Текст книги "Моя эпоха (СИ)"

Автор книги: Влад Снегирев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Моя эпоха

В прошлом осталось былое величье.

Что происходит? Бездонные дыры

всех поглощают, забыв о приличье.

Нет никого. Так уходят кумиры,

мятым плащом закрывая обличье.

Новые лица и новые звуки.

Будни и беды – синоним единства.

И, без сомненья, победы науки,

буйство стихий и маразмы бесчинства.

В общем – эпоха удушья и скуки.

Я с ней на ты, потому что я болен

так же, как страны, и люди, и звери.

Лозунг "свобода" давно замусолен,

а в чудеса уже можно не верить.

Только дурак настоящим доволен.

Что то не так, только жить все же надо.

Противогаз – верный способ защиты.

Нет, мне не нужно ни рая, ни ада.

Лучше всего – притвориться убитым

и переждать все движения стада.

2012

Мы живем на великом разломе

Мы живем на великом разломе,

На изгибе, на стыке времен.

Нет хозяев в запущенном доме.

Нету веянья гордых знамен.

Старики, прожив долго и трудно,

Постепенно ушли на покой.

Жизнь идет, только вяло и скудно,

Запинаясь над каждой строкой.

Молодые еще не окрепли

И не выбрали правильный путь,

Изумляют лишь краткостью реплик

И вперед не готовы шагнуть.

Восхваляя лишь сладость мгновений,

Мы забыли значение слов.

Не родился таинственный гений,

Что страдать и молиться готов.

Мельтешат безразличные лица

В веренице стремительных дней.

Вновь белеет пустая страница

В ожидании новых идей.

Но я жду и смотрю терпеливо

На безумную пляску огня.

Вечность, вечность – не будь так ленива,

Ну, обрадуй хоть чем-то меня.

2010

С каждым днем все ветер холоднее

С каждым днем все ветер холоднее,

Все длиннее кажется мне ночь.

Может быть, я скоро заболею

И никто не сможет мне помочь.

На полях никто уже не пашет,

Как на море, – волнами ковыль.

Закатилось где–то солнце наше

И надежды превратились в пыль.

Что ж теперь в деревне остается,

В тишине заброшенных садов?

Жизнь прошла – а счастье не вернется.

Видно, много нажито грехов.

И теперь за все в ответе снова

Те, кто знал, что радость – лишь в труде,

Для кого земля была сурова,

Но любимей не было нигде.

Этот край, – заброшенный и дикий

Снова снится мне и я клянусь:

Тем, кто предал свой народ великий

Не прощу, как не простит и Русь.

2010

Мы шли бесконечной дорогой

Мы шли бесконечной дорогой

И даль была ясна, чиста.

А кормщик – заботливый, строгий

Нас бил, не жалея кнута.

Мы верили – счастье настанет,

Войдем мы в сияющий храм,

И солнце заблещет в тумане,

И небо откроется нам.

Но время сыграло иначе

И все оказалось лишь сном.

Душа одинокая плачет,

Не в силах забыть о былом;

Забыть о годах тех спокойных,

Когда каждый был мне как брат, –

Сплоченные в горе и войнах

Герои заводов и шахт,

Строители жизни прекрасной,

В которой нам жить не пришлось.

Растрачены силы напрасно,

Остались лишь горечь и злость.

2010

Нас много – юных и наивных

Нас много – юных и наивных

И не испорченных пока,

Еще кружимся в звуках дивных,

А если любим – на века.

Еще не огрубели руки,

На сердце камень не несем,

Не подрастают наши внуки,

Все оставляем на потом.

Еще в глазах сияет счастье,

А жизнь большая впереди.

И, не столкнувшись с силой власти,

Мы состраданью не чужды.

Еще нам кажется, что будут

Мгновенья счастья на земле…

Но очень скоро нас разбудят,

Уже патрон готов в стволе.

2009

Беспокойная юность моя

Беспокойная юность моя,

Ты куда так несешься галопом,

Словно воды лесного ручья –

В неизвестность, к болотам и топям?

Ты зачем, словно клен на ветру,

Что-то шепчешь так тихо, невнятно?

Ты в какую играешь игру?

Ночь ясна, только жизнь непонятна.

Почему в небе звезды дрожат,

Так усыпало небо сегодня.

Я бы рад оглянуться назад,

Только черное нынче не модно.

И идет за главою глава,

Слов нелепость, беспечность рассказа.

Я еще не везде побывал,

Потому не закончена фраза.

2009

Ведь только люди говорят

Ведь только люди говорят,

Что в этой жизни нету счастья.

А годы птицами летят

И все мы слуги чьей-то власти.

Кто служит длинному рублю,

А кто покорен узкой юбке,

Кто губит молодость свою

В стакане или просто в рюмке.

Мы все рабы, – рабы вещей,

Обречены дышать враждою.

И плесень, гниль с души своей

Слезами я уже не смою.

И все нам кажется порой,

Что мы свободны от желаний.

Какой же страшною ценой

Мы подошли к последней грани.

Мой век духовной слепоты,

Прости бездумных и заблудших,

Позволь нам веру обрести,

Вдохни смиренье в наши души.

2009

Котомка, посох и душа

Котомка, посох и душа -

И это все мое богатство,

Зато не надо унижаться.

Как жизнь такая хороша!

Не надо преданно в глаза

Смотреть начальству никакому,

Не быть рабом машине, дому

И не давить на тормоза;

Плевать часами в потолок

И не иметь заветной цели,

Не видеть лиц чужих в прицеле

И не копить богатство впрок.

И пусть никто мне на мозги

Не будет капать с наслажденьем.

А то, что дорого другим,

Утратит всякое значенье.

И это есть тот верный путь,

Что даст мне полную свободу.

Я больше не хочу тонуть,

Беспомощно глотая воду.

2009

Прощай, Россия

Прощай Россия соц. модели

И здравствуй новая страна!

Как проститутка на панели

Ты только доллару верна.

И все величие былое

Развеял ветер по полям.

Как можно пережить такое?

Как жар и пламя дать углям?

Вдруг поселилась в моем доме

Чужая, новая родня…

Как будто бы уже я помер,

А все они плюют в меня.

2010

Эмиграция (первая волна)

"...и гордые музы России

незримо сопутствуют нам".

                 Владимир Набоков

Империя рухнула. Клочья тумана

Уносятся ветром и тают вдали.

Кто смог, тот уехал в далекие страны,

Забрав по обычаю горстку земли.

А те, кто остался, исчезли бесследно,

Идею марксизма понять не сумев;

Не выдержав голод, разруху и бедность,

Не в силах вождей прославлять нараспев.

На родине новой хлеб скуден и горек

И ты здесь не нужен совсем никому.

В окне – только крыши и маленький дворик,

Да люди внизу, что тебя не поймут.

И здесь, вдалеке от советского рая,

От милых берез и отцовских могил,

Без Родины – нет, не живя, прозябая,

Молю об одном лишь: чтоб Бог нас простил…

2010

P.S.

Когда в небе ясном и звездном

Последний откроется путь,

Ты сам все поймешь, только поздно.

Ведь прошлого нам не вернуть.

Эмиграция (вторая волна)

"Позволь же, о родина-мать,

В сырое, в пустое раздолье,

В раздолье твое прорыдать..."

                          Андрей Белый

Судьба разбросала по странам далеким,

А дома нас ждали Сибирь, лагеря.

К кому обратиться с мольбой иль упреком,

Узнав, что вся жизнь была прожита зря?

Ведь выбора не было просто, поймите…

Во всем виновато то время, война.

И возгласы смерти стояли в зените.

И скорби рыдающей не было дна.

Вернуться назад было просто не в силах.

Хотелось согреться хоть чьим-то теплом.

Весь мир был в разрухе и братских могилах,

А здесь – магазины и бар за углом.

Но все же всех бóлей наверно больнее

Тоска, (ностальгия) о том, что вдали.

Подумаешь, родина – домик в Сиднее,

Да тысячи миль до любимой земли.

2010

P.S.

Есть друг у меня, звать его – Шура.

Он часто любил повторять,

Что главное в бабе – фигура,

На все остальное – плевать.

Да, время такое, цинично

Мы к жизни относимся… Но!

Тебе что, совсем безразлично

Что видишь ты, глядя в окно?

Эмиграция (третья волна)

"Зачем, зачем тогда ты шёл

До ручки, до конца, до края!.."

                Катерина Квитницкая

Как модно себя называть диссидентом

В стране дефицитов, застоя, нужды,

Что б слава неслась по пяти континентам,

А в пыли веков оставались следы.

Но их голоса были там неуместны,

Не очень ценила их Родина–Мать.

Так что ж оставалось? Лишь быть неизвестным

И жить, как другие, – терпеть и страдать?

А Запад манил их, дразнил ярким блеском,

Шептал сладострастно, свободу сулил.

Ну, сколько ходить можно строем советским,

Без чувств, без души, выбиваясь из сил…

Они получили все то, что хотели,

Не зная размеров реальной цены.

Так что же вам снится, когда вы в постели,

Солдаты слепые холодной войны?

2010

P.S.

Я тоже уехал бы с вами,

Испив боль и горечь до дна.

Но как не меняйся местами,

А все же – тюрьма ведь одна.

Эмиграция (четвертая волна)

"Это крик по собственной судьбе,

это плач и слезы по себе..."

                       Иосиф Бродский

Они уезжали навечно,

Не бросив и взгляда назад.

Они покидали беспечно

Россию, Москву, Ленинград.

И было им лучше – где больше

Заплатят за каторжный труд, –

В Америке, Дании, Польше…

Где доллары – там и уют.

А Родина, вера и совесть, –

Какие пустые слова.

Они пишут личную повесть,

А прошлое помнят едва.

Обжившись на новеньком месте,

Устроив – где можно семью,

Они собираются вместе,

Чтоб молодость вспомнить свою.

И до бесконечности спорят

О том, где им лучше жилось;

Укрывшись от дальнего горя,

Приветствуют горечь и злость.

Не спорьте о жизни пропавшей,

Ее все равно у вас нет.

Завидовать участи нашей

Придется вам множество лет.

Кипите от собственной злости

И спорьте всю ночь напролет.

Прощайте, случайные гости!

Россия без вас проживет.

2010

P. S.

Я все это видел и знаю,

Как страшно об этом писать.

Была бы дорога иная,

Все было б иначе… Как знать…

Александру Блоку

Я беспечно со всеми по жизни шагал,

Был такой же, как люди вокруг.

Ты единственный был для меня идеал, -

Мой учитель и преданный друг.

Ты однажды сказал: помни – время придет,

Страх и гнев воцарятся в сердцах;

Будет бедность, работа всю ночь напролет,

Отблеск горя в уставших глазах.

Я смеялся, не верил, не слышал тебя,

Что там жалобный ветер наплёл…

И себя не жалея, и юность губя,

Лишь закусками баловал стол.

Час пришел – с гулом рухнул ослабленный строй,

Не доживший до светлой зари.

И в туман лживых слов повели за собой

Те, кто черен как ночь, был внутри.

Кто кричал, кто смеялся, кто плакал навзрыд...

Кто-то дрогнул и сдался легко.

Были те, кто забыли про совесть и стыд

И взлетели, увы, высоко.

Только были напрасны усилия те,

Все попытки покинуть тюрьму.

И пришел новый бог – на зеленом холсте,

Поклоняться все стали ему.

Тут я вспомнил тебя и вернулся опять

К нашей дружбе, забытой давно;

Надоело бояться и нет, что терять.

Все сгорело и в поле темно.

Ты опять повторил мне: терпи и молчи,

Все свершится в положенный срок.

Вот тогда мне от рая достались ключи

И я запер железный замок.

2010

Россия

Опять поднимается крик.

Опять дождь отравленных копий.

Какой нам налепят ярлык?

Кто мы в этой старой Европе?

Россия стоит на меже,

Где Запад столкнулся с Востоком,

Где бездна встает в мираже,

А мысли стремятся к истокам.

Здесь слабых и плачущих нет.

Еще нам хватает отваги.

И пеплом пылающих лет

Увенчаны гордые флаги.

Мы можем настойчиво ждать.

Наш дремлющий дух не утрачен;

Без страха любить и страдать

И жить не как все, а иначе.

Славяне – великий народ.

Нам много дано испытаний.

Еще мы увидим восход

В стране незабытых преданий.

Мы те, кто в назначенный час

Восстанет как Феникс из пепла.

Пишите легенды о нас.

Сейчас. Пока тьма не ослепла.

Вы можете льстить, господа,

Ногами в бессилии топать.

Вам нас не понять никогда.

Мы гунны… Ты слышишь, Европа?

2009

Родина

Я люблю свою Родину бедную,

На добро отвечая добром.

Сколько раз ты стояла над бездною,

Крылья легкие вскинув крестом.

Много раз, озаренная пламенем,

Поднималась из новых руин

И опять собирала под знаменем

Тех, кто вышел из тьмы невредим.

Шли столетья, снегами овеяна,

Не старела ты чистой душой.

Слишком долго ты в бедах затеряна,

Пробираясь дорогой глухой.

Радость, горе делили мы поровну.

Я молился за счастье твое.

Пусть уносится в дальнюю сторону

Налетевшее вдруг воронье.

Драгоценная, светлая, добрая,

Всем себя отдавала сполна.

Я не знаю прекраснее образа, –

Ты как мать мне, сестра и жена.

2009

Война 1941 – 1945 (цикл стихов)

СТРАШНЫЙ СУД

"Мы не забудем и не забывали,

как батальоны наши наступали,

неудержимо двигаясь вперед".

Пусть говорят нам дети перестройки,

что мы теперь живем в большой помойке,

но в генах наших – сорок первый год.

И если вдруг настанет это время,

когда народы с их грехами всеми,

трикратно  трубы в небо призовут,

не Бог пронзит их своим взглядом зорким,

а паренек в истлевшей гимнастерке

вершить над ними будет Страшный суд.

Он всё увидит – этот юный мальчик

И лесть от правды, доброту от фальши,

и гнев от злобы сразу отличит.

Но тем, кто продал Родину и веру,

воздаст сполна – за мерой ту же меру

и никогда вину их не простит.

Из сборника «Соцветие поэтов» (Ярослав Смеляков)

2013

В ЗЕМЛЯНКЕ

Басы зениток ночью не слышны.

Опять дожди. Затишье. Мы в землянке

сидим, слегка уставши от войны

и от ее изгаженной изнанки.

Уже затихла хриплая гармонь.

Солдат читает, глядя на огонь:

«Мать и сыны сравнялись в грозный час.

Москва моя, военною судьбою

мы породнились, не смыкая глаз

ты в эту ночь, как мы, готова к бою».

Вдали разрыв. Наверное – фугас.

«Товарищ Сталин! Слышишь ли ты нас?»

Идет рассвет, в землянке всё тесней.

Пришли ребята даже из штрафбата.

Но стал короче список черных дней.

Позвольте, здесь опять его цитата:

«Но сыну было, – пусть узнает мать, -

Лицом на Запад легче умирать».

Из сборника «Соцветие поэтов» (Константин Симонов)

2013

ПИСЬМО СЫНУ

Я знаю ты на линии огня

лицом к врагу – он подлый и ужасный.

Ты был надеждой светлой для меня -

единственный, желанный и прекрасный.

А враг глумится над отчизной нашей.

Будь тверд в бою, отважен и бесстрашен.

Не жди, пока укутают снега

всю землю – от Днепра и до Урала.

Убей его, сейчас убей врага!

Он ненасытен и ему всё мало.

Будь прокляты фашистские злодеи.

Молю тебя – нажми курок скорее.

Мы отошли от Ветхого завета.

У нас теперь одно лишь чувство – Месть.

Он мертв уже – благодарю за это!

Я от тебя лишь эту жажду весть.

С лица земли их будет сотни стертых

врагов – за каждого из наших мертвых.

Из сборника «Соцветие поэтов» (Вера Инбер)

2013

ПОСЛЕ БОЯ

«Смерть на войне обычна и сурова»,

она везде: в огне, в дыму – кругом.

И мы молчим. Копаем яму снова,

всю боль потерь оставив на потом.

Сердца сгорели, не оставив пепла.

Мир груб и прост. Он не жалеет нас.

В бреду войны душа уже ослепла,

лишь вьюга смерти на сетчатке глаз.

Я был с ним рядом. И в одном окопе

делил с ним хлеб и горе пополам.

"Он не дожил, не долюбил, не дóпил",

родных своих оставив где-то там.

"Он умирал. И, понимая это,

Смотрел на нас и молча ждал конца".

Теперь мы ждем холодного рассвета

и будем плакать каплями свинца.

Забыл сказать – мы родом из штрафбата:

отбросы, шваль и прочие зека.

За отчий дом и за тебя, солдата,

мы отомстим.  Ты отдохни пока.

Из сборника «Соцветие поэтов» (Михаил Дудин)

2013

БЛОКАДНЫЙ ЛЕНИНГРАД

Печаль войны всё тяжелей, всё глубже,

всё горестней в моем родном краю.

В кольце блокады, голоде и стуже

я город свой родной не узнаю.

Он в тишине предбоевой, печали,

нигде – ни звука и не слышно птиц.

Какие дни тревожные настали!

Фашисты ждут, что мы склонимся ниц.

Да не падет на этот дом родимый

позор бесчестья, плена и плетей.

Мы защищаем город наш любимый

всей силой сердца и любви своей.

И, крылья мечевидные расправив,

прославленная в песнях и веках,

над нами встанет бронзовая слава,

держа венок в обугленных руках.

Из сборника «Соцветие поэтов» (Ольга Бергольц)

2013

ВЕТЕРАНЫ

Немного осталось из тех, кто в боях

прошли до Берлина полсвета -

в мороз и пургу, через горе и страх.

Пусть вспомнят живые про это.

Так было: внезапно настала война,

Пришли небывалые беды

И всё, что могла, отдавала страна

для фронта, для славной победы.

И каждую пядь нашей русской земли

смочили мы кровью и потом.

Но правду враги здесь сломить не смогли,

не справились с гордым народом.

Все дальше и дальше, на Запад – вперед

идут и идут батальоны.

Нас Родина наша к победе зовет:

"огонь, – не жалея патроны!"

Но вот и Рейхстаг, день фашистский померк

и фрицы кричат: "Рус, сдаемся!"

Мы эту войну будем помнить вовек.

Клянемся... Клянемся... Клянемся!

Нельзя про такое забыть никогда.

Что может быть лучше на свете,

чем мирное небо, в огнях города

и наши прекрасные дети?

Солдат, вспоминая свой путь до конца,

заплачет скупыми слезами.

А павшие живы все в наших сердцах,-

безмолвно стоят рядом с нами.

2010

ВОЙНА 41 ГОДА

Пропахшие порохом тучи неслись,

пролившись свинцом с небосвода.

"Ни шагу назад... И ни пяди земли..."

– Касается каждого взвода.

Но Киев захвачен, в кольце Ленинград,

бои – на пороге столицы:

бессонные ночи, кровавый закат,

суровые, скорбные лица.

Часы отступлений, как вы нелегки!

Ведь каждый считал – он виновен...

И только на Волге, у кромки реки,

был враг, наконец, остановлен.

А дальше – сраженья и ночью, и днем

за каждую русскую хату.

Приказ был: – на Запад, под шквальным огнем.

Всё было под силу солдату.

Свобода тому лишь до гроба верна,

кто предан идее народа.

Священная шла, мировая война, -

Война сорок первого года.

2011

Мещанин

Не видел никогда ночного солнца.

Стена из камня – верная преграда.

Цветы толпой ночуют у оконца,

Как коз кудрявых ласковое стадо.

Уют, покой, о чем-то шепчет память,

Запутавшись в плену своих видений.

Не может даже зорь вечерних пламя

Пробиться между дремлющих растений.

Что там, в ночи, какие звезды бродят,

Звенит их голос тихий между тучек?

Здесь жизнь ясна и беды все обходят

И лишь диван ворчит себе скрипуче.

В экране плазмы мир – как на ладони:

В Канаде снег, но ясно во Флориде;

Как нам одеться в будущем сезоне

И что втирать в колени при артрите…

В духовке млеет вкусное жаркое,

А над столом – старинная картина.

Какое белое, пушистое, простое,

Непритязательное счастье мещанина!

2012

Простой парень

Он был простым советским парнем,

Любил семью, но водку пил.

И на станке своем токарном

Трудился из последних сил.

Хотел он в годы перестройки

Богатым стать, – не удалось.

И вот опять – друзья, попойки,

А жизнь идет то вкривь, то вкось.

Но он нисколько не жалеет,

Завод ему – как дом родной.

И после смены, поскорее,

Спешит к друзьям, но не домой.

Уже и дети повзрослели,

И семьи есть свои у них,

Жена ушла, а дни летели,

Но он не знал путей иных.

Эх, водка, водка, скольким людям

Ты поломала их судьбу!

Но пили, пьем, и пить мы будем,

Хоть кол теши у нас на лбу.

Мы пьем за Родину и веру,

За то, что пожили мы всласть,

За все несчастья и потери,

За то, что жизнь не удалась.

2010

Бомж

Еще с утра не похмелившись

И не позавтракав ничем,

На божий свет выходит нищий,

Иначе – бомж, дитя проблем.

С утра уже он под пивнушкой,

Он ждет, а вдруг ему нальют.

Сияет солнце сквозь верхушки

Деревьев, тут его приют.

Здесь скоро дружно соберутся

Его друзья в единый круг,

Рассказы долгие начнутся

Среди бутылок и подруг.

Уже недолго ждать осталось,

Сюда всегда короткий путь,

Но он устал и, не печалясь,

Прилег немного отдохнуть.

Вот он лежит, кусают блохи,

Сушняк с похмелья все сильней,-

Свидетель доблестной эпохи,

Победы радужных идей.

Да, он лежит, имеет право!

Растратив жар души своей,

Он заработал честь и славу

Трудом на благо всех людей.

2009

Провинциальный поэт

Двоится рифмами тоска

Провинциального поэта,

Трепещет жилка у виска,

Устало тлеет сигарета.

Поет в измученной душе

Мотивчик пошлый старой песни:

"В столице рай и в шалаше…"

Одно и то же – хоть ты тресни.

На кухне свет. Ворчит жена

И жарит рыбные котлеты.

Она развязна и пьяна.

А жизнь пуста и нет просвета.

2010

Живу как все

Живу как все: пылю без вдохновенья;

Ну, в общем, так – впустую, день за днем.

Жизнь приучила к боли и смиренью,

Судьба ведет извилистым путем.

Глаза закрыв и сжав плотнее губы,

Ищу с людьми распавшуюся связь.

"Отстань от нас…" – все говорили грубо

И пробегали мимо, торопясь.

Друзей сейчас заводят в Интернете -

Мир виртуальный ближе и родней.

Ну что за век! Всё в черно-белом цвете,

Без красоты и праздничных затей.

2010

Деньги

Сменим пару поколений,

Купим ворох громких мнений,

Позабудем слово "честь".

Постепенно изменений

Будет столько, что не счесть.

Правят нами ложь и зависть.

Что сюда еще добавить?

Деньги! Больше ничего:

Бог, которого восславить

Я хочу лишь одного.

Деньги – идол, символ власти,

Наслажденье, буйство страсти,

Недоступная мечта.

Все мы знаем, хоть отчасти,

Как сильна их красота.

Есть наличка – мир прекрасен,

Беззаботен, безопасен,

Словно сказка без конца.

А пустой карман опасен,

Словно девять грамм свинца.

Бедность может быть заразной,

Неприличной, жуткой, грязной,

А страшней всего – навек.

Этой горечью опасной

Весь отравлен человек.

На другом конце – элита,

Так богата, знаменита…

Не заботясь ни о чем,

Реет в области зенита

Ненасытным вороньем.

Так незримая граница

Неразборчивые лица

Делит честно пополам.

Деньги – нужная вещица,

Только где же взять их нам?

2012

Большой пистолет

«И опять замирают рассветы…»

(Только, впрочем, об этом писал).

Надоела давно тема эта,

Потускнел светлый мой идеал.

Я не выдохся, просто «аллегро»

Поменял на "анданте" пока.

Так в ночи замирает шум ветра,

Так течет безмятежно река.

Вот, пошел подработать в охрану,

Там мне дали большой пистолет.

Банк теперь по астральному плану

Охраняет какой-то поэт.

Мне теперь сочинять невозможно,

В банке тесно и полный аншлаг.

Ночь проходит обычно тревожно,

Но бесшумен тяжелый мой шаг.

Охраняю чужое богатство,

Не имея совсем своего.

Только, впрочем, не надо злорадства,

Я стою за порогом всего.

Ведь банкиры – такие же люди;

Ну, немножко богаче за нас.

Просто деньги берут отовсюду

И не прячут под грязный матрас;

Идиотов кидают изящно,

Их на свете хватало всегда;

Так шакалы охотятся в чаще,

Пропадая потом без следа.

Мне уже там слегка надоело,

Я уволюсь – большой им привет

И открою свое бизнес-дело,

Но оставлю большой пистолет.

2010