Текст книги "Конфедерат (СИ)"

Автор книги: Влад Поляков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 4

США, железная дорога по пути в Бэйбридж, июнь 1860 года

Успех. Полный, абсолютный, сулящий в будущем большие выгоды. Это я о нем, о том самом ограблении 'Городского Банка Нью-Йорка'. Нам удалось не просто уйти, но еще и обрубить почти все нити. Почти, потому как абсолютно все обрубить в принципе нереально. Но по оставшимся добраться можно было разве что до О'Галлахана, а от него к Джонни. К тому самому Джонни, который и так уже был в розыске, но давно сменил фамилию, место обитания, манеры и образ жизни.

Да и до Стэнли они вряд ли доберутся. Максимум – узнают его имя, так и что с того? Там, где он был раньше, ирландец более не появится. Его хорошо проинструктировали насчет того, как он должен жить дальше, чего ни в коем случае делать не должен и в какой части страны ему больше в жизни появляться не стоит.

Так что катил ирландец сейчас по направлению во славный град Новый Орлеан, что в штате Луизиана. Именно там он должен был отсидеться с годик, обладая солидной суммой. Ну а потом уже к нему должен был появиться посланник с основной частью полагающейся ему доли. Нормальной доли, отмытой и перегнанной во вполне законные активы. Какие? Этого я еще пока не знал.

Почему О'Галлахан согласился на такой вариант раздела добычи? Да хотя бы по той причине, что понимал неуместность споров. Как-никак, разговор происходил почти сразу после того, как количество участников налета на банк сократилось ровно наполовину.

Ожидаемо все получилось... Как раз в тот самый момент, когда мы собирались перегружать чемоданы с ценностями из одного экипажа в другой. Как раз тогда Везерспуны решили разыграть свою партию, ожидаемо подключив к ней Сэма Дубину. Тот своим скудно развившимся мозгом просто не понимал, что его тоже отправят в иной мир, только чуть позже.

Зато это понимали как я, так и Джонни.

Когда удобнее всего убивать подельника? Когда он либо повернулся спиной, либо у него руки заняты. А поскольку поворачиваться спиной к Везерспунам давно никто не собирался, то оставался лишь второй вариант. То есть попробовать повернуть дело так, чтобы ценности перегружали мы, а они как бы присматривали за окружающим пространством. Дескать, мы вам самое ценное доверяем, добычу!

Обломились... с громким хрустом и жалобным писком. И стоило мне в хамско-циничной манере намекнуть, что их намерения тайной не являются, как эти субчики сразу решили действовать. Нахрапом, видимо позабыв, что тут им не здесь, что если об их намерениях известно, то и противодействие подготовлено. Вот и получили... что им полагалось.

А, что тут вспоминать. Не самое приятное дело, но необходимое. Трупы под сено – благо дело происходило в арендованной пустой конюшне – кровь тоже забросать, чтобы видно не было. Оставить старый экипаж и лошадей, после чего дальше отправиться уже на новых. Ну а кучером посадить О'Галлахана. Хорошо хоть он не попытался вступить в резко образовавшуюся перестрелку не на той стороне. Кстати, Джонни все же ухитрился словить револьверную пулю в ляжку. Хорошо хоть ранение было и не опасное, и сквозное.

Вот после случившейся разборки ирландец и стал склонен быстро соглашаться с предложенным ему планом дальнейших действий. Да и просто разум должен был подсказать – явиться куда-либо не просто с большими, а с очень большими деньгами... Верный признак привлечь к себе нежелательное внимание. Ведь он кто? Правильно, бродяга без роду и племени, а за такими всегда местные, тем более южане, наблюдают. Поэтому первое время пусть изображает из себя человека с достатком, но не чрезмерным.

Гарантии, что мы его не облапошим? Помимо слова Джонни и понимания ирландца о том, что с нами лучше быть в хороших отношениях, имелось и еще кое что. Каждый месяц он должен был получать по телеграфу сообщения. Ну, своего рода подтверждения о том, что все в порядке и что о нем помнят, равно как и о данных обещаниях. Их, кстати, я нарушать точно не собирался. Свою долю ценностей из банка О'Галлахан честно заработал. И не испаскудил первое хорошее о себе впечатление. Это меня особенно порадовало.

Ну а дальше...Добраться на 'лошадином' транспорте вместе со всем ценным грузом до одной из железнодорожных станций – само собой, не самой ближней от Нью-Йорка, где мы сильно пошалить изволили – после чего банально сесть на поезд и отправиться в родной Бэйнбридж.

Слишком просто и рискованно? Вовсе нет. Ложный облик был полностью 'стерт', про одежду и чемоданах, в которых были ценности, говорить и вовсе не приходилось. К тому же теперь мы вновь были двумя 'джентльменами из южных штатов', возвращающимися из деловой поездки. Вообще в это время не было принято обыскивать багаж уважаемых людей из числа обеспеченных или выглядящих таковыми. И это нельзя было не использовать.

К тому же мы были далеко за пределами города Нью-Йорк, про это тоже не следовало забывать.

Перестук колес, покачивание вагона... Поездка по железной дороге всегда настраивала меня на этакий философско-задумчивый лад. Ну а Джонни был одновременно и рад, и раздражен. Рад понятно чему, да и для раздражения причина имелась. Рана, она все же не просто так, а вполне себе болит, пусть и неплохо заживает. Да и трость, которую он вынужден был купить, его ну совершенно не радовала.

– И что будем делать теперь, Вик? – спросил он меня, глядя на проносящиеся за окном деревья, коровье стадо, чей-то покосившийся домишко. – И вот что, друг, теперь я даже сомневаться не стану, когда ты очередное дело предложишь. Убедился!

– Только про осторожность не забывай, Джон. Все могут ошибаться, я не исключение. Заметишь что-то показавшееся ошибкой – не постесняйся сказать об этом. Всякое может быть.

– Не постесняюсь, – ухмыльнулся тот и поморщился от боли в ноге, когда наш вагон ощутимо подскочил не то на стрелке, не то на плохо состыкованных рельсах. – Но все же:

Это он про свой вопрос. Верный, кстати. Ведь Джонни хочет получить ответ не в плане 'дождемся приезда Филиппа с Вильямом, после чего будем решать дела с оружейниками'. Нет, он интересуется про дальнейшие планы. Что ж, их есть у меня!

– Джонни, я же уже говорил тебе про то, что у нас, на Юге, нет почти ничего из нужного для войны.

– Помню.

– Вот и будем это самое 'ничего' превращать в 'хоть что-то'. Производство оружия, патронов, кое-какой необходимой амуниции. А еще будем долго и тщательно думать над тем, как это самое оружие использовать. И кто его будет использовать. Ты ведь не думал, что я прямо сразу брошусь раздавать его всем желающим?

– Я думал, что ты его будешь продавать, – подумав, все же ответил Джон. – Многозарядное ружье должны покупать.

– Консерватизм! – поднял я вверх указательный палец. – Там, наверху, он особенно силен. Пока их в задницу острым не ткнут, не почешутся. Нужно будет как следует задуматься о своих людях. Умеющих стрелять, но вместе с тем считающих не зазорным подчиняться такому безвестному юнцу как я.

Джонни понимающе загрустил. Всем было известно, что без какой-никакой известности на тебя как на командира никто и не посмотрит.

– Не делай грустное лицо. Есть у меня идеи и по решению этой проблемы. Сложно будет? Да. Но все возможно.

– А...

– Сейчас не скажу. Потом. Заодно и сам как следует подумаешь, может что полезное в голову придет. Потом расскажешь, сравним. Сейчас же лучше поговорим о делах более приятных. Например, о том, что теперь ты очень завидный жених...

– Ви-ик!

***

США, близ Бэйнбриджа, июль 1860 года

Вернулись. Не знаю, могу ли в полной мере назвать земли семьи Станич своим домом, но в настоящий момент они ближе всего к этому определению. И еще с того самого момента, как поезд остановился у бэйнбриджского вокзала, я успокоился насчет отсутствия угрозы не на девяносто девять, а на все сто процентов. Тут, в краях, где Станичи были своими, не грозило абсолютно ничего.

Оставалось лишь нанять экипаж, загрузить туда ценные чемоданы, устроиться самим и сказать, куда именно нам надобно. А надобно было к дому Станичей. Ведь где же еще должны храниться те самые честно награбленные деньги и иные ценности? Ко всему прочему их сперва следовало как следует разобрать, рассортировать, определить, что именно следует пускать в оборот первым и где реализовывать такие сложные активы как акции и драгоценные камни.

Как же я был рад, что под домом располагались подвалы, часть из которых не просто запиралась, но и мои дражайшие сестрички туда доступа не имели. В одном из 'запретных' для них помещений располагался запас оружия 'на крайний случай'. В другом... там было пусто. Пока пусто. Ну, почти пусто. Ведь изначально, еще при закладке дома, этот особо крепко запирающийся подвал предназначался для хранения ценностей. Правда их в столь серьезных количествах у семьи до сего момента не появлялось, но изначально такую возможность предусмотрели. И большое за это спасибо.

Встреча была... Громкой. И основная часть громкости пришлась на Елену, которая с радостным визгом, от коего чуть уши не заложило, бросилась мне на шею, да так там и повисла. Еле отлепил от себя эту пиявку местного розлива! И даже после этого сие чудо не отходило ни на шаг, докладывая обо всех новостях, которые произошли за время моего тут отсутствия. Хорошо хоть Мария была куда более сдержанной. Хотя чувствовалось, что рада ничуть не меньше. Просто не считает верным для себя такое яркое и непосредственное выражение эмоций.

А еще именно она с ходу заметила трость, на которую опирался Джонни. И сразу спросила, но шепотом, за что я ей глубоко признателен:

– Что с ним случилось? И не говори про ушиб или вывих. Так хромают лишь если рана.

– Умная...

– Вся в тебя!

Тут я искренне улыбнулся. В меня она точно быть не может, так что юмор ситуации точно не оценит. Зато позабавило.

– Сквозное. Уже заживает. Просто попробовали нас ограбить, но им объяснили, что они сильно ошиблись. Теперь за свою ошибку там ответят, – я ткнул пальцем в небо. – Дуракам и смерть дурацкая.

– Но Джон пусть доктору еще раз покажется, – поставила точку на этой теме Мария. – Сейчас вас кормить будем. Игнасио! Игнасио, быстро давай, пошевеливайся, а то...

Что там 'а то', я просто не расслышал, потому как громкий хохот Джонни лишил меня такой возможности. Тот аж про ногу свою забыл, сгибаясь чуть ли не пополам. Наконец разогнулся. Отдышался, смахнул выступившие слезы и заявил:

– Жалко мне будущего мужа твоей сестры... Младшей, конечно. Сильная, самостоятельная, необычная. Сложно с ней придется.

– Зато не скучно. Ладно, сейчас вещи перенесем, а потом уже... Елена, помоги сестре.

– Опять твои страшные тайны, братец, – скорчила хитрую мордашку, подмигнула и игривой походкой неспешно удалилась.

Ну а мне только и оставалось, что подозвать одного из слуг и поручить ему перетащить поклажу в подвал. И там оставить, после чего идти по своим делам. После этого озадачить управляющего, старого и надежного Рамона, необходимостью послать весточку Мак-Грегорам и Степлтонам. Дескать, Виктор вернулся и очень хочет в самом скором времени видеть Филиппа и Вильяма. А заодно передать им, что поездка была более чем успешной. Последнее просто чтобы не вздумали беспокоиться. Ах да, ещё и отдельный привет Сильвии Мак-Грегор непосредственно от Джона Смита. Вот не мог я не подколоть его, нравится мне наблюдать за своеобразным выражением лица. Оно почти всякий раз появляется, стоит всплыть имени Сильвии с конкретным таким намёком.

Управляющий понимающе покивал и с достоинством удалился. А там уже командным голосом рявкнул на каких-то двух негров. Хорошо хоть пинка увесистого не выделил, а то у него это легко и просто. Нет, я понимаю, что хорошо пнутый черномазый первый участок пути просто пролетает, но ведь он еще и мерзко при этом верещит... Так что лучше чуть медленнее, но без столь неприятных звуковых эффектов.

Мы же... Нас ждал подвал. То еще местечко, не самое комфортное и сыроватое, но именно там стоило держать 'закрома родины'. Каменные стены, несколько дверей... А нам нужна вот эта, внешне от других не отличающаяся, но на самом деле куда прочнее прочих. Да и ключ, к ней подходящий, есть только в одном экземпляре и всегда находится в распоряжении главы семьи.

Хороший такой ключ, к сложному, Даже замысловатому замку. Его, кстати, с завидной периодичностью было заведено смазывать, капая туда масло из масленки. Правда за ради непривлечения внимания смазывались все подвальные замки, ну да то дело несложное и нехитрое. На то слуги есть.

Замок открылся легко. Дверь отворилась тоже почти без скрипа. Это хорошо. И вот... небольшая каморка, где из обстановки лишь полка с жестянкой керосина, грубо сколоченные стол и три стула, да керосиновая лампа, подвешенная на цепях к потолку. Ее я и зажег, хотя мы тоже не с лучиной пришли. И все равно, от двух ламп стало куда как светлее. Особенно в столь маленьком помещении. Теперь затащить внутрь всю нашу добычу, притворить дверь, после чего задвинуть засов.

– Вот тут и оставишь? – полюбопытствовал Джонни.

– Нет, конечно. Тут удобно разговаривать по душам, никто не побеспокоит. А под нашим домом много таких вот комнатушек, – ухмыльнулся я. – Но не о том говорим. Пришла пора посмотреть на плоды трудов наших. Раньше ведь толком возможности не было, всего стереглись. А теперь все, абсолютно безопасное место. Да, кстати, со своей долей как поступать намерен?

– Вопросы серьезные задаешь, – призадумался он. – У меня таких деньжищ никогда не было, и не мыслил, что появятся. Знаешь, Вик, я часть, конечно, возьму. А остальное... У тебя же есть твои планы. Вот и используй. Друга ты не обманешь, я знаю. Если ничего и не получится – останется достаточно, чтобы хорошо жить хоть здесь, хоть в любом другом месте.

Немного сбивчиво выразился, но я его понял. Просто не знает Джонни, что делать с ТАКИМИ суммами. Вот и спихнул проблему на меня, понимая, что я в этом уж точно получше него разберусь. Сдал, так сказать, большую часть своей доли в 'доверительное управление. Тут оставалось только поблагодарить и гарантировать, что жалеть ему о таком решении точно не придется. Что я и сделал.

Кстати, о тех самых долях. Джонни, когда договаривался к подбираемыми им людьми, использовал привычное ему обещание раздела добычи в таких вот случаях. Организатор – тот, кто нашел место, разработал план налета и профинансировал подготовку – получал в таких случаях как минимум половину. А вот остальное делилось между участниками в равных долях. Это когда было что-то незапланированное вроде обычного налета – тогда делили поровну. Но у нас был совсем иной случай.

Учитывая же, что часть участников, скажем так, не выполнила условия договора, то их доля делилась между оставшимися. Вот из этого и исходили. Впрочем, не о том речь.

Добыча, извлеченная из чемоданов, серьезно радовала. Вот только легкой в реализации была лишь небольшая ее часть – золото в пяти и десятидолларовых монетах. И его было не сказать, чтобы сильно много. Пятидолларовая монета весила восемь грамм. Десятидолларовая – шестнадцать. Отсюда легко посчитать, что сумма в десять тысяч тянула аж на шестнадцать килограммов. У нас же было без малого двадцать тысяч в драгоценном металле. Мало? Не сказал бы. Достаточно? Тоже не совсем верно. Но в любом случае с золотом не возникнет никаких проблем. Гарантия.

Теперь банкноты. Английские фунты. Маленькие сложности с ними могут быть, но не так чтобы из-за этого болела голова. Просто фунтами лучше всего расплачиваться при сделках с зарубежными партнерами, только и всего. А они будут, гарантия. Количество же английской валюты – сто тридцать тысяч. Много? Нормально, ведь в серьезных банках всегда хранится немалый запас дензнаков этого действительно влиятельного государства.

Теперь местные банкноты. Проблема была в том, что финансовая система США в отношении бумажных денег в это самое время отличалась редкостным безумием. Достаточно сказать лишь то, что привычных мне однотипных купюр просто не существовало. Пока не существовало. Ведь они появятся именно в период войны Севера и Юга. Сейчас же каждый штат выпускал свои бумажные деньги, да еще и некоторые банки с радостью подключались к сему увлекательному процессу.

Мара-азм! Может прозвучать совсем по идиотски, но факт остается фактом – в настоящий момент было несколько тысяч видов банкнот. У служащих крупных банков имелись даже специальные иллюстрированные таблицы, с которыми они сверялись, принимая те или иные образчики. Фальшивок было... много. Именно поэтому малые банки старались поменьше иметь дела с таковыми средствами платежа, а уж частные лица, особенно в отдалении от центра распространения – тем паче.

Ну да в нашем случае фальшивок опасаться не стоило – не стал бы столь крупный и солидный банк держать в хранилище чистой воды бумагу.

Еще один нюанс – я специально не брал банкноты, выпущенные в штате Нью-Йорк. Опасно. Проявись такие похищенные деньги в большом количестве – сразу станет ясно, где искать виновника. А мне оно надо? То-то!

В любом случае, банкнот разного достоинства и разного места производства набралось аж на триста семьдесят тысяч. Солидно. Правда стило учесть, что их частенько принимали где-то с десяти– или пятнадцатипроцентной скидкой в местах, отдаленных от места выпуска. Ну да ладно, это не столь важно. Хотя сам факт откровенно веселил.

Ценные бумаги на предъявителя. Ну, их оценивать очень затруднительно. Среди доставшихся нам бумаг были как явно ценные, наподобие акций железных дорог и нефтяных компаний Пенсильвании, так и малоизвестные. Рудники, транспортные компании. Судостроительные... В общем, всякой твари по паре.

– А их кто продавать станет? – полюбопытствовал Джонни. – Надо же быть этим... финансистом или в биржах разбираться. Ну вообще можно поискать...

– Можно. Но не нужно. Все это добро, – показал я на разномастные ценные бумаги, – будем продавать не здесь. В Европе. Да, это сложнее. Да, кое-что потеряем, потому как там не слишком нашими акциями интересуются. Зато и найти гораздо затруднительнее. То же самое и с драгоценностями. Они чуть ли не самое ценное, что мы взяли. Но осторожность прежде всего. Плюс к тому именно в одной из европейский стран самый большой рынок драгоценных камней. Да и огранщики там вопросов не задают, если им заплатить.

– Нидерланды.

– Они, Джонни.

Тот понимающе закивал головой. Слава этой страны насчет любого рода ювелирки была общеизвестна. Равно как и неразборчивость ювелиров. Эх, были бы хоть какие-то связи в краях 'альпийских гномов', то есть в Швейцарии! Тамошние банкиры еще в эти времена были полностью отмороженными в сравнении с другими своими коллегами. Они брали ВСЕ ценности. Равно как и конвертировали замазанные в чистые. Конечно же, за соответствующий процент. Впрочем, насчет этого тоже стоит подумать. Но несколько позже. А пока...

– Вот и закончили с изучением доставшихся нам сокровищ, – улыбнулся я. – Сейчас с собой брать что-то будешь?

– Зачем? Крупных покупок делать не собирался, а на расходы денег хватает.

– Ну тогда иди отдохни. Я чуть позже поднимусь.

Понимающий кивок, и вот уже через минуту Джонни тут как и не было. Мне же остается сделать последнее, что планировалось. Спрятать добычу. Именно здесь, чтобы я там не сказал Джонни немногим ранее.

Тайник. Хороший такой, качественный, устроенный еще при постройке дома. Для открытия надо просто внимательнее посмотреть под ноги. Присутствующим тут же веником смести на определенном участке пола землю. Вот и та самая как бы часть пола, а на деле люк. Открыть и его, который ведет в совсем уж крохотное помещение, куда и скинуть чемоданы, не особенно заморачиваясь. Затем спуститься самому, поставить их вдоль стен, а заодно чуток подумать. Насчет чего? Что именно следует забрать, а что оставить.

Решено. Забираю из тайника почти все, что там было раньше, а в придачу десятку 'бумагой', причем вразнобой.. Да, я не оговорился, тайник не был пуст. Как-никак семья Станич, помимо плантации и шести десятков негров на ней, имела еще и некоторый резерв 'на черный день'. Вот его я и выгреб.

Поднявшись обратно, закрыв люк и замаскировав его обратно наметенной землей, я посмотрел на лежащие на столе ценности. Десять 'бумагой' плюс двадцать пять золотом. Хорошо. Ну а то, что на счету семьи, то пусть и остается. Не стоит. В дальнейшем же, когда будут вводиться новые и новые крупные суммы, придется работать и со счетами. Ну да это будет потом. А сейчас лежащее на столе в чемоданище. Тяжелый! И вот его, матерясь на драгоценную ношу, потащим к себе в комнату. Там ведь тоже имеется несгораемый шкаф. Массивный, качественный по нынешнему времени. Все равно ведь придется делать 'первое вливание' Не сегодня, но в самом скором времени.

***

Фил с Вилли появились быстро. Очень быстро по здешним понятиям. Наверняка им не терпелось и нас с Джонни увидеть, и похвастаться своими успехами... полными или же частичными, тут пока сложно было судить.

На сей раз никаких 'праздничных' обедов и ужинов не планировалось, поэтому появившегося Вильяма, а за ним и Филиппа просто встретили и проводили в ту комнату, где сидели и расслаблялись мы с Джонни. Причем серьезный разговор не начинался до прибытия Филиппа, так что Вилли обходился обычными сплетнями о нашей поездке и особенностях железной дороги, о которой можно было много забавного рассказать. А уж на плохо подвешенный язык я сроду не жаловался.

– Ну вот мы все и в сборе, – предвкушающее потер я руки сразу после того, как Фил Мак-Грегор не просто оказался тут, но и поприветствовал нас, и осведомился о состоянии подраненного Джонни. – Сразу скажу, что у нас все хорошо, не считая маленькой неприятности с ногой нашего общего друга. Узнали много нового, что понадобится в дальнейшем. Но об этом позже. Что там с оружейниками, с обоими? Порадуйте Виктора, друзья мои!

– Кристофер Майнер Спенсер ждет лишь телеграммы с датой и местом встречи. Готов выехать сразу по ее получении, – с ходу обрадовал меня Степлтон. – С финансами у него не сказал бы. что плохо, но выданный аванс в пару тысяч его все равно обрадовал. Но больше всего ему понравилась возможность воплотить в металле свои изобретения. Не единичными образцами, а массово. Он очень честолюбив.

– Для нас это хорошо. А сроки... Сегодня же... Нет, лучше уж завтра надо послать кого-то на телеграф с предложением выезжать немедленно. Ведь Спенсер согласен передать нам право на производство винтовок своей системы?

– Только в случае, если сам будет участвовать. Я только что говорил, что он честолюбив и не отойдет в сторону.

– Тем лучше Хорошие оружейники редки, их следует ценить. Только надо будет оформить все на бумаге, заверить у юриста... Ну да с этим справимся. И все же хорошо, что Спенсер честолюбив. Значит он приложит все усилия, чтобы планируемое мной производство винтовок его системы было действительно эффективным.

– Производство? – несколько удивленно переспросил Вильям. – Я думал, что ты хочешь заказать винтовки на уже действующих... Разрази меня гром! Они же в северных штатах!

– В этом и проблема. Сейчас Спенсер никому не известен. А что будет, если винтовки его системы начнут производиться большими партиями? Местные янки обратят на это внимание и сделанные выводы могут оказаться для нас не самыми приятными. Так что лучше воздержаться. Но не от закупки на Севере станков, инструментов и разного необходимого материала для оружейного производства. Этого добра много не будет. И еще работники... – я малость загрустил. Понимал, что с последними тоже будут проблемы. Поначалу уж точно. – Ладно, это все решаемо.

– Совсем забыл! – вскинулся Степлтон. – Я ведь привез с собой ту самую винтовку, которую придумал Спенсер. Сейчас принесу!

Быстро из комнаты выскочил. Хотя, учитывая его беззаветную любовь к оружию, ничего странного. Сейчас будет хвастаться пусть не своей – ведь предназначена заказчику, то есть мне – но все равно очень интересной игрушкой для настоящего мужчины.

А пока он не вернулся... Все равно эти двое успели друг другу во всех подробностях изложить свои успехи-неудачи.

– Фил, ну скажи же мне, что у меня будет не один оружейник, а сразу два!

– Ты пойми, Вик, Бенджамин Генри, он не просто так, он суперинтендант завода в Нью-Хейвене, в Коннектикуте. Это большая должность, его мало чем удивишь. Он... сюда не приедет.

– Это не страшно. Не приедет он, к нему приедут. Главное, чтобы его что-то из предложений заинтересовало.

– Ему... и так хорошо, – сделал печальную моську Мак-Грегор. – Есть завод, где он может работать и получать деньги. И там же он хочет собственные открытия испытывать. И деньги за них брать. У Оливера Винчестера, хозяина завода. А он южан не жалует.

Печально. С трудом удержавшись от выражение эмоций, я не смог хотя бы в мыслях не покрыть обоих – Генри и самого Винчестера – многоэтажным матом. Впрочем... Если у меня будет Спенсер, то можно провернуть парочку хитрых 'финтов ушами', которые поставят этих двух господ не в самое лучшее положение. А Мак-Грегор... Не его это вина. Он пытался сделать все от него зависящее, вот и все.

– Отрицательный результат – тоже результат. Все нормально. Фил. Зато мы теперь знаем, чего от этих людей ожидать. А чего ожидать не стоит. О, Вильям, ты вернулся! И даже не один!

Степлтон лишь радостно оскалился, бережно держа ту самую винтовку Спенсера, явно один из опытных образцов. Ну-ка посмотрим. Та-ак... Вот она, та самая новаторская идея – полость в прикладе, куда и вставлялся первый в мире полноценный магазин с патронами. По сути своей обычная металлическая трубка с пружиной, которую вставляем в цилиндрическую полость внутри приклада. Защелкивающаяся крышка... Правильно, чтобы от малейшего движения не вывалился магазин!

Затем опустить затворный рычаг. А механизм? Понятно, выброс из зарядной каморы стреляной гильзы и одновременный захват следующей из магазина. При возврате патрон досылается в ствол, а личинка запирает казенник винтовки. Замечательно. Для этого времени.

Магазин, конечно, сильно непривычного вида и габаритов, ну да что ожидать от 'первого блина', который почти всегда комом. И вместе с тем скорострельность может быть воистину фантастическая для середины XIX века. Главное тут, чтобы стрелок носил с собой магазинов двадцать-тридцать. Тогда гарантирован шквал огня, если не от одиночки, а от, к примеру, роты, вооруженной такими вот девайсами.

– Джентльмены, позвольте представить вам оружие, которое просто обязано перевернуть представления о военной тактике, – поднявшись, я со всей серьезностью произнес эти слова. – При огне из такого оружия используемые сейчас плотные построения просто обречены на уничтожение. Быстрое и жестокое. Но! Никому ни слова. До поры...

– Ты преувеличиваешь! Наверное...

Вскинувшийся Филипп быстро увял, стоило мне лишь внимательно так, с явным скепсисом на него посмотреть.

– Несколько позже. Когда у нас будет с десяток таких винтовок, мы проведем опыт. И ты увидишь. Все мы воочию увидим преимущество этой крошки над однозарядными, тем более с дула, уродцами, которые теперь лишь позорят имя огнестрельного оружия. Это будет скоро... Если вы, тут присутствующие, поможете со скорейшим воплощением замыслов. Так поможете?!

Помогут. Иначе бы не издавали радостных возгласов и не улыбались с искренними радостью и энтузиазмом. Фил радуется просто так, от чистого сердца. Вильяму милее всего в данный момент именно новизна оружия и намек на изменение тактики боев. Ну а Джонни, у него более сложная и скрытая мотивация. Рад как тому, что уже изменилось в его жизни, так и серьезным перспективам, открывшимся с недавних пор. Теперь туманное будущее для него прояснилось, появилась четкая перспектива. И это хорошо. И для них, и для меня.

Вино по такому случаю? Несомненно. Достаточно было позвонить в колокольчик и Хуанита – эта тенью перемещающаяся по дому служанка – выслушав пожелания, лишь кивнула и удалилась. Ненадолго, как раз на время, потребное для нахождения и доставки заказанного.

– Да, а что там насчет вроде бы возникшего желания вложить часть семейных средств в производство такого мощного и новаторского оружия? – поинтересовался я, хотя вопрос был скорее в суммах, чем в самом факте. – Скоро прибудет Спенсер, тогда все и начнется. Подготовка и подписание бумаг, закупка станков и прочего оборудования...

– Мой отец видел и оценил винтовку, – говоря это, Степлтон прямо-таки с любовью смотрел на оружие. – Он даст мне деньги. Немало... Тысяч пятьдесят.

– Двадцать, – вздохнул Мак-Грегор, разводя руками. – Он не особенно верит в успех, но рад, что я решил заняться делом.

– Джонни тоже готов принять участие. Его взнос не уступит. Плюс мои вложения. Серьезные, – не озвучивая сумму, я дал понять, что собираюсь использовать немалую часть 'семейного капитала'. – Этого должно хватить. Но поездить по стране придется.

– Зачем?

Лысый Фил в своем репертуаре. Любит он задавать вопросы, ответы на которые ну просто очевидны.

–Покупку станков и прочего что, случайному человеку доверишь? Поиск специалистов, которые будут производством управлять? Мы ведь в этом не понимаем, нам в этом деле с самых азов разбираться предстоит. Равно как и в других делах.

Филипп осознал. Филипп проникся. Ненадолго, конечно, слишком хорошо я его... помню. Именно помню, поскольку термин 'знаю' пока не совсем уместен. Но посылать с целью договориться о поставках его персону... не рискну. Обманут же. Так что если и поедет, то не один. А вот Степлтон – это другой расклад. Его не проведешь и уж точно не обманешь. Въедлив, дотошен, умеет видеть подвох. Ладно, чуть позже разберемся. А пока нам принесли пару бутылок действительно хорошего вина. Не местного, а испанского. По такому случаю даже я от бокала не откажусь... Есть за что выпить. И просто посидеть, дела самую малость в сторону подвинув.

Хорошо все же когда вот так вот тебе приносят нужное. Самому ноги бить не приходится и шарить в винном погребе. Слуги. Привычный здесь элемент домашнего уюта. И именно здесь не раздражающий, в отличие от тех, которые я помню по другим домам. Слуги – это нужно, даже необходимо. Преданные слуги – особенно. Чего стоят знаменитые английские дворецкие, камердинеры, личные слуги того или иного аристократа, ставшие чуть ли не легендой. Передающие свою должность чуть ли не по наследству и искренне ею гордящиеся.

Юг шел по тому же пути, семимильными шагами отдаляясь от тех самых 'демократии и равенства', с которыми, аки дурак с писанкой, носились северяне. Они носились, а управляющие нити были у малого числа банкиров, которым эту дурь была откровенно на руку. Нет аристократии, есть иллюзия равенства... Самое то для 'теневого управления'. Оно как началось в начале девятнадцатого века, так и продолжалось до двадцать первого. Единственной серьезной угрозой был Юг, именно поэтому и началась эта война.