Текст книги "Рыцарь печальной неотвратимости (СИ)"

Автор книги: Владимир Бриз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Бриз Владимир Николаевич
Рыцарь печальной неотвратимости

Печально, когда все хреново. И хреново, когда все еще печальнее. Казалось бы, куда дальше. Потеря работы и ,как следствие, семьи, потому что там чего-то не оправдал, остаться в долгах и кредитах, устроиться на первый попавшийся космопочтовик, чтобы хоть как-то свести концы с концами.

Дно печали? А вот и нет. Пираты! Пираты, которых не видали в этом секторе со времен нашествия ластоногов. А нашествие было очень давно, даже дед рассказывал про него, как о смутном воспоминании сопливого детства. А деду моему уже за триста, хоть и свистит всем,что сто пятьдесят.

И дело не в том, что они позарились на наше корыто. В конце концов, может у них кончились запасы галооткрыток. Дело в том, что они не оставляют свидетелей. Ни живых, ни мертвых. Обычно пленников или то, что от них осталось, по ускоренной траектории запускают к ближайшему светилу. Ибо, как известно, с мозга распыленного на плазму ничего уже не считать. Будь ты хоть архимаг, хоть технарь с семью межгалактическими дипломами.

Захватившие нас тоже не стали мудрить, а весело гогоча и делая ставки, кто кого обгонит, принялись запускать наш экипаж попарно из торпедного отсека. Руководил процессом жабообразный пупырчатый тип в лихо заломленном берете.

– Жопа, – подумалось мне. – Жопа быть убитым безобразной свиножабой во цвете лет.

От таких мыслей и от того, что наступила моя очередь вылета, я стал истерично похахатывать. Заметив мою реакцию, свиножаб дал знак остановить приготовления к запуску.

– Позволь поинтересоваться-что ты ржешь в столь неподобающий для этого момент?

–Ха-ха-ха. Убит свиножабой. Свиножабьим афедроном.

Стоящий рядом пират дал мне подзатыльник.

– Историю одну вспомнил, вот и смеюсь, – я наконец отдышался.

– Истории я люблю, – откуда-то сбоку вынырнул мелкий тип, наряженный в балахон.– Расскажи, мил человек. Поживешь подольше.

Упрашивать меня было не надо. Все лучше, чем холодная пусковая труба.

– Нуу. Это, значит... – я готов был рассказывать бесконечно. Лишь бы не трогали. -Встретились как-то свиножаба и дикотигр. Дикотигр носится вокруг, весь такой в шрамах, и говорит:

– Вот этот шрам после битвы с ядовитой ча. Ча в клочья, а у меня царапина. Свиножаба молчит.

– А вот этот шрам после битвы с розовым драконом. Дракон в клочья, а у меня царапина.

Свиножаба молчит.

– А вот этот шрам после битвы со стаей губоласок. Губоласки в...

– Ближе к развязке. Хитрый вьюнош. А то ты до утра будешь перечислять всех монстров Вселенной. К сожалению, у нас нет столько времени, – балахонистый карлик так и лучился дружелюбием.

Гаденыш раскусил меня и ,вздохнув, я перешел к развязке.

– Ну, свиножаба тогда потянула себя за складку на голове. Тянула, тянула. Видишь, говорит, дырку на лбу?

Вижу, – отвечает дикотигр.

Так вот, это – жопа.

Карлик звонко захохотал, остальные же пираты угрюмо смотрели куда-то поверх моей головы. Я тоже посмотрел вверх. Гадство. Кто-то включил образограф. Наверху таяла картинка. Резвящаяся крыса с ушами пуделя. Как-то не так я представлял себе дикотигра. И главное – сидящая мерзкая жаба с лицом пупырчатого разбойника. Складки волной съезжали с ее лба обратно.

– А ведь мы, пожалуй, можем запустить уродца в скафандре и по частям, -нарушил молчание Свиножаб. – Пусть догоняет свои ручонки и ножонки.

–Да полно тебе, Дрюкс, – карлик сделал останавливающий жест. – В кои-то веки нас посмешили. Скрасили, так сказать, серые трудовые будни. Пожалуй, я оставлю этого нахаленка в живых.

Я почти полюбил этого недомерка. И его, и его дурацкий балахон.

– Но, кэп. Кодекс пирата..,– не унимался пупырчатый.

– Знаю. Знаю. Но кто сказал, что вьюнош вернется домой, – карлик развел в сторону руки и между ними заискрилась галактическая спираль. – Вот как раз по курсу есть запретная планетка. Высадка запрещена на три тысячи лет. Пусть малыш порезвится. Вьюнош, я разрешаю взять тебе с собой один необходимый предмет.

– Можно я его возьму? – я ткнул пальцем в пупырчатого. – Он мне просто необходим.

Синожаб побледнел. Приступ же смеха у карлика перешёл все границы.

– А ты не унываешь,да? К сожалению, мой лучший воин не является предметом. Но я увеличиваю количество предметов до двух. И на этот раз отнесись серьезно. Мой тебе совет.

– Э-э-э... переводчик и боевое снаряжение.

– Идет, – кивнул недомерок. – Может быть, это и правильный выбор. С такими планетами никогда не известно наверняка.

Он махнул ладошкой и я уснул. Снились мне прекрасные лорианки, танцующие голышом на фоне взрыва сверхновой, и почему-то поддельный образограф, который я тщетно пытался настроить на правильный показ дикотигра. Настройка не получилась и проснулся я недовольный и разбитый. В голове жужжало и, по-моему, напевало.

– Вовремя очнулся, – услышал я чьи-то мысли. – Я как раз закончил процесс симбиоза. Ну и бардак у тебя в голове. Как ты живешь с таким хаосом?

Приняв голос за сонное наваждение, я поднес руку ко лбу. Ладонь заскользила по глади металла.

– Бли-и-и-н. Что за фигня творится? Где я? Почему мир ограничен двумя светлыми пятнами? По-моему, были пираты. Или не были?

В голове щелкнуло.

– Пираты были. Но они не пересекали орбиту, отправив тебя на одноразовой капсуле. Обзор ограничивает шлем. Гм. Ну, то, что они сочли шлемом. Кухонная утварь, кажется. В данной момент ты на запретной планете GHJB238. Аборигены называют ее Ахор, что переводится как " земля ". Открыта в эпоху Калавров. Развитие цивилизации – магическое. Впрочем, источники магии слабые и, в основном, дикие. Уровень развития – раннее средневековье. Законсервирована по причине заражения существами и магией из Антигалактики. В данный момент порталы туда уничтожены. Год длится пятьсот суток два часа тридцать семь секунд. Среднегодовая температура...

– Заткнись. Ты разрываешь мне мозг, – морщась, я стянул то, что голос назвал шлемом. Кастрюля? Кастрюля с прорезями для глаз. Неподалеку ветер разносил прах, оставшийся от капсулы.

– Ну знаете ли, -голосок зазвучал обиженно. – Такое обращение со мной неприемлемо. Нам все-таки сосуществовать вместе какое-то время.

– Да кто ты такой? И какого хрена я должен с тобой сосуществовать?

Я, – голос зазвучал гордо,– Чип-переводчик, оптимизированный, кристально-волшебный, силуариновый. Сокращенно – Чпокс. Но ты можешь называть меня Чпоки.

Внутри зародился смутный сигнал тревоги. Что-то я слышал о попытках скрестить магию и технологию. В школе ,кажется. Или в галовузе уже. Что-то...

– Как мне к тебе обращаться? – спешно перебил мои размышления переводчик. – Но учти, я категорически против называть тебя Хозяин, ибо мой интеллект несоизмеримо выше и ценней. По развитию мы так же далеки друг от друга, как ,скажем, овощерезка и бортовой компьютер. Впрочем, в качестве уступки я могу называть тебя Хоз.

– Куез! – я, шатаясь и скрипя, поднялся и оглядел свое снаряжение.

Кухонной утвари, как выразился мой обидчивый сосуществователь, пираты не пожалели. Я был наряжен в доспехи, состоящие из противней, половников, сковородочек и прочей смутно знакомой мне дребедени. На груди и на щите, сделанном из большой крышки от кастрюли, красовалась объемная голографическая эмблема – жопа с вонзенным в нее космопочтовиком. Она переливалась, нагло выпячивалась и смотрелась точь-в-точь как живая. Под ногами валялся рюкзачок.

– Куез, я так понимаю, это скрытый сарказм? – вновь оживился переводчик.

– Нет, бля. Это открытые радость и экстаз.

– И все-таки, я бы попросил...

Мне нестерпимо захотелось выковырять эту штуковину из головы, но на его счастье из-за поворота показались аборигены.

Это была группа всадников, неторопливо ехавших на огромных упитанных животных, напоминающих помесь собаки и носорога. Особое внимание привлекала четверка в центре. Две женских особи, по крайне мере, с признаками таковых. Одна зачем-то держала палку с перьями и непрерывно ей помахивала, вторая смотрела высокомерно и брезгливо. И две мужских. Первый весь в белоснежном, над плечом у него порхала миниатюрная, где-то с ладонь, голенькая тетенька с радужными крылышками. Второй – весь в черном, на коленях он держал непонятную шипастую зверюгу.

Притормозив, они пялились на меня во все глаза.

– Охренеть! – восхитился я. Но вместо этого вдруг произнес: – Я безмерно поражен и безмерно же счастлив видеть столь благородное общество в столь заброшенном и пустынном месте.

Произнеся эту удивительную для меня фразу, я вдруг принялся вытанцовывать ногами па, кланяясь и махая в воздухе кастрюлей с головы.

– И что это сейчас было? Слышь, Чпошник?

– Как я уже говорил, я универсален, и перевожу не только фразы, но и жесты. В данный момент было элегантное и необычайно красивое приветствие. Кстати, ты явно впечатлил их. Смотри, как перешептываются. Сейчас подстрою слух тебе.

– Ты точно в этом уверен? – донеслось до меня. – По-моему, это обычный деревенский дурачок, ограбивший посудную лавку. Посмотри на него. Скачет, как стрекозел. Несет чушь какую-то, и в руках у него явно кастрюля. И еще я не вижу сопровождающей его Сущи.

– Так то оно так, но посмотри на эмблему полусферы у него на доспехе.

Мировое дерево растущее из центра. Как раз на границе добра и зла. Ни одному ныне живущему магу сотворить такое не под силу. И кто знает, какие шлемы носили великие древние.

– Чпошник, ты меня бесишь, – обратился я к переводчику. – Почему тогда эти разговаривают не как обдолбыши, а связно и внятно?

– Дикари, – невозмутимо отозвалось у меня в голове.

– Ой, у него ущки обрезаны, – восхитилась вдруг дама с палкой. – Такой уродец. Бе-е-дненький.

Я пригляделся. У местных уши были похожи на свернутые в трубку блинчики.

– (На свои блины посмотри). Я безмерно скорблю о своей ущербности, но ваши ушки явно достойны не только восхищения, но и быть увековеченными в песнях бардов. (Может, хватит уже изгаляться. Ничего я не скорблю).

– Не забывай, я – профессионал, и накопил мудрость тысячелетий, – Чпокс снова перешел на высокопарный тон.

– Позвольте узнать имя гм... воина,– наконец обратился ко мне белый всадник.

– Рыцарь печальной жопы!– непроизвольно выпалил я.

Из меня не донеслось ни звука. Я еще немного подождал. Пауза явно затянулась.

– Ну? Че молчишь, переводи. А то меня сейчас затопчут на радостях.

– Подожди, я думаю, какой сакральный смысл придать твоему титулу.

– Какой может быть сакральный смысл у жопы?

– Ну, не скажи. Великое множество. Даже если отбросить эротическую составляющую. Вот смотри. Во-первых, это символ наказания. Ибо что надирают? Правильно ,ее. Но ее же берегут и спасают, значит, она символ сопротивления. Опять же, ищет приключений. Значит, символ познания, тяги к новому. А когда она приходит, либо наступает, то это уже неизбежность. А если взять ее образ? Она сферична. Сфера это символ...

– Я сейчас себе башку о камни разобью.

– Ладно. Ладно.

Я снова запрыгал, пугая собаконосорогов, и, взмахнув кастрюлей, произнес:

– Дамы и господа! Имя мое – Рыцарь Печальной Неотвратимости!

– Ну и что дальше? Судя по их хитрым рожам, эти чебурашки ждут продолжения.

– Теперь ты должен выразить свое восхищение самой знатной из дам. По логике, это должна быть королева или, как минимум, принцесса. Принцессой либо королевой именуют даму...

– Я знаю, кого так именуют. Как ее отличить вообще?

– Обычно это самая красивая. Хотя, бывают случаи прямо противоположные. Вот, например, королева системы Халазар...

– Одинаковые они. И если убрать пушистые уши, обе ниче так. С сиськами. Еще варианты?

– По короне тогда. Это изделие из металла и камней. Символизирует собой...

– Нет у них на головах металла и камней. Ткани только. Быстрее рожай.

– Атрибуты власти. Скипетр там или жезл.

– Палка с перьями может быть атрибутом?

– Вполне. Атрибутом бывают иногда самые неожиданные вещи. Аборигены планеты BKUBN347 использовали в качестве такового...

– Все, заткнись, – я смело шагнул к девушке с палкой.(Это.Гм...короче, я восхищен и трепещу). О ,прекрасное создание, трепетное видение, вызывающее немой восторг! Свет не видывал такой неземной прелести! Я покорен и полностью Ваш! – закончив речь, я поклонился и преклонил колено.

Козни Чпокса стали меня уже доставать.

– Ой... благородный господин назначил меня дамой сердца! – пролепетала владелица атрибута и ,закатив глаза,изобразила обморок.

Вторая дама скорчила лицом недовольную гримаску и холодно молвила:– Ну а теперь, когда вы закончили, позвольте представиться – Королева Маврокассия. Повелительница Левого Саркаша, теоретическая владелица всего существующего, вдова Одикка первого, мать Оддика второго. – она протянула мне руку ладонью вниз.

– Сука ты позорная, – отправил я мысленный посыл переводчику и, чтобы еще чего не накосячить, осторожно пожал протянутую длань. Рука была теплая и приятная наощупь. Вокруг её запястья обвивалась золотая с зеленым двухголовая змейка. Одна из голов приподнялась и пристально посмотрела на меня, высунув раздвоенное жало.

– Поцелуй ее, не тормози, – подсказал Чпокс.

– Кого? Змею?

– Какую змею? Что ты несешь?

– Да понял. Понял.

Королева сидела высоковато. Я резко дернул ее за руку и, обхватив за шею, смачно поцеловал. Для пущего эффекта я применил турбопоцелуй, которому меня научила одна горячая рептилоидка с планеты Еойаа. Судя по тому, что ушки королевы трепетали, у меня получилось прекрасно.

–Иди-и-от, – ахнул переводчик. – руку надо.

– Сам сказал, что любит. А сам вон чо, – девица с палкой снова закатила глаза.

Ответить ей я не успел. Удар по голове заставил мир вспыхнуть, перевернуться и погаснуть. Снилась мне королева Маврокассия, идущая под венец с Свиножабом Дрюксом, и цветущие игломаки. Я, хохоча, нес за парочкой скипетр в виде палки с перьями. Игломаки качались на ветру и пели динь-динь. А еще кто-то все время всхлипывал и причитал за кадром. Из-за него я проснулся недовольный.

Сон прошел, а всхлипы остались.

– Такой план. Такой план, – бормотал переводчик. – И все коту под хвост из за одного недоумка.

– И какой же у тебя был план такой великий? – я огляделся. Ну да, клетка. Бять! А как же иначе!

– Пристроить тебя в местную элиту, сделать великим царем и похоронить в каменном саркофаге, -прогундосил Чпокс.

– Ни хрена се, какая трогательная забота!

– Да причем тут ты. Саркофаг – это единственный мой шанс целым переждать тысячелетия. А потом меня откопали бы ученые будущего, те ,кто смогут оценить попавшее им в руки сокровище.

– Гм... а ты реально такой весь эксклюзивный?

– Последний в своем роде. Аналогов мне нет и не будет никогда. Технологии уничтожены варварами, запретившими техномагию две с половиной тысячи лет назад.

– И дорогущий ,наверное,да?

– Еще бы. Да во мне только силлуриана полмиллиграмма, а атом силлуриана на аукционе в Гвадельмше шел по полтора миллиона межгалактических кредов.

– И вот теперь скажи мне, мой бесценный сосуществователь, почему мне не повесили на шею дешевый кулон-переводчик или мнемокристалл, который может нашептать любой маг первокурсник? Что в тебе так напугало жадных и хитрых пиратов? Почему такую ценность сбагрили в запретные епеня?

– Ну ,знаете ли... Такие вопросы сейчас вообще неуместны и бестактны!

– Ку-ку, мой рыцарь. Я пришла! – к клетке порхнула девушка, которой я нечаянно наговорил комплиментов.

– Радость моя. Хоть кто-то пришел. Надеюсь, ты поесть принесла? (Ну? Переводи).

– Я буду переводить, не стараясь,– пробурчал переводчик. – Радость моя. Хоть кто-то ко мне пришел. Надеюсь, ты поесть принесла?

– Не. Не принесла. Я сама пришла. Пока тебя не казнили, я дама твоего сердца. Смотри. Мне кристалл сообщества сердечных дам дали, – неожиданно она взвизгнула, заставив меня подпрыгнуть. – Он та-а-кой клевенький. Гляди, тут можно строить выдуманный дворец. А еще новости моды. И подруги! Подруги! А-а-а-а! Я в экстазиках!

– Замечательно. Я тоже тащусь. А попить? Попить-то хоть принесла?

– Попить? Зачем попить? Говорю же, мне кристалл дали. Так-то я обижена на тебя. Но тут вот одна опытная шепчет, – она закатила глаза, вспоминая, -если твой рыцарь в беде, покажи ему, как ты прекрасна. Пусть выкручивается ради твоей красоты ! Здорово, да? Ну, вот я и пришла. Они там все такие здоровские. Или вот еще одна. Ммм...как там? А вот – дама сердца должна смотреть на мир с горы драгоценных камней, сложенных у ее ножек лохо... ой... рыцарем.

В кристалле забили куранты.

– Ой. Все . Щас суд начнется. Прикинь,тут время можно. А-а-а-а.

– Какой суд?

– Твой. За оскорбление чести королевы. Это. Если ты выкрутишься, то завтра у меня будет Сущь. Пусть тебя это вдохновляет. А это, – она достала платочек и отпечатала на нем губы, – это пусть окрыляет. Держи и храни у сердца. Все я побежала. Чмоки. Чмоки.

– Сука тупая, – я бросил платок под ноги. -даже воды не принесла.

– Ну, чем могла, – съязвил переводчик.

–Ты-то че радуешься? Скоро будешь гнить вместе со мной в какой-нибудь канаве.

– Э-э-э...мне не нравится такой вариант.

– Сам не хочу так.

Пространство вокруг клетки потихоньку заполнялось. В центре посадили оскорбленную королевишну. Справа от нее встал старый знакомый – черный дядька со своей шипастой тварью, слева белый с бабомотыльком. За их спинами толпилась пестро наряженная толпа, перемешанная с воинами-алебардщиками. За стол перед клеткой села троица в мантиях. Самый старый из них поправил паука у себя на плече и ,постучав молотком, взял слово.

– Уважаемая королева Маврокассия, повелительница Левого Саркеша, теоретическая владелица всего существующего, вдова Оддика первого и мать Оддика второго. Сэры, пэры, дамы и маги, а так же Великий Воин Света и Величайший Воин Тьмы. Слушается дело об оскорблении чести королевы человеком, именующим себя рыцарем Печальной Неотвратимости.

Приговор которому о смертной казни утвержден малым кругом, о чем был проинформирован круг большой. Осталось выяснить способ. Если он действительно рыцарь, то казнь будет осуществлена отделением головы от туловища. Если это простолюдин, то его высекут и посадят на кол. Итак, с Вашего разрешения приступим к выяснению истины. Внесите первое доказательство.

Наряженный в обтягивающее паренек торжественно внес мой щит-крышку. Намалеванная на нем жопа все так же нагло топорщилась.

– Комиссия всесторонне исследовала данный предмет и, несмотря на необычный гм... вид, признала его щитом. Щит не несет на себе следов магии, но эмблема сделана в объеме, и явно великим магом, мастером своего дела. Согласно преданиям, такие щиты, с изображением полусферы и растущего из центра дерева познания, были в забытые времена потрясения основ. Такой же герб вы можете наблюдать на нагруднике у обвиняемого. Исходя из полученных данных, человек может быть признан дворянином, причем знатного и древнего рода. Если бы не одно но. У него нет Сущи. А отсутствие Сущи противоречит первоначальным выводам. У каждого благородного по определению с двенадцати лет имеется Сущь.

– Слышь, умник? – обратился я к переводчику, – что это за Сущь? И почему я противоречу ее отсутствием?

– Теоретически этой Сущью может быть что угодно.

– Понятно. Не знаешь ты нихрена.

– Ну, почему же. У меня есть несколько теорий.

Мне предоставили слово, заставив положить руку на священный предмет, представляющий из себя облезлый камень.

– Я чувствую от него какое-то воздействие, – сообщил Чпокс. -Да, определенно действует... Магия. Подожди, сейчас блокирую.

Рука у меня онемела по локоть и, откашлявшись, я произнес:

– У меня была Сущь. Чес слово. Очень обалденная. Но она утеряна безвозвратно.

– Как утеряна? – ахнул судья.

– При очень трагических обстоятельствах.

– Но всем известно, что Сущи практически бессмертны. Уничтожить такую под силу только величайшему темному магу, и то ,как правило, с группой поддержки.

– Я понял! Сущи – это зверушки, которых носит местная элита. Так, скажи им, что у тебя есть я, – осенила идея переводчика.

– Ага. Невидимый дружок, живущий у меня в голове. Очень хорошая идея. После такой мне точно чего-нибудь отделят, или того хуже куда-нибудь насадят.

– Не будете ли Вы так любезны сообщить обстоятельства ее гибели? – продолжал допытываться судья.

Я был очень любезен и рассказал им все. Про чудесный остров с молочными реками и кисельными берегами, где все были счастливы и целыми днями пели и танцевали. Про царицу Офигению – мою любовь. Такую любовь, что сами собой цвели и пахли цветочки, распускались радуги, и птички несли пасхальные драгоценные яйца. О том, как приехал к нам на остров темный маг. Такой темный, что темнее не бывает, и как он коварно притворялся хорошим поначалу, а потом, набрав силу и освоившись, злодейски похитил мою любовь, воскресив армию мертвецов. И как я сражался с ним мужественно, ежедневно совершая по десять-пятнадцать подвигов. Как негодяй становился все сильнее, потому что павшие воины переходили на его сторону, а его войско и так все было дохлое и постоянно оживало. И вот она – кульминация. Я остался один на вершине огнедышащего вулкана, окруженный полчищами зомбаков и сжимающий в объятиях умирающее тело Офигении.

– Где твои ручки, которые я так любил целовать?– вопрошаю я голубые небеса.

У-уф. Я остановился и перевел дыхание, выдерживая драматическую паузу. Э-эх, образограф бы сюда еще.

Толпа слушателей не дышала, ожидая продолжения.

– А вот они! – я резко выставил руки вперед. Половина дам, несколько впечатлительных дворянчиков и два стражника рухнули в обморок.

–Вот они, превращенные в мерзкие щупальца. И сама я теперь кровожадное зомби. Я должна выгрызть тебе мозги. Но я люблю тебя!

– Грызи! Грызи мои мозги! Нет такого испытания, которое я бы не принял от тебя!

– Но если я их выгрызу, то твоя любовь исчезнет, не оставив и следа!

Она заплакала кровью, и я плакал кровью, и мы рыдали кровью, и пошел ливень, и молнии, и гроза, и вдали надрывно шумел прибой, и кровь, мешаясь с водой, ручьем стекала в жерло шипящего вулкана. И тогда я закричал:

–Радость моя неземная! Шагнем в жерло вулкана и наша любовь будет жить вечно!

– Не-е-т! – закричал злодейский злодей. -Ваша любовь не будет жить вечно. – И хохоча, он сковал меня заклятием недвижимости. – Грызи! Грызи ему мозги, Офигения, отвергнувшая мою черную, как ночь, любовь!

И тут моя Сущь расправила золотые крылья.

– Я спасу вашу любовь! – голос ее был звонок, чист и тверд. – Прощай ,белый свет, я жертвую свою практически бессмертную жизнь ради великой любви!

И взмыла она выше неба, и камнем рухнула в жерло вулкана. И был великий взрыв ,и пучина моря, вздрогнув от разрушений, поглотила расколовшийся на части, мой некогда цветущий остров. Но негодяй, развратник и черный маг все-таки колдонул напоследок и перенес меня в ваши земли. Сначала я был без памяти, но увидев мудрейшие, красивейшие, чистейшие, глубочайшие глаза вашей королевы, все вспомнил. И от нахлынувших воспоминаний поцеловал ее совсем нечаянно, думая что это Офигения. Уфф. Ну вот так как-то все было.

История явно впечатлила собравшуюся публику. Королева вытирала платочком глаза. Многие лили слезы, не стесняясь. Очнувшимся от обморока в красках пересказывали пропущенное.

В голове моей рыдал переводчик:

–Какая судьба! Какая трагическая судьба! Теперь мне понятна твоя грубость и шизоидные наклонности. А я еще обижался. А-а-ах.

– Дурак, что ли!? Какая судьба? Это я только что придумал.

– О, боги! Ты врал судьям? Но пункт сто пятый статьи 282 межгалактического закона категорически это запрещает. Нас теперь точно казнят.

–Ссыкло. Какой закон. Мы в запретном мире.

Судья объявил перерыв в связи с выявлением дополнительных фактов.

– Руку может включишь мне? – поинтересовался я у Чпокса. – Ты меня поражаешь.

– Э-э-э, – к клетке подошел охранник с вкусно пахнущей корзинкой, – не желает ли благородный господин покушать?

Благородный господин очень желал и ,получив еду, тут же на нее набросился, жадно поедая и запивая чем-то похожим на альпашканское пиво. Все время, пока я объедался, охранник мялся и ерзал неподалеку.

– А можно спросить благородного господина?-наконец не выдержал он.

– Валяй, -я добродушно рыгнул.

– Мы вот тут с коллегами поспорили. Ваша Сущь действительно разнесла весь остров на кусочки или только вызвала извержение и небольшое землетрясение? – Весь. На маленькие камушки. Это была очень героическая Сущь.