Текст книги "Тридцать три страницы души (СИ)"

Автор книги: Владимир Дегтярский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Дегтярский Владимир Алексеевич
Тридцать три страницы души

Владимир Дегтярский

Тридцать три страницы души

Об авторе.

Владимир Дегтярский (Владимир Алексеевич Федосюк). Родился 4 мая 1960 года в небольшом уральском городке Дегтярске Свердловской области. По профессии – горный инженер. Двадцать пять лет прожил в заполярном Норильске, где работал по специальности на одном из рудников Норильского горно-металлургического комбината.

Перед этим была учёба в горнорудном институте на Украине, работа слесарем по ремонту оборудования, художником-оформителем, проводником железнодорожных вагонов, рабочим в шахте в Кривом Роге, служба в Советской Армии.

Автор много работает в прозе, а свои стихи на суд общественности представляет впервые...

ТАЛНАХСКАЯ КАПЕЛЬ

(текст песни-гимна Фестиваля авторской песни

"Талнахская капель")

...Мой тихий город, я тебя люблю.

Я пленник твоих вечных снегопадов,

Я вечный пленник этих снегопадов,

Мой нежный город, я тебя люблю.

Ты улетаешь. Вот уже апрель

Тебя зовёт на Южный берег Крыма,

Но что-то тянет в город твой любимый,

Наверно, ты, талнахская капель...

Талнахская капель – не март и не апрель.

Зима с весною водят хороводы!

Рисует акварель художница природа,

Талнахская капель, талнахская капель...

И что за город? Что за параллель?

Иной живёт того не понимая:

Мороз в апреле, снег в начале мая!

Неужто есть талнахская капель?

Талнахская капель – не март и не апрель.

Зима с весною водят хороводы!

Рисует акварель художница природа,

Талнахская капель, талнахская капель...

1988 г.

***

СОРОК ЧЕТЫРЕ

Я любил тебя нежно, женственно,

Я болел твоими болезнями,

Под твоими стоял окнами

И глазами смотрел мокрыми.

Я мечтал о тебе, дивная,

Под плакучей, как я, ивою,

И слова про любовь искренне

Я из сердца достал, выстрадал.

Ты моя и моё, милая!

И какой разорвать силою

Твою музыку голоса светлую,

И печаль, никому незаметную?

Я с ума схожу, Господи, смилуйся!

Мои силы и так "в минусе"!

Забери её, Боже мой, боль мою,

Мне её не снести уже. Поздно мне...

Лучше смерть, чем любить заново,

Всё второе – Иудино, Каиново...

Я любил тебя нежно, женственно...

Я люблю тебя, но – божественно...

2004 г.

***

СТРАСТЬ.

...Потерял я свой покой! Ой!

Нет таких на свете двух! Ух!

Я тону в её глазах! Ах!

Умираю every day! Эй!

Я к другим совсем оглох! Ох!

Мне б хотя бы поцелуй!...уй!

Но её бесстыжий взгляд – яд!

А божественная грудь?! Жуть!

А копна её волос?! SOS!

Сохну, как молокосос...

...Десять строчек написал – встал.

Походил. Прилёг. Опять – вспять!

Мысли кружатся вокруг. Вдруг!

Зазвонил мой телефон-клон

С твоего i-pad рингтон-звон!

Мне не спутать голос твой в зной

Летней утренней порой! Рой

Сладких пчёлок-медуниц...Ниц

На коленях пред тобой млел,

Слёзы лил, болел и пел, пел...

***

НЕ СКАЖИ МНЕ ЗАВЕТНОГО «ДА»

...Лезет в голову всякая муть,

Не давая спокойно уснуть.

Под лопаткой какая-то боль,

Настроение, в общем, "бемоль".

Даже крепкое пиво – зазря,

Занимается пошло заря.

Я – ни пьяный, ни трезвый – не сплю,

Напряжённо и нервно дремлю.

Меня мучает чувство вины

За мои равнодушные сны,

За мою невозможность помочь

Тем, кому уже просто невмочь.

Прогоняю бездумные дни,

Мне как будто чужие они!

Пусть обходят меня стороной,

Обжираются кем-то, не мной!

Если б только ты знала! Я б смог

На один телефонный звонок,

На одно долгожданное "да"

Обменять свою жизнь. Навсегда...

Если б только ты знала! Потом,

Получив свой заветный фантом,

Я бы каялся, мучая всех

И замаливал собственный грех...

Заклинаю тебя: никогда

Не скажи мне заветного "да"!

Пощади безответной тоской,

Будь холодною, вежливой. Скрой,

Даже если немного, чуть-чуть,

Там, на донышке сердца...Забудь!

Стань звездою, далёкой мечтой

Ради Той, нелюбимой, Святой...

***

КОГДА-ТО БЫЛА У МЕНЯ МЕЧТА

Когда-то была у меня мечта:

Человеком стать идеальным!

Похожим на Бога, ему под стать

И телом, и ликом медальным.

И правилом жизни моей с тех пор,

Моим стало modus vivendi*:

Всем обстоятельствам – наперекор!

Жить! Вопреки всяким бредням!

Жить, а не ползать в попытке жалкой

Казаться значительным очень.

Прожектором быть, а не мигалкой!

Быть ПРОСТО, а не МЕЖДУ ПРОЧИМ!

Не стать, как все, поддавшись соблазну,

Собирателем дефицитов

И всякой дряни разнообразной,

Кожаной, клёпаной, шитой...

Но чёрт возьми обстоятельств сумму,

Совпадений и прочих фактов!

Какою ж силой ( я и не думал!)

Обладают они, однако!

Буквально стиснув меня, как клещи,

Обстоятельства мною движут:

Я, как болван, собираю вещи,

Кроме них, ничего не вижу!

И вот стою, оглушённый мыслью,

Наивный и обыкновенный,

Элементарно, простейше мыслю,

С собою хотя б откровенный:

"Что ж ты так просто с мечтой расстался

Высокой и светлой такою?

Откуда уныние и усталость,

И боль вперемежку с тоскою?..."

...И даже спросишь: люблю или нет?

Отвечу, но только не сразу,

Что с каждым годом становится мне

Всё трудней говорить эту фразу...

1989 г.

(modus vivendi – лат. образ жизни)

***

ОГЛЯНИСЬ, УМНИК!

Метался долго, всё – «не время»!

Считал минуты, дни... О, бремя

Долгов пожизненных! Хотел

Ты избежать их, но не смел.

Душа рвалась на волю! Душно

И тесно было, горько, скучно...

Постылых лиц черты томили.

Из глины маски, тучи пыли

Словесной! Больше ты не мог!

И – щёлкнул за тобой замок...

Ты торопился, бег твой спешный

Был понят так: чудак беспечный...

Ты второпях забыл проститься,

А перед кем-то извиниться,

Кого-то должен был простить,

Не смог ты даже удивить

Толпу завистливых старушек,

Иль пьяниц оторвать от кружек...

...В людской кипучей круговерти

Ты незаметен, скромен, смертен,

Ты суетлив, а в суете -

Такой же точно, как и те,

Что месят "глину, тучи пыли"...

Взгляни-ка, среди них – НЕ ТЫ ЛИ?

1984 г.

***

Однажды кот, увидев мышь,

Раздобрившись, мяукнул: "Кыш!"

Но мышь была фатально грубой

И...показала коту зубы!

Тут басне, в общем-то конец,

Поскольку мышке той п...ц!

Мораль тут долго не ищи:

Раз мышка – не рычи! Пищи...

1986 г., Алыкель (в армии)

***

В окно открытое автобуса влетая,

Почти невидимая паутинка льда

Не тает – умирает, исчезает...

Жила лишь миг и смеркла. Навсегда.

Так человек, ворвавшись в жизни бурю,

Сверкнув, как молния или мерцая тускло,

Прославлен гением иль головою дурьей,

Едино всё – уходит в смерти русло...

И только память, лакмусу подобно,

Покажет и воздаст, коль ты – избранник!

...На том холме – печаль толпою скорбной.

А на другом – лишь одинокий странник...

1986 г.

***

ЛЁЛЬКЕ. 5 ИЮНЯ 1987 Г.

Что тебе пожелать в день рождения,

Задаю я извечный вопрос?

Если ты не поэт – вдохновения,

Если что не сумела – умения,

Коль здоровьем слаба – излечения,

Хочешь счастья? Желаю терпения...

Я желаю, чтоб мальчик наш рос:

Чтоб к нему пришло и вдохновение,

И умение, и терпение,

Чтобы в жизни он сделал всё! Всё,

На что нам не хватит времени...

***

О, Боже! Нам верни те времена,

Когда друзья друзьями просто были,

В словах двойной смысл не искали или

Сносили их так безболезненно.

Верни дождей хрустальный перезвон

И капелек росы очарованье,

Дрожь трепетную первого свиданья:

Нам день тот дорог, нам так дорог он!

О ,Боже! Нам те времена верни,

Когда друг другу мы так были рады,

И было нам для счастья мало надо...

Я это время в сердце сохранил.

1987 г.

***

Сколь рифму подобрать мне сложно

К простому имени Любовь.

Чтобы не "вновь", и чтоб не "кровь",

Чтоб удивиться было можно!

Не скалиться чтоб пародисту,

Прожорливый чтоб критик смолк,

Чтоб, как ни рылся он, не смог

Найти изъян в стихе неистом!

Чтоб напряжение – до боли,

До риска вдруг сойти с ума!

С тобой родные поневоле:

Судьба глуха, слепа, нема...

И только ль в рифме дело, право?

И разве важно, чтобы Стих

Гремел отчаянно, не стих?

И не поклонники, не "Браво!"

...Коль не сыскать мне Маргариту,

В стихах ищу себе я ту,

Что прочь изгонит пустоту

Из сердца бедного пиита!

Пусть я – не Мастер, mea vita*!

Зову, ищу тебя в стихах!

В мольбах стенаю и грехах:

О, Маргарита, Маргарита...

1987 г. Декабрь (*mea vita – лат. жизнь моя)

***

Провинциальный городишко (текст песни)

Июньский дождь и всюду грязь,

И кучей хлама мокрый снег.

Ты в этом медленно увяз,

Мой одинокий человек...

Провинциальный городишко.

Однообразие и серость, и пустая суета.

Ты, как прочитанная книжка.

Прости, но мне твоих страниц уже противна теснота.

Окно хоть ставнями закрой,

Глаза б не видели! Тоска.

Куда точней? Дыра дырой...

Мой город – женщина-"доска".

Провинциальный городишко,

Однообразие и серость...

1989 г. Март-сентябрь

***

Я сейчас собираю

Терпеливо и честно

Из заметок журнальных

Объективный портрет свой.

Может быть, через годы

Вновь неправдою станет,

Снова выйдет из моды

Нержавеющий Сталин?

Я газету в руках держу

И по ней о себе сужу.

Как бумага, податлив я:

Что напишешь по мне, то – явь...

Я глаза продираю

"По последнему слову",

Но меня накрывают

Покрывалами снова!

Я опять умираю

От газетных оваций

И висок ковыряю

Указательным пальцем!

Я газету сомну в комок,

И себе преподам урок:

Я теперь буду думать сам

И не верить своим "отцам"!

Дайте слово, прошу опять,

Мне давно есть, что вам сказать:

Я большого страшусь пути,

До трибуны мне не дойти...

1988 г. Июнь-июль

***

ПАМЯТИ РАВИЛЯ И ДРУГИХ, ПОЛИВШИХ СВОЕЙ КРОВЬЮ

НОРИЛЬСКУЮ РУДУ (текст песни)

Я понимаю этот натужный кашель,

Этот поток нецензурной правды,

И в душевой раздирающее харканье,

И средь знакомых пьяную браваду.

Эти опущенные на колени руки,

Все изъеденные неотмытой грязью...

Их ни дням, ни годам, никакой науке

Не отмыть уже, не замазать мазью.

Я понимаю глухое раздраженье

По мелочам, часто вздорным вовсе,

И состояние напряжения

Очень тяжёлой работы после,

Гневную боль от судьбы ударов

Будто семьёй, молча принимают.

Страшную боль от судьбы ударов!

Только за что? Я не понимаю!

Мне не понять праздных слов полёта,

Тут – по отцу плачут пацаны,

Там – "за металл" снова гибнет кто-то,

А стоит ли он такой цены?

1988 г. 31 марта

***

НЕ ТОРОПИСЬ СТАТЬ ХУЖЕ...

Не торопись стать хуже, чем ты есть,-

Года своё возьмут.

И не считай потерь, ведь их – не счесть!

Считать, что не нашёл – напрасный труд.

Года возьмут и через двадцать лет

Ты станешь не такой,

Но не забудь печальный тот куплет,

Написанный во мне твоей рукой.

Не торопи меня солидным быть -

Года своё возьмут...

Рукам горячим не давай остыть!

Прохлада лет и слов нас обойдут!

Года возьмут и через двадцать лет

Ты станешь не такой,

Но тот же взгляд и тот же всё куплет:

"Единственный, любимый, дорогой"...

1987 г. 25 апреля

***

ДЖАНХОТ

Волны шумно говорят между собой,

Слева море, справа пьяный наш "Прибой"*,

Танцплощадка, песни месяц напролёт,

Это милый сердцу, ласковый "Джанхот".

Ожидают нас родные города,

Суета, заботы, в общем, ерунда.

Отчего же сердце плачет и поёт:

"Что ты сделал с нами, солнечный Джанхот?"

Что ж ты грустно смотришь в небо и молчишь?

Слов приятных почему не говоришь?

Не расскажешь свой весёлый анекдот?

Всё понятно – мы прощаемся, "Джанхот"...

Фотографии друзей нам сохранят,

Вот глядят они на нас и говорят:

"Что принёс нам этот май, а что несёт?

Расскажи, как есть, что будет, наш Джанхот?"

Каждый бросил здесь свой якорь, где хотел,

Говорил и пил, и пел, кто как сумел.

Но прощанье мучит нас, на части рвёт!

Так прости-прощай, безжалостный "Джанхот"!

1985 г. 8 мая, Геленджик, пансионат «Джанхот». * «Прибой» – кафе у моря.

***

ЛИЗА (текст песни на музыку "The Beatles")

Лучше было бы мне тебя не встречать

В эту осень,

Но судьбе видней и твоя печаль -

Это твоя и только твоя вина и печаль...

Ты поверь мне,

Что хочу я быть лишь с тобой одной,

Лиза, Лиза, о, Лиза, Лиза...

Жаль, что первый не я целую тебя,

И не надо

Упрекать меня в том, что не люблю...

Я не люблю? О, я не люблю?

Ты мне говоришь.

Ты поверь мне,

Что хочу я быть лишь с тобой одной,

Лиза, Лиза, о, Лиза, Лиза...

Словно нехотя, ты открываешь мне дверь

И напрасно

Я хочу в глазах прочитать "Я жду!"...

Нет, ты не ждёшь, о, нет, ты не ждёшь,

Ты вновь холодна.

Ты поверь мне, что хочу я быть лишь с тобой одной,

Лиза, Лиза, о, Лиза, Лиза...

1989 г.

***

СМЕРТИ Ю.В.АНДРОПОВА

...Он взошёл на вершину, где восседал сам дьявол. Он не думал, что место, где он стоит сейчас, проклято всеми злыми силами, пропитано ядом и посыпано пеплом живших и погибших здесь колоссов...

Ты не думал тогда о смерти.

Лишь сияющая вершина

Среди мрака, теней, круговерти

Наших дней, наших дел...Машина

Понесла тебя вверх. За рулём

Был слепец. Для него вся жизнь -

Это скорость и риск, в нём -

Безрассудном, в сиянии брызг

Океана безмерного судеб -

Ты поднялся, Икар, и зажёг

Долгожданный огонь! О, труден

Был твой путь. Был всегда одинок

Среди тысяч жующих и спящих,

Ты всё видел, ты верить не мог

Долгомудрохитроговорящим!

...Но недолог твой путь яркий:

Неугодный своим светом

Иностранцам отеческой марки,

Чья прописка в стране Советов...

Всё, Икар! Ты погиб, но слава

Зажигающему сердце!

Что на гребне пылающей лавы

Сам, как Вечный Огонь, бессмертен!

1983 г.

***

ТЫ, КОНЕЧНО, ВРЁШЬ... (текст песни)

Ты, конечно, врёшь. Ты, конечно, врёшь, что грустишь...

Ты, конечно, врёшь. Ты, конечно, врёшь, что грустишь...

Давно уже пора забыть, понять и обвинить

Осеннюю любовь, ненастную любовь...

Осеннюю любовь, ненастную любовь.

Ты прости меня, ты прости меня и не плачь.

Ты прости меня, ты прости меня и не плачь...

Ты помнишь, моя милая, тогда тебя обидел я?

Осенняя любовь, ненастная любовь...

Осенняя любовь, ненастная любовь.

Вспоминай меня, вспоминая меня иногда,

Вспоминай меня, вспоминай меня иногда...

Ведь были же мы счастливы, ты помнишь, были счастливы?

Осенняя любовь, ненастная любовь,

Осенняя любовь, несчастная любовь...

1980 г.

***

ПАМЯТИ В.С.ВЫСОЦКОГО (после телепередачи по ЦТ от 30 мая 1987 г.)

Давай поговорим ещё раз о Володе,

И старой раны боль ещё растеребим,

Давай начнём с того, как говорят в народе,

Что стоя помянём, кто нами был любим.

Сюда пришли друзья (а, может быть, в кавычках?)

Или совсем не те, кто должен был прийти,

А тех, кто должен был (по старой, по привычке):

"Как бы чего не вышло..." Содержат взаперти.

Но только, чур! Не врать! Пожалуйста, не надо,

Воздержимся хоть раз от сладкой трескотни!

Освободите кадр, кинозвезда М. Влади,

Вы – лишь жена, но не единомыщленник!

И много говорят, и, кажется, всё плохо.

Цитируют, поют и, вроде бы, грустят,

И вроде к месту, к слову вдруг начинают "охать",

Но что-то слишком часто и, часто, невпопад.

Он слишком дорог мне, простому человеку,

Пусть он меня не знал, но я его любил!

Он "многое сумел" в неполные полвека,

Открыто хохотал над всем, что стоит смеха,

Оружием был смех, а не глупцов утеха!

Смеялся с ним весь мир, но не поняв – убил...

Прерывисто звучит холодный нервный "зуммер".

Транзистору не веря, я звоню в Москву.

Там трубку бросили, ответив кратко: "Умер",

А я спросил вдруг по-французски: "Ву?"...

Вдруг крик оборвался, угас рычащей нотой,

И чутких струн его вибрирующий гнев,

Как гром средь бела дня пронзил холодным потом

Такой жестокий факт: ВЫСОЦКОГО УЖ НЕТ...

***

НА ГОЛУБОМ ЛУГУ (текст песни)

На голубом лугу

Я в полдень рву цветы,

Я по траве бегу,

А мне навстречу ты.

Ромашки, розы, васильки, гвоздики или лилии,

Я на ходу срываю их, я на ходу срываю их,

Всё просто, мои милые!

Я просто рву цветы, я просто их люблю,

И ни при чём здесь ты -

Я, может, миг удачи, миг удачи свой ловлю...

Прохожий, ты спросил,

Быть может, спятил я?

Ведь я их не растил,

Но вряд ли мне их жаль...

Ромашки, розы, васильки, гвоздики или лилии.....

1987 г. Август

***

2.45-3.00 ЧАСА НОЧИ. СЕВЕРНОЕ СИЯНИЕ ПЛЯШЕТ ПОД ВАЛЬСЫ ШТРАУСА

Не очень люблю радио,

От радиоволн вздрагиваю,

Но той фантастической ночью

На кнопку нажал нарочно

И будто впервые в жизни

Слушал, а главное – слышал...

И будто сама природа

Меня удивить щедра была:

По всему холсту небосвода

Разноцветная полоса плыла!

Играла, вдруг исчезала,

Любоваться собой заставляла.

Под музыку милого Штрауса

В воздухе чудно пляшется

Северному сиянию,

Первому понимаемому.

В доме напротив, кажется,

Кто-то не спит, мается,

Знать, и ему мечтается

Под музыку милого Штрауса.

Мне в тишине – пишется,

И почему-то – плачется.

Многое в жизни спишется,

Пока на Земле слышатся,

Словно волна, катятся

Волшебные ноты Штрауса...

1987 г. 25 октября

***

ОБ ОДНОМ ФЕСТИВАЛЕ АВТОРСКОЙ ПЕСНИ

В НОРИЛЬСКЕ, ГОРОДЕ ЗА 69-Й ПАРАЛЛЕЛЬЮ

Здесь объявили фестиваль

И вот спешат в такую даль,

За шестьдесят девятую горизонталь,

Иль параллель? Оно верней,

Да дело, в общем, и не в ней:

Чем больше шума – меньше песен поумней...

Афиши буквами пестрят,

Но ни о чём не говорят

Мне имена всех перечисленных ребят.

Ищу одно – не нахожу,

Хотя гляжу, гляжу, гляжу!

Всё понапрасну, я спешу, я ухожу.

Но, не стесняясь, НСТ*

Меня зовёт в ДКиТ*

Ох уж, реклама эта...о-пэ-рэ-сэ-тэ!

Что там "12-й этаж"?*

Кошмар! Аншлаг! Ажиотаж!

И я беру себе билеты в бельэтаж.

Благословляю день и час,

Когда, мадам, я встретил Вас

И попросили Вы меня на этот раз:

Я согласился там не петь,

А после – также – не свистеть,

Но так "не петь и не свистеть" надо уметь!

Тот грубый дядя из жюри,

Что вас немножко пожурил,

Вас, как орехи, отделил от кожуры:

Вы "не расстанетесь, друзья"*!

Бездарности прочна стезя -

На сцену вам категорически нельзя!

В чехол гитару положи,

И сядь, подумай, не спеши,

И поживи, и всё от сердца напиши.

В чехол гитару положи

И сядь, подумай, не спеши.

Иди, работай! Больше песен не пиши!

1987 г. 10 декабря Прим. *НСТ-Норильская Студия Телевидения

*ДКиТ– Дворец Культуры и Техники

*12-й этаж– популярная в 80-х телепрограмма

* "Вы не расстанетесь, друзья..."– девиз того

Фестиваля был: мы не расстанемся, друзья...

***

Кому-попало, без разбора

Свои мы души раздаём.

Молиться не перестаём:

О, Бог! Убереги от вора...

Вдоль по улочке осенней

И по мокрой мостовой

В красно-жёлтом ожерелье,

В странном несколько веселье,

Словно от хмельного зелья

Осень под руку со мной...

Коснулась мокрою щекой

Моей руки и поняла-

Не вдруг любовь бы умерла,

Хранима этою рукой...

Вдоль по улочке осенней

И по мокрой мостовой...

1978 г.

***

(текст песни)

Будто знакомство невдруг,

Это – нормально, и всё же,

Ты мне не враг и не друг,

Где-то есть человек дороже...

Слушай, давай забудем

Наш разговор не от сердец.

Любишь – прости, а нет – не будем...

Грустная повесть – печальный конец.

Где-то, томясь и плача,

Девушка ждёт звонка.

Только любовь не спрячешь,

Разве, если она мелка...

Странный сюжет без кульминаций,

Части связаны, а смысла нет.

Нам позабыть бы, нам не возвращаться бы!

Что же ты плачешь? В слезах правды нет.

Слушай, давай забудем

Наш разговор не от сердец....

1979 г.

***

(текст песни)

Я стихи напишу, слушай,

Ты поймёшь меня с полуслова,

И за это я снова и снова

Назову тебя милой, любимой, родной, самой лучшей.

Тебе спасибо, что любишь,

Что взамен ничего не просишь,

Что в лицо никогда не бросишь:

"Ухожу! Ненавижу!" Ты всё мне простишь и забудешь...

Против ветра навстречу друг другу плывём,

И сердца-паруса мы безжалостно рвём.

И, быть может, придём мы к той гавани, где

Будет счастьем лить слёзы в единой беде...

Я целую твои руки,

Ничего, что пока украдкой

На рисунке в твоей тетрадке,

Я в обмане таком растворяю безумные муки.

Пусть я выдумал всё. Неважно.

Но в хорошее стоит верить!

В жизни каждого будет берег,

У которого ждут и надеются встретить однажды.

Против ветра навстречу друг другу плывём...

1988 г. 23-24 августа

***

ДРУГ УЕХАЛ

В эту дверь, что сейчас заперта,

Кто-то вышел со мной не простясь.

И исчез, не оставив следа,

Где-то в жизни другой растворясь.

Где тот город, в котором твой дом?

Ведь друзья не уходят вот так...

Напиши пару строчек о том,

Что не сказано было тогда.

Не пиши, если хочешь о том,

Что не струсил, а просто устал

Материть замороженным ртом

Этот местный жестокий "Устав"*!

Этот местный тупой эгоизм,

Эту жадность и вечную злость.

Я пойму твой глухой пессимизм:

Самому здесь пожить довелось.

Или вспомни хотя бы тот взрыв,

Что раздался тогда в АБК*:

Будто громкого голоса срыв,

Неуслышанного пока...

Впрочем, лучше сейчас не о том,

Мой далёкий несбыточный друг.

Мне бы руку пожать, чтоб потом

Вновь расстаться, но только не вдруг...

1988 г. Декабрь. Прим*. «Устав» – в Норильске в какие-то годы

Был принят некий устав жителя...

АБК ╛– административно-бытовой комбинат,

в котором в годы первых российских забастовок прозвучал один из первых взрывов в стране того времени.

***

МАРАФОН

Вот мы на старте, в майке и трусах.

Нас много здесь и все равны пока.

Мой голос тонет в прочих голосах

И локтем – я, и локтем – мне в бока.

Но вот рука с флажком взметнулась вверх

И замолчал судейский мегафон,

Короткий взмах и начался забег,

Мой первый и...последний марафон.

Тут оказалось, что на старте я

Чуть задержался, нервы сжав в комок,

И полсекунды сходу потерял,

А позже их найти уже не смог.

Тут оказалось, что на старте мне

Локтями в рёбра уперлись не зря:

Я был в колонне, оказался – вне,

И вот уже я метры потерял.

А тут ещё, казалось, пустячок -

Патриотизма ради (идиот!),

Я "адидас" повесил на крючок,

А побежал в ботинках "скороход".

Да это что? Вот если бы я знал,

Что после старта сразу поворот!

Тогда бы я совсем не там бы встал,

А встал бы я совсем наоборот.

Ну, что ж! Бегу по внешней стороне,

А те, что там – по внутренней – быстрей:

Где им 500, там тыща метров – мне!

И мне за ними явно не поспеть.

Короче, трасса делит коллектив:

Уже сейчас три части равных есть,

Чуть позади одни и впереди,

И между них – процентов тридцать шесть...

Но вот рывок! Один пошёл в отрыв!

За ним никто – мол, "сдохнет" всё равно,

Таких же шустрых, мол, видали мы!

Стабильность! Вот один на трассе Бог!

А тот один, глотая пыль и пот,

Дивясь себе, наращивает темп,

И на подъём идёт он, как на ДОТ,

Хоть от жары оглох он и ослеп!

Врастают ноги в плавленый асфальт,

Деревенеют, будто не твои!

Да где же силы взять, чтоб добежать?

А если нет, хотя бы чтоб дойти...

Толпа права, хоть «не расти трава»,

И лидер "сдох", и вот уже идёт,

Качается и свисла голова,

Перед глазами марево плывёт...

С дороги прочь! И мимо пронеслись!

Идём мы на стабильный результат,

Ведь марафон, как будто наша жизнь -

Сам надорвался – сам и виноват.

А как у тех, что позади, дела?

Наверно, там – и тишь, и благодать?

И потом не смочило им чела,

И о рывке там некому мечтать?

А между тем, здесь вовсе и не так.

Здесь каждый третий (в мыслях!) – чемпион!

Но не до скоростных ему атак,

Ведь тут не 100! Ведь это – марафон.

Ну, и потом, не всем же первым быть.

Кому-то фон на гонках создавать,

И не к лицу с дистанции сходить:

На старт пришёл – изволь теперь бежать!

Но хуже всех – последнему, ей-ей!

Ведь дело-то не только в нём сейчас:

Ну, упадёт, ну, что ж, ему видней,

Так эстафету ж поздно передаст!

И вот уже на новый марафон

Его наследник выйдет позже всех,

И как ни рви своё сердечко он,

Рассчитывать не сможет на успех...

Совсем не так у тех, что впереди:

Ещё в утробе мамы – медалист!

Он без труда других опередит -

Не в тренировках дело, а в крови-с...

А я бегу с такими же, как я.

Они не рвут, но и не отстают.

Короче, группа эта – средняя,

И столько нас, что "куры не клюют".

...И не клюют, и даже не плюют,

Не замечают. Будто нету нас.

Но эстафету я передаю

И не даю слезам скатиться с глаз...

1988 г.

***

ПОСВЯЩЕНИЕ НОРИЛЬЛАГУ

Вот, наконец, всплывает в памяти всё,

Что много лет страна пыталась забыть.

И совесть мою позорный червь грызёт:

Ну как же так? Как такое могло быть?

Глаза открой! Убедись, что ты спишь давно,

Что ты – толпа, лишь названье тебе -народ.

Что ты сидишь на сеансе в немом кино,

Не поняв ничего, глядишь актёрам в рот!

Задохнуться боись от нахлынувшей правды ты,

Не ослепни сейчас от потока света!

Демократию от либеральной суеты

Отличить сумей от лживого пируэта.

Наконец ты узнал историю без прикрас.

Хорошо, что и так, хорошо, что вообще узнал,

Что когда-то был тот, кто писал такой приказ,

По которому кто-то пропадал, исчезал...

Приказ, написанный по докладной записке,

О назначениях в холодных волостях,

В энциклопедии стыдливою отпиской:

"В последствии на разных должностях..."

Да как "в последствии"? Ведь он под следствием,

Он не отдал под дулом партбилет!

Тут получается несоответствие

И я желаю точный знать ответ.

Тридцать седьмой. Такой жестокий год.

Как не был ТЫ суда в предчувствии?

Как перед тем, чтоб слать на эшафот,

Ты спрашивал о самочувствии?!

А как себя ты чувствуешь в гробу?

Тебе б к стене лицом перевернуться!

С твоих преступных дел снято табу,

Но поздно уж. Герои не вернутся...

Не просто так, понятно, с умыслом злым

Построил ОН себе здесь крепкий дом,

В котором жизнь лишь псам сторожевым,

И то тогда, когда не бьют кнутом.

Тридцать седьмой нас предостерегал:

Иуда пострашнее, чем прохвост!

И если он, как прежде правит ЗДЕСЬ бал,

Считай, что это – сталинский форпост.

1988 г. Апрель

***

У КРОМКИ

Всё! Устал от лжи и правды!

Кругом голова идёт.

Стадионною петардой

Всё во мне горит и бьёт!

То зажгусь, а то погасну,

То воскресну, то умру.

То ли в рабстве я ужасном?

То ль хозяин я в миру?

Всё во мне перемешалось,

Я замкнул порочный круг.

Всё, что мне теперь осталось -

Боль да пуля, мать и друг...

Впрочем, пуля – это громко...

Друг?!... Себе не надо врать.

Я стою у самой кромки,

А за нею – только мать.

Я приду туда с повинной

Не на праздник, а на суд.

Буду каяться я длинно,

А меня без слов поймут...

То ли жил, а то ли не жил,

То ли молод, то ли стар,

То ли нота, то ли скрежет...

...Ставит мама самовар.

1988 г.

***

БОЛЬШЕ МИРА!

Может, и "хомо",

Но вряд ли "сапиенс",

Пусть не ново -

Какая разница?!

В мире двуногих

Зовётся "ястребом",

Жаждет крови!

Пасть – раструбом!

"Челленджер"? Бросьте!

Чернобыль? Мало!

Игра в "кости",

И то – начало...

Партия века,

За белых – атом!

Смерть человеку

Под чёрным матом.

Мы – в цейтноте,

В углу зажаты,

Дяди, тёти,

Все виноваты!

Нет Эйнштейна?

Да кто угодно:

С Волги ль, с Рейна -

Умов довольно.

Нет – плахе!

Чище небо!

Меньше – страха!

Больше – хлеба!

Быть канонаде

Лишь в тире!

Нам надо -

Больше мира!

1989 г.

***

РАЗГОВОР ПО ДУШАМ

Садитесь в круг, нам давно пора уже

Отношения выяснить чётко.

Без "лапши" и "спагетти" на уши,

Без кривляния и чечётки.

Ну-с, начнём! Валяйте доводы

И претензии, если есть они.

Не молчать только, будто в рот воды

Понабрали ко мне из мести вы!

Давай ты, гражданин хиппи,

Современность не признающий,

Живущий в мире размером с типи*,

Лохматый, истрёпанный и орущий

Рядом с панком, стриженым глупо,

И с такою же головою,

С девицей, глядящей очень тупо,

С судьбою, как жизнь, половою...

Что скривилась? Глядишь внаглую,

То ли женщина, то ли девочка,

Живёшь – дрянью, сдохнешь – падлою,

Купленная за копеечку.

Ты, с прядью рыжеокрашенной,

В клоуна разнаряженный,

Будешь писать страны историю

В плане панк-рок-хэви-мэтал-теории?

Этот, танцующий рэп здорово,

С шеей, словно у борова?

Смолчавший, слыша в автобусе

Анекдот в политическом соусе?

Ты очнись от жратвы маковой!

Постой глотать ещё ложечку.

Вопрос к тебе, наркомаховый:

Мать твою тебе жаль хоть немножечко?

Вам заявляю, вы, болваны!

Учтите момент, пожалуйста:

Вы же не джоны, вы – ИВАНЫ!

(Как тут судьбе не жалуйся...)

1989 г. (прим. *типи – индейское жилище)

***

ГОРЕ

Знакомый перрон, но забытые звёзды над ним,

И тусклая лампа над входом в закрытый вокзал,

И мой полусон полуспящий прервал проводник,

И я сделал шаг в пустоту и, прощаясь, сказал:

Окончился бал, окончился бал...

Ночное такси, но шофёр и не думал о сне,

И вместо ответа – в машину открытая дверь,

Мне нужно спросить, но мурашки бегут по спине,

И вместо вопроса – глаза, что пусты от потерь,

От горьких потерь, от горьких потерь.

Значит, в той телеграмме вся правда была?

И холодные строки, и подпись врача?

И горячие вены, и бритва сплеча...

Почему же меня ты так тихо звала?

Почему же меня ты так поздно звала?

Осталось потише подъехать в знакомый мне двор,

Увидеть пустые глазницы погасших окон...

Ступаю неслышно и еле дышу, словно вор,

И палец на кнопку звонка, но – бешеный звон!

И не выбежать вон, и не выбежать вон...

Всегда в этот час ты ждала меня дома одна,

И я прилетал, даже тысячи миль нипочём.

Я понял сейчас, наконец, что такое беда,

И в этой беде я твоим остаюсь палачом,

А любовь ни при чём, а любовь ни при чём.

Значит, в той телеграмме всё правда была:

И холодные строчки, и подпись врача?

И горячие вены, и бритва сплеча?

Почему же меня ты так тихо звала?

Почему же меня ты так поздно звала?

1989 г.

***

Что в мире хуже униженья?

Быть может, страх? Болезнь? Иль лесть?

Что хуже, когда смерд блаженный,

Хам, недоносок оглашенный

Всё в душу норовит залезть?!

Твердит заученные фразы:

"Я слушаю, я жду ответ!"

Тебя доводит до экстаза,

В тебя, как иглы дикобраза,

Он мечет весь свой "интеллект"!

Удел убогих, духом нищих -

Себе неравных оскорбить.

И не живут они, а ищут,

Вынюхивают, роют, рыщут,

Чтоб выпить кровь, загрызть, убить...

Нет, руки кровью не марают,

Зачем? На то – другой есть суд.

Они себя приподымают

За счёт того, что унижают!

За счёт того, кого ...грызут.

29.10.1985 г.

***

СОН

Однажды я видел удивительный сон:

Я облаком был, я парил в высоте,

А люди, выглядывая из окон,

Гадали всё, будет ли дождь или нет?

Один говорил: я возьму с собой зонт,

И плащ свой накинул, в галоши ступив,

Другой говорил, мол, авось пронесёт,

И из дому вышел, окна не закрыв.

А третий, прищурив глаза, прошипел:

"Проклятье! Опять будет лить до утра..."

Четвёртый подумать ещё не успел -

Внизу у подъезда шумит детвора!

Я облаком был, я парил в высоте,

Я думал на землю пролиться дождём,

Но вот оказалось – он нужен не всем

И было сто мнений и споров о нём.

Я видел, как сад задыхался в пыли,

И я устремлялся на помощь ему,

Но вдруг вырастали вблизи корабли

И штормом им всем заливало корму!

Мне трудно решить! Я мечусь в небесах!

Никто не подскажет, что делать, как быть?

И сад погибал у меня на глазах -

Решил я тогда корабли не топить...

Садовник, меня ты в слезах проклинал:

Я сад твой убил, хотя мог уберечь,

Но за горизонтом корабль уплывал...

– Прощай! – говорю, – Не до новых ли встреч?

...Я облаком был, я добра хотел всем,

Но даже с небесных высот не понять,

Вернее, с небес непонятно совсем:

ЧТОБ ВСЕМ ХОРОШО БЫЛО, КЕМ НУЖНО СТАТЬ?

Ноябрь 1986 г.

***

НОРИЛЬСКАЯ ЭЛЕКТРИЧКА

«Осторожно! Двери закрываются!»

И чуть слышно тронулся вагон.

Пассажиры дружно улыбаются:

Ну, поехали...И машут из окон.

Потихоньку скорость набирал состав,

Вот уже колёс ритмичный стук...

Свой дорожный, вечный свой путей Устав

Выполнял вагон, мой старый друг.

Сколько ты здесь видел, сколько пережил,

Сколько судеб спас, а сколько – нет?

Я всегда твоею дружбой дорожил,

Для других она – смешной секрет.

Вдалеке от тёплых и уютных мест,

Где твои собратья колесят,

Только ночь и снег и снова снег окрест...

Ночь и снег. Тебя ль они взбесят?