Текст книги "Джебе – лучший полководец в армии Чигизхана"

Автор книги: Влад Менбек

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 39 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

Глава девятая. Захват

Перекочёвка длилась месяц. Женщины сняли кошмы с юрт, разобрали деревянные каркасы, и загрузили их на скрипучие арбы с двумя громадными колесами. Вытянувшись в колонну, с криками и руганью, поползли в ту сторону, где всходит солнце. Мужчины перегоняли скот.

Темуджин со своими командирами нашел место для поселения рядом с лесистыми горами, на голом каменистом плато. Там не росла трава, поэтому животных они решили пасти в неудобных, но богатых кормом, ущельях. А на изрезанной оврагами равнине поставить курень.

Юрт было немного. С ними перекочевало три тысячи человек. Пять тысяч отказались ехать за Темуджином. Стада поделили. Темуджин распорядился, чтобы большая часть досталась тем, кто остался. Чиркудай слышал, как Темуджин сказал, что это к лучшему, если скота будет меньше: травы для всех не хватит.

Но без неприятностей не обошлось: двое нойонов, обидевшись на Джамуху, приехали к Темуджину с клятвами своей преданности ему. Общая численность их нукеров составляла пятнадцать тысяч сабель. Однако, погостив неделю у Темуджина, они сослались на какие-то неотложные дела и уехали.

– Я знал, что племена урутов и мангутов не останутся, – грустно сказал Темуджин в кругу друзей. – От Джамухи они ушли потому, что он не добил меня и не дал им разграбить мой курень. Они хотели грабить. Нас грабить. Пришли ко мне и увидели вместо сильного хана простого нукера. Ошиблись. Я пока не сильный.

Те, кто примкнул к Темуджину, не обратили на разборчивых нойонов внимания. Они знали, кто такой Темуджин, и называли его нойоном. Они знали куда едут. Их не интересовало пренебрежительное отношение аратских князей к безродному Борджигиду. Нукеры, приехавшие в безлюдную окраину Великой степи, считали, что лучше жить в курене, чем прятаться от всех в солончаках. Ведь все они были в прошлом разбойниками.

Чиркудаю, в отличие от других, понравилось на новом месте. Они так и поселились втроём в одной юрте. Он показал Тохучару и Субудею, как искать черемшу на склонах. Первый раз его друзья, попробовав горный лук, сморщились от отвращения. Но когда Чиркудай предложил его с вареной бараниной, друзья оценили приправу. Даже, заглянувшие к ним на огонёк Темуджин и Джелме, похвалили едкую траву. Во время одного из посещений Темуджин сказал, что с завтрашнего дня хочет видеть их около себя.

– Вы будете моими личными нукерами, – хитро прищурившись, сообщил Темуджин, запивая холодным кумысом острую зелень, и, став серьезным, добавил: – Нам нужно о многом поговорить.

Чиркудай понял, что Темуджин не доверяет их молчанию после вылазки к Джамухе. Хочет, чтобы они всегда были перед глазами. Боится, что проболтаются, чем принизят своего нойона перед людьми. Чиркудай понимал, что Темуджину было неудобно от своей слабости. Для спасения своих людей он унизился до просьбы перед Джамухой. И простить этого не мог ни себе, ни своему названному брату. А поговорить он хотел, конечно, о прошлой жизни Чиркудая, тайна, которая не давала ему покоя. Чиркудай решил, что если Темуджин будет настаивать, то он расскажет всё. Даже, если он, услышав про китайцев, решит выгнать его из куреня.

Охранять небольшие табуны коней и лошадей в ущельях проще, чем в степи. Кони не лезли на горный хребет, травы и внизу было достаточно. Но с овцами нужен был глаз да глаз. Они карабкались на верхотуру, и даже уходили по перевалам в другие ущелья. Поэтому, пастухов овец должно было быть больше, чем коневодов. Самым лучшим занятием при этом считалось оцепление, которое устраивали вокруг овец на перевалах. У входа в ущелье нукеры ездили на конях, запирая отару, а верхние, поднявшись повыше, рассаживались между деревьями, и бросали палки и камни в настырных баранов.

В оцеплении часто принимал участие Темуджин. Его сопровождали сводный брат Бельгутей, Джелме, Субудей, Чиркудай и Тохучар. Хасара Темуджин не приглашал. Выбрав место на полянке под летним солнышком, они ложились на траву и обсуждали различные дела. Но в основном Темуджин задавал вопросы, а его товарищи должны были думать и отвечать. Так было и в этот раз:

– Ну, что молчите? – спросил Темуджин, покусывая жесткую травинку: – Давайте советы, что будем делать.

– Я думаю, нужно нападать на небольшие аулы и стойбища, – гнул одно и то же Бельгутей. – Будем забирать женщин и детей, а мужчины сами придут за ними. И останутся.

Темуджин усмехнулся:

– Нагрянут, чтобы забрать у нас своих женщин и детей вместе с нашими женщинами, да конями и овцами в придачу.

– Мы будем защищаться! – горячился Бельгутей. – Они нас не победят! Ведь прогнали же мы Джамуху около урочища Дзерен, а нас было меньше.

Темуджин кривил губы и искоса посматривал на молчавших Субудея, Чиркудая и Тохучара. По привычке наматывал на палец кончик отросшей бороды. Джелме тоже молчал, но только потому, что постоянно что-то жевал. Темуджин ударил кулаком по земле и зло произнес:

– Время уходит! А мы висим между небом и землей!

– А если поехать по стойбищам и куреням, – начал Тохучар, – и предлагать всем, чтобы шли к нам, потому что ты, – он указал на Темуджина, – собираешь армию.

– Для чего армия? С кем воевать? – хмуро спросил Темуджин.

– С меркитами, – пояснил Субудей. – На это клюнут многие родственные нам племена.

– Хитрый ты, Субудей, сын мудрого Джарчи, – вновь усмехнулся Темуджин.

– Хитрый, хитрый, – подтвердил Джелме с набитым ртом.

– Почему вы считаете это хитростью? – удивился Субудей и пожал плечами.

– Мы и правда пойдем на меркитов. Так или иначе, нам придется с ними воевать.

– Правильно, – кивнул головой Темуджин. – Но не сейчас.

– Соберем орду – и можно воевать, – продолжил Субудей. – И конечно, не сейчас…

Темуджин вскочил на ноги, поднял с земли камень и бросил его в сторону лезущего снизу барана. При этом он страшно зарычал, пугая его. Вожак подпрыгнул от неожиданности и, сиганул вниз. А из-за кустов за ним брызнули овцы.

– Вот с ними воевать хорошо, – засмеялся Темуджин, усаживаясь на свое место. – Но меркиты не бараны. Они умеют рубиться и стрелять, – жестко добавил он, – и, посмотрев на Чиркудая, спросил: – А что могли бы посоветовать тибетцы? Расскажи нам, Джебе, как они там живут.

Чиркудай замялся, не зная с чего начать. Темуджин понял это и стал задавать наводящие вопросы:

– Они воюют?

– Кажется, нет, – вяло ответил Чиркудай. Он понимал, что Темуджин постепенно подойдет со своими вопросами к его умению сражаться на коне.

– А для чего же они учатся драться?

– Монахи ходят по всему Китаю, по Уйгурии и еще куда-то, – неторопливо начал Чиркудай. – Кругом разбойники. Они тренируются. Учатся единоборствам. Умению защищаться.

– Интересно, – задумчиво протянул Темуджин.

Остальные притихли. Всем было любопытно, что происходило с Чиркудаем во время путешествий. Никто из них ни разу не выезжали за пределы аратских степей.

– За что уйгуры вас посадили в яму с Худу-сеченом? – продолжал допрашивать Темуджин, лежа на боку, подперев подбородок рукой, показывая этим, что готов слушать подробности.

Чиркудай нехотя начал рассказывать историю их похождений. Описал Назара и его сыновей, готовых за кусок лепешки растоптать любого. Мельком упомянул о Сочигель, которая дважды спасала их. Вспомнил про Бошу, который ломал бревна кулаками.

– Так не может быть! – уверенно заявил Джелме. Бельгутей, славившийся своей силой, как и Джелме, горячо поддержал друга.

Чиркудай неопределенно пожав плечами, не желая спорить с товарищами, негромко добавил:

– Я это видел сам.

– Ты тогда был еще ребенком, – уверенно заявил Бельгутей, – и тебе все маленькие палочки казались бревнами.

– Да нет, – неохотно возражал Чиркудай. – О том, что Бошу богатырь, говорили все мужчины. Об него ломали толстые палки, когда его били.

– За что его били? – заинтересовался Темуджин.

Чиркудай помолчал, думая как ответить, и объяснил:

– Это тренировка. Тело привыкает к ударам и не чувствует их.

– Хо-хо! – воскликнул Джелме. – Хорошая тренировка. И он после этого оставался живой?

– Меня тоже били, – неторопливо продолжил Чиркудай, ожидая, что Темуджин сейчас задаст вопрос о его умении вести бой на коне.

Но Темуджина заинтересовала новая тема:

– И тебе ничего не сломали?

– Били сначала прутьями, не сильно. Потом стали бить небольшими палками. Я привык к боли. – Чиркудай подумал и добавил: – Главное – уметь напрягать тело под ударами и не бояться, тогда палка отскакивает.

– Странное у них обучение, – задумчиво проговорил Субудей.

Чиркудай пожал плечами:

– Нет. Не странное. Бошу говорил, что если человек умеет только бить, но не может выдержать удара противника, то его легко победить.

Темуджин сильно ударил кулаком по камню и затряс отбитой рукой, сморщился и зло прокричал:

– Твой Бошу сто раз прав! Побеждает не тот, кто может свалить противника, а тот, кто может устоять под его ударами.

Все задумались, неожиданно поняв правоту слов могучего тибетца.

Темуджин так ни разу и не спросил Чиркудая, где он научился верховой езде. И Чиркудай за это был ему благодарен. Но в следующий раз, сидя в оцеплении, Темуджин сказал, что Тохучар прав: нужно посылать надежных нукеров в родственные племена для того, чтобы объяснять им – растопыренные пальцы слабее, чем сжатые в кулак.

Там же, на склоне горы, они перебрали возможных кандидатов для переговоров. Разделили их на группы. Один из отрядов должен был повести Чиркудай. Хотя пять человек трудно назвать отрядом, но Темуджин решил говорить о послах именно так. Чиркудая он назначил старшим. С ним поедет Тохучар и еще трое парней. Во главе остальных отрядов Темуджин поставил Субудея, который теперь командовал четырьмя сотнями нукеров. Во время своего отсутствия, он должен был передать их опытному воину. Стали послами и Джелме с Бельгутеем, и еще несколько верных командиров. Хасара Темуджин не решился посылать с такой миссией.

– Он только все испортит, – недовольно буркнул Темуджин. – Напьется архи и начнет песни орать, – зло плюнув, тихо добавил: – Даже не заметил, когда мой брат так изменился и стал другим. А совсем недавно мы были с ним заодно.

Иногда на гору к ними поднималась Борте, жена Темуджина, с маленьким Джучи. Она садилась поодаль и молча слушала их разговоры. Чиркудай заметил, что Борте перестала смотреть на него настороженно, как в первый раз, когда его приволок в курень Джелме. Он понял, что Темуджин делится с ней всем, или почти всем. А возможно она вспомнила того мальчика, в белой юрте ее отца, который пришел вместе со сказочником.

Непоседливый Джучи лез к своему дяде Бельгутею и к Джелме. Но когда те приспособились отваживать его от себя, начиная щекотать, он перебежал к Субудею. Однако и Субудей ему чем-то не понравился. А вот с Тохучаром Джучи мог играть бесконечно. Им обоим нравилось кувыркаться на траве, гоняться за бабочкой или рассматривать усердных муравьев.

Особенно мальчику нравилось, когда Тохучар корчил разные рожицы. К Чиркудаю Джучи подходить не рисковал. По его детскому мнению, этот нахмуренный дядя был страшный. Так однажды с грустным смехом сказал Темуджин, когда остался на мгновение наедине с Чиркудаем, который понял, что Борте для Темуджина была больше, чем женщина. Очевидно, сын делился с матерью впечатлениями обо всех, а она с Темуджином.

В конце лета Чиркудай с Тохучаром и тремя нукерами помчались к ойратам. Их приняли хорошо. Долго расспрашивали о войне Темуджина с Джамухой. Соглашались с послами, что в степи нужен хан. Обещали подумать и дать ответ Темуджину, если решат примкнуть к нему. Но было видно, что нойоны чего-то ждут.

Они съездили еще в одно племя: все повторилось почти слово в слово. А когда подползли осенние холода, вернулись назад. Узнали, что друзья, приехавшие раньше их, тоже привезли не лучшие вести. Но Темуджина подобная реакция нойонов обрадовала. Он сказал, что надеялся на худшее. Думал, вообще откажутся говорить на эту тему.

– Значит, с нами считаются! – возбужденно говорил Темуджин в юрте для совещаний своим друзьям. – Я еще не нойон, но уже и не простой нукер.

Отдохнув три дня, Чиркудай во главе своего отряда вновь отправился по куреням и селениям. Погостив у одного нойона, их принял вождь племени, маленький отряд двинулся к небольшому окраинному роду огузов, тоже, как и Борджигиды, ведущих свое начало от Алан-Гоа и желтого пса.

Земля уже подмерзла, и пятерка нукеров старалась двигаться по распадкам и оврагам, а не по гладкой, как стол степи, где дули сильные осенние ветры. И вот в одном из оврагов, вечером, Чиркудай неожиданно почуял засаду. Он хотел крикнуть об опасности друзьям, но не успел. На них со всех сторон набросились какие-то люди в неопределенной одежде и, умело свалив с коней, быстро связали. Чиркудай попробовал сопротивляться, но тут же почувствовал, что не смог провести ни одного известного ему приема кунг-фу. Его активность вязла в умелой защите.

Им связали руки и, посадив на коней, скрутили ноги веревками, пропустив их под брюхом животных. Чиркудай яростно шипел и извивался до тех пор, пока вдруг не узнал в одном из нападавших сотника из Ляояна Бай Ли. Он замер, вперившись взглядом в знакомое лицо, которое сотник старался скрыть под мохнатой аратской шапкой.

Бай Ли тут же велел своим подчиненным ехать вперед, а сам немного отстал, сопровождая сникшего Чиркудая.

– Давно не виделись, – спокойно произнес китаец.

– Зачем мы вам нужны? – хмуро спросил Чиркудай, хотя уже знал ответ.

– Ляо Шу хочет с тобой поговорить.

– Можно было просто сказать.

– Как же ты сможешь отлучиться, если все время занят, – Бай Ли сурово улыбнулся. – Темуджин не отпускает тебя ни на мгновение.

Чиркудай отвернулся, не желая больше разговаривать. А сотник пришпорил своего коня, догоняя своих, придерживая за узду косящего на него Чёрного.

Стало совсем темно. Но китайцы отлично знали дорогу. До полуночи они молча гнали лошадей, нигде не останавливаясь.

Когда ночь перевалила за середину, Чиркудай услышал знакомый скрежет ворот городка, где обитал потомок императоров киданей. Их ссадили на землю и затолкали в каменную комнату одного из домов. Помогая друг другу, они быстро развязали руки и стали в темноте ощупывать двери и стены. Чиркудай видел, что его друзья были сильно встревожены, но сам был спокоен. Участия в поисках выхода, как его друзья, Чиркудай не принимал, потому что был уверен, что их поместили в надёжное помещение.

Через час окрасилось в розовый цвет, небольшое, забранное железной решеткой окно, и пленники смогли увидеть друг друга. Все сидели под стенами и молчали, ожидая худшего, кроме Чиркудая. Тохучар пошевелился и уверенно сказал:

– Они нас не убьют.

– Почему ты так думаешь? – нервно спросил один из нукеров, он был старше каждого из парнишек вдвое.

– Могли убить раньше, в том овраге, – заметил Тохучар. – Какой им прок тащить нас в такую даль?

– А для чего мы им нужны? – вновь задал вопрос тот же нукер. Молодежь испуганно молчала.

– Сейчас узнаем, – тревожно сказал Тохучар, услышав, как кто-то загремел засовами.

На пороге стоял крепкий китаец в полном вооружении, а за ним двое солдат устрашающего вида. Одного из них Чиркудай узнал. Он отрабатывал с ним верховые сабельные приемы. Этот воин имел ужасающую внешность: весь иссеченный шрамами. Но на самом деле, когда улыбался, было видно, что это очень добрый человек. Чиркудай внимательно посмотрел на него, но не поймал взгляда. Воин отводил глаза в сторону. И Чиркудай отвернулся.

На ломаном аратском языке, командир, стоявший первым, позвал ближнего от дверей и сказал, чтобы он шел за ними. Молодой парень весь подобрался, но ничего не сказав, вышел из тюрьмы. Двери захлопнулись. Никто не проронил ни слова. Все ждали крика паренька, которого, по их представлениям, повели на казнь. Но через час за дверями снова завозились, и в камеру вошел ничего не понимающий нукер. А китайский командир позвал следующего.

Паренек уселся под стенку. И все сразу же накинулись с вопросами.

– Спрашивают, кто угнал их лошадей, которые паслись недалеко от того места, где мы проезжали, – стал рассказывать паренек. – Я им говорю, что у нас есть свои кони. А они все время спрашивают и спрашивают одно и то же.

– Тебя били? – напряженно поинтересовался самый старый нукер.

– Нет, – усмехнулся парень. – Махали кулаками под носом. Здоровяк даже саблю вытащил, но не тронул. Я после боя с нукерами Джамухи около двух озер не очень-то боюсь сабли. А до этого боялся.

Чиркудай молчал, посматривая в окно под потолком. Парня продолжали теребить расспросами, но он твердил только про лошадей.

За три часа на допрос сводили троих, в том числе и Тохучара. И все рассказывали об одном и том же. Наконец позвали Чиркудая. Он встал и, не торопясь, пошел за командиром. Они подошли к дому Ляо Шу, где их поджидал молчаливый нестареющий слуга потомка императоров. Командир показал рукой, чтобы задержанный следовал за ним. Чиркудай оглянулся на знакомого солдата. Тот не выдержал и улыбнулся во весь рот, прищурив узкие глаза.

Чиркудай пошел за юношей. Конвой их не сопровождал. Слуга подвел его к дверям, открыл их и жестом пригласил войти, а сам остался за дверью.

– Давно мы не виделись, Чиркудай, – услышал пленник знакомый голос. В кресле, будто не сходя с него все это время, сидел Ляо Шу, в том же цветастом халате, с веером-кинжалом в руках.

Чиркудай вежливо поклонился ему, как мастеру.

– Это хорошо, что ты еще помнишь наши обычаи.

– Зачем нас схватили? – хмуро спросил Чиркудай.

– Садись, – вместо ответа предложил Ляо Шу, указывая на пышный ковер. Немного подумав, китаец тихо сказал:

– Я сожалею, что все так скверно получилось. Мне жалко терять хороших людей. Я говорю о Худу-сечене, – пояснил он. – Но ничего не поделаешь – жизнь продолжается. И нам нужно жить дальше по ее законам.

Чиркудай слушал, сидя на ковре за маленьким столиком.

– Почему Джамуха не разгромил Темуджина в урочище Дзерен? – неожиданно спросил Ляо Шу.

Чиркудай посмотрел на китайца и отвернулся.

Ляо Шу строго прищурился, медленно встал и подошел к окну. Полюбовавшись немного площадью на дворе, он позвал:

– Подойди сюда, Чиркудай.

Чиркудай поколебался и подошел. На площади, как прежде, занимались воины. Одни фехтовали палками, а поопытнее – саблями. В дальнем конце стреляли из луков, боролись, били по бревнам руками и ногами.

– Сейчас ими всеми командует Бай Ли, – негромко начал Ляо Шу. – Мой командующий погиб, защищая меня от очередного убийцы, – он немного помолчал:

– У меня мало воинов, как ты заметил. Я даже скажу тебе сколько. Всего – тысяча семьсот. Но они стоят целого тумена. И ты это знаешь, Чиркудай, – он снова задумался. Через некоторое время неожиданно заявил:

– Значит, ты знаешь, почему Джамуха не разгромил Темуджина. И очевидно ты как-то принимал в этом участие. И это ваша тайна, – похлопав веером по ладони, Ляо Шу вернулся в свое кресло и продолжил свои догадки: – И это говорит о том, что у Темуджина есть голова на плечах и неплохие помощники, – китаец усмехнулся, хитро посмотрел на Чиркудая и, показав ему глазами на ковер возле столика, предлагая присесть, продолжил:

– Джелме хороший воин, но неважный командир. Его брат, Субудей – хитрец, – и перебил себя вопросом: – Ты, кажется, принимал участие в битве под командой Субудея?

– Вы много знаете, – вместо ответа сказал Чиркудай. Ему понравилась такая игра разговором.

– Да… – удовлетворенно протянул Ляо Шу. – У меня есть цель, и я хочу её добиться.

– Нас всех схватили из-за меня? – спросил Чиркудай.

– Ты все правильно понял, – кивнул головой Ляо Шу. – Но у нас времени чуть-чуть, и я хотел бы поговорить с тобой подольше, но… Я буду держать тебя не больше, чем твоих товарищей, – Ляо Шу почесал пальцем переносицу и предупредил:

– Не перебивай меня, пока я не скажу тебе все, договорились?

Чиркудай подумал и кивнул головой.

– Так или иначе, Темуджин постарается выпытать у тебя про нас, про меня, – начал Ляо Шу. – Да-да. Не удивляйся. Я знаю, что про меня ты ещё не рассказал. Так вот, в первую очередь у меня к тебе будет просьба: увиливай под всяким предлогом от вопросов и разговоров про нас. Тебе это тоже на руку.

Следующее. Мне нужно, чтобы Темуджин стал ханом в вашей степи. Но для этого нужны не бандиты и люди длинной воли, а умелые воины. Если он преподнесет себя очень умным и сильным человеком, к нему примкнут если не все, то многие. Ты меня понимаешь?

Чиркудай утвердительно кивнул головой.

– Ему нужно научиться управлять людьми и, не приглашая их, притягивать к себе. Но он откажется от учения, тем более, от китайского. И ты не сможешь ему ничего доказать. Однако у меня есть некоторый план.

Мои люди схватят его так же, как схватили вас… И не подскакивай, пожалуйста! Сиди, и слушай спокойно. Ты же ещё не знаешь о чем я… И, я постараюсь объяснить ему преимущество ученого человека над неучем, – Ляо Шу замолчал и вопросительно посмотрел на усаживающегося на ковер Чиркудая.

Чиркудай подумал и сказал:

– Значит, я должен молчать и не мешать вам?

Китаец утвердительно кивнул головой, заметив:

– Худу-сечен, очень умный человек. Он сумел рассмотреть в тебе глубокий логический ум.

– Что это такое? – насторожился Чиркудай.

– Это как раз то, чему нужно учиться. Природные данные не так велики. Но если они есть и их усилить знаниями, то поднимешься ещё выше.

– Вы хотите учить Темуджина? – поинтересовался Чиркудай.

– Не только его, но и всех его военачальников и даже нукеров. Однако, каждого своему делу.

– Почему я должен вам верить? – в упор спросил Чиркудай.

Ляо Шу помялся, открыл, закрыл веер, и негромко произнёс:

– Конечно, ты можешь сомневаться в правдивости моих слов. Но спроси себя сам: я когда-нибудь обманывал тебя?

– Нет, – буркнул Чиркудай.

Ляо Шу помолчал и негромко пояснил:

– Я боюсь лазутчиков. Боюсь, что когда-нибудь они все же доберутся до меня. А ещё много чего не сделано. Если Темуджин станет моим другом и будет ханом в степи, мне будет легче. Как ты думаешь?

Чиркудай подумал и согласился.

– Я бы тебя покормил здесь, но боюсь, твои товарищи это заметят, что повредит тебе. Сейчас мои солдаты допросят последнего… Ты же знаешь, их спрашивают об угнанных лошадях?

Чиркудай утвердительно кивнул.

– После этого вас переведут в другое место, в деревянный дом. Туда вам принесут мясо и воду. Нижнее бревно в комнате слабо сидит в пазах. Ты ненароком покачай его, но сам не выламывай, пусть это сделают твои товарищи. Надеюсь, вы сумеете сделать лаз и ночью уйдете. Через городскую стену вам не перебраться, – негромко говорил Ляо Шу, словно рассуждая вслух: – Пойдёте через ворота.

Чиркудай удивленно посмотрел на китайца.

– Да, да. Там, у небольших дверей, будет дежурить Бай Ли, – Ляо Шу хлопнул в ладони, тут же появился юноша. – Позови Бай Ли, – распорядился потомок императоров.

Слуга ушел.

– Ты пойдешь первым. Бай Ли будет стоять к тебе спиной. Ты ударишь его сзади, и, когда он упадет, вы выберетесь из города и бегом направо, вдоль стены. Там у коновязи стоят наши лошади и ваши тоже. Видишь, какие мы ротозеи, – усмехнулся Ляо Шу. – Там увидите солдат. Пьяных. Спящую на посту охрану! Ужас! – хитро прищурившись возмутился китаец и добавил серьезно: – Но не убейте кого-нибудь из них. А ехать вам от городских ворот прямо в степь. На следующий день будете дома.

Дверь в комнату открылась и в неё вошел огромный Бай Ли. Чиркудай окинул его взглядом и недоверчиво посмотрел на Ляо Шу.

– Именно его ты и ударишь, – усмехнулся хозяин. – Он будет в солдатской одежде.

– Я не свалю его, – заметил Чиркудай.

Ляо Шу тихо засмеялся:

– Он сам упадет.

Бай Ли хитро скривил лицо и встал к Чиркудаю спиной.

– Иди и ударь его, – предложил Ляо Шу. – Потренируйся. А то может получиться неправдоподобно.

Чиркудай нерешительно встал, медленно подошел к Бай Ли и, посмотрев еще раз на хозяина, слегка ударил бывшего сотника по плечу.

Бай Ли повернулся к нему и покачав головой, сказал:

– Плохо. Тебе никто не поверит. Бей что есть силы, – и отвернулся от Чиркудая.

Чиркудай набрался храбрости и резко ударил своего учителя между шеей и плечом. Бай Ли присел от неожиданности, крутнул шеей, и хрипло сказал:

– Силен стал парнишка. Еще немного, и он меня на самом деле завалит.

Чиркудаю стало неудобно и он поклонился своему учителю, как мастеру.

– Ладно, ладно, – махнул рукой Бай Ли. – Но бей послабее. Открытой ладонью, а не ребром: будет много шума, но не так больно.

Чиркудай согласно кивнул головой.

Ляо Шу встал, подошел к Чиркудаю, внимательно посмотрел ему в глаза и медленно сказал:

– Я верю тебе, Чиркудай. Зла никому из вас не хочу. У меня сегодня решающий день, я ставлю на Темуджина, а не на Джамуху, и не на Тогорила, хана кераитов. Думаю, что именно Темуджин станет Великим ханом, даже без меня, но с трудом. Со мной он сделает это легче. Ты меня понимаешь?

Чиркудай вздохнул, подумал и утвердительно кивнул головой.

– Ещё раз прошу, не мешай нам. Плохого мы не сделаем. А Темуджин, какой бы он ни был сильный, – Ляо Шу усмехнулся: – Мы его повяжем, – он посмотрел на Бай Ли: – Как ты думаешь?

– Осилим, – коротко подтвердил командир.

– Ну, всё, – потомок императоров махнул веером и хлопнул в ладоши: – Идите.

Юноша передал Чиркудая у входа конвоирам, которые отвели его в тюрьму. И сразу забрали последнего нукера на допрос.

– Что у тебя спрашивали? – поинтересовался встревоженный Тохучар.

– То же самое, – нехотя ответил Чиркудай, и ему стало неприятно от вранья.