новость. Конечно, нужно было в правильном месте отдыхать. Встретила бы гарного хлопца... Все бы и сложилось чуть иначе. Не ясно, правда, что лучше. Наверное, всем именно так хочется думать. Примитив ты, Васек!
– Ну, с кем не бывает. Все впереди. Экономическое образование у Вас, как и московская недвижимость. Ладно, мне пора. Пока, дитя, оптового рынка.
Грубовато!
Спрыгнул со скамейки.
– А откуда ты Все обо мне знаешь? А я о тебе ничего. Как зовут хоть?
– "Как звать тебя? – Власом". Приснилась ты мне. Года четыре назад. Все, пока, красавица. Альбиноска ль, одалиска, Ты приснилась, моя киска. Надо дальше срифмовать. Не волнуйся, все слова приличные. Удачи.
Васек быстро пошел прочь. 7 минут до метро. Не поворачиваясь. Иногда она его догоняла после осточертевших ссор. Иногда он. Иногда звонила первой, иногда ОН. Но это был тот ОН и та ОНА, а вовсе не текущий Васек и текущая Вика. Но сегодня ссор не было. Сегодня вообще ничего не было. Так, фантосмогория какая-то. "Хочу домой, к маме." Schluss damit. О, перешел на немецкий! А кто же дома ждет?
Опять метро. Опять грязь. Уже меньше замечается. Патруль. Москва – джунгли. Все пятнистые. Вроде даже не милиция. ОМОН!
– Ваши документы, молодой человек!
– А с кем я разговариваю? Ну, ты осмелел, Васек. Лучше бы за немца себя выдал. Влип. Незаконный переход границы.
– Начальник патруля, старший лейтенант Кюсунов.
– А у меня ничего нет по-русски.
– ?
– Ну, я в Германии живу. Вот права. В фамилии "FF" видите на кончике ? Вечный привет с Родины, можно сказать.
– А мы думали, чеченец. А ты истинный ариец, оказывается. Что, папа турецкий подданный был?
– Нет, века четыре назад, египетский.
– Ну хоть паспорт есть?
– В Гостинице. Да там тоже все по-немецки. Вот кредитка, читайте, та же фамилия.
– Кредитка нам не нужна...
– Вот деньги на память о встрече, поди, дети собирают монетки?
5DM. Всем по одной. Начальнику две. Не куплю пачку "Lucky".
– Да, бедновато живешь.
– Так ведь студент. Студенческий показать?
– Ладно, свободен. Спасибо за подарки. Передавай привет дяде Коле.
Смех, как крик Тарзана, одобренный сослуживцами.
Твою мать! Это что, без паспорта на улицу выйти нельзя? Или нужно перекраситься в блондина? Васек любил все натуральное. "ДомООй! Ох как бьется сердце ..." 2.38 перегон метро. 2 минуты до дома, если бегом.
– Привет!
– Привет! Что так поздно?
– Служба, знаете ли. Да, вкус меня не подвел и тут. Каждый человек заложник и раб вкуса. Если любишь красную икру и не любишь черную, почему нужно есть черную? Даже если черную – хоть ложками. Что за халатик ? При мне не было. Отнюдь не застиранный. А вдруг появится второй Я?
– Я звонила Пашке, он уже час как дома.
– А меня час ОМОН шмонял. А я без паспорта.
– Ну, конечно, ты его с собой никогда не берешь.
– Свободный человек в свободной стране!
– Вот Рыжий дубинкой получил по макушке, сразу забыл, что такое политика. Теперь только тихие-мирные игры. В основном виртуальные.
– Ты и Рыжего знаешь?
– ? "Маленький такой, хитренький, рыженький... Из всех других грабителей Московскому Городскому Банку он нравится больше других"
– "Еврей в России больше, чем еврей." Только эмиграция сделала русский народ таким интернациональным. Все стали русскими. Даже "поздние переселенцы" со всех просторов СНГ – "русские немцы" в Германии. А МГБ, банк любителей животных, вроде тю-тю. Как водится.
– Ты все время говоришь цитатами? Я за тобой начала.
– Ну, своих мыслей-то нет. Не уродились.
– Надо было чаще поливать.
– Пойдем пополиваем. А как ее зовут? Любишь ты, Васек, потрепаться до.
– А кому я кушать готовила?
– Базара нет. Мою руки.
Моя зубная щетка. Забавно. Абсолютно ее не знаю и никогда не видел. А она, поди, про меня много что рассказать может. Дурацкая ситуация. Прям, как с Викой сейчас было. Вообще-то она ничего.
Та же лампа. Тот же ворчливый холодильник.
– Ну, "рюмочку Кюрасо и а-ня-няс".
– Нет, жаренная картошка с сосисками и борщ. Что-то папа дома редко готовит борщ.
– Сосиски-то немецкие ? Bratwurst можно сказать?
– Нет, Васек, "Останкинские".
– Хоть с мясом?
– Да, обещали.
– Где обещали ?
– На Черкизовском рынке.
– Ты что, тоже дитя оптовых рынков ?
– Вся страна такая.
– А что, в магазине купить нельзя? Неплохое начало, Васек. Характер остался тем же. Купили и приготовили – скажи спасибо, MacDuck.
– Можно, но дорого. Ты же мало зарабатываешь.
Одна тысячная борща оказалась на штанах. Поперхнулся.
– Это что за новость? И давно ? Не надо так театрально.
– Ну, как поступил в аспирантуру. Заказы ведь не ждут.
– Так маршировать ведь не хочется.
– Так и из аспирантуры можешь легко вылететь.
– А я тебя только как юнодаровитый аспирант устраиваю? Полегче. Когда же ее прорвет? Ночевать придется у Пашки.
– Нет, не только. Ты еще стираешь классно.
– Может, купим стиральную машину?
– Нет, ставить негде. Может, сразу новую квартиру?
– Нет, "Преображенка" – центр Вселенной. Ни на что ее не променяю. Твоими бы устами... MacDuck точно MacDuck.
Голубые глаза. Пора влюбляться. Многим ли не нравятся натуральные блондинки?
– Чай? Или апельсиновый сок, привезенный тобой вчера с того же рынка. Два ящика.
– Давай сочку. Те же чашки! У меня ведь такие же есть. А эта не моя.
– Ладно, я пошла стелиться, а ты помой посуду.
– Я?
– Ну, раз в неделю-то можно?
Холодная вода. Мыло. Неужели, немцы не завозят моющих средств? Может, денег нет купить? Стон раскрывающегося дивана. Переговоры через плеск воды.
– Когда же воду включат?
– Написали 25-го.
– Да, ждать и ждать. А где я буду 25-го? Мне никто не звонил?
– Нет, Пашка просил позвонить с утра. Насчет завтра договориться.
– Само собой.
Чистка зубов опять напомнила о грядущих тратах. Пара коронок – автомобиль. Не экономь на здоровье. А что у нас на десерт интересно? Преодоление первого неудобства. Ну, кровать хоть знакома. Интересно, как ее зовут. Неужели, я внешне всюду одинаков? Поглаживания, переходящие в шлепки и незначительные побои. "У меня будет синяк!"
– С?
– Без.
– С.
– Ты что, новые купил?
– Да, немецкие, как видишь.
– Я в темноте не вижу.
– И не надо. Чего тут смотреть и чего ты не видела.
Окончание антракта, переход к Пакту. Смятые простыни. Отдых после бури. "О, сколько нам открытий чудных..."
– Ну, ты как из тюрьмы!
– Народов.
– Васек, не остри в постели. "Юмор должен быть как изюм в булочке". Нильс Бор, кстати, сказал. А у тебя один изюм. Тяжело. Поэтому тебя девушки не любят. Кажись прорвало. Надеюсь только ее.
– А ты любишь?
– Делаю вид.
– У тебя получается. "Театр одного актера"?
– Я просто за 3 года привыкла. И вообще хочу от тебя ребенка. И ты это знаешь. Кучерявого и смышленого, как ты, глупенький.
– А слабо двойню? Тогда и аспирантура не нужна.
– Но это как ты постараешься.
– Надо подумать.
– Ты всегда так говоришь.
– А что я должен сказать? Ты ведь сама все понимаешь. Универсальная фраза в любых обстоятельствах на все случаи жизни. Кто, интересно, не говорил?
– Ладно, пойдешь первый закаляться в ванну?
– Ladies first.
– Джентльмен, лучше бы цветочек не ко дню рождения и восьмому марту подарил.
– Я предлагал стиральную машину.
– Где ты научился цинизму?
– Детский сад "Солнышко". Тут недалеко. Там же и познал первые признаки "дружбы народов". Ну, ты не любила, тебе не понять.
– Можно хотя бы ночью не выпячивать свое еврейство?
– ? А что, я 5 минут назад выпячивал? А?
– Ну, я пошла.
– Tschuess!
– Что?
– Прости, вырвалось. Придешь, объясню. Как ее интересно зовут? Может, я ее смогу найти? Познакомлюсь. Произведем экспорт невест. Если захочет, конечно. "Я тебя поцелую. Потом. Если захочешь". Не хочется под холодную воду, а хочется спать.
"Будильник в ручных часах неумолимо звонил. На работу ехать не хотелось. Нагрянули воспоминания вчерашнего." Васек лежал в полудреме. Слева никого не было. Надо позвонить Пашке. Денег осталось 20 марок. Как снять тут с ЕС-карты? Когда получка? Спрошу у Пашки: "А как зовут мою любоFF?" Может не понять. Я бы не понял. Может порыться в документах. Интересно, мы в браке или как всегда? Детей, значит, нет. Что делает, неясно. Очень ничего. Со мной 3 года ладит! Просто агнец, поди! Неплохо готовит. Какие там еще предпосылки?
