Текст книги "Фантомная боль"

Автор книги: Владимир Брайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Ударив по тормозам, Валет включил задний ход.

– Не подведи, родная! – полагаю, он обращался скорее к машине, чем к доку.

В создавшейся ситуации Герцогиня вряд ли могла нам помочь. Если только пристрелить, чтоб не мучились…

Двигатель обиженно взвыл на повышенных оборотах, недовольный таким обращением. Словно норовистая лошадь, машина взбрыкнула. Пассажиров ощутимо встряхнуло. Я не был пристегнут, поэтому ударился затылком о спинку сиденья. При этом несчастная культя снова врезалась в дверь.

– Такими темпами я быстрее истеку кровью, чем выберусь из Москвы! – в бессильной ярости рявкнул я. – Быстрее не можешь?!

– Нет!

Мы совершали одну ошибку за другой, ничем не отличаясь от мечущихся в панике жертв. Тогда как у кадавров был план, и они не теряли времени зря. Пока Валет сдавал назад, выезжая из переулка на магистраль, дистанция сократилась до двухсот метров.

– Жми на газ!!!

– Что я, по-твоему, делаю?!

Предупреждение было излишним. Тяжелый четырехтонный армейский джип – не спортивная тачка. До ста километров в час разгоняется не за пять-шесть секунд, а без малого за восемнадцать. При всем желании водитель не мог заставить машину ехать быстрее.

Пулемет Якудзы захлебывался длинными лающими очередями, основательно прореживая ряды атакующих. Тем не менее лавина преследователей, не сбиваясь с ритма, сокращала дистанцию. Взрыв брошенной Роем гранаты мог бы помочь, будь кады рассредоточены. Увы, они неслись плотной массой. Осколки «завязли» в месиве тел, уничтожив, разметав и оглушив дюжину тварей. Вторая попытка оказалась не лучше первой. Третья – второй.

Остановить яростную стихию могла разве что пара ракет класса «воздух—земля». А еще лучше – залп. Увы, сейчас об этом можно было только мечтать. Ни о какой поддержке с воздуха речи не шло. Настоящим героям она не нужна. По крайне мере так считает начальство, посылая команду на верную смерть.

Предчувствуя скорый финал, стая восторженно взвыла. Без понятия, как можно издавать такие жуткие звуки, уверен в одном – меньше всего на свете мне хотелось услышать их вновь.

Горящие ненавистью глаза, оскаленные пасти, рваные клочья пены, почти как у загнанных бешеной скачкой лошадей. Все вместе взятое выглядело так нереально, что на какую-то долю секунды мне показалось – это кошмарный сон. Нужно обязательно проснуться, иначе…

– Флинт, я не справляюсь! Их слишком много!

– Не отвлекайся, стреляй! – иллюзия развеялась, как дым, не оставив после себя ничего, кроме характерного привкуса горечи в пересохшем горле. И осознания неизбежности поражения.

– Да стреляю!

Тра-та-та-та-та-та-да!

Перегревающийся пулемет харкал свинцом, выбивая кровавый дождь из плотной массы преследователей. Якудза трясся, словно эпилептик в припадке.

Истекающая кровью Герцогиня отстраненно наблюдала за происходящим. Как будто это ее не касалось.

Мальчики играют в войну, девочки – в сестер милосердия, лишенных жалости.

Разбегайтесь, кто куда!

По моим расчетам у нас оставалось от силы десять секунд, когда левая задняя дверь распахнулась и мы потеряли Роя. Точнее, он выпрыгнул сам.

Прощальные речи. Красивые жесты. Игра на публику. Фальшивый героизм, усеянный мишурой бредового пафоса.

Все это не про него.

Долг, честь, ответственность – вот отличительные черты настоящего солдата, каким был Рой. Я наконец понял, для чего он обвешался гранатами. В глубине души предвидел подобный расклад, поэтому из двух одноруких калек – командира и рядового бойца, – на роль смертника выбрал себя, как наименее ценного члена команды.

– Рой, нет! – сам не знаю зачем, крикнул вслед.

Он не услышал.

Летящий на огонь мотылек одержим одной целью – прикоснуться к свету.

ТЬМЫ – НЕТ…

Попытка сгруппироваться не увенчалась успехом. Ударившись головой об асфальт, камикадзе потерял сознание, прежде чем нежных лепестков хризантемы коснулось дуновение божественного ветра [13]13
  Символом смертников-камикадзе (дословно с японского – «божественный ветер») был цветок хризантемы.


[Закрыть].

Стая хищников не стала отвлекаться на одинокого самоубийцу. Зачем? Ведь впереди их ждал ценный приз. Растоптали, как навозного жука, ползущего по пешеходной дорожке, не обратив внимания на то, что расплющенный человек с заткнутым за пояс брикетом пластиковой взрывчатки «С-4» был обвешан гранатами, а в руке сжимал пару колец.

Не обручальных.

Других…

– Якудза, в машину!

Приказ запоздал. Сумасшедшему пулеметчику хватило ума понять, что, оставаясь наверху, можно легко потерять голову в прямом смысле слова. Он успел нырнуть в салон прежде, чем боек гранаты ударил по капсюлю и мощный взрыв от сдетонировавшей «С-4» разметал лавину кадавров, словно карточный домик. Взрывная волна догнала тяжелый джип, основательно встряхнув машину, но опытный Валет справился, выровняв руль.

Несколько секунд все молчали. Говорить было не о чем.

«Радуга смерти», безумное задание, наркотики, кады, отрубленные руки, обвешанный гранатами смертник – фантастическое нагромождение нелепых обстоятельств, не имеющих ничего общего с нормальный жизнью.

В происходящем не было смысла. Жизнеутверждающая притча о брошенной в молоко лягушке, взбившей жидкость в сметану, чтобы выбраться, хороша лишь до тех пор, пока молоко не начинает кипеть, превращая находчивое земноводное в кусок вареного мяса…

Первым нарушил молчание Якудза, высказав то, о чем думали все:

– Скоро увидимся, брат. Встретимся на той стороне.

– Скоро увидимся…

– Да…

– Совсем скоро…

– Встретимся на той стороне…

На сей раз команда проявила редкое единодушие, но мы заблуждались. Никакого «скоро» не было и в помине. Ни для кого из нас. Короткая жизнь мотыльков подобна яркому сну. Они живут и сгорают за день. Точнее – за короткую летнюю ночь, когда сбываются и умирают мечты.

По большому счету мы ничем не отличались от них. Просто еще не знали об этом…

Глава 10
Призрак империи

Лондон, 05.38 по восточноевропейскому времени

«Si vis pacem, para bellum».

Хочешь мира – готовься к войне.

Древние римляне лучше других усвоили этот урок. Недаром создали империю, слава о которой сохранилась в веках. Увы, их современники оказались менее приспособлены к жизни, чем великие предки. В ноябре 2039 года Рим пал под натиском варваров нового поколения – генетических тварей, вырвавшихся на свободу из недр секретных лабораторий.

Гарнизон оставил город, который не мог защитить. Вынужденное отступление – обычное явление на войне. С одним уточнением – когда речь идет о битве себе подобных. В случае с кадаврами все было иначе. В противостоянии видов нет четкой линии фронта, своих и чужих городов. Здесь не обмениваются пленными, не пытаются договориться. Даже тактика выжженной земли, когда уничтожается вся инфраструктура и население, не имеет значения. Важен лишь результат – один вид продолжает существование, другой нет.

Опьяненные кровью кадавры сожрали без малого три миллиона гражданских, не успевших бежать. Покинувшие обреченный Рим выиграли несколько дней, в конечном итоге тоже погибнув.

И это было только начало. Судьбу вечного города на семи холмах повторили другие столицы, не говоря уже о простых городах.

Предвидя угрозу вторжения на континент, человечество закрепилось в тридцати двух заранее подготовленных анклавах. Система жизнеобеспечения каждого была рассчитана максимум на двести пятьдесят тысяч жителей. Остались лишь самые нужные: медики, техники, военные, ученые. Не попавшие в заветный список повторили судьбу несчастных, смытых волной за борт во время шторма – растворились в бушующем вихре мироздания.

Хочешь мира – готовься к войне.

Точнее не скажешь. Новое время диктует новые правила, не отменяя старые. Ни о каком мире с вырвавшимися из лабораторий монстрами речи не шло. С таким же успехом можно пытаться договориться со стаей прожорливой саранчи, уничтожающей все на своем пути. Войны в привычном понимании этого слова тоже не было. Боевые действия сводились к защите городов-крепостей, подвергавшихся периодическим нашествиям тварей.

Казалось, при таком раскладе остатки цивилизации должны сплотиться, чтобы сообща попытаться найти выход из кризиса. Однако этого не случилось.

Согласно Брюссельском договору две тысячи тридцать четвертого года началось постепенное сокращение тактического ядерного оружия. К тридцать шестому не демонтированные шахты пусковых установок остались в России, Англии и США. После того как в тридцать седьмом Америка выбыла из игры, на политической карте мира остались две сверхдержавы, обладающие рычагами прямого воздействия на оставшиеся анклавы. Ядерные арсеналы, сохранившиеся у Москвы и Лондона, незримо разделили мир на две части – «цивилизованный» Запад и «варварский» Восток.

Теоретически люди были заодно, практически – каждый за себя. У некогда великих держав остались на руках неоспоримые козыри – ядерные чемоданчики. Устройства, хранящие коды для приведения в действие пусковых установок. Своеобразные портативные абонентские терминалы автоматизированной системы управления стратегическими ядерными силами. Точнее, того, что от них осталось.

Доступ к оружию массового уничтожения требует повышенных мер безопасности. Что, в общем, неудивительно, учитывая огромную разрушительную силу ядерных арсеналов. Создатели системы позаботились о ее безопасности. Кроме всего прочего, запуск ракет был возможен лишь при получении закодированного подтверждения одновременно из двух источников. Лица, наделенные властью и полномочиями, должны были сообща принять решение о начале войны. В противном случае ничего не получится.

Теоретически существовала вероятность сговора пары безумцев, решивших уничтожить мир. Практически вероятность такого развития событий стремилась к нулю. За все время существования портативных терминалов (более полувека) не возникло ни одного прецедента.

В России «ядерные кнопки» находились в Москве и Мурманске. У руководителей «Пятерки» и «Комитета Спасения». В Англии оба устройства хранились в Лондоне, у наделенных властью персон, представляющих интересы различных влиятельных групп.

Одним из них был сэр Грей – убеленный сединами старец, в чьих жилах текла кровь Тюдоров, обезглавивших внучку Генриха Седьмого, леди Джейн. Серый кардинал Британской короны, для которого интересы империи были превыше всего.

«Не исключено, что на смену человеческой расе придут кадавры, – размышлял восьмидесятитрёхлетний мужчина, расположившись в удобном кресле за дубовым столом времен Карла Второго. – И, пройдя путь длиной в несколько тысячелетий, от примитивных животных инстинктов до высокоразвитого общества, впишут очередную страницу в летопись планеты. Но пока этого не произошло, на обломках уничтоженной цивилизации будет гордо реять флаг Британской империи. Той самой, что в тысяча пятьсот восемьдесят восьмом году положила конец владычеству Испании на море, разгромив “Непобедимую армаду”. А в период своего наивысшего расцвета, в начале тридцатых годов двадцатого века, контролировала территории, занимающие четверть земной поверхности.

Из-за протяженности границ ее называли “Империей, над которой никогда не заходит солнце”. Это не было красивым эпитетом, введенным в оборот с легкой руки придворных льстецов. Сухие статистические выкладки говорили сами за себя: двадцать пять процентов суши и пятьсот миллионов подданных от рассвета до заката, день за днем вносили посильный вклад в процветание величайшего из государств, существовавших на земле. Никогда прежде не было ничего подобного. И, скорее всего, не будет…

Когда для человечества все кончится (а рано или поздно это неизбежно случится), Лондон исчезнет последним. В этом будет некая высшая справедливость: перст Божий или кривая усмешка Судьбы – как ни называй, суть не изменится. Флагман цивилизации погрузится в бушующие волны абсолютного хаоса с осознанием того, что выполнил свое историческое предназначение до конца…»

Размышления старца прервал осторожный стук в дверь.

– Войдите, – сэр Грей не пытался скрыть раздражения.

– Сэр, с Веной связались русские. Просят помочь в одном деликатном деле. Желательно…

– Паркер, ближе к делу, – Грей ненавидел, когда его отвлекали по пустякам.

– Слушаюсь, сэр, – кивнул секретарь. – Речь идет о Диане Ярцевой. Незадолго до штурма девочку попытались вывезти из обреченного города. Однако из-за внутренних противоречий правящей верхушки это удалось лишь отчасти.

– У русских всегда всё не как у нормальных людей…

– Так точно, сэр.

– Впрочем, меня не интересует грызня московских силовиков. Продолжай.

– Конвой, перевозивший Диану, был уничтожен. – Предвидя уточняющий вопрос шефа, секретарь поспешно добавил: – Информацию проверили. Данные спутника подтверждают слова русских.

– И что?

– На станции она вновь перешла в руки лояльных правительству сил. Поезд покинул анклав до атаки на город кадавров.

– Паркер, объясните, наконец, что значит «отчасти»?

– На основе полученных сведений можно сделать вывод, что среди сопровождающих Ярцеву есть двойной агент. Вдогонку беглецам отправлена группа спецназначения с приказом отбить девочку. Или убить, если не получится взять в плен.

– Они там что, все с ума посходили? – убеленный сединами старец многое повидал на своем веку, но так и не научился понимать славян с их пресловутой «загадочной русской душой».

Анклав уничтожен. Москва – символ, за который они фанатично цеплялись на протяжении стольких веков, – перестала существовать. Крах. Катастрофа. Конец всему. А сумасшедшие русские никак не могут успокоиться. Плетут интриги, строят заговоры, пускаются в погони и, что самое удивительное, – живут. Хотя, по идее, должны быть мертвы. Или в лучшем случае забиться в убежище и не высовывать носа наружу до тех пор, пока в опустевшей столице не останется монстров.

– Это же русские, сэр. Их так просто не убить, – дипломатично ответил секретарь.

– Одному богу известно, что у них на уме.

– Или дьяволу, сэр.

– Да… Так что конкретно они просят у Вены? И кто главный?

– Некто Карпин. Наш агент. Вот досье, – на стол легла увесистая папка с документами.

Несмотря на доступность и удобство компьютеров, Грей привык к бумажному делопроизводству. Каприз, нежелание идти в ногу со временем, прихоть старого человека – можно назвать как угодно, смысл не изменится. Его не интересовало, о чем шепчутся за спиной канцелярские крысы и недоброжелатели. Человек такого калибра мог позволить себе если не всё, то многое.

– Карпин попросил Вену надавить на Ригу, чтобы латвийские коммандос перехватили состав на подходе к Смоленску и вывезли Ярцеву в безопасное место.

– С какой стати ему так печься о заложнице?

– Аналитический отдел считает…

– Паркер, меньше всего на свете я хочу выслушивать бредовые теории, лишенные всякого смысла. Всем известно: наши аналитики – ни на что не годные идиоты.

– Разумеется, сэр, – почтительно склонил голову секретарь, всем своим видом выражая согласие с мнением шефа.

Хотя на самом деле думал иначе.

– Может быть, Карпин знает о Ярцевой что-то, чего не знаем мы?

– Не исключено.

– Интересно будет с ним пообщаться, если сумеет вырваться из ада. Маловероятно, но, как говорится, чего не бывает в жизни…

– Да, сэр.

– Хорошо. Пусть Рига высылает команду захвата. Что бы ни задумали русские, девчонка нужна нам живой. Сопровождающий ее конвой зачистить. Двойные агенты, тройные агенты… Нам хватает забот и без этого.

– Сэр… – секретарь хотел напомнить, что речь идет о людях, но не стал.

Выжившего из ума старика не переубедить. За полтора месяца работы в затхлой дыре, пропитанной манией былого имперского величия, Паркер достаточно хорошо изучил характер Грея, чтобы не строить иллюзий насчет человеческих качеств шефа.

– Да?

– Еще что-нибудь?

– Через пятнадцать минут мне нужен генерал Леман. Свободны.

– Так точно, сэр!

– «Так точно, сэр!» – покачал головой старик, глядя вслед подтянутой фигуре удаляющегося секретаря. – Молод, глуп, излишне самоуверен. Зато честен – этого не отнять…

Как и того, что жизнь становится намного проще, если умеешь читать мысли собеседника. Не исключено, что и без этого дара потомок Тюдоров смог достичь своего сегодняшнего положения. Только цена восхождения к вершине власти оказалась несоизмеримо выше.

И не факт, что он смог бы ее заплатить…

До прихода генерала старик успел бегло ознакомиться с досье Карпина, обратив внимание на пару странных деталей, а именно:

а) отсутствие ярко выраженной мотивации для перехода на другую сторону;

б) досье было слишком «правильным». Всего понемногу, в строго выверенных пропорциях. И хорошего (ценный агент) и плохого (не идеален, зато не вызывает подозрений).

Как правило, маленькая ложь рождает большое недоверие. Применительно к данному случаю ни о какой «маленькой» лжи речи не шло. Идиоты из аналитического отдела, прозевавшие Карпина, не понимали очевидных вещей – он в принципе не мог быть двойным агентом. Люди с таким складом ума не довольствуются вторыми ролями. Они сами привыкли дергать за ниточки, ведя собственную игру. А если делают вид, что продаются кому-либо с потрохами, то и в этом случае оставляют за спиной открытую дверь – запасной выход на случай непредвиденных ситуаций.

– Встреча с достойным противником на своей территории? Хорошо бы встретиться с этим русским. Узнать, что у него на уме…

– Сэр, – у Паркера была дурная привычка появляться в самый неподходящий момент. – Генерал Леман ждет.

– Зовите…

Грей недолюбливал военных, считая их болванами, с мнением которых приходится мириться в силу веских причин. Шестидесятитрехлетний Арон был исключением из правил, выгодно отличаясь от коллег тем, что не только умел думать, но и к тому же блестяще просчитывал варианты на несколько ходов вперед.

Четыре часа назад, узнав о предстоящем штурме Москвы, серый кардинал пригласил генерала, чтобы обсудить дальнейший план действий. Несмотря на то что у Лемана не было времени на подготовку и он не мог знать (только догадывался), о чем пойдет разговор, генерал пришел на аудиенцию не с пустыми руками, предложив свое видение ситуации, совпавшее с точкой зрения лорда.

Командование русских вряд ли останется умирать на улицах обреченного города. Когда положение станет безвыходным, они уйдут под землю, спрятавшись в бункерах. Мелкие объекты не принимались в расчет, их было слишком много. В одном только метро столько служебных помещений, где можно, забаррикадировавшись, затаиться на пару недель, что и не сосчитать. Зато о крупных было известно практически все.

К декабрю 2038 года английская разведка располагала информацией о трех подземных убежищах с автономной системой жизнеобеспечения на территории анклава: «Фитиль», «Берег», «Ковчег». Причем первый из этой тройки пришел в упадок настолько, что его смело можно было исключать из списка, если бы не одно «НО»: русские всегда славились умением пускать пыль в глаза. Не исключено, что свой главный секрет они спрячут в том месте, где его будут искать в последнюю очередь. Начать поиски нужно будет именно с «Фитиля».

По идее, с кадаврами не должно возникнуть особых проблем: их поведение предсказуемо. Подобно морскому отливу, дикие орды покинут Москву, как только сожрут всех, кого смогут. Учитывая огромное количество тварей, это произойдет в считаные часы. После чего в городе останутся немногочисленные разрозненные группы охотников, рыщущих в поисках выживших.

В создавшейся ситуации у руководства Мурманска не останется выбора. Им придется послать спецкоманду в уничтоженный анклав. Чтобы добраться до ядерного чемоданчика прежде, чем это сделают англичане.

У русских будет неоспоримое преимущество – они знают, в каком из убежищ находится их человек. У англичан – фора во времени.

Расстояние от Варшавы до Москвы 1150 километров. Два с половиной часа пути для самолета-амфибии, способного взлетать и приземляться на воду. Горючего хватит в оба конца. У поляков есть пара десятиместных «Вейстеров 483-АF». Из ста двадцати сотрудников английского представительства в Польше три четверти военные: два местных пилота, семнадцать британских коммандос и один русский, выступающий в качестве проводника и парламентера на переговорах, если в них возникнет необходимость.

Полтора часа на сборы. В три ночи команда поднимется в воздух, около шести утра будет в Москве. К тому времени кадавры должны будут оставить пустой город.

Техника последнее время – на вес золота. Тем не менее убедить Варшаву сдать в аренду пару «Вейстеров» не составит труда. Лондон всегда имел рычаги воздействия на ближайших союзников.

Самым слабым звеном плана был проводник – Сергей Андреевич Вяземский, проходящий по документам разведки как «Вязь».

– У нас есть что-нибудь на него? – поинтересовался старик, не любивший «играть втемную».

– Семья погибла в Москве, – генерал отвечал коротко, по существу. – В Лондоне осталась дочь от первого брака.

– Поддерживают отношения?

– Да.

– Он может оказаться двойным агентом?

– Маловероятно. Прежде, чем попасть в Варшаву, прошел многоуровневую проверку. К тому же у нас его дочь.

За долгую жизнь Грей привык к тому, что не бывает идеальных раскладов. Принимая то или иное решение, всегда приходится рисковать.

– Хорошо, отправляйте, но за русским присматривайте. Мало ли что.

– Есть, сэр…

Четыре с половиной часа назад они согласовали план действий. Сейчас Леман пришел доложить о ходе выполнения операции. Согласно последним данным, самолеты благополучно достигли места назначения. Если все и дальше пойдет точно по плану, то в ближайшие десять часов русские лишатся своего последнего козыря – одного из двух терминалов, в результате чего второй станет полностью бесполезен, и тогда…

В мире останется лишь одна ядерная держава, способная диктовать свою волю другим – непобедимая Британская Империя, над которой, во времена былого величия, не заходило солнце.

Никогда…