Текст книги "Два в одном. Барон поневоле"

Автор книги: Владимир Сухинин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Арингил смотрел на лежащего в собственной крови парня и не мог ничего для него сделать. Его дальнейший путь прятался в тумане, и лишь контуры костра проглядывались на одной из дорог. Агнесса, которая раньше была нежна и внимательна к нему, неожиданно исчезла и уже несколько недель не появлялась. Иль вдруг объявил, что его засекли, и, не объясняя сути, тоже исчез. Ангел, брошенный всеми, остался один на один с проблемами Артема и Артама. События разворачивались быстро, и не было времени подумать.

«Что-то произошло, что ускользнуло от моего внимания», – догадался Арингил и отругал себя за то, что слишком много стал думать о Агнессе. Он ведь знал, что она девушка непостоянная и подвержена смене настроения. Но в то же время он к ней привязался. И понял, что терять ее не хочет. Но что делать?..

Этот вопрос всегда стоял перед русскими людьми и неожиданно встал перед Арингилом.

Раньше Арингил удивлялся, что русские всегда задавали себе этот вопрос, хотя другие народы ответ всегда знали. Не обошел стороной этот вопрос и мыслителей. Чернышевский, Ульянов-Ленин тоже задавались этим сакральным вопросом, и Ленин, как ему казалось, найдя ответ, повел страну к коммунизму. Но дорога была длинной и шла через НЭП, поэтому он не дошел. Не дошли и его последователи. А потомки последователей, сделав круг, вернулись к этому вопросу и восстановили капитализм. Который конечно же всех не устроил. И меньшая часть нашла ответ: надо обогащаться. А большая стала искать, что делать с обогатившимся. Пока большая часть думала, меньшая укрепила свою власть и разрешила им продолжать думать, но говорить запретила. Все просто. Заговорил – значит, оскорбил. Теперь вопрос «Что делать?» звучал на тон ниже. Что делать, когда цены растут, а зарплата остается прежней? И хотя средняя заработная плата по стране пятьдесят тысяч, большинству почему-то на хлеб и молоко все равно не хватает. Ответ дало сытое меньшинство: иди и больше работай.

Арингил тряхнул головой. Что-то его не туда занесло. Он мысленно вернулся на пять дней назад…

В помятой мантии инквизитора, с сальными пятнами на объемистом животе и с еще больше помятым лицом, отец Ермолай приплелся в полк. Вошел в свой кабинет и уставился на двоих меченосцев, развалившихся за его столом. Он тут же вспомнил ночной визит и, оглядевшись, скривился. Свободных стульев больше не было, а те два, что находились в кабинете, были заняты задницами хлыщей из столицы. Опрятных, в хорошо сидящих шелковых мантиях с золотым шитьем.

– Чему обязан? – не здороваясь, грубо спросил отец Ермолай и подошел к окну. Демонстративно уселся на подоконник.

Длинноволосый ухмыльнулся и насмешливо произнес:

– Дурак ты, Ермолай.

Меченосец побагровел, но сдержался. Лишь желваки прогулялись по пухлым скулам и замерли. Взяв с подоконника кувшин, он стал пить воду.

Вытерев рукавом рот, поставил графин и лишь потом спросил:

– Почему… дурак?

– Потому, что мы приехали помочь тебе вернуться. Синедрион желает забрать тебя в столицу.

– С чего бы это?

– А с того, что это ты нашел парня Артама, мага, и привел его в лоно церкви…

– В лоно церкви! – зло фыркнул инквизитор. – На костер его надо привести, вот куда.

– Нет, Ермолай, он нужен живым и послушным. Там, на севере, им заинтересовались некие силы, что противостоят нашему благостному Хранителю. И мы должны эти силы выявить.

– Да какие там силы! Деревенщина и дикари…

– Не скажи! – прервал его длинноволосый. – Река начинается с ручейка. Мы привезли приказ командира полка. Мессир Артам передается нам для проведения расследования.

– Это невозможно! Пока он служит, он под защитой короля! – воскликнул отец Ермолай.

– Для служителей веры нет ничего невозможного. По приказу командира полка его вычеркнут из списков части. А сам командир получил перевод на новое место службы, поближе к столице. Новый командир освоится нескоро, и история с магом быстро забудется. Мы также привезли с собой нового начальника заставы, аристократа, который пробудет год на границе и с повышением уедет служить в столицу. Он не будет нам мешать исполнять свой долг.

– Тогда в чем дело?! – воскликнул отец Ермолай. – На костер паршивца, и делу конец!

– Э нет, – помахал пальцем длинноволосый инквизитор. – Маг – наживка. Нам нужно поймать того, кто стоит за ним.

– А кто стоит за ним? – туповато переспросил быстро трезвеющий меченосец веры.

– А это узнаешь ты и сообщишь нам. Мы заберем мага и уедем. А ты, Ермолай, останешься в крепости и будешь жечь, пытать еретиков. Среди крестьян и солдат…

Отец Ермолай побледнел.

– Меня прирежут, – прошептал он.

– С чего бы это? Начальник заставы – офицер из преданной нам семьи. Его специально отобрали для этой миссии. Он тебя поддержит во всем. Так что ты, не жалея еретиков, смело и дерзновенно проводи дознание и узнай, кому поклоняются эти отступники. После этого вернешься в столицу для доклада, где мы подберем тебе место службы.

Лицо меченосца подобрело.

– Когда выезжаем? – спросил он.

– Завтра утром с купеческим караваном.

Арингил не понимал того, что происходит. Зачем инквизиторам Артем и Артам? Что они хотели получить, захватив его? Сжигать не собирались, а добраться через него до Иля они вряд ли смогут. Тот спрятался среди северных племен дикарей. Выкурить его из его убежища мог лишь крестовый поход войск королевства, но церковь не имела такого влияния на короля, чтобы он приказал поднять войска и пойти уничтожать еретиков на севере. Никто не знает, сколько их и на что они способны. Если бы знали, давно бы захватили эти земли…

И тут до Арингила дошел смысл убийств претендентов на престол. У него даже дух захватило. Но это были лишь догадки, которые еще нужно проверить.

Глава 2

Карающий меч королевского правосудия – так стали звать за глаза Уильяма на севере, где он захватывал замки, арестовывал контов и проводил допросы. Как хирург вскрывает нарывы на теле пациента, так и молодой сыщик, подталкиваемый молодой умной женой, вскрывал нити заговора. И наконец однажды вести о его делах дошли до наместника севера, кангана Жупре де Ро. От него прибыл с особой миссией тайный поверенный.

Уильяму с помощью командира полка, опытного военного господина Румбера, долго удавалось скрывать свои действия. Легкая кавалерия скрытно выдвигалась к очередному заговорщику и блокировала дороги, чтобы слухи не распространялись по провинции. Сам Румбер с дружеским визитом навещал замок, который быстро и бескровно захватывали его солдаты. Затем распускали слухи, что это были военные учения. Такие чрезвычайные меры способствовали тому, что операции по захвату заговорщиков проходили втайне от всех. Войска передвигались под видом учений. Но, сколько ни таись, все тайное всегда в конце концов становится явным.

Тайный поверенный прибыл в замок тестя риньера Рида Неудержимого, риньера Алчибальда Варонье, где Уильям проводил очередное дознание.

Уильяму были ясны частности. Есть несколько групп аристократов, недовольных политикой короля, и они хотели бы его сместить. Но общий замысел от сыщика ускользал. Все нити заговора тянулись к некоему риньеру Оробату, который скрылся, и его следы не могли найти. Все заговорщики подтверждали, что вели разговоры о смене королевской власти. Но это было всегда, во все времена, и ничего нового в этом не было. Как обычно, конты были недовольны сильной централизованной властью, ограничивающей их права. Но дальше разговоров дело не шло. Собрались, поболтали и разошлись. Все это было бы спущено на тормозах и предано забвению, если бы не два обстоятельства. Первое: расследование вел не аристократ. Второе: были убиты наследники престола, и все, кто как-то был связан с этим делом, понимали, что и над королем нависла угроза, а это уже придавало другой смысл всем этим застольным разговорам. Это понимал Уильям, понимали полковник Румбер и молодой нотариус. Не последним фактором, придававшим им старание в раскрытии заговора, был материальный стимул.

О том, что в земли конта Алчибальда прибыл тайный поверенный, Румбер и Уильям узнали заранее. Новость привез гонец от одного из отрядов, блокирующих дороги на восток. Они к такой встречи были готовы.

– Господин полковник! – В зал приемов замка вошел дежурный офицер. – Прибыл посланник от наместника севера, кангана Жупре де Ро.

– Пусть войдет, – распорядился полковник.

Между ним и Уильямом была договоренность, что встречать посланника будет полковник. Как человек опытный в государственных делах, интригах и подковерных сделках, он сможет объяснить посланнику позицию следствия.

В зал степенно вошел мужчина – немолодой, с посеребренными временем висками. Внимательно, но быстро оглядел обстановку и направился к полковнику, который при его появлении встал и, приветливо улыбаясь, пошел навстречу. Они как старые знакомые пожали друг другу руки.

– Рад видеть вас, риньер Остман, – поздоровался полковник. – Трудной ли была дорога и что вас подвигнуло на столь длительное путешествие? – В словах полковника хоть и не было колкости, но вопрос прозвучал несколько двусмысленно. От Блюменга, где обитал Остман, до замка Варонье было полдня пути.

– И я рад видеть вас, дорогой полковник. Вижу, вы неусыпно служите его величеству… Это похвально. – В голосе риньера Остмана была еле уловимая насмешка. Не всякий смог бы ее услышать, но полковник услышал. – Спасибо, – поблагодарил Остман. – Дорога был легкой, а привели меня сюда дела… Ваши, кстати. Вы позволите, я присяду? – попросил разрешения гость. – Немолод уже, – притворно вздохнул Остман.

– Конечно, садитесь, риньер Остман.

– Спасибо, полковник. – Остман сел не на предложенный стул, а на стул, стоящий в стороне от стола, так что севшему за стол полковнику было неудобно разговаривать с гостем. Он взял свой стул и поставил рядом с севшим посланником.

Остман еще раз огляделся.

– Вы тут распоряжаетесь как хозяин, полковник, – произнес он и, устремив непроницаемый взгляд на собеседника, спросил: – А где сам риньер Алчибальд?

– Там, где ему и надлежит быть, – невозмутимо ответил полковник Румбер. – В темнице.

– В темнице? – сделав удивленное лицо, переспросил посланник. – А кто его туда посадил?

– Король.

– Король? И как же это случилось? Что-то я тут не вижу жандармов.

– Его величество вправе сам выбирать, кому он хочет поручить дело, – спокойно ответил полковник. – Или вы это право оспариваете?

Невозмутимость на лице тайного доверенного посланника дала трещину.

– Нет, конечно… Но хотелось бы знать, что тут происходит.

– Риньер Остман, это государственная тайна, и если у вас нет чрезвычайных полномочий, то я не могу открыть вам всех обстоятельств дела.

– А у вас они, стало быть, есть, эти чрезвычайные полномочия? – помедлив, спросил Остман.

– Есть.

– Хм. Занятно. Может, поведаете мне по старой дружбе, что это за полномочия?

– Секрета в этом нет. Дело короля.

– Дело короля, – повторил гость. – Это существенно. Но не кажется ли вам, что о деле короля стоило известить его светлость кангана де Ро? Вы находитесь на его землях.

– Мы находимся на землях королевства, риньер Остман. И если бы его величеству было угодно известить его светлость, то он бы это сделал и без нас. Но кое-что я могу вам приоткрыть. Нам удалось поймать одного из тех, кто убил Орангона де Ро, сына кангана. И он находится в темнице.

Поверенный побледнел, но быстро справился с замешательством.

– Это верные сведения? – спросил он.

– Вернее не бывает, риньер. Открою еще одну тайну. Мы раскрыли обширный заговор против короля, и человек, заказавший убийство наследника кангана, является координатором заговора.

После недолгого молчания посланник тихо проговорил:

– Полковник, вы сидите на вулкане, который может в любой момент взорваться и погрести вас под пеплом. Такие дела без участия наместника не решаются. Надеюсь, вы понимаете это?

Полковник остался невозмутим. Упоминание всесильного наместника не поколебало его уверенности. Он лишь сложил руки на животе и произнес:

– Я готов выслушать вас, риньер.

– Хорошо, полковник. Я всегда знал, что вы умный человек. Так вот, скольких заговорщиков вы уже поймали?

– Пятерых.

– Давайте на этом остановимся. Дальнейшее расследование пройдет под руководством наместника. Вы, сыщик и нотариус получите свои проценты от конфискованного имущества. Лично вас переведут в столицу и назначат заместителем начальника гвардии с большим окладом. Вам и сыщику дадут дворянство. Сыщик этот – энергичный молодой человек. Уильям, кажется, станет помощником прокурора провинции… – Посланник приоткрыл карты и показал, что он знает о всех ключевых фигурах и предложил сделку. – Наместник тоже заинтересован выявить основных действующих лиц заговора, но не хочет, чтобы король подумал, будто он им сочувствует. Кукловоды находятся не здесь, далеко на севере, и вы должны это понимать. На нас отвлекают внимание. Вся политика делается в столице. Каган окажет сыщику все возможное содействие.

Ага, понял Румбер, наместник хочет отвести от себя удар. Он переводит его в столицу, где его сожрут местные аристократы. И даже не подавятся. Не ему с ними состязаться. Сыщика вскоре снимут как не справившегося с работой. А скорее всего подставят, осудят и казнят. По-тихому уберут нотариуса, и дело закроют. Он тоже недолго проживет. Все это было просчитано заранее, и он не ввязался бы в это дело, если бы не имел козырей в рукаве. Просто замять дело у кагана не получится, он будет вынужден считаться с ними, и не он устанавливает правила в этой игре, а они. В случае победы награду все трое будут получать из рук короля, а не кангана. Здесь простой смертный Уильям стоит выше всех… Пока на руках у него его ордер. И этого парня нужно оберегать. У него есть чутье и мозги. Раз – и в один час женился на дочери конта, женщине несомненно умной и образованной. Она несколько раз дала им дельные советы. В том числе предупредила о том, что с ними может случиться, если они отступятся от расследования.

Полковник не упустил возможности доставить себе немного удовольствия.

– Не думаю, риньер Остман, что это позиция наместника. – произнес он. – Его светлость слывет самым верным последователем короля, а тут… – Он состроил грустную гримасу. – Такие странные слова, которые мне приходится слушать. В них я чувствую желание прекратить дознание. Вы тоже заодно с заговорщиками?

Посланник побледнел еще сильнее. Он понял, что недооценил волю и стремление этих людей. Они пойдут до конца. Еще бы! Такая возможность подняться выпадает раз в жизни, и то не каждому. Их дорога будет устлана телами контов и приведет прямо к трону. Они уже получили на руки доказательства мятежа. Это несомненно.

– Хорошо, полковник, скажите, что вы считаете справедливым? – подумав, спросил Остман.

– Конечно же довести расследование до конца. Вскрыть всех заговорщиков и выйти на заказчика. В этом деле мы надеемся на помощь его светлости.

– Не сомневайтесь, полковник, его светлость Жупре де Ро окажет всякую посильную помощь. Что конкретно вам нужно?

– Передать в мое подчинение полк кирасиров из Блюменга. Объявить розыск некоего риньера Оробата по словесному описанию и задерживать всех на него похожих, от крестьянина до аристократа. И самое главное, арестовать конта Сорвана ла Бриза и живым доставить сюда.

– Э-э-э… полковник, не слишком ли круто? Полк, арест аристократа без санкции короля… Тем более что Сорван ла Бриз тесно связан с орденом меченосцев… Могут возникнуть проблемы. У него высокие покровители.

– Выше короля? – Полковник приподнял правую бровь.

– Нет, конечно, выше короля только солнце.

– Так в чем же дело?

– Дело в том, что нужны веские основания для ареста.

– Они у нас есть.

– Какие, позвольте узнать?

– Не позволю. – Лицо полковника окаменело. Проступили желваки на скулах. Его пронзительный взгляд прожигал посланника. – Это пока держится в секрете… – Затем лицо военного расслабилось, и он как бы между прочим промолвил: – Не хотелось бы, чтобы Сорван случайно погиб или скрылся в неизвестном направлении. Еще подумают чего… – Он почесал щеку.

Посланник намек понял. Но сделал вид, что не догадался, о чем идет речь. Наступило тягостное молчание. Посланник обдумывал положение, полковник смотрел на риньера. Первым нарушил молчание полковник:

– Наместник на словах что-либо передавал?

– Да, – кратко ответил Остман. – Но для вас это, я вижу, уже не важно.

– А все же?

– Он сказал, что жизнь продолжится и после расследования. – Остман поднялся. – Если у вас больше нет вопросов и пожеланий, я откланяюсь, – вежливо, но отстраненно произнес он.

– Не смею вас задерживать, господин тайный поверенный.

Полковник поднялся, пожал вялую руку Остмана и, не провожая того до двери, смотрел ему в спину, пока за ним не закрылась дверь.

После ухода Остмана отворилась другая дверь. Из личных покоев конта и вышли Уильям и его молодая жена. Полковник повернул к вошедшим голову и предложил:

– Может, пойдем пообедаем, господа? За бокалом вина и хорошо прожаренным куском мяса лучше думается.

На обеде их было трое. Нотариус убыл по своим делам в Бамергем.

– Что предложил посланник? – спросил Уильям, когда им подали суп из куриных шеек.

– Как мы и догадывались, передать расследование кангану, а самим убыть к местам службы. Мне в столицу, тебе, Уильям, в Бамергем прокурором… После чего через полгода нас убрали бы. Кого-то казнили бы, кто-то умер бы от несчастного случая. Полковник с хрустом разгрыз разваренную шейку курицы и спросил: – Вот ты, Уильям, как хочешь умереть? От несчастного случая или быть казненным?

– Я хочу жить долго и счастливо.

– Все так хотят, но не у всех так получается. Мы, ребятки, повязаны одной веревочкой, и пути назад для нас нет. Мы или раскроем заговор и взлетим на вершину карьеры, или сгорим в пламени ненависти врагов. А их мы нажили достаточно. – Полковник выплюнул кости и вытер полотенцем губы, налил себе вина. Выпил одним глотком. Довольно крякнул. – Хорошее вино у вашего деда, риньера. Что скажете?

– Риньер Остман приезжал с разведкой, прощупать ваше настроение, господин полковник. Уильяма он всерьез не воспринимает, и это хорошо. Главный торг впереди. Сначала вас попробуют купить, потом запугать, потом попробуют убить. Для кангана главное действующее лицо расследования – вы. Отвлекайте их внимание дальше, – ответила Энея. – Вы сообщили посланнику про Сорвана ла Бриза?

– Конечно, как и договаривались. – Он закхекал, смеясь. – Пусть думают, что мы дурни. – Он перестал смеяться. – Но все же кто мне скажет, где главное звено заговора? Пока мы схватили лишь мальков, а они не могут показать, кто среди них главный заговорщик. Такое ощущение, что Оробат и есть главный. Но он знал лишь Алчибальда и его зятя. Пять контов сидят в темнице и не знают, кто стоит во главе организации. Это не кажется вам странным?

Уильям отложил ложку. Посидел в задумчивости и начал говорить:

– Оробат не зря обосновался на севере. Нам нужно понять цели заговорщиков, и мы поймем, что он тут ищет. Зачем он привлекал к своим делам контов, используя связи риньера Варонье? И убийства претендентов на престол начались отсюда. Я уверен, разгадка находится здесь, а не в столице.

– Ищите ее, Уильям, ищите. Иначе… – Полковник не договорил.

– У меня только одно логическое предположение, – тихо сказала Энея. – Здесь замешан канган…

– Риньера, – приглушенным голосом перебил ее сразу побледневший Румбер. Он наклонился к столу, поближе к женщине. – Даже думать забудьте об этом, не то что говорить… – Румбер налил полный бокал вина, поднес ко рту и, не пригубив, поставил на стол. – Вообще, с чего это вам пришло такое в голову, риньера? – спросил он.

– Если цель заговорщиков – сместить короля, то за этим должен стоять кто-то очень значимый. Кто обладает, первое, большими средствами, второе, влиянием и, третье, властью. Если предположить, как думает мой супруг, что заговор созрел на севере, то единственный человек, который подходит на эту роль, – канган.

– Странные у вас выводы, мадам Энея, – проворчал полковник. – По-вашему, выходит, что наместник убил своего сына?

– Юный Орангон не был сыном Жупре, – ответила женщина.

Полковник только что вновь поднес бокал к губам, чтобы выпить, и застыл. Он осторожно поставил бокал на стол и в упор посмотрел на риньеру.

– Откуда у вас такие сведения? – недоверчиво спросил он.

– Яна, сестра, когда нас выгнали из-за стола, подслушала разговор отца и Оробата. Оробат сказал, что Орангон сын короля. Король – любитель жен вассалов, – приехав к наместнику, напился, затем потребовал к себе его жену. Она пришла и провела с ним ночь. Еще он сказал, что они давно следят за королем и знают всех его детей.

– Выходит, – мрачно произнес полковник, – где-то есть еще как минимум один неизвестный широкому кругу претендент. И его явят миру после смерти короля.

– Не где-то, – высказался Уильям, – а тут, на севере, и его контролирует канган.

– Хм. Довольно странно, – отозвался полковник. – Убить пусть не родного сына, но того, кого все считают сыном. Жупре с таким же успехом мог контролировать его, а не чужого отпрыска.

– Это если не знать Жупре де Ро, – возразила Энея. – А он настолько же гордый, насколько жестокий. Может, он не простил короля и жену?

– Нужно разузнать у арестованных про кангана. Они что-то должны знать. Еще странно то, что они говорят почти одинаково, как будто заранее заучили ответы, – произнес Уильям. – В этом деле много странностей. Например, почему король проводит скрытое расследование? Он не привлекает жандармов, их осведомителей и тайных агентов… Он им не доверяет? И зачем это нужно де Ро, который достиг вершин власти. Он наместник севера, королем он не станет. Даже если он будет контролировать нового короля, что для него изменится? Нам не хватает понимания мотивов этих людей. Мы топчемся на месте, потому что не понимаем цели заговора, и даже если принять за версию участие в нем кангана, она ясности не вносит.

– Значит, – произнесла Энея, – нам предстоит решить уравнение с несколькими неизвестными.

– В каком смысле? – уточнил Румбер.

– Кто-нибудь задумывался, что произойдет, если будут истреблены все претенденты на трон? – спросила Энея.

– Что произойдет? – повторил полковник, нахмурив брови. – Король родит нового наследника.

– А если не успеет? – вкрадчиво спросила Энея.

Полковник даже дернулся, как от удара плетью.

– Что вы такое говорите, риньера… Такого в истории королевства еще не было… Хотя… Я понимаю, к чему вы клоните. Сменится королевская династия. Вы к этому ведете?

Женщина кивнула.

– А кому это выгодно? – спросил Уильям.

Полковник помрачнел, залпом осушил бокал с вином и ответил:

– Только церкви. Церковь всегда выступала за ограничение власти короля и установление своей безграничной власти. Пока у нее это не получалось. Короли умели сдерживать их амбиции. Духовная власть им, светская – королю. У короля армия и маги. Чтобы маги не взяли больше власти, чем нужно, существует церковь. А церковь всегда мечтала о полной власти в королевстве. Ее не устраивает роль кнута для магов.

– Тогда каким боком мы можем привязать наместника к заговору? – спросил Уильям. – Что-то не сходится.

– Если представить, что де Ро будет следующим королем, то все сходится, – произнесла Энея. – Он очень набожен и окружает себя такими же людьми. Его подержит армия и церковь.

– Да уж… – пробормотал Румбер. – Вот мы с вами и договорились до виселицы. Но вам-то, риньера, отрубят голову, как аристократке, а нас с вашим мужем повесят. – Он налил еще вина в бокал. – Позорная казнь, я вам скажу. – Задумчиво посидел, уставившись на вино, и неожиданно улыбнулся. – А я не жалею, что связался с вами, Уильям. Лучше уж висеть в вашей компании, чем быть сожженным на костре. Представляю, какая жизнь наступит в королевстве.

Уильям посмотрел на жену. Та положила руку на его руку, сжавшую вилку.

– Полковник, почему так мрачно смотрите на жизнь? – спросила она.

– Потому что до Хранителя высоко, девочка, а до кангана далеко. Нам не совладать с этой силой.

– Не так все страшно, господин Румбер. Вас трогать в ближайшее время не будут. Вам дадут возможность арестовать еще пару мелких контов, и вы это сделаете. Потом постараются купить. Это все займет много времени. Вы будете для виду торговаться. А я поеду к отставному прокурору Грибусу Аданадису. Если наша версия верна, то под угрозой жизнь его сына. Нет смысла убивать короля при живом претенденте, и не важно, что он указом короля отлучен от престола. При отсутствии других претендентов он станет королем. А вот если его убить, то заговорщики решат сразу все свои проблемы. Они избавятся от претендентов и отвлекут внимание следствия на столицу. Я уверена, что отставной прокурор поддерживает связь с королем. Я расскажу ему о нашей версии, и тогда события примут совсем другой оборот. Но перед этим нужно позаботиться о втором варианте.

– О каком? – Полковник с уважением посмотрел на женщину.

– Об эмиграции. Если наше дело не выгорит, нам нужно будет скрыться. Все средства нужно перевести в шуаньский банк и получить векселя на предъявителя. Подготовить маршрут, по которому будем отступать, и расставить там верных людей, смены лошадей для скорого передвижения… Уходить нужно на восток через степи, купить проводников-степняков. Нас если будут искать, то на юге. Это ближайший безопасный путь.

– Это понятно, – кивнул полковник. – Беру это на себя. Но вы уверены, что они дадут нам время на все это?

– Уверена. У Уильяма страшная для них бумага. Он может поднять шум. Перевести провинцию на военное положение. Арестовать наместника, и тогда это невозможно будет скрыть. Приедут разбираться высокие лица от короля, и он может рассказать им о своей версии происходящего. Информация в любом случае дойдет до короля. Как поступит король, тоже понятно. На всякий случай канган умрет под пытками, но расскажет все. И церковь хорошенько проредят, такое уже было в истории.

– Так, может, так и поступить? – неуверенно спросил Уильям.

– Нет, милый, так поступать нельзя. Мы тоже, как ненужные и неудобные для власти свидетели, будем устранены. Большая политика делается в тишине.

Полковник покачал головой.

– Ну и повезло же тебе, парень, с женой, прямо завидую. И почему вы не пришли ко мне, риньера?

– Потому, что вы не нуждаетесь в помощниках, господин Румбер, и… – Она немного поколебалась и, смеясь, продолжила: – Вы уже немолоды. С вами было бы скучно. Милый, – она обернулась к мужу, – подготовь к поездке твоих ребят, я поеду инкогнито под их охраной. Вы распространите слухи, что я была у вас заложницей, но вы меня отпустили. Так я не привлеку к себе внимания. И потрясите хорошо контов. У них должно быть припрятано золото. Если уж мы рискуем, так чтобы было за что.

– А ты успеешь? – спросил Уильям. – Заговорщики могут поторопиться убрать сына отставного прокурора. Мы, так сказать, висим у них на хвосте.

– А зачем им сейчас убирать сына прокурора? Поднимется ненужный шум. Нет, они будут тянуть до последнего, – не согласилась с его мнением Энея. – Сначала им нужно разобраться с нами. И господин полковник поможет оттянуть время. Главное, берегите себя.

Вечером Уильям, провожая жену, с нежностью смотрел ей в глаза. Он понимал, как сказочно ему повезло. И все началось с проезжего мага.

– Я благодарен Хранителю, – прошептал он, – что у меня такая жена.

Энея поцеловала мужа в щеку.

– Я тоже тебя люблю, дорогой. Береги себя. – Она обернулась к шуаню. – Луй Ко, береги моего мужа. Очень береги.

– Сделаю, – поклонился тот. – Не беспокойтесь.

Энея взошла в коляску и закрыла двери. Кучер прикрикнул на лошадей и, хлестнув их вожжами, заставил тронуться с места. Покачиваясь и тарахтя колесами на камнях замковой площади, экипаж покинул замок.

– Не беспокойся о ней, Уильям, – глядя ей вслед, сказал шуань. – Эта женщина сможет себя защитить. – Затем сменил тему разговора. – Меня не было неделю. Вы продвинулись в расследовании?

– Честно сказать, и да, и нет. Конты не отрицают, что вели разговоры о смене короля, но на вопрос «почему?» отвечают: так всегда было. Дворянские вольности урезали. Власти мало. Создается впечатление, что или их использовали втемную, или они что-то скрывают. Концы с концами не сходятся. Все это можно было принять за обыкновенный треп, если бы не убийства претендентов и их связи с тем, кто это координировал. Они словно сговорились и твердят одно и то же.

– А если в самом деле сговорились? – спросил шуань. – Может, они предполагали, что будет расследование и оно как-то их коснется. Тогда понятно, почему они твердят одну и ту же версию.

– Знаешь, Луй Ко, что мне еще кажется странным? Они все пыток боятся меньше, чем открыть правду.

– Их пытали местные палачи, – усмехнулся Луй Ко. – И я думаю, что больше всех знает дед твоей жены. Остальные просто для количества. Предполагаю, что всем им пообещали больше земель, больше власти, вот они и клюнули. Но всей правды не знают даже они. Позволь мне поработать с Варонье?

– Да, я сам хотел тебе это предложить. Пошли.

Они спустились в тюремный подвал, где, прикованный к стене, в темной маленькой камере валялся на полу могучий старик. Его лицо было разбито, правый глаз заплыл. Одежда из тонкого сукна разорвана. Разглядывая пленника, шуань усмехнулся:

– Палач знает свою работу. Он создал красивую картину пыток, но деда как следует не пытал. Жалел.

Алчибальд Варонье загремел цепями, сел и, прищурившись, посмотрел на «гостей».

– А ты, узкоглазый, сядь на мое место, – с трудом шевеля языком, проговорил он. – Здесь так удобно.

– Возьмите пленника и отведите его в пыточную, – приказал шуань двум сопровождавшим их солдатам.

В пыточной пленного конта привязали к столбу. Варонье все сносил молча.

Шуань некоторое время смотрел на старика. Тот стоял с закрытыми глазами. Обойдя его по кругу, Луй Ко заговорил:

– Вот я думаю, почему вы, риньер Алчибальд, больше боитесь того, кто вас втянул в эту авантюру, чем видеть страдания своей жены. Мне нет нужды пытать вас. Но то, как будут обращаться с вашей женой, вам придется увидеть.

Лицо старика дернулось, и он открыл глаз. Он ожег взглядом шуаня, но промолчал.

– Она моложе вас… Да… Красивая. Я узнал от ваших слуг, риньер, что вы дорожите своей женой. Любите ее. Значит, вы посвящали и ее в свои дела, и она нам расскажет то, что не хотите рассказать вы. – Шуань крикнул стражникам: – Приведите сюда риньеру Варонье. – Затем продолжил говорить с контом: – Она была стара для солдат, и ее обошла стороной участь пленных женщин. Но ваш палач тоже немолод, и он исправит эту несправедливость, а мы посмотрим, как это у него получится. Потом позовем конюха и свинаря. Я думаю, ей понравится ублажать сразу троих. А то вы, риньер, все в политике да в политике и некогда уделить внимание женщине.