Текст книги "Я объявляю войну"

Автор книги: Владимир Романовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

– Выведи-ка её в гараж, я переговорю по телефону. Девочка она ничего, – Крот подмигнул Телегину. – Только больно шустрая. Телегин стоял рядом и блаженно улыбался, он был слегка навеселе. Теперь, когда задание Артекова выполнено, можно слегка и расслабиться. Бесцеремонно облапив, безмолвную Наташу, он вывел её из комнаты. Крот прикрыл дверь и набрал телефон дачи Артекова:

– Шеф, она у нас. Да, на объекте у вашего лучшего друга. Осталось подождать, когда за ней приедут. Не оставят же они её. А мы пока подготовимся к встрече. Номер машины, в которой была птичка, 12-45 МЕА, синяя "пятерка". Сорокин? Развлекается в своих апартаментах с двумя девками. Ему сейчас не до нас. Пока особого интереса не проявлял. Хотя поговорить с ней хочет. Пусть поговорит. Спешить теперь некуда. Я перезвоню.

Крот положил трубку и открыл дверь:

– Заходи, ребята. Ну как, красотка, уютно у нас? – он подмигнул Наташе, повернулся к Телегину:

– Теперь выйдем мы.

В полутемном гараже блестели черные лакированные бока "Волги" и "БМВ". Крот говорил тихо, но внушительно, сейчас после разговора с Артековым, услышав в его голосе одобрительные, даже благодарные ноты, он чувствовал себя начальником.

– Посиди пока с ней, я предупрежу коменданта, чтобы держал наготове собак. И Сорокина, чтоб не перепилась охрана. – Крот внимательнее посмотрел на масляно улыбающегося в сумеречном свете Телегина. – Имей в виду, она стоит 2 лимон. Утром шеф, возможно, сам прикатит. Смотря что она тут наговорит. Понял? Надо заставить её вызвать сюда этих ребят... Если конечно, они сами сегодня не заявятся. В "БМВ", в бардачке – карта Московской области. Приготовь, пока я хожу... Номер на машине областной.

Сорокин рвался поговорить с Наташей, но, по своему обыкновению, вида не подавал. Он чувствовал недоверие Артекова, и теперь хотел докопаться до всего сам. Только не следовало спешить. Пусть артековские помощнички, решил он, эти дуболомы, начнут, они наверняка все испортят, и вот тогда придет его черед.

Он встретил Крота внизу в покрытом коврами холле. Собаки? пожалуйста. Охрана? – нет проблем. Он поднял трубку внутреннего телефона и переговорил с комендантом. Потом, демонстрируя перед Кротом полнейшее равнодушие к происходящему, поднялся по витой деревянной лестнице к себе, оттуда, из гостиной раздавались женское щебетанье и смех.

Крот вышел к воротам, переговорил с охранником. Вместе они обошли снаружи забор. Не обнаружив ничего подозрительного, вернулись во двор.

– Смотри, Лескин... В оба. Ночью могут явиться гости... Мы будем в гараже, сразу звони, если что, – Крот хлопнул охранника по спине и вернулся в холл. Сорокина не было. Наверху бушевала музыка.

Крот присел на диван и позвонил Артекову. Тот ответил сразу, будто ждал:

– Машина принадлежит Станиславу Александровичу Зубцову, зарегистрирована в Подольском районе. Запомни адрес: поселок Липовка, Московская улица, дом 6.

– Так это же где-то рядом, шеф.

– Дегтярева что-нибудь сказала?

– Скажет, куда она денется.

– Действуй.

Крот вернулся в гараж. Телегин сидел напротив Наташи и сверлил её глазами. Наташа с отрешенным видом смотрела перед собой.

– Леня, она просит развязать руки, – Телегин покрутил в воздухе ладонями.

– Развяжи, – Крот расстелил на столе карту Московской области.

Наташа положила руки на колени и принялась массировать затекшие пальцы. Она с тревогой следила за лицом Крота. Тот явно был чем-то обрадован и не скрывал этого.

– Двигай, сюда, – Крот кивнул на карту. – Откуда вы приехали и почему оказались здесь?

– Из Москвы, откуда же еще... Андрей собирался поговорить с Сорокиным.

– Чья эта машина?

– Его приятеля. Зовут – Алексей, сочиняла она.

– Вы были у него?

– Да, два дня, – Наташа отвечала быстро и односложно.

– Где он живет? Адрес.

– Адреса не знаю. Где-то за "Академической", улица Гарибальди, кажется.

– Два дня жить в квартире и не знать адреса, что-то не верится.

– Я не выходила из дома.

– Почему на машине областной номер?

– Не знаю, я в этом не разбираюсь.

– Где деньги?

– Не знаю, он этого не говорил. Где-то у него, а может быть, у его друзей.

– И много у него друзей?

– Я знаю только Алексея.

– Интересно получается. Ничего не знает, а? – Крот поглядел на Телегина. Тот безмятежно улыбался.

– О чем он хотел переговорить с Сорокиным?

– Точно не знаю. Кажется, предложить перемирие.

– Перемирие! Леня, ты понял? – Телегин захохотал.

– Иди отсюда! – Крот сверкнул глазами. – Исчезни. Зайдешь через полчаса.

– Ты, детка, просто не представляешь, во что влипла, – начал Крот, когда Телегин вышел. – От тебя зависит, выпутаешься ты или нет. Только от тебя. Если будешь играть в молчанку, я тебе не завидую.

Она подняла глаза и в упор посмотрела на Крота.

– Я ничего не знаю... И вообще, по какому праву, вы хватаете человека, связываете, затаскиваете в эту конуру, угрожаете...

– Ну, ну, продолжай, это интересно, – Крот откинулся на спинку стула, положил огромные кулаки на карту московской области.

– Знаешь, что бывает за похищение людей? – Наташа повысила голос и перешла на "ты".

Заметив в её глазах яростный огонек, Крот вскочил со стула и закричал:

– Где деньги, сука? Ну? – он опустился рядом с ней на топчан схватил ладонью за подбородок и рванул её лицо к себе.

– В надежном месте, – в её голосе звучала явная издевка.

– Не шути так, детка. Не советую, – Крот внезапно успокоился, отпустил её и вернулся к столу.

– Значит так. Раз ты не знаешь, чья машина, могу поделиться: Станислав Александрович Зубцов. Есть и адрес... Ну как?

Наташа похолодела. Она представила улыбающееся лицо Стаса, строгую Екатерину, её рассказы об их пятилетнем Юрке...

– Поезжай, поезжай, – Наташа издевательски усмехнулась.

– Что ты имеешь в виду? – Крот насторожился.

– Ничего. Неужели они такие идиоты, что поедут в ваше логово на собственной тачке...

– Что, что?

– То самое. Вот что я тебе скажу. Там парни покруче, чем ты... И если вы, если ты меня хоть пальцем тронешь... Они передавят вас, как крыс.

Крот резко ударил её ладонью по щеке. Все поплыло перед её глазами, он схватил её за плечи и встряхнул.

Крот поднялся и пересел на стул:

– Я предупреждал. Все равно заговоришь. Только будешь слегка изувечена. Нас здесь слишком много для одной. А потом у нас уже не будет другого выхода. Мы ж не можем выпустить тебя отсюда калекой... Так я слушаю.

– Я буду говорить только с Артековым. А не с тобой.

– Да? Ишь ты. Он слишком далеко отсюда.

– Тогда с Сорокиным.

Крот подошел к столу с телефоном и снял трубку:

– Телега, найди Сорокина. Срочно. Пусть идет сюда. Куда, куда, в гараж! – Крот швырнул трубку.

Наташа сидела на топчане, закрыв глаза. Страх прошел, растворился, едва она услышала о Стасе и Екатерине. Нет, Зубцовых она этой своре не отдаст.

Сорокин вошел важно, с сознанием собственного превосходства. Он с первого взгляда оценил обстановку. Девица вся расстрепана, глаза в слезах, рот горит от пластыря, щека багровая от оплеухи. Но хороша, чертовски хороша.

– Борис Петрович, я буду говорить только с вами. А не с этим садистом.

– Успокойся. Я все улажу, – Сорокин осуждающе посмотрел на Крота: – А ты иди отсюда, – Сорокин показал рукой на дверь. – Иди, иди.

– Шеф приказывал не отходить от нее.

– Ничего, я здесь, как-нибудь справлюсь.

– Я не могу уйти. Шеф башку снесет.

– Он тебе и так снесет. Хочешь, позвоню и скажу, что ты все испортил? Перессорил нас с ней. А я теперь – восстанавливай отношения. Кто ж так разговаривает с дамой, дубина? Сгинь отсюда! Будешь нужен, позвоню в холл.

Крот, чертыхаясь, исчез за дверью.

– А теперь рассказывай, только не темни. Все рассказывай, тогда я тебя спасу, – Сорокин сел за стол и изобразил на лице сочувствие. Глаза-прорези в упор смотрели на Наташу.

– Я боюсь. Борис Петрович, боюсь. Они уничтожат меня. Они...

– Кто они? – бросил Сорокин.

– Это банда. Настоящая банда. Я не знала... Этот Андрей, я случайно проговорилась ему, что повезем большую сумму...

– Давай-ка все по порядку.

Сорокин облегченно вздохнул. Артеков перемудрил, как всегда. Начал искать заговор среди своих, теперь-то он откроет ему глаза. Это ж было ясно с самого начала, иначе бы они давно сдали деньги в милицию. Придется ему ехать сюда и самому послушать. Только теперь он, Сорокин потребует не 30 процентов, а 50.

– Где сейчас деньги?

– Точно не знаю. Скорее всего, в Москве, – Наташа продолжала вдохновенно сочинять. – У его соучастника, Алексея. Я могу показать их квартиру.

– Зачем они приехали сюда?

– Хотели заключить с вами соглашение. Разделить деньги пополам. И прекратить войну.

– Губа не дура, – усмехнулся Сорокин.

– А ваши, этот Телега с тупым Леней похитив меня, все испортили.

Последние слова вызвали у Сорокина какое-то безотчетное подозрение.

– Как же они хотели вести переговоры? Сюда что ли пройти?

– Не знаю.

– Сколько их?

– Я видела четверых.

– Чем вооружены?

– По-моему, пистолетами, – Наташа неопределенно повела плечами. Ничего другого я не видела.

– Сколько они тебе обещали?

– 50 тысяч, – не задумываясь, ответила Наташа.

– Я дам тебе 150 тысяч и паспорт в одну из стран, по твоему выбору: в Италию, Чехию, Германию... Поживешь, посмотришь. Замуж выскочишь, как это ни печально: ты же знаешь, я и сам к тебе не равнодушен. Приходится жертвовать, – он захохотал, потом внезапно оборвал смех и жестко добавил: Но вначале ты должна помочь нам. Точнее – мне.

– Я боюсь, – просто сказала Наташа, – и не знаю как...

– Позвонишь отсюда и скажешь, что мы согласны на 50 процентов. Передашь трубку мне, а мы уж договоримся. Они будут тебя искать?

– Не знаю.

– Мы тебя спрячем до конца операции. И имей в виду... Если ты мне морочишь голову, я тебе не завидую. Ни тебе, ни твоим родителям...

– Я знаю только один телефон. Но там сейчас никого нет. Они здесь, в лесу.

– Так. Опять ничего не знаешь...

Теперь Сорокин не верил ни одному её слову. Говорила она долго и убедительно, но ведь ничего существенного так и не сказала.

– Правду говори! Только правду! Иначе с тобой поговорят по-другому. Тебя так распотрошат... Забудешь, что ты человек. Руки нам лизать станешь, как собака. И плясать будешь, в чем мать родила...

Наташа выпрямилась и, глядя в глаза Сорокину, проговорила тихо и твердо:

– Плевать я хотела на вас, сволочи! Я люблю его, и ничего мне не страшно, козел ты старый...

Она бросала в лицо опешившему Сорокину эти слова и чувствовала, что сама набирается от них силой, что ей действительно ничего не страшно и что её не сломить.

– Истеричка! Заткнись, сука... – Сорокин в бешенстве вскочил и бросился на нее. Она попыталась ударить его ногой, но не удержалась и упала на топчан. Он придавил её ноги коленом, завернул назад руки. Она, сжав зубы, молча извивалась под ним. Сорокин дышал шумно и тяжело, наконец, он снова скрутил ремнем её запястья. Наташа затихла. Сорокин сел и отдышавшись, бросил:

– Вот так. Ну, погоди, зараза. Ты у меня заговоришь.

Однако, что теперь делать, он не знал. Наташа привстала и пыталась подбородком поправить разорванную на груди кофту.

Сорокин подошел к телефону и снял трубку. Пусть Артеков сам принимает решение, что с ней делать, с этой шизофреничкой, подумал он.

Глава 15.

Проселочная дорога вывела к узкому асфальтовому полотну. Стас выключил фары, и теперь БТР катился в кромешной тьме, только впереди в просвете между деревьями мелькали огни поселка.

Метров за 50 до ворот Сорокина Стас притормозил, Андрей спрыгнул на землю и побежал вперед. Он был хорошо виден в желтом свете, падающем от лампы над воротами. Когда Андрей добежал до правой стойки, Стас начал разгон. Расстояние быстро сокращалось, наконец, в полосе обзора остались одни ворота, БТР тряхнуло, раздался грохот. Сорванные со стоек ворота с лязгом опрокинулись внутрь двора. БТР въехал на них и остановился. Андрей перепрыгнул через осколок бетонной стойки и оказался лицом к лицу с оцепеневшим от неожиданности и обильной выпивки охранником.

– Лицом к стене! Руки вверх, быстро! – Андрей обшарил его и извлек из кобуры пистолет "Макарова". Он быстро связал охраннику руки и натянул на голову наволочку.

– В машину! – Андрей больно ткнул охранника стволом. Тот вышел из ступора и без единого слова, наклонившись, полез на БТР. Его принял Стас и толкнул на заднее сиденье.

Андрей осмотрелся: двор был пуст, за коттеджем бешено лаяли собаки. Окна второго этажа были освещены, одно из них поспешно захлопнулось, и свет во всем доме мгновенно погас. Только над входной дверью в глубине крыльца горел фонарь. Их заметили, надо было спешить. Андрей вскочил в кабину и приказал Стасу:

– Разверни башню в сторону окон! Сверим часы...

Пленник постепенно приходил в себя.

– Отвечай, быстро. Где Сорокин?

– В гараже, в задней комнате.

– Один?

– Нет, с этой, которую привезли. Я толком не знаю.

– Кто ещё здесь? Сколько человек и где?

– Остальные в корпусе. Человек 8.

– Кто? – Андрей повысил голос.

– Комендант – Генка, водитель шефа – Сашка, два моих сменщика, два парня с "Волгой" от Артекова – Крот и Телега, ну ещё две наших сотрудницы... Вроде все.

– Стас, встанешь у гаража, перед дверьми, чтоб никто не выехал, не вышел и не вошел. Гони. Я в гараж, она – там.

БТР пересек двор и остановился между коттеджем и гаражом.

– Допроси его подробнее, обыщи и вытряхни патроны, – Андрей протянул Стасу пистолет охранника, спрыгнул на землю и бросился к приоткрытым дверям гаража.

Притаившийся там Крот – он подслушивал допрос Наташи – ужом проскользнул за "Волгу" и, затаив дыхание, следил за вошедшим Андреем. Когда минуту назад раздался грохот, Крот выглянул во двор. Увидев БТР и человека в камуфляжной военной куртке, он решил, что их окружает ОМОН. Теперь он держался ближе к машине, надеясь уйти на ней в суматохе.

Андрей огляделся, увидел в глубине, в полутьме гаража светлую дверь и бросился туда. Рванул за ручку и, ослепленный ярким светом, остановился на пороге.

Наташа мертвенно бледная на фоне зеленоватой стены, с завернутыми назад руками, разорванной на груди кофточкой сидела на топчане, в самом углу. Напротив неё на стуле, уставившись на пистолет Андрея, оцепенел Сорокин.

– В угол, к стене! Руки за голову! Дом окружен! – скомандовал Андрей.

Сорокин послушно просеменил в дальний угол и, положив ладони на затылок, повернулся к ним спиной. Андрей бросился к Наташе, прижал её к себе и стал распутывать связанные руки.

– Все кончилось, Наташа, потерпи, я сейчас...

Это был тонкий сыромятный ремешок с самозатягивающейся петлей. Все подготовили, сволочи, даже ремень, подумал он.

Наконец петля ослабла, Наташа освободила руки и бросилась ему на шею.

– Что они с тобой сделали, гады?

– Ничего, ничего страшного, Андрюша. Ты успел вовремя.

– Подожди, я сейчас, – он, чувствуя, как наливается бешенством, направился к Сорокину.

– Это тебе для начала! – он с оттяжкой хлестнул его ремнем по светящейся на макушке лысине. Сорокин взвизгнул и прикрыл голову ладонями. Андрей обыскал его, тот оказался без оружия.

– К столу! Быстро! Во дворе БэТээР с боекомплектом и с командой. Отвечать точно. Где Телегин?

– Здесь, в корпусе.

– Вызывай его сюда.

– Как? Что он дурной? Не пойдет. Если БэТээР во дворе...

– Ладно. Телефон дачи Артекова, её адрес, показывай на карте, – он кивнул на растеленную на столе карту Московсой области.

– 565-20-00, за Столбунами, по Минскому шоссе. Вот здесь, на берегу, Сорокин ткнул пальцем в карту.

Далеко, прикинул Андрей. Ничего, доберемся.

– Адрес, – Андрей говорил теперь ровным, деловым тоном.

– Я не знаю. Да её не спутаешь... Она такая одна во всейокpуге. Стоит с краю, недалеко от берега. Во дворе – склад из гофрированной стали, блестит за версту.

– Теперь садись и пиши, – Андрей извлек из кармана сложенный чистый лист и авторучку.

– Что писать, – Сорокин взял трясущимися руками авторучку.

– Я, Сорокин и так далее, чистосердечно признаюсь, что по приказу Артекова участвовал в ограблении... такого-то числа сотрудников АО "Карат". Признаюсь добровольно, без принуждения, исключительно ввиду чистосердечного раскаяния... Ну, что замер?

– Я не могу это писать? Они меня уничтожат.

– Пиши, иначе я прострелю твою вонючую печенку, – Андрей ткнул его пистолетом в подреберье. – Излагай, ну? Все как было организовано, все, что знаешь. Почему нападавшие стреляли по ногам?

– Им сказали, что у охраны будут холостые патроны...

– Пиши.

Наташа подошла к Андрею, теперь они стояли спиной к двери, не замечая, что через небольшую щель за ними внимательно наблюдает Крот. Отчаявшись выбраться из блокированного гаража и убедившись, что к Сорокину прошел всего один человек, Крот ждал подходящего момента.

Андрей осторожно усадил Наталью на стул и повернулся к Сорокину. Крот затаил дыхание. Наталья была в каком-нибудь метре от двери. Он рванул дверь, прыгнул в комнату и, схватив Наташу за волосы, приставил к её виску пистолет.

– Не двигаться! Я прострелю ей черепок!

Андрей развернулся и встретился с безумным взглядом черных глаз Крота. Этот может, подумал он и опустил руку с пистолетом.

– Брось пушку! – крикнул Крот.

Андрей швырнул пистолет на топчан.

– Куда! Ко мне брось, придурок.

– Ты же не сказал, куда бросать, – спокойно сказал Андрей. – Отпусти её, иначе мы не договоримся.

– Договоримся.

Сорокин схватил бумагу, сунул её в карман и с необыкновенным для его грузной комплекции проворством бросился к топчану. Через мгновенье пистолет Андрея был у него в руках.

– А вот теперь поговорим по-настоящему, – он осклабился.

– Отпусти её. Мы же у вас в руках, что ещё надо? – рассудительно сказал Андрей и опустился на стул. Крот отпустил Наташу, однако пистолет держал в полуметре у её головы.

– Сколько вас? – спросил Сорокин.

– Двое в БэТээРе и трое за воротами, на машине.

– Я пройду с ней к БэТээРу и пусть она передаст, чтобы он отъехал от гаража.

– Они не послушаются, – возразил Андрей.

– От тебя передаст, – бросил Крот.

– Я не самый старший. У БэТээРа свой маневр.

– Какой ещё маневр? – не поверил Сорокин.

– Они не покинут боевую машину. Если я не появлюсь лично, – Андрей посмотрел на часы, – через 10 минут, значит, я захвачен. Они откроют огонь по коттеджу.

– Тогда я пристрелю вас обоих, – Сорокин потряс пистолетом.

– Там полный боекомплект, они разнесут твою пещеру в клочья. Они это умеют. И вас здесь тоже накроют. И плакали тогда ваши баксы. Придется договариваться, – Андрей снова посмотрел на часы. Он тянул время, в действительности, если через пять минут они с Наташей не появятся, Стас должен был приступать к следующему шагу.

Сорокин и Крот переглянулись. В узких глазах Сорокина мелькнула растерянность.

– Их же за это... Под статью.

– Не смеши... Еще и благодарность объявят. За освобождение заложницы. И вообще сейчас не поймешь, кто кого захватил, вы нас или мы вас, продолжал Андрей.

– Кто это – мы? – бросил Крот.

– Долго объяснять... Некогда.

Стас вел наблюдение через верхний люк, поглядывая и на связанного охранника. Мотор тарахтел едва слышно.

– Сними тряпку с головы, жарко, – попросил охранник.

– Терпи.

– Вы кто же будете? ОМОН, что ли? – спросил охранник.

– ОМОН, ОМОН, кто же еще.

– А чего ж веревкой вяжете? У ОМОНа – наручники.

– Шпаны развелось много, наручников не хватает. Веревка – и та кончается, – Стас посмотрел на часы. Андрей не появлялся.

– А бронежилеты?

– Зачем? Вы ж стрелять ни хрена не умеете, – сказал Стас.

– Да у меня грамота за стрельбу от командира полка, – обиделся охранник.

– Не у меня ты служил, я б тебе показал грамоту. С гауптвахты бы не вылезал, – Стас опустился и закрыл люк.

– Где у них в гараже пристройка? – спросил Стас.

– Сзади. Она тоже без окон.

Стас посмотрел на часы: оставалась минута. Наверняка Андрей влип. Ведь говорил, не бери женский батальон, елки-палки, Стас вздохнул и нащупал ногой сцепление.

– Держись, бандюга, начинаю аттракцион...

– Веселый ты мужик...

– Кто смеется, тому не страшно, запомни парень, – Стас плавно отпустил сцепление, и тяжелая машина двинулась вдоль гаража.

Разговор с Сорокиным зашел в тупик.

– Я позвоню шефу, – он поднялся и, опустив пистолет, прошел к телефону. Крот сидел на стуле, переводя ствол с Андрея на Наташу и обратно.

Внезапно снаружи взревел мотор, стена, у которой стояла тумба с телефоном, рухнула, клубы пыли хлынули в комнату. В зияющем проломе темнел бронированный нос БТРа, из широко расставленных фар в комнату бил свет. Андрей бросился на Крота и выкрутил руку с пистолетом. Противник был жилист, мускулист, извернувшись, он освободился от захвата и вцепился Андрею в горло. Пистолет отлетел в сторону.

Наташа вскочила, она видела как БТР, проломив стену, медленно уползает обратно. Сорокин, заваленный обломками кирпича, пытался подняться на ноги. Наташа бросилась вперед, подхватила пистолет и, развернувшись, почти в упор выстрелила в левый бок Крота. Грохот выстрела оглушил её, она отшвырнула пистолет в сторону и шагнула к Андрею. Он освободился из цепких, как клещи, пальцев противника и встряхнул головой.

Шею саднило. Наклонился к Кроту, из его простреленной груди пульсируя сочилась кровь, безжизненные глаза смотрели вверх, в потолок.

Стас переключил передачу и снова двинулся к стене. Сорокин наконец выбрался из-под камней и бросился в пролом. Стас увидел, как в свете фар мелькнула чья-то фигура и исчезла под колесами БТРа. Он услышал страшный, отчаянный крик и включил задний ход. В проломе появились Андрей и Наташа.

Андрей наклонился над распростертым Сорокиным и перевернул его на спину. Лицо его было залито кровью, он не дышал. Андрей извлек из кармана его брюк сложенный вчетверо лист бумаги и сунул в себе за пазуху.

Стас спрыгнул на землю и тронул Андрея за руку.

– Что дальше?

– Вытащи мне охранника, я с ним поговорю, и помоги забраться Наташе.

– Я обыскал его, вот водительские права, – Стас протянул Андрею тонкую книжицу.

Через минуту охранник со связанными руками и светлым мешком на голове молча топтался перед ним.

– Фамилия, имя, отчество, быстро, – приказал Андрей.

– Вадим. Вадим Михайлович Лескин.

Андрей открыл водительское удостоверение, проверил, все правильно.

– Ты нас подвел, Вадим Михайлович. Почему не сказал, что в гараже двое?

– Я... я не знал, клянусь. И сейчас не знаю...

– Чернявый такой. Рожа злая.

– Это Крот, Ленька Крот, но я не знал, клянусь. А что с ним?

– Погиб, его застрелил Сорокин. Случайно. Хотел в меня, а попал в него. И сам погиб, вон у стены, видишь. Бросился под БэТээР. Так и доложишь своим, понял? Скажешь, ты был связан, но слышал мой с водителем разговор. Нас было шестеро, это ты тоже понял из разговора. Глаза у тебя были завязаны.

– Да, да...

– Твой телефон.

– Телефон? Какой? – переспросил Лескин.

– Домашний. Ну? – Андрей угрожающе повысил голос.

– Зачем?

– Я позвоню, и ты расскажешь мне, где найти Телегина. Сегодня мы его уже не достанем. Он убил моего друга. Он враг мне. Только смотри, опять не напутай. Мы ведь в любом случае найдем тебя.

– 562-17-03.

– Не напутал?

– Нет, нет, клянусь.

– А все остальное забудь. Навсегда забудь.

– Так точно. Только... Отдайте мне права, пожалуйста. И "пээм". Он зарегистрирован, на мне висит. Я прошу. Я все сделаю, как вы велели... Я...

– Подожди. Водитель, дай-ка мне его пушку.

Стас протянул из кабины пистолет охранника.

– Патроны изъял?

– Само собой...

– Держи, – Андрей затолкал ему в карман удостоверение и пистолет. Разойдемся по-хорошему. К тебе у нас претензий нет. Будь здоров, – Андрей повернулся и ухватился за скобу БТРа.

Через несколько минут после того, как БТР исчез в проеме разбитых ворот, в холле снова вспыхнул свет.

Телегин слушал рассказ Лескина и одновременно набирал телефон Артекова.

– Шеф, это я – Телега...Обстановка такая. Они прибыли на БТРе, человек шесть. Захватили охранника, Лескина. Морду ему завязали, он ничего не видел, но слышал. Говорит, Крот убит якобы Сорокиным. Случайно, в неразберихе. А сам он попал под БТР. Сорокин, Сорокин попал. Тоже насмерть. Сам ещё не видел. Мы обороняли корпус. Девку они увезли. Что делать-то?

– Гони за ними, олух. Скрытно. Узнай, где их база. Возьми с собой Сашку и коменданта. Позвонишь из машины. Лескин пусть звонит в милицию. Скажет – был налет. Стрельба и прочее. Остальных пусть срочно сматываются. На второй машине. До милиции. Чтоб никого, кроме Лескина в доме не было.

Глава 16.

Андрей удивлялся, откуда в это время на шоссе столько машин. Встречные слепили глаза даже неярким ближним светом, он постепенно сбавил скорость до 60 километров: не хватало ещё здесь приключений. Наташа молча сидела рядом. В зеркало были видны широко расставленные фары БТРа. Там за рулем находился Стас. Андрей покосился на спидометр, до Липовки оставалось километров пять.

– Как дела? – он положил правую руку на плечо Наташе.

– Не оставляй меня сегодня. Я не смогу уснуть. Подумать только... Я убила человека. Я не хотела... Я не смогу забыть этого.

– Это была самооборона, не терзайся. Человек должен себя защищать. Обязан.

– А память?

– На войне – как на войне. Это был враг, вот что ты должна помнить. Останься он в живых, сколько он бы ещё навытворял.

– Трудно забыть, Андрей... И жить теперь будет трудно.

– Они сами себя приговорили. Запомни: Крота в неразберихе убил Сорокин. Свой пистолет я забрал. Там в комнате остался только пистолет Крота. Да, этот Крот оказался крепче других, если бы не ты, не знаю, как бы все обернулось. Ты спасла меня. У тебя не было выхода.

Она вздохнула и замолчала. Впереди светилась автобусная остановка, за ней была Липовка и воинская часть Стаса. Андрей проскочил пятно света и мягко подкатил к обочине. Через несколько секунд за ними остановился БТР.

Андрей вышел на дорогу, запахнул куртку: было прохладно.

Стас спрыгнул на землю, направился к нему.

– Вот что сейчас надо покупать – БэТээР, а не "Жигули". Машина для настоящих мужчин.

– Это точно, – заметил Андрей.

– Значит так. Я возвращаю БТР и выхожу к перекрестку, ждите меня там. Домой заявимся вместе... Екатерина моя... Вломит теперь мне по первое число, – он вздохнул. – Будешь громоотводом.

– Договорились. Я отгоню машину от перекрестка поглубже и посмотрю, не было ли за нами хвоста...

– Я следил, вроде не было.

– Машины у них остались в гараже, вот что плохо, – сказал Андрей. Колеса надо было у них прострелить. Или спалить их вместе с тем проклятым гаражом.

– Шуму было бы больше...

– Шум и так будет. Бумагу все же я от Сорокина прихватил. С признанием, – Андрей похлопал по карману куртки.

– Ладно, поехал я, – Стас направился к БТРу.

Через несколько минут он вернулся. Андрей ждал у перекрестка.

– Ну, как? – спросил он.

– Ничего. Все нормально. Екатерина вот только... Сейчас начнется. Только пёрья полетят. Э-хе-хе.

– Боюсь, спать не придется, – Андрей показал в сторону шоссе. – Там ошивалась какая-то машина. По звуку – "Волга", я было пошел, так она задний ход и, как испарилась.

– Черт с ними, – Стас махнул рукой. – Поехали.

Екатерина ждала их на крыльце. В бледном свете, падающим из раскрытой двери, красной точкой светилась сигарета.

– Ты чего закурила-то? – Стас остановился. – Все нормально. Прибыли.

– Закуришь с вами.

– А где мама? – спросил Андрей.

– Наверху. Андрей, иди к ней с Натальей. Нам поговорить надо. В голосе её Стас уловил какие-то новые ноты и обречено вздохнул.

Они уединились на кухне, Екатерина тяжело поднялась со стула, открыла висевший над плитой подвесной кухонный шкаф и достала оттуда пистолет и тугую пачку долларов.

– Это откуда? – она тряхнула ими перед лицом Стаса и снова положила на прежнее место. – Ну, давай, давай, излагай. Хватит паралитика изображать.

– Ты где нашла? – опешил Стас. К такому повороту он был не готов.

– В погребе, где же еще. Там их считать не пересчитать... Андрей что ли привез? Ну, Штирлиц, выкладывай все. Как на духу. Иначе... Я тебе покажу ухо-горло-нос.

– Да погоди ты... Дай соображу...

Андрей и Наташа пошли наверх, узкая деревянная лестница поскрипывала под ногами. Лидия Васильевна была во второй – Юркиной – спальне и читала какую-то яркую детскую книгу. Увидев входящего Андрея, она отложила книгу и поднялась.

– Как вы долго... Что случилось?

– У Стаса БТР заглохла. Пришлось ремонтировать.

– И Наташа?

– Она была с нами. Она плохо себя чувствует, – он повернулся к Наташе. – Может приляжешь? На диване. Мам, не возражаешь?

– Нет, нет, конечно. Аспирину дать?

– Поможет? – голос у Наташи был такой тихий, что Лидия Васильевна посмотрела на неё внимательнее.

– Да на тебе лица нет. Ложись, ложись немедленно.

– Я умоюсь сначала.

– Мам, помоги ей. Мне надо ещё переговорить со Стасом.

Лидия Васильевна обняла Наташу и усадила на диван.

Андрей сбежал вниз, Стаса в гостиной не было. Он заглянул на кухню. У окна, уперев руки в бока, стояла возмущенная Екатерина. Стас с потерянным видом сидел за столом.

– Что стряслось, ребята? – Андрей прикрыл за собой дверь.

– Андрей, прости... – Стас махнул рукой. – Я все рассказал. В общих чертах. Раскололся. Пришлось, она нашла сумку в погребе...

– Так. – Андрей подошел к Екатерине и взял её за локоть. – Раз уж ты все знаешь, отойди от окна.

– Это почему еще? – Екатерина отвела руку.

– Присядь к столу, Катя, я прошу тебя... Обсудим все вместе.

– Ну, ну, я слушаю, – Екатерина подсела к столу.

– Понимаешь, они захватили Наталью. Что мне оставалось делать? Пришлось брать БэТээР и освобождать её. Стас помог. Без него мы бы пропали. Ну, к кому я бы ещё мог обратиться? Игорь убит. Олег с Виктором далеко.

– А о нас ты подумал? Обо мне, о Юрке...

– Подумал, Катя, подумал. Ты – смелый, надежный человек. Как Стас. А Юрка ваш пусть пока у мамы побудет. Через пару дней, все это кончится. Завтра приедет Олег, у меня есть план...

– Почему ты сразу не рассказал все? Я бы... Эх, ты. Я что? Не человек? Не поняла бы?

– Я боялся, Катя, честно говорю, боялся, – Андрей видел, что Екатерина сдается, смягчается и решил, что можно и пошутить. Он показал пальцем на Стаса:

– Он меня запугал.

– Тебя запугаешь. Зачем вы её то с собой потащили? Она же почти девочка... – Екатерина встала.

– Я ему говорил... – Стас погрозил Андрею пальцем. Он тоже почувствовал, что гроза стихает.

– Меня бы они ни за что не взяли, всех бы раскидала, как щенят, Екатерина повела крутыми плечами. – Да ещё сунула бы в рожу вот это: – Она открыла шкаф и показала Андрею блестящий газовый балончик. – Они бы у меня подергались, как тараканы.

Андрей поднялся и снова усадил её за стол, подальше от окна.

– Катя. Спасибо тебе, – он наклонился и поцеловал ей руку.

– Ладно, обойдемся без нежностей, – она поспешно отдернула ладонь.

– А блоки я завтра перетяну, – облегченно вздохнул Стас.

В соседнем саду тявкнула собака, ей ответила другая и через мгновенье вся округа заполнилась заливистым лаем.